Виктор Еремин
Крымские «армагеддоны» Иосифа Сталина
Глава 6. Проект Брагина-Бройдо
Из интервью М. Н. Полторанина: «В 1923 г. “Джойнт” организовал выставку в Москве. Сельхозоборудование разное. Вот что будет в Крыму, если поможете евреям там обосноваться. Ленин даже больной съездил на эту выставку и дал добро…»
Дальнейшие события развивались довольно быстро.
Вскоре после учреждения автономной республики в Крыму с председателем ЦИК КрымАССР Ю. П. Гавеном встретился руководитель «Джойнта» в РСФСР Джозеф Розен. Случилось это в самый разгар Великого Голода, когда от помощи АРА зависела жизнь большого числа голодающих на полуострове. Розен не требовал, он мягко, но настойчиво уговаривал Гавена согласиться на выделение в Крыму пустующих земель для переселения туда всего тысячи еврейских семей. Предполагалось провести эксперимент по адаптации евреев к жизни в сельской местности. За это американцы обещали республике солидную финансовую помощь и новейшую сельхозтехнику. Москва сама была нищей и помочь Крыму ничем не могла. У Гавена не оставалось другого выхода, как дать согласие.
Одновременно, будто по мановению волшебной палочки, о переселении евреев в Крым дружно заговорили в только-только оформившейся новой элитарной среде столичной интеллигенции. Уже через несколько месяцев план переселения на полуостров всех евреев из Белоруссии, России и Украины открыто обсуждался не только в СССР, но и в США. Говорили о возможности создания там еврейской национальной автономии.
Но как же быть с крымскими татарами? О русских и других проживавших в Крыму народах речи вообще не шло. Решение было найдено большевистским правительством довольно скоро. И помог им в этом все тот же «Джойнт».
Еще в марте 1922 г. ВЦИК издал постановление о проведении в 1923 г. Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки. Согласно разработанному и принятому осенью того же года Положению в выставке приняли участие «все входящие в РСФСР[93], равно и автономные республики и области, государственные и общественные учреждения и предприятия, коллективные и частные хозяйства и производства. В иностранном отделе участвуют иностранные учреждения и предприятия»[94]. Важнейшей целью выставки было «ознакомление населения с успехами, достигнутыми в области сельского хозяйства за границей и с возможным содействием со стороны иностранной промышленности дальнейшему развитию русского сельского хозяйства»[95].
Выставка открылась 19 августа 1923 г. и произвела фурор в профессиональной среде. Особый восторг вызвала новейшая сельскохозяйственная техника, представленная «Джойнтом». Насколько джойнтовская техника была достойна таких восторгов, сегодня судить трудно, но в центральной советской прессе, благодаря М. И. Ульяновой и Н. И. Бухарину, была проведена блистательная рекламная кампания Павильона еврейской коммуны. Официально павильон был организован «Гистадрутом» – еврейской Всеобщей рабочей федерацией в подмандатной Палестине. Эту делегацию из трех человек возглавлял генеральный секретарь федерации Давид Бен-Гурион[96]. Сионисты к тому времени находились в натянутых отношениях с «Джойнтом», в СССР же ряд сионистских организаций уже преследовались как националистические[97]. Бен-Гурион даже тайно встречался тогда с сионистским подпольем и приветствовал героев.
На посетителей выставки грандиозное впечатление произвели представленные евреями Палестины новейшие сорта зерновых. Бен-Гурион писал: «Наш павильон имел успех выше всяких ожиданий. Его посетили тысячи людей всех кругов и классов, евреи и неевреи со всех концов России… В ученых кругах наша пшеница вызвала буквально сенсацию. Видные авторитеты посетили павильон и подтвердили, что подобной пшеницы нет ни в России, ни во всей Европе. В московской сельскохозяйственной академии прочитали доклады о качестве наших экспонатов. Из всех сельскохозяйственных институтов – петроградского, харьковского, киевского, самарского – в павильон являлись профессора и студенты… Наш павильон превратился в небольшой палестинский центр, куда стекались евреи из Одессы, Минска, Харькова, Киева, Петрограда, еврейских земледельческих колоний и других мест»[98]. Все это было красиво и эффектно, но миссия «Гистадрута» закончилась полным провалом: торговать с евреями Палестины СССР отказался, никаких дивидендов выставка им не принесла. Предпочтение заранее было отдано «Джойнту», а его руководство рассматривало сионистов как конкурентов и стремилось выдавить их из страны советов.
