Виктория Селезнева
Отец моего ученика
Глава 12
Я пытаюсь уговорить себя, что это не мое дело, и разводятся они не из-за меня, все же почти три недели прошло после нашего разрыва, а Саша так и не делает попыток вернуть меня. Но эта мысль не дает мне покоя: он теперь свободен.
Я кручусь около часа в постели, прыгая мыслями от Саши к Егору, затем решаю выпить чаю с медом, как слышу звонок в дверь.
Я боюсь и хочу, чтобы это был Саша. Я не знаю, как быть, как говорить с ним и в то же время не хочу его отпускать.
Подхожу к двери, смотрю в глазок, и сердце пытается выпрыгнуть из груди. Делаю несколько глубоких вздохов и открываю. Боже, я и забыла какой он красивый! Мне кажется, он похудел за те три недели, что мы не виделись.
– Можно войти? – кивает он в сторону прихожей. Я сторонюсь, пропуская его, и незаметно для него вдыхаю аромат его туалетной воды.
Он заходит, закрывает за собой дверь. Я стою возле стены и смотрю на него, в ожидании сама не знаю чего.
– Прости, – говорит Саша.
– За что? – спрашиваю я.
– За это, – говорит мужчина и подлетает ко мне. Он вжимает меня в стену, и крепко целует, приподнимая за бедра.
Нужно его оттолкнуть, поговорить, выстроить какие-то границы. Все это промелькивает у меня в мыслях, в то время как мои руки крепко обвивают его шею, губы с готовностью отвечают на поцелуй, а тело выгибается, требуя продолжения.
– Господи, – шепчет Саша, на миг отрываясь от моих губ, – как же я скучал!
Я стаскиваю с него куртку, потому что его одежда мне мешает, я чувствую острую необходимость потрогать его тело. Он в ответ распахивает мой халат и отодвигает край трусов, проникая в меня пальцами. Я рвано выдыхаю и вцепляюсь ногтями в его плечи.
Мы даже не доходим до спальни, все происходит в моей тесной прихожей возле стены, в одежде. И когда мы кончаем, мужчина подхватывает меня на руки и несет в ванную комнату. Там мы молча раздеваем друг друга, периодически целуясь и улыбаясь. Встаем в душевую кабину, включаем воду и все так же молча смотрим друг на друга.
– Я не жил эти три недели, – говорит Саша, проводя пальцами по моей щеке. Я трусь об его руку как кошка, требующая ласки. – Я тебе больше не отпущу, – добавляет он.
– Не отпускай, – бормочу я, даже в самых сильных кошмарах не представляя, что смогу пережить это снова.
После душа Саша заворачивает меня в пушистое полотенце, а сам закручивает полотенце поменьше на бедрах. Мы добираемся до кровати и ложимся на нее в обнимку. И снова молчим, потому что нам комфортно вместе даже без слов. Но осознание того, что разговор необходим, все же появляется в наших мыслях. Первым начинает Саша.
– Я развожусь. Но ты уже и так в курсе.
Я вздыхаю.
– Егор ненавидит меня? – спрашиваю я с тоской.
– Нет, – чувствую, что Саша улыбается, – я поговорил с ним, по-мужски, рассказал, что так иногда бывает. Мне кажется, он понял и жалеет, что наговорил тебе всего.
– Как он вообще узнал? – поднимаюсь на локтях.
– Лера-истеричка отомстила мне за новость о разводе, – кривится мужчина.
– А Настя что? – спрашиваю, решив сразу узнать размер катастрофы.
– Даже не знаю, как и сказать, – Саша горько усмехается, – сказала, что ей плевать и что я молодец, раз трахаю молоденькую – ее слова, – сразу оговаривается мужчина.
– Да, ей палец в рот не клади, – усмехаюсь я.
– Ужасно. Не знаю, что с ней делать, – вздыхает Саша.
– Любить, оберегать и поддерживать, – улыбаюсь я, укладываю голову ему на грудь.
– Как у тебя все просто, – улыбается он.
– Конечно, – смеюсь я, – у меня же нет детей.
– А хочешь? – неожиданно спрашивает мужчина, чем повергает меня в ступор.
– Конечно, когда-нибудь, – отвечаю я, чуть подумав, – будучи в браке и уверенной в своем мужчине.
– То есть, во мне? – спрашивает, улыбаясь.
– Время покажет, – с сомнением отвечаю я, за что сразу получаю по заднице.
