Виктория Байн
Я ведьма…
Эта книга посвящается моему учителю Светлане Григорьевне Кретовой, за те знания, которые она мне дала. В самый трудный момент моей жизни, они помогли мне не выйти на новый жизненный виток осознания, принятия и божественной любви. Мой учитель – это человек, у которого большое светящееся доброе и любящее сердце. Благодарю вас за бесконечное терпение и веру в меня, за ту поддержку и помощь которую вы мне оказывали в нужный момент, за то, что вы открыли во мне мою внутреннюю силу и моё предназначение. С бесконечной благодарностью и любовью я посвящаю вам эту книгу.
От автора
Это книга об успешной молодой бизнесвумен Диане, которая всего добилась в жизни сама. Казалось, бы всё у нее хорошо: мощный развивающийся бизнес, крепкая любящая семья, здоровые и красивые дети. И вдруг у героини обнаруживают страшное заболевание – опухоль мозга. Оказавшись в больнице, Диана понимает, что она потеряла всё. От нее уходит муж, предают партнеры по бизнесу, отворачиваются друзья. Диана стоит на пороге смерти. Она готова к самому худшему, она готовится умереть. Неожиданно в ее жизни появляется странная женщина, и говорит, что ее отправили с Небес спасти Диану. Незнакомка исцеляет ее. С этого момента у героини начинаются неожиданные и невероятные видения. Диана вспоминает свои прошлые воплощения: в одной из жизней она была царицей Дидоной, основавшая величайший город древности Карфаген. Ей снятся сны о безумной любви к Энею, который бросил её и уехал покорять другие города и страны, а Дидона покончила жизнь самоубийством. Диана осознает, что эта трагедия произошла в прошлом и понимает, что может всё изменить в этой жизни. Странная женщина, которая излечила Диану, становится ее Учителем. Диана обретает мощную энергетическую силу, она становится ведающей женщиной. Отныне она – ведьма! Что ей делать с этой силой? Мстить – это значит идти по дороге разрушения, боли и обид. Или простить и выйти на путь созидания и божественной любви? Какой выбор сделает Диана?
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава 1
Какой навязчивый звук… знакомый… и запахи все знакомые… и голоса…
«Нет, еще в коме… Да, анализы взяли… к вечеру будут… за состоянием наблюдаем».
Я не понимала, где нахожусь и что со мной. Странные ощущения, звуки… Перед глазами мелькали картинки, откуда-то издалека доносились обрывки фраз.
«Везучая, везучая…» Это соседка тетя Мария все время говорила мне с раннего возраста, когда я еще была совсем ребенком: «Ну, Дианка, какая же ты везучая! Ты родилась в рубашке!» Когда в детстве я чудом выжила в страшной автомобильной катастрофе, на мне не было даже царапинки, а обе мои сестры погибли. Все удивлялись, ведь шансов остаться целой и невредимой у меня не было. Машину угнали, взяли тайком у нашего соседа. Старшая сестра Зиля достала ключи, которые забыл у нас на кухонном столе наш веселый разговорчивый дядя Костя, частенько навещавший нас со своей супругой – доброй и заботливой тетей Машей. После смерти нашего отца они часто помогали маме справляться с хозяйством.
Зиля решила покатать нас по округе. Сестра уже несколько раз сидела за рулем и считала себя опытным водителем. Мы жили в тихом провинциальном городке в Татарстане и особого движения на дорогах не было. Поэтому мы с Альфией смело запрыгнули в старенький Жигули соседа и покатили.
Позже мама рассказала, что в нас врезался грузовик, в котором сидел пьяный водитель. Мне было всего десять лет. Но этот день как будто стерли из моей памяти. Как все тогда произошло, я плохо помню. Не осталось ни той трагической поездки, ни похорон сестер. Только слова: «Везучая, везучая, везучая!» – они навсегда засели у меня в голове. Я часто повторяла их про себя, и это мне всегда помогало. Мне легко удавалось сдавать экзамены практически без подготовки – просто вытаскивала единственный билет, который знала. У меня быстро получалось заводить друзей и общаться с людьми. Казалось, все любили меня. Мало что из детства сохранилось в моей памяти. Зато каждый момент взрослой жизни яркими эпизодами проплывал перед глазами.
