Виктория Юрьевна Миргород
Вендетта светлой королевы
– Дамы и господа, с гордостью представляю вам мою старшую дочь Элеонору. – Объявил Джереми. – Сегодня день ее совершеннолетия, а это значит, что завтра она пройдет инициацию, станет магом и займет свое законное место первой наследницы главы клана Айвери, как по праву рождения, так и по праву силы.
Ну вот и всё. Спектакль начался. После того как сейчас Элли откроет рот, назад пути уже не будет. Все взгляды были устремлены на нее. Девушка заставила себя отпустить локоть отца и, внезапно севшим, но твердым голосом, произнесла свою первую реплику.
Решение было принято не сейчас. И пути назад не стало давным давно. Пожалуй, в тот самый момент, когда король приказал ее отцу заблокировать магический талант Рикардо Миральди, лишь за то, что тот самостоятельно учился некромантии, сослал его на границу черной пустоши и назвал это милосердием.
– Отец, – сказала Элли, – я отказываюсь проходить инициацию.
– Что? – Довольно натурально удивился отец.
– Я отказываюсь проходить инициацию. – Повторила Элли. – Я не стану некромантом. Эта магия отвратительна! Не собираюсь всю жизнь возиться с трупами!
– Но ты не можешь…
– Могу. Я совершеннолетняя и имею право самостоятельно выбрать профессию.
– И что же ты выбрала?
– Я стану артефактором. Сегодня же сяду на поезд, уеду в Редклиф и поступлю в университет. Там как раз через неделю начинаются вступительные экзамены.
– Но ты не сможешь быть моей наследницей! Наследовать в нашем роду может только маг. И в обход тебя я не смогу никого назначить, пока ты моя старшая дочь? Ты понимаешь, что это значит?! Мне придется изгнать тебя из клана!
– Значит изгоняй! Я все решила! Некромантом я не буду! Ни за что!!!
– Элеонора, подумай! Ты предаешь весь наш род. Ты первая наследница. Сильнейший маг поколения. Потенциально.
– Некромантия запрещена, сильным магом я все равно не стала бы! Зато могу стать хорошим артефактором. Мое решение окончательно. Если это тебя утешит, можешь изгнать меня из рода.
– Меня это не утешит, но, если ты не изменишь своего решения, изгнать из рода мне тебя придется. Может ты подумаешь хотя бы до утра?
– Я думала последние шесть лет! Эта ночь ничего не изменит.
– В таком случае, отныне ты больше не Айвери. Ты лишаешься права наследования и всех привилегий и поддержки клана. Род больше не несёт за тебя ответственности. Ты свободна.
– Отлично! Значит мне нет необходимости присутствовать на этом сборище стервятников! Люди, ваша ненависть больше для меня ничего не значит! – Элли сорвалась на крик, а на глазах внезапно выступили слезы. – Я теперь простолюдинка. И я наконец-то свободна.
– Хотя бы не позорь меня. – Сказал Джереми.
– Я же свободна! Ты сам сказал! А значит – что хочу, то и делаю!
Девушка резко развернулась, взмахнув юбками и взбежала по лестнице на второй этаж.
– Прощайте, – бросила она гостям срывающимся голосом. – Полагаю, мы больше не встретимся.
Влетела в свою комнату и со всей дури хлопнула дверью.
Спустя пару минут к Элли в комнату ворвалась младшая сестра.
– Ты что творишь?! – Взвыла Милена. – Как нам с папой теперь жить, ты не подумала?! Ты нас опозорила! Ты специально это сделала, чтобы принц отказался на мне жениться, да?!
– Успокойся. Твои шансы выйти замуж за принца сегодня резко возросли. Полагаю, королева, после того как ей перескажут содержание моего сегодняшнего выступления, проникнется к тебе некоторой симпатией. Особенно, если ты выскажется в ее присутствии в мою защиту.
– С чего бы это?
– Хотя бы с того, что все притеснения некромантов происходят с ее подачи. А лучше по секрету скажи ей, что тоже хотела бы отказаться от инициации, если бы это было возможно сделать так, чтобы тебя не изгнали из клана.
– Ты что так шутишь?
