Виктория и Алексей Варгины
Тропинкой счастья
Сладкой песней слух лелеять,
Крякать, по-собачьи выть,
Как Данилка, говорить…
Прошлым летом сколько дней
Веселил он так друзей!
– Ладно, слушайте, ребята, –
Говорит артист пернатый. –
Сей же час без промедленья
Начинаем представленье!
СКАКОВОЙ КОЗЁЛ
Вздумал Яшка-дуралей
На себе катать друзей.
Похвалялся, что сильней
Лучших скаковых коней.
По лужайке бегал резво
Да поглядывал нетрезво,
Даже на дыбы вставал –
Всё коня изображал.
Гога закричал: – Чур, я!
Очередь вперёд моя!
Что случится на бегу –
Я слететь с тебя смогу.
Пёс решил гуся поддеть:
– Эка невидаль – слететь.
На козле, однако, братцы, –
Не на лошади промчаться!
Лошадь бег свой словно стелет –
Яшка прыгать лишь умеет.
Был козёл всерьёз обижен.
Опустив рога пониже,
Стал на пса он наступать:
– Что? Я не могу скакать?
Шалопая только тронь:
– Необъезженный ты конь!
Ты ведь, Яшка, дурачок,
В этом деле новичок.
Мы сейчас тебе поможем,
Для начала вот – стреножим,
Учат так коней скакать…
Правда, Данька? Что мне врать!..
Даня подтвердил, кивая:
– Что-то я про это знаю,
Может быть, в кино видал…
Шалопай шнурок достал,
Яшке в пять минут в итоге
Накрепко связали ноги.
Закачался он, как пьян,
Тут же и упал в бурьян.
И лежит возле дороги:
– Вы не те связали ноги!
Тут возьми и подскажи
Скворчик: – Задние вяжи!
Ноги задние связали,
Яшку кое-как подняли.
Он как будто бы стоит…
Шалопайка говорит:
– Прыгай, Гога, ты мастак,
Ты же первый как-никак.
Кто хвалился: чуть чего –
Я слететь смогу с него!
Гусь попятился скорей:
– Он же грохнется, ей-ей,
Стоит мне на спину сесть…
– Ну, ещё кто храбрый есть? –
Продолжает пёс с усмешкой. –
Ну, давай, давай, не мешкай!
Где же, братцы, ваш запал?
Ну, пока он не упал!
Тут козёл давай орать:
– Развяжите, вашу мать!
За себя не отвечаю,
Растопчу и забодаю!
Ишь придумали чего!
Шалопая самого
Надо бы давно связать,
Чтоб не мог ни сесть, ни встать.
Шалопай без притязаний:
– Обойдёмся без вязаний,
Коли уж на то пошло.
Ну-ка одевай седло!
Без седла конь не бывает,
Это даже Гога знает…
Яшка стонет тяжело:
– Ну на кой мне ляд седло!
Тут и пёс стал закипать:
– Ты же нас хотел катать!
Чтоб полез я на козла
Без уздечки и седла?!
А Чертёнок говорит:
– Подковать – и полетит!
Понял Яшка: дело плохо,
Ожидай везде подвоха,
Зря хвалился сгоряча…
Да как дал он стрекача!
Только все его видали,
Даже и не ожидали.
Данька молвил: – Ну-у, дела,
Вот, обидели козла,
И никто не покатался…
Ну чего ты привязался,
Шалопай, к нему с седлом?
Всё: стреножим, подкуём…
Шалопай в ответ смеётся:
– А пускай не зазнаётся.
Гогу, если хочешь знать,
Сам могу я покатать.
Гога очень удивился,
На собаку покосился
И с ехидцей замечает:
– Что за новый конь тут лает?
Мы тебя сейчас стреножим
И седло одеть поможем,
Ну а после подкуём,
Чтоб взаправду был конём!
Вот тогда и покатаешь,
И заржёшь, и полетаешь…
…Данька смехом закатился,
Скворчик буйно веселился,
Гога гоготал до слёз,
Рассмеялся даже пёс.
И лишь Яшка где-то там
По полям и по холмам
В одиночестве скитался…
Он один и не смеялся.
БАБУШКИН СОВЕТ
Данька с бабушкой Варварой,
Позабыв порядок старый,
Жил, как вольный человек:
Мог не есть хоть целый век
И не спать хоть до утра.
Вот чудесная пора!
Ведь бабуля не ругала
И совсем не заставляла
Через силу есть и спать,
Как в Москве отец и мать.
Интересно – почему?
Та ответила ему:
– А зачем, скажи, изволь,
Эта головная боль?
Тело знает, что к чему,
Так зачем мешать ему?
Мальчик спрашивает прямо:
– Получается, что мама
Не права насчёт детей?
Ты бы подсказала ей…
Бабушка его голубит:
– Да она меня не будет
Даже слушать, Даниил,
Это выше её сил.
Данька догадался враз:
– Ба, ты мудрая у нас?
– Нет, – сказала та устало, –
Просто старая я стала…
– Что ты, бабушка Варвара!
Зря себя считаешь старой,
У тебя весь день дела,
Крутишься вон, как юла.
Вот у нас в Москве старухи -
Словно высохшие мухи,
Ох и страшные на вид!
А в тебе – так жизнь кипит!
– Да, приходится крутиться,
Нету времени лениться.
Поспеваю как могу
И умру, знать, на бегу.
Данька говорит: – Послушай,
Надо попросить Дымушу,
Чтоб поболе помогал,
Отдыхать тебе давал.
– Это кто ж – Дымуша твой?
– Кто, конечно, домовой!
Он и в доме прибирает,
И скотине помогает…
До того хорош и мил
Этот самый доможил!
Бабушке чуток взгрустнулось,
Что-то давнее проснулось
В глубине души её.
– Ох ты дитятко моё!
Ты ещё, как ангел, чистый,
Ты ещё от Бога близко.
Слышу: разговор имеешь
С животинкой – знать, умеешь…
Хорошо их понимаешь…
– Ой, бабуленька, ты знаешь,
Я тебя их языку
Быстро выучить могу!
Бабушка рукой махнула:
– Что минуло, то минуло.
Поздно мне, внучок, учиться.
Мне довольно и синицы,
Что в руках пока держу,
Так-то я тебе скажу.
В детстве, верно, бы смогла…
Кукла, помнится, была
У меня из ниток разных…
Эх, какой был друг прекрасный!
Ближе и родней его
Я не знала никого.
И любимая подружка
Многое чего на ушко
Мне могла тогда сказать,
Пожалеть и приласкать…
И куда же всё пропало?
В общем, взрослою я стала.
Кукла, видно, умерла,
Где-нибудь в углу сгнила…
Вот такое наважденье –
Это самое взросленье.
Призадумался Данилка,
А потом воскликнул пылко:
– Так любить и позабыть?!
Не хочу я взрослым быть!
Бабушка его прижала,
Утешать тихонько стала:
– Да чего греха таить,
Лишь глупец спешит им быть.
Ну а ты не торопись,
Сердцем с детством породнись,
Породнись душой своей,
А потом уж и взрослей.
