Виктория Балянина
Чупакабра

Полная версия

Глава 1

– Проходи, садись, – следователь посмотрел на вошедшего подозреваемого и вздохнул. – Итак, давай начнём сначала. ФИО?

– ХУЯ.

– Чего? – вспылил следователь. – Поговори мне ещё тут!

– Хорошо, молчу-молчу, – улыбнулся подозреваемый и поднял руки, как бы сдаваясь.

– Фамилия, имя, отчество? – снова спросил мент и посмотрел на спокойно улыбающегося подозреваемого.

– Харитонов Устин Яковлевич.

– Дата рождения?

– Зачем это? – пожал плечами Харитонов. – Ты ж ещё вчера всё это записал.

– Тогда продолжим, – хмыкнул следователь. – Расскажи-ка мне, гражданин хороший, откуда у тебя канистра с кровью?

– Нашёл.

– Ты мне тут дурака-то не включай! – вспылил следователь и стукнул ладонью по столу так, что все остальные сотрудники вздрогнули. – «Шёл-шёл-нашёл»! Рассказывай, как и за что ты убил гражданина Иванова?

– А кто это? – невинно хлопая глазами поинтересовался Устин.

– Тот, кого ты убил, да ещё и всю кровь из него выкачал! Зачем ты это сделал, а? Чем тебе помешал Иванов?

– Кровь обычно вампиры выкачивают. Или чупакабра.

– Вампиры?! – вспылил следователь, и Устин мог поклясться, что у того даже дым из ушей пошёл.

– Чупакабра только на животных нападает, – заметил кто-то из присутствующих сотрудников.

– Так, человек – это… – начал говорить Харитонов, но следователь его перебил.

– Человек – это звучит гордо!

– Да-да, – кивнул Устин, – это великолепно, надо уважать человека, но я о другом. Человек – тоже животное. Точнее – примат. А ещё точнее – класс млекопитающих, род семейства гоминидов, отряд приматов, подотряд настоящих обезьян, – менторским тоном сказал он.

– Слышь, ты, потомок обезьяны! Я тя щас в «обезьянник» на пятнадцать суток быстро определю! Ты будешь колоться или нет?! За что ты убил гражданина Иванова?

– Колоться? – хитро посмотрел на следователя Устин. – А у вас есть? – обвёл он взглядом всех присутствующих и приставил указательной палец правой руки к вытянутой левой.

– Так, всё! Кончилось моё терпение! Иванов, неси «слоника»!

– Где Иванов? – стал испуганно оглядываться Харитонов. – Ты уже с призраками разговариваешь, господин следователь?

– Товарищ, – машинально поправил его следак.

– Какой же ты мне товарищ?

– Точно, – кивнул тот, – тамбовский волк тебе товарищ. Иванов, «слоник» где?!

Иванов не успел ничего ответить, как у следователя зазвонил телефон.

– Слушаю! – рявкнул он в трубку.

– Т-товарищ капитан, – заикаясь промямлил дежурный старлей Культяпов, – у нас новый труп. Такой же, – шёпотом добавил он и положил трубку.

– У нас новый труп, все на выезд! – приказал следователь своей группе.

– А как же «слоник» ?.. – вошёл в кабинет Иванов с противогазом в руках.

– «Слоник» никуда не убежит, – пристально посмотрел на Харитонова капитан. – Сунь его в камеру к блатарям, – кивнул на Устина капитан одному из своих сотрудников, – и поторопись, мы будем ждать тебя в машине. Если он не закукарекает к нашему возвращению, тогда мы с ним и поговорим.

– Проходи, Чупакабра, – хохотнул тот, когда привёл Харитонова в КПЗ, и втолкнув его в камеру, захлопнул дверь.

– Здрасьте… – робко пробормотал Устин остановившись посреди камеры и посмотрев на семерых её обитателей, которых вполне можно было назвать типичными братками.

– Ты кто? – посмотрел на него один из них, сидящий на нижней шконке и которого Устин про себя окрестил Главарём.

