Виктория Колесник
Во сне

– А этот приз мне! Вот! Настоящий! Армянский! Пять звёзд!

– Ну, па-а-а… – запротестовала Оля, отрывая взгляд от кубка.

– Надо же выпить за победу! – Это означало, что возражения от дочери больше не принимаются. – Сейчас я немного накачу, а потом ты мне расскажешь про свою просьбу. К тому же, дома очень вкусно пахнет. Я голоден как волк! Или твоя просьба срочная? Подержи! – Он отдал дочери коньяк, а сам принялся снимать верхнюю одежду, предварительно поставив портфель на тумбочку у входной двери.

Оля замялась, не зная, с чего начать. Потом резко выпалила:

– Надо поставить праздничный стол в большой комнате, а у него ножка отломана. Ты можешь её починить?

– Могу! Но может, мы обойдёмся посиделками на кухне? – Вешая верхнюю одежду, отец замедлился, ища свободный крючок для пальто.

– Боюсь, что на кухне за стол мы все не влезем…

– Да, я уже вижу, что у нас гости? А кто?

Тут из кухни показалась мужская фигура и быстро шагнула в коридор протягивая руку для пожатия.

– Я могу помочь с починкой стола! – Раздался голос.

Отец, щурясь от солнца, которое светило в полутёмный коридор из кухонного окна, пытался разглядеть лицо человека. Ему пришлось шагнуть в сторону, чтобы это сделать.

– Здравствуй, отец! – улыбаясь, произнёс Коля.

– Сын! Ёшкин кот! Вот это гость! Здоров каков, молодец! – Лицо Александра Григорьевича просияло самой искренней улыбкой, он пожал протянутую руку, а потом обнял сына и похлопал его по спине. – Здравствуй, сынок! А ну, дай-ка я на тебя посмотрю! – Отец разжал объятья, взял сына за плечи, отодвинул от себя на вытянутые руки и внимательно стал разглядывать лицо Николая.

– Хорош! Смотри, какой богатырь вырос! Академик как минимум! Внешне точно похож. Наденька, ты видела, какой у нас сын возмужавший? Ты как твой дед, он тоже бороду с молодости носил!

Коля улыбался. Они ещё раз обнялись. Тут в коридор из комнаты вышла Оксана.

– Здравствуйте! – тихо поздоровалась она.

– Ух ты! У нас ещё и гостья?! Здравствуйте, барышня! Александр Григорьевич! – Отец отступил от сына и протянул руку девушке.

– Оксана! – Она хотела ответить на рукопожатие, но отец взял её руку в свои, почтенно наклонился и поцеловал тыльную сторону ладони. Оксана смутилась.

– Очень рад! Добро пожаловать в наш дом! – вежливо произнёс Александр Григорьевич.

– Спасибо! Тоже рада знакомству, – ответила Оксана. – Здравствуйте! – поздоровалась она с Надеждой Анатольевной, вышедшей в коридор из кухни.

– Так! – Отец внимательно оглядел всех присутствующих, потирая ладони. – Давайте сейчас все вместе быстренько накроем на стол, а потом будем задавать друг другу вопросы, отвечать и заново знакомиться?

– Я за! – отчеканила Оля и отправилась доставать праздничный сервиз из бабушкиного комода.

– Я могу помочь на кухне, – отозвалась Оксана.

– Идём чинить стол? – спросил Коля, глядя на отца.

– Да! Я за инструментом на балкон. Наденька, а наша праздничная скатерть ещё цела? – донёсся вопрос Александра Григорьевича с балкона.

– А что же ей сделается в шкафу-то? – ответила Надежда Анатольевна.

Отец принёс ящик с инструментом и передал сыну.

– Неси в зал. Я сейчас приду, будем стол доставать.

В коридоре со скатертью в руках появилась Надежда Анатольевна и протянула её супругу, сияя от неожиданного счастья.

– Кто зачинщик? – шёпотом спросил он и слегка повернул голову в сторону, подставляя ухо для секретного ответа.

– Оля! Она сама мне только утром сказала. Я подумала, что шутит сначала… – прошептала супруга и промокнула полотенцем выступившие слёзы.

– Не плачь! Радоваться надо! – озорно подмигнул он ей.

