Виктория Селезнева
Мой личный монстр
Глава 19
Максим
Голова гудела. Не болела, а именно как турбина от самолета, неприятно, тошно и главное заслуженно. Сколько я вчера выпил? И главное, абсолютно не собирался ужираться, хотел культурно пару часиков посидеть вспомнить ментовские байки, расслабиться. Вообще, не всех, с кем я вчера так нещадно бухал, я хотел видеть у себя на проводах. Да и те «не все» явно не были за меня рады, скорее скалились и пытались ерничать. Но те несколько человек, от которых мне реально было жалко уходить, сделали мой вечер. Собственно, с ними я так безрассудно и нажрался.
Моей особенностью организма является запоминание всех деталей предыдущего дня, как бы сильно я не напился. Поэтому, память услужливо подбросила мне кадры со смущенной девчонкой в моих объятиях, которую я отправил спать к себе в комнату. Грубо, наверное, но иначе наш первый секс запомнился бы звериным рычанием, порванной одеждой и скорее всего, следами на теле от неуемной страсти. Не хочу ее пугать, тем более не уверен, что смог б остановится, если бы она вдруг передумала.
Пора вставать. Я вспомнил, что сегодня первый мой рабочий день на фирме. «Хорош руководитель» – усмехнулся я, оглядывая себя в зеркале. Представляю, что подумают обо мне сотрудники – помятый вид и тупой взгляд, благодаря похмелью. Ну, ничего, я соберусь. Нужно еще найти Олесю, что-то я волнуюсь, как бы она себе ничего лишнего не надумала.
Я спустился вниз, помятый и грустный. На кухне готовилось что-то вкусное, а Олененок, напевая себе под нос, варила кофе.
– Доброе утро, – улыбнулась она, увидев меня. И без зазрения совести рассмеялась, глядя на мой помятый вид.
– Смешно тебе? – буркнул я, отбирая у нее кофе и прихлебывая его. – Он же не сладкий!
– Конечно, не сладкий, я его себе сделала, – продолжая веселиться, ответила девушка, – а ты его бессовестно украл. Садись, бедняжка, я тебе и кофе сделаю, и завтрак подам.
Я послушно сел за стол, и передо мной тут же появился стакан с водой и таблетка.
– Ты ж мое чудо, – протянул я, закидываясь обезболивающим, – я б тебя поцеловал, но боюсь, ты помрешь в парах перегара.
Олеся засмеялась и пошла дальше варить свое приворотное зелье, завтрак, то есть.
Позавтракали мы в тишине. Я видел, что она не обижается на меня, но было подозрение, что я все равно поступил вчера как свинья.
– Олесь, – не выдержал я, – все хорошо?
Она подняла на меня непонимающий взгляд.
– Но если не считать, что за мной охотится маньяк, то вполне.
Я кивнул и снова уставился в тарелку.
– Макс, – тихо позвала меня девчонка, – правда, все хорошо.
Я вымученно улыбнулся.
– Просто вчера я не был образцовым кавалером.
– Ты вчера как раз был кавалером, да еще каким, – заулыбалась Олеся, – беспокоился о чести девушки.
– Я и сейчас беспокоюсь, – буркнул я, окончательно понимая, что действительно никакие обиды не стоят между нами. – А еще у меня жуткое похмелье, а мне надо в офис.
– Работать? – спрашивает Олеся, убираю посуду.
«Планктонить» – хочется мне ответить. Я до сих пор морщусь, представляя, что я буду сидеть в офисе. По мне, это не работа, а баловство какое-то.
Но я решаю не грузить девушку, поэтому просто угукаю.
До работы добрался на автопилоте, дал себе обещание не напиваться больше в дрова.
В офисе творится что-то невообразимое, ко мне просто открыто паломничество. Я твердо решил, что не хочу тупо следить за работой, я хочу возглавлять, а поэтому мне надо вникнуть. Мы долго общаемся с коммерческим директором, который вводит меня в направление работы предприятия. Затем с финансистом, он показывает мне какие-то графики, цифры, таблицы, от которых у меня пухнет и так больная голова. Я понимаю, что мне это не осилить одному, и необходим секретарь, поэтому иду в отдел кадров, где требую найти мне помощника.
Конечно, я не дурак, и не настолько амбициозен, чтобы что-то решать на данном этапе, все директора остаются при своих местах, а я пока буду наблюдать и изучать. Но потом надеюсь действительно руководить и развиваться.
Люди смотрят на меня с придыханием, как на героя, я же не дал компании распасться, решил все сохранить и приумножить. Нда, не просрать бы их предприятие… Надеюсь, гены дадут свое, и я последую по стопам отца.
