Виктория Падалица
Шайтан. Необратимость
Глава 4
Все, что сказано и сделано,
Испарилось под полуночным солнцем,
Неужели не видишь,
Что мир падает на меня,
И разрушения неминуемы…
Sirenia, «Beneath the Midnight Sun».
Конечно же я подозревала, что новая жизнь начнется с проблем и неурядиц. Но не думала, что с таких глобальных.
«Если не назовешь адрес, я заявлю на твоего ухажера в полицию! Он сядет за похищение! Клянусь тебе, Алиса! Давай адрес, иначе я за себя не ручаюсь!»
Такое сообщение от мамы увидела, когда проснулась.
Мне не хотелось подставлять Дилияра. Потому и пришлось сделать так, как хочет мама. Поскольку адреса не знала, я описала, что находится рядом с домом, этаж и номер квартиры, а затем повернулась на живот.
Тут и Дилияр вышел из ванной одетый.
– Ты куда? – я сонно подняла голову с подушки.
– На пробежку, малыш.
Сев рядом, он поцеловал меня в губы.
Я застеснялась. Подставила между нами подушку.
– Не целуй. Я ж зубы не чистила.
– Я тебя люблю любой. Скоро вернусь. Где-то через час. И принесу завтрак моей сладенькой красотке. Есть какие-нибудь пожелания?
– На твой вкус, дорогой. Я всеядна.
– Хорошо.
Дилияр снова поцеловал меня, невзирая на мое нежелание, и ушел.
Как только входная дверь хлопнула, я улыбнулась, потянулась сладко. Затем встала с кровати, выглянула в окно.
Красивый вид поднял мне настроение.
Солнечно сегодня. Я в Нью-Йорке. Наконец-то!
За неимением дел и забот, я прошлась по квартире, осматриваясь все уже более детально и святясь от счастья. А затем, приведя себя в порядок и вернувшись в кровать с намерением дожидаться возвращения Дилияра, я включила телевизор и придремала.
Пока не услышала звонок в дверь.
Полагая, что это Дилияр, и возможно он забыл ключи, я пошла открывать. Не спросив, кто пришел и не одевшись прилично.
За дверью же меня поджидал сущий кошмар.
Мама с Роджером, оба разъяренные, с воплями и оскорблениями на чем свет стоит, ворвались в квартиру и принялись на меня орать.
Я не ожидала их увидеть. Потому что думала, что маме не пришло бы в голову тащиться сюда и устраивать сцены.
– Где он??? – шныряя глазами по комнатам, потребовал ответа вспыльчивый Роджер.
– Вышел. Пробежка у него.
– Куда??? Когда вернется???
– Не знаю. Скоро, думаю.
– Вы, что, спите вместе?! – мама, оглядев меня, сразу поняла, что я такая розовощекая неспроста.
– Да, спим.
– И как давно?
– Не сильно давно.
– Так это были не месячные… Ты притащила его в наш дом. Пока нас не было. Там все и случилось…
Поскольку мама видела простынку, и сама обо всем догадалась, не было смысла скрывать и оправдываться.
– Ну и что? Что-то хочешь предъявить? – скрестив руки на груди, покосилась я на маму.
– Алиса… – мама глубоко вздохнула. Еще никогда я не видела ее такой обозленной и бешеной. – я была о тебе иного мнения. Совершенно иного! Мало того, что ты прогуливаешь учебу, так еще и с «этим» снюхалась… Вы хоть предохраняетесь?
– Ты об этом пришла поговорить? Я не хочу обсуждать личное.
– Ответь, гадина! – накричала мама на меня.
Еще немного, и она забьется в истерике.
– Нет. Мы не предохраняемся. Довольна?
– О боже… О чем ты думаешь, идиотка?! Не дай ни приведи, ребенок от него!!!
– Что ужасного в ребенке? Все рожают…
Я не поддерживала саму себя, ведь решила, что детей заводить рано. Но в данном случае хотелось позлить маму и втемяшить ей наконец, что я вольна жить так, как хочу. И только мне решать, когда рано, а когда поздно.
– Ребенок – это радость. – вмешался Роджер. – Но не от него, Алиса. Не от него.
– Почему ж не от него?! – возмутилась я, в момент взбесившись на отчима. – Только обоснованно! Без голословных обвинений, которые к нему не относятся!
– Он не нашей категории. – заявила мама.
– А еще он преступник. – выдал Роджер.
– Дилияр не преступник! Он профессиональный спортсмен!
– Да хоть кто. Ты с ним не будешь. – вмешалась мама. – Я так сказала. И я сделаю все, чтобы он от тебя отвял. Даже если придется посадить его за решетку…
– А это случится. Неминуемо случится. – поддакивал Роджер.
– Вот как? А если я люблю его? Если это мой выбор? Если я замуж за него пойду?
– Пока я жива, не допущу этого союза!
Мама дала понять, что пойдет на все, чтобы разлучить нас с Дилияром. Она даже на подлость пойдет. Она сломает ему судьбу только для того, чтобы я сделала так, как надо ей.
Все больше убеждаюсь, что вокруг меня собрались одни сволочи, которые спят и видят, как сломать жизнь мне и Дилияру лишь за то, что мы любим друг друга.
– Взаимно, мама. – набравшись смелости и ожидая, что этим только подолью масла в огонь, я высказала свой ультиматум. – Пока ты с Роджером, можешь считать, что у тебя нет дочери.
– Алиса… Не узнаю тебя. Ты хамкой стала. С каких пор ты мать родную не уважаешь?
Мама, поддерживая нападки Роджера, вытаращилась на меня с притворным непониманием.
– Этот Дилияр слишком плохо на нее влияет, я же говорил тебе, Варвара. – продолжал Роджер высказываться так рьяно, будто его мнение было крайне важным, будто истиной в последней инстанции. – Он портит тебя, Алиса. Включи мозги, пока не поздно. Пока тебя не сдали в рабство, как тех несчастных девушек.
– Пока он не перечеркнул твою судьбу, дочь. Пока жизнь тебе не сломал. Опомнись, прошу тебя. Мы просим тебя!
– Знаешь мам…и… Роджер. – неприязненно отчеканила я его имя. – Я выбираю Дилияра. Мое будущее рядом с ним. Я там, где он. Это мое решение.
Маму не устроил мой ответ, исходящий из сердца.
– Так. Хорош драмы. Собирайся, мы увозим тебя.
– Я никуда не поеду.
– Ты оглохла? Ты едешь домой! – вышел из себя Роджер. – И больше я не выпущу тебя никуда! Ты вообще из дома не выйдешь!
Это услышал Дилияр. Он неожиданно для всех нас вернулся с пробежки и стал свидетелем того, как отчим кричит на меня.
– Кто ты такой, чтобы решать за нее? – грубо обратился он к Роджеру, приблизившись.
– А ты кто? – хамски завела мама, защищая Роджера и ни во что не ставя меня.
– Не лезь сюда. Это не твое дело, мамашка.
– А ты кто? – ощетинился на него отчим.
– Я ее жених. А вот ты ей никто. – выдал Дилияр уверенно.
– Жених??? – мама от шока распахнула рот. – А меня спросить не надо?!
– Я буду обсуждать это с ее настоящим отцом. – предупредил Дилияр холодно, показывая, чтобы мама не вмешивалась в мужской разговор. – А не с тобой, мамашка. И не с тобой, чмошник. Пошел вон с моего дома.
– Либо прими мой выбор, мама, либо… – взяв пример с Дилияра, я осмелела и ляпнула то, что давно вертелось на языке, но о чем никогда не сказала в другой ситуации. – Роди себе другую дочь. Любимее члена янки.
Роджер, оскорбившись, внезапно для всех хлестанул меня по щеке.
Еще более неожиданно для всех, Дилияр набросился на Роджера и принялся избивать его.
Мама раскричалась, чтобы он прекратил, но подойти боялась, а Дилияр не останавливался.
Лишь после того, как в драку вмешалась я, Дилияр поднял Роджера за шиворот и вышвырнул из квартиры. Ревущую маму мою тоже выпроводил, но с ней к счастью обошлось без рукоприкладства.
– Еще раз сунешься сюда, разговор будет другим. Ублюдок. – пригрозил Дилияр отчиму и захлопнул дверь.