– Она серьёзна как никогда. – Сказал отец, войдя и закрыв за собой дверь. – Более того, совершенно права. А теперь иди к себе. Нам с твоей сестрой надо поговорить. – И добавил, обращаясь уже к старшей дочери, когда младшая вышла, на прощание скорчив в недовольную гримасу. – Элли, ты молодец. Отлично сыграла. Тебе поверили. Только дверь открытой оставлять не стоит. У меня не больше пяти минут. Потом придется вернуться к гостям. Надо заняться реорганизацией праздника. Ты уже все необходимое собрала к отъезду в Редклиф?
– Естественно. – Вздохнула Элли. – Все как ты говорил: одежду и драгоценности на продажу.
– Жаль конечно, что денег я тебе дать не могу. Нужно поддерживать видимость нашей размолвки. За тобой будут тщательно наблюдать.
– Ну хватит. Мы же все просчитали. И не раз. Продав свои драгоценности, я смогу выручить достаточную сумму, чтобы оплатить обучение в Университете Магии и Технологии. И на пропитание ещё останется.
– А вот на съёмное жильё – уже нет. Придется поселиться в студенческом общежитии. Впрочем, это не смертельно. Я тоже там когда-то жил. Во времена моего ученичества, в УМИТе ещё обучали темных магов. И некромантов в том числе. В общем, не пропадёшь.
– Пап, вспомни пожалуйста, в какой раз ты мне это повторяешь.
– Ладно. Добавлю кое-что новое: связь будем поддерживать через одного моего старого друга, целителя. Его зовут Маэлин. И я доверяю ему как себе. Когда встретишь его, скажи, что ты моя дочь и попроси передать мне привет. Дальше он сам все сделает. Писем не надо, и телеграммы не отправляй. Их слишком легко отследить.
– Ты это сегодня придумал? Паранойя прогрессирует? И вообще как так получилось, что у светлого есть опечаток твоей ауры? Я думала они в темной ауре видят только то, что она темная, как и мы в светлой.
– В общем так и есть. Просто у него здесь есть светлые знакомые, через которых можно передать устное послание не опасаясь того, что они поделятся конфиденциальной информацией не с тем с кем надо.
– И где искать этого Маэлина? Он преподает у целителей?
– Нет, – усмехнулся Джереми, – но его ты точно встретишь.
– И как я его узнаю?
– Узнаешь, не беспокойся. Но такое лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Ты только всегда держи в памяти, что ему что-то около семисот лет. И сразу скажи, что ты моя дочь.
– В чем подвох, пап? Не томи.
– В том, что он не пропускает ни одной юбки. Так что, просто сделай, как я прошу. Если бы у меня был там ещё кто-то из светлых магов, кому я мог довериться, и с такими же возможностями, я бы не отправлял тебя к Маэлину. Но больше таких нет.
– Ты действительно, думаешь, что я могу влюбиться в семисотлетнего светлого мага? Пап, раньше я не замечала, чтобы ты сомневался в наличии у меня мозгов.
– Я и сейчас не сомневаюсь. Дело не в тебе. Ладно. Мне пора. Я пришлю слугу, чтобы отнес твои вещи в карету.
– Когда мы теперь увидимся? – Печально вздохнула Элли.
– Вряд-ли раньше, чем ты закончишь свое обучение. – Ответил Джереми, обнял дочь, поцеловал в лоб и вышел из комнаты.
Ему ещё предстояло выпроваживать гостей. А поезд, на котором Элли намеревалась уехать в Редклиф, отправлялся через два с половиной часа. Через пять минут пришел слуга за ее вещами. На Элли он смотрел с осуждением, но вслух ничего не говорил. И на том спасибо. Отца слуги любили и уважали. И то, что сегодня учудила его старшая дочь, вызывало у них возмущение. Перед выходом Элли решила все же попрощаться с сестрой. Какими бы плохими ни были их отношения в последнее время, всё-таки Элли ее любила.
Она без стука вошла в комнату Милены, и обнаружила ту лежащей на кровати лицом вниз прямо в бальном платье. А потом услышала всхлип и увидела как вздрогнули ее плечи. Элли бросилась к ней, обняла и быстро зашептала: ” Все хорошо. Мы расстаёмся не навсегда. Я буду писать тебе. Я просто еду учиться.”
– Но зачем он тебя изгнал? – давясь слезами прорыдала Милена.
– Это все было подстроено. Мы даже не ссорились на самом деле. Сейчас некромантом быть слишком опасно. Отец боялся за мою жизнь. Но ты должна молчать об этом. Иначе все наши старания пойдут прахом. Ты можешь мне пообещать, что будешь молчать?
Милена села на кровати и уставилась на сестру удивлённым взглядом.
– Так это все неправда? – спросила она. – Папа тебя не изгнал из клана?
– Изгнал. Но только для того, чтобы меня не убили. Мила, прошу, пообещай, что никому не скажешь.
– Клянусь!
– Я тебя люблю.
– И я тебя. Когда ты вернёшься?
– Не знаю, но я скоро напишу тебе письмо. Сразу как устроюсь в Редклифе.
– Я буду ждать.
Элли обняла сестру, поцеловала на прощание в щёку и вышла.
В карете девушку привезли на вокзал. Кучер выгрузил ее чемоданы на, специально предназначенную для перевозки грузов по вокзалу, тележку и, так и не проронив ни слова, уехал домой. Вот и началась взрослая самостоятельная жизнь. С перетаскивания тележки от входа в вокзал до перрона. Кстати, красивый вокзал. Совсем новый, как, впрочем, и железная дорога. Пол выложен гранитными плитами, колонны и потолок украшены лепниной. Одним словом – столица. Хотя, возможно, другие станции нехуже. В конце концов, все они были построены в течение последнего года и вряд-ли сильно отличались. Но это только предстояло узнать. На поезде Элли ехала впервые. На перроне она простояла около часа, дожидаясь нового чуда техники. Громыхающего, гудящего, пыхтящего и дымящего паровоза, тянущего за собой десяток вагонов. Дождалась, показала билет кондуктору, забралась в поезд, затащила туда чемоданы, распихала их под своей полкой, уселась на эту полку, и угрюмо уставилась в окно. Рывок, звон разбитой посуды, полетевшей у кого-то со столика в другом конце вагона, грохот упавшего с верхней полки чемодана, постепенно ускоряющийся стук колёс и медленно проплывающий мимо вокзал. А вместе с ним уплывающая привычная и знакомая жизнь. Пути назад отрезаны, будущее в тумане. Неизвестность пугает и завораживает одновременно. Вот оно начало новой жизни.
Выставив, наконец, последнего из гостей, пришедших на прием в честь совершеннолетия его дочери, Джереми направился в кабинет. Сил не осталось ни моральных ни физических, но он прекрасно понимал, что уснуть сейчас не получится из-за нервного напряжения. Элли отлично сыграла свою роль, но ее выход был коротким, а вот Джереми отыгрывал оскорблённого в лучших чувствах отца и главу рода два с лишним часа. И кто бы что там ни думал, а ложь никому не давалась легко.
Джереми толкнул дверь, и вошёл в кабинет с масляной лампой в руке. Он предпочитал не пользоваться бытовой магией, если была разумная альтернатива. В комнате его ждал сюрприз. И сидел этот сюрприз в его кресле. Джереми окинул Рикардо Миральди мрачным взглядом, молча подошёл к сейфу, достал оттуда початую бутылку коньяка и два бокала, поставил это все на стол, разлил коньяк по бокалам и уселся в кресло для гостей.
– Забавная ситуация. – Протянул Рик и взял бокал.
– Не вижу в ней ничего забавного. – Вздохнул Джереми.
– Вы так преданы предателю, что готовы оставить свой клан без наследника, ради его расположения или просто боитесь за дочь?
– Ричард не предатель, он просто запутался.
– И все же..?
– Это был лучший способ защитить её.
– Понимаю. Но не могу согласиться. Лучшая защита это нападение, а вы сделали свою дочь беззащитной.
– И все же лучших вариантов я не видел. Как не вижу и сейчас. Надеюсь, они появятся позже.
– Видимо, сей пассаж означает, что блок с моего дара вы не снимите?
– Твоя жизнь мне тоже дорога. Ты сын моего друга. К тому же, если я сниму блок, и ты свой дар засветишь, то под удар попадешь уже не только ты, но и я. Потому что кроме меня, на данный момент, нет таких сильных магов, которые могли бы справиться с этой задачей.
