Виктор Крескин
Праздники «языческой» Руси. Часть 1: от Закличек до Купалий
© Виктор Крескин, 2024
ISBN 978-5-4498-1642-9 (т. 1)
ISBN 978-5-4498-1643-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Читателю
Понять всю глубину, все грани менявшегося за тысячелетия «языческого» мира практически невозможно. В этом обзоре, опираясь на имеющуюся информацию, мы рассматриваем только последовательность и суть праздников годового круга наших далёких и не очень пра-пра- бабушек и дедушек, благодаря которым мы есть в этом мире. «Вера эта выливалась в определенные акты, обряды, которые пережили официальное язычество князей и дружинников, не стерлись при водворении христианства, живут отчасти и до наших дней» (Шереметева М. Е.: «Земледельческий обряд…» 431, с. 33).
Создать единый «общеславянский» календарь праздников – задача невыполнимая в принципе. Говоря словами А.Н.Афанасьева (1, с. 57), «Мифологія не знаетъ хронологіи; хотя несомнѣнно – сказанія о богахъ слагались постепенно и требовали не малаго времени, но память о старинѣ, доносимая намъ въ устныхъ преданіяхъ и символическихъ обрядахъ, сливаетъ всѣ частности во едино, и разомъ, въ нелегко-разрываемой связи, передаетъ то, что должно было создаваться въ теченіи многихъ и многихъ лѣтъ». Праздники менялись и устанавливались по содержанию и времени их проведения вместе с изменением хозяйственно-бытового уклада жизни, под влиянием иных конфессий и мироввоззрений соседних народов. «Народный календарь каждой отдельной местной традиции (такая традиция в предельном случае может быть представлена всего лишь одним селом или даже частью, „концом“ села) образует систему, в которой каждому празднику соответствует определенный набор обрядовых действий, запретов, примет, поверий, фольклорных текстов и т. д. При сравнительном изучении материала даже на ограниченной территории обнаруживаются различия не только в составе праздников и почитаемых дней… но и в структуре календарного цикла, т.е. в значимости, весомости, ритуальной и мифологической нагрузке отдельных дат и отрезков календаря» (Толстая С. М.: 428, с. 183).
Традиционные духовные воззрения наших предков подобны игрушке – Матрёшке, заполненной предыдущими образами самой себя, где каждая фигура – схожа, но не идентична последующей. В момент сакральных переходов, праздничных дней, эти формы могут внезапно раскрыться одновременно, показывая богатство содержания каждой из них, ведущее в глубь тысячелетий. Но все элементы в конечном итоге соединяются в воплотившем их образе Богини-Матери, Природы, – Рожанице всего сущего.
Морально-нравственные и духовные нормы, которыми руководствуются в народной традиции, никогда не назывались «верой». Это Закон, «законъ отецъ своихъ», единый и для Природы и для человека. «Како азъ приму „инъ законъ?“ – говоритъ Святославъ, – а дружина сему смѣятися начнутъ?» (Касторский М. И., 2, с. 38). Жить по Закону – означает жить по заветам предков, по совести, в ладу с собой и миром, во благо процветания рода. Наших предков в их мировоззрении «язычниками» называли христиане. Старославянское «язычник» (Ѩзычьникъ) – это калька с греч. ἐθνικός (éthnikos от éthnos, «племя, страна, нация»), у евреев есть похожее слово – גוֹי (гой, гойи́м), что значит «иноверцы». То есть в старославянском языке слово «язычник» стало означать «иноверец». Поэтому «язычник» в названии книги взято в кавычки.
Изучение содержания и сакрального смысла древних праздников не стоит на месте. Не исключено, что этот обзор со временем будет дополнен в соответствии с новыми данными.
1. Заклички Весны
Широкий разброс и неопределенность времени начала и окончания Закличек Весны, пения Веснянок, связан с различными климатическими условиями в регионах, а также со сдвигами, наложенными церковными запретами предпасхального поста: «До Благовешення як заспивають, то колись поп прибежыть и ужэ их ви́зьме и бье́ ужэ их, шоб до Благовешення га́лочку спева́ть («галочку» – веснянку)…» (Агапкина Т. А.: «Закликание весны», 3, с. 35). Даже в пределах одного региона в каждом селе свой день Закличек, в основном приуроченных к церковным дням – от Евдокии до Благовещенья. Например, только в Лельчицком районе Гомельской области этот обряд проводится «… 15 февраля на Стреченье (дд. Боровое, Дуброва, Симоничи), 9 марта по ст. стилю на Сороки (д. Липляны), 14 марта (д. Милашевичи), 25 марта на Благовещение» (Новак В. С.: «Традиции весенней обрядности…", 4, с. 212).