«Я сама не понимаю, может что-то перепутали. Мы сделаем повторные пробы», – голоса врачей слышались совсем рядом. А в голове звучала одна мысль: «Везучая! Везучая! Везучая!»
Перед глазами вдруг всплыл образ мамы. После смерти отца, казалось, она выплакала все глаза. Взгляд потух, в нем не было ни жизни, ни огня. Она перестала с кем-либо общаться. Только с соседями и с коллегами по работе, да и то, по необходимости. А как похоронила своих старших дочерей, так совсем перестала хоть с кем-то разговаривать. Ходила молча, как тень. Если бы не наши участливые соседи, совсем плохо бы нам жилось тогда. Тетя Маша и дядя Костя стали для меня самыми близкими и дорогими людьми после мамы. Они помогли нам пережить тот трудный период, приносили овощи со своего огорода. Наш огород был совсем заброшен, по пояс зарос сорняками. Они старались приободрить упавшую духом маму, рассказывая истории и слухи из жизни нашего маленького городка. Иногда рассказывала тетя Мария про местное кладбище. Раскрыв рот, я слушала страшные истории про то, как люди там видели призраков, но мама сразу вставала и уходила, стараясь не слышать ничего, что напоминало бы ей о смерти.
Я изо всех сил старалась заменить старших сестер. Убирала в доме, весной с дядей Костей мы вдвоем дружно перекопали весь огород. В свои 12 лет я уже могла печь хлеб, готовить, стирать и даже шить. Мне хотелось, чтобы к маме вновь вернулась радость жизни, чтобы ее глаза опять улыбались. Но она с каждым годом становилась суровее и молчаливее. Мама не любила разговоров, она уходила свою комнату и подолгу сидела там в одиночестве. Мы общались с ней только по необходимости. После окончания школы я поехала строить новую жизнь. Можно было устроиться в Казани – не так далеко, да и все же поближе к маме, но внутренний голос кричал, гнал в столицу.
«Состояние стабильное. Все же комиссия? Ну три раза всё перепроверили, а биопсия только завтра. Все в норме пока, вот ведь везучая…»
С того момента, как я вышла на перрон вокзала в Москве, я помню все. Сравнительно легко нашла приют у абсолютно незнакомой женщины. На вокзале мы просто столкнулась с ней – она искала себе квартирантку. Быстро нашла работу в ресторане поблизости, я устроилась официанткой и мне удавалось целый год работать и содержать себя, отправлять деньги маме и помогать своей хозяйке. Легко и без подготовки поступила в медицинский институт и вышла замуж за самого красивого и перспективного парня. Родила двух здоровых девочек. Мы вместе с однокурсником начали свой фармбизнес и уже через год купили с мужем квартиру. Счастливое время, жизнь закручивалась стремительно. А впереди, казалось бы, будет еще лучше.
«Очнулась, да. На несколько секунд, потом снова в сон. МРТ есть. Вот заключение».
Затем светлая полоса в моей жизни закончилась. И началась черная…
Временное заключение в следственном изоляторе. Воспоминания яркими образами, как кадры кинохроники, мелькали в моей голове. Бумаги, приставы, следствие, решение суда… Предательство, предательство, предательство. Арест имущества и бизнеса. Как будто открылся ящик Пандоры – и полетели из него сразу все несчастья. Одиночество. Муж ушел, жилья нет. Впереди маячит реальный срок. И еще постоянная, назойливая, нестерпимая, разрывающая на части головная боль.
Однажды к нам в дом вошли судебные приставы и показали мне документы, согласно которым я должна огромные деньги. Все мои юристы и компаньон Роман были не на связи, отключены номера телефонов и ни на работе в офисе, ни дома их не оказалось. Я не могла поверить во все это. Как я могла оказаться в ловушке финансовых махинаций ближайшего друга?
Чтобы вернуть долги, пришлось продать все: дачу, квартиры, автомобили. Счета были заблокированы, на все склады и аптеки был наложен арест. Кроме обвинений в неуплате налогов, было заведено еще одно уголовное дело: за торговлю контрафактной продукцией, а по сути, наркотиками.
От накативших проблем у меня началась бессонница и сильнейшая депрессия, и связанная с ней бессонница. Кирилл старался помочь мне, поддерживал морально. Перевез меня в маленькую съемную квартиру, где я находилась под домашним арестом, пока шло следствие. Как-то раз вернувшись с работы поздно вечером, муж нашел меня без сознания на полу в ванной комнате. Он вызвал скорую помощь и меня отвезли в больницу.
В это время карьера Кирилла начала стремительно развиваться. Его стали приглашать в Израиль и в Америку в элитные частные клиники для проведения хирургических операций. Как моя карьера стремительно рухнула, так его – взлетела вверх. Перед ним открылись новые возможности для развития его профессиональной деятельности.
В Америку его пригласили ассистировать очень крупному и знаменитому хирургу. После проведенной совместной операции с Кириллом, оценив его талант и способности, ему предложили остаться там работать. Это была его самая заветная мечта и он ее достиг. Но в Москве его ждала больная жена. Когда Кирилл позвонил из Америки моему лечащему врачу, тот сказал ему, что мне осталось жить две, максимум три недели. А у Кирилла уже на два месяца был расписан план работы вместе с этим знаменитым хирургом. Вернуться сейчас в Россию означало конец его едва начавшейся карьеры в Америке. Перед ним стоял нелегкий выбор.
Он ждал моего решения. Конечно, я понимала, что шансов развиваться в России у него не будет, после такой криминальной истории жены, его не возьмут ни в одно приличное место. Вся Москва знала о том, в каком плачевном состоянии я нахожусь: под следствием, в огромных долгах, смертельно больная. Собравшись с силами, я посоветовала ему остаться там и не приезжать в Россию, поскольку мои дни сочтены. «Ты не сможешь мне ничем помочь. Так помоги себе и воспитай наших дочерей».
Оставшись одна наедине со своим воспоминаниями, подводя итоги своей жизни, я поняла, что то, чего я хотела достичь, что хотела доказать – все оказалось таким бессмысленным.
«Кирилл Викторович, изменений у вашей супруги никаких нет. Комиссия завтра, мы сразу с вами свяжемся, как только подтвердится диагноз», – это был последний звонок ответ на звонок мужа в больницу. Я попросила его больше не звонить. «Это будет мешать тебе, твоей работе. Не думай обо мне, забудь, вычеркни из жизни. Считай, что я уже умерла, – сказала я ему. – Так будет легче нам обоим».
Хотя, когда был объявлен диагноз, мне было уже все равно. На самом деле я уже желала умереть. Сил не было цепляться за эту жизнь. Да что сил, не было даже и желания. Мой друг и компаньон Роман подставил меня так, что пришлось долго скрываться от следствия. Пока муж не продал все, что у нас было, не залез во все возможные долги и не откупился. Дело закрыли. Дети уже полгода жили у моей мамы, ему пришлось уехать в Америку, и работать не покладая сил, чтобы расплатиться с займами. Наверное, давно уже не один, так думала я. Может, все-таки вернется? Порой у меня мелькала слабая надежда, что Кирилл приедет и возьмет меня за руку, подержит ее перед моей смертью. Хотя, какой смысл? Я просто лежала и жалела саму себя. Девочек он поднимет. Как бы ни говорил, что всегда хотел сына, но девчонок все равно любит и не оставит. Нет сил ни на что… даже на то, чтобы уйти самой, сил нет. Говорят, при опухоли мозга человек сгорает за пару месяцев. Скорее бы…
– Диана Сергеевна, вы нас слышите? Диана Сергеевна? Вы слышите нас? Вы находитесь в больнице, вы понимаете? Вы помните, что с вами произошло?
