Колено Даново. Эсхатология и антисемитизм в современной России – Виктор Шнирельман

Очередная грантоедная компиляция Шнирельмана является беспорядочным перечнем имён и поверхностных отсылок. Мы наблюдаем лишь перечень абсурдных субкультурно-маргинальных фобий автора, смешанных со скучными заверениями в преданности правящей партии Культурного Марксизма.Шнирельман толком не может дать определения того с чем имеет дело, предпочитая оперировать несколькими пропагандистскими фикциями. Чем чаще повторяет какую-либо фразу, тем более выдаёт собственные внутренние основные движущие мотивы его работы. К примеру, его предисловие заканчивается на наиболее важной фразе: «речь идёт о неоднозначных последствиях религиозного ренессанса, которые не всегда однозначно осознаются» (стр.xiii). Шнирельман, следовательно, опасается русского православного возрождения, наступившего благодаря свержению коммунистического ига в 1991 г. Левые либералы всегда оказываются ближе большевикам, нежели правым монархистам. «Идёт ли речь об отжившей своё глубоко консервативной традиции»? «Грозит ли религиозный ренессанс оживлением таких движений?» – задаётся вопросами Шнирельман (стр.28).В перечне его вопросов и идеологическая противоположность между религией и революцией, где либералы и большевики также однозначно всегда делают выбор в пользу революции, какие бы при этом дешёвые пропагандистские попытки примазаться к церковному вероучению они бы при этом ни делали. А таких попыток сколько угодно в крайне левом лагере, начиная от сталинистов до подмен христианства толстовством, толерантностью или упоминаемым Шнирельманом, очень им любимым, т.н. богословием после холокоста, т.е. заменой и подчинением Христа сиюминутно господствующей после 1945 г. либеральной и еврейской пропаганде, специально заточенной против Монархии и Национализма, и пытающейся подменить основанную на правых политических принципах христианскую цивилизацию иной, левой её противоположностью.Чтобы разобраться в сути предмета, Шнирельману нужно ответить на каждый из задаваемых им вопросов, иначе его набор отсылок не обретёт никакого смысла. Можно взять примеры с любой страницы. Он ссылается на книгу Архиепископа Никона (Рождественского), изданную в 1916 г. и цитирует из неё определение антисемитизма как здорового направления. Но горно-козья скачка по ссылкам не даёт Шнирельману как следует остановиться ни на одном конкретном примере и имени. Он не даёт полноценного разбора книг Архиепископа Никона и определения того, насколько его сочинения соответствуют подлинной христианской традиции и, следовательно, являются сугубо положительным явлением. Причём, судя по весьма актуальным переизданиям замечательных книг Архиепископа Никона после 1991 г. (я читал «Православие и грядущие судьбы России») следует ответить на вопрос Шнирельмана, что эта православная традиция вовсе не отжившая, а востребованная и развивающаяся, т.к. большевикам так и не удалось до конца уничтожить русскую культуру, а либералам не суждено заменить её левой толерантностью уравнительного культурного марксизма (как не получится им это в США или Европе пока там остаются правые силы).Шнирельману не удастся никого отвадить от православия жупелом словечка антисемитизм, потому что в термин нужно вложить честное определение. Если взять, например, осуждение Архиепископом Никоном еврейских революционеров перед 1917 – это самая актуальная справедливая критика лжецов, грабителей и убийц, а наши человеколюбивые левые либералы из идейного рабства перед сатанинским идолом революции непременно запишут эту позицию в антисемитизм и будут осуждать. Как и отстаивание принципов православного, а не иудейского вероучения, либералы традиционно зовут антисемитизмом, филосемитами у них оказываются только антихристиане. Тем самым либералы начинают называть антисемитизмом не какой-то необоснованный шовинизм, подлинно заслуживающий осуждения, а вполне законные для каждого верующего и честного человека позиции. Так не кто-нибудь, а сами Шнирельманы и пропагандируют антисемитизм. Чему посвящена известная одноимённая книга А. Кураева, ненавидимая такого типа филосемитами, врагами христианства.Шнирельман не высказывает прямо (хотя вполне может это осознавать), что поддерживая строго антихристианские взгляды (либеральные и советские) он осуждает не каких-то радикалов, а само православное вероучениеНапример он сам признаёт: «первое целостное учение об антихристе было сформулировано Иринеем Лионским и вслед за ним воспроизведено его учеником Ипполитом Римским. Именно к ним восходят представления о том, что антихрист будет евреем, связанным своим происхождением с коленом Дана» (с.48).Борьба Шнирельмана, как следует из огромного множества такого рода сообщений, оказывается откровенно антихристианской. Что только подтверждают его увёртки вроде попутных заявлений о книге «Апокалипсис»: «Кальвин её просто игнорировал» (с.51). То что Шнирельману нравится такое последующее игнорирование только доказывает неприятие им основной богословской церковной позиции, которой Шнирельман предпочитает протестантское отступничество.Аргументация Шнирельмана в этом отношении часто совсем отсутствует, когда он рассчитывает, что его читатели не знакомы с предлагаемыми им ссылками. В случае с Архиепископом Никоном (Рождественским) единственным предъявленным доводом автора является фраза: «по сути, он лишь повторял то, о чём тогда писали католические авторы в Ватикане» (с.30).Совпадение позиции православных и католиков по осуждению еврейского антихристианства (или, например, буддийского, без разницы какого именно) в данном случае никак не может компрометировать Архиепископа Никона, а указывает на его принадлежность к подлинной христианской традиции (какой у самого Шнирельмана, разумеется, нет). Но на самом деле Архиепископ Никон не нуждался в том, чтобы заимствовать что-либо у католиков, поскольку он опирался на собственную живую православную традицию.Хвататься можно буквально за любую ссылку и комментировать её таким же образом.Не желая ровно ничего тщательно рассматривать, никуда как следует вникать, Шнирельман за несколько фраз даёт грубые обобщения то ко всей раннехристианской истории, то ко всей средневековой, всякий раз подтверждая принадлежность того что либералы называют антисемитизмом к основам христианской традиции, хотя Шнирельман и пытается выделить филосемитизм в отдельную линию для противопоставлений, но делает это слишком лениво и не убедительно. Он находит себе только таких союзников как патриарх Алексий II (Ридигер), которые всю жизнь служили КПСС и прославляли октябрьскую революцию, а потом начали подстраиваться под либерализм. Либо таких как профессор Н.Н. Глубоковский, о котором Шнирельман, видимо не подозревает, что тот печатался в черносотенном журнале «Двуглавый Орёл» Высшего Монархического Совета и разделял взгляды тех, кого Шнирельман осуждает, т.е. правых монархистов и христиан в целом. В т.ч. Глубоковский писал об ответственности евреев за существенное их участие в октябрьской революции 1917, что Шнирельман считает чем-то предосудительным – не участие, а осуждение участия.Критика русских монархистов со стороны Шнирельмана удивительно легкомысленно безответственная. Такими примитивными аргументами Шнирельман компрометирует только собственное имя, показывая себя автором, не способным разобраться в литературе, на которую он спешно ссылается.Поразительно бессовестно, например, изложение Шнирельманом позиции М.В. Назарова, хотя исследовательский авторитет автора выдающейся «Миссии русской эмиграции» несравненно выше чем у торопливого компилятора «Колена Даново». Шнирельман показывает полную неспособность понимать прочитанное и совершенное незнание источников на которые он, для видимости, так обильно ссылается. Нельзя не удивляться наивной попытке Шнирельмана обмануть читателей утверждениями типа: «с доверием опирался на подложные документы Сиссона» – про М.В. Назарова (с.450)В очередной раз рассмешив читателей более осведомлённых, чем сам Шнирельман, автор «Колена» в качестве обоснования утверждения не привёл ни одного высказывания М.В. Назарова, но дал необычайно ценную ссылку на то что документы Сиссона действительно подделаны. До сих пор большевики обожают при любой возможности ссылаться на документы Сиссона (столь же шизофренический случай как у Шнирельмана, в 2022 г. выходил в журнале «Свободная мысль», социалистической партии «Справедливая Россия», пытавшемся опровергать 100%-й факт что Ленин желал поражения России, ссылками на подложность документов Сиссона).Глупая подделка Шнирельмана разоблачается в издании Э. Саттона, у которого Шнирельман видит разоблачение документов Сиссона, а у М.В. Назарова в упор не замечает. Хотя в послесловии к Саттону Михаил Назаров пишет: «если все они действительно представляют собой фальсификацию (нам тут приходится верить лишь на слово их разоблачителю Кеннану)». Далее М.В. Назаров приводит мнение Г. Каткова, что вброс поддельных документов мог производиться специально дабы «вызвать у учёных недоверие к исследованию этого вопроса» (иностранного финансирования РСДРП). Версия же что Сиссон мог при производстве подделки опираться на подлинные материалы, принадлежит Кеннану, на которого М.В. Назаров уже сослался как на разоблачителя подделки [Э. Саттон «Уолл-стрит и большевицкая революция» М.: Русская идея, 2005, с.329].Т.е. правильное понимание ложного характера документов Сиссона у М.В. Назарова несомненно имеется, нет и следа заявленного доверия к подлинности этих документов, раз он говорит, что верит Кеннану (использование М.В. Назаровым лишь одного не очень удачного одного слова «если» не даёт основания говорить о какой-либо опоре на документы Сиссона, ибо такой опоры фактически нет). Доверие М.В. Назарова к фактам получения большевиками иностранных денег совершенно не зависит от подделки Сисссона. Зато Шнирельман показал себя автором безграмотной подтасовки, показывающей приёмы компилятивного наполнения недостоверных и абсурдных по содержание книжек.Невероятно аморально лживыми являются и практически все остальные высказывания Шнирельмана, будто М.