Когда я закончил с текущими делами, было уже 10 вечера. Я был выжит как лимон. Что я там с утра твердил про офисных планктонов? Что это не работа? Да, я был прав, это каторга! Да лучше я бы пять операций подряд провел, чем вот так вот целый день, с ушатом информации и толпой людей, желающих с тобой познакомиться и внести свою лепту про фирму.
Что я узнал. Компания моя (черт, как же к этому привыкнуть?) называется СДИТ– служба доставки иностранных товаров. В общем, из названия понятно, чем занимается фирма – доставляет из-за границы товары. Компания одна из крупнейших на российском рынке, доставка осуществляется в любой точку России из большинства стран. Почему эта фирма при продаже была выгоднее по частям – я так и не понял, надеюсь пока. Мой финансист не дошел до этого момента.
В штате дохрена сотрудников, если честно, не запомнил сколько, сколько-то тысяч. Ну, это и неудивительно, если во всех крупных городах существуют пункты выдачи, а еще и развитая собственная транспортная сеть. Я как раз располагаюсь в головном офисе, здесь же проходят различные совещания и собрания.
Короче, это тихий ужас. Когда я увольнялся, я не представлял масштабы того трындеца, в который я вдруг решил вписаться. Но, делать нечего, прорвемся.
За день я всего лишь один раз позвонил Олесе, был ужасно занят. Она уверила меня, что абсолютно не скучает и попросила разрешения, внести кое-какие изменения в дизайн квартиры, дабы ее одомашнить. Я дал добро, в тайне радуясь, что это хороший знак. Девчонка обживает квартиру, значит, не торопится съезжать. Я, конечно, ее и не отпущу, но лучше бы без насилия. Господи, о чем я думаю?
После окончания работы я еще минут двадцать сидел с чашкой кофе и размышлял над прошедшим днем и дальнейшей жизнью. Все перевернулось с ног на голову, быстро, стремительно и интригующе. Но это и хорошо, выведу себя из зоны комфорта, в которой засиделся. Насколько бы не была трудной моя предыдущая работа, я все же устал от нее. А здесь что-то кардинально другое, сложное для меня, и мне это нравится.
Я посмотрел на часы и, слегка прифигев, решил, что нужно срочно домой. Меня там девушка ждет, пусть пока и не моя, но это лишь вопрос времени.
Олеся
Максу я сказала, что мне не скучно, но это было чистой воды ложью! Мне было жуть как скучно! Меня раздражал телевизор и интернет, я сделала генеральную уборку в и так чистой квартире, я приготовила обед и ужин, а затем еще и пирог сверху испекла. Потом поняла, что мне не нравятся шторы в комнате, а еще я бы картины повесила, да и на кухне жалюзи как-то не очень. Получив добро от хозяина жилища, я начала присматривать в интернете аксессуары и откладывать их в избранное, чтобы потом вместе с Максом заказать, если они ему понравятся. А если не понравятся, то все равно закажу и себе заберу, а то от отсутствия шопинга меня начинает немного вести.
Уже было больше десяти вечера, а Макса все не было. Я подавляла желание позвонить ему, так как понимала, сколько у него там работы. Его голос днем был измучен и растерян. Он сильный, он справится, но мешать я ему не буду. Если решил работать до ночи, значит это необходимо.
Маньяк мой не объявлялся, я, конечно, была рада этому, но в душе поднимался какой-то страх, как будто это затишье перед бурей. Я постаралась оградиться от этих мыслей, но в пустой квартире было крайне сложно это сделать.
Посмотрев на часы, я подумала, что можно идти спать, не дожидаясь Макса. Лечь решила снова отдельно, так как понимала, что, скорее всего, он жуть как устанет. Я поднялась с дивана, сладко потянулась, и вдруг услышала тихий отдаленный писк. Сначала подумала, что у меня глюки от безделья и страхов. Но писк неожиданно повторился.
Я выглянула в окно и увидела в кустах, точно под нашими окнами, маленький комок шерсти. Как я услышала его мяуканье – для меня загадка, все-таки третий этаж. Но, видимо, сказалось открытое окно и тишина в квартире.
– Малыш, ты там один? – спросила я, конечно, не надеясь на ответ. – Где же твоя мама? – скорее себе задала я вопрос.
Котенок, видимо, услышав чей-то голос, жалобно мяукнул. В душе начала подниматься жалость, ну не могу я пройти мимо несчастных детишек, даже из кошачьего семейства.
– Малыш, тебя кто-нибудь услышит и заберет, не плачь, пожалуйста, – жалобно протянула я, свесившись из окна.
