Вильям Цветков
Квантовая запутанность
Разве она много просила? Другие роботы уже давно не носили такую кожу, как у нее. Ей казалось, что все на нее смотрят, когда она выходила из дома миссис Пенни, где служила домработницей вот уже двадцать три года.
Миссис Пенни было все равно, какая у нее кожа. Лишь бы ковры пылесосились раз в сутки, исправно мылась посуда (только гелем SweetHit), стиралась пыль с тысяч ветхих книг и, конечно, секунда в секунду накормлен старый жирный кот Пепс (она назвала его в память о какой-то газировке).
– Пепс! Пепси! – орала она со второго этажа, – ты покушал, мальчик мой? Она не заморила тебя голодом?
Пепс знал, что она позовет, обычно к трем пятнадцати пополудни он умалывал свой синтетический обед и лениво вылизывался, сидя на старинном трюмо двадцать первого века.
Собственно, Пепс видел, как это трюмо заносили в дом, ему тогда было три месяца. А видел он это изнутри, потому что пролез в трюмо в магазине, улучив момент, когда грузчики ненадолго вышли покурить.
Сейчас же Пепсу было девяносто два года и от Пепса в нем остались только мозги, усиленные блоком МДМ-1 (блок для продления нейроактивности мелких домашних животных) и хвост. Вернее, цвет хвоста. Рыжий и на конце черное колечко. Но Пепса, конечно, это особо не волновало. Он не замечал своих метаморфоз, разве что только после операций мог слегка терять ориентацию в пространстве. Что касается другой ориентации, то тут у него остались неизменные инстинкты, хоть и лишенный девяносто два года назад своего достоинства, он вполне мог по весне отодрать тапок миссис Пенни, отчего та неизменно раздражалась.