– Человек, – пожал плечами вновь прибывший.

– По какой статье, человек? – хмыкнул Главарь.

– Говорят, что сто пятая, вроде бы…

– И в чём же тебя обвиняют?

– В убийстве какого-то Иванова…

– А как звали того Иванова помнишь? – спросил бритоголовый качок, которого Харитонов мысленно обозвал Черепом.

– Вчера следак называл его имя, сейчас вспомню. Сейчас-сейчас… Валентин… Валентин Долбо… Ортодо… Дар-ми-дон-тович. Да, точно – Дормидонтович! Валентин Дормидонтович!

– Ты Дормидонтыча завалил? – вспылил один из них. – Да я те! – подлетел он к Устину, схватил его за грудки и вжав в стену уже занёс кулак, чтобы заехать ему в нос, но Главарь остановил его.

– Тормози, Жгут, дай ему всё объяснить. Но, если ты действительно укокошил Дормидонтыча… – посмотрел он в глаза новенькому, – то я тебе ничем не смогу помочь. Его слишком уважали, чтобы простить такое.

– Да не знаю я никакого Дормидонтыча! – взорвался Устин. – Я и ментам это уже тыщу раз повторил! Не убивал я никого!

– Цыц! – прикрикнул на него Череп.

– Кто у тебя следак? – указав Устину на место на против себя, поинтересовался Главарь.

– Ефимов Сергей Борисович.

– Да-а, не повезло тебе, – усмехнулся Жгут, – Ефимов – тот ещё зверь.

– А почему тебя Васёк Чупакаброй назвал?

– Какой Васёк? – не понял Устин.

– Тот, кто тебя привёл.

– А-а-а, – протянул он, – он слышал, как меня Ефимов так называл.

– Объясни всё по порядку, – то ли попросил, то ли приказал Главарь.

– Дело было так, – начал рассказывать Устин. – Вчера я возвращался с работы домой на своём электросамокате. Вдруг, откуда ни возьмись, из-под арки, прямо под колёса выскочил какой-то мужик. Он говорил сбивчиво, но из всего, что он сказал, я понял, что он очень серьёзно опаздывает и умоляет срочно отвезти какую-то канистру по адресу, который он назовёт. Я вынужден был согласиться, иначе он меня не отпускал. – Устин остановился, сглотнул и облизнул губы. – Когда я приехал по адресу, мне стали задавать слишком много вопросов: «Откуда кровь?» (хотя я вообще не знал, что там такое, думал, что краска), «Где взял?», «Почему в канистре?» … Тогда я, оставив её там, сбежал. Но, далеко мне уйти не удалось… Видимо, кто-то из тех, кому я привёз канистру, вызвал полицию, и они меня схватили. Когда до дома оставалось минут десять, мне дорогу преградил «бобик», меня запихнули внутрь и привезли сюда.

– Понятно, – хмыкнул Главарь, – но причём здесь Дормидонтыч?

– Днём убили какого-то мужика, а вечером я попался с канистрой крови. Тем мужиком и оказался ваш Дормидонтыч. Как говорил Ефимов, его обескровленный труп нашли в его же квартире. Но там не было ни капли крови, ни вообще каких-либо следов.

– Откуда ты это знаешь? – влез в разговор рыжий курносый пацан с лицом, обсыпанным веснушками, и Устин назвал его про себя Рыжиком.

– Я слышал, как они обсуждали это дело, пока меня следак допрашивал.

– Продолжай, – приказал Главарь.

– Так вот, – вновь облизнулся Харитонов, и продолжил говорить, – у них на руках обескровленный труп, а тут я с канистрой крови. Они провели ДНК-тест, и оказалось, что кровь в канистре принадлежала Дормидонтычу. Ефимов вчера меня до трёх часов ночи допрашивал, всё пытался повесить на меня этот труп, и сегодня целый час допрашивал, пока его не отвлекли телефонным звонком. Можно сказать, что мне повезло, а то он мне уже «слоником» угрожал.