И тут я услышала лай. Я посмотрела во двор и увидела свору собак, приближающуюся к кустам. Я взвизгнула, понимая, что малыша сейчас просто раздерут. Мозг отключился, запрет на выход из дома перестал для меня существовать. Я рванула к выходу, по пути задев провод заряжающегося телефона. Я полетела вперед, инстинктивно вытянув руки. Руки ухватили по дороге торшер, который своим падением снес все с журнального стола. Я вскочила на ноги, не обращая внимание на причиненный бардак. В голове билась лишь одна мысль «хоть бы успеть».
Я выбежала во двор, и начала искать под кустами. Собаки были недалеко, но пока не пытались приближаться. Я бешено озарялась вокруг, как услышала тонкий писк совсем рядом. Малыш неуклюже шел в мою сторону, видимо почувствовав защиту. Я прижала котенка к себе и поплелась домой. «Успела, спасла», – билась мысль у меня в голове, пока маленькое чудо нежно жалось у меня в руках. Интересно, Макс разрешит оставить котенка? Я решила, если не захочет, то попытаюсь уговорить его подержать хотя бы на то время, что я у него, а потом я заберу котейку к себе. Давно хотела завести животное, но все как-то не было времени об этом всерьез задуматься, а тут счастье само пришло в руки.
Вот так, прижимая маленькое тельце, и постоянно наглаживая, я поднялась в квартиру и в дверях столкнулась с ураганом по имени Макс. Его глаза бешено горели, он с кем-то громко разговаривал по телефону, мечась по квартире. Затем он увидел меня с котенком на руках.
– Отбой. Она здесь, – тихо произнес парень, отключая телефон. – Ты где была? – вкрадчиво спросил он, и от его голоса захотелось поежиться.
– Тут такая история, – затароторила я, – я увидела котенка под кустами, и к нему приближались собаки, я побежала его спасать. Вот, – гордо подняла я котенка.
Но Макс даже не взглянул на малыша.
– Ты вообще нормальная? Оглянись, пожалуйста.
Я осмотрелась. И до меня все дошло, точно так же как и дошло, что мне хана.
Квартира выглядела как после разгрома – раскиданные вещи, сбитый ковер после моего падения. А еще я, скорее всего, забыла закрыть дверь, когда бежала вниз. Короче, картина не для слабонервных. Я представляю, что подумал Макс, придя домой и увидев этот бардак и отсутствие меня в квартире.
– Макс, прости, я просто споткнулась, когда бежала спасать котенка. Ты подумал, что что-то случилось? – постаралась я пойти на мировую, хотя догадывалась, что это вряд ли возможно. Кого-то сегодня накажут, лишь бы котенка не выкинул, как виновника торжества.
Он не отвечал, буравя меня взглядом. В какой-то момент мне показалось, что он меня сейчас ударит.
– Что-то случилось? – наконец тихо спросил он. – Пока нет, но сейчас случится.
Я посмотрела в его глаза, и мне на миг стало страшно. Он был похож на дьявола – соблазнительного, жесткого и опасного. Похоже, кто-то доигрался.
Глава 20
– Макс, – тихонько позвала я парня, отпуская котенка на пол, чтобы тот успел скрыться от всеразрушающего гнева, – я же извинилась.
– Ты меня достала своей легкомысленностью! – прорычал монстр напротив. – Ты хоть понимаешь, что могло произойти с тобой? Что бы чувствовал я?!
Я начала закипать. Виновата, да, но у меня есть веское оправдание. А он мне никто, чтобы отчитывать меня и при этом еще и орать.
– Нам надо успокоиться, чтобы не наговорить лишнего, – попыталась я прошмыгнуть мимо него. Но трюк не удался, Макс схватил меня за предплечье, резко одергивая на себя.
– Ну, уж нет, ты не сбежишь сейчас!
– Отпусти, мне больно, – процедила я, косясь на его побелевшие костяшки.
– Больно?! – он притянул меня вплотную к себе. – Вот теперь умножь эту боль на сто, и тогда, может, ты своим недалеким умом поймешь, что ты будешь чувствовать, если этот псих тебя схватит!
Достаточно. Вот уж оскорбления я точно не потерплю.
Я замахнулась, чтобы влепить Максу пощечину, как выплеск моей обиды и средство, чтобы привести его в чувства. Но годы его работы дают о себе знать, он успел перехватить мою руку.
– Еще раз попробуешь меня ударить, и я тебе руку сломаю, – тихо прошипел он.
– Да? – моя злость увеличилась в разы, и я пнула его ногой. И этот удар он пропустил, видимо ожидал испуг и полное повиновение, а не борьбу.