– Вы не совсем понимаете ситуацию. Я сейчас страж границы. А ордам нежити, лезушим с чёрной пустоши, абсолютно безразлична официальная политика нашего дорогого государства по отношению к некромантам. Более того, она безразлична и другим стражам границы. Особенно, когда наши некроманты перехватывают управление нежитью и вносят смятение в ряды противника. Там идёт война, а на войне все средства хороши.
– Тем не менее война идёт там, а ты сейчас здесь.
– Да. Там гибнут мои друзья! А я только и могу, что слоняться по королевству в поисках безродных не инициированных тёмных. Из всех моих способностей лишь возможность видеть в них дар и осталась. Только вот дар этот у них еле теплится, а их ещё надо уговаривать вступить в наши ряды, проводить инициацию, а потом обучать как минимум год. И они никогда даже не приблизятся к тому уровню, который был у меня. Если бы вы сняли блок, я мог бы принести несоизмеримо больше пользы!
– Довольно. Мы уже обсуждали эту тему и не раз. Я не сниму блок.
– На чёрной пустоши появился кто-то управляющий нежитью. Набеги, с каждым годом, становятся всё более организованными. Мы несём потери.
– Хватит болтовни. – Джереми снова подошёл к сейфу и достал список неинициированных тёмных, которых самостоятельно разыскивал по городу специально для этих целей. Положил его перед Риком. – Пообщайся с этими ребятами. Может кто и согласиться стать магом и стражем границы. И зайди завтра в полицейский участок. Там сейчас сидят аж три твоих клиента. Они согласятся точно.
– О. Вы сделали за меня всю работу. – Усмехнулся Рик.
– Не хочу чтобы ты задерживался здесь надолго. Это опасно.
– Да неужели? А я думал – ни что мне уже не угрожает, после того как меня сделали беззащитным. – Бросил Рик вставая. – У меня нет семьи, которой я по прежнему дорог, и я не могу стать заложником. Все недоброжелатели прямо вот так сразу поверили, что я стал им бесполезен. Бедная девчонка! Она же погибнет!
– Нет! Нам действительно поверили. Я чувствовал.
– Те идиоты, которые присутствовали на приеме. Но не Лилит! Лучше бы вы отдали Элеонору мне на границу. Больше было бы шансов спасти.
– Все! Уходи! С меня довольно!
– Как скажете. – Бросил Рик и от души хлопнул дверью.
Глава 3. Поступление
Элли сидела, уставившись в окно поезда немигающим взглядом. Там проплывали поля, разделенные лесополосами. Город уже скрылся из виду. Девушку никто не трогал, мерно, убаюкивающе стучали колеса, и постепенно уходило напряжение. Отпускало, оставляя после себя опустошение. Был пройден важный этап, подготовка к которому отняла довольно много сил и времени. И теперь, когда все было кончено, все те мысли, которые занимали ее в последнее время, ушли в прошлое, а вместо них не пришло ничего. Конечно, в будущем предстояло много интересного и важного, впереди маячило поступление в УМИТ и учеба там, но пока это всё представлялось слишком далёким и каким-то эфемерным.
Из раздумий Элли выдернул визгливый голос проводницы, ходившей по коридору и предлагавшей чай и постельное бельё. Девушка попросила принести и то и другое. Соседка напротив попросила чай. Постель у нее уже была. Постельное проводница выдала сразу, а чай пришлось подождать минут десять. Элли застелила полку простынёй, надела наволочку на подушку уселась и, от нечего делать, принялась разглядывать свою соседку.
Обычная дорожная одежда, состоящая из простых темно бордовых юбки и жакета и персиковой блузки с пышным жабо. Маленькая бордовая шляпка с персиковой лентой лежащая на столе. Светло русая коса ниже пояса толщиной в руку, крупные, несколько резковатые, но вполне пропорциональные черты лица, тёмные брови и ресницы, красивые пухлые губы и большие чуть раскосые серо-зеленые глаза. Фигура вполне сформированная. Тонкая талия, округлые бедра, грудь как минимум третьего размера, а то и больше, рост выше чем у Элли примерно на голову, а вот возраст похоже такой же или чуть старше.
