Виктор Баранец
Армия России. Защитница или жертва? Как мы снимали Сердюкова
A. Владимиров: – Потому что бригада как главное звено воюет батальонами. А батальон таких задач не имеет.
B. Баранец: – А зачем же тогда стратегические игры с целыми бригадами?
М. Тимошенко: – А это для того, чтобы показать верховному главнокомандующему, что мы тут понаделали.
А. Владимиров: – Все это исправимо за исключением одного: если мы сейчас упустим подготовку офицеров, мы вообще никогда армию не соберем. Сейчас самое страшное, что делается не в бригадах, не в батальонах. Даже не в боевой подготовке и не в ВПК, потому что если мы даже вооружим армию самым новым оружием по плану к 25 году, то у нас к тому времени может не стать офицеров, которые могли бы управлять этим всем. И Родина остается без защиты. Почему? Потому что, согласно основному критерию, о котором сказала госпожа Приезжева на обсуждении в Общественной палате, главным критерием подготовки офицера является подготовка специалиста, способного владеть высокотехнологичным оружием. То есть мы готовим специалистов по применению насилия, то есть кнопки нажимать, а не по управлению насилием. То есть некому будет управлять.
В. Баранец: – Что-то мы в какие-то кусты заходим.
A. Владимиров: – Если мы не будем заходить именно в эти кусты…
B. Баранец: – Я согласен с вами в одном – что армии нужны высоко подготовленные офицеры. Это детские истины, Александр Иванович.
A. Владимиров: – Это так. Когда советская власть решила, что мы танками должны задавить всю Европу…
B. Баранец: – Давайте говорить про сегодняшний день.
A. Владимиров: – Мы ошибаемся в основных критериях того, как мы делаем армию. А ошибки в критериях не прощаются никогда.
B. Баранец: – Фундамент – офицерский корпус.
A. Владимиров: – Все остальное просто. Надо сохранить старую школу, академическую школу. Сейчас создалась ситуация, когда офицер не может получить образования высшего профессионального, и получить его будет негде. Поскольку эти самые бакалавры и магистры, которые у нас внедрены в ткань военной мысли национальной, не дают образования. Поскольку магистром можно стать только по окончании академии или университета, но академический курс, академия как структура высшей учебной школы, военной школы, в новом законе об образовании отсутствует.
B. Баранец: – Вот тут я с вами согласен, потому что сегодня военным образованием рулит бабка из детсада. На сто процентов согласен. И Академия Генштаба тому пример.
A. Владимиров: – Академии Генштаба уже не существует. И моя академия им. Фрунзе просто перешла на курсовую подготовку, ее не существует как академии. Что еще очень важно – умерла военная мысль национальная. Ни кто ни о чем не думает, все перепевают какие-то песни…
B. Баранец: – Александр Иванович, я вас всегда уважал, но как это – никто ни о чем не думает? Кое-кто думает…
A. Владимиров: – Я говорю не о том, какие танки делать или самолеты, а о том, что никто не развивает фундаментальную военную науку. И поэтому нам обучать нечему. Наших офицеров нечему обучать. И некому обучать. Поскольку те, кто должны и могут что-то делать (бой в городе организовать и т. д.), они сейчас или на пенсии в запасе, или в Чечне в этих бригадах. А те преподаватели, которые находятся в училищах, просто ничего не знают.
B. Баранец: – Я тоже этому учился. Бой в городе с уплотненной застройкой. Когда не было высокоточного оружия, то, естественно, вы понимаете, была разведка, были налеты авиации. Сейчас никто в город не будет заходить, как это мы видели в Белграде. Вы согласны?
A. Владимиров: – Да нет, конечно.
B. Баранец: – 15 ракет иногда достаточно, чтобы город выбросил белый флаг. А вы хотите, чтобы мы квартал за кварталом брали, шли на вражеские пулеметы. Но надо же уже другую подготовку проходить?
A. Владимиров: – Дорогой товарищ, армия существует для того, чтобы выполнять целый ряд типовых задач, и более ничего.
B. Баранец: – Но есть новые типовые задачи. Города будут брать с помощью высокоточного оружия, а не с помощью стада солдат, брошенных на вражеских пулеметы.
A. Владимиров: – Это такая глупость.
B. Баранец: – А что, мы не будем высокоточным оружием бить по городу?
А. Владимиров: – Это просто фраза такая расхожая.
М. Тимошенко: – Это журналистская метафора, Александр Иванович.
A. Владимиров: – Как брался Багдад, ты мне скажи?
B. Баранец: – Сначала били высокоточным оружием.
A. Владимиров: – А потом все равно туда пришел солдат.
B. Баранец: – А вы хотите, как Ворошилов, кавалерийскими атаками брать города, у меня такое впечатление?
A. Владимиров: – Ты не знаешь, как это делается, а я знаю.
B. Баранец: – Я вам говорю, что сейчас брать города будут по-другому.
М. Тимошенко: – Александр Иванович, как вы считаете, нынешняя структура Вооруженных Сил соответствует тем задачам, которые стоят перед страной для обеспечения обороноспособности?
A. Владимиров: – Нет, конечно. Самая главная ошибка реформы в том, что она была поручена Министерству обороны. Это должно было сделать правительство, Совет Безопасности, Президент.
B. Баранец: – И Владимиров должен был возглавлять эту структуру?
А. Владимиров: – Мы выпустили главное звено, которое готовит генералитет, тот высший командный состав, что может заниматься не на уровне танков, а выходить на уровень оперативного искусства.
М. Тимошенко: – Вы командовали дивизией и сейчас переживаете за то, где будут выращиваться наши генералы? Речь сейчас идет не о подготовке генералов, а о структуре Вооруженных Сил в целом, в том числе – о бригадной структуре. Соответствует ли она задачам, стоящим перед Вооруженными Силами России?
А. Владимиров: – Задачи, стоящие перед ВСР, сформулированы в нашей доктрине. И там есть, конечно, ведение всяких локальных и прочих вещей пограничных. Но дело в том, что бригада – это всего четыре или пять батальонов. Куда ты ее не ставь.
М. Тимошенко: – Она в полосе 20 километров должна обороняться, как написал наш Генеральный штаб.
А. Владимиров: – Это тот самый детский сад, о котором все говорят, будто он и есть главное дело. Макаров в бывшей академии имени Фрунзе где-то год назад начал рассказывать, как должна обороняться бригада, тогда еще уставы переписывались с полков и дивизий на бригаду. И показывали сами схемы. Схемы эти мы обсуждали. Получается интересная вещь – бригада как бы была после дислокации, а потом куда-то ушла в какой-то район. А потом она появилась в центре вклинения противника, который был пропущен на нашей стороне до 500 километров.
М. Тимошенко: – То есть он доехал до Москвы.
А. Владимиров: – Если это на Дальнем Востоке, то на здоровье, пусть идет – там вечная мерзлота. Но мы остаемся без железной дороги, без БАМа и т. д. А если эти 500 километров на Западе, то это практически Москва. Как там появилась бригада, которая начинает операцию в 120-километровой полосе? Это детский сад.
М. Тимошенко: – Я хотел бы понять: Николай Егорович отбиться от вопросов не сумел?
А. Владимиров: – Ни один генерал, который когда-то имел храбрость вступить в прямую очную полемику, ничего объяснить не может. На прямой вопрос: «Почему это так?», ответ: «Потому».
М. Тимошенко: – А эти люди, получается, тоже старой советской школы, и ничего объяснить не могут. Если они не могут ничего объяснить вам или другим, кто похлебал этой ложкой горячего, то почему же получается, что Верховный принимает их доводы?
А. Владимиров: – Верховный, на мой взгляд, тоже недостаточно компетентен. Их никто никогда этому не учил нормально. Пытались научить, скажем, Сердюкова, когда он стал министром. Стал министром гражданский человек. Приезжает в Академию Генерального штаба, ему обязаны лекционный курс читать. Первая стратегическая наступательная операция на континентальном ТВД. Это как я, когда командовал дивизией в Германии или армией в Белоруссии, на 25 день войны должен был выйти на Винберг. А он говорит: «Зачем? Мы что, пойдем туда, что ли?». Тогда в чем стратегия? И все закончилось. И он понимает: ему эти военные объяснить не могут, зачем они, что нужно делать с армией и т. д. И это ему так до сих пор никто и не сказал.
М. Тимошенко: – Ему никто не сказал, что он должен делать на посту министра обороны?
А. Владимиров: – Ему поставили задачу: сокращай, убирай, улучшай. И он честно это дело делает. Он сокращает, убирает. Деньги есть, зарплата.
М. Тимошенко: – Мы опять возвращаемся к вопросу критериев: неизвестно, лучше ли стало от того, что сделали, сэкономив деньги, и сэкономили ли их?
A. Владимиров: – Я хочу сказать то, что они сделали лучше. Они точно сделали то, что никогда до Сердюкова не делали никакая советская власть и никакой министр обороны. Ни один не разгребал эти конюшни. Он начал первым, и делает это, как умеет. Вот с того момента, когда он сказал, что сделал, нужно новое дыхание придать реформе уже с точных, научных, современных подходов.
М. Тимошенко: – Для меня осталось неясным одно: что же сделано не так?
B. Баранец: – Продолжим разговор с новым нашим собеседником, президентом Академии геополитических проблем генерал-полковником Леонидом Григорьевичем Ивашовым. Вы хоть краем уха слышали наши споры?
Л. Ивашов: – К сожалению, нет.
В. Баранец: – Здесь разыгрываются баталии, связанные якобы с тем, что генерация так называемых старых советских генералов ропщет на реформы Сердюкова, потому что они не понимают какой-то глубинной сути этих революционных реформ. Что многое он делает правильно. Да, ломает болезненно, но генералы – это люди, которые хотят снова готовить армию к старым войнам или к войнам вчерашнего дня. У меня один вопрос: какие претензии лично у вас есть к реформам Сердюкова?
Л. Ивашов: – Во-первых, генералы, каковы они ни есть, но это профессионалы в своей отрасли. И причем среди генералов есть геополитики, и спорят там, в основном, доктора военных наук и т. д. И спорим мы не потому, что там танков мало или еще чего-то. А мы спорим и говорим о том, что мы не понимаем сущности военной реформы, которую господин Сердюков, Макаров и иже с ними проводят.
М. Тимошенко: – Так что, она настолько сложна, и замысел ее непостижим?
Л. Ивашов: – Нет, для нас он непостижим, потому что сущность каждой военной реформы придать новое качество Вооруженным Силам. Не облик, а новое качество.
М. Тимошенко: – А оно не появилось.
Л. Ивашов: – Качество, которое бы отвечало и угрозам вчерашнего дня, так как они сохраняются на определенных стратегических направлениях, в определенных областях, но главное – дать ответ на угрозы новые. И мы видим, что война сегодня приобретает новый характер – характер геополитических операций. Сегодня Пентагон усиленно вербует со всего мира и, прежде всего, из России этих кибер-киллеров и т. д. На Востоке сохраняется потенциальная угроза старых войн с применением новых элементов и т. д. И нам бы хотелось понять, что предлагается новой реформой?
М. Тимошенко: – Так, а что же предлагается?
Л. Ивашов: – Предлагается сплошное предательство и измена. Да, я жестко заявляю и готов отвечать и доказывать, что совершается предательство. Потому что все прежнее уничтожается, разрушается, а нового ничего не предлагается. А новое может быть предложено только военной наукой, которую, в первую очередь, нужно переводить на новый современный уровень военным образованием. А что мы получили сегодня? Военная наука развалена и разрушена. И господин Макаров признал, что военная наука отстала на 20 лет. Тогда, уважаемые господа, на базе чего вы анализируете?
М. Тимошенко: – И куда вы 20 лет смотрели, когда наука гибла?
Л. Ивашов: – На основе каких выводов, чьих выводов вы предлагаете реформы, новый облик армии, если военная наука разрушена?
М. Тимошенко: – Ну, как же? На основе выводов топлес-менеджеров Минобороны.
Л. Ивашов: – Второй момент: военное образование. Его сегодня нет. Вы понимаете, я с уважением отношусь ко всем профессиям. Но когда эти профессионалы занимаются своим делом. Но когда специалист по акцизам алкогольной продукции возглавляет военное образование и военно-образовательную науку, мне это непонятно.
М. Тимошенко: – И на вещевое управление поставить девушку из стриптиз-клуба.
Л. Ивашов: – Мы видим, что и жильем занимаются дамы, конкурирующие между собой. Следующий элемент: военная наука, военное образование, система управления Вооруженными Силами. Я бы господину Макарову задал один вопрос. Вот те изъятые пакеты управления Вооруженными Силами, приказы о приведении в боевую готовность – они восстановлены или нет? В 2008 году в Грузии мы видели, что создалась ситуация, когда потребовалось, как раньше было, вскрыть пакет, где есть приказ. Этого нет. Перевели сегодня на новые оргструктуры войска Вооруженных Сил, а системы управлений ими вообще не существует.
М. Тимошенко: – А неоткуда срисовать было. В налоговой инспекции нет системы боевой готовности.
Л. Ивашов: – И что мы имеем в результате реформ? Нет военной науки, нет военной разведки, нет военного образования, нет системы управления.
М. Тимошенко: – То есть нет армии?
Л. Ивашов: – Во всяком случае, это уже не вооруженные силы, это не военная организация. Это нечто беспорядочное, хаотичное. А дальше – частности. Я имею возможность читать некоторые материалы Прокуратуры и Счетной палаты. В любую сферу, куда ни вторгнется Счетная палата, выявляется, что эта система аутсорсинга кормит… Сердюков затаскивает туда свои приближенные структуры. И Счетная палата говорит, что кормят солдат отравленными продуктами, что эта тыловая система, гражданская, жалуются командиры, что выходят на учения, а солдаты голодные или жуют сухари.
М. Тимошенко: – Или им «Доширак» покупают офицеры.
Л. Ивашов: – Ни походных кухонь, ничего. А гражданские не едут туда. Причем такое происходит в мирное время. И я даже читал документ, когда, оказывается, приватизировали все эти банно-прачечные комбинаты, то цены на стирку белья солдату выросли в два-три раза по сравнению с прежними.
М. Тимошенко: – А как же вы хотели? Чтобы тот, кто сегодня владеет комбинатом, остался без прибыли, что ли?
Л. Ивашов: – Нет, но прибыль на чем делается? Как мы помним, Путин в одной из своих предвыборных статей сказал, что коррупция в оборонной сфере приравнивается к измене Родине. А если главный военный прокурор Сергей Фридинский заявляет, что 25 процентов поступающих бюджетных назначений тут же разворовывается… А когда мы дискутировали с Путиным, он говорит: «Но это же не половина…». А я говорю: «Но прокуроры говорят только о выявленных фактах». Поэтому можно смело говорить, что вот эта шайка во главе с Сердюковым – преступники, пришедшие разграбить, развалить Вооруженные Силы. Вот такую оценку я даю и господину Макарову, и Сердюкову, и всем другим участникам их дел.
В. Баранец: – А где вы видите выход из положения?
Л. Ивашов: – Выход из положения есть. Первое: убрать вот эту шайку, которая стоит сегодня во главе Вооруженных Сил. Иначе они все 23 триллиона рублей, которые Владимир Владимирович обещает выделить, распилят и растащат. Насадят в Вооруженные Силы старых танков, самолетов, чтобы сымитировать деятельность. Закупят что-то за рубежом. Но армия останется не боеготовой. Далее. Убрать и назначить нормальных людей. Но начинать надо с того, что Президент и Верховный Главнокомандующий должен потребовать принести ему научно-обоснованную концепцию развития Вооруженных Сил до 2050 года. Следующее. Восстановить немедленно – Верховный должен дать команду – систему боевого управления Вооруженными Силами. То, что при Ельцине изъяли. Далее. Сегодня Россия не имеет своего геополитического проекта. А Вооруженные Силы не имеют плана применения Вооруженных Сил в случае военных действий. Вот с этого нужно начинать. А потом нужно восстанавливать принцип не работы за соответствующие деньги, а принцип служения Отечеству. Восстанавливать систему морального или боевого духа армии и т. д. А восстановить его можно на принципах святости.
М. Тимошенко: – Я вот все время то же говорю Баран-цу, а он мне отвечает: ты ретроград.
В. Баранец: – Леонид Григорьевич, вы правы. У меня один вопрос: вы прекрасно знаете наш кадровый состав. Вы на данный момент сторонник чего – чтобы у нас гражданский или военный министр все-таки был в этой ситуации?
Л. Ивашов: – Виктор Николаевич, мне два принципа нравятся: если уж мода на гражданского, пусть идет гражданский. Но нигде в мире нет такой ситуации, как у нас. У наших северных соседей у кого – король, у кого – президент. И он Верховный главнокомандующий. Но у него есть штаб, и во всех северных странах во главе его – двухзвездный генерал. Он называется адъютантом Верховного главнокомандующего, который управляет вооруженными силами через этот штаб. А приходит политическая партия, формирует правительство, но они все равно выставляют министра обороны как административное лицо. Там министр обороны, в Швеции, например, замечательный человек. Он имеет государственный опыт, политический опыт, и он представитель партии. Партия за него несет ответственность. Мне нравится южно-корейский вариант: американцы нажали на них там, чтобы поставили министра гражданского. Уходит главком или председатель комитета начальников штабов или главком вида, – он, как правило, профессор или работает в какой-то структуре, а потом становится министром обороны. А Сердюков непонятно, к какой партии принадлежит, с каким опытом и т. д. Он поставлен, чтобы добить, разрушить Вооруженные Силы.
М. Тимошенко: – Вот до чего доводит образование: заклевали Анатолия Эдуардовича и Николая Егоровича прямо.
В. Баранец: – Мне даже жалко стало Сердюкова…
02.08.2012
Нужен ли России гражданский министр обороны?
В прямом эфир радио КП военный обозреватель «Комсомольской правды» полковник Виктор Баранец и военный эксперт полковник Михаил Тимошенко разбирают самые насущные проблемы нашей армии.
В. Баранец: – За последнюю неделю накопилось очень много интереснейших военных вопросов. И сейчас мы с Михаилом Тимошенко предложим вам небольшое наше военное радиоменю. Я начну с того, что поступило сразу несколько писем от кадровых военных, от запасников. По-прежнему муссируется вопрос, какой министр обороны нам нужен, и нужен ли нам гражданский министр обороны.
М. Тимошенко: – Гражданский министр нам остро нужен. Я подумал, как хорошо, что госпожа Шевцова не ушла на Росалкогольрегулирование. Потому что если бы ее назначили министром обороны…
В. Баранец: – Может быть, она бы там себя нашла?
М. Тимошенко: – Она что, думаешь, пьющая, что ли?
В. Баранец: – Нет, я думаю о другом. Там хорошие финансовые потоки.
М. Тимошенко: – А здесь плохие? Да в Росалкогольрегулировании такого не будет никогда.
В. Баранец: – С жильем у нас гораздо острее проблемы, чем с алкоголем.
М. Тимошенко: – Но зато какой красивый у нас был бы министр! Девушка пришла из налоговой службы – это значит, что в школе она хорошо училась по точным предметам.
В. Баранец: – И что тебя заставило сделать такие выводы?
М. Тимошенко: – Как что? Она цифирь знает в пределах четырех действий.
В. Баранец: – Она же налоги собирала.
М. Тимошенко: – А я тебе про что? У нас ведь далеко не все с арифметикой в ладах, а с химией и подавно. Вот она, может быть, занялась бы проблемой «Нерпы». Потому что кто-то же пытался лодку утопить. А наши юристы теперь утверждают, что якобы фреон вытесняет из отсека кислород. Из герметизированного отсека что можно вытеснить-то?
В. Баранец: – Я бы хотел напомнить, что госпожа Шевцова, когда Путин устраивал разгон по жилью, почему-то не явилась на заседание.
М. Тимошенко: – А вдруг бы она там услышала деревянные слова, от которых багровеют нежные женские ушки? Зато у нас есть замечательная инициатива бывшего спецпропагандиста господина Клинцевича – 13-процентный налог на откуп от военной службы.
В. Баранец: – К концу этого месяца принимается атомная подводная лодка «Юрий Долгорукий» без «Булавы». То есть 16 шахт будут пустые, но лодку ставят в боевой строй. Как вам это?
М. Тимошенко: – Объяснить это невозможно никаким способом. Потому что лодка – носитель стратегического ядерного оружия. Без ракет это просто пустая труба.
В. Баранец: – Но американцы же не знают, есть у нас там ракеты или нет.
М. Тимошенко: – Американцы не знают? Это у нас кто-нибудь в правительстве может не знать, а американцы-то знают точно. Как-то мимо меня прошло: господин Шаманов погоны надел?
В. Баранец: – Надел. Уже генерал-полковник.
М. Тимошенко: – А кто вручил?
В. Баранец: – Замминистра обороны Панков.
М. Тимошенко: – А что это министр лично застеснялся?
В. Баранец: – А он даже не знал о существовании указа президента до последнего момента. Это для него было полной неожиданностью. И начальник Генерального штаба тоже не знал.
А сегодня в Общественной палате, в комиссии по национальной обороне, состоялись слушания по новому закону о гособоронзаказе.
М. Тимошенко: – В чем суть-то?
В. Баранец: – Разрабатывают новый закон и никак не придут к единому мнению, по каким параметрам надо оценивать исполнение гособоронзаказа. Опять бардак, опять аморфные условия. Я доволен только одним. Я задал вопрос одному академику, специалисту по военному комплексу: «Вы ведаете ракетным комплексом, вы когда-то служили в Ракетных войсках. Скажите, как так получилось, что стратегический завод, единственный в России, который делает ракеты, исключен из списка стратегических?» Как думаешь, какой был ответ?
М. Тимошенко: – Не представляю даже, что мог ответить академик.
В. Баранец: – «Без комментариев»!
М. Тимошенко: – Теперь у нас таких заводов два.
В. Баранец: – Ты имеешь в виду – ракетных?
М. Тимошенко: – Да. Это Воткинский завод и Красноярский машиностроительный. Вот эти зависть и разложение, рэкет и вымогательство, которые порождены 400-м приказом, они с последним нашим приказом о денежном довольствии исчезнут?
В. Баранец: – Да. Лафа закончилась 31 декабря, денег больше нет, сейчас выдумывают какие-то гранты.
М. Тимошенко: – Какие такие гранты?
В. Баранец: – Лучшей части и лучшему специалисту. Пока такие вот проекты.
М. Тимошенко: – Лучшая часть может быть одна на все Вооруженные силы. Лучший специалист может быть один на все Вооруженные силы. Это один подход. Другой подход какой? В каждом виде, роде одна часть, один специалист. Я считаю, честный подход был бы какой? Все сдали итоговые проверки. Лучшая рота получилась там, где лучший взвод, а где лучшая рота, там лучший батальон. Ну и, конечно, не обнесли комбрига. Вот четыре человека.
Звонок, Андрей: – Вы подняли вопрос про подводную лодку. Знаете, я в таком легком шоке нахожусь. Зачем нужна такая лодка без ракет? Насколько я помню, там еще и ракеты не очень хорошо летают, именно этой системы «Булава», и падают куда-то. Что-то невероятное с нашей армией творится. Я служил только срочную службу, но то, что я сейчас вижу… У меня отец – военнослужащий, полковник был. Я воинскую службу с детства вижу по гарнизонам. Но то, что сейчас происходит, я этого даже понять не могу.
М. Тимошенко: – Андрей, это невозможно понять, если вы не находитесь на госслужбе.
Звонок, Валерий: – Я тоже из Твери, и у меня тоже отец был военный, и я тоже ездил по гарнизонам, и служил я тоже только срочную. Я хочу сказать следующее. Мне, честно говоря, больно и обидно за то, что наша армия закончилась, когда пришел последний министр. Я, конечно, не буду ругаться нецензурной бранью, но очень хочется сказать все, что накипело на душе про этого человека и его ближайшего приспешника. Во-первых, мне очень не нравится какое-то огульное, беспардонное разбазаривание земель армейских.
В. Баранец: – Это важнейший государственный вопрос.
Валерий: – Уничтожение (я по-другому не могу сказать) военных городков, в которые вбуханы были огромнейшие деньги, уничтожение академий, при помощи которых государство получало (в том числе и в Твери, где единственная уникальная академия Космических войск) твердую валюту. И самый последний перл – это идиотский закон об этих 13 %. Это такой маразм! Сегодня я слышал обсуждение его. Я полностью присоединяюсь к вам, Виктор Николаевич. Это бред сумасшедшего, белая горячка.
Звонок, Сергей: – Я думаю, когда вы говорите, будто не понимаете, что происходит, наверное, вы немножко лукавите. Потому что если вы вспомните постановление и протокол, приложенный к постановлению 2007 года, проведенный через Думу, то, наверное, все станет ясно. Я могу напомнить, о чем он. Решение о пребывание войск НАТО на территории России в случае народных волнений. А почему, собственно, этот вопрос замалчивается и в таком ключе не рассматривается вообще?
В. Баранец: – Вы читали этот закон в «Российской газете»?
Сергей: – Нет, не читал.
В. Баранец: – Завтра я вам напишу о дислокации войск НАТО в Кремле и выставлю в интернете. И завтра вы будете мне звонить и спрашивать: Виктор Николаевич, почему вы не говорите об этом законе? Уже весь интернет перемолол этот закон, но никто не может его найти. Михаил, что ты думаешь по поводу этого серьезного заявления товарища?
М. Тимошенко: – У людей мозги забиты с помощью всяких наших думских мудрецов черт знает чем. Это, кстати, результат того, что Дума – не место для дискуссий. Они там то законом о пчеловодстве занимаются, то теперь об этих 13 %. Ну бред же. И никто их в результате не уважает, а они обижаются и говорят, что нашу партию всерьез не воспринимают, Думу рассматривают как придаток администрации президента. Занялись бы делом…
В. Баранец: – А учитывали многие, что этот указ так называемый, если бы он существовал, то была бы, наверное, какая-то его ксерокопия?
М. Тимошенко: – Я думаю, человеку надо сделать следующее. Тупо забить в окошечко поисковика: «Государственная Дума, постановление, закон, протокол, голосование, войска НАТО, территория РФ» и посмотреть, что вывалится в ответ.
Звонок, Владимир: – У нас во дворе находится воинская часть. С утра до вечера бьют в барабаны. Жить невозможно. Как от нее избавиться?
В. Баранец: – Это в каком городе?
Владимир: – Город Владимир, Суздальский проспект, дом 21.
М. Тимошенко: – Докладываю вам. Во дворе моего дома нет воинской части. Прямо напротив моего дома станция метро. Так вот, дудари и барабанщики собираются там с утра и молотят. Избавиться совершенно невозможно. Милиция даже не приезжает.
В. Баранец: – А давно эта воинская часть у вас под балконом?
Владимир: – Давно, конечно. Знаете, хочется отдохнуть, а они барабанят, говорят: нам положено. А нам жить положено или не положено?
М. Тимошенко: – Я думаю, радоваться надо, что там не занимаются утилизацией боеприпасов. А могли бы.
Звонок, Валерий: – От 2007 года существует два федеральных закона под номером 99. Так вот, один из этих двух законов как раз и гласит о размещении ограниченного контингента войск НАТО на территории РФ.
В. Баранец: – Вы в «Российской газете» его видели?
Валерий: – Нет, я прочитал в КОБе (концепция общественной безопасности) о его существовании.
В. Баранец: – Если вы внимательно следите за дискуссией вокруг этого указа или закона, то давайте так договоримся. У вас есть телефон, у меня есть телефон, есть компьютер. Давайте поищем, давайте в «Российской газете» поищем и возвратимся к этому разговору через неделю.
М. Тимошенко: – Человек что-то нашел. Давайте проверим. А то ведь из-за Ульяновска столько шума поднялось, а там ни один самолет не взлетал. А уж тут-то из-за этого…
Звонок, Павел: – Я хочу поблагодарить через эфир президента страны Владимира Владимировича Путина, что он нашел смелость и встретился с родителями погибших псковских десантников. И мне это очень понравилось. Молодец президент.
В. Баранец: – Вы же не забывайте, что Путин ездил и на открытие памятника этим десантникам.
Павел: – Вот это я и хотел сказать. А вообще в армии творится бардак, и обороноспособность близится к нулю.
М. Тимошенко: – Хотел бы я посмотреть на Николая Егоровича Макарова, которому бы это сказал гражданин страны, налогоплательщик. Армия существует на деньги налогоплательщиков. Надо же отвечать за то, куда ты эти деньги засунул. Мы с тобой полгода бились, спрашивали: «Ребята, скажите честно, сколько у нас в армии штыков?» Ты помнишь того замечательного полковника из ГОУ, который сразу увеличился в объеме в два раза, когда говорил, что это секретные данные?
В. Баранец: – Сколько у нас штыков в армии? 670?
М. Тимошенко: – Не хватает четверти.
В. Баранец: – 333 тысячи не хватает. У нас армия не миллионная. Это не новая мысль. Но почему молчат?
М. Тимошенко: – А деньги куда деваются?
В. Баранец: – А у меня другой вопрос. Я, например, зверею оттого, что есть указ президента, который четко определяет численность Вооруженных сил. И нет указа, который отменял бы эту численность.
М. Тимошенко: – Значит, президентский указ не выполнен?
В. Баранец: – Он нарушен. Это же не недовесить 10 кг картошки на челябинском базаре. Это же армия, это государственная проблема.
М. Тимошенко: – Ты понимаешь, Владимир Владимирович сказал, что вешать – это не наш метод.
В. Баранец: – Тут надