Виктория Базоева
Ботанический заговор. Почему растения так важны для нас и как за ними ухаживать
Практические советы: тропические растения
Уход за марантовыми – это сложно. Они медленно растут и много капризничают. Но работает золотое правило: создайте им условия «как дома». В случае строманты, маранты и калатеи это влажные тропические леса. Больше всего им подходят условия, приближенные к тепличным: очень тепло (23–25 °С), очень влажно, очень плодородная почва (о ней расскажу дальше), легкое проветривание, но не сквозняк, никакого палящего солнца, много рассеянного света. По опыту, одни из самых некапризных – строманты, но придется смириться с тем, что их нужно часто опрыскивать, а подсохшие края листьев – это не баг, а фича.
Для марантовых можно составить собственную почвосмесь: две части сфагнового мха, одна часть перлита и пополам с песком, одна часть суглинка (его с успехом заменит какой-нибудь универсальный грунт). Чтобы улучшить дренаж, не забудьте на дно горшка положить камушки или керамзит.
Их обязательно надо удобрять жидким удобрением для комнатных растений каждые две недели, зимой – раз в месяц. Можно разводить его в два раза слабее, чем рекомендуется на упаковке.
Никогда не поливайте марантовые холодной водой – лучше комнатной температуры или даже слегка теплой.
Марантовые можно легко размножить делением: при пересадке просто аккуратно отделите отпочковавшиеся маленькие растения и пересадите в отдельный горшок.
Строманта триостар – как правило, вариегатное (пестролистное) растение, то есть не чисто зеленое, а с белыми, желтыми или розовыми прожилками. Как правило, чем больше ему достается света, тем больше цветных участков и меньше зеленых. К вариегатным относятся и монстеры, которые так всем нравятся, – с целиком белыми или наполовину белыми листами. Но не обольщайтесь: белые листья и их части быстрее жухнут, так что уход за ними потребуется усиленный.
Строманту на лето можно выносить на слегка затененный балкон – там она даже может зацвести, если повезет.
Не забывайте поворачивать строманту с некоторой регулярностью разными сторонами к окну, чтобы новые листья нарастали равномерно со всех сторон.
Еще один удачный вариант для создания «джунглей» – эффектная стрелиция. Она хоть и выглядит абсолютно экзотичной, но чудесно себя чувствует на европейских улицах даже зимой – в Испании, к примеру, где довольно влажно, но при этом не бывает заморозков. Стрелиция интересно устроена: ее листья трескаются со временем, когда становятся слишком большими, – так в дикой природе она дает доступ к свету нижним молодым листьям, и в городе им ничего не остается, как трескаться тоже. Стрелиции нужна подкормка каждую неделю, ее надо держать в тесном горшке, обеспечивать много солнца и по возможности зимнюю прохладу.
Араукария, которую все любят покупать домой под Рождество («комнатная елочка»), – на самом деле тропическое растение с более тонкими, мягкими и деликатными иголками. Хотя дома она тоже вполне неплохо приживается, только требует яркого солнца и кислой почвы.
Алоказии и колоказии – самые, пожалуй, эффектные тропические растения по части размера и внешнего вида. Алоказия крупнокорневищная запросто выбрасывает листья размером с обеденную тарелку, а иногда (если считать вместе с черешком) – ростом с хозяина. Есть и мелкие, но не менее эффектные алоказии – полли и зебрина. Колоказия чуть менее капризная, а еще у нее листья как будто из люрекса с серебряной нитью. Они все любят плодородную, хорошо просыхающую землю и нуждаются в регулярных подкормках. Колоказия ядовита, поэтому держите ее подальше от детей и зверей.
Филодендроны – еще одно большое семейство тропических растений, которое чудесно разнообразно: существуют самые разные формы и оттенки листьев, плетистые и неплетистые варианты. Филодендроны суперпростые в уходе, однако не любят прямого света, и зимой им надо чуть-чуть сокращать полив.
Диффенбахия по-английски называется dumb cane, а это значит, если переводить буквально (и обидно), тупой тростник. Диффенбахия и правда не самое умное растение: без обрезки прет ввысь длинной палкой, выкидывает пятнистые листья и абсолютно неубиваема. Не бойтесь ее черенковать и обрезать, чтобы она не была такой длинной и неустойчивой, а формировала боковые побеги и кустилась.