– Мне нужно будет сегодня уехать, – говорит Саша с сожалением, – дети одни после такой новости, хоть они вроде и взрослые, все равно переживаю.
– Конечно, – поднимаюсь я на локтях, – тебе вообще их сегодня не нужно было оставлять.
– Я не мог не приехать, особенно, учитывая, что ты узнала о разводе, – Саша проводит пальцем у меня по щеке. – Я и так три недели как буйный призрак ходил.
– Я безумно скучала, – говорю, смотря на его губы.
– Почему ты не сказала мне про Леру? – спрашивает он, подтягиваясь и целуя меня.
Я откидываюсь обратно на кровать.
– А зачем? Я не из-за нее ушла, она просто поработала катализатором. Я так больше не могла, Саш.
– Знаю, – нависает надо мной мужчина, – прости, что я такой тюфяк. Так долго не решал вопрос.
– Ты и не должен был, – обнимаю его, – я все равно чувствую себя виноватой в вашем разрыве.
– Не глупи, – сердится он, отчего между бровями пролегает морщина. Затем крепко целует меня и встает одеваться.
Я наблюдаю за застегивающим ремень мужчиной, и понимаю, что не хочу его отпускать. Боюсь утром проснуться в той реальности, где его нет со мной.
Саша ловит мой жадный взгляд и улыбается.
– Я завтра встречу тебя после работы, ты до которого часа работаешь?
Мое сердце рвется на части от счастья, нет, не от того, что он заедет за мной, а от того, что теперь так можно – не скрываться и не бояться осуждения.
– До четырех, – говорю я, не скрывая довольной улыбки.
Я провожаю мужчину как на войну, сама себя бешу, а поделать ничего не могу. Разве что не плачу у него на плече навзрыд, но вот целую несколько раз, крепко прижимаюсь, пытаясь вобрать в себя его запах.
Стоит ли говорить, что весь следующий день я толком и не работаю. У меня рука затекла от постоянного движения предплечьем вверх, чтобы посмотреть время. Как назло, минуты текут как желе, но все же наступает конец занятиям и я, собрав вещи, вылетаю на улицу. Саши нет. Я набираю его номер (да-да, я удалила, но смогла восстановить по памяти), но он не берет трубку. Я жду пять минут, десять, чувствуя как в груди растекается что-то горькое. В конце концов решаю уйти, чтобы не мотать себе нервы и не вызывать интерес выходящих учителей и учеников. И только я делаю шаг с лестницы, как на территорию практически врывается Сашин джип, а я выдыхаю с облегчением.
Мужчина выскакивает из двери, видит меня и переводит дух.
– Я так боялся, что ты уйдешь, – говорит он, прижимая меня к себе.
– Я уже собиралась, – бубню я, в душе понимая, что меня даже не интересует причина, по которой он задержался. Главное он здесь.
На нас смотрят все главные сплетники школы, а мне хочется показать им фак. Господи, я с ним совсем с ума схожу.
Глава 13
– Я Егора забирал с плавания, – говорит Саша, когда мы отъезжаем от школы, – Лера захотела окунуть меня в семейные хлопоты с головой, – усмехается он, – исчезнув из нашей жизни. Но сейчас деньги кончатся, живо объявится.
Я молчу, просто не знаю, что ему говорить. Не хочу превращаться в этих противных баб, которые поливают грязью бывшую своего мужчины.
– Прости, – осекается Саша, – это явно не та тема, на которую нам стоит разговаривать.
Я благодарно улыбаюсь, радуясь, что он меня понимает без слов.
– А куда мы едем? – доходит до меня неожиданно.
– Ко мне, – спокойно отвечает Саша.
– Как к тебе?! – я разом вся вспотела. – Нет, Саш, я не готова! Там дети!
– А еще бывшая может заявиться, – подливает масла в огонь мужчина.
– Саша!
– Да что ты нервничаешь? Пусть они все привыкают, я и так долго тебя прятал.
Я откидываюсь на сиденье, пытаясь успокоиться. Если честно, Настя и бывшая Саши меня мало волнуют, а вот Егор. Я действительно привязалась к мальчику, и не хочу, чтобы он меня ненавидел.
– Мне кажется, ты торопишься, – говорю я тихо.
– Не переживай, – Саша берет меня за руку, – все хорошо будет. Я предупредил детей, что сегодня приеду с тобой.
– Это жестоко, – мотаю я головой, – только вчера они узнали, что вы разводитесь, а сегодня ты уже с новой женщиной в доме.
Саша хмурится, вижу, что хочет со мной спорить.
