Виктор Владимирович Колесников
Команда «Вьюга» в гонке на «Урсе»
– Вот теперь и посмотрим, что главное в гонках – чемпионская кровь, текущая в жилах, или технологический прогресс, ворвавшийся в этот некогда благородный древний спорт, распахнув дверь ногой, – произнес я вслух, но папа меня не услышал. Теперь, когда секундомер отсчитывал последние минуты до старта, он внимательно слушал организатора соревнований, объяснявшего правила гонки.
Гонки на ездовых животных в Солнечной системе были отчасти безобидным увлечением, но вот гонки межгалактического уровня на «Урсе» – представляли по-настоящему смертельный заезд. Согласно своду правил Галактической Ассоциации Ездового Спорта – все пересекшие линию старта могли использовать различное физическое воздействие на упряжку и животных. Атаковать наездников или использовать предметы для атаки зверей или упряжки запрещалось. Вот только мне всегда было интересно – как посреди снежной пустоши наши соперники будут усмирять разъяренных мутантов, обладающих неистовой злостью и непостижимой силой, если они, вдруг, захотят расправиться не только с нашими собаками, но и с нами? На этот вопрос я не успел поразмышлять, потому что был дан старт. Прозвучал выстрел из сигнального пистолета, и окрестности осветила яркая зеленая вспышка уходившей в свинцовый небосвод ракеты.
– Пошел, Гром! Пошел! – завопил отец и упряжка, дернувшись с неистовой силой, устремилась вдаль. Мне едва хватало сил держаться, чтобы не слететь с саней. Даже не представляю, как больно бы я ударился, свалившись на многовековой лед, твердый как скальная порода. Но больше всего я боялся угодить под мощные лапы безжалостных, ослепленных азартом гонки существ, которые раздавили бы меня. От подобных мыслей я обхватил поручень руками и прильнул к нему грудью, зажмурился и уже хотел оказаться на финише, даже заняв последнее место, лишь бы добраться живым и невредимым. Но гонка только началась. Позади нас нагоняли три упряжки, которые терялись во мгле, царствовавшей на «Урсе». Справа неслись мутированные уроды «Виктори» и уже недобро поглядывали на хаски, а впереди зависла стена из ледяного шторма, о котором все говорили, но пока что никто его не видел. Белая плотная пелена – снежный поток, движимый ураганным ветром, сметавший все на своем пути, ждал нас у подножья скал изо льда и камня. Первый этап гонки проходил по снежной целине. Этот путь только из космоса выглядел зеркально ровным, на самом же деле – путь преграждали торосы, походившие на шипы древних доисторических ящеров исполинского размера, и трещины, шириной в несколько метров, в черных недрах которых я не мог увидеть дна. Дальше нас ждали скалы, где вместо ледовых трещин встречались бергшрунды и сход лавин. Финишной прямой было замерзшее озеро. Обычно его воды промерзали на сотни метров и организаторы соревнований заверяли, что уйти под лед невозможно, но мне, двенадцатилетнему подростку, были безразличны их гарантии, ведь страх неизвестного поработил меня еще на Земле перед стартом челнока.
Половина пути по снежной глади прошла спокойно. Хаски рвались вперед, пробивая телами глубокий снег, сани то взмывали вверх, то ныряли в сугроб. Мне было тяжело наблюдать за обстановкой, следить за трассой и уж тем более заметить нападение чудовищ команды «Виктори». В один момент они отстали от нас и растворились в пурге. Если бы я нашел в себе силы открыть глаза и оглянуться, возможно, я бы увидел красные глаза мутантов, преследующих нас, но решил не оборачиваться и считать их аутсайдерами. «Папа был прав! В гонке главное – кровь чемпионов», – подумал тогда я и даже немного расслабился, как вдруг слева от упряжки внезапно появились сгорбленные силуэты. Мутанты издавали грубый отрывистый рев. Он напоминал рык некогда жившего на Земле тигра, но в звуках, исходивших из пастей чудовищ, я слышал электронные нотки. В следующий миг я глянул на погонщика. В отличие от нашей упряжки, в команде «Виктори» был только один человек. Он, облаченный в черный скафандр, пристально смотрел на нас с папой. Погонщик в скрываемом истинный облик костюме, в компании рабов, рукотворно переделанных против их воли в бездушных животных, пугал меня до смерти. Сани упряжки соперников поравнялись и мутанты резко пошли на сближение. Было ясно, что целью этого маневра был таран нашей своры. Отец видел это и отреагировал. По команде Гром резко отвернул в сторону, уйдя от удара, но отстав на половину длины упряжи. Я очень хотел, чтобы «Виктори» отвязались от нас и следовали своим путем в бескрайней белой пустоши, но видимо целью погонщика было уничтожить нас физически. Покалечить, возможно, убить, сделать так, чтобы наша команда вообще не добралась до финиша. Мне было страшно, ведь я понимал, если герметичность скафандра будет нарушена – нам не прожить и нескольких минут. Холод «Урсы» «прожжет» тело насквозь. Превратит человеческие внутренности в свежемороженый ливер. Я представил, как сердце замерзает, покрываясь инеем, и останавливается. Я осекся. В ужасе от мыслей я повернулся к сопернику, чтобы не пропустить стремительную атаку. Всматриваясь в поток белых хлопьев, не видя там мутантов, у меня появилась надежда, что все-таки чудовища оставили нас в покое. Внимание привлекла Тейя. Она начала скалиться, оголяя длинные кинжалоподобные клыки. «Что-то не так!» – подумал я, бросая взгляд в сторону. Из метели снова возникли силуэты и красные глаза. Мутанты пошли на таран.