– Да, я понимаю, что я в больнице, я здесь прохожу лечение, – вяло ответила я, удивляясь такому столпотворению вокруг.
«К чему такое внимание? Раньше один врач заходил по утрам и потом я лежала весь день одна, а тут целая толпа. И все заведующие отделений, и главврач, и ещё вот тот профессор, он же живет в Израиле! Я хорошо его помню. Когда я училась в мединституте, он преподавал нас на кафедре».
– Диана Сергеевна, это очень хорошо, что вы в сознании. Как вы себя чувствуете?
– Я не знаю, как я себя чувствую, – все еще ничего не понимая ответила я. – Вроде ничего не болит. Мне вкололи какое-то сильное обезболивающее либо наркотик? У меня нигде ничего не болит.
Я даже немного потрясла головой, чтобы убедиться в этом. Странно, боли нет. Раньше я не могла даже повернуть головы, чтобы не вызвать сильнейший спазм, от которого я теряла сознание.
– Со мной вроде бы все в порядке, чем вы меня накачали? Это какой-то эксперимент нового препарата?
Что? А ведь действительно всё в порядке. Какой-то вакуум в голове. Легкость. Голову вообще не ощущаю. Как будто её нет. А ведь последнее время боль становилась такой невыносимой, что я падала в обморок и подолгу просто лежала без движения в своей палате.
Почему-то я находилась в другой палате, светлой и просторной. Ко мне наклонился мой лечащий врач и сказал:
– Вы проспали три дня, и сейчас вас диагностировали. И… опухоль не обнаружена! Вы полностью здоровы! Рака нет. Как такое может случиться? Это феномен, и вы должны пройти ряд обследований, чтобы мы могли полностью убедиться в этом чудесном исцелении.
– В самом деле, я хорошо себя чувствую. Я бы даже чего-нибудь съела, если можно.
– Это хороший признак! Сейчас вам принесут суп. А пока нам надо серьёзно с вами поговорить.
– Я не понимаю… Я уже умерла? Неужели рай выглядит вот так – с больничной палатой и врачами? Я надеялась, что хоть на той стороне я наконец-то выберусь из этих стен.
– Диана Сергеевна, вот вы уже и шутите, значит, всё в самом деле прекрасно. Разговор серьёзный. Вы по образованию врач. И прекрасно понимаете всю специфику истории вашей болезни.
– Да-да… Рак мозга последней стадии, метастазы, приблизительный срок – 3 месяца. Это вы мне сказали ещё осенью. Счастье, что мне удалось дотянуть до весны. Я уже планировала выезжать в красивом ящике на черном катафалке, но похоже, что-то пошло не так. Так почему я здесь?
– Диана Сергеевна, вас привезли из хосписа сюда, в Центр, неделю назад. В бумагах было указано, что они не могут держать вас у себя… потому что ваш диагноз не подтвержден.
– ???
– У нас есть предыдущее заключение нашего Центра, есть бумаги из Германии, где вы безуспешно лечились. Но факт остается фактом. Мы проверили всё трижды. Диана Сергеевна. У вас нет опухоли мозга. Она ушла. Испарилась. Я доктор и я прагматик. Я не верю, что может отрасти ампутированная нога, я не верю в непорочное зачатие. Но это какой-то странный случай. Я бы сказал, что это бред сумасшедшего, если бы сам лично не наблюдал вас последние полгода. Мы все в шоке. Это просто чудо. Такого не бывает, но это так: это подтверждают все анализы. Это подтвердили все 12 членов комиссии. Вы абсолютно здоровы. Вы невероятно везучая!
Я была впечатлена встречей со Странной женщиной и понимала, что именно она меня исцелила, но предпочла об этом молчать. Да и кто поверит в эту сказку, я и сама никак не могла уложить это в своей голове. Все события в моей жизни в последнее время происходили так стремительно, что я уже не успевала удивляться или анализировать все, что на меня свалилось в последнее время.
