Виктор Пономаренко
Ключевые 7 радикалов. Человек 2.0: как понять, принять, наладить взаимодействие

Для имитации игры на скрипке, например, достаточно взять в одну руку музыкальный инструмент, в другую – смычок, прижать скрипку к подбородку, надеть на лицо «маску» вдохновения… И сотни человек в зале, пусть на минуту, но поверят, что перед ними – маэстро. Никто в этот конкретный момент не заметит отсутствия высокой музыкальной культуры, годами оттачиваемого мастерства. Оказывается, и гения изобразить (сымитировать) несложно. Можно даже при этом добиться большего внешнего эффекта, чем смог бы оригинал. Для этого вовсе не нужно иметь и сотой доли его истинного личностного содержания.

Замечательный артист Вячеслав Васильевич Тихонов никогда не скрывал, что, играя советского разведчика Штирлица в минуты наивысшего умственного напряжения, он – всего-навсего – вспоминал таблицу умножения. Вот и вся «глубина» – на поверхности. Истероидам для достижения эффекта этого вполне достаточно.

Истероиды эгоцентричны. Слово «эгоцентризм» означает стремление человека поставить себя в центр Вселенной. Эгоцентризм – стойкая убеждённость, что происходящее достойно внимания, если касается лично меня, со мной непосредственно связано.

Многие люди по-своему эгоцентричны. Обладатели паранойяльного радикала, например, глубоко убеждены, что только их точка зрения истинна. Они знать не хотят альтернативы. Окружающих они подразделяют на единомышленников и оппонентов. Первых любят и уважают без критики, вторых – в упор не видят. А так как идеи паранойялов – плоть от плоти они сами, то разве же это не эгоцентризм?

Эгоцентризм эпилептоидов выражается в их стремлении самим устанавливать правила общежития и заставлять других соблюдать эти правила. Они верят, что окружающие должны подчинить свою жизнь их предписаниям, мерить себя их мерками. Тревожные тоже эгоцентричны, т. к. хотят, чтобы все непременно считались с их представлениями о покое, душевном комфорте, чтобы умерили свой деятельный пыл в их присутствии. И объективные аргументы ни на кого из этих персонажей не действуют. Характер берёт верх над разумом.

Истероидный эгоцентризм до умиления всепобеждающий. Истероиды просто не представляют себе, как это люди могут думать, переживать о ком-то, о чём-то, кроме них^[23].

Глядя в лицо знакомому, здороваясь с ним и не видя обычной приветливости (знакомый невнимательно кивнул при встрече), истероид тут же начинает лихорадочно соображать, чем он этому человеку не угодил. Ему и в голову не приходит, что человек может быть расстроен, озабочен собственными проблемами. Если истероид видит группу людей, разговаривающих между собой, его первая мысль, что разговор идёт именно о нём – а о ком же ещё?

Возвращаясь, к примеру, из отпуска в родной коллектив, истероид с искренней радостью усаживает сослуживцев в кружок вокруг себя (как бы те ни были заняты), раздаёт им полторы тысячи собственных фотографий, на которых он изображён в разных видах, и устраивает для них пытку, пользуясь их деликатностью.

Стоит кому-то начать рассказывать о себе, истероид тут же перебивает его: «И у меня был аналогичный случай… И я тоже знаю одну историю. Вот послушайте…». И он не сомневается, что люди будут с интересом слушать только его. Эгоцентризм становится своего рода инстинктом истероида, он как бы заставляет его всегда быть готовым оказаться «в лучах прожекторов», под прицелом общественного внимания и мнения.

Способность истероида к т. н. ролевому поведению, к внешнему и, что любопытно, внутреннему перевоплощению – также важный психологический инструмент.

Обилие информации, обрушивающейся на нас ежедневно, заставляет ориентироваться, в первую очередь, на внешние, легко и сразу распознаваемые признаки социальных ролей. В круговерти жизни нам некогда вникать, вдумываться и вчувствоваться друг в друга, мы готовы лишь, в лучшем случае, узнавать известных нам персонажей. Благо, существуют стереотипы восприятия человека человеком.