– А вчера… – начал говорить Рыжик, но Устин его перебил, поняв, что тот хочет спросить.

– Вчера он меня избил. Но сделал это так, что ни одного синяка нет. Зато внутри всё болит, – опять облизнул губы Устин.

– Да, что ты всё облизываешься? – вспылил Жгут.

– Пить хочу, – признался Харитонов.

Услышав это, главарь мотнул головой и через секунду перед ним появилась кружка с водой, которую он пододвинул Устину.

– Спасибо, – поблагодарил тот, и осушил кружку чуть ли не залпом.

– А почему Ефимов не осуществил свою угрозу? – поинтересовался Главарь, когда Устин поставил кружку на стол.

– Ему позвонили и сказали, что-то про новый труп. Но он пообещал, что сделает это, как только вернётся, если я не заговорю. А что я ему скажу? Я ему уже тыщу раз говорил, что не знаю никакого Иванова, а он всё твердит: «За что ты убил гражданина Иванова?» …

– Сколько ты уже здесь?

– Со вчерашнего вечера, с семи часов.

– Они имеют право задержать тебя на сорок восемь часов, а потом обязаны или предъявить обвинение или отпустить.

– И что мне делать?..

– Если ты не убивал Дормидонтыча, то продолжай настаивать на этом.

– Хорошо, – вздохнул Харитонов и уставился в пол.

– Чего вздыхаешь? – хохотнул Череп.

– Да так… – уклончиво ответил Устин. – Подумал, что ещё полтора дня впереди, а что за это время придумает следак – неизвестно. А кто такой Дормидонтыч? – решил сменить он тему разговора.

– А что? – с интересом посмотрел ему в глаза Главарь.

– Вы сказали, что он пользовался уважением, и мне интересно кто он такой, что его братва уважает.

– Есть такое, – усмехнулся Главарь. – Дормидонтыч – адвокат братвы. Был…

– Значит мне каюк… Или Ефимов меня засадит, или братва замочит…

Главарь хотел что-то ответить, но в этот момент распахнулась дверь камеры, появился Васёк и забрал Харитонова с собой.

– Ну, что? Надумал что-нибудь? – ухмыльнулся следак.

– Кроме того, что я не знаю Иванова? Нет, ничего не надумал, – хмыкнул Устин.

Он видел, как у Ефимова играли желваки и что тот никак не мог на что-то решиться. Он уже приготовился к худшему, как капитан взял какой-то бланк, что-то в нём накарябал и чуть ли не бросив его в лицо Устину, рявкнул «свободен!» и резким шагом вышел из кабинета.

– И что это было? – растерялся Харитонов.

– Не слышал, что тебе сказали? Свободен! – усмехнулся Иванов.

– О'кей, – пожал плечами Устин и вышел из кабинета.

Глава 2

Оказавшись на улице, он вдохнул полной грудью, потянулся и побрёл домой. Он отмыкал под душем больше часа и думал о том, что делать дальше. Он не понимал, почему Ефимов отпустил его, но знал, что братва его не пощадит, если узнает, что его подозревали в убийстве Дормидонтыча. Вывод тут напрашивался только один: он должен сам найти убийцу Иванова. Увидев, что подушечки пальцев уже сморщились от воды, он решил вылезать.

Что может сделать он, обычный дистрибьютер, продающий книги на улицах родного города – он не знал. У него был план самому прийти к братве и рассказать, как всё было на самом деле, но где их искать – он понятия не имел. Если раньше их можно было найти в бильярдных, казино или ночных клубах, то, где искать сейчас, когда все эти заведения позакрывали, он не представлял, поэтому от этого плана пришлось отказаться. Для начала, он решил вернуться на место, где встретил того типа с канистрой и поспрашивать местных о нём, тем более что он запомнил, как тот выглядит.

Из размышлений Устина вывела пришедшая на телефон эсэмэска. Прочитав её, он лишь хмыкнул, и пробормотав: «всё, что ни делается – всё к лучшему» отправился спать, чтобы завтра, рано утром, направиться на поиски того типа. Он не знал, что будет делать, когда его найдёт, но действовать надо было, он не мог просто сидеть и ждать, когда придёт братва, чтобы его ухайдакать.

