Виктор Гаврилович Кротов
Сказодышащий дракон. Избранные сказки-крошки
© Виктор Гаврилович Кротов, 2023
ISBN 978-5-0059-9475-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
На обложке фото из открытых источников интернета:
китайская вырезка из бумаги.
О происхождении сказок-крошек
С 24 апреля 1995 года прошло немало лет, за которые накопилось много сказок этого жанра: в каждой не больше ста слов.
…А началось с того, что пятилетняя дочка Ксюша подарила мне чистую книжечку. Сделала её из хорошего плотного листа писчей бумаги. Сложила пополам раз, другой, третий, сшила по корешку и разрезала листики по сгибам. Посреди последней странички она прорезала круглую дырку, вдела туда нитку и завязала петлёй, чтобы повесить книжечку рядом с компьютером, а значит рядом с папой. Так подарок и провисел несколько дней.
– Ты туда напиши что-нибудь, – заметила в тот день дочка. – Не зря же я тебе её подарила.
– Ксюнчик, – мягко сказал я. – Уж очень маленькая книжечка, в неё только телефоны можно записывать. А телефонную книжку я на компьютере веду.
– Сам придумай, что написать. Ты же писатель…
Неотразимый аргумент. И я решил во что бы то ни стало придумать такую сказку, чтобы поместилась на одном листочке этой книжки. И придумал. Утром прочитал её Ксюше, она одобрила и нарисовала на соседней страничке картинку к сказке. Назавтра появилась вторая сказка – и дочкина картинка к ней… Так мы книжку и заполнили.
На последнем листочке, где было прорезано круглое отверстие, я написал текст сказки спиралью, вокруг дырки, – про кругодыров, которые жили возле дыры.
Теперь, когда я держал в руках заполненную книжку, до меня дошло, что это новый жанр: сказки-крошки. Маленькие конденсированные сказки, тяготевшие к притче, пришлись мне по душе. С тех пор я их и пишу.
Отбирать лучшие сказки было непростым делом, и в эту книгу вошла лишь одна из десяти – довольно равномерно по хронологии.
Подробнее о сказках-крошках можно прочитать в моей книге «Три любимых жанра».
Крямнямчики
Великий повар Кусини однажды испёк крямнямчики. Такие вкусные, что на их запах собрался весь город. И каждый свежий крямнямчик тут же съедали.
Кусини пёк их неделю без перерыва, но сам ни одного не попробовал.
Тогда он заплакал – и больше крямнямчиков не пёк.
Лямба
Слизнячок Лямба ощущал всё, что творилось в мире. И не мог понять, зачем люди мешают друг другу жить: воюют и дерутся. Сам он двигался осторожно, чтобы никому не мешать.
Наконец не выдержал Лямба и сказал:
– Да хватит вам!
Все услышали эти слова, перестали вредить друг другу и стали помогать. Безобразия кончились, и Лямба успокоился.
Секундёнок
У Секундочки родился Секундёнок, да так и остался навсегда крошечным.
Он всё делал так быстро, будто это делалось само. Люди удивлялись, а Секундёнку нравилось вытворять чудеса. Только самого Секундёнка люди не замечали.
Иногда ему становилось так обидно, что он даже плакал. Но и это он делал быстро и незаметно.
Кругодыры
Жили вокруг дыры кругодыры. Они думали, что дыра важнее всего в их жизни. Самые смелые заглядывали в неё. Самые умные размышляли: что там?
Однажды из дыры вылетела одноглазая птица. Села передохнуть, осмотрелась и сказала:
– Повезло вам! Так близко к небу живёте.
Полетела птица дальше вверх, а кругодыры подняли вслед за ней головы – и заметили НЕБО.
Рабобо и Улала
Рабобо работал день и ночь. И на каждого смотрел с подозрением: мешать ему будут или помогать. От мешачих прятался. С помогучими дружил.
А потом появилась Улала. Никто ещё так не мешал Рабобо работать.
Но он от неё не убежал, а наоборот: полюбил её и женился на ней.
