Виктор Старицын
Юрий Грозный, великий князь всея Руси
0. Иван IV Грозный.
Царь Иоанн Васильевич, прозванный "Грозным", умирал. Умирал в тяжких муках. Уже давно сильнейшие боли в суставах ног не позволяли ему ходить. Руками он мог двигать лишь превозмогая сильную боль, со скрипом в суставах. Тело его распухло, покрылось многочисленными дурно пахнущими кровавыми язвами.
Болезни сии далекие потомки Ивана идентифицировали как болезнь суставов – остеофит и сифилис, завезенный в Европу испанцами из Нового Света, и подхваченный Иваном от какой-то из молодок, до которых он был весьма охоч. К тому же, врач – немец лечил Ивана содержащими ртуть лекарствами, что еще сильнее ухудшало его состояние.
Но, сознание российского самодержца оставалось ясным. Царь продиктовал личному духовнику Архимандриту Феодосию свою последнюю волю, назначив боярина Бориса Федоровича Годунова опекуном своих малолетних детей.
"Егда же Великий Государь последняго напутия сподобися, пречистаго тела и крови Господа, тогда во свидетельство представляя духовника своего Архимандрита Феодосия, слёз очи свои наполнив, глаголя Борису Феодоровичу: тебе приказываю душу свою и сына своего Феодора Ивановича и дщерь свою Ирину…".
Также перед смертью, согласно летописям, царь завещал младшему сыну Дмитрию в личное владение город Углич со всеми уездами.
В ночь на 18 марта 1584 года, около четырех часов утра, царь, наконец, отмучился. Дыхание Ивана прервалось. Он успел, однако, подумать: "Прости мне, Господи грехи мои! Прости меня Господи, что не смог я исполнить веление Твое и мечту мою, объединить в одну державу все земли Русские. Слаб я оказался и подвержен соблазнам. Даруй силы потомкам моим исполнить промысел Твой! Молю тебя, Господи!"
Сознание Ивана отделилось от тела. Боли, наконец, перестали мучить его. Он бестелесно воспарил над ложем, поднялся к сводчатому потолку своей палаты в Большом кремлевском дворце, поглядел на стоящих вокруг ложа духовника, боярина Годунова, последнюю жену Марию Нагую, врача Кихельбаума, слуг и домочадцев. Те еще не осознали, что царь преставился и не проявили беспокойства.
Внезапно, некая сила потащила душу Ивана прямо сквозь потолочные перекрытия дворца, чердак и кровлю вверх к закрытому густыми облаками небу. Внизу, в граде Москве тут и там виднелись тусклые фонари патрулировавших улицы конных сторожей.
Меж тем, его втянуло в облако. Вокруг потемнело до кромешной тьмы. Как вдруг, впереди появилась светлая точка, которая стала быстро увеличиваться и вскоре превратилась в круглый тоннель со стенами, переливающимися всеми цветами радуги. Были там и такие чудные цвета, которых не увидишь и в радуге. Ивана потащило с бешенной скоростью по тоннелю.
Внезапно тоннель закончился и Иван оказался неподвижно висящим в пространстве, залитом ярким молочно белым светом. Прямо перед собой он увидел огромную, парящую в пустом пространстве фигуру архангела Гавриила. Он узнал его по фреске в соборе Вознесения Христова в Коломенском. Архангел с огромными белоснежными крыльями, в сверкающем золотом чешуйчатом панцире, был златовлас, прекрасен и грозен ликом.
– Услышал Господь мольбу твою, недостойный! И послал меня повстречать тебя. Слабы будут потомки твои и не смогут они воплотить мечту твою! Но, если хочешь ты довести дело свое до конца, дарует тебе Господь еще один шанс! – Громовым басом возгласил Гавриил. – Готов ли ты на это, недостойный?
– Готов я, посланник Божий! Положу все, что имею, на дело сие! Отрину соблазны мирские и сделаю все, что в силах моих!
– Быть по сему! – Возгласил Архангел, и вытянул указующую руку вниз, откуда прилетела душа Ивана. Царя закрутило и понесло обратно.
***
В отделе № 3 научно – исследовательского института реально – пространственно – темпоральных переходов (НИИРПТП) Российской Академии наук 17 октября 2337 года завершалась подготовка к эксперименту. Приближался решающий момент.
– Реально – пространственно – темпоральный канал в шестимерном реал-пространстве-времени сформирован! – Доложил начальник физической лаборатории.
– Психоматрица донора зафиксирована! Сознание и подсознание реципиента подготовлены, – отчитался начальник ментально-психической лаборатории.
– Информационное прикрытие проведено, – включился начальник информационной лаборатории, в просторечии – пиарщиков.
– Резерв энергии и мощности накоплен! – доложил главный энергетик НИИ.
– Полная готовность! Даю обратный отсчет! – заключил начальник отдела, доктор психо-физических наук Виктор Иванович Стариков.
– Пять. Четыре. Три. Два. Один. Пуск! – Он хлопнул ладонью по Большой Красной Кнопке.
***
Великий князь Владимирский Юрий Всеволодович внезапно проснулся и сел на ложе. Сердце бешено колотилось. В голове гудело. Осмотрелся. Вокруг было темно. Только в узкие оконца покоев просачивался слабый предутренний свет.
Куда это меня занесло? – подумал Иван Васильевич. Затем, удивился. Что это, у меня ничего не болит? Подвигал ногами и руками. Всё легко двигалось. И не болело! Он откинул одеяло, встал и прошлепал босыми ногами по полу к окну. Потрогал. В частый оконный переплет были вставлена пластинки слюды. Иван снова удивился. Чего это, совсем я что ли обнищал, во дворце стекол нету?
Огляделся. В полутьме увидел на низкой тумбе рядом с ложем колокольчик с ручкой. Подошел, взял колокольчик и позвонил. Вскоре, дверь растворилась, и в дверях появился чей-то силуэт. В покоях за дверью горела свеча.
– Чего изволите желать, Юрий Всеволодович? – осведомился силуэт.
– Свет зажги! – Ответил Иван Васильевич. Силуэт вышел за дверь, затем вернулся, держа в руках свечу, подошел к поставцу и зажег три свечи в подсвечнике. Тут только до царя дошло, что постельничий почему-то назвал его Юрием.
– Что-нибудь еще, Ваша милость?
– Ничего больше не надо, – ответил царь. Нужно было разобраться в обстановке. Постельничий – молодой парень, которого царь никогда ранее не видел, вышел и прикрыл за собой дверь.
В простенке между окнами обнаружилось зеркало. Иван Васильевич подошел и посмотрел на свое отражение. Он увидел молодого новика, рослого, плечистого блондина. Вполне симпатичного. Поднес к глазам руку. На крепкой ладони обнаружились набитые мозоли, характерные для регулярных тренировок с мечом. Пощупал свои бицепсы – трицепсы. На руках присутствовала солидная мускулатура. Как и на икрах и на бедрах обеих ног. Напряг пресс и ткнул в него кулаком. Пресс был железным.
– Все это хорошо! Но, что все это значит? Я же умер, только что! – Мысленно вопросил сам Себя Иван Васильевич.
– А ты кто? – Вдруг раздался испуганный голос в его мозгу. Голос, похоже, принадлежал молодому парню. Иван даже не удивился. После смерти и встречи с Архангелом он был готов к чему угодно.
– Я то, Иван Васильевич, царь Русский! А вот ты кто?
– А я – Юрий Всеволодович, Великий князь Владимирский. Вот уже второй день, как батюшка мой, Великий князь Всеволод Юрьевич преставился, – ответил тот же испуганный голос.
– А день и год сегодня какой? – Осведомился Иван.
– Так, 16 апреля 6720 года! – ответил Юрий. Иван Васильевич в ранней юности перечитал не по одному разу все книги отцовской библиотеки. Благо, других развлечений злые опекуны ему до совершеннолетия на дозволяли. Отличаясь отменной памятью, он до сей поры многое помнил. Помнил, вкратце, и историю Юрия Всеволодовича Владимирского. Он быстро сообразил, что год ныне от рождества Христова 1212-й. До прихода татар 26 лет! – пронзила его мысль.