Утром, скачав из интернета несколько бланков опроса жильцов, он пошёл к тому дому. Зайдя в первый попавшийся подъезд, он начинал разговор с фраз: «Здравствуйте! Я проверяю работу нашего сотрудника, который должен был позавчера проводить опрос в вашем доме. Как никого не было? А мужчина, невысокий такой, седой, разве не приходил? Тогда ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов…»

Позвонив в очередную квартиру, он успел сказать только «Здравствуйте!», как его за грудки втянули в квартиру и закрыли дверь.

– Ты кто такой? – навис над ним «шкаф 2х2».

– Влип, – пробормотал под нос Устин, а вслух сказал: – Я провожу опрос жильцов. Нашей управляющей компании важно мнение каждого жильца. Скажите, пожалуйста, Вы живёте здесь? – выдал он первый вопрос из опросного листа.

– Ты! Да, ты!.. – браток, опешил от такой наглости. – Ты понимаешь, что несёшь? – наконец-то смог подобрать он слова. – Дай сюда! – вырвал он из рук Устина папку с бумагами и стал листать их. Найдя его паспорт, с интересом стал изучать его. – Устин, значит? – как-то двусмысленно посмотрел он на него.

– Ну всё, приплыли… – пробормотал тот себе под нос.

– Что ты там бормочешь? – нахмурился «шкаф».

– Я говорю, что я-то Устин, а ты кто такой? И верни паспорт! —требовательно протянул он руку. – И вообще, мне пора, – забрав документ, он попятился к двери, – а то меня искать будут, – развернулся он, чтобы уйти.

– Да, кто тебя, Чупакабру, искать будет? – хмыкнул браток и преградил ему путь.

– Как ты меня назвал? – растерялся Устин.

– Чупакабра. Значит, это ты?

– Я – это я. Но, откуда ты знаешь про Чупакабру?

– Дракон приказал тебя найти. Несколько человек пошли к тебе домой, а я решил остаться здесь, вдруг ты заявишься. И не ошибся.

– Какой ещё дракон? Я не знаю никакого дракона.

– Да ну? – хитро прищурившись посмотрел на него тот. – А перед кем ты в камере исповедался?

– Чего?! – набычился Устин. – Ни перед кем я не исповедался! Меня спросили – я ответил. И там было семь человек, но никакого дракона я там не видел.

– Тот, кто с тобой разговаривал и есть Дракон, – хмыкнул браток.

– Хорошо, – вздохнул Устин. – Я здесь. Что дальше?

– А дальше будет серьёзный разговор. Но, сначала мне надо позвонить, – сказал он и зашёл в комнату, оставив пленника топтаться в коридоре. – Чего ты здесь топчешься? – вышел он из комнаты через две минуты. – Проходи, – кивнул он вглубь квартиры.

Войдя в комнату, Устин осмотрелся и сел в полукруглое светло-коричневое кожаное кресло, стоявшее возле окна. Он настолько погрузился в свои мысли, что не слышал, как в дверь позвонили. Очнулся он, услышав знакомый голос: – Ну, здравствуй, Чупакабра!

– А? Что? – вздрогнул он. – Вы? – удивлённо посмотрел он на стоявшего перед ним человека, и узнал Главаря.

– А что тебя так удивляет? – хмыкнул тот, усаживаясь в кресло напротив. – Меня отпустили сегодня утром. А тут вдруг такой сюрприз – какой-то пацан интересуется квартирой Дормидонтыча. Что ты здесь делаешь? Ты же говорил, что не знал его?

– Извините, но я ничего не понимаю… Это квартира Дормидонтыча?

– Да, – кивнул «шкаф».

– Костян, – посмотрел на него Главарь, – спустись к машине и скажи пацанам, что они мне здесь нужны.

Ни слова не говоря, «шкаф» вышел из квартиры.