Считается, будто именно комитет профинансировал Павильон еврейской коммуны. Но сам Бен-Гурион утверждал, что у «Гистадрута» не было денег даже на то, чтобы заплатить обязательные для участников выставки 200 долларов, и ему пришлось выторговывать у организаторов скидку. А вот сомневаться в том, что «Джойнт» использовал выставку в собственных интересах, бессмысленно. В принципе, главную выгоду заполучил тогда американский транснациональный капитал – обещанием отдать еврейским поселениям в Крыму всю представленную на выставке технику и продолжить ее поставку в СССР. Таким путем джойнтовцы дали значительное ускорение положительному решению советского правительства об учреждении на территории СССР еврейской государственности.
В литературе часто пишут, что сам Ленин посетил Всероссийскую сельскохозяйственную выставку 1923 г., был в восторге от увиденного и способствовал быстрейшему началу переселения евреев на полуостров. В действительности вождь уже почти год жил в изоляции, перенес к тому времени три инсульта и у него была полупарализована правая часть туловища. Он даже говорил с великим трудом, понимали его речь только Н. К. Крупская и еще несколько самых близких людей. Поскольку правая рука у вождя действовала плохо, Ленин в те месяцы учился писать левой рукой, но так и не успел выучиться. При этом до последней минуты жизни он оставался в здравом уме, что все медики признают феноменом болезни великого человека.
18 октября 1923 г. Владимир Ильич действительно попросил, чтобы его отвезли из Горок в Москву. Он с трудом прошел в свой кабинет в Кремле, побыл там недолго, а затем отправился на сельскохозяйственную выставку. Благо находилась выставка недалеко от Кремля – в Замоскворечье, на месте нынешнего ЦПКО им. А. М. Горького. Вождя возили в автомобиле от павильона к павильону, но внутрь он входил редко и все время молчал. Под конец Ленина увезли на московскую квартиру, а утром следующего дня он навсегда уехал в Горки, где через три месяца скоропостижно умер. Какое значение имел этот визит для «Джойнта» и для решения крымского вопроса? Никакого. Разве что в прессе устроили грандиозный пиар поездке вождя на выставку.
В период между декабрем 1922 и 1925 г. реального главы государства в СССР не было. Его функции поделили между собой Л. Д. Троцкий, Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев и И. В. Сталин. Причем Сталин находился как бы в стороне, на роли «слабейшего», предоставив «умнейшим» возможность грызть и компрометировать друг друга. И как раз в годы этого совместного правления и противостояния вождей шла активная разработка проекта «Крымской Калифорнии». Занимались ею близкие к еврейским националистическим кругам практики. Юрия Ларина к тому времени уже никто всерьез не воспринимал – его просто жалели. Подготовить более основательный, доказательный план еврейской колонизации Крыма поручили А. Г. Брагину[99] и Г. И. Бройдо[100].
Уже в ноябре 1923 г. через Л. Б. Каменева[101] в ЦК РКП (б) была представлена докладная записка – проект, согласно которому предполагалось к десятилетию Октябрьской революции образовать Еврейскую автономную область. Она должна была занимать территорию Одесса – Херсон – Северный Крым, все Черноморское побережье до границ Абхазии – всего 10 млн десятин. Для создания этнического базиса такого огромного образования предлагалось переселить на названные территории из Белоруссии, Украины и европейской части РСФСР примерно 500 тыс. евреев. Поскольку татарам оставляли под республику Южный и Центральный Крым, считалось, что национальный конфликт таким образом будет решен.
В проекте подчеркивалась его экономическая выгода: образование еврейской государственности должно было привлечь в СССР огромные деньги «через посредство еврейских, американских и международных организаций», так как это «вызовет небывалый интерес всех экономически и политически мощных организаций в Америке и Европе». В XXI в. либеральные «обличители» Сталина обычно трактуют этот проект как коварную попытку вождя обмануть добрых и доверчивых банкиров западного мира, которая в значительной мере ему удалась.