– Черт! – прошипел он, хватая меня и бросая на диван.
Я приподнялась на локтях и изумленно уставилась на парня. Он начал медленно и жестко расстегивать рубашку, недвусмысленно намекая на дальнейшие действия.
– Теперь что, изнасилуешь меня? – с вызовом спросила я его.
– Да, – выдергивая рубашку из брюк, ответил Монстр, – я тебя сейчас либо трахну, либо убью. Выбирай.
– Да пошел ты, – вяло отмахнулась я от него, однако, не пытаясь вставать. Интересно все же, как далеко он посмеет зайти.
Я продолжала наблюдать, как парень скинул рубашку, стянул брюки и ботинки с носками, и остался в одних боксерах.
Мне б заткнуться и признать все свои ошибки, но я же девушка. Без мозгов, видимо.
– И что дальше, свяжешь меня и удовлетворишь свои потребности? Чем же ты от маньяка отличаешься?
– Тем, что наказываю тебя заслуженно, – ответил Макс, опускаясь надо мной. Но я не сдамся врагу без боя, я тут же продрала его плечо ногтями до крови.
– Маленькая стерва, – слегка лишь поморщился Макс, залезая мне рукой под футболку. Было щекотно, хотя должно было быть страшно. Я в ответ укусила его за другое плечо, больно укусила, чтобы следы зубов долго не проходили, при этом упираясь в его грудь руками. Макс в ответ свободной рукой сильно сжал мое бедро, скорее от боли, чем намеренно.
Со стороны это все выглядело однозначно – парень, против воли девушки, пытается ее изнасиловать. Но, как бы сказал Станиславский «Не верю». При всей этой жесткости и злости, Макс ни разу не сделал мне больно, лежа на мне. Все его действия были аккуратны и осторожны. Я была точно уверена, если бы я действительно испугалась, пыталась вырваться, он бы меня сразу отпустил, да и не подошел бы ко мне. Но я решила играть по его правилам, хочешь жести – будет тебе жесть. Поэтому цапалась, кусалась, брыкалась, но на лицо так и ползла довольная улыбка, которую я не смогла сдержать. Наконец, и Макс ее заметил.
– Смешно тебе. – Скорее отметил, чем спросил Макс.
– А тебе?
Он ненадолго навис надо мною, перестав меня раздевать и лапать.
– Что ты творишь? – тихо прошептал он.
– А ты?!
Про Евреев в роду, мы, кажется, уже говорили.
Он растерянно покачал головой, и я поняла, что он сейчас отступит, спрячет Зверя в клетку и снова превратится в милого и заботливого Макса. Конечно, я люблю его таким, но с Монстром я еще не наигралась.
– Макс, – повернула я его лицо к себе, пройдясь тихонько ногтями от подбородка до груди, и тут же почувствовала, как он напрягся, – выпусти своего Зверя из клетки.
Повторять дважды не пришлось.
***
Я лежала, прижавшись к парню и вырисовывая на его груди узоры. Мы даже до душа не могли дойти. Всю усталость, злость, страсть и желание мы выплеснули в неуемном сексе. Но, что-то мне подсказывает, что Макс продолжает на меня злиться.
– Прости меня, – нарушается тишина голосом Макса. Я удивленно подняла голову.
– За что?
– Я слишком много лишнего наговорил, да и не так я представлял наш первый раз, – горько усмехается он. – Точно не по принуждению.
Ну, приплыли.
– Макс, – поднимаюсь я на локтях, – никакого принуждения не было, ты и сам это прекрасно знаешь, все было замечательно.
Макс улыбнулся глядя на меня и погладил по щеке.
– Ласковая кошечка.
Я в ответ мурлыкнула и тут же вскочила.
– Что? – не понял парень.
– Я же котенка принесла, черт, где он?
Макс устало откинулся опять на подушки.
Котенка я нашла быстро, он мирно спал на брюках Макса, которые все еще валялись на полу.
– Не буди его, – повернулся ко мне Макс, – иди сюда.
Я нырнула обратно к нему под бок.
– Ты все еще злишься? – спросила я, зажмурившись.
Макс не отвечал.
– Значит, злишься, – грустно выдохнула я.
– Как бы тебе объяснить, – начал говорить парень, – я не то, чтобы злюсь, я переживаю. Мало того, что я опасаюсь изворотливости этого психа, так теперь должен опасаться и твоего безрассудства. Я боюсь за тебя, и уже как следствие злюсь.
– Прости. Я буду стараться не расстраивать тебя.