– А откуда ты, Иван в моей голове взялся? И по какому праву ты моим собственным телом распоряжаешься? И не пошел бы ты из моей головы в преисподнюю! – Пришел в себя Юрий.
– А пришел я в твою голову и в тело твое по воле Господа! Так, что, вьюнош, не дергайся! Так и быть, расскажу тебе, как было дело. Умер я в 1584 году от Рождества Христова, через 372 года от сего дня. И было мне тогда 54 года. Всю мою жизнь собирал я под свою царскую руку русские княжества. Собрал Владимирские, Ростовские, Рязанские, Новгородские, Псковские, Ярославские, Муромские и Черниговские земли. Но, дальше не преуспел. Помер. И перед смертью от болезни тяжкой, взмолился я Господу нашему, что бы позволил он потомкам моим собрать, наконец, все русские земли воедино. Когда же отлетела душа моя, Господь послал ко мне архангела Гавриила, который ответил, что не суждено потомкам моим собрать русские земли. Но, сказал мне архангел Гавриил, Господь, по милости своей, дает мне возможность самому собрать земли русские, и послал он душу мою в твое тело.
А потому, новик, сиди спокойно, и не дергайся! И будем мы с тобой тогда жить долго и счастливо! Понял меня? И не вздумай противиться воле Божьей!
– Ну если на то воля, божья, то, я согласен, – ответил Юрий. – Буду терпеть тебя, дед.
– Это не я тебе дед, а ты мой двоюродный пра – пра -пра – прадед. Твой отец, Всеволод Юрьевич, мой дальний, дальний предок. Моя линия московских князей идет от брата твоего младшего Ярослава. Но, я тебя старше на 30 лет, и царство мое больше твоего княжества раз в десять. Я еще и Казанское, и Астраханское и Сибирское ханства завоевал. Так что, тебе новик, сам Господь велел мне подчиняться! Уразумел?
– Да понял я, понял! Только, не знаю я никаких таких ханств! – Сварливо тветил Юрий, а сам под шумок попробовал шевельнуть пальцами на левой руке. Не вышло. Пальцы не повиновались.
– Но, но! Не балуй у меня! – Заметил эту попытку Иван Васильевич. Учти, если будешь меня слушать, дам тебе время от времени телом покомандовать. А если будешь своевольничать, так и будешь в самом дальнем углу головы сидеть.
Юрий попробовал было накричать мысленно на "вселенца", но Иван легко закрыл его в углу сознания. Юрий перестал что либо слышать и видеть. Да и голос его, звучащий в мыслях Ивана, стал не громче комариного писка. Вот тут Юрий испугался. Иван продержал его в изоляции с четверть часа, затем открыл ему доступ к зрению и слуху.
– Ну, что, осознал?
– Извини, Иван Васильевич! Все осознал, против воли Божьей даже пытаться идти не буду!
– То-то же! А теперь слушай! Пока в тереме народ не проснулся, еще время есть. Расскажу, как дальше твоя жизнь сложилась бы, если бы я к тебе в напарники не попал.
Через 4 года ты проиграл бы усобицу брату Константину, и он бы скинул тебя с Владимирского стола. Но, еще через два года Константин умрет, и ты снова сядешь на Владимирский стол. Все твои годы пройдут в усобицах с другими князьями – рюриковичами. Как и раньше, когда твой отец с ними за уделы рубился, каждый год почти.
Однако, в 1237 году придут на русскую землю с востока страшные враги – монголы с татарами. Придут в огромной силе. Двести тысяч воинов! Эти монголы до прихода на Русь захватят все земли к востоку и югу от Руси, до самых дальних морей – океанов. Захватят и Китай – Цзинь, и государство Киданей, государство Хорезм, и государство Булгар, и половцев и аланов. Русские князья, как всегда будут держаться своих уделов, откажутся выставить единое войско, и монголы легко захватят всю Русь. Сожгут и разграбят все города. Побьют людей. А ты погибнешь в битве на реке Сити.