– Если ты так хочешь, можем поехать к тебе или посидеть где-нибудь, – цедит он сквозь зубы.
– Хочу, Саш.
Мы едем в ближайшее кафе, вижу, что Саша злиться, но я не считаю, что я неправа.
Разговор не клеится, он на эмоциях, а я не хочу ему поддаваться, так и сидим хмуро, пока у Саши не звонит телефон.
– Да, Егор? – отвечает мужчина, а я начинаю прислушиваться. Егор что-то бормочет в трубку, но я не разбираю слов. А Саша неожиданно становится очень веселым и смотрит на меня. – Конечно, Егор, мы подъедем, раз ты нас ждешь.
Я показываю Саше кулак, а он пожимает плечами, типа он не причем.
– Но ты же сама слышала, – говорит он мне.
– Саш, я не понимаю, что за стремление притащить меня к себе? Ты меня так пометить хочешь?
– Я тебя уже пометил, – ржет он. – А вообще я просто хочу, наконец, расслабиться и поверить, что ты вернулась в мою жизнь.
Тяжело вздыхаю и встаю из-за столика.
– Все нормальные люди с родителями знакомятся, а я с детьми, – бубню я.
Саша смеется и ведет меня к машине.
Впервые я в этом доме не в роли репетитора. Нравится мне это? Не знаю, может пока неопределенная ситуация, я напрягаюсь, а дальше будет легче.
Мы снимаем куртки, обувь и заходим в гостиную, где сидит Егор.
– Привет, – громко говорит Саша.
– Здрасте, – буркает мальчик.
– Я сейчас, – говорит мне Саша и уходит в сторону кабинета, оставляя меня наедине с Егором. Специально, я так понимаю.
Я присаживаюсь рядом на диван, не смея начать говорить. Хотя, вроде я тут взрослая.
– Алина Владимировна, простите, что наговорил вам тогда гадости, – говорит Егор, опустив голову. А мое сердце сжимается. Он еще и извиняется! То ли это папино внушение, то ли он привык, что во всем виноват.
– Егор, – произношу я, – тебе абсолютно не за что извиняться.
Мальчик поднимает на меня взгляд, пока еще загнанного звереныша, но уже с вниманием и готовностью выслушать.
– Это я должна извиниться, мы с папой поступили не так, как должны поступать взрослые и умные люди. Но иногда и у умных людей случаются ошибки, если сможешь, прости нас.
Он кивает, не отвечая ничего. Я прекрасно понимаю, что он пока не готов говорить на тему наших с Сашей отношений, поэтому меняю тему:
– Как у тебя дела с русским языком?
Егор заметно оживляется, явно тоже рад закончить этот разговор.
– Никак, как вы перестали у нас работать, так я перестал опять все понимать. А вы можете снова учить меня?
Я киваю. Конечно, могу, я хочу его учить, хочу, чтобы он сходил на олимпиаду, чтобы он много читал, чтобы полюбил чистую и красивую речь, чтобы подружился с запятыми и орфографией. Чтобы не был на меня обижен всю оставшуюся жизнь.
– Когда у тебя олимпиада? – спрашиваю я.
– Через три дня отборочный тур, я, наверное, не попаду.
– Что за упаднический настрой? – преувеличенно строго спрашиваю я. – Пока я работала, ты уже был готов. Мы повторим с тобой материал, я тебе объясню все, что вы прошли с новым репетитором и вперед и с песней!
Мальчик улыбается, и в этот момент возвращается Саша.
– Я заказал пиццу, – улыбается он.
– Хорошо, – отвечает Егор, – а мы можем с вами сегодня одну тему посмотреть, а то нам задали на дом задание, а я не совсем правило понимаю.
– Конечно, – улыбаясь Саше, встаю и иду за Егором. Мужчина подмигивает мне вслед.
У комнаты Егора сталкиваюсь с Настей.
– О, здрасте, а вы к нам как репетитор или как папина пассия?
Мы с Настей чуть ли не ровесницы, – мелькает у меня ужасающая мысль, – она меня лет на 7 младше, но в 18 и 25 разница велика. Пройдет лет пять-шесть и разница чувствоваться не будет.
– И так, и так, – отвечаю я, стараясь не смущаться.
– Вот как? – удивляется девушка.
– Красивая татуировка, – говорю я девушке, замечая на внутренней стороне силуэт обнаженной девушки в вуали?