Девушка читала книгу, взобравшись с ногами на свою полку и водрузив ее на колени. Над головой у неё летал маленький, сантиметра четыре в диаметре, яркий, белый с апельсиновыми искрами пульсар предназначенный для освещения.
Светлый инициированный маг. У темных пульсары отдавали фиолетовым или синим, иногда – зелёным, но ни как не оранжевым. А без инициации колдовство такого уровня было недоступно. Ауру Элли видела как сияющую желто-оранжевую дымку. По этому можно было понять только то, что она светлая, но никак не оценить уровень способностей волшебницы.
Принесли чай. Соседка порылась под полкой в своих вещах и достала пирог с яблоками. У Элли еды с собой не было. Она обхватила стакан двумя руками, откинулась на стенку, отхлебнула и опять уставилась в окно. Чай был теплым, но не горячим, и приторно сладким. Именно таким его и было принято пить, хотя Элли предпочитала кипяток и чтобы сахара было поменьше. Горячим обычно пили кофе. Из крошечных чашечек без сахара. Но здесь его не предлагали.
– Может уже познакомимся? – Спросила соседка.
– Элли. – Представилась Элли.
– А я – Стефа. Бери пирог, не стесняйся. Я все равно весь не съем.
– Спасибо.
– Куда едешь?
– В Редклиф. Поступать.
– Там разве учат тёмных? – Удивилась Стефа.
– Я неинициированная. И поступать буду на артефактора. – Сказала Элли. – А ты куда едешь?
– Туда же. На биолога учусь.
– А почему не на целителя?
– Не люблю людей. – Усмехнулась Стефа.
– Ясно… Что читаешь? Готовишься?
– Можно и так сказать. Нервы успокаиваю.
Девушка показала обложку книги, которую читала. Элли ее сразу узнала. Это был приключенческий роман о человеке потерпевшем кораблекрушение и оказавшемся на необитаемом острове.
– Хорошая книга. – улыбнулась Элли. – А я ничего такого не взяла с собой.
– У меня ещё есть. Хочешь?
– А давай.
Стефа покопалась под полкой, извлекла на свет три книги и выложила их перед новой знакомой на стол. Две из них Элли опознала. И обе ей нравились. Одна – приключенческий роман про разбойников, грабивших богатых и отдававших деньги бедным, другая – сборник детективных рассказов. А вот третью Элли не читала.
– Вот эту. – сказала она, и Стефа убрала остальные книги.
Прочитав аннотацию, Элли поняла, что вечер будет проведен как минимум интересно. Это был ее любимый жанр. Ужасы.
– Спасибо, – улыбнулась Элли.
– Не за что, – ответила Стефа.
И теперь уже обе девушки уткнулись в книжки. Стефа даже ради такого случая подвесила ещё один светящийся пульсар над головой у новой знакомой.
Книга действительно оказалась очень интересной. Так что заснула Элли под утро. А проснулась в обед. И то не сама. Новая знакомая растолкала.
– Вставай, – шипела Стефа, – сколько можно дрыхнуть? Нам выходить через пол часа, а ты все труп изображаешь.
– А? Что? – Встрепенулись Элли.
– Ну наконец-то. Я тебя уже минут десять бужу. Ну и горазда же ты спать.
– Так я ж читала почти до утра. Кстати, книжка – супер. Можно я её возьму дочитать?
– Можно. Недели тебе хватит?
– Думаю до завтрашнего вечера дочитаю. Спасибо.
– До завтрашнего вечера у тебя будут другие заботы. Сильно можешь не торопиться. Мне не к спеху. Собирайся. Скоро выходить.
Элли стянула с себя простыню, которой укрывалась, свернула постельное, сложила его стопкой, окинула свой мятый дорожный костюм недовольным взглядом и стряхнула с кончиков пальцев на юбку разглаживающее заклинание.
– Ты же говорила, что неинициирована! – Воскликнула Стефа.