Только еще через 140 лет русские смогут первый раз победить монголов в битве на поле Куликовом. Все княжества русские станут данниками монголов на 240 лет. Князья будут ездить к хану монгольскому на поклон за ярлыком – разрешением хана на княжение. А после, до самой моей смерти татары будут совершать набеги на русские земли, грабить и жечь города, уводить людей в полон. Вот этого я и намереваюсь избежать! Вот в чем воля Господа нашего! Понял теперь?
– И как же ты Иван Васильевич всего этого избегнуть хочешь?
– А выход тут только один возможен. Покончить нужно за 20 лет с удельными княжествами, с княжескими усобицами и превратить Русь в единое могучее государство! Другого пути нет!
Долго еще просвещал Иван Васильевич своего молодого предка. Однако, убедил. Юрий проникся выпавшей им на двоих долей. Когда утром постельничий постучался в покои, Иван передал управление телом Юрию, а сам решил посидеть в уголке сознания молодого князя и осмотреться. Что бы вникнуть в новую для него реальность.
А потом, уже вникнув во все детали, совсем отстранить Юрия от дел. Что бы вкусить все прелести обладания молодым крепким телом. В это свое намерение Юрия, он, понятное дело, посвящать не стал.
1. Юрий Всеволодович, Великий князь Владимирский.
Юрию Всеволодовичу, второму сыну Великого князя Владимирского Всеволода Юрьевича Большое гнездо ко времени смерти отца стукнуло 24 года. Старшему сыну Всеволода к этому моменту исполнилось 26 лет, однако, он проявил самовольство, пошел против слова отца и был лишен, по согласованию с боярами и духовенством, главного Владимирского стола. Константину отец отвел подчиненный Ростовский удел. Владимирский стол Всеволод отдал Юрию.
Жена Всеволода княжна Мария Шваровна родила ему 14 детей, из них четверо умерли в детстве. Именно поэтому он и получил у современников прозвище "Большое гнездо".
Младшим сыновьям Всеволод завещал другие уделы: Ярославу – Переяславль, Владимиру – Стародуб. Самые младшие: шестнадцати летний Святослав и четырнадцати летний Иван по младости лет остались пока без уделов.
Две старших дочери: Сбыслава и Верхуслава уже были выданы замуж. Еще двое дочерей и двое сыновей умерли во младенчестве.
Ошалел Юрий от вселения к нему в сожители царя Русского Ивана. Однако, собрался с мыслями и решил жить дальше. Против воли Божьей не попрешь. Да и рассказы царя Ивана Васильевича о грядущих ужасных бедствиях его впечатлили. То, что отец всю жизнь воевал с другими рюриковичами за княжеские столы, ему было прекрасно известно. Он и сам отроком трижды принимал участие в походах отца на рязанских князей, потом против новгородцев, и затем снова против рязанцев.
Все удельные рюриковичи постоянно воевали друг с другом, что бы добыть себе и детям своим столы побогаче. Особенно грызлись за киевский стол, да и за любые столы в крупных городах. При этом разоряли города и села, губили воинов и простолюдинов.
Его собственный старший брат Константин хотел забрать себе оба главных города Владимирской земли: и Владимир и Ростов. А отец хотел отдать Ростов Юрию. За это несогласие отец и лишил Константина главного стола. Константин был этим крайне недоволен и затаил обиду. Юрий вполне верил царю Ивану, в том, что Константин попытается силой отобрать у него Владимир.
Тем не менее, когда Иван отдал ему власть над телом, Юрий "взял себя в руки" и встретил новый день как ни в чем ни бывало. Распоряжался по хозяйству, по граду, по дружине. Навестил находящуюся на сносях жену. Вроде, никто не заметил в его поведении ничего особенного.
Иван, затаившись в углу сознания, ни во что не вмешивался и просто наблюдал. Требовалось освоиться с новым окружением, запомнить всех родичей, дружинников, слуг, духовенство, бояр, горожан, вхожих в княжеский терем. Да и к бытовым особенностям привыкнуть. И к особенностям языка. Хотя отличий было не так уж много, как могло бы оказаться за три сотни лет, но они были, и проколоться на мелочах ему совсем не хотелось.