Глава 2
Воспоминания Дианы
В клинике пошумели несколько дней, а потом все стихло. Кто-то не особенно верил в счастливое выздоровление (явно что-то не в порядке с анализами, где-то ошибка), кто-то считал, что диагноз изначально был поставлен неверно, но были и те, в чьей практике были случаи счастливого исцеления – возможно всего пару раз за всю жизнь, но такие чудеса бывали.
Сама я старалась не поддерживать разговоры словоохотливых медсестер, так как сама плохо понимала, что же все-таки произошло.
Я целыми днями прокручивала последний день до того, как впала в кому. Была середина весны. На улице еще прохладно, но солнце показывалось все чаще, и очень редко, подъехав на кресле к окну, можно было уловить едва уловимый запах весны – свежего чуть-чуть огурца и лимона. Жители хосписа жадно ловили эти мгновения, сидя в своих палатах. В тот день, наконец-то, всем разрешили выйти на улицу во двор. Заботливый персонал расстелил на лавочках пледы, разложил на столиках шахматы и другие настольные игры. Постояльцы неравномерными волнами появлялись во дворе: кто-то неспешно выходил самостоятельно, кого-то поддерживали под руки медсестры. Некоторых, в том числе и меня, вывезли в креслах-каталках. Сил самостоятельно передвигаться не было. Не было и желания.
Но в этот апрельский день все резко изменилось.
Еще с утра у меня было какое-то странное чувство, которое я никак не могла определить. Тревожное ожидание вкупе с радостью и волнением. Так в детстве ждешь Деда Мороза, попутно переживая: придет или нет? Я не заметила, как задремала, откинувшись на спинку кресла. В последние дни весь мой распорядок состоял из постоянной смены сна и бодрствования. Сильные боли не давали уснуть, а между приступами транквилизаторы держали меня постоянно в состоянии полудремы. Но в этот день, боль как будто бы немного отступила и не мучала меня сильно. Я очнулась от того, что кто-то тронул меня за плечо.
Открыв глаза, я вначале была ослеплена яркой вспышкой света. Подумала, что кому-то захотелось меня сфотографировать, но мне было уже все равно, я зажмурилась и прикрыла лицо руками. Но кто-то опять до меня дотронулся и уже положил руку мне на плечо. Осторожно убрав свои ладони с лица, я приоткрыла глаза. В свете весеннего солнца передо мной стояла женщина в длинном платье. Она была высокой и стройной. Солнечные блики играли в ее светлых волосах, перепрыгивали на высокие скулы, скользили по лицу и ныряли в голубые глаза, которые смотрели открыто, не мигая. Сложно было определить ее возраст, ей было лет 25, а может, и вдвое больше. От нее веяло силой и спокойствием. Посмотрев в глаза незнакомки, у меня перехватило дыхание – это были глаза Любви и Мудрости. «Так выглядят ангелы», – решила я. «Не эти рафаэлевские круглолицые юноши с крыльями, а именно так». Я, видимо, умерла и перенеслась в другой мир, раз вижу ангелов.
– Я уже умерла? – беззвучно, одними губами спросила я.
–Ты еще жива.
– Кто ты?
– Мы уже виделись, – вместо ответа сказала женщина. Ее голоса не было слышно. Но он четко звучал у меня в голове.
– Зачем ты пришла ко мне?
– Потому что тебе нужна помощь.
– Но тут всем нужна помощь.
– Ты можешь все изменить.
– Я? Как? Уже поздно, рак вовсю прогрессирует, последняя стадия, я уже умираю. И у меня нет сил.
– Ты должна просто принять важное решение.
– Какое решение? Его уже приняли за меня. Кто-то там, наверху, решил, что моя жизнь здесь бесполезна.
– Это ты решила. А там просто исполняют твою волю. Но все может быть совсем по-другому.
– Как это?
– Просто загляни в себя. И ответь на вопрос: ты хочешь жить?
Я знала ответ. Да, жить хотелось. Вырастить дочерей, показать им мир. Но уже не верила в чудо. После того, как моя счастливая устроенная жизнь пошла под откос, из нее ушла радость. По утрам не хотелось открывать глаза, а к вечеру подгоняла к концу еще один пропащий бесполезный день. Жить так больше невозможно.
– Я не могу больше. Мне очень больно. Я хочу, чтобы побыстрее все закончилось. – Где-то вдалеке прозрачными тенями мелькнули образы моих девочек, и я сглотнула комок, застрявший в горле.
– Ты. Можешь. Всё. Изменить. Дай руку.
Я протянула ей свою тонкую, сухую руку, больше похожую на руку 80-летней старушки, с костлявыми пальцами, разбухшими узлами на фалангах пальцев, утонула в изящных кистях странной женщины. И тут же я почувствовала, как некая сила мурашками стала вливаться в меня. Тело окутал густой туман, оно стало бесплотным и легким, голова закружилась. «Ты хочешь жить?» – донесся откуда-то издалека голос. «Да! Да! Я хочу!» – закричала я и как будто взмыла ввысь, мое тело сотрясалось и закручивалось все сильнее и сильнее. «Ты точно хочешь жить?» – снова услышала я в своей голове. «Спаси меня! Я хочу жить!». Мощнейший поток проходил сквозь меня и увлекал куда-то выше. Хлопок! …и я почувствовала, как все мое тело распалось на мелкие частицы. На секунду они остановились, а потом огромной светящейся воронкой снова закрутились с бешеной скоростью. В последнее мгновение я только успела почувствовать, как мое безжизненное тело рухнуло и обмякло в инвалидном кресле.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
Глава 3
Юность Дидоны
– Дидона, твой отец зовет тебя в тронный зал! Ах, вот ты где! Я тебя повсюду ищу!
Слова матери прервали любимый ритуал Дидоны – оставить в чаще под водопадом прекрасные цветы в дар любимой богине. Потоки воды отнесли бы их дальше в открытое море. Но голос матери был настойчив.
Мать Дидоны была второй женой Ахилла – царя города Фес. Дидона унаследовала ее царственную осанку и женственные манеры. Гвинея обладала добрым, кротким нравом, ее голоса почти никогда не было слышно, потому что царица, всегда разговаривая почти шепотом. Она нашла дочь, гуляющую в саду, где девушка срезала цветы. Красивые благоухающие букеты были подарком любимой богине Афродите. Она приносила их каждый день в свое укромное место – небольшую пещеру со струящимся водопадом внутри. Прохладные струи горного ручья за множество столетий вытесали на дне небольшую чашу, образовав прозрачное озеро, в котором Дидона нежилась в жаркую погоду. На вершине пещеры была тонкая расщелина, куда днем попадали солнечные лучи, отчего вода на дне становилась ярко-голубого цвета. А ночью сквозь отверстие в тайное убежище проникал лунный свет, заливая пространство серебряной дымкой. Это было самое любимое место Дидоны. Сюда она приходила укрыться от летнего зноя или нападок старшего брата; здесь она спасалась от ночной бессонницы или отдыхала после утренней охоты.
Магия луны и солнца, силы природы и божества помогали ее взрослению, и волшебная красота молодой девушки расцветала с каждым днем. Вьющиеся каштановые волосы обрамляли ее сердцевидное лицо, а стати и грациозности Дидоны позавидовала бы самая гибкая и ловкая пантера. Но самым большим даром богов были ее изумрудно-зеленые глаза. В момент, когда она была весела и радостна, они искрились золотистым светом и, казалось, что поток из мириадов солнечных бликов лился на того, на кого принцесса обращала свой взор. Счастливец уже не владел собой и полностью растворялся во власти ее дружелюбного очарования. А когда Дидона сердилась, глаза ее напоминали море в шторм: сначала они темнели, как тучи, а потом начинали извергать молнии. И горе было тому, на кого падал ее гневный взор.
Дидону с младенчества воспитывали почитать богов, и поклоняться Афродите. Ей казалось, что дочь Зевса живет в ее пещере, а потому каждое утро она приносила сюда свежесрезанные цветы. Вода уносила её подношения из озера в журчащую речку, которая впадала дальше в море. Дидона просила Афродиту наполнить ее красотой этих цветов, силой солнца и магией луны. И однажды богиня пришла к ней.