– А я радуюсь! – Слёзы сильнее хлынули из глаз матери. Александр обнял жену и чмокнул её в ухо. Она засмеялась сквозь слёзы.

– Щекотно!

– Ой, я совсем забыл про твой приз!

– Какой приз? – От неожиданности супруга перестала всхлипывать.

– За победу в турнире полагается денежный приз! – Александр Григорьевич подошёл к своему пальто, висевшему на вешалке, залез во внутренний карман, достал аккуратно свёрнутые купюры и протянут их жене.

– Вот! Это тебе приз! Мы с тобой давно в театр не ходили, купи себе новый наряд к такому случаю.

Надежда Анатольевна от неожиданности не знала, что сказать. Щёки её покрылись румянцем.

– Эх, моя розовощёкая богиня! – Супруг нежно коснулся её щеки. – Пойду чинить с сыном стол, а то страсть как хочется есть, – произнёс супруг, и его брови резко поднялись вверх на слове «страсть». Он вновь подмигнул супруге и с довольным выражением лица направился к сыну в комнату чинить стол.

Надежда Анатольевна спохватилась и быстрыми шагами пошла на кухню, а её щёки разрумянились ещё больше.

Первые два часа было заметно, что все немного напрягались от волнения и переполнявших чувств. Подбирали слова, чтобы поддерживать общение и украдкой поглядывали друг на друга, но при этом улыбки не сходили с лиц.

Оля тайком пару раз уходила в ванную, чтобы не разреветься от счастья у всех на глазах. Ей так хотелось сохранить эту уже возникшую, но ещё неустойчивую семейную идиллию. Она теперь ещё глубже понимала, насколько важно быть ответственным перед родными и при этом оставаться собой.

Было заметно, что это все понимают и не хотят терять вновь возникшую связь. Каждый уже давно сделал свои выводы, почему она разрушилась, но не понимал, как вновь её воссоединить. Точнее, все боялись сделать друг другу ещё больнее.

Оля была рада, что рискнула пойти на этот шаг, что просто позвонила брату и попросила прийти. Гордости от этого она не испытывала, потому что понимала, какую ответственность взяла на себя. Встреча могла попросту не состояться.

«А что бы я тогда сделала? – возник вопрос в её голове. – Я бы извинилась перед родителями, что так получилась. Сказала бы правду, что устала видеть всех несчастными. Что мне хочется, чтобы наша семья вновь стала дружной, несмотря на то, что мы испытывали недопонимание к друг другу».

Она представила эту картину и поняла, что родители бы не рассердились на неё за эту попытку наладить общение. Возможно, и в этом случае ей хотя бы удалось поговорить по душам с родителями. Ведь молчание и недосказанность их тоже давно тяготили.

«Как же приятно видеть счастливые лица родных и ощущать от этого тепло в самом сердце! Или это от выпитого вина? Нет, это точно не от вина!» – поймала себя на мысли Оля, когда наблюдала тайком за родными.

Как непринуждённо ведут беседу о каких-то рецептах семейных блюд мама с Оксаной, сидя за столом, а папа, размахивая руками, рассказывает сыну на балконе, как выиграл сегодняшний турнир, Коля внимательно слушает, улыбается и кивает в знак согласия.

Оля уже несколько минут сидела молча и просто наблюдала. Представляла, что сейчас о их семейном торжестве снимают фильм. Оператор снимает с разных ракурсов её и близких, их счастливые лица и увлечённые беседы. Как на стене тикают старинные механические часы, которые отец специально завёл, потому что это была их семейная традиция заводить к праздничному столу старинные часы.

Эти часы принадлежали роду её отца, и это означало, что души усопших родственников сейчас тоже находятся в этой комнате, что о них помнят и почитают. Часы издавали каждый час очень красивый и мелодичный звук «бом». Оле он всегда нравился, ей казалось, что после удара часов должно произойти какое-то чудо. И чудо происходило, в основном это была вкусная конфетка от папы, но в фантазиях у Оли чудеса были более сказочными и по-настоящему волшебными.

Рядом на стене висела большая картина с изображением семейного древа, на котором были написаны имена родственников до седьмого поколения – их смог узнать дед Григорий. А папа вписал её имя и брата, потому что дед не дожил до этого момента.