– В подружки набиваешься? – ухмыляется она. Я вот затылком чувствую, что Саша подслушивает под лестницей, и почему-то тот факт, что я не хочу, чтобы он злился на свою дочь, дает мне уверенности.
– Нет, – улыбаюсь я, – просто понравился рисунок.
– Да? – Настя осматривает татуировку, – а папа сказал, что я похожа с ней на проститутку.
Я делаю глубокий вдох, чтобы не сказать, что я в этот момент думаю о ее папе.
– А я тоже хотела сделать татуировку, – говорю я нарочно громко, – но, пожалуй, не буду. А то твой папа и про меня скажет, что-нибудь подобное.
Настя хмыкает и уходит в свою комнату. Егор давно уже убежал, а я свешиваюсь с перил, и так и есть – Саша стоит под лестницей.
– Ты идиот? – спрашиваю его одними губами.
Он разводит руки, типа, что такого-то? А я закатываю глаза и ухожу в комнату Егора.
Через полчаса снизу раздается голос главы семейства «Пицца приехала», и мы все дружно спускаемся, а точнее сбегаем вниз. Даже Настя, которая мельком показывает мне инстаграм мастера по татуировкам.
Мы садимся за стол, спокойно едим, как будто это в норме вещей. Настя при этом не отрывает взгляд от смартфона, постоянно переписываясь с кем-то и улыбаясь.
– Настя, может, ты поприсутствуешь здесь, а не в виртуальном мире? – бубнит Саша.
– Пап, у тебя есть Алина, обрати на нее внимание, – буркает Настя, не поднимая головы.
– Какая она тебе Алина? – рычит Саша, а я больно луплю его по ноге. Он переводит взгляд на меня, и я округляю глаза.
Настя смотрит на нас и пожимает плечами.
– Могу по имени отчеству обращаться и на «вы», только по-моему, это глупо, если учесть нашу мизерную разницу в возрасте.
– Меня вполне устраивает Алина и ты, – быстро говорю я, видя, что Саша уже открыл рот.
– А можно я тоже буду говорить Алина и ты? – спрашивает Егор.
– Можно, – улыбаюсь я, абсолютно не обращая внимания на сжатую челюсть мужчины. И чтобы сгладить конфликт, глажу его по руке. Он выдыхает и продолжает есть. Пронесло. Потом поговорю с ним.
– Пап, мама звонила, – неожиданно говорит Егор, – сказала, что встретиться с тобой в присутствии адвокатов.
– А почему она со мной через тебя разговаривает? – рычит Саша, а я опять вижу, что мальчик начинает считать себя виноватым.
Как?! Как так возможно, что такой нежный, умный, харизматичный мужчина, добившийся в жизни так многого, совершенно не умеет общаться с собственными детьми?! Может, мне действительно легко говорить, потому что у меня своих детей нет, но что-то мне подсказывает, что в его семье разговоры – дело нечастое и опасное.
– Потому что она с Егором хочет разговаривать, а с тобой нет, – бурчу я.
Настя смотрит на нас, переводя взгляд с одного на другого, затем берет мальчика за шкирку и вытаскивает со стола.
– Потом доешь, пошли, – выпихивает она его, но Егор успевает стащить еще кусок пиццы, буркнув «спасибо»
– А ты, Настя, спасибо не хочешь сказать? – кричит ей вслед отец.
– А что, ты сам, папочка, приготовил эту пиццу? Не замечала в тебе таких кулинарных талантов, – язвит дочка, а я стараюсь не улыбаться.
– Я ее оплатил, – смотрит строго Саша.
– Ой, спасибо, папа, что содержишь меня в последний год учебы в школе.
На этих словах Настя разворачивается и уходит.
– Она невыносимо, – стонет Саша.
– Да? А я не заметила, – говорю я, отламывая еще кусок пиццы, – со мной она общалась вполне нормально, если еще учесть обстоятельства нашего общения.
– Ты на что-то намекаешь? – ставит руки в боки мужчина.
– Я намекаю, что нельзя своей дочери говорить, что она проститутка ни в одном случае. Я бы такого отцу не простила, – говорю я, отпивая чай.
– Я не сказал, что она проститутка, – пыхтит мужчина, – я сказал «как проститутка»
Смотрю на него внимательным взглядом. Он весь кривится и бубнит:
– Сейчас вернусь.
И уходит куда-то, а я остаюсь на кухне. Пусть выпустит пар, я не его жена, скакать на задних лапках за лакомый кусочек перед ним не стану, учитывая, что мне вообще наплевать на его деньги.