«Выпроводив непрошенных гостей» своеобразным способом, Дилияр подошел ко мне, наверняка чтобы обнять. Я же отбежала в панике, не сводя вытаращенного взгляда с его кулаков, испачканных в крови Роджера.
Заметив, на что смотрю, Дилияр вытерся об шорты и не перестал убеждать меня принять его позицию.
– Прости, малыш. Сорвался. Но он меня взбесил. Когда он ударил тебя, во мне что-то перемкнуло, секунда и… Что объяснять, ты сама все видела… Прости, малыш. Я не хотел, чтоб так получилось.
– Понимаю. Роджер много наговорил тебе. И к тому же меня ударил… – выдавила я, кивнув, все еще в ужасе от кровавой мазни на белом полу и от того, чему стали свидетелем мои глаза. – Но онр не заслужил такого обращения…Ты побил его. При маме. Это значит, что…
– Только то, что теперь ты официально живешь у меня. – закончил за меня Дилияр, предсказав очевидное, да не все.
– Но они ведь заявят на тебя в полицию…
– Не заявят.
– Но как же нет, когда да…
– Не тревожься. Знай, я люблю тебя, малыш. Дороже тебя, у меня нет никого.
Расплакавшись, я бросилась к Дилияру в объятия. Мне нужно было почувствовать его тепло сейчас.
– Больше жизни люблю, малыш. И запомни. Я никому не дам тебя забрать. Никому.
Глава 5
Я сдамся, когда
Ты остановишься,
Потому что ты не уйдешь далеко,
Это невозможно…
Eden Synthetic Corps, «Ash».
После очередной утренней пробежки, Дилияр вернулся с цветами. Букет был таким большим, что не обхватить его даже. Очень свежие и невероятно красивые цветы. Мне таких никто никогда не дарил.
– Полевой букет для моей сладкой сони! – запевно протянул Дилияр и, рухнув на кровать, одарил меня ласковым поцелуем в висок.
– Полевой? – улыбнулась я, приняв цветы. – Да тут же орхидеи, и что-то еще экзотическое…
– Смотря с каких полей собирать. Я старался выбирал. Все лучшее для тебя, малыш.
– Спасибо. Мне очень приятно. Чем займемся после завтрака? Погуляем где-нибудь может?
– Малыш. – Дилияр отстранился. – Сегодня не получится.
– А вечером?
– Нужно задержаться на работе. Так что вернусь поздно.
– Опять? – нахмурилась я. – И что мне делать тут одной без тебя?
– Ну, например… Сходи по магазинам.
– И что купить?
– Себе что-нибудь. Ну там, шмоток всяких, косметики, стекляшек, каблучков. У тебя же ничего нету.
– Я не хочу одна.
– А хочешь, приставлю к тебе охрану?
– Нет. Не хочу. Уж лучше сама похожу. Пешком.
Зачем мне какая-то охрана, если я с парнем своим хочу, а он не может. Вот уж три дня как сижу в его квартире безвылазно и жду, когда у него будет выходной.
– На такси, конечно. Закажу на весь день. Катайся и ни о чем не думай. Ах, точно. Деньги. Да. Щас.
Дилияр потянулся к прикроватной тумбе и взял из ящика пачку зеленых купюр, смотанную резинкой.
– Хватит?
– Да… за глаза. – промямлила я, опешив от того, где он хранит деньги и как много предлагает мне потратить просто так, от скуки.
– Нет, не хватит. На всякий случай вот так.
Дилияр доложил вторую пачку и затем вручил мне.
– И еще карту возьмешь мою. Мало ли. Вдруг что-то присмотришь. Трусики, к примеру. Или шляпку.
– А… где все присмотреть? – не веря, что мне это не снится, и я реально держу в руках столь крупную сумму американских денег, я заторможенно поглядела на Дилияра.
– Ну где ж еще. Ты живешь на Манхеттене, золотце мое. Тут полно мест, где можно приодеться.
– Ого. Но здесь же все дорого…
– Не дороже тебя, малыш. В мире нет ничего дороже тебя. – Дилияр чмокнул меня в щеку и шустро поднялся с кровати. – Все, я на работу. А ты собирайся. Пойди и развейся. И главное не грусти. Через час будешь готова?