Вечерами Юрий отсылал всех из покоев, брал в руки книгу и делал вид, что читает. На самом дели они вели с Иваном долгие беседы. Рассказывали друг другу о своей жизни. Юрию было интересно, а Ивану нужны были все воспоминания Юрия. Кроме того, Иван хотел обратить Юрия в преданного союзника, а не подневольного раба.
Через месяц Иван счел, что уже достаточно разобрался с местными реалиями и начал на короткие промежутки времени: полчаса – час отключать Юрия от управления телом и брать власть в свои руки. Сперва в кругу домочадцев, затем в кругу ближников, а затем и в городе.
Еще через месяц он готов был полностью отключить Юрия, оставив ему лишь роль справочника. Но не сделал этого. Напротив, он предоставил предку свободу, лишь изредка помогая ему советами. Уж всяко в людях он разбирался лучше молодого князя, да и опыт управления государством имел несравнимо больший. Краем сознания наблюдая за новиком, он погрузился в составление ПЛАНА ДЕЙСТВИЙ.
Конечная цель ему была ясна с самого его появления в 13 веке. Именно с этой целью Господь и заслал его в тело князя Юрия Всеволодовича. К 1230 году нужно, кровь из носу, объединить все русские княжества под своей самодержавной властью. Практический опыт в этом деле у него имелся. Да и трехвековой опыт предков начиная с Юрия Долгорукого был ему знаком. А в 1237 году встретить монголов во главе могучей армии, организованной по образцу армий 16 века, с мощной артиллерией и нанести Орде сокрушительное поражение. Уничтожить всю монгольскую армию и все ее руководство в лице царевичей Чингизидов.
Необходимые предпосылки для этого, по мнению Ивана, имелись в полном объеме. И были гораздо лучше, чем в его родном 16 веке. Русские княжества в совокупности по своим силам намного превосходили все сопредельные государства. А Владимирское Великое княжество было в данное время самым сильным из всех русских княжеств.
Проблемы, которые предстояло решить, тоже были понятны и до боли знакомы. Во-первых, алчные удельные князья – рюриковичи, думающие только о своих ненасытных утробах, а никак не об интересах государства. Во-вторых, жадные вотчинники – бояре, которым сильная централизованная власть была совершенно не нужна, поскольку ограничивала их самовластие в их наследственных наследственных вотчинах.
Князей предстояло либо искоренить, либо превратить в послушных наместников. Причем, искоренить их на корню представлялось Ивану более простым делом. Бояр – вотчинников предстояло заменить на поместное дворянство, обязанное служить государю за свое поместье, отнюдь не переходящее по наследству. Также, путем искоренения.
Опираться в этих делах можно будет на регулярную армию, дворян и на городские земские собрания: купцов, ремесленников, стрелецкие гарнизоны.
Однако, действовать предстояло исподволь, постепенно. Иначе удельные князья и бояре искоренят его самого.
План структурировался по территориям: сперва само Владимирское княжество, потом самые ближние соседи, затем примыкающие к ним княжества, потом все остальные русские земли и земли окрестных народов, типа литвы, мордвы и волжских болгар.
План структурировался по промышленности и ремеслам. Первым делом освоить производство пороха, потом артиллерии, затем стрелкового оружия. Затем – подтянуть все остальные ремесла.
По экономике государства: отменить внутренние таможенные границы, устроить безопасные и удобные торговые пути – дороги. Наладить внутреннюю и внешнюю торговлю. Поднять статус купечества.
Отдельный план был необходим по реформе законодательной базы. Окончательно уничтожить лествичное право наследования и перейти к майорату. Создать Служебные, судебные, налоговые, церковные и сословные уложения. Все это он уже делал в своем времени. Одновременно создавать государственный аппарат – приказы и местные органы управления, включая охрану порядка и тюрьмы для несогласных.
Немедленно начать реформу своих личных вооруженных сил, чтобы выиграть предстоящую усобицу со старшим братом. Затем постепенно строить настоящие вооруженные силы: регулярные войска, пограничные силы, мобилизационные ополчения, а не жалкие княжеские дружины в 1 – 2 тысячи бойцов. С разделением по воинским специализациям. Полевая артиллерия, пехота, конница тяжелая и легкая, стрелки конные и пешие, крепостная пехота и артиллерия. Готовить полководцев и обкатывать их в сражениях.