Оля взглянула на Оксану и подумала, что вскоре придётся отцу продолжить записи на родовом древе. Оля чуть слышно хихикнула, когда представила, как в этой квартире бегают два меленьких Коли, переодетые в гномов, с пушистыми бородками в зелёных колпачках.

Далее оператор снимал, как на столе блестит старинный хрусталь, который тоже достался по наследству. За последние годы его не доставали к праздничному столу, но мама старательно два раза в год его натирала до блеска.

Следующий кадр показывал роскошно вышитую гладью скатерть. Оля прекрасно помнила, как мама целый год её вышивала.

Однажды Надежде Анатольевне не понравилась клеёнка, которой застелили праздничный стол. Она сказала, что для дорогого китайского фарфора и старинного хрусталя не подходит скатерть из хозяйственного магазина, и решила внести свою лепту в семейные традиции. Мама никогда не занималась вышивкой ни до, ни после, она всю свою душу вложила в один единственный шедевр. Как настоящая фея цветов она создала изумительной красоты цветы на ткани. И теперь каждое их семейное торжество украшала скатерть с огромными яркими и в то же время нежными, едва раскрывшимися бутонами роз с изумрудными листьями.

«Всё это явно стоило запечатлеть!» – эта мысль вернула её из задумчивости, и Оля предложила:

– А почему бы нам не сделать семейное фото?

– Ой, а это замечательная идея! – отозвалась Оксана. – У нас как раз… – Она в нерешительности не стала договаривать фразу, а только жестом руки позвала Колю. Он ответил кивком и сказал отцу, что их ждут дамы. Мужчины решили, что пора вернуться к столу.

– Коля, мы тут решили сделать семейное фото, – с улыбкой и тайным намёком произнесла Оксана, когда открылась балконная дверь.

– О! Точно! Я совсем забыл. – И с этими словами он вышел из комнаты. Через минуту вернулся с небольшой коробкой в руках и торжественно вручил её отцу.

– Вот, это тебе! Я помню, что ты раньше любил фотографировать. Буду рад, если тебе понравится этот фотоаппарат, и ты продолжишь заниматься своим увлечением.

– Ух ты, ёшкин кот! Вот это подарок! Я уже забыл, как это делается, мой-то плёночный давно в шкафу пылится. А этот цифровой? Ого! Вот это объектив! – Отец немного растерялся от такого неожиданного подарка, но, судя по искренней улыбке, был очень доволен.

– Ух ты, ёшкин кот! – воскликнул он вновь, разглядывая картинку на коробке, как маленький ребёнок, которому понравилась новая игрушка.

Прошло не менее часа, пока сын рассказывал все нюансы и возможности фотоаппарата, прежде чем было сделано первое семейное фото.

После фотосессии все, сидя за столом, бурно обсуждали получившиеся фотографии, потому что из ста нужно было выбрать одну и напечатать в семейный альбом. Каждый предлагал свой вариант, в итоге сошлись на двух. Один снимок решили сделать чёрно-белым, как будто он нарисован карандашом от руки, а другой оставить цветным. Тут Оле неожиданно захотелось рисовать, и она обратилась с вопросом к матери:

– Ма, а ты случайно не помнишь, где мой детский альбом со сказками?

– Нет, не помню, но несколько твоих рисунков сохранилось.

Надежда Анатольевна поднялась с кресла и направилась в другую комнату.

– Кажется, я недавно где-то видел твой сюрприз… – отозвался следом за матерью отец.

– Сюрприз? – переспросила Оля.

– Да, сейчас достану.

Александр Григорьевич встал с дивана, подошёл к шкафу, поставил стул и встал на него, чтобы заглянуть на самую верхнюю полку на антресоли.

– Вот! Держи свой сюрприз! – Отец вручил дочери небольшую картонную коробку, обклеенную наклейками, а на крышке детской рукой разноцветными печатными буквами было написано «Сюрприз».

– Да ладно! Я думала, что её уже давно нет! Я как-то искала её, подумала, что выбросили. – Оля была поражена и счастлива одновременно.

– Я её недавно принёс из гаража! Подумал, что вдруг ты захочешь вспомнить своё детство.

– Па, ты просто не представляешь, какое чудо ты совершил! – воскликнула Оля и обняла отца.

– Чудо в обмен на чудо! – сказал загадочно отец. Оля непонимающе взглянула, а он продолжил: – Сегодня благодаря тебе случилось чудо. Теперь чудо вернулось к тебе!