– Думаю, да. За час успею…
– Вот и ладушки. Такси будет ждать внизу. Удачной закупки, малыш. Фотки шли, хвастайся. Я буду оценивать.
– Хорошо… – ответила уже, когда Дилияр вышел из комнаты.
А толку слать фото, если Дилияру не до меня, когда он на работе. Эх, вот и минус жизни с таким богатым, как он. Вечно занят, вечно пропадает на своей работе, а я одна и в одиночестве спускаю деньги, которые он зарабатывает.
Одолело любопытство, и стоило Дилияру выйти, как я тут же пересчитала, сколько именно купюр собралось в пачке под резинкой, а потом умножила полученное надвое.
И обомлела.
Такой суммы я еще ни разу в руках не держала.
Вот это я сегодня разгуляюсь. Даже не представляю, на что можно все это потратить.
– Дилияр! А какой код у твоей карты? – крикнула я напоследок, услышав, как отмыкается входная дверь.
– Месяц и день твоего рождения, малыш! Все, я ушел!
Ого. Месяц и день моего рождения. Этот код я точно не забуду.
Дилияр все предусмотрел. Все и даже больше.
Люблю его за это.
***
Дилияр подрался с отчимом, и теперь между нами началась невообразимая война.
Все три долгих дня после того случая, я буквально не находила себе места. Боялась, что мама после поступка Дилияра осуществит то подлое, чем собственно и грозилась. Да и Роджер мог уже обратиться в полицию с побоями, что добавило бы нам уйму проблем.
Но тишина. Все три дня гнетущая тишина. Ни звонка от мамы, ни сообщения, ни упрека, ни угроз. И это затишье перед бурей пугало меня, не давало сосредоточиться ни на чем другом.
Утром четвертого дня моего пребывания в квартире Дилияра, который все эти дни как назло стал задерживаться на работе и возвращаться поздно, что лишь добавляло мне переживаний, позвонила старшая сестра.
– Что там у тебя, Алис? – минуя приветствие, начала она диалог с претензий и грубости. – Мама жалуется… Из дома ушла, с негром снюхалась, от рук отбилась… Не пойму тебя вообще.
– Он не негр, Нин. А эфиоп с арабскими корнями. – вздохнула я, устав объяснять всем и каждому одно и то же.
– И какая разница? Чёрный же, не белый. – с оскорбительным сарказмом обобщила сестра.
– И что ты от меня хочешь, Нин? – вспылила я. – Да, не белый! Но я с ним встречаюсь! Мы любим друг друга и хотим быть вместе! Отстаньте от нас! Своих забот мало, так вы в мои носы свои суете?
– Значит так, Алис… Я не буду вмешиваться в это все «ваше личное» и уговаривать тебя одуматься, ведь тебе уже не пять лет… Но. Позвони хотя бы маме. А лучше сходи к ней. Она очень переживает. Плачет и плачет. Как бы ничего не случилось с ней. Ты ж помнишь, как она болела после того разговора с ТВОИМ отцом? Да и разрыв с тобой она очень тяжело переносит. Ты ей как бы не чужая, не забывай об этом пожалуйста.
Сестра напомнила о том страшном в нашем детстве периоде, когда мы чуть не остались сиротами. Мама однажды, после очередного скандала с моим папашей, перенесла инфаркт. Мама могла умереть, и лишь чудом успели спасти.
Маме слишком многого стоило отвоевать меня у отца, который видел для меня совсем другое будущее, по его правилам, законам и традициям. Мама пожертвовала своим здоровьем, чтобы у меня не было той жизни, которую уготовил для меня горе-папашка.
И мне стало стыдно. Стыдно, что я забыла об этом мамином подвиге, и так обидела ее.
– Хорошо, Нин. Я позвоню.
Глава 6
Не поехала я за покупками и деньги с собой не взяла, хоть и знатно чесались руки впервые в жизни спустить на себя целое состояние и ни в чем себе не отказывая. Все-таки к маме сначала надо, а шоппинг подождет до завтра.
Сев в такси, ожидавшее у входа и размышляя всю дорогу, как стоит начать разговор с мамой, о чем вообще с ней говорить и как добиться того, чтобы диалог прошел без склок и взаимных оскорблений, я так ничего не решила. Предоставила это дело случаю. Как пойдет, так и пойдет.