– А зачем пацаны? – нерешительно спросил Устин.

– Колоть тебя будем.

– Я не орех, чтобы меня колоть, – объершился он. – К тому же, я рассказал Вам всё, что знал, мне нечего добавить.

– Уверен? – сказал Костян появившись в дверях, за спиной которого маячили двое парней.

– Как ты здесь оказался? – посмотрел в глазу Устину Дракон.

– Я ведь говорил Вам, что меня тормознул какой-то мужик возле арки, когда я проезжал мимо? – Дракон молча кивнул. – Так вот, – продолжил Устин, – это как раз и был этот дом. Я примерно помню, как выглядел тот тип, поэтому решил сегодня вернуться сюда и поспрашивать соседей, может они его видели или знают. Но не успел… – вздохнул он.

– Зачем ты его искал?

– Сам не знаю. Наверное, для спокойствия, чтобы убедиться, что всё то, что было вчера, мне не приснилось.

– Не приснилось, – кивнул Дракон.

– Теперь-то я в этом уверен, раз Вы здесь…

– И что ты намерен делать дальше?

– А что надо?

– Вот это правильный вопрос, Чупакабра, – улыбнулся Главарь. – Теперь ты будешь работать с нами. И мы тебя не отпустим до тех пор, пока окончательно всё не выясним.

– Могу я попросить?

– Смотря что.

– Не называйте меня так, ладно? У меня имя есть.

– А мне нравится, – хмыкнул Дракон. – Ладно уж… Если не хочешь, тогда будешь Чапой.

– А почему я не могу быть Устином?

– У меня тёлка была – Устина, – сказал один из тех, кто пришёл с Костяном. – Классная была девчонка! А зажигала как!

– Хорошо, пусть будет Чупакабра, – вздохнув, согласился Устин, поняв намёк, когда братки заржали.

– Вот и договорились, – усмехнулся Главарь.

Усадив Устина в свой шестисотый «мерс», Дракон привёз его в какую-то квартиру, где уже жили двое братков.

– Почему я здесь? – удивился он.

– Пока мы во всём не разберёмся, ты будешь под нашим постоянным контролем. Но, если выяснится, что это ты замочил Дормидонтыча…

– Если это выяснится, я сам застрелюсь, – пообещал Устин.

– Э, не-е… Тогда ты от нас так легко не отделаешься, – усмехнулся Дракон и ушёл.

Устин жил в квартире братков почти неделю. Они не выпускали его одного из дома и рядом с ним всегда кто-то был. На второй день это стало его напрягать, и он попытался устроить бунт, но пара весомых аргументов по «солнышку» уняли его пыл, и он смирился с данной ситуацией. Братва рыла носом землю в поисках того типа, которого нарисовал их художник со слов Устина, но пока всё было глухо. Все уже стали косо на него смотреть, решив, что он им соврал, но Чупакабра старательно игнорировал все эти взгляды и недвусмысленные намёки.

На седьмой день в почтовый ящик той квартиры, где он жил всё это время, подбросили обычный белый конверт. И так получилось, что этот конверт достал из ящика сам Дракон, который приехал за ежевечерним отчётом.

– Открой, – отдал он конверт братку, которого все называли Лёхой. – Ну, чего ты застыл? Что там? – поинтересовался он, увидев, что тот достал какие-то фотки из конверта и сейчас не может от них оторваться. – Порнуха, что ли? – хмыкнул Дракон.

– Круче, – обрёл наконец дар речи Лёха и отдал ему фотографии.

– Действительно, круче, – хмыкнул Главарь и посмотрел на Устина. – На, смотри, – протянул он ему фотографии, увидев, что тот пытается подсмотреть.

– Что это? – опешил Устин, увидев на фотках себя, выходящего из дома Дормидонтыча с канистрой крови в руках и постоянно оглядывающегося.

– А ты не видишь? – доставая пистолет из кобуры и передёргивая затвор, спросил Дракон.