Заклички Весны 2025—2035
От Масленицы до прихода Лады. Наиболее благоприятное воскресенье на растущей луне.
2025 10 марта – 4 мая. 9 марта
2026 2 марта – 3 мая. 8 марта
2027 15 марта – 2 мая. 21 марта
2028 28 февраля – 7 мая. 5 марта
2029 26 февраля – 6 мая. 18 марта
2030 11 марта – 5 мая. 17 марта
2031 10 марта – 7 мая. 16 марта
2032 1 марта – 9 мая. 21 марта
2033 13 марта – 8 мая. 3 апреля
2034 6 марта – 7 мая. 2 апреля
2035 26 марта – 6 мая. 15 апреля
Призыв Весны по своей сезонности приурочен к концу зимы и представляет собой целостный обряд, от которого «…уже в XIX веке… осталось, по сути дела, лишь заклинание весны с помощью особых песен-закличек – «веснянок» (Жекулина В. И., Розов А.Н, 5, с. 177).
Это не игра-развлечение, а отражение реального отношения к возможности воздействия на Природу и участия в её кругообороте. «Но, зная, что вслѣдъ за зимою, всегда наступаетъ весна, за зимнимъ безплодіемъ – весеннее произрастаніе, человѣкъ все-таки не былъ увѣренъ въ необходимости, ненарушаемости такой смѣны. Каждый годъ являлось опасеніе, что зима можетъ и не уйти и не уступить своего мѣста веснѣ» (Кедрина Р. Е.: «Обрядъ «крещенія» и «похоронъ кукушки»…", 6, 102). Заклички Весны могут следовать только за проводами предыдущего состояния Великой Богини – Природы в её образе Марены. Геннеп А. (407, с. 24) указал на три составляющие части переходного времени: обряды отделения от прежнего мира (в данном случае – Масленица), обряды, совершаемые в промежуточный период (у нас – Заклички Весны) и обряды включения в новый мир (Возрождение и весеннее Новолетие). «Членение времени с помощью ритуалов предполагает, что, несмотря на естественные изменения, мир остается таким, каким его зафиксировал последний ритуал. Для того чтобы один период (сезон) сменился другим, нужен очередной ритуал. Иными словами, мир не меняется сам по себе, постепенно и спонтанно, как это представляется современному человеку. Поэтому календарный обряд в традиционной культуре вовсе не обязательно следует «за природой». «После совершения обряда какой бы зимней ни была погода, она считается весенней». (Байбурин А. К.: 35, с. 123)
Один из главных признаков приближающейся Весны неразрывно связан с силой Солнца, растапливающего льды и снега. Переломный момент, равноденствие, говорит о его победе над темным временем, и тем самым – о расчищенной, открытой дороге для прихода «Красной Девицы». «Наступление весны отмечается праздниками, посвященными богу Солнца; характерной чертой их обрядности были также магические заклинания о будущем урожае. Весна в песнях-веснянках выступает красной девицей, приезжающей «на сошечке, на бороночке, на бороздочке, на овсяном колосочке, на пшеничном пирожочке» (Лавров Н. Ф.: «Религия и церковь», 7, с. 80). Весна несет с собой обновление, оживление Природы, наполняет силой Человека, освобождая от зимнего холода и страха: «… Нам холодная зима / Надоскучила, / Руки, ноги отморозила» (Аникин В. П., 8, с. 111).
По своему предопределению, Заклички, носящие ритуально-магическое значение, начинаются после масляничных гуляний, а точнее, – после переломного дня – Возрождения, весеннего равноденствия (см. Шереметева М. Е.: «Земледельческий обряд – „закликание весны“…», 431, с. 33).. В некоторых регионах сохранилась «старая» дата весеннего равноденствия – 9 марта, которая до смены календаря также относилась к равноденствию. «Название „со́роки“ – произошло от 40 севастийских мучеников, память которых празднуется православною церковью 9 марта, но самое празднество с 40 мучениками не имеет ничего общего» (Гальковский Н. М., 9, с. 91). (В скобках подчеркнем, что верное произношение не «соро́ки», а «со́роки», в некоторых местностях – «сороки́»). 9 Марта, отмеченное Гальковским Н. М., – это день весеннего равноденствия в старом стиле; в современном – 20 марта. По исследованиям этнографов, фольклористов, именно в день равноденствия – 9/20 Марта уже никакой символики, никаких признаков Масленицы (проводов Зимы, Марены и т.д.) не отмечено. Заклички начинаются после проводов предыдущего образа Великой Богини – Марены. Например, в Смоленской области, – в период послемасленичного поста с привязкой, в основном, к Благовещению: «… весну гукают/гукають на Благовещенье»; …«когда разливалась вода, пели её на улице на куче хвороста. Сядешь и голоснёшь!»; …«весну гукають в пост» (10).
Обрядовые выпечки птиц, обязательные для дня Закличек, позже стали соединять с круглыми лепёшками (хлебцами), магическими снопами, относящимися к другой сакральной дате – Возрождению, дню весеннего равноденствия. Плодородие, символизированное «солнечным крестом» дополнялась, а в последнее время полностью заменялась выпеканием «жаворонков» и «тетерок», которые в других регионах имели свои названия. Так, в районах Приенисейского региона их именовали «куликами», «чибиками», «жаворонками», «уточками» и т. д.
Основной обряд закличек и последующей встречи Весны проводят до того, как плуг коснется Земли: «У белорусов выбранную из девушек «вясноуку» украшали венком, сажали на борону, и парни возили ее по полю, предназначенному под яровые посевы» (Гура А. В.: «Борона», 11, с. 9). Тем самым совершался магический ритуал возрождения женской репродуктивной функции Земли, которая затем станет Матерью урожая. «На Гомельщине «гукать весну» можно было лишь до начала пахоты» (Агапкина Т. А.: «Великопостная обрядность…", 12, с. 85). Максимович М. А. (15) отмечает, что на Украине заклички-веснянки поют даже до Троицы, которая по «плавающей» дате приходится на сроки с 23 мая по 26 июня (современный стиль). Однако текст приведенных им «веснянок» относится к ритуалам вызова дождя, а не призыва Весны. В южнославянских районах заклички весны сопровождаются ритуальными действиями, указывающими на обращение к Земле: «В Софийском окр. (Копривштица) в день 9 марта дети выходили на край села с маленькими каравайчиками и там скатывали их по земле с какой-нибудь могилы со словами: «оттърколи се зима, дотърколи се пролять!» («откатывайся, зима, прикатывайся, весна!») (Агапкина Т. А.: «Великопостная обрядность…", 12, с. 78).
«В обрядах встречи весны в рамках общерусской традиции происходило выпекание „жаворонков“, „грачей“, „скворчиков“ в день Сорока мучеников. В некоторых местностях сохранилось южнорусское название „кулики“. Собственно закликание весны происходило в селениях, где жили переселенцы из Витебской, Смоленской и других белорусских и граничащих с ними великорусских губерний (Архангельское, Усть-Ишим, Колосовка, Соляное), хотя песенок-веснянок сохранилось мало, и обряды зазывания весны трансформировались в детскую игру. Возможно, отголоском закличек явилось разрешение девицам на Благовещенье сидеть на крышах домов и петь песни (Качесово, Архангельское), а также обычай выходить на возвышенности в Радошное воскресенье, как в Тульской, Калужской, Рязанской губерниях и на Кубани. Особенностью празднования Сороков в Западной Сибири явилось украшение карнизов домов еловыми ветвями» (Золотова Т. Н., 13, с. 111, Сибирь).
Использование Ели в ритуалах Закличек несет ту же функцию магического призывания к восстановлению миропорядка в соответствии с Древом Жизни. Из далеких прошлых времен сохранились в Гомельской области ритуалы Закличек с обрядовым деревцем – «ёлочкой», приуроченные где к Сорокам, где к ближайшим к ним датам» (Новак В. С. «Традиции весенней обрядности…", 4, с. 212—215). Важно отметить, что в некоторых местах, с древних времен, для закличек Весны сохранили не птичью, а антропоморфную форму «Жаворонков», часто называемую «Жарапой» и имеющую женский образ. «Жарапу лепют как куклу. Сделают эта как тулавища, а тут прилепют галовку, ат пличей галовки делают ручки. Складывают. Вот эта «жарапа» будит… " (14, с. 417). Корни «Жарапы» – в изначальном управлении Великой Богиней всем происходящим как на Земле так и над ней. «Древнѣйшее зооморфическое представленіе солнца – представленіе его птицею… Воспоминаніе о птицѣ-солнцѣ доселѣ сохраняется въ народныхъ сказкахъ о жаръ-птицѣ…» (Никифоровский М. Д., 16, с. 18).
Здесь необходимо привести замечание В.Я.Проппа: «…обозначение праздника словом «встреча» не совсем точно. Весну не «встречают», а «кличут», «окликают», «гукают», «заклинают», т.е. призывают путем заклятий» (17, с. 41). Веснянкам как жанру присуща тональность величания, соединившегося с формами требовательного заговора. При этом сама Весна представляется не аморфным сезонным временем, а в конкретном, живом образе: «В XIX в. в бывшем Саранском уезде Пензенской губернии, как только начинал сходить снег, крестьянки клали на землю тканые холсты – «точи», клали на них куски пирога, какую-нибудь иную еду. Все оставлялось на ночь с приговором: «Вот тебе, весна, матушка!» (Аникин В. П., 8, с. 113)
Трепетное, повсеместное в славянском мире отношение к выпеченным «жаворонкам» и их дальнейшее использовании в магических ритуалах за десяток столетий со времен древней традиции дошло до нашего времени с изменившимся и малопонятным смысловым значением его основной сути. Например, нашими предками строго соблюдается даже срок исполнения календарных песен, «его нарушение трактовалось как частный случай «неправильного» поведения, поэтому и наказание за него возлагалось на конкретного человека» (Агапкина Т. А., 18, с. 25). В сакральном смысле наказание наступает от потусторонних сил, поэтому «закликальные» песни прекращаются сразу с приходом Весны. Примечательно, что в регионах с суровым климатом заклички Весны иногда сдвигаются «по сезону». «В Восточной Сибири, как вспоминают местные жители, видимо, из-за сурового континентального климата выпекали «птичек весну загукати» к Благовещенью» (Фурсова Е. Ф.: «Календарные обычаи…", 130, с. 171).
Стряпание «птиц» и имитация их прилета осуществляется согласно магии подобия: ускорить их возвращение и наступление весны. Этому способствуют заклинательные формулы («зиму унесите, весну принесите») и действия с обрядовым печеньем – их подбрасывают, размахивают ими на ниточках, кладут на столбы или крыши домов). Поэтому «веснянки» обращались к «жаворонкам», «куликам», и прямо к персонифицированной весне с просьбой принести «и соху, и борону, и зеленую траву».
В кругу славяно-русских народных верований эти действия носят организованный характер и проводятся под жреческим руководством с соответствующими ритуалами. Со времен уничтожения жреческого и волховского сословия сегодня сохранилось практически всё – от текстов до внешнего «оформления», хотя и в измененной форме. Заклинательные песнопения перешли в детские «зазывалки», крыши домов заменили природные возвышенные места. Нет у предков ни «первых», ни «вторых», ни десятых Закличек. Они проводятся в каждом регионе в свое время, после Масленицы и до встречи Весны, в то время, когда ещё лежит снег. Начало Закличек производится на первом обряде, на возвышенном месте – там, где ранее находились Капища и Святилища и затем продолжаются несколько дней, переходя в детскую забаву.
Сохранившиеся в памяти народа обряды Закличек в регионах имеют разные названия, разбросаны по срокам и перемешаны. «Со́роки», «Грачевники», «Кулики» и прочие птичьи названия ритуалов, приуроченных к весеннему равноденствию, отмечались ржаным средокрестьем, и в последующем с ним отождествлялись, меняя название: «Вот «хресты» у нас пекли, «жаворонки» у нас это – пекли их из мака… Да. «Хрестова неделя, – скажут, – надо хресты печи, жаворонков». Да, пикли. Вот так вот тесто разделают [два жгутика поперек] – и всё. Да. А «жаворонка» у нас никто по-моему не делают, как жаворонка. Просто «хрёст» испекут и всё…» (Морозов И. А., 134, с. 244). «Важным моментом для нас в выпекании «крестиков» в Чухломе является соотнесённость «крестов» с «жаворонками», выпекаемыми в других регионах. «В среду кресты пекли. Чтоб совсем уж в середине – эта неделя Средокрестная называлась. А детки бегали тогда по избе и приговаривали:
Крестини-жавороночки,
Прилетите н нам в котомочке,
Сегодня крестики пекут,
Нам по крестику дадут.
Этими крестиками скотину кормили. Чтоб здоровая была» (21, с. 52). Необходимо заметить, что соотнесённость «жаворонков» и «крестиков» пришла в позднейшей традиции, так как ритуальная направленность тех и других была разной. В частности, «кресты» пекли только на каждого члена семьи, индивидуальные, и только на День весеннего равноденствия – Возрождение. «Жаворонков» пекли без счёта и только к закличкам. Смешение двух разных по своей сакральности традиций, приуроченных к разным датам, произошло под влиянием различных запретов и увязываний древних традиций с церковными праздниками. «В Енисейской губернии магия средокрестной недели оказалась потеснена обрядами дня Сорока святых и главное обрядовое значение здесь имело печенье в виде птиц» (Новоселова Н. А., 22, с. 134).
Отметим, что числовое выражение «сорок» прижилось лишь в средние века. Слово, сменившее русское «четыре десяте» или «четыредесят», постепенно закрепилось за традиционно народными ритуальными действиями по причине совпадения с Весенним равноденствием церковного дня сорока Севастийских мучеников (Севастия – территория современной Турции) – 9 марта (или 22 в современном стиле). До XVII вв. число «со́рок» отсутствовало и в церковном значении. Например, в Волоколамском Патерике (рукописный сборник Патриаршей библиотеки) XVII в. отмечено: «… занеже до нынешняго умертвиа пребысть в жизни сей до четыредесят лет…» («О Волоколамском Патерике». Архиепископ Питирим, 23, с. 175). Такое же числовое выражение применялось и к вышеназванным мученикам и церквям в их память: «Церковь святых четыредесят мученик на посаде» («Делопроизводственные документы Патриарших приказов 1-й половины XVII в… 1640/41 г.», И.А.Устинова, 24, с. 22). Или: «И воздвигнуша [игумен с братиею] церковь съ трапезою во имя святыхъ четыредесяти мучениковъ иже въ Севастии» (Пов. пск. Печ. м., 9, к. XVI-н. XVII в., 25, с. 96).
Слово «со́роки», как ритуал встречи равноденствия, связан с «раздеванием» перед весенним Солнцем до нательных рубах – сорочек. Со́рок – слово, родственное слову сорочка, от древнерусского сорочька (старославянское срачица, срака, сракы). «В памятниках ХIII в. уже встречается сорокъ. Исторически это существительное означало «рубаха», «мешок» (ср. современное сорочка)» (26, с. 399). «Со́рок», имевшее другое (не числовое) значение, постепенно вытеснило «четыредесят» и из числового ряда. Снятие верхней одежды, так же как и гашение огня в домашних очагах, имеет магическую направленность: воздействие на активизацию Солнца. И ещё очень долго в день весеннего равноденствия дети бегали по улицам, одетые лишь в сра́кы-со́роки. «День Сорочек» – так можно было бы назвать его сегодня.
Повсеместно, в отрыве от временно́го соответствия, где – на «со́роки́" где – в равноденствие или благовещение, а где – на «плавающее» средокрестие, от Сибири до Балкан пекут только «птиц» – Жаворонков, Куликов, Тетерок и др. Единственным общим ориентиром остается месяц: в марте, как говорят крестьяне, «грач зиму расклевал». Но чаще всего именно на Со́роки закличками и печеными жаворонками призывают приход весны, а с ней прилет птиц и начало лета. «Еще в 1930-е годы дети и девушки, собираясь с утра у овинов, около реки или в лесу и залезая куда-нибудь повыше или раскачиваясь на качелях, подбрасывали своих жаворонков вверх и речитативом исполняли: «Лето! Лето! Лети из-под клети! Нам зима надоела, весь хлеб поела!…»; «Жавората, прилетите! Весну красну принесите!» В южнорусских областях, на Смоленщине и Брянщине веснянки сопровождались неповторимым припевом-гуканьем: «Гу-у-у-у…» – раздавалось от деревни к деревне» (Тульцева Л. А.: «Календарные праздники и обряды», 27, с. 542). В Белгородской области также пекут птиц и выходят с ними на возвышенные места: «В селах Красненского района их называли жаворонками. Вечером их брали и несли на гору, где пели песни и водили карагоды. Песня, которую обязательно пели на Сороки, называется «Жавороночек в темном лесе». В селе Камызино выходили на гору и пели песню: «Прилетел кулик эх из-под моря» (Солодовникова Н. В.: «Обрядовый фольклор…", 28, с. 20). «Жаворонков» из теста лепят разных форм и размеров: сидящими, летящими, с одной и тремя парами крыльев, с одной и двумя парами лап, украшенными зернами пшеницы, горохом, изюмом. Действия, производимые с фигурками «жаворонков», магически способствуют прилету птиц, как вестников Весны. Поэтому их стараются поместить куда-нибудь повыше, для чего залезают на какое-либо возвышение (навозную кучу, крышу сарая или дома, поветь).
И мало можно найти мест, где готовили именно соро́к, которые, как известно, ещё считались и ведьмами-оборотнями. Настолько мало, что они не соотносятся с общеславянскими закличками Весны. Значительное разнообразие названий готовившегося ритуального печенья – «цепушки», «сороки», «журавли», «зужинки», свидетельствует о разбросе локальных традиций, с привязкой к тем или иным видам птиц. Птичья символика направлена к Весне с приглашением «прийти», а изготовление её вестников – выпечкой из хлеба (булочек, галушек) обращена к аграрно-продуцирующей магии, направленной на обеспечение будущего урожая.