Отец обнял дочь за плечи и поцеловал в щёку. Оля немного смутилась и положила голову ему на плечо, чтобы никто не увидел её слёзы.

Тут в комнату вернулась мать с бумажной папкой в руках.

– Вот! Это твои рисунки из детского сада!

– Спасибо! – Оля отстранилась от отца, быстро взяла протянутую папку и коробку в охапку, хлюпнула носом, сказала, что покинет всех ненадолго и помчалась в свою комнату.

Глава 5

Разговор с мамой

Она сидела на кровати, скрестив ноги, сложив руки в молитвенном жесте и прижав указательные пальцы к губам. Оля смотрела на коробку, и по щекам текли слёзы. Ей так хотелось её открыть, но она просто сидела и смотрела на неё. Сейчас был важный момент в жизни, ей предстояло встретиться с собой настоящей. С той самой Олей, про которую она давно забыла. Было горько и больно осознавать это.

Слёзы перешли в рыдания. Нужно выплакаться, прежде чем она откроет свой давно забытый «Сюрприз». Оля поставила коробку на колени и провела пальцем по надписи на крышке, вспоминая, как её писала.

«Как она могла оказаться в гараже?» Она уже несколько раз спросила себя об этом, но так и не вспомнила, чтобы просила отца её туда отнести. Папа или мама не сделали бы этого самовольно.

Минут через десять бурный поток эмоций стих. Оля шумно вдохнула и выдохнула, вытерла слёзы рукавом рубашки, с улыбкой вполголоса произнесла:

– Привет! – И открыла коробку.

Сверху лежали смятые альбомные листы с рисунками. Оля разглаживала ладонью каждый лист и разглядывала рисунки. Почему-то на каждом был изображён какой-то злой и толстый клоун с ярко-красными губами, рыжими волосами и в бигуди. Под ними лежали тетрадные листочки, скрученные в трубочку, и разноцветные карандаши. Она развернула один листок и улыбнулась. Это были записки Димы.

Они писали друг другу такие записки и оставляли их на лестничной площадке в потаённом месте между дверным косяком и стеной. Это был их тайник, но его обнаружила баба Нюра, и им пришлось найти новый тайник на пустыре в заброшенном и полуразвалившемся бараке.

Оля, вспомнив бабу Нюру, взяла листок с клоуном в бигуди и хихикнула.

– Точно! Это она!

Она нарисовала все внешние особенности своей бабушки, но не могла вспомнить, чтобы мяла рисунки.

«Может, это сделала баба Нюра и унесла коробку в гараж, потому что ей они не понравились…» – мысленно предположила Оля.

Бережно высыпав на покрывало карандаши из коробки и записки, вновь заглянула внутрь. Там было пусто. Оля сначала расстроилась, но потом вспомнила, что в коробке есть двойное дно. Это она так придумала прятать своё сокровище от брата и назойливой бабушки Нюры, чтобы те не испортили или не выкинули его. Она аккуратно подцепила ногтем край картона и вытащила фальшивое дно. Альбом был на месте!

«Олины сказки» – красовалась надпись на обложке, и весёлый гном в зелёном колпаке улыбался во весь рот. Один глаз его был закрыт – это означало, что он весело подмигивает держащему в руках этот альбом.

Девушка охнула при виде гнома на картинке, он был в точности похож на того, который сегодня ей принёс цветы. Гномы с детства были её любимыми персонажами. Она любила их за забавный внешний вид, смешной детский голос, за ум и смекалку, за умение всё делать весело и с песней. Они всегда присутствовали в её выдуманных историях. А ещё она наделяла каждого разными магическими способностями. Гномы жили в большом волшебном лесу и применяли эти способности, чтобы помочь попавшим в беду различным животным или путникам, дорога которых проходила через этот лес.

Оля листала альбом как заворожённая, вспоминая, как придумывала эти истории и рисовала героев. В альбоме они были оформлены как комиксы. Ей было удобно так записывать сюжеты. Картинки и реплики. У неё получалось как у художника нарисовать мультяшного гнома или зверюшку, а потом, глядя на них, Оля как настоящий повествователь могла рассказать целую красивую историю с приключениями.

Она так хорошо помнила эти сказки, как будто только вчера их сочинила.