Если вам хочется цветущих растений, обратите внимание на антуриумы. Они ценятся за слегка эротичные красные цветы и в целом за яркие краски. Антуриумы бывают не только ярко-красными, но и самых неожиданных оттенков: белые с розовыми каемками, почти черные, лаймово-салатовые. Антуриум Андре (который чаще встречается в продаже) довольно капризен, и неважно себя чувствует в городских квартирах. Гораздо проще иметь дело с антуриумом Шерцера – он миниатюрнее, цветки у него мельче и не столь разнообразных окрасок. Отдельно надо сказать про цветки антуриума, которые на самом деле не цветки, а соцветия-початки, как бы завернутые в яркие покрывала.
Бромелии – одни из самых несложных тропических растений для выращивания в домашних условиях. Это эпифиты, то есть их можно выращивать на корягах (наполовину посадив в углубление) и в некотором смысле даже использовать как замену модной тилландсии. А еще им нравится очень рыхлый грунт с большим содержанием песка и торфа.
Ярких оттенков дому может добавить кордилина – эффектный пучок листьев темно-шоколадного и малинового оттенка. Она не любит сквозняков, холода и ветра, зато обожает жирную почву с кислотностью 6–6.5 и регулярную подкормку. Не допускайте пересыхания грунта.
Спатифиллумы прекрасно смотрятся в горшках большими группами и красиво цветут. Однако всегда велика вероятность их залить: они очень отзывчивы к поливу, и, как правило, когда им требуется влага, – листья поникают, но после полива сразу поднимаются обратно. При заливе такого не происходит, и в этом заключается ловушка: хозяева думают, что раз листья поникли, то нужно поливать еще и еще, не зная меры. Просто держите это в голове: если через несколько дней после полива спатифиллум не поднимает листики – значит, вы его заливаете и пора приступать к спасательной операции.
Монстеры не менее покладистые растения, однако, чтобы они не вытягивались, им либо нужно много света, либо следует закручивать их на опору – так они будут казаться пышнее. Животрепещущий вопрос про то, как сделать листья более резными, увы, подразумевает тоже только один ответ: больше света. У молодого экземпляра монстеры листья не резные – ювенильные, и они не станут резными даже при самом ярком свете.
Тропические «малыши» тоже бывают – например, милые крошки-пилеи с идеально круглыми листьями и неприхотливые пеперомии. Если хотите добавить цвета в свою зеленую коллекцию – выбирайте пеперомию Россо, у нее очень красивые темно-зеленые листья с красно-бордовой изнанкой.
Сломанные цветы
В мире существует около 150 одних только видов тюльпанов (и половина из них – дикие), а виды делятся еще на тысячи сортов. Сорта в свою очередь разделены на 15 классов. Каждый класс характеризуется особой формой лепестка, размером, цветом, временем цветения и другими признаками.
Если вы когда-нибудь пролетали над Нидерландами с марта по май, то вам было очень сложно не заметить, что страна с воздуха выглядит как сплошное разноцветное лоскутное одеяло. В это время в полном разгаре фестиваль Keukenhof, где представлена большая часть всего луковичного великолепия страны (а с высоты птичьего полета видны промышленные поля различных цветочных компаний). Нидерланды по-прежнему одним махом убирают с тюльпанного рынка всех конкурентов. И не только продажей срезанных тюльпанов по всему миру. Бизнес – это главным образом луковицы. Если у вас есть дети и вам приходилось показывать им миллионы видео с тракторами на ютубе, то среди них наверняка попадался и ролик про цикл жизни голландского тюльпана. Шесть минут – но зато какая драма. Примерно на третьей минуте красивое, в самом цвету поле розовых бутонов, отправляется под бессердечный нож комбайна. Рассудительный голос за кадром объясняет: если этого не сделать в определенный момент, то луковица не сможет вырасти до нужного размера и будет непригодна к выращиванию и продаже[5].
Но есть один тип тюльпанов, который вы никогда, ни при каких обстоятельствах не увидите на промышленных полях и цветочных смотрах: это «сломанный» тюльпан, или тюльпан, пораженный вирусом мозаики, вызывающим пестролепестность. Зато на картинах фламандцев вы наверняка видели именно его, а не один из тысяч здоровых сортов. Как так вышло? А вот как.
Тюльпан как ботанический вид был найден в долинах тянь-шаньских гор. Он был настолько красив, что ботаники и путешественники привезли нежный цветок в Турцию – его начали культивировать в Стамбуле еще в 1055 году. К XV веку цветов стало так много, что султан Османской империи Мехмед II нуждался в 920 садовниках, ухаживающих только за тюльпанами в его 12 садах.