– Вижу… – промямлил Устин. – Но, это неправда! Чем хотите клянусь! – попятился он назад, пока не упёрся в стену. – Можете любого спросить, я в это время в офисе был!

– Кем ты работаешь? – направив на него ствол пистолета, поинтересовался Главарь.

– Дистрибьютером. Хожу по офисам, книги продаю…

– Вот видишь, – снисходительно улыбнулся Дракон, – алиби у тебя нет. А значит и свидетелей тоже.

– Но, здесь же время стоит! – Устин ткнул пальцем в правый нижний угол фотографии, хватаясь за этот факт, как за последнюю соломинку. – А я в это время в офисе был, книги сдавал на склад! Меня там человек двадцать видели!

– Адрес давай.

– Чего? – не понял Устин.

– Адрес офиса давай, чудик, – сказал Лёха.

– Ах, адрес офиса… – облегчённо выдохнул Чупакабра и назвал адрес.

Сейчас было восемь часов вечера и Устин знал, что в этот момент босс закрывает офис, чтобы идти домой. Сидя между двумя братками на заднем сиденье в машине охраны Дракона, он сам не заметил, что улыбается.

– Чего лыбишься? – пхнул его локтем в бок один из них.

– Я вспомнил, что офис сейчас закрыт, – потирая ушибленный бок, ответил он.

– И чего ты лыбишься? Если так, то тебе от этого только хуже будет. Тебе же лучше, если офис будет открыт к нашему приезду.

– Тогда мне надо позвонить.

– Звони.

Устин достал смартфон из кармана и хотел набрать номер босса, но браток отобрал у него смартфон.

– Только из моих рук.

– Как скажешь, – пожал плечами Устин. – Там, в «контактах», есть «Босс», нажми на дозвон.

Браток сделал, как он сказал и нажал на громкую связь. Устину каким-то чудом удалось убедить босса вернуться в офис, сказав, что он хочет именно сейчас забрать свою трудовую книжку. Босс Устина и братва подъехали к офису одновременно. Братва втолкнула босса в его кабинет, и заблокировала дверь, чтобы у него и мысли не было сбежать.

– К-кто вы такие? Что происходит? –попытался возмущаться босс. – Я-я сейчас полицию вызову!

– Да угомонись ты… – поморщился Дракон, развалившись в директорском кресле. – Лучше расскажи, ты его знаешь? – кивнул он на Устина.

– Знаю, – нахмурился босс, – но он у нас больше не работает.

– И как давно?

– Уже десять дней.

– Десять дней? – переспросил Главарь и пристально посмотрел на Устина.

– Да, – кивнул босс.

– Как тебя зовут?

– Юрий Владимирович.

– Успокойся, Юрок, ты нас не интересуешь, – встал Главарь с его места и направился к выходу. – Работай, – похлопал он его по плечу, и вышел. Следом за ним вышли и все остальные, и прихватив с собой Устина, вернулись в ту квартиру.

– Значит, говоришь, свидетели у тебя есть? – Дракон в гневе ударил Устина. – Тебя уволили десять дней назад! – вновь ударил он его и тот согнулся пополам.

– Я могу доказать! – закрываясь от очередного удара, сказал Устин.

– Как?

– Мой телефон. Мне нужен мой телефон.

– Ну, вот он, – фыркнул Главарь, взяв в руки смартфон, который дал ему один из братков.

– Там, в сообщениях, есть сообщение от босса, прочтите его.

– «Устин, ты уволен. Приди за своей трудовой книжкой», – прочитал то сообщение вслух Дракон. – Ну и что? – хмыкнул он.

– Вы на дату посмотрите, – подсказал ему Устин. – Я живу здесь уже неделю, а то сообщение пришло девять дней назад, а не десять.

– Почему ты раньше молчал? – набросился на него Главарь. – Если бы ты сказал об этом там, то мы бы его так просто не отпустили.

– Можно утром туда прийти, часов в десять. В это время босс как раз там один будет.

– Хорошо, – усмехнулся Дракон, – подождём до утра. Но если ты и сейчас соврал… Тебе же хуже.