Тихо вынырнув из вод озера, она предстала перед Дидоной во всем своем божественном великолепии. Увидев Афродиту, юная принцесса застыла в благоговении, не в силах сдержать восторг перед потоками силы и красоты, исходившими от нее. Опомнившись, Дидона преклонила колени перед прекрасной богиней.
– Поднимись, дитя мое, – голос Афродиты напоминал пение райских птиц. – Я наблюдала за тобой, как ты почитаешь меня. Каждый день ты приносишь дары, которые меня радуют. Ты, так же, как и я, любишь и уважаешь творения моего отца Зевса – воду, землю, солнце, воздух. За твою любовь и преданность мне и моему отцу я наделяю тебя способностью получать силу, красоту и мудрость из природы. От мира трав и цветов ты будешь наполняться ароматами и утонченной красотой. От мира животных, птиц и насекомых, ты получишь женскую грациозность и статность. Воды всей планеты наполнят тебя жизненной силой и одарят любыми богатствами. Твердыня земли будет плодородна и изобильна для тебя, куда бы ни ступала твоя нога. А Солнце отныне благоволит тебе и подсказывает путь. Но предупреждаю, что путь твой будет нелегким. Ты – первая женщина на этой Земле, для кого Небеса открывают такие возможности. Пользуйся ими во благо себе и окружающему миру. Стань продолжением меня в земном воплощении! Излучай любовь, одаривай каждого этим божественным светом, который сейчас зажжется в тебе!
С этими словами Афродита подошла вплотную к Дидоне. Рост богини был на две головы выше роста земного обычного человека, но принцессе показалось, что перед ней предстало огромное светящееся чудо, которое источало аромат диковинных трав и цветов, а свет, который исходил из глаз Афродиты, пронизывал все тело принцессы насквозь. На мгновенье Дидоне показалось, что она попала на Небеса, потому что испытала чудесный экстаз, в котором она увидела прекрасный мир Богов. Ей показалось, что она стала птицей и парит над землей, в этом полете перед ней открылся Олимп во своем великолепии. Свет, исходивший от обители богов, был настолько сильным, что Дидона почувствовала, что она растворилась на мириады частиц и сама стала этим светом. В этом мире не было боли, зависти и злобы, как на земле, там была разлита только божественная любовь.
– Дитя мое, – услышала принцесса, как будто издалека, переливающийся голос Богини, – я наделяю тебя своей божественной силой! Пользуйся ею только во благо в этом земном мире. Я люблю тебя! – она прикоснулась к голове Дидоны своей прекрасной рукой.
– Я тоже очень люблю тебя, моя прекрасная Богиня, и благодарю тебя за эти бесценные дары! – прошептала принцесса.
С улыбкой на устах, с приятным сладостным чувством, она заснула прямо на земле в своей пещере.
Дидона проспала недолго. Проснувшись, она искупалась под водопадом, все тело ее ощущало прилив силы, как будто красота водопада начала светиться изнутри. Воспоминание о том, что сама Афродита спустилась с Небес, чтобы пообщаться с ней, придавала ей ощущение крыльев за спиной. Но до конца Дидона не сознавала, какими божественными возможностями наградила ее прекрасная богиня. А может, это все ей только приснилось?
Она не заметила, что провела в пещере весь день. Вернулась принцесса в замок уже к вечеру и решила вновь сплести венок из прекрасных белых лилий, растущих в царском саду. Они испускали дивный тонкий аромат и были самыми любимыми растениями Дидоны, она сама их высаживала и ухаживала за ними. За этим занятием и застала ее Гвинея.
– Дидона, идем скорее! Пойди к себе и смени платье, —как обычно, своим тихим голосом сказала Гвинея дочери. – Твоя одежда выпачкана в земле.