С тех пор тюльпаны ценились очень высоко. В XVI веке ходила байка о незадачливом моряке, который, возвращаясь из дальних странствий с мешком диковинных луковиц, принял их за невиданный раньше сорт лука и съел с сэндвичем из селедки, за что был немедленно заключен под стражу и отправлен в тюрьму по прибытии в порт. Скорее всего, это был голландский порт. Дело в том, что Нидерланды и еще несколько стран испытывали серьезные демографические и социальные проблемы во время войны за независимость с Испанией. Вместе с этим в экономическом плане все было в порядке: порты Амстердама, Делфта и Харлема были полны судов и торговцев, что приносило стране бешеные деньги, несмотря на войну. Фактически у власти оказались городские олигархи, в то время как в остальных странах Европы действовало сильнейшее лобби землевладельцев и аристократов. Вместе с экономикой менялись культурные ценности и типы социального взаимодействия. Интерес к естественной истории, подпитываемый рассказами об экзотических странах, и легкий доступ к ним благодаря торговле – чем не оптимальные условия продажи редких растений? Поэтому когда ботаник Карл Клузиус, который завез тюльпаны в Голландию из их естественной среды обитания в Центральной Азии, открыл ботанический сад при Лейденском университете, тюльпан сразу стал его главным цветком и предметом желания всех состоятельных голландцев.
В 1576 году Клузиус первым описал симптомы вируса мозаики тюльпана. Эта болезнь, поражающая, к слову, и многие другие растения, например лилии, только у тюльпанов выглядит невероятно красиво. Вирусная инфекция заставляет пигменты в клетках лепестков изменяться и окрашивать их цветными полосками и «языками пламени». К сожалению, на этом вирусные преимущества заканчиваются: пораженные растения очень быстро увядают, дают меньше дочерних луковиц, которые в свою очередь мельче по размеру. Так что без должного ухода пораженный сорт может очень быстро исчезнуть. Прагматичным и расчетливым производителям это, конечно, невыгодно. Зато художники, возвышенные и поэтичные, оценили такие цветы по достоинству.
Собственно, эта мимолетность пораженных тюльпанов и породила настоящую манию в Голландии XVI века. «Это последний вздох красоты перед смертью», – говорит во многих своих интервью С. Эдвард Уолл, основатель и куратор общества Hortus Tulipus[6] в США, которое занимается коллекционированием и сохранением старых сортов тюльпанов, в том числе вирусных. Hortus Tulipus – последователи голландского Hortus Bulborum[7]. В Нидерландах сажать зараженные тюльпаны без специального разрешения запрещено законом: одна такая луковица может лишить крупного производителя всей прибыли за год и поставить под угрозу целое предприятие – а заодно и соседские лилии, например.
Потребовалось всего каких-то 60 лет с момента обнаружения вируса, чтобы бракованные и быстро увядающие цветы стали предметом культа. К 1636 году характерно полосатые красно-белые цветы стали так популярны, что их сметали по сумасшедшим ценам. За одну единственную луковицу можно было купить: 8 свиней, 4 быков, 12 толстых овец, 24 тонны пшеницы, 48 тонн ржи, два хогсхеда[8] вина, четыре барреля пива, 4 тысячи фунтов[9] масла, тысячу фунтов[10] сыра, серебряную чашку, набор одежды, кровать с матрасом и бельем и корабль. Имя этого тюльпана – ‘Semper Augustus’. Это был пик тюльпаномании, первого в мире, как утверждается, экономического мыльного пузыря – во многом надувшегося благодаря помешательству на полосатых видах. Лопнул он по понятным причинам: природа оказалась сильнее, и ‘Semper Augustus’ исчез как сорт.
«Бракованные» луковицы продавали, естественно, без цветов – это, конечно же, давало широкое поле для обмана. В начале XVII века больные луковицы даже прививали к здоровым – долго время считалось, что заражение происходит через сок растений[11]. По луковице невозможно предсказать, какой именно получится окраска и «оперение» (форма лепестков) зараженного цветка. Но даже это не останавливало коллекционеров. Тюльпаны цвели всего неделю, и для коллекционеров она была лучшей в году. В качестве предмета роскоши тюльпаны были на своем месте: чтобы ими обладать, нужно было иметь экспертизу, вкус и, разумеется, немалые деньги. Услужливые производители фарфора и их технологи ринулись создавать и производить тюльпанницы и сложносочиненные «проращиватели» для луковиц, которые тоже разлетались как горячие пирожки.