Вот идёт некто в униформе охранника или полицейского – смотрит цепко, поигрывает мускулатурой, поглаживает кобуру с газовым пистолетом внутри. Многие ли будут выяснять: кто он на самом деле, насколько профессионален? Вообще, тот ли он, за кого себя выдаёт? – Вряд ли многие.

У большинства людей сработает механизм узнавания стереотипного поведения. И они совершат действия, сопряжённые с этим стереотипом: предъявят документы, станут говорить тише, вести себя скромнее, попросят о помощи, если что, заплатят деньги…

Так что любой, кто способен хотя бы внешне сымитировать ту или иную социальную (профессиональную) роль, дождётся от окружающих подобающих поступков, знаков внимания, иных «подношений». В этом приспособительный смысл истероидного ролевого перевоплощения.

Вообще, самая ёмкая характеристика истероида, это «артист, играющий…». Артист, не всегда по профессии, но всегда по своей психологической сути, он (находясь как будто в реальности, вместе со всеми) не живёт, а лишь изображает жизнь, играет своего очередного персонажа. Каким себе его представляет. «Артист», играющий друга, любовника, лидера, профессионала, счастливчика… Истероидный радикал привносит в характер театральность, декоративность.

Истероидный радикал (особенно, в сочетании с гипертимным) наделяет человека способностью к экспромту. Помню, мой институтский приятель почти никогда не готовился к экзаменам. Он добывал положительные оценки другими способами – всегда разными по форме, но аналогичными по сути.

Так, в одном случае, он взъерошивал на голове волосы, придавая себе неухоженный вид, напускал на лицо и плечи смертельную усталость и довершал образ позаимствованным у кого-то обручальным кольцом, которое надевал на палец. Тяжело приподняв со стола экзаменационный билет, он падал на стул и обхватывал голову руками. «Можно, я сразу отвечу? – обращался он к преподавателю минуту спустя. – Всё равно, мне сложно сосредоточиться. Так что лучше, чем смогу сейчас, не получится». Подсаживаясь к экзаменатору, он начинал что-то невнятно бормотать, натирая пальцами обручальное кольцо. Потом искательно всматривался в лицо преподавателю: «Вы понимаете, я тружусь, не покладая рук. Работаю по ночам – фельдшером на «скорой помощи». Дома – жена, годовалый ребёнок. Если не сдам на стипендию – домой лучше не возвращаться, чтобы не смотреть в эти голодные, беспомощные, бесконечно дорогие мне глаза. Ну, как, поставите «хорошо», или будете дальше издеваться?»

Он мог, если хотел, перевоплотиться в студента-отличника, уверенно улыбающегося, рассказывающего о своей победе (вымышленной) в институтской олимпиаде по этому предмету.

Мог, одолжив у толпящихся в коридоре приятелей куртку с символикой студенческого строительного отряда, ворваться на экзамен как бы впопыхах – некогда мне тут засиживаться, дескать, опаздываю на заседание штаба ССО. И почти всегда успех был на его стороне. Его «зачётка» постепенно наполнялась весьма приличными оценками, вызывая зависть и злость у многих честных трудяг.

Управление истероидным радикалом. Напомню, что под управлением следует понимать развитие социальных возможностей человека, повышение его жизнеспособности.

Поэтому, здесь и далее, в разделе «управление радикалом» мы будем обсуждать сферы оптимального применения изучаемого радикала и наиболее эффективную манеру построения коммуникации с его обладателем.

Область применения истероидного радикала. Важно понимать, что истероидный радикал демонстративный (зависимый от мнения окружающих, стремящийся всех впечатлить собой), декоративный (создающий иллюзию средствами имитации) и репутационный (намеренный следовать «Я-концепции», заимствованной у значимых для него людей).