– Зачем? – удивленно спросила Дидона, мать никогда не придавала значения тому, в чем одеты ее дочери, она всегда пребывала в какой то легкой растерянности, ее всегда заботило только то, где находится и чем занят ее венценосный супруг. Но все же, ее дочери -Дидона и Анна были очень привязаны к матери и любили ее за ее доброту и мягкое очарование, которым обладала Гвинея.
Ахилл женился на ней второй раз, после кончины его первой жены, которая умерла при родах. В молодости царь часто отправлялся в военные походы и ему приходилось отсутствовать годами, а когда благополучно возвращался во дворец, он одаривал своих детей подарками, устраивал пиры и всевозможные веселья. Ахилл был веселым человеком и радушным хозяином, он рано взошел на престол города Фес и любил постоянно принимать гостей. Земли в его владениях были плодородными, и крестьяне торговали на городской базарной площади зерном, овощами и фруктами или меняли у ремесленников на предметы домашней утвари. В Фес часто приезжали иноземные купцы торговать шелками и пряностями. Город был оживленным и шумным, в нем царил порядок, царские стражи, которые постоянно дежурили по всему городу обеспечивали безопасность горожанам, которые могли спокойно спать, зная, что не будут ограблены. Народ очень любил своего царя и царицу. Но никто не мог просто так попасть во дворец. Вокруг него сплошной зеленой стеной росли лианы, вторым кольцом окружающим дворец, был парк, в котором проживали дикие звери и посторонние боялись войти туда просто так. Третьим охранным кольцом – была крепостная стена, где круглосуточно дежурила военная стража. Дворец был защищен со всех сторон. Ахилл часто любил говорить так:
–Я не боюсь никаких внешних врагов, потому что их у меня практически нет, так как всю свою жизнь я только и делал, что воевал и собирал себе союзников и друзей.
– Так почему твой город и твой дворец так защищен?
– Потому что только такая защита и дает безопасность мне и моему народу! И мы можем спокойно спать, зная, что надежно защищены! – говорил Ахилл, улыбаясь своей белозубой улыбкой.
Фес был расположен у подножья гор, тыл города прикрывала сама природа. Поэтому Ахилл правил в своем государстве уверенно и спокойно. Ему во всем помогала и поддерживала царица. Только сын от первого брака Пигмалион немного расстраивал его тем, что у них не было близкой родственной душевной связи, как с дочерями. А с годами отец и сын все больше и больше отдалялись друг от друга. В Гвинее Пигмалион не признавал ни матери, ни царицы, всегда, когда мачеха приближалась к нему, он спешил немедленно удалиться, скривив презрительную гримасу на лице.
Гвинея повернулась к дочери, внимательно посмотрела ей в глаза, и девушка увидела, как мать неожиданно постарела. Цвет ее лица был землистым, а в прядях волос из-под диадемы мелькало серебро. В последние несколько месяцев царица очень редко выходила из своих покоев. Но внимательные грустные глаза Гвинеи все так же светились любовью к дочери.
– В тронном зале тебя ждёт твой будущий супруг!
Дидона остановилась в изумлении, она не ожидала такого поворота событий:
–Замуж?! Сейчас?! Мне придется покинуть дворец?! – эти и другие мысли промелькнули в голове принцессы. Сияние ее взгляда погасло, глаза мгновенно изменили цвет – они потемнели и, казалось, что из них посыпались искры.
– Почему отец не предупредил меня заранее?! Кто мой супруг?! – воскликнула Дидона, ее глаза метали молнии.
– От меня ничего не зависит, – грустно ответила ей Гвинея и отвернулась – Поспеши, твой отец и брат ждут тебя.
Дидона пошла вслед за матерью во дворец, который утопал в цветах, которые испускали дивный сладостный аромат круглый год. Принцесса с детства любила сама ухаживать за садом. Она с любовью поливала растения и могла часами разговаривать с каждым кустиком, с каждым стебельком и ей казалось, что они слышат и отвечают ей. У каждого цветка было свое имя, Дидона наделяла их характером и качествами, свойственными людям. В этом своем благоухающем театре растений, она чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете. И только им она могла рассказать свои девичьи тайны.