– И поэтому могу пользоваться только мелкими бытовыми заклинаниями. Успокойся, Стефа, я тебе не лгала. Зомби я не подниму при всем желании. А вот тянуть из себя дар по капле и напитывать им артефакт, это запросто. Поэтому и специальность эту выбрала. Не бойся меня, пожалуйста. – Выпалила Элли. Она вдруг поняла, что очень хочет сохранить наметившиеся ростки дружбы с этой девушкой. Стефа ей по-настоящему понравилась. А такое случалось очень редко.
– Вот ещё! Я и не думала бояться! Мне жаль, что ты неинициирована. И далеко не все светлые придерживаются тех же взглядов в отношении тёмных, что и королева.
– Хм. Тебе не стоит высказывать это мнение в присутствии мало знакомых людей. А я просто хочу жить. Поверь, это важнее, чем быть магом.
– Но магом ты могла бы жить практически вечно. А без пробоя ауры триста лет это потолок.
– Триста лет это много. За это время политическая ситуация может измениться и не раз.
– Вот оно что… Понимаю. – Протянула Стефа и, хитро улыбнувшись, добавила. – Уже представляю: темная, да ещё и некромантка, а внешность типичная для светлых. Эдакий ангелочек с блондинистыми кудряшками и с зомби на поводке.
Элли рассмеялась.
– Ну у тебя и фантазия. Зомби не нужен поводок. Они полностью подконтрольны магу.
На этом разговор пришлось прервать, так как поезд приехал на вокзал Редклифа. Девушки похватали свои чемоданы и пошли прорываться к выходу. В коридоре уже выстроилась очередь, а Элли за один раз физически не могла вынести все свои вещи. Пришлось делать ещё один заход. Стефа тем временем ушла искать велорикшу. Честно говоря, Элли не надеялась, что новая знакомая будет ее ждать, но, когда она с вокзальной тележкой, под завязку нагруженной чемоданами, вышла из здания вокзала, Стефа была тут как тут. Стояла возле новомодного чуда техники. Здоровенного трех колёсного велосипеда, между задними колесами которого находилось двухместное сидение. А за его спинкой крепилась корзина для багажа. Большая, но не настолько, чтобы туда поместились все чемоданы. Двигалось все это счастье за счёт водителя, крутившего педали велосипеда. Стефа окликнула Элли и приглашающе взмахнула рукой. Водитель, увидев ее тележку, начал что-то быстро возмущённо говорить Стефе. Элли услышала только конец фразы, когда уже подошла: “… не сдвинется с места с таким весом!”
– Не беспокойтесь об этом. – Мило улыбнулась она. – В этих чемоданах – платья. Они очень лёгкие. Просто большие. К тому же, я вам помогу.
– Это чем же? – Подозрительно уставился на нее водитель.
– Магией. – Заявила Элли.
– Ну попробуйте. Но если не получится, мой вам совет: берите паровую машину. Они хоть и громоздкие, да и шума производят изрядно, но ваши чемоданы для такой машины вообще не проблема.
– Согласна.
Элли покидала чемоданы в багажную корзину. Что не поместилось, поставила на подставку для ног. Потом наложила на чемоданы Стефы заклинание десятикратного снижения веса, попутно устыдившись, что не догадалась помочь подруге сразу. На свои она его повесила ещё до выхода из поезда. И уселась на свое место.
– Поехали. – Сказала Элли, и велорикша легко тронулась с места. Водитель остался доволен.
– Зачем тебе столько одежды? – спросила Стефа. – В УМИТе все равно выдадут форму. Ты могла вообще ничего не брать. Ну, кроме разве что куртки и обуви.
– У меня нет денег. Мне было позволено забрать только личные вещи. Я взяла их все. Что получится, продам старьевщику. И драгоценности продам. Этого должно хватить на оплату обучения и на еду.
– Ты это серьезно?! – Ошарашенно уставилась на нее Стефа. – Как такое может быть?
Элли мрачно усмехнулась, попросила водителя притормозить, окликнула мальчишку газетчика, рекламирующего свой товар как раз той сенсационной новостью, которую она собиралась предъявить Стефе, купила газету за два медяка и протянула её новой знакомой. Газетчики Элли хвалили, а над ее кланом откровенно издевались. А вот реакция Стефы оказалась прямо противоположной.
– Как ты могла так поступить со своей семьёй? – поразилась она.