«Как я могла обо всём этом забыть?»

Она, даже сейчас рассматривая их, чувствовала себя так же, как тогда, в детстве. Внутренняя лёгкость, необыкновенная окрылённость и постоянно появляющиеся картинки в голове, которые она в точности переносила на бумагу.

Оля не удержалась и взяла карандаш в руки и стала рисовать в конце альбома возникшие в воображении картинки. Погрузившись полностью в этот процесс, она вновь почувствовала себя настоящей волшебницей, феей сказочного леса. Она рисовала и мысленно рассказывала тут же придуманную историю. Спустя пять минут на неё с альбомного листа смотрел маленький рыжий котёнок, похожий на тигра с кисточками на ушах. Неожиданный стук в дверь вернул её в реальность.

– Оля, у тебя всё в порядке? – Встревоженный голос матери заставил девушку обернуться в сторону двери.

– Да, всё хорошо! – улыбнувшись, ответила дочь. – Я рисую!

Мать подошла к дочери и обняла её за плечи.

– Ой, какой милаха! – восторженно произнесла мать и погладила дочь по голове. – Давно ты не рисовала.

– Ма, как ты думаешь, почему я перестала рисовать?

– Наверное, ты повзрослела и захотела чего-то другого… Возможно, смерть бабушки на тебя так повлияла…

– Скажи, а почему она жила с нами? У неё ведь был свой дом в деревне, и наш дядя там живёт. Она вроде не была немощная… – спросила Оля, продолжая рисовать.

Мать тяжело вздохнула и присела на край кровати рядом с дочерью.

– Потому что она так захотела, а я была тогда не в силах отстоять своё мнение. Её главным аргументом было, что она будет нам помогать с вами, пока мы с папой зарабатываем деньги, чтобы выплатить кредит.

– Кредит, который вы брали, чтобы отдать долю за квартиру папиной сестре?

– Да. Я согласилась, но поняла, что это было ошибкой, что мы бы с вами и сами справились.

– Почему тогда было не сказать бабушке об этом? Я помню, что жизнь не ладилась у нас у всех.

– Да, не ладилась… – Мать вновь вздохнула и продолжила: – Ты знаешь, я однажды набралась храбрости и сказала, что мы уже можем обойтись и без её помощи. Ей очень это не понравилось, а на следующий день она умерла…

– Ма… – Оля повернулась к матери, обняла её и спросила: – Ты винишь себя за это?

Мать погладила дочь по спине и ответила:

– Да, сейчас, правда, уже не так сильно.

– Мам, а ты не думала, что это просто так совпало? – Оля выпустила мать из объятий и посмотрела на неё.

– Думала, но человеку с больным сердцем тоже надо думать, что можно говорить, а что нет…

– А самому человеку с больным сердцем тоже надо думать, что говорить! – перебила мать Оля, высказав своё возмущение. – Я, конечно, всё понимаю, но она много говорила гадостей про всех нас. Почему мы должны были её терпеть? Если, по её мнению, мы были такие плохие, почему она жила с нами и не хотела уезжать к себе домой? Потому что её сын там жил и любил выпить? Плохо о мёртвых не говорят, но иногда я злюсь, когда её вспоминаю.

Мать ещё раз вздохнула и поправила рукой дочери чёлку, тихо сказав:

– Что случилось, того не вернёшь. Что теперь об этом говорить… Мы с твоим отцом позволили, чтобы в нашу личную жизнь, в нашу семью вмешивались другие люди, пусть это были и наши родные, за что жестоко поплатились.

– Ма… – Оля вновь обняла мать и заплакала. Мать нежно похлопала дочь по спине и продолжила:

– Теперь всё позади, не стоит об этом вспоминать. В нашей жизни есть вещи, которые причиняют боль. Стереть их из памяти невозможно, нужно просто стараться больше не повторять подобного. Это порой бывает очень трудно, но со временем боль немного утихает. – Надежда Анатольевна сделала паузу, а потом спросила: – Скажи, что ты такого сказала Коле, что он всё же решился прийти? Я его уже много раз звала, чтобы хоть на пять минут зашёл к нам…

Дочь перестала плакать, вновь выпустив из объятий мать, вытерла слёзы и сказала:

– Да ничего особенного. То же, что ты мне сейчас говорила, чтобы забыли прежние обиды и вновь попробовали стать настоящей семьёй.