Главными задачами, которые решает истероид (и у него это получается), являются представление, в значении «шоу», и представительство. Он всегда старается быть на виду, демонстрировать себя, свои реальные и мнимые достоинства. Как в деятельности, хотя бы и имитационной («шоу»), так и в связи с успехами и перспективами компании, бренда, идеологии и т. д. (например, «лицо» компании или кампании).

Напомню знатокам и сообщу тем, кто впервые знакомится с материалом: истероид, во-первых, любому своему занятию (даже если это покраска стен или сборка мебели) постарается обеспечить максимум общественного внимания; во-вторых, при столкновении с первыми реальными трудностями начнёт терять к работе интерес и, в конце концов, бросит её недоделанной.

В-третьих, на требование дать отчёт о полученных результатах мгновенно, экспромтом, нарисует панораму многочисленных ожидаемых и неожиданных успехов (почти сплошь иллюзорных).

Обладатели истероидного радикала, не найдя себя в деле, которое они обязаны выполнять по долгу службы, пытаются реализоваться в сопутствующих, если можно так выразиться, формах поведения. Это суррогатная (заместительная) самореализация, неполноценная, чреватая разочарованием и недовольством собой, но для человека она всё же лучше, чем полная невозможность удовлетворить эту потребность.

Например, истероиды активно пополняют и обновляют свой гардероб, устраивают ежедневные переодевания и «показы мод» в рабочее время, становятся участниками всех, без разбора, совещаний, конференций, выставок, комиссий, охотно бросают своё рабочее место, с головой окунаясь в общественную работу. Совсем как героиня популярного кинофильма «Служебный роман» (режиссер Э.А. Рязанов, 1977 г.), которую однажды выбрали в местком, а потом уже не знали, как вернуть обратно в бухгалтерию.

Компетентным можно стать лишь в деятельности, в которой отражаешься ты сам. Поэтому профессиональная компетентность истероидов обнаруживается там, где иллюзии и имитации не только уместны, но и желательны.

Истероиды – политики, актеры, журналисты… Неплохо, если управленец наделен частицей истероидности. Ведь это одна из составляющих харизмы. Только истероид может эффектно представить во внешней среде достижения своей команды. Разве скучного бесцветного человека люди будут слушать с интересом?

Впрочем, скучного человека с удовольствием выслушают такие же скучные, но при этом рациональные, люди. И это уже другая история. Её мы затронем в главе, посвящённой эпилептоидному радикалу.

Истероиды уверены в решающем значении внешнего облика, в том, что «встречают» все-таки «по одёжке». Помню, один из участников моего тренинга – менеджер по продажам – убеждал меня, что если он не явится на встречу с важным клиентом, одетым не хуже самого клиента, то с ним и разговаривать не станут. Дескать, прежде чем принять решение о подписании контракта, клиент выглянет в окно: на какой машине приехал к нему этот посетитель? И, в зависимости от увиденного, подпишет с ним документы или нет.

Зная реальность, я усомнился в его правоте. И, на всякий случай, поинтересовался у его руководителя: насколько успешен этот менеджер? Руководитель ответил уклончиво. Расхваливать своего сотрудника не стал.

Понятно, почему. На самом деле ответственные решения принимаются прагматично. Серьёзный человек не только не подпишет контракт с неизвестным ему субъектом, но и в дом к себе его не впустит. И, вообще, лучше всех – как принцы крови – одеваются международные авантюристы. Поэтому, как хочешь: являйся к взыскательному клиенту в горностаевой мантии или приходи в лаптях – у него уже собрано на тебя необходимое досье. И личные сиюминутные впечатления могут только его укрепить в том, что ему уже известно заранее. Не верите? – Спросите у эпилептоидов.

Лучшего способа управлять людьми, чем сотрудничать с ними, ставя перед ними не просто выполнимые, а наиболее для них лёгкие и, потому, приятные задачи, не существует.