– Я уже и так выболтала тебе гораздо больше, чем собиралась. Поклянешься силой, что все что я скажу останется между нами?
– Какая же ты всё-таки… Полагаю, решение таким образом вывести тебя из под удара было принято на семейном совете? Ты и правда выболтала больше, чем имела право. – Сказала Стефа, а потом произнесла магическую клятву о неразглашении.
– Спасибо. – Выдохнула Элли.
– Учись держать язык за зубами. – Буркнула Стефа. – В университете есть люди лояльные к тёмным, но они в меньшинстве, и у тебя не достаточно жизненного опыта, чтобы отличить искреннюю симпатию от притворной. А проверять тебя будут. В этом даже не сомневайся. И этих проверяющих обязательно посетит светлая мысль втереться к тебе в доверие.
– А у тебя достаточно жизненного опыта?
– Уж побольше чем у тебя, тепличный цветочек. Я уже два года живу в серпентарии, гордо именуемом женским общежитием. Кстати, у меня в прошлом году выпустилась соседка по комнате, и в этом ко мне должны подселить первокурсницу. Так принято. Кто-то сверху решил, что дедовщина помогает новичкам адаптироваться. У меня есть право выбора. И я, пожалуй, им воспользуюсь.
– И что, – усмехнулась Элли, – откажешься от мести новичку за свои страдания в течение первых двух лет?
– Кто-то же должен разорвать порочный круг. В общем, в день, когда вывесят списки поступивших, в два часа по полудню буду ждать тебя на лавочке у входа в женское общежитие.
– А ты случайно не знаешь, где можно недорого перекантоваться две недели, пока идут экзамены?
– Именно туда мы и едем. Уже приехали кстати.
Велорикша как раз остановилась у входа в маленькую частную гостиницу.
– Сними комнату, занеси чемоданы и возвращайся. – Сказала Стефа. – В универ поедем.
Элли вошла в здание, снаружи выглядевшее обычной двухэтажной коробкой. То, что это гостиница, можно было понять только по вывеске над дверью, на которой было написано: “Постоялый двор у Рафаэля”. Зато внутри было довольно миленько. Симпатичная белая стойка администратора, колокольчик над дверью, цветы в кадках на полу и в горшках на подоконниках. Седой, усатый сухонький дедок в очках за стойкой. Это оказался хозяин гостиницы. Тот самый Рафаэль. Элли сняла самую дешёвую комнату на две недели и в два захода занесла туда чемоданы. Дед наблюдал эту картину с отпавшей челюстью и вытаращенными глазами. Ну как же? Хрупкая девушка, вообще не напрягаясь, несет два чемодана размером в половину своего роста, как будто они весят, как дамская сумочка. Ну не объяснять же всем и каждому, что, благодаря темно-магическому заклинанию, так и есть? Элли достала из чемодана свое удостоверение личности, переложила его в маленькую сумочку, повесила ее на плечо, выпорхнула на улицу и запрыгнула на сидение велорикши. Теперь пунктом назначения был УМИТ.
Стефа о чём-то задумалась, а у Элли появилась возможность в свое удовольствие поглазеть по сторонам. А посмотреть было на что. Дома двух, трёх этажные. Без столичной страсти к украшательству, зато многие фасады прикрывала сетка, по которой вился виноград. Между домами тянулись веревки для сушки белья. Мощеные узкие улочки, на которых совсем не было лошадей, радовали глаз удивительной чистотой. Ни повозок, ни всадников, ни, соответственно, лошадиного навоза. И никаких помоев на улице. Редклиф славился своей прогрессивностью. Первый город, в котором построили канализацию. Люди перемещались либо пешком, либо на велорикшах. Несколько раз на глаза попались и двухколёсные велосипеды, но их было мало. А один раз мимо проехала самоходная повозка с паровым двигателем.
Поездка завершилась у проходной университета, огромная территория которого была окружена кованой оградой в два человеческих роста. За ней хорошо просматривался ухоженный парк и несколько корпусов зданий. За ограду велорикшу не пустили. На проходной Стефа взяла тележку, почти такую же как на вокзале, погрузила на нее чемоданы и повезла в сторону общежития, предварительно показав Элли, где искать приёмную комиссию, попрощавшись и ещё раз напомнив о назначенной встрече после зачисления в университет. Следуя указаниям подруги, Элли добралась до административного корпуса.