И всегда приговаривал:
– Помешай мне работать, помешай!..
Дом масок
Был такой Дом масок. В нём работал миллион людей. Входя туда, каждый должен был надеть маску, а выходя, оставлял её на вешалке.
Однажды ночью Дом качнуло землетрясением, маски попадали и перемешались.
Но у многих маска давно отпечаталась на лице. Эти наутро легко отыскали свои маски и пошли работать.
А остальные обрадовались и разбежались.
Поезд наизнанку
Надоели поезду ленивые пассажиры. Взял он и вывернулся наизнанку.
Весь мир оказался внутри, а пассажиры снаружи.
Лежат на полках и глядят, как жизнь едет в поезде мимо… А у них теперь непрерывная остановка.
Путаник
Шёл человек и зацепился за проволоку. Стал отцепляться – и запутался в верёвке. Да ещё ногой в канатную петлю угодил. Ни тыр, ни пыр.
Махнул он рукой на всё это. И другой махнул. Обеими руками замахал – и взлетел вверх.
Вся путаница внизу осталась, а он улетел.
Урожай жары
В одной стране однажды летом случился богатый урожай жары.
Жару собирали в мешки, в ящики и в цистерны. Её сушили, солили и коптили, варили из неё повидло и джем. И всю до капли продали за границу.
Страна эта сразу разбогатела, но зимой её жители очень мёрзли. Себе-то они ничегошеньки не оставили.
Жук Дормидонт
Жук Дормидонт был очень серьёзным. Он всегда знал, что и как надо делать, чтобы было правильно.
Если его не слушали, он с возмущённым жужжанием улетал прочь. Разыскивал капельку росы и хохотал над своим выпученным отражением.
– Ну и смешной ты жук! – говорил он себе и возвращался обратно совершенно спокойным.
Глиняный Ляп
Был такой кусок глины по имени Ляп.
Слепят из него что-нибудь, а ему не нравится. Шлёпнется Ляп на пол – и снова становится куском глины.
А потом он заметил, что всё глиняное обжигают. И тоже забрался в печь. Стал твёрдым-твёрдым.
Увидел мастер, что ничего из него больше не вылепить, и сунул в ящик с обломками. Ох, как там было скучно!..
Всё-таки поспешил он на обжиг отправиться.
Составлялка
Высыпал кто-то на стол картонные кусочки для картинки-составлялки и ушёл. Пришлось им самим отыскивать себе места в картинке.
Такое началось! Одни своё место ищут, а другие ищут место получше и этих отпихивают.
Вернулся хозяин составлялки, вздохнул:
– Неужели вы для того ожили, чтобы вместо красоты несуразица получилась?..
Разговоры с кукушкой
Испортились часы с кукушкой: то спешат, то отстают.
А кукушка из своего окошечка утешала хозяина.
– Разве время важнее всего? – говорила она. – Есть вещи поинтереснее. Расскажи мне лучше о своих друзьях, о своих любимых занятиях.
Разговорится человек с кукушкой и забудет про время. И так хорошо у него на душе становилось, что ни за что не хотел он заменить часы на исправные.
Краб Цап и его семья
Детки краба Цапа попросили поймать им человечка, чтобы рассмотреть его.
Подстерёг Цап человека, ухватил, тянет к себе. А человек тянет к себе. Он тоже хотел краба поймать.
Пожалел его Цап, отпустил. Оставил клешню в его руке и вернулся к своим.
– Молодец, – сказала жена. – Клешня отрастёт, а без человечка обойдёмся.
Бабочкины крылья
Нашла девочка на дороге бабочкины крылья. Примерила – как раз.
Запорхала над полями и лугами, нектар пила, про всё забыла.
Вдруг ворона клювом щёлк! – чуть не проглотила. Жаба прыг! – чуть не сцапала. Страшно.
Тут сачок: хлоп! – и накрыл девочку.
Это мама с папой её поймали. Обрадовалась дочка, крылья скинула и больше не надевала.