Мне было стыдно. Сестра задела за живое. Умеет она достучаться до моей совести, причем не применяя для этого ни повышенных тонов, ни резких упреков.
Как я и подгадала, Роджер был в это время на работе. Его машина отсутствовала в гараже. А это значило, что мне удастся поговорить с мамой с глазу на глаз, без его реплик, и возможно убедить ее в том, что поступаю правильно. К тому же, мне совершенно не хотелось сталкиваться с Роджером лоб в лоб после того, как он меня ударил. А мама не заступилась…
Ну что ж, это на ее совести. Сейчас я пришла, чтобы помириться, а не требовать с нее оправданий.
Постучавшись сперва, чтобы мама не испугалась непрошенных гостей, и удивившись, что дверь была не заперта, я вошла в дом и окликнула хозяйку дома.
Ответа не получила, но зато быстро нашла маму. Она была на кухне. Что-то пекла в своей духовке. Что-то типа пирога с капустой.
– Привет, мам. – поздоровавшись у входа в кухню, я не решилась пройти дальше.
Я полагала, мама ждала меня, потому оставила дверь незапертой. Но мама сделала вид, что не слышит меня. Что вообще не видит меня и не хочет видеть.
– Мне Нина звонила. – продолжала я «забивать в одни ворота», наблюдая за тем, как мама даже смотреть в мою сторону не пытается, и от того огорчаясь.
– Роджер в клинике, Алиса. Все серьезно. – спустя пару минут молчаливых обид, сообщила мама охрипшим голосом. – Ты должна отдать деньги. Нам нужно оплатить лечение.
Очевидно, мама все же была расстроена, но очевидно не из-за того, что я ушла из дома. Сестра обманула меня. Мама не плакала безутешно по мне. Ей вообще все равно, есть я или нет. Ее волновало другое.
– Какие деньги?
– За университет. В который ты так и не поступила.
Настал тот момент, которого боялась.
Вот и вскрылась неприятная правда, что я профукала момент поступления и теперь сознательно бью баклуши.
И про большую сумму денег на универ, что давала мама, чтобы я их хранила до поступления. Но в конверте уже нет той суммы, ведь я тратила понемногу на нужды. Черт…
– Хорошо, верну.
– Где они лежат, Алиса? – спросила мама усталым голосом и обратила на меня недобрый, полный молчаливых обвинений, взгляд. – Я обыскала твою комнату и не нашла.
– Они там. В ящике. Но там не все. – пришлось мне сознаться.
– В смысле «не все»? Ты что, тратила эти деньги?
– Конечно, тратила. Брала понемногу на карманные нужды… Мне ж нужно было есть, пить… Но я планировала заработать и доложить недостающее…
– Чтобы вернула все до копейки.
– Без проблем. Верну. Завезу на днях. Может, прям завтра и завезу. И заодно вещи свои заберу. Если нетрудно, собери все, что мое, там, в комнате. Ладно?
– Соберу. – мама обидчиво отвернулась.
– Больше ничего не хочешь мне сказать? Мам? – поинтересовалась я в надежде, что в ней еще проснется хоть что-то материнское.
– А ты? – мама возмущенно покосилась на меня. – Ты, Алиса. Извиниться не хочешь? Например, за поведение твоего ухажера? Или за то, что назвала меня проституткой?
– Я не называла тебя проституткой…
– Нет, называла. Называла, Алиса. Сама ж кувыркаешься с черным, а меня называешь последними словами. Да кто тебе дал право оскорблять мать? Ты понятия не имеешь, как я мучилась, пока рожала тебя. Как я поругалась с твоей бабкой, потому что она настаивала на аборте, а потом на том, чтобы сдать тебя в приют. Ты вообще не знаешь, через что я прошла и чего лишилась, поднимая тебя и сестру твою в одиночку. И после этого так со мной поступить… Вместо благодарности…
– Пойду я, мам. Не буду дозолять тебя своим присутствием. – выслушав достаточно и едва сдерживая слезы, я поспешила уйти, понимая, что так будет лучше. – Зря ты бабушку не послушала, кстати. Сейчас тебе было бы проще.
– Раз ты выбрала его, милая моя, – мама по своему обыкновению догнала меня в коридоре и продолжала капать на мозги, пока я обувалась. – Пусть он тебя и содержит. У меня больше ничего не проси.