Только так и можно обеспечить искомую профессиональную надёжность человека – стабильную результативность независимо от внешних условий. Ведь даже «ненадёжный» истероид (позёр, имитатор, социальный «флюгер») в одном абсолютно надёжен – в желании нравиться, привлекать внимание, играть роль за ролью…

Если в вашем подчинении (или, шире: в профессиональном окружении) есть истероиды – а их не может не быть, настолько этот радикал распространён в социуме – помогите им в самореализации. При невозможности сразу выделить им компетенции топ-модели, PR-директора или конферансье, пусть это будет хотя бы некий временный заменитель – всё лучше, чем ничего.

В бытность мою руководителем в системе государственной службы, мне приходилось сталкиваться с подобными историями. Чиновник, наделённый истероидностью, но не имеющий возможности проявить её в деле (т. к. он, по сути, «безгласный винтик в системе»), начинает актёрствовать и позёрствовать везде, где только может. Зачастую, в ущерб работе.

Так, некая сотрудница, в обязанности которой входило ведение электронных баз данных (занятие, требующее скрупулёзности, тихой сосредоточенности и не предполагающее оваций), стала слишком часто совершать ошибки. При этом изменчивость её нарядов приобрела ярмарочный характер, и её неумолкающий голос слышался, попеременно, из всех кабинетов и коридоров офиса. Она демонстрировала себя, поучала, подсказывала, где её не просили, выполняла функции гида для посетителей, напрашивалась даже на участие в инвентаризации мебели – словом, стремилась заняться всем понемногу, но только не своим прямым делом.

Наблюдая это, я понял, что человек переживает кризис. Во избежание перерастания кризиса в конфликт (когда, устав от невозможности реализовать себя, человек начинает вытаскивать из организации ресурсы, не давая ничего взамен, чтобы истратить их на самореализацию «на стороне») нужно было что-то срочно предпринять.

Как говорится, нет худа без добра. Скончался весьма пожилой человек, видный государственный деятель прежней эпохи, и, по традиции, нынешние госслужащие должны были почтить его память присутствием на панихиде и похоронах. Я попросил именно эту сотрудницу поехать на прощание с покойным. После некоторых колебаний, она согласилась. Уехала. Я был уверен, что до завтрашнего дня эту сотрудницу на работе не увижу – её служебное рвение и так в последнее время поутихло, а тут ещё и причина есть, похороны всё-таки. Но она прибыла в офис вечером, когда уже многие коллеги разошлись по домам. Её просто распирало желание поделиться впечатлениями.

Порозовевшая, восторженная, довольная собой, она взахлёб стала рассказывать, как у гроба к ней подошёл тогдашний министр обороны России и задал несколько сочувственных вопросов (а как же иначе, ведь истероид на похоронах – самый скорбный из присутствующих, он «в образе», и его часто принимают за близкого покойному человека). Они «поболтали», потом к ним присоединились другие члены правительства и известные люди. Поскольку она была единственной женщиной в этом кружке, то всё внимание и комплименты достались ей одной. И от каких персон!

Она была просто окрылена. И всё время интересовалась: «Когда следующий раз?»

После посещения кладбища работать эта сотрудница стала заметно лучше, но я понимал, что этого источника мотивации надолго не хватит, ведь он связан не с характером труда, а лишь с временным повышением лояльности к руководству в благодарность за кладбищенский «бенефис».

При первом удобном случае она была переведена на другой участок, где быть на виду, «вращаться в обществе» входило в должностные обязанности. В лице этой женщины, после всего предпринятого, я приобрёл добросовестного и исполнительного специалиста, а главное – человека, удовлетворённого своим положением, и потому – надёжного.

Особенности построения коммуникации с обладателем истероидного радикала. Основные цели, которые, осознавая это или нет, преследуют люди в процессе коммуникации, связаны именно с их востребованностью и возможностью самореализации.

Каждый индивидуум является частью огромного целого – социума, больше всего озабоченного своим выживанием. От каждого, следовательно, зависит благополучие всех. Так что человек не может быть вне процесса постоянного взаимодействия всех со всеми, и в этом процессе ему жизненно необходимо обрести своё место и роль.