В приёмной комиссии, отстояв небольшую очередь, девушка получила анкету, которую требовалось заполнить, расписание вступительных экзаменов и списки вопросов к каждому из них. К этому Элли была готова. Именно ради такого случая, один из четырёх ее чемоданов был на половину забит конспектами. Книги отец ей с собой не отдал, а вот конспекты являлись личным имуществом. Девушка быстро заполнила анкету, благо – там не было ничего сложного, записалась на вступительные экзамены и отбыла в свою гостиницу готовиться. Поехала опять на велорикше. Пока ехали, слегка пересмотрела свои планы, решив сначала заглянуть к старьёвщику и ювелиру, а потом уже окапываться в конспектах. Водителя велорикши попросила подождать, сбегала в свою комнату, забрала три чемодана, в которых были вещи предназначенные на продажу, спустила их вниз и сказала отвезти ее к старьёвщику.
Улица, на которой находилась его лавка, оказалась очень людной. Там во всю шла торговля. Товар был выставлен прямо на уличных прилавках. Торговцы старательно перекрикивали друг друга, зазывая к себе покупателей, а бывало и хватали за руки и затаскивали к себе в лавку зазевавшихся прохожих. Элли искренне удивлялась: “Неужели вот так насильно действительно можно заставить кого-то что-то купить?”. Девушка отпустила велорикшу, зашла к старьёвщику, скупающему и продающему подержанную одежду, занесла свои чемоданы и вежливо поздоровалась с хозяином лавки.
– И вам не хворать, леди. – Пробасил дородный мужчина за стойкой. – Что за нужда привела вас ко мне? Хотите что-то продать?
Он указал подбородком на чемоданы.
– Да. Там платья. Посмотрите?
– Конечно.
Элли распаковала чемоданы и выложила перед старьевщиком свое богатство. Новые платья, специально пошитые для этих целей, удалось сбыть с рук без всяких трудностей. Правда, если бы девушка хоть немного умела торговаться, она могла бы выручить за них чуть ли не вдвое большую сумму, но такому юную аристократку никто, разумеется, не учил. Впрочем, после продажи платьев, она получила ровно столько денег, на сколько они с отцом и рассчитывали. Так что непредвиденных трудностей не возникло. Неумение торговаться было учтено и компенсировано количеством товара на продажу. Из лавки старьевщика Элли вышла уже в сумерках, поэтому поход к ювелиру пришлось отложить на следующий день.
Утром девушка посетила лавку ювелира и точно так же продала драгоценности. Разумеется фамильных среди них не было. Все они были куплены отцом, специально для этих целей, в течение последних шести лет. Когда с этим было покончено, Элли поехала в банк, открыла новый счёт на свое имя, положила на него почти все деньги, забрала чековую книжку и со спокойной душой укатила в свою гостиницу готовиться к экзаменам. Вырученной за платья и драгоценности суммы было вполне достаточно, чтобы полностью оплатить обучение. Ещё и на питание осталось. Правда, с этим придется что-то делать, потому что растянуть оставшиеся деньги больше чем на два года вряд-ли получится. Однозначно, надо будет искать подработку.
Вернувшись в гостиницу, Элли наконец-то добралась до последнего чемодана. Помимо конспектов в нем лежали: саквояж с основными инструментами, необходимыми артефактору или ювелиру, два зимних пальто длиной до колена, одно красное, другое бежевое с коричневым, черный кожаный плащ, четыре пары зимних сапог, две пары демисезонных ботинок, четыре пары туфлей, черные мужские брюки, чёрное вечернее платье в пол, без рукавов, с открытой спиной и юбкой годе, благодаря чему оно занимало совсем немного места, и десяток комплектов нижнего белья и гольфов. Из обычной одежды, осталась только та, что была сейчас на Элли: кофейного цвета жакет, юбка и шляпка с бежевой отделкой и бежевая же блузка с кружевным жабо и манжетами. После поступления Элли рассчитывала почти всегда носить форму. По крайней мере, пока не придется начать работать. Но это точно не в первый год. Как говорил отец, адаптироваться надо постепенно.