2. Княжий двор.
Стольный град Владимир состоял из трех частей. Самым древним был центральный – город Мономаха, в котором на высоком берегу Клязьмы и располагался великокняжеский детинец. Этот город был застроен, в основном боярскими усадьбами. На оконечности мыса располагался Ветчаной город, застроенный при князе Андрее Боголюбском, дяде Юрия. В нем располагались, большей частью, усадьбы гридей младшей дружины и богатых купцов.
Разросшиеся к западу от Мономахова города посады при отце Юрия обнесли еще одной стеной, образовав Новый город с каменными Золотыми воротами. В нем жили купцы, ремесленники и прочий посадский люд. Стену Нового города окружили рвом, прокопанным между Клязьмой и Лыбедью. Впрочем, за рвом уже строился новый посад, пока ничем не огороженный.
Так что, город представлял собой три отдельных крепости, примыкающих друг к другу. Наружные бревенчатые стены крепостей стояли на валах трех саженной высоты, еще более увеличивающих высоту естественных склонов холмов. Срубы, образующие крепостную стену, были для прочности засыпаны изнутри землей. Стояли срубы на каменных фундаментах. Сами стены имели высоту в три – четыре сажени. Длина наружного периметра крепостных стен превышала пять верст и была длиннее стен Киева. Велик и красен был град Владимир, соперничающий многолюдством с Киевом и Новгородом.
Начать действовать Иван решил с ближнего круга Юрия, доставшегося ему в наследство от отца, ограниченного княжьим двором. Двор занимал всю территорию детинца – цитадели владимирской крепости.
Сам город стоял на высоком холме при впадении речки Лыбеди в Клязьму. Белокаменные стены детинца окружали самую макушку холма. В детинце находились княжий дворец и два белокаменных храма. С внутренней стороны стены детинца были пристроены жилые клети. В клетях проживали дворовые слуги и дежурный наряд дружины, составлявший постоянный гарнизон детинца.
Подвальные помещения дворца, храмов и фундамента стен включали обширные склады продовольствия, арсеналы, емкости для воды. Первый уровень дворца был хозяйственным, в нем размещались кухни, печи, кладовые утвари и одежды, комнаты телохранителей князя и дворцовых слуг, а также парадные сени с главным входом. Второй этаж был парадным: большой и малый залы для пиров, большая и малая княжеские палаты, палаты старших бояр. Третий этаж был жилым с опочивальнями самого князя, его супруги, детей и комнатами личной прислуги княжеской семьи.
Старшие бояре княжества были сверстниками отца. Они выдвинулись из числа его дружинников еще 30 – 40 лет назад, во времена схватки князя Всеволода с ростовскими боярами, после смерти князя Андрея. Все они имели богатые усадьбы в городе и обширные вотчины в княжестве, отнятые Всеволодом у мятежных бояр и переданные верным дружинникам.
Старший боярин – огнищанин Твердислав был правой рукой Всеволода и замещал его при отъездах князя. Ключарь Остомысл руководил двором. Конюший Ставр отвечал за боевых коней, тягловую силу и прочий принадлежащий князю скот. Старший постельничий Никифор заведовал дворцом. Тиун Пантелей командовал дружиной. Тиун Путята руководил мечниками, занимавшимися сбором податей налогов, и вирниками, отвечавшими за взыскание вир, наложенных княжеским судом на виновных. Городовой староста Брячислав отвечал за городскую стражу и за все городские дела. Сельский староста Павел вел все вопросы, касающиеся вотчинных и поместных дел в великокняжеском уделе.
Все они были старыми проверенными кадрами, преданно служившими отцу Юрия много лет. Все они входили в Ближнюю Думу князя. Каждый из них имел в своей вотчине личную дружину численностью под сотню воинов. Но вот беда, все они считали молодого князя несмышленышем, и были не прочь поучить его жизни. Конечно, корректно, под видом советов.