В. Назаров «рекомендовал вернуться к тоталитарному режиму» (снова без цитаты, указания книги и страниц), это поразительная по бессмысленности беспомощная подделка (с.453). Шнирельман, защищающий от критики красных евреев, участвовавших в террористическо-тоталитарной октябрьской революции, зато находящий принадлежность эмигрантов-монархистов к власовцам чем-то предосудительным (с.190), уж куда больший поклонник тоталитарного (советского) режима, чем правый монархист М.В. Назаров, последовательный противник как левого социалистического нацизма, так и революционного красного большевизма.Безосновательно приписывать М.В. Назарову умеренные взгляды при написании «Миссии» в отличие от более поздних книг. Сравнительный анализ Шнирельмана никуда не годится, поскольку позиции, которые он находит якобы умеренными, полностью сохраняются в дальнейшем, и наоборот. Страдающий такими искажениями пересказ нескольких книг не даёт о них никакого адекватного представления, заставляя вспомнить как в 1921 г. в либеральном «Руле» переврали весь доклад С.С. Ольденбурга о Николае II, обезобразив его до полной неузнаваемости.Несомненной ошибкой, известной каждому, кто действительно интересуется справедливой критикой деятельности М.В. Назарова, является и заблуждение Шнирельмана, приписавшего Михаилу Викторовичу создание партии «За Русь Святую» в 2003 г. Эту безусловную фактическую ошибку разоблачает и сам Назаров в отзыве на «Колено» [М.В. Назаров «Русские и евреи в драме истории» М.: Русская идея, СПб.: Русская лира, 2020, с.506].Историку, способному совершать настолько крупные ошибки, показывающие полное незнание предмета и неумение различать качественные источники от информационного мусора, следует дать самую негативную квалификацию. Как иначе бы отнестись в подобной ситуации, представим себе, к занимающемуся политической историей такому же биографу В. Черномырдина, способному запутаться в его партийной принадлежности. Шнирельман же позволяет себе столь непростительные заблуждения.Не будучи специалистом, кажется, ни в чём, Шнирельман заблуждается всякий раз когда пытается вставлять краткий комментарий к историческим событиями типа дела Бейлиса 1911-13, февральской революции 1917 г., Кишиневского погрома 1903 г. или Екатеринбургского злодеяния 1918 г.Показывая уже выясненную свою квалификацию, Шнирельман зачем-то именует М.К. Дитерихса полковником (с.176). Мог бы и лейтенантом.Но даже если фактические ошибки где-то не проскользнули, остаётся не согласиться с моральным компасом Шнирельмана. Совсем как любой сталинист (типа С.Ю. Куняева) либерал Шнирельман очень доволен предательским поворотом митрополита Вениамина (Федченкова) в пользу СССР против РПЦЗ (с.114). Такая система предпочтений разительно чудовищна. Но она регулярно подтверждается. Когда речь заходит об осуждении в СССР А.Ф. Лосева в 1930 г., Шнирельман не постеснялся написать, ввиду изложения Лосевым христианского вероучения, «если некоторые поклонники Лосева видят в нём “борца с режимом”, то им стоило бы задуматься о том, с каких именно позиций он вёл эту борьбу» (с.117).Схема рассуждений Шнирельмана не меняется, он всегда оказывается на стороне ОГПУ-КГБ в борьбе с христианством, национализмом и монархизмом.Давая обзор публикаций газеты «Русский Вестник» за 1990-е, Шнирельман почти полностью игнорирует самый существенный её недостаток – отталкивающе опаснейший сталинизм. Шнирельмана такая мелочь нисколько не заботит. Т.е. в процессе уничтожающего действительные христианские принципы постепенного идеологического сращивания сталинизма с православием его пугает именно православие, а не сталинизм.Для определения моральных качеств Шнирельмана, существенно, что он оказывается идейным пособником не только прежних, но и современных чекистских преступлений. Он сожалеет что «попытки некоторых правозащитников» нарушить права М.В. Назарова и натравить на него чекистов, большевицкое басманное правосудие, «закончились безрезультатно» (с.455). Одинаково Шнирельман жалеет что чекисты слишком долго не приходили за О.А. Платоновым. Но в данном случае поклоннику советских репрессий нашлось чему порадоваться, т.к. в 2016 г. «работники Следственного комитета РФ наведались в Институт русской цивилизации» и было возбуждено судебное дело (с.408).Трудно найти за Шнирельманом какое-то достоинство. Он не умеет работать с источниками и создавать исторические обзоры, полезные для читателей. Хотя были такие левые авторы как А. Верховский, который, насколько мне помнится, при всей недоброжелательности к православным монархистам, умел описывать их деятельность и позицию довольно точно.

монументальный труд, особенно хороши первые главы (теоретические и исторические комментарии к проблеме связи антисемитизма с откровением иоанна богослова и с деятельностью с. нилуса). потом, правда, автор начинает на протяжении почти 400 страниц описывать сильно ничем не отличающиеся убеждения различных социальных групп, и читать это невыносимо тяжело (хотя и любопытно). раздражают некоторые отклонения от строго академического стиля – риторические вопросы, эмоциональные и оценочные высказывания. иногда в суждениях автора проскальзывает психологизм – например, в объяснении склонности части российского населения к распространению описываемой им идеологии.