– Заметано.
– На автобусе поедешь?
– На такси. Ждет под дверью.
– Нехило живешь. На такси туда-сюда кататься.
– Ты видела мой рюкзак с документами?
– Видела. В спальне.
– Можешь принести, а то я обутая уже.
– А ты их не получишь, дорогая. Ничего из этого дома я вынести не позволю.
– Как? Даже трусы? – горько усмехнулась я, удивившись, как быстро мама меняет свое мнение. Еще минуту назад она была согласна собрать мои вещи, а теперь встала в позу.
– Даже трусы. Пусть твой ухажер и покупает тебе трусы. А это я купила. Значит мое.
Чтобы не раздражаться еще сильнее и не тратить силы впустую на выяснения, что честно, а что нет, я поспешила выйти из того чертового дома и сесть в такси.
Но не увидев машины под домом, вспомнила, что по глупости отпустила водителя.
И деньги не взяла. Вот же ж не предусмотрела…
Придется звонить Дилияру и отвлекать его от работы, иначе мне никак не добраться до Нью-Йорка.
Ускорив шаг, чтобы поскорее пройти мимо окон дома Лоренцо и остаться незамеченной, я достала телефон и набрала номер Дилияра.
Как тут поняла, что поторопилась. Соня, будь она неладна, поворачивала на улицу.
Глава 7
В мимолетной надежде, что бывшая подруга меня не узнает и не заметит из окна своего авто, я спряталась за соседским деревом и отвернулась от дороги, держа телефон возле уха.
– Не сильно занят, дорогой? Ты не можешь вызвать такси снова?
– Могу. А что случилось? Не приехал водитель?
– Да я отпустила его… Тупанула просто… По запарке получилось… – отвечала я, улыбаясь, а сама нервничала. – И оплати пожалуйста, а то я деньги забыла.
– Бывает. Куда вызвать?
– Ам-м…
– Привет, дорогая! Выглядишь супер! Как дела? Подожди меня, я сейчас! – крикнула мне Соня, проезжая по противоположной стороне улицы.
И Дилияр это услышал.
–Это Соня с тобой, или мне послышалось? Ты где?
– Да я… Я у мамы была просто. Соню вот встретила. Я перезвоню.
– Э-э, а ну стой! Не смей бросать трубку! Алька! Не смей… – выпалил он грозно и собирался сказать что-то еще, но я отключила вызов.
Соня тем временем успела доехать до перекрестка, где развернула авто, и вскоре догнала меня.
– Куда пропала, Алис? Я так давно не видела тебя. А ты похорошела прям. Другая стала. Такая уверенная. Тебя не узнать. Богатой будешь.
– Спасибо. Да переехала я. – отмахнулась я, очень надеясь, что Соня поймет мое нежелание общаться.
– В кампус, как и загадывала?
– Нет. К парню.
Не было смысла называть имя, ведь Соне определенно известно, с кем я встречаюсь.
– Тебе куда надо? В Нью-Йорк? Садись, довезу. Мне тоже туда надо.
Уговаривать меня не пришлось.
Позабыв, что попросила Дилияра вызвать такси, я села к Соне, в белый кожаный салон ее Ауди. Не сразу заметив, что Ауди не совсем та, которая была. И салон другой, покруче.
– Хотела переодеться, но ладно. И так сойдет. Так ты с ним теперь? – продолжала Соня свой улыбчивый допрос с целью то ли поддержать диалог и не молчать, то ли чтобы выведать у меня как можно больше.
– Живем вместе.
– Даже так? Все настолько серьезно у вас? Мама твоя не против?
– Ага. Красивая тачка. Новая?
Тут и Дилияр прорывался, одолевая мой телефон.
Я одно сбрасывала вызовы. А потом мне надоело, и я надоумилась поставить телефон на беззвучный и положить в карман, чтобы Соня не задавала вопросов еще и по этому поводу.
– Ты про машину? Ах, новая, да. Мой хорошо поработал. Выложился по максимуму. Но с твоим, конечно же, не сравнится. Всех покрошит, кого бы с ним в пару не ставили. Ему нет равных. Завидую тебе черной завистью, подруга. Вот честно. Завидую тебе я, завидую…
– В смысле? – нахмурилась я, оперативно не догоняя, кого она имеет в виду. – Мой, твой… Ты о чем сейчас?