В великокняжеском уделе располагались вотчины еще полутора сотен бояр, менее значимых, чем старшие бояре. Тем не менее, в Большой Думе княжества имели голос и они. К счастью, они большей частью сидели в своих усадьбах и в город наведывались лишь изредка. Хотя, князь имел право вызвать их всех при необходимости. Теоретически. Не раз в русской истории бывало, что бояре отказывались подчиняться своему князю, или тихо саботировали его приказы, а то и просто выгоняли его со стола.
Каждый из этих младших бояр мог выставить не менее десятка обученных и оружных конных воев. Всего бояре великокняжеского удела располагали примерно пятью тысячами воинов. Старший брат Константин, княживший в Ростове, имел дружину в шесть сотен воев. Младшие братья Ярослав и Владимир имели дружины по триста воев. Бояре в уделах братьев все вместе могли выставить более четырех тысяч воинов.
Сам Юрий имел в своем распоряжении всего тысячу триста дружинников и четыреста отроков. Дружинники получали от князя жалование. Отроки состояли на довольствии.
Так что, в случае конфликта с братьями, все будет зависеть от позиции боярства. Их дружины в сумме значительно превышали дружину Великого князя. Как водилось, кто из князей им больше благ и послаблений пообещает, за тем они и пойдут. Такое положение дел Ивана Васильевича не устраивало категорически.
Понаблюдав за старшими боярами придирчивым взглядом, Иван Васильевич решил, что доверять им можно. Пока.
Когда Иван стал замещать Юрия на длительные интервалы времени, возникла еще одна проблема. Он ежедневно тренировался в верховой езде и в работе с мечом. Отлично питался. Аппетит в крепком молодом организме вполне соответствовал нагрузкам. Каждый вечер Иван предоставлял Юрию возможность посетить свою молодую жену Агафию. Срок беременности еще позволял им заниматься любовью без ограничений. Сам Иван в это время, чтобы не смущать молодого князя, скромно удалялся.
Однако, этого оказалось мало. Крепкий организм требовал еще баб. Недолго думая, Иван присмотрел среди челяди молодую холопку лет шестнадцати. С крепким задком и высокой грудью. Круглолицую кареглазую шуструю брюнетку. Видимо, с долей половецкой крови. Приказал привести ее в свою опочивальню. И сразу после тренировочного боя, разгоряченный, овладел ею. Параша, так звали холопку, не подвела. Она трепетала в руках Ивана, стонала, извивалась и жаждала продолжения. Одарил ее рублем, что бы, в следующий раз старалась еще больше. Юрию позволил подглядывать. Тот тоже был доволен.
Иван забыл, что обещал Архангелу Гавриилу отказаться от соблазнов. Ну, да что поделаешь! Слаб человек и подвержен искусам.
Впрочем, среди князей русских это не осуждалось. Совсем. Но, конечно, на исповеди повинился духовнику. В конце концов, сам креститель Руси князь Владимир святой имел гарем из восьми сотен наложниц, и совсем без счета перепортил дев и перетрахал замужних баб. Однако, памятуя свой прошлый опыт, Иван твердо решил ограничиться одной Парашей. Что бы снова не заполучить на свой член какую-нибудь заразу.
Окончив размышления о планах, Юрий вызвал к себе в малую палату городового старосту боярина Брячислава.
– Скажи-ка, любезный Брачислав, как там поживают наши рязанские князья?
– А что им сделается, княже? Сидят в темницах в узилище. Все шестеро. С Ингварем во главе. Не голодают. А что ты сними надумал делать? Вроде бы, собирался отпускать, по случаю восшествия своего на стол Владимирский?
– Передумал я отпускать их. Отпустим, а они через год – другой опять с кем-нибудь снюхаются. Или с половцами, или с киевлянами. И начнут нам пакостить. Батюшка их не просто так в темницу бросил и Рязань пожег. Они нам в тыл ударили, на Москву напали, когда мы с батюшкой на новгородцев ходили. Не будет им прощения за такую подлость.
– Так что же с ними делать будем?
– Пока думаю над этим. А ты вот что выясни. Батюшка их пленил. А всех бояр ихних плененных, которые с ними на Москву ходили, отпустил. Думаю, зря он это сделал. Ведь, не все рязанские бояре с ними пошли. Некоторые отказались нас воевать. А мы их не отличили никак.