Уменяка
Уменяка очень внимательно слушал других. Иногда почти целую фразу выслушивал. И тут же подхватывал:
– А вот у меня…
Дальше он уже про себя рассказывал. Причём остановиться не мог, пока водичкой не побрызгают.
Уменяка со всеми любил беседовать. Правда, очень боялся других уменяк.
Воз можностей
Вёз воз целую гору можностей. Да наехал на нельзяшку и стал на бок заваливаться.
Возница соскочил, за голову схватился. Ну, думает, сейчас все можности разобьются вдребезги…
А можности не падают. Летают по воздуху, как воздушные шарики, над нельзяшкой смеются.
Нельзяшка даже треснула с досады.
Сказодышащий дракон
Прилетел в город дракон. Разинул пасть – и как дыхнёт! Не огнём, а сказками. Весь город ими наполнился.
Детям веселье, а взрослым трудно жить стало. Не разберут: что сказочное, что всамделишное?..
Дети кричат дракону:
– Оставайся!
Взрослые кричат:
– Лети отсюда!
Захохотал дракон:
– Я тоже сказка. Кому не нравится, не обращайте внимания.
И новыми сказками дыхнул.
Киоск, в котором было всё
Гуляла семья в лесу и сбилась с дороги. Видят – киоск на поляне. С надписью: «У нас есть всё».
Купили они папе пилу для камней, маме платье, меняющее цвет по настроению, а дочке растущую куклу. Ушли довольные.
А продавец загрустил. Опять не понадобились ни фонтанчик радости, ни счастье небывалое, ни изобретательский шлем. Надо хоть пыль с них стереть…
Тропинка для босых
Встретились два волшебника, Фа и Фо. Фа похвастался туфлями-скороходами, которые мчались быстрее света.
– А у меня есть бесконечная тропинка, – сказал Фо. – Кто по ней идёт, наполняется радостью и мудростью. Чем дальше, тем больше.
– Давай пробежим по ней в моих туфлях, – предложил Фа. – Станем самыми радостными и мудрыми.
– Нет, – улыбнулся Фо, – обутому по ней и шагу не сделать. Это только для босых тропинка.
Лили Пупу
Великая артистка Лили Пупу была ростом с ребёнка. И всегда заступалась за детей.
Приехала она как-то в город, где все взрослые кричали на детей. Нарядилась девочкой и пошла в парк озорничать, как все дети. Ну и крик поднялся! Целая толпа собралась на неё покричать.
Тут Лили петь и танцевать начала. Все захлопали, закричали «браво!».
С тех пор детей там зауважали.
Водитель взросломобиля
Скучно девочке Ие на пляже. Народу полно, а детей нет. Стала Ия строить замок возле спящего толстяка…
Вдруг неведомо откуда – мальчик. Говорит:
– Давай вместе играть!
Играли-играли, вдруг мальчик вскочил:
– Ой, пора мне свой взросломобиль купать.
И исчез.
А толстяк встал и пошёл купаться, улыбнувшись Ие и помахав ей рукой.
«Вот он, его взросломобиль», – догадалась Ия и засмеялась в ответ.
Консервированная дружба
Научился Трям консервировать дружбу. Подружится с кем-нибудь, а потом дружбу в банку закатает, напишет чья – и хранит на всякий случай.
А о друге уже и не думает. Зачем, когда консервы в запасе? Нужно будет – откроет банку и снова дружбой наслаждается, аж причмокивает.
Друзей у Тряма было полно. Даже банок не всегда хватало.
Желтозубая кукуруза
Купил Ам большой початок варёной кукурузы. Поднёс ко рту, а кукуруза хвать его за губу своими жёлтыми зубами.
– Ай! – кричит Ам.
– Ага, – говорит кукуруза, – думал, ты один кусаться умеешь?
– Больше не буду, – хнычет Ам.
– Как не будешь? – удивилась кукуруза. – Какой тогда во мне прок? Ну-ка ешь, а то опять укушу.
Вот Ам и съел кукурузу. Кстати, вкусная была.