При этом «обрести место» означает получить от общества область индивидуальной ответственности (компетенцию, социальный статус), а «своё» предполагает, что этот статус будет реализован с максимальной эффективностью (большие результаты при низких затратах). А это, последнее, и есть самореализация.

Реализовать, выразить себя в продукте своего труда, в результатах своего поведения – это и значит «успешно заниматься тем, что даётся тебе легче всего».

Коммуникация с истероидами, как и с обладателями других радикалов, будет эффективной, когда её целью станет предоставление человеку условий наибольшего благоприятствования. Если именно в нашем присутствии, из наших, так сказать, уст и рук, он получит то, что ему необходимо, то он в ответ предложит нам всё, на что способен. А большего ни от кого и требовать нельзя!

Если вы хотите сразу понравиться истероиду, сделайте так, чтобы он почувствовал себя «фигурой» на вашем «фоне». Осыпьте его комплиментами, иными знаками вашего расположения и доброжелательного внимания. Но только не бросайте ему комплименты редко, как монетки нищему. Окружите его атмосферой комплиментарности. Он, как никто, ценит моральные поощрения в любой форме. И всегда проявляйте заботу о его репутации.

Хотите получить в лице истероида лояльного работника и управлять качеством его труда? – Объявите его одним из лучших профессионалов в своей области и не забывайте, при всяком удобном случае, повторять эту оценку.

Вот он неплохо выполнил порученное задание – немедля собирайте у себя (если вы руководитель) служебную «летучку» и говорите: «Уважаемые коллеги, посмотрите на этот документ (гайку, расписной поднос), изготовленный Иваном Ивановичем. Я бы хотел, чтобы, когда я прошу любого из вас подготовить служебный документ (реферат, номер художественной самодеятельности), вы бы делали это с таким же рвением и умением. Спасибо вам, Иван Иванович, вы, как всегда, на высоте своего профессионализма. Спасибо и вам, коллеги. Все свободны».

И с этого момента «Иван Иванович» – ваш. Пусть он только попробует теперь отклониться от высокого стандарта качества – вы сразу напомните ему, кем его считает руководство и весь коллектив: «Вы ли это, Иван Иванович?! Не узнаю2. Да вы же можете работать на порядок лучше! Другого мы от вас просто не ждём… Так, давайте сделаем вид, что вы ко мне не приходили и эту, мягко говоря, «сырую» вещь я в ваших руках не видел. Вот когда сделаете дело с присущим вам блеском, тогда – милости прошу!»

Так что, истероидный радикал, помимо фасадного, демонстративного, артистичного, еще и репутационный. Какую репутацию ему создадут значимые для него окружающие, такую он и будет отрабатывать. Отыгрывать, как роль.

В определенном смысле те, кто общаются с истероидом, являются для него сценаристами и режиссёрами. А он, напоминаю, всегда артист, склонный вживаться в предназначенное ему амплуа.

Дадите ему роль лучшего работника или гордости семьи – изо всех сил он будет её исполнять, привлекая, кстати, и другие радикалы, присущие реальному характеру этого человека. А назначите его на роль вечно отстающего, шалопая, ужасного ребенка – не удивляйтесь последствиям. Истероид отработает и её.

Девиз истероида: внимания много не бывает. Это необходимо учитывать, общаясь с ним.

Истероиды любят говорить о себе – значит, нужно поддерживать этот разговор, интересоваться всем, что они сказали, задавать вопросы, побуждающие к продолжению. И в дальнейшем ссылаться на, якобы, их слова: «Как очень верно сказал Иван Иванович…» – даже если вы не уверены, что он действительно говорил это.

Истероид, услышав, что именно ему вы приписываете авторство фразы, к примеру, «время разбрасывать камни» («Как исключительно точно и правильно сказал наш уважаемый Иван Иванович: сейчас время разбрасывать камни…»), сначала удивится, но вскоре сам станет считать себя автором этих слов. А вам это пойдёт в «плюс», как приятному и удобному партнёру.