Мать улыбнулась и сказала:

– Я всегда удивлялась, как ты так умудряешься сделать или сказать, что все тебя слушаются и начинают делать то, что ты хочешь! У тебя явный дар убеждения.

– Ты серьёзно? Ма, да я сама себя ни в чём не могу убедить, а ты мне говоришь, что все пляшут под мою дудку… – с удивлённым видом лица возразила дочь.

– Сейчас ты так не делаешь или крайне редко пользуешься этим, потому что повзрослела, но в детстве ты умело манипулировала всеми нами. Ты сама попробуй вспомнить ситуации из детства и посмотри на них из позиции взрослой себя, и всё поймёшь.

– О, я Великий повелитель и всемогущий маг. Вы все подчиняетесь мне, потому что я обладаю силой, которая превратит непослушных в камень! – Оля старалась произнести эти слова детским голосом, добавляя грозности в интонациях. Так, как будто ребёнок говорит от имени злого колдуна. – Я помню только эту фразу. Я вас сейчас всех заколдую, и вы будете делать то, что я вам прикажу! Да, я её часто говорила, – вспомнила Оля и рассмеялась.

– Да, именно так ты и говорила, – сказала мать и тоже засмеялась, а потом добавила: – Только не принимай это как укор. Мне нравилась эта твоя черта, это давало мне спокойствие, что тебя никто не сможет обидеть. Ты сможешь постоять за себя всегда!

– Только я сдулась. Я не могу постоять за себя… уже давно… И все кому не лень меня обижают или просто… просто я сама на всех обижаюсь заранее, чтобы все кругом были виноватыми, но не я. – У Оли вновь выступили слёзы в глазах.

Мать обняла дочь и сказала:

– Мы все себя иногда теряем. Теряем себя настоящего, поэтому с нами происходят несчастья и мы страдаем. Потерять себя легко, а вот найди уже сложнее… – Надежда Анатольевна вздохнула, поцеловала дочь в волосы, не выпуская из объятий.

– Ма, прости, что я была непослушной и в последнее время не говорила вам с папой, как сильно я вас люблю… Я вас очень сильно люблю! И мне было печально видеть, что вы с папой стали друг другу чужими, – всхлипывая, сказала Оля.

– Я и сама не знаю, как и когда это произошло, но я и папа тебя любим и Колю. Вы единственное, что нас связывает. Так я думала до сегодняшнего дня, но я заметила, что ваш отец не забыл о своих чувствах и ко мне.

– Да, я тоже это заметила, – всхлипывая, но улыбаясь, сказала Оля. – Я очень хочу, чтобы вы с папой были вновь счастливы вместе, но я приму любое ваше решение по этому поводу.

Надежда Анатольевна ничего не ответила, только крепче обняла дочь.

Тут в дверь кто-то постучал. В комнату заглянул Коля:

– У вас тут морем пахнет! Я тоже люблю море, но сейчас от чая с пирогом я бы совсем не отказался. Кто-то мне вчера намекал на пирог?!

Оля захихикала.

– Будет тебе пирог! А спорим, что ты его весь один не съешь? – ответила шуткой на шутку Оля.

У Оли с Колей всегда было тонкое чувство юмора, это умение они отрабатывали друг на друге. Мать вздохнула и покачала головой.

– Идёмте к столу! Пирог уже давно готов! – вставая с кровати, позвала Надежда Анатольевна своих детей и направилась на кухню.

Дочь последовала за ней, но брат резко перегородил ей дорогу и молча протянул мизинец. Оля рассмеялась и протянула свой. Они как маленькие дети сцепили пальцы и одновременно произнесли:

– Мирись, мирись и больше не дерись! – И после оба засмеялись. Коля обнял сестру одной рукой за плечи и серьёзно сказал:

– А знаешь, я ведь и правда толком не знаю, что значит быть старшим братом… – Потом игривым голосом добавил: – Скажи, тебя кто-нибудь обижает?

Оля вновь засмеялась и ответила, что на данный момент обидчиков нет. Коля предложил свою помощь, если таковые появятся. Сестра согласилась, что если потребуется, то она ему позвонит. Коля подмигнул, и они отправились на кухню помогать матери резать пирог.