История козла
Надоело козлу, что его козлом обзывают. Сбрил он бороду, пришил вымя и стал козой.
Сбегает утром на базар, купит молока, зальёт в вымя – и дои его сколько хочешь. Даже козлят рожать научился.
Только завидущие приятели ворчали:
– Ишь, козой заделался… Вот козёл!
Неизвестная принцесса
Жила-была принцесса. Никто об этом не знал. Знакомые считали её обычной девочкой.
Готовясь в королевы, она старалась делать всё как можно лучше, быть мудрой, доброй, отважной и справедливой.
Когда же она стала королевой, об этом тоже никто не узнал, кроме короля.
Но она и так была по-королевски счастлива.
Бокс клякс
Бякс, бякс! – накапали кляксы на бумагу и затеяли бокс.
Бякс, бякс! – лупят друг друга, только брызги летят.
Глянул чертёжник, видит лист испорчен – и выбросил его в мусорную корзину. А оттуда доносится:
– Бякс! Я чемпион!..
Скрипичный стул
Повадился один стул скрипеть. Не просто так, а из любви к музыке. Но все думали – от ворчливости, и сами на этот стул без конца ворчали.
Пришёл к ним как-то в гости знакомый скрипач, услышал скрип стула, вскочил и воскликнул:
– Да это же Токката Барабатта! И какое исполнение!..
И предложил поменять стул на дюжину других. Но хозяева отказались.
С тех пор они слушали свой стул с гордостью и удовольствием.
Весточки сверху
Попала Эся на небо. Сначала удивлялась, а потом захотела весточку на землю послать: как здесь хорошо-то.
Улыбнулся старший ангел:
– Давай, Эся, отсюда многие весточки шлют.
Засияла эсина весточка, как алмаз, обрела красоту кружевную и полетела на землю с миллионами других.
Вспыхивают снежинки, шепчут о чём-то – тем, кто их язык понимает. А потом и растаять можно. Много ещё весточек будет…
Игрушечное чудо
Дети играли у ёлки в Рождество. Выбрали кукол подходящих: одна в яслях лежит, две рядом стоят, а остальные к ним приходят. Рядом повесили колокольчик, чтобы он как будто сам звенел, чудом, когда гости приближаются.
Начали игру, а колокольчик вдруг и вправду сам зазвонил!..
Переглянулись дети, засмеялись радостно, а взрослым ничего не сказали.
Мыслепад
Однажды с неба посыпались мысли. Их было великое множество, но не было двух похожих.
Взрослые тут же понадевали шляпы и раскрыли зонтики.
Только маленький Тет бегал по двору, открыв рот, чтобы в него больше попало.
– Ты же весь промыслишься! – кричали взрослые.
– Ничего! – смеялся Тет. – Кто знает, когда снова мыслепад будет.
Хлопок по макушке
Встретил Люп волшебника и скорее просит его:
– Хочу туда, где люди интересные, погода хорошая и жить легко.
А волшебник хлоп ему по макушке!..
Очухался Люп, смотрит на людей вокруг: один другого интереснее. Погода замечательная – не соскучишься. И чувствует, что жить ему от волшебного хлопка легко стало, как в праздник. А что он на том же месте остался, так даже лучше.
Потёр Люп макушку – и пошёл дальше.
Капитан плоского плавания
Капитан Вим не любил воду. Он плавал только по картам, на особом плоском кораблике. Да и сам Вим был плосковат.
Однажды карту, по которой плыл Вим, сдуло ветром в море. Пришлось Виму прямо на плаву делать из плоского корабля – объёмный.
Когда ему удалось пристать к берегу, Вим вздохнул:
– Интересно в море, но чересчур глубоко и мокро. На бумаге всё-таки суше.
И стал снова уплощать свой корабль.
Великанчик
Шёл-брёл гном. Большой и ленивый. Устал. Сел и стонет.
Бежал мимо великанчик. Крохотный такой.
– Чем помочь? – спрашивает.