Истероиду можно сказать, знакомясь с ним: «Наслышан о вас! Рад познакомиться лично» – и это будет очень хорошо им воспринято, даже если он будет уверен, что слышать о нём в действительности вы нигде не могли. Та же фраза, обращённая к эпилептоиду, успеха не возымеет. Он подумает сразу: «От кого и что он мог слышать? Вот, мерзавцы, уже наплели что-то ему про меня!» Он рассердится и насторожится. А истероид получит несказанное удовольствие и захочет продолжать общение в том же комплиментарном духе.

Рекомендуется слегка подыгрывать истероидам, не выходя, разумеется, за рамки разумного, в их желании приврать, приукрасить действительность, выдать себя за тех, кем они хотят казаться. Ну, хочет она выглядеть «очаровательной женщиной», а он – «героическим» или/и «импозантным мужчиной» – почему же не признать их таковыми публично и не говорить им об этом всякий раз при встрече?^[24]

На истероида хорошее впечатление произведёт любезное подчёркивание его особых возможностей на фоне ваших, якобы, «ординарных»: «Да, Иван Иванович, у вас это всегда получалось лучше всех. Вам, с вашими-то талантами, это – пустяки, не то, что нам – обыкновенным людям». В ответ он проникнется к вам симпатией и… начнёт превозносить ваши способности.

Если истероид – руководитель организации (или иная VIP-персона), с кем необходимо завязать деловые контакты, весьма полезно выработать нехитрую тактику: вставать в его присутствии, уважительно отвечать на его взгляд; возводить его от имени своей организации в различные «почётные» должности и степени; дарить ему корпоративные сувениры: памятные медали, вымпелы и т. п.

В аналогичной ситуации эпилептоид брезгливо посмотрит на всё это, скажет: «натаскали всякой ерунды» и выбросит в корзину (либо сразу после вашего ухода, либо – как знак особого неуважения – прямо в вашем присутствии). Но для истероида эти значочки и флажочки (как и прочие «безделушки» в его интерьере) – возможность подтвердить публично свой высокий социальный статус, свою востребованность. Поэтому он их оценит.

Я помню, как подчёркнуто холодно и неприязненно относилась одна чиновная дама ко всем, кто не поднимался с дивана при её появлении в приёмной, не прекращал разговора с собеседником и не устремлял на неё почтительного взгляда. Напротив, тех, кто одаривал её подобными безмолвными знаками внимания и комплиментами (а то и приносил ей цветы!), она радушно приглашала к себе в кабинет. Да что чиновница! – Римский император Нерон дал свободу Греции только за то, что греческая публика встречала его пение неизменными овациями.

Предоставляя слово истероиду (хоть на совещании, хоть в застолье – всё равно), нужно громко называть его регалии, «пафосно» рекомендовать его окружающим – и тем громче и пафосней, чем позже вы ему дали слово. Только это может искупить его обиду за то, что начали не с него. Если же вам приспичило совершить в отношении истероида грубую коммуникативную ошибку, наоборот, начните конкурировать с ним за место «фигуры», всеми силами оттесняйте его в «фон». Тяните одеяло внимания на себя. Он тут же преисполнится к вам ненависти.

Надеюсь, коллеги, вы правильно – в гуманистическом смысле – понимаете цель изучения разделов, связанных с управлением поведением. Управлять поведением можно и должно, но не за счёт пошлых, к тому же неэффективных попыток «зомбирования», «программирования», а посредством приведения в гармоничное соответствие психологического потенциала человека и среды его обитания, деятельности.

Об истероидном радикале можно рассказывать бесконечно. Но пора и приостановиться. Впереди нас ждут другие – не менее интересные поведенческие тенденции. Предлагаю свести основную информацию об изученном радикале в мемориальную таблицу.

ИСТЕРОИДНЫЙ РАДИКАЛ