– Бл…ть! – Неожиданно выругался Макс, – то есть меня ты огорчить боишься больше, чем попасть в лапы маньяка. Когда ты уже мозг включишь и поймешь, что в первую очередь это тебе надо, что от твоей осторожности зависит твоя жизнь! Не моя, твоя! И если тебя четвертуют – наименьшим из зла будет то, что я расстроюсь!
Парень зло вскочил и направился в душ. Ну, сейчас-то что не так?
Нет, я, конечно, понимаю причины злости Макса и не снимаю с себя ответственности, но, по-моему, он слишком остро реагирует.
«Он о тебе заботится, дура» – выдает мне мозг без моего разрешения. И я послушно с ним соглашаюсь.
Решаю не ждать своей очереди в душ, и поднимаюсь на второй этаж в ванну. Ванну принимаю долго, с пеной, солью, все как положено. Прислушиваюсь к ощущениям в теле. Ломит все приятной болью, как будто по мне проехался танк. Я улыбаюсь, вспоминая произошедшее и невольно краснею. Пусть мы и поссорились, но примирение было шикарным.
После ванны заглядываю к Максу в спальню и понимаю, что он еще не поднимался. Спускаюсь вниз.
Максим сидит на диване в расслабленной позе, откинувшись назад, со стаканом в руке. Даже глаза закрыты. Я тихонько подхожу к нему и без спросу залезаю на колени.
– Я думал, ты спать пошла, – гладит меня по волосам, не открывая глаз.
– Нет, всего лишь в ванну, – прижимаюсь к нему и чувствую, как его руки обнимают меня. – О чем думаешь?
– Не знаю, день сегодня тяжелый, – говорит устало, затем усмехается, – хоть и с хорошим завершением.
Я молча улыбаюсь.
– Пойми, – продолжает Макс, – возможно, я бы реагировал не так остро, если бы не представлял, с чем мы имеем дело. Я видел жертвы насильников, я видел изувеченные трупы, оставленными маньяками, а те, кто выживал, зачастую очень долго приходил в себя, нередко с помощью психиатра. Это серьезно. Это страшно. И я боюсь даже мысль допустить, что с тобой может случиться что-то такое.
Я сглотнула, представив те картинки, которые нарисовал мне парень.
– Я поняла, Макс, никакого безрассудства, прости, что я такая взбалмошная.
– Мне нравится это в тебе, – притянул Максим мое лицо к себе и легко поцеловал, – ты живая, настоящая, у тебя все эмоции на лице написаны. Поэтому я и не остановился, видел, что ты не боишься и не обижаешься. Но в данной ситуации, нужно по максимум включить холодный расчет. Иначе никак. Мы должны победить. Даже если он отступит, ты не сможешь жить спокойно, мы должны его поймать.
Я вздохнула и поцеловала его в ответ, растворяясь в нем. Он прав, пора мне признать горькую правду – все очень и очень серьезно. Моей жизни угрожает опасность, и в первую очередь я должна обезопасить себя.
Я решила отвлечься от маньяков и ссор.
– Как твой первый день? – спросила я Макса.
– Ужасно, – с улыбкой на лице, произнес он, – но, как ни странно, мне понравилось.
– Как это? – удивленно изогнула я брови.
– Ну, скажем, я давно уже хотел чего-то нового в своей жизни, какие-то трудности, чтобы преодолевать себя и двигаться дальше. Не хотел я превращаться в мента с отросшим пивным пузиком, которому лишь бы смену отпахать и к телевизору. А тут сначала ты со своим извращенцем, потом смена работы. В общем, я на адреналине.
– Надеюсь, я добавила тебе сегодня адреналина на этом диване? – игриво спрашиваю я, конечно, ни на что не напрашиваясь.
– О, да, моя пошлая девочка, – откровенно улыбается парень. – Видимо, тебе наскучил спокойный, уравновешенный Максим и ты решила разбудить во мне Зверя.
– Ну, получилось же, – смеясь, отвечаю я. – Хотя, ты мне нравишься любым.
Говорю, и сама замираю. Звучит, как признание.
– Я рад, – тут же становится серьезным Макс и властно целует меня. – Пойдем спать, мне вставать, примерно, через пять часов, а я еще хочу проснуться пораньше и тебя разбудить.
– Ну, знаешь, – наигранно возмущаюсь я, – я на это не подписывалась.
– Подписывалась, подписывалась, когда велела разбудить Зверя.
Макс подхватывает меня под попу и начинает нести наверх.
– Ой, точно, Зверь, – спрыгиваю я с рук Макса, – я налью ему молока, чтобы он поел, когда проснется?
– Наливай, что уж, – бубнит парень, выжидая меня возле лестницы.