Соня хотела ответить, но не ответила, так как ей позвонили и отвлекли.
– Билли, да… Что-что? Тебя плохо слышно. Да. Да, да…
У меня сердце в пятки ушло.
Она что сейчас, с Шайтаном говорит? Что за странные совпадения?
Пытаясь вставить хоть слово в противовес речистому собеседнику, Соня зачем-то съехала к обочине. Видимо, разговор предстоял серьезный.
– Билли, я не… Ясно. Ясно, ясно! Диктую. Запоминай.
Она проговорила ему адрес дома, возле которого мы остановились. Чем еще больше меня взбодрила и навела на подозрительные мысли.
Хочется верить, что Шайтан передумал за мной охотиться. Только его для полного комплекта не хватало…
– Выходи. Твой сейчас приедет. – оповестила Соня, как только завершила телефонный разговор.
– Что это значит? Откуда…? Я… не понимаю, что только что было. – и я на самом деле не вдупляла, что к чему.
– Что тут непонятного? Ему не нравится, что мы дружим. И что ты не отвечаешь на его звонки. Он думает, я тебя похищу. Прям уж. Надо оно мне… – усмехнулась Соня, лихорадочно тряхнув волосами.
– Но ведь ты сейчас говорила с Шайтаном. – все еще недоумевала я, не в силах сложить два плюс два.
– А… Что? Причем тут он, дорогая? Я что-то не улавливаю хода твоих мыслей… – захихикала она, пытаясь состроить из меня дурочку, но получалось скорее наоборот.
– Ты говорила с Дилияром, так? Он за мной приедет.
– Да, с Дилияром.
– Но ты назвала его Билли.
– Разве? Да ну… – отмахнулась Соня, но уже не смогла скрыть волнения, ведь я застала ее врасплох.
– Я не глухая. Объясни пожалуйста. Иначе я и с места не сдвинусь.
– Ох, да я по ошибке… Перепутала… Знаешь, сколько у меня в голове сейчас имен вертится…
– Дилияр не хочет рассказывать о себе. Кем работает. Мне важно знать. Сонь, прошу. Кем конкретно он работает?
– Он тебе не говорил? – соорудила она наигранное удивление. – Значит, так нужно. Раз не хочет.
– Но мне важно знать правду. – попыталась я убедить Соню пойти на уступки. – Нет. Ты не можешь промолчать. Ты же моя подруга. Ты же сама говорила, что желаешь мне только добра.
– Вот именно. Вот именно, Алиса! – нервически кивнула она. – И что потом? Ну скажу я тебе. И дальше? Он пришьет меня за то, что ты сбежишь от него? Оно мне надо, вот скажи?
– «Пришьет»? Как понять «пришьет»? Ты, надеюсь, пошутила? – подождав немного и понаблюдав за Сониным выражением лица, которое осталось неизменно напряженным, я в смятении отвернулась к лобовому. – Ты не пошутила. Так кто он? Реально убийца?
– Ну он боксер. Чемпион «Октагона Ярости». – обтекаемо ответила она, упорно не вдаваясь в подробности и заведомо зная, что я понятия не имею, что это за октагон такой и что я в принципе впервые слышу это название.
– Боксер. Значит руки распускает…
– С чего такие предрассудки?
– Ты ж сказала, что убьет.
– Все ты к словам цепляешься! Да не говорила я такого!
– Чемпион «Октагона Ярости»… – повторила я задумчиво. – По кличке Билли Шайтан. Тот самый Шайтан, которым меня пугали вы, и с которым ты категорически не хотела меня знакомить на шоу. Так? То есть мой Дилияр – это тот самый псих-любитель оргий, который меня пасет и от которого Лоренцо пытается меня защитить. Так? Это все и есть мой Дилияр?
– Нет. Все не так, как ты себе обрисовала. Все совсем не так.
– Да как же не так, Сонь? Ты себе противоречишь. Вы сами себе противоречите, ты и Лоренцо. Он же постарался, чтобы я съехала. Именно из-за него у меня скандалы с мамой.