Современники не скупились на сатирические поэмы, эссе, карикатуры и картины на тему тюльпаномании. В 1614 году на гравюре Класа Янсона Висхера появился «глупец, готовый расстаться с деньгами» и два тюльпана. А на картине «Сатира безумия тюльпановой мании» авторства Яна Брейгеля – младшего изображена обезьяна в современной одежде, торгующая тюльпанами. Классическая карикатура гравера Питера Нолпе «Шутовской колпак Флоры» показывает тюльпанных торговцев у постоялого двора, а рядом Флору на осле, символе глупости. И подпись: «Картина великолепного 1637 года, когда глупец порождал глупца, беспечные богачи теряли состояние, а мудрецы – чувства».
До сих пор доподлинно неизвестно, была ли тюльпаномания первым экономическим глитчем в истории или же просто всплеском ажиотажа, пускай и невероятных масштабов. Профессор истории Энн Голдгар, написавшая книгу «Тюльпаномания: Деньги, честь и знания в золотой век Голландии» («Tulipmania: Money, Honor, and Knowledge in the Dutch Golden Age»), в редком интервью не шутит, что книгу стоило назвать «Тюльпаномания: куда скучнее, чем вы думаете».
Идею тюльпаномании как всеобщего помешательства продвигал шотландский журналист Чарльз Маккей. В своей книге 1841 года «Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы» («Extraordinary Popular Delusions and the Madness of Crowds») он писал: «Рвачество среди голландцев дошло до такого предела, что все сферы деятельности, кроме тюльпановодства и перепродажи луковиц, были полностью заброшены, люди покупали и перепродавали посадочный материал по немыслимым ценам, обещая покупателям много и за дорого. Задействованы были все, даже самые низшие слои населения». Истории про ужасы тюльпаномании Маккей черпал из пропагандистских памфлетов голландских кальвинистов, обеспокоенных, что тюльпанный консьюмеризм приведет к социальному краху и падению морали. Ну и, разумеется, тем что быть богатым – это совсем не богоугодное дело. Профессор Голдгар, впрочем, не смогла найти ни одного архивного доказательства того, что кто-то обанкротился и потерял состояние на тюльпанах. Рынок был куда меньше, чем его описывали современники: людей, которые покупали луковицы по цене больше, чем 300 гульденов (средняя зарплата за год хорошего, опытного, крепкого ремесленника), было всего 37. В масштабах Голландии – совсем небольшая группа страстных авантюристов.
С XVI века до сих пор дожили всего три «сломанных» сорта, и луковицы их хранятся в основном в частных коллекциях. Полосатые сорта, которые можно купить в магазине сейчас, – это безопасная иллюзия, фикция. Они искусственно выведены, чтобы походить на «старых мастеров», – их еще называют рембрандтовскими. В Британии, где в принципе идея цветоводческих клубов и обществ очень сильна, такие тюльпаны ценят, любят и вовсю используют в посадках. Их не сажают массово – напротив, поодиночке или среди злаков, чтобы зритель мог оценить окраску, не отвлекаясь на море цвета. Сорта, которые подойдут для домашнего выращивания – это, например, ‘Union Jack’ или ‘Spring Green’.
Тем не менее есть настоящие ценители и среди обычных людей, не селекционеров и коллекционеров. Таня Модерсхайм – голландская экспатка в Великобритании – всегда хотела рисовать тюльпаны. А еще лучше – тюльпаны с картин фламандцев. Но потом задумалась: существуют ли вообще те сорта тюльпанов, которые фигурируют на исторических полотнах? И нашла ответ: да, существуют. Генетические наследники цветов с картин можно купить через фонд Hortus Bulborum. Этот фонд больше похож на генетический банк: они выращивают луковицы и сохраняют даже те, которые сейчас коммерчески невыгодны, поэтому продают всего по несколько луковиц в одни руки. Каждый год Таня покупает несколько сортов, выведенных с 1595 по 1850 год, и сажает их у себя в саду. А когда они расцветают, она срезает их, ставит в вазу и пишет картины. На своем сайте она скромно указывает, что мечтает о легендарном и редком сорте ‘Zomerschoon’ – звезде 1620 года – и попугайном тюльпане ‘Perfecta’ (1750 год).