Показал гном на спину: больно. Великанчик стал гному массаж делать.
Боль унял, а гнома умял. Стал гном небольшим и усердным. Смотрит, чем бы заняться.
А великанчик другим помогать побежал. И чем дальше убегал, тем он гному больше казался.
Лягушачье счастье
Лягушон скакал, счастье искал. Лес, река, поле, болото – нет, всюду не хватает чего-то.
Думает: куда бы ещё отправиться? Вдруг навстречу красавица. Стали вместе скакать, счастья искать. Лес, река, поле, болото – всюду есть чудесное что-то.
На лучшей кочке они поселились, после того как поженились. Запрыгали скоро и лягушата – симпатичнейшие ребята.
И даже если случалось ненастье, оно лишь усиливало их счастье.
Население пылинки
Стелила Ма утром постель.
Заплясали в солнечных лучах пылинки. Взлетела в воздух и пылинка Тю. Удивилось население Тю солнечному свету.
Стало на Тю теплее, согрелись океаны, расширились леса. Оживились тюнцы, стали новые города строить, новые науки изобретать, новые искусства создавать.
Три тысячи лет прошло, другая эпоха настала на пылинке Тю за те три секунды, что Ма стелила постель.
Горящая страна
Один любитель огня разводил у себя в саду костёр за костром, пока не вывел нежгучий огонь.
Соседи его очень боялись. Ведь все дети повадились играть этим огнём, и вокруг заполыхали пожары. Правда, ничего не сгорало, но страх-то какой!..
Пожарники понаехали. Милиция нежгучий огонь запретила, но любители всё равно его разводили.
По всей стране он тут и там вспыхивал. Никто не мог понять, как это: огонь, а ничего в нём не сгорает. Разве что-нибудь совсем уж ненужное.
Камыш у болота
Рос у болота камыш. Шёл мимо бык. Всё копытами топчет, только хруст стоит.
– Потише, – говорит ему камыш. – Я тут думаю.
– Ну? – заревел бык. – Как топну копытом, кончишь думать.
– Думаю, как тебе повезло, – шепчет камыш. – И ходить можешь, и реветь…
– Ну! Точно, повезло! – рявкнул бык. – Ладно, думай дальше».
И потопал прочь. Не расслышал, как камыш свою мысль закончил:
– …Только вот думать ты так и не научился.
Палочка-дурочка
У волшебника была волшебная палочка. Действовала она странно.
Махнёт ею хозяин, чтобы золота добыть, а она одуванчики сыплет.
Захочет вина, а у него газировка.
Потребует автомобиль, а тот игрушечный.
Злится волшебник, обзывает палочку дурочкой… Но вот однажды махнул он ею, а она сама желание загадала: стать феей, а хозяин её пусть будет волшебной палочкой.
Так и вышло. И фея своей палочкой гордилась: та всегда всё делала правильно.
Столопад
В одной стране накопилось много начальников. Решили они жить отдельно от прочего народа.
Главное для начальника – стол да кресло. Вот они и построили из столов и кресел целый небоскрёб. Управляли всеми оттуда, пока сильный ветер не задул.
Сдвинул ветер набекрень самый большой верхний стол, и стал тот вниз сползать. Наезжают столы друг на друга, осыпаются. В общем, произошёл столопад…
Лезут начальники из развалин, на горькую судьбу жалуются. А обычные люди как жили, так и живут.
Самая злая мачеха
Жила-была мачеха. Злая и хитрая.
Родного сына она обожала – и заставляла учиться и работать с утра до ночи.
Зато пасынка терпеть не могла. Разрешала ему валяться на диване, сколько хочет, есть шоколад с мармеладом и прогуливать уроки.
А сын грыз морковь да лук – и чтоб ни одного урока не пропустить! Вырос он великим изобретателем. Пробовал брата исправить, да поздно. Так и пришлось баловать его до конца жизни.
Непроснувшийся Ец
Утром Ец встал, а проснуться забыл. Так и ходил непроснувшимся. Съездил на работу, походил по магазинам.