– Лоренцо ко мне не приплетай. Он сам по себе. Я тоже не всегда понимаю его странности и не разделяю его мотивацию. Но он взрослый мальчик и знает, как ему лучше.
– Ладно. Хрен с ним, с Лоренцо. Что насчет Дилияра? Билли Шайтан – это Дилияр?
– Я ничего говорить не буду. Если надо, найди информацию сама.
Соня не отрицала моих умозаключений, но и не соглашалась. И это дало мне понимание, что я докопалась до истины. Но мне нужны были детали. Любые мелочи. Все, что угодно, чтобы составить в голове максимально полную картину о том, кто же такой Дилияр Ильясов, и насколько опасно иметь его в качестве парня.
Дабы Соня убедилась, что без ее помощи это осуществить нереально, я демонстративно загуглила при ней, кто же такой Билли Шайтан, и ничего не нашла.
– Не там ищешь. В скрытой базе данных точно будет. – тихо подсказала она, отвернувшись к дороге.
– Как найти эту скрытую базу?
– Если ты не избранный, как Нео, и среди твоих знакомых и друзей нет таковых, то увы никак.
– Ну, а ты не можешь? … Разве трудно мне помочь?
– Прости, но я не имею права. Иначе голова с плеч.
Вот же противная коза!
Голова с плеч… Кстати о голове и топорах. Попробую зайти с другого ракурса и все равно добьюсь правды.
– А Палач Ильясов – это кто?
– Ты о Фархаде спрашиваешь? Или о Джабире?
– Кто такой Фархад?
– Я ничего тебе не говорила. Пожалуйста, не выдавай, что узнала от меня. – и снова Соня сболтнула лишнего, и лишь после это осознала.
В этом темном деле теперь фигурировали и другие имена неизвестных мне лиц, и меня обуяло любопытство и сильное страстное желание разобраться во всем. Выстроить по цепочке все, от начала до конца, от и до.
– Я совсем запуталась… Погоди. Джабир Ильясов – это ж отец Дилияра. А Фархад, получается, кто?
– Сын Джабира.
– Сын? Так он родной брат Дилияру?
– Всё, Алис. Я тут бессильна. – Соня же вопреки всему встала в позу, и конкретно.
Зато мне вспомнились ее недавние фразы, что Шайтан по своей природе «немножко маньяк», и он в семье такой не один – и отец его с такими же отклонениями уродился, и брат родной.
– Это не ответ, Сонь. Я не могу жить с человеком, о котором слывет чудовищная мольба.
– Не все то правда, что о нем молвят. Кое-что – всего лишь черный пиар.
– Я должна во всем разобраться и понять, где правда, а где выдумка. Сонь, пожалуйста. Помоги мне.
– Меня в это не впутывай, мне проблемы не нужны. Обратись к Лоренцо и узнай, что тебя интересует. Если тебе это действительно необходимо, Алис. Но лично я бы на твоем месте предпочла жить в неведении, если этот человек действительно тебе дорог, и ты планируешь с ним остаться.
Я намеревалась доканать Соню до такой степени, чтобы она не проговорилась, а рассказала сознательно, без Лоренцо и хакеров, ведь она определенно все знала. Но Дилияр постучал в мое окно так внезапно, что испугал нас обеих. Нам с Соней пришлось разом прекратить беседу.
И как Дилияр так быстро приехал из Нью-Йорка, хотя сказал, что на работе? И что задержится сегодня? Почему он в Филе, не понимаю?
– Не вздумай ляпнуть при нем это имя.
– Чье имя?
– Фархада. Он звереет, когда слышит его. – натянув на лицо дежурную улыбку, шепотом предупредила меня Соня и разблокировала двери.
Я же так и не выяснила, почему одно из имен, прозвучавших за пару продуктивно информативных минут, мне нельзя употреблять.
Зато выяснила другое, шокирующее и необратимое – Дилияр, мой Дилияр, мой первый парень, которого люблю и без которого не представляю жизни, и есть неукротимый Шайтан, который держал девушку в клетке на протяжении полугода.
Мой заботливый, нежный, ласковый и понимающий Дилияр – и есть психопат-похититель, кого я так боялась встретить все это время, и к кому я пошла сама, сознательно, ни о чем не подозревая.
