Виктор Музис
Моё оружие. Рассказ геолога

Полная версия

ISBN 978-5-0055-6549-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВСТУПЛЕНИЕ

Я геолог. За плечами почти 30 полевых сезонов в таежной заполярной Якутии: в Забайкалье, на Колыме, в Верхоянье, на Сибирской платформе и Анабаре. Отслужил год в СА. И какого только оружия не держали мои руки – и карабины, и мелкашки, и берданки, и охотничьи, и ПМ… Даже пулемет Дегтярева. А сколько ножей я имел: и финку, и штыки, и самоделку, и перочинные (которые постоянно терял) … Вот об этом и повествует мой рассказ.

КАРАБИН БОЕВОЙ 7.62

Поскольку я работал в таежных районах, нам выдавали боевые карабины и винтовки калибра 7.62. Они были не новые. Видимо списанные со складов военных частей, но в приличном состоянии. Как мы писали в заявлении на выдачу – «для защиты от диких животных, охраны спецчасти и подачи звуковых сигналов». Дикое зверье, конечно, было – и медведи, и волки, но встречи с ними были единичны. Использовали их в основном для охоты. Какое-то количество патронов каждый год выдавалось (кажется 25 штук), но если надо было еще, то мы покупали через «знакомого» в тире, куда часто ходили пострелять из малокалиберок с диоптрическим прицелом.

Я получил карабин, до меня уже кому-то принадлежавший. со временем все старались получить новенький, в заводской смазке. Но я свой не менял, т.к. он показал себя приличным и был, что называется «проверенным в деле». Тем не менее в начале каждого сезона я его пристреливал, для чего в тире взял рулон бумажных мишеней с черным кругом и белыми кольцами внутри. Вешал обычно на дерево и отходил на 100 м. Затем смотрел результат на кучность попадания.

Гена Иванов с карабином 7.62

Но дело было не только в правильности прицеливания, главное было в определении до расстояния до цели. Ведь пуля летит не по прямой – она летит по эллипсу. Сначала набирает высоту, затем снижается. Поэтому место попадание, при неверном определении расстояния, будет или выше, или ниже точки прицеливания.

Как я стрелял, я определял по месту попадания. Часто это место оказывалось ниже тог, куда я целился. Так, целясь под лопатку сохатого, я, бывает, перебивал ему ногу, а значит по вертикали карабин бил хорошо.

Но был еще и разброс. Чем дальше до цели, тем шире разброс. Как то ранней весной, молодой, только вылупивший голодный злющий комар, выгнал из леса молодого, судя по небольшим рогам, сохатого, который в попытке избавиться от этой твари, вышел к реке и зашел в нее так, что виднелась над водой практически одна голова.

А лагерь наш был н другом берегу реки на высоком бугре. Я удобно уселся в кустах и стал его выцеливать. Стрелял, получается, сверху вниз, по прикидке на расстоянии от 150 до 200 м. Выпустив обойму (5 шт.), я никуда не попал и расстрелял еще 2 обоймы.

Глубоко зашел…

Пули ложились вокруг головы, но ни одна не попала. Звуки выстрелов его не пугали, он их видимо и не слышал, не до того ему было. Больше я стрелять не стал, да и куда больше, пожалел патроны зря тратить. А чтобы он глаза не мозолил, ведь живое мясо под носом ходит, мы стали махать ему руками и «вежливо» попросили убраться куда-нибудь. Еще и застудится в ледяной воде… Жалко зверя…

Некоторые получали винтовки-мосинки, привыкали к ним и на карабин не меняли. Они били на расстоянии точнее. Вот Башлавин Д. К. стрелял по бегущим баранам в Верхоянье на 300—400 м. В догонку, с упреждением… И попадал!