Политбюро РКП (б) несколько раз возвращалось к обсуждению проекта Брагина-Бройдо, причем не смотря на все нараставшую вражду между его членами, поддержку проекту высказало большинство, в том числе злейшие между собой враги Л. Д. Троцкий, Л. Б. Каменев, Г. Е. Зиновьев, Н. И. Бухарин, А. И. Рыков. Активно высказались за проект и председатель Госплана А. Д. Цюрупа[102], и нарком иностранных дел СССР Г. В. Чичерин. Тем более приветствовал этот проект председатель Центрального Бюро Евсекции (Еврейской секции) РКП (б) С. М. Диманштейн[103], непосредственный подчиненный Сталина по наркомату по делам национальностей. И только Сталин отмалчивался.
Уже в январе 1924 г. был поставлен вопрос о создании в северной части Крыма Еврейской Автономной Советской Социалистической Республики и об «автономном еврейском правительстве, федерированном с Россией». Окончательное заседание Политбюро по проекту Брагина-Бройдо состоялось 20 февраля 1924 г. Документ был принят как руководство к действию. Тем же вечером А. Г. Брагин дал интервью Еврейскому телеграфному агентству (ЕТА)[104], в котором заявил о возможности решения еврейского вопроса в СССР. Это было первое подобное историческое заявление. Брагин сказал: «Когда еврейская колонизация достаточно разовьется, что может быть достигнуто приблизительно в 1927 г., область эта будет объявлена автономной во главе с самостоятельным еврейским управлением»[105]. ЕТА немедленно оповестило о сказанном весь мир. И это была истинная ловушка. Де факто получалось, что советское руководство добровольно приняло на себя обязательство основать еврейскую государственность на территории СССР! Отступать стало некуда, приходилось только выкручиваться.
На заседании Политбюро РКП (б) 20 февраля 1924 г. против проекта Брагина-Бройдо выступил только один участник обсуждения – нарком земледелия А. П. Смирнов[106]. Поскольку до революции именно в отведенных для задуманной автономии местах происходили знаменитые еврейские погромы, он опасался, что в случае направленного переселения туда евреев окажется неизбежным резкое обострение межнациональных отношений. Члены Политбюро с ним не согласились, но в дальнейшем смирновская критика стала зацепкой для корректировки проекта Брагина-Бройдо.
И здесь мы явно сталкиваемся c «дракой бульдогов под ковром»[107], и верхушка «Джойнта» явно играла в этой драке далеко не последнюю роль. Банкиров меньше всего интересовал сам еврейский народ или еврейское государство, но вот Крым как геополитический центр Европы и Азии был для них необычайно притягателен. А еврейский народ на то время лучше всего подходил для роли тарана или обволакивающего средства при поглощении заветной цели. Фактически еврейская беднота в очередной раз стала для транснационального капитала жертвой в его поползновениях на мировое господство.
Уже в течение 1924 г. география грядущей еврейской автономии стала помаленьку смещаться из Северного Причерноморья глубже в Крым и все больше приближаться к Севастополю. Но главное, на полуострове обострилось противостояние власти с сионистским подпольем: шло открытое преследование евреев, мечтавших выехать в Палестину, и велась всемерная поддержка евреев, желавших обосноваться в Крыму. Причем в это противостояние оказался втянутым Иосиф Сталин.
Глава 7. Идиш или иврит?
Как известно, все новое – это хорошо забытое старое. Когда во второй половине 1980-х гг. по СССР стали распространяться сведения о национальном составе высшего руководства большевиков, публика ахнула. Народ уже давно забыл, что в первые десять лет существования советской власти во всем мире Октябрьскую революцию 1917 г. иначе как «еврейской» («жидовской») не называли. И дело не в процентном соотношении людей различных национальностей в большевистских властных кругах. Этого никто и не скрывал, поскольку соотношение это все равно всегда и везде было значительно в пользу русских – и в центре, и в республиках[108]. Исключение составляли лишь органы госбезопасности – ЧК. Однако дело в том, что из семи ключевых, высших руководителей нового государства эпохи диктатуры (их без преувеличения можно назвать диктаторами) четверо были чистокровными евреями (Я. М. Свердлов, Л. Д. Троцкий, Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев), один – поляком (Ф. Э. Дзержинский), один русским с весьма сомнительными корнями (В. И. Ленин) и один – грузином (И. В. Сталин). Не надо думать, будто эти семеро не понимали щекотливость сложившегося положения и не опасались его. Все они были людьми умнейшими и опытными, а потому отлично сознавали, что насильно заставить огромную страну забыть, что над Россией властвуют преимущественно люди еврейской национальности, было невозможно. Уже тот факт, что в годы гражданской войны в Красной армии случилось несколько еврейских погромов, когда бойцы вырезали пришедших воевать за большевиков евреев-добровольцев, не мог не настораживать.
С другой стороны, в революционных массах бытовали и иные воззрения. Так в журнале «Еврейская неделя» № 43–44 от 19 ноября 1917 г. в статье «Новая волна» было зафиксировано: «Революционные матросы во время переворота свирепо ругали Керенского “жидом” (жид Керенсон). Когда им говорили, что их предводитель Троцкий-Бронштейн тоже еврей, они говорили: “Быть не может, он не еврей. А ежели когда и был таким, то он, стало быть, уже давно перешел в нашу веру русскую – православную”… Может они и правы, ведь Троцкий и иже с ними вполне искренни, когда утверждают, что они уже больше не евреи»[109].
Решить еврейский вопрос большевики предполагали в первые же революционные годы. Еще будучи в эмиграции, В. И. Ленин утверждал, что «ассимиляция российских евреев должна была произойти вследствие их включения в совместную с представителями других национальностей борьбу за революционно-демократическое преобразование России».
Той же точки зрения придерживался и И. В. Сталин. В 1913 г. в работе «Марксизм и национальный вопрос» он прямо заявил: «Можно представить людей с общим “национальным характером” и все-таки нельзя сказать, что они составляют одну нацию, если они экономически разобщены, живут на разных территориях, говорят на разных языках и т. д. Таковы, например, русские, галицийские, американские, грузинские и горские евреи, не составляющие, по нашему мнению, единой нации». Подводя итог своим рассуждениям, в той же работе Сталин сказал: «Таким образом, вкрапленные в инонациональные области в качестве национальных меньшинств, евреи обслуживают, главным образом, “чужие” нации и как промышленники и торговцы, и как люди свободных профессий, естественно приспособляясь к “чужим нациям” в смысле языка и пр. Все это, в связи с растущей перетасовкой национальностей, свойственной развитым формам капитализма, ведет к ассимиляции евреев. Уничтожение “черты оседлости” может лишь ускорить ассимиляцию»[110]. Иными словами, евреи все равно будут вынуждены добровольно раствориться в других народах и исчезнуть. Вместе с ними исчезнет и еврейский вопрос. Тогда, в 1913 г. Ленин поддержал выводы Сталина.
Сразу же после Октябрьской революции, реализуя сталинскую теорию, большевики приступили к ускоренной ассимиляции российских евреев. Возглавил эту работу Народный комиссариат по делам национальностей, руководство которым изначально было поручено признанному специалисту в области национальной политики Иосифу Виссарионовичу Сталину.
Непосредственно ассимиляцией евреев занялся созданный в январе 1918 г. и подчиненный комиссариату по делам национальностей Центральный комиссариат по еврейским национальным делам (Евком). Возглавил его уже названный выше Семен Маркович Диманштейн. Заместителем комиссара стал эсер Эля Гиршевич Добковский. По стране были организованы местные комиссариаты по делам евреев. Работали они преимущественно с беднейшими слоями населения, поскольку богатое и образованное еврейство не поддержало большевиков, скорее наоборот. А потому языком пропаганды и агитации в национальной среде стал для Евкома идиш.
К концу XVII в. единый еврейский язык общения, точнее – древнееврейский язык иврит стал мертвым. Его знали и на нем могли разговаривать только ученые талмудисты, подобно тому, как ученые Европы общались на мертвом латинском языке. На иврите написаны Ветхий Завет и Мишна, благодаря чему чистый иврит законно находится в категории классических языков – это язык иудейской литературы и иудейского священничества, но в быту, в повседневной жизни широкие общественные слои им не пользовались, а потому в народе его почти забыли.
Уже в XVIII в. евреи общались преимущественно на национальных жаргонах, представлявших собой смесь иврита с языками тех народов, среди которых проживали компактные группы евреев. Долгое время одним из таких жаргонов считался идиш – смесь иврита, средненемецких диалектов, романских и славянских языков. Это был язык ашкеназов – евреев Центральной Европы, преимущественно германского мира. Ашкеназ – еврейское название средневековой Германии. Сегодня ашкеназы составляют примерно 80 % всех евреев мира, а в США они численно близки к 100 %. К началу XX столетия исследователи-лингвисты уже признали идиш самостоятельным новоеврейским языком.
Когда сионисты встали на путь создания независимого Еврейского государства в Палестине, они не сразу, но постепенно пришли к необходимости отказаться от языка диаспоры – жаргонов (их объявили признаками ассимиляции, иноземного плена и унижений). Было решено дать евреям чистый от инородных вкраплений язык вольного народа – древнееврейский иврит, адаптированный к бытовому общению. Как сказал в 1935 г. будущий первый президент Израиля Хаим Вейцман: «Мы приехали в Эрец-Исраэль не для того, чтобы копировать жизнь Варшавы, Пинска и Лондона. Сущность сионизма – изменение всех ценностей, которые евреи усвоили под давлением чужих культур». И это притом, что на иврите тогда разговаривали едва 2 % евреев мира, остальные общались либо на идише, либо на местных жаргонах.
Не удивительно, что работники Евкома предпочитали идиш ивриту. Такую же позицию заняла и созданная в октябре 1918 г. Еврейская секция РКП (б) (т. н. Евсекция), тем более что председателем ее Центрального бюро (ЦБ) тоже стал С. М. Диманштейн[111]. Задачами и Евкома, и Евсекции стали ликвидация еврейских общинных институтов, подавление религиозных и буржуазных проявлений в еврейской среде и внедрение коммунистического сознания в еврейские трудящиеся массы. Был взят курс на поэтапную ликвидацию идишкайтов – еврейских местечек. Особенно активизировалась Евсекция после побед Красной армии на Украине. Действовала она в тесной связке с ВЧК.
В июле 1919 г. повсеместно был разослан циркуляр о том, что иврит – язык «реакционный» и «контрреволюционный». Попытка комиссара просвещения А. В. Луначарского оградить древний язык от преследований тогда же потерпела неудачу. 30 августа 1919 г. государственной системе образования было запрещено обучать население ивриту.
Началась борьба Евсекции и ВЧК против сионизма. В России насчитывалось более 300 тыс. сионистов. Само движение объявили контрреволюционным, а сионистов – английскими шпионами. Несколько человек арестовали. В защиту сионистов выступили председатель ВЦИК М. И. Калинин и секретарь ВЦИК А. С. Енукидзе. 21 июля 1919 г. было принято соответствующее решение ВЦИК.
Но вот 20 апреля 1920 г. в Москве была собрана Всероссийская сионистская конференция. Заседали два дня, а на третий день всех делегатов и гостей форума арестовали и препроводили в ВЧК (всего 108 человек). Отпустили их не сразу, а пятнадцать человек посадили в тюрьму на различные сроки. Сионисты через А. М. Горького обратились за поддержкой к В. И. Ленину. Но им в общих чертах было передано, что все националистические движения реакционны, нации – выдумка буржуазии; что цель революции – уничтожение всех государств и учреждение на их месте союза коммун. Поскольку сионисты призывают к созданию еще одного государства и признанию еще одной нации, они являются врагами большевиков. Другими словами, вождь революции умыл руки, но стало ясно, что Евсекция и ВЧК согласовывали с ним свои действия. С 1921 г. сионисты России ушли в подполье.
Отношение большевистского руководства к национальному вопросу менялось в течение всего 1920 г. в связи с тем, что Ленин окончательно утвердился в идее создания СССР и федерализации России. Теперь уже государство перестало быть врагом революции, а в стране стали формироваться национальные государственные образования. Должным образом изменились и взгляды руководства Евкома и Евсекции. Скорее всего, здесь сказалось их общение с Лариным, а следовательно, и подспудное влияние «Джойнта». Евком и Евсекцию вдруг обеспокоило то, что у других народов есть национальная территория для создания своих республик и областей, и только у евреев такой территории не было. И их взоры отчего-то разом обратились к Крыму.
Все это время И. В. Сталин отмалчивался, хотя косвенные факты доказывают, что Евком и Евсекция были для него все равно что кость поперек горла. В подчиненных ему еврейских партструктурах Сталин прежде всего видел опору либо для Троцкого, либо для Зиновьева, а потому старался всячески ослабить их политическое влияние и при удобных случаях негласно поддерживал главных конкурентов Евкома и Евсекции в еврейской среде России – сионистов. Более всего он был противником учреждения Еврейской автономии в Крыму, полагая, что если уж евреям суждено воссоздать собственное национальное государство, то пусть они воссоздают его за пределами российских территорий. Однако до инсульта Ленина Сталин находился в подчиненном положении, а когда вождь оказался недееспособным, перед большевиками уже маячили миллионы «Джойнта», потерять которые нельзя было ни в коем случае.
Интриги Сталина не оставались безответными. Дело дошло до того, что весной 1921 г. председатель Центрального Бюро Евсекции А. И. Чемеринский[112] написал Ленину донос на Сталина. Там, в частности, говорилось: «…В выступлении т. Сталина – горячего защитника буржуазной “Габима”, вечного представителя т. н. тюркских народов… выплыл метафизический вопрос – нация ли евреи? Что мари нация – в этом т. Сталин не сомневается…»[113]
«Габима» (точнее, «Ха-бима») – первый в современной истории театр на иврите. Он был основан в 1909 г. в Белостоке[114] молодым сионистом и великим энтузиастом театра Наумом Цемахом и первоначально назывался «Ха-бима ха-иврит» («Ивритская сцена»). Первая мировая война прервала было деятельность театра, но летом 1917 г. Цемах при поддержке главного раввина Москвы Яакова Мазе создал в старой столице новую «Габиму». Он обратился за покровительством к К. С. Станиславскому, который немедля назначил главным режиссером театра своего любимого ученика Е. Б. Вахтангова.
Октябрьская революция не помешала становлению труппы и ее репертуара. В кратчайшие сроки Станиславский и Вахтангов сделали «Габиму» театром мирового уровня. Правда, через год смертельно больной Вахтангов вынужден был покинуть «Габиму», но дело было сделано – театр на иврите состоялся и получил государственный статус.
Однако в 1919 г. за него вплотную взялись Евком и Евсекция. В «Габиме» неожиданно увидели «буржуазный и реакционный театр, играющий на языке, который давно устарел и вышел из употребления», и потребовали его закрытия. Защищая театр, К. С. Станиславский, В. И. Немирович-Данченко и Ф. И. Шаляпин напрямую обратились к В. И. Ленину. Тогда-то и поддержал иврит и «Габиму» И. В. Сталин, после чего появился донос Евсекции. Государственное финансирование театра[115] все же удалось отстоять, но с этого времени конфликт между комиссаром по делам национальностей и руководством Евкома и Евсекции только обострялся.
В 1922–1923 гг. ВЧК провела зачистку сионистов в Крыму. Началась она с ликвидации на полуострове сионистской организации «Цеирей Цион» («Молодежь Сиона»). «Цеирей Цион» как молодежная боевая организация образовалась в 1903 г. после еврейского погрома в Кишиневе. Руководили ею представители творческой интеллигенции. Цеиристы утверждали, что решение еврейской проблемы возможно только через массовую алию в Палестину, которая должна была привести к созданию там еврейского большинства. Члены «Цеирей Циона» и в самом деле составили костяк второй алии, впоследствии уничтоженной турками. В 1917 г. российская «Цеирей Цион» преобразовалась в партию, членами которой были примерно 50 тыс. человек. Резиденция руководства партии размещалась в Киеве, и действовала партия преимущественно на Украине. Цеиристы объявляли себя социалистами, близкими к социалистам-трудовикам, но по настрою они скорее были близки эсерам. После восстания левых эсеров 6 июля 1918 г. и покушения на В. И. Ленина 30 августа 1918 г., совершенного эсеркой Фанни Каплан, большевики относились к социалистам с великим скепсисом. В сентябре 1922 г. в Крыму были арестованы, отданы под суд и отправлены в ссылку 37 активистов «Цеирей Циона».
Через два года попало под запрет крымское отделение молодежного движения «Ге-Халуц» («Первопроходец», «Пионер»). Оно готовило еврейских детей и подростков к переезду в Палестину. В частности, на базе «Ге-Халуц» молодежь обучали ивриту. Сформировалось движение сразу в нескольких странах примерно около 1906 г. В России организационно оно оформилось только в 1918 г. Тогда же движение объявило себя подчиненным сионистам. Члены его брали на себя обязательство готовиться к сельскохозяйственному труду на исторической родине. В 1923 г. «Ге-Халуц» раскололось на два течения. Легальное «Ге-Халуц СССР» признало себя коммунистическим и интернациональным. Нелегальная «Национально-трудавая организация Ге-Халуц» осталась на платформе сионизма. Лидеры ее создали несколько тайных учебных центров в юго-западных областях СССР. В Крыму таковым стал «Мишмар», который власти прикрыли в 1924 г. Активисты центра отправились в ссылку на Дальний Восток.
В сентябре 1925 г. была разгромлена еще одна организация еврейской молодежи – «Га-шомер ха-цаир» («Южный страж»). Это было левосоциалистическое сионистское движение, готовившее молодежь к организации в Палестине кибуц.
Кибуцами (т. е. группами) назвали сельскохозяйственные коммуны с общностью имущества и равенством ее членов в труде и потреблении. Иногда кибуцы называют «еврейскими колхозами». Организация «Га-шомер ха-цаир» была создана в самом начале 1920-х гг. В СССР она была нелегально учреждена в 1922 г. Именно с ее членами тайно встретился во время поездки на Всероссийскую сельскохозяйственную выставку глава «Гистадруты» Давид Бен-Гурион и благословил их на подвиг во славу еврейского народа. Благодаря столь солидной поддержке в организацию в кратчайшие сроки вступило более 20 тыс. человек. В Крыму ячейки «Га-шомер ха-цаир» находились в Симферополе, Ялте, Евпатории, Джанкое. Поскольку в организацию входили исключительно подростки и дети, ГПУ[116] ее запретило, но в ссылку на Дальний Восток отправили только 19 человек.
В 1925 г. с сионистами в Крыму было покончено, и «Джойнт» мог приступать к освоению крымских территорий. Но к тому времени Сталин уже затеял одну из самых изящных и многослойных интриг в истории СССР. Ведь с 3 апреля 1922 г. он был генеральным секретарем ЦК РКП (б), в чьи обязанности входила кадровая политика партии, в том числе и в регионах. Этим Иосиф Виссарионович и воспользовался.
Краткая предыстория интриги такова.
В феврале 1924 г. Политбюро ЦК РКП (б) одобрило проект Брагина-Бройдо о создании Еврейской автономии в Крыму и Причерноморье.
В апреле 1924 г. при Президиуме Совета национальностей ВЦИК был учрежден Комитет по земельному устройству трудящихся евреев (КомЗЕТ) – государственная структура, от имени советской власти решавшая все юридические вопросы с «Джойнтом» по еврейской колонизации Крыма и Черноморского побережья. Непосредственной обязанностью комитета являлись организация еврейских поселений и районов, вербовка евреев-переселенцев, обслуживание их по пути следования и закрепление на новых местах. Отделения КомЗЕТа со специальным аппаратом по вербовке были образованы при ЦИК союзных республик. Первым председателем комитета стал большевик, бывший русско-польский дворянин Петр Гермогенович Смидович (1874–1935). Смидович оставался на этом посту до 1935 г. и ушел в отставку за несколько недель до своей смерти от тяжелой болезни.
Примерно в мае 1924 г. председатель КрымЦИКа Ю. П. Гавен, латыш, индифферентный к национальным проблемам крымских татар, был предупрежден из секретариата ЦК РКП (б) о скором переводе в Москву на более высокую должность.
В июле 1924 г. Исполком «Джойнта» объявил в Нью-Йорке о создании сельскохозяйственной корпорации – «Агро-Джойнт», задачами которой стали организация и финансирование переселения евреев в Крым и Северное Причерноморье.
В августе 1924 г. в Симферополе прошла республиканская конференция, на которой Ю. П. Гавен перешел на должность заместителя председателя КрымЦИКа. Тогда же председателем КрымЦИКа был избран проверенный большевик, чекист-чоновец и одновременно тайный ярый крымско-татарский националист Вели Ибраимов. Этим назначением Сталин нанес неожиданный и поначалу никем не осознанный роковой удар сразу по двум мощным международным силам, изящным ходом столкнув их лбами!