Вернулся домой, дочка просит:
– Давай поиграем. Только проснись, пожалуйста.
Проснулся Ец и удивился – как же он весь день непроснувшимся ходил?
– Такие, значит, у тебя дела были сонные, – говорит дочка. – А вот для игры надо быть проснувшимся. Иначе скучно.
Шерстяная дыня
В дальней деревушке, в крохотной избушке жили бабушка и внучка.
Заболела внучка, плохо ей. Просит бабушку:
– Хочу дыню попробовать. Ведь даже не видала её никогда.
Откуда бабке дыню взять? Связала она из жёлтой шерсти мешочек, положила в него овечий сыр, дала внучке и ушла от стыда подальше.
А внучка зовёт:
– Съешь и ты ломтик.
И протягивает бабушке кусок дыни – сочной, пахучей. Только на корке жёлтая шерстинка прилипла.
Смотрит бабушка: а внучка уже здорова!
Убеждение афишей
В шутку подарили Этру афишу, где было написано, что он выступит с поэмой «Луна».
Этр верил всему напечатанному. Стал искать в библиотеке эту поэму. Не нашёл.
Сочинил он её сам, выучил наизусть – и выступил. Все хлопали, цветы дарили.
А шутник, что афишу подарил, удивляется:
– Я же всё это выдумал».
– Ты выдумал, – кивнул Этр, – а я поверил.
И пошёл новую поэму сочинять.
Рах-Рех
Попадали на стол арахисовые орешки, на половинки распались.
Одна половинка – точь-в-точь старичок. С раздвоенной бородой, в бурке, в папахе по самые брови. Встал Рах-Рех (так его звали), а остальные спинками вверх лежат – точь-в-точь стриженые овцы.
Погнал их старик-пастух по столу. Вдруг видит: РОТ! Скорее завернул он стадо в сторону. Там книжка сказок лежала. Загнал Рах-Рех туда овец и сам залез.
Вот и остался в сказке.
Каплео и Капелетта
Текла по стеклу вагонного окна капля Капелетта. А неподалёку от неё тёк Каплео.
Ветер подул – стеклись они друг с другом и побежали дальше, влюблённые навсегда. Теперь у них совсем другая линия жизни возникла.
И какими бы зигзагами она ни шла, Каплео и Капелетта пребывали в любви и согласии. Они текли долго, счастливо и достигли края стекла в одно и то же мгновение.
Кинопланетяне
Шёл как-то по телевизору сериал про космических пришельцев. Вдруг один из них крикнул:
– Пора!
И тут же из каждого телевизора пришельцы полезли в квартиры тех, кто смотрел этот фильм.
– Спасайтесь! Инопланетяне! – испугались люди.
А те гогочут:
– Нет, мы кинопланетяне! Но всё равно вас завоюем.
Еле спаслось человечество от этой напасти. Спасибо тем, кто телевизор не смотрел.
Охота на едоков
На одном южном пляже завелась хищная пища.
Курортный сезон кончался, и за каждым оставшимся бегали сочные чебуреки, хрустящие вафельные трубочки, пухлые тёплые пирожки и множество других съедобных существ. Окружат курортника, ноздри щекочут, подрумяненными боками форсят, в рот набиваются, чуть в уши не лезут.
Бедные пляжники так потолстели, что пришлось вход на пляж расширять.
А хищная пища всё старалась их раскормить до того, чтобы они не уходили и не уезжали.
Фея-хозяюшка
Прилетела на рынок фея. Ростом чуть больше пальца. Порхнула на прилавок, просит десять кило помидор, покрасивее отбирает.
– Как же вы унесёте? – беспокоится продавец.
– Ничего, сейчас муж подойдёт.
Порхает, продукты выбирает, да помногу всего. Одних арбузов пять штук взяла, самые большие.
Вдруг тень на рынок упала – такой великан подошёл! Наклонился, еду в мешок побросал, за спину закинул. Фея к нему на бороду взлетела, в нос чмокнула – и пошли они к себе домой.