Поручаю тебе учинить спрос с князей этих. Пусть каждый скажет про своих бояр, которые с ними ходили, а которые отказались. Спроси строго! Под клятву на кресте! Составь по опросу поименные списки бояр. А если кто из них запираться будет, так пугани их железом каленым. А если не подействует, так и прижги. Но, не калечь. Сильно не калечь. Прижги им только задницу. А то, небось, много жира на задах нарастили, сиднем сидючи. Срок тебе на это даю неделю. Успеешь?
– Сурово ты с ними, княже! Ну, да, заслужили они это. Сделаю княже, не сомневайся. Все расскажут! Будут через неделю списки.
3. Начало.
На следующий день Юрий – Иван собрал малую Думу. Пригласил и младших братьев. Пора уже было отрокам в государственные дела вникать.
– Рад видеть всех вас в сборе, бояре мои старшие, и братья мои меньшие, – начал совет Иван. – Пора нам решить, что делать нам с пленными князьями рязанскими. Хватит уже им харчи наши задаром объедать. Хочу ваше мнение услышать на сей счет.
– А чего тут думать? – первым высказался самый молодой из бояр тиун Путята. – Поотрубать им головы, и дело с концом. Грехов за ними достаточно.
– Не по христиански это. Они же все – рюриковичи! Уважение к роду иметь надо. Предлагаю оставить их в темнице. Не обеднеем мы их кормить. – Возразил самый старший огнищанин Твердислав.
– Мало ли как жизнь повернется? Сбегут или еще как на свободу вырвутся, а потом нам мстить станут. Казнить их надо! – поддержал Путяту постельничий Никифор.
– Имеем пример батюшки вашего, царствие ему небесное, Всеволода Юрьевича. Он, милостивец, когда мятеж ростовских бояр подавил, вожаков ихних, князей Мстислава и Ярополка Ростиславичей и князя Глеба Ольговича ослепил, а потом помиловал. – вступил в спор ключарь Остомысл. Правда, Глеба в темнице все же после уморил.
– Сдается мне, не правильно это. Недальновидно. Уедут они в другие уделы, потом детей заведут. Слепому завести сыновей ничто не помешает. А сыновья их вырастут, обиду на нас затаив, соберутся с силой да и нападут на нас. Казнить их надо, – высказал свое мнение конюший Ставр. – Рюриковичи рюриковичей со времен Бориса и Глеба режут и казнят. Не мы первые, не мы последние будем.
– А может все таки отпустим? Жалко все таки людей губить! Возьмем с них письменную клятву в храме на кресте, и отпустим, – вступился за пленных младший княжич Иван.
Решив, что соратники высказались достаточно, Иван Васильевич хлопнул ладонью по столу и сказал:
– Спасибо за советы ценные, советники мои многомудрые! На душу грех убийства рюриковичей я брать не буду. Ставр, а есть у тебя коновал хороший?
– Как не быть? Есть, конечно, – ответил конюший.
– Делать будем так. Отдашь князей коновалу. Пусть оскопит их всех. Детей у них после этого не будет. А ты, Брячислав, – обратился он к городовому старосте, – потом к ним лекаря приведешь, пусть подлечит их. А как вылечит, продадим их в рабство булгарам. И риска никакого и казне княжеской прибыль.
Но, бояре мои ближние, это вопрос простой был. А вот теперь вопрос посложнее будет.
Вот здесь, – он хлопнул ладонью по пачке пергаментов, лежащей перед ним на столе, – список всех рязанских бояр, которые с князьями на наш град Москву ходили. Батюшка их всех отпустил, сказавши, что их дело подневольное было. Князь приказал, они и пошли. А вот я так не считаю. Вот здесь список бояр рязанских, которые на нас не пошли, ослушались приказа, – он хлопнул ладонью по меньшей пачке пергаментов. – 96 бояр нас воевали, а 37 бояр дома остались, по вотчинам своим отсиделись. И считаю я, что не правильно тех бояр и этих, – он поочередно указал рукой на две пачки пергаментов, – на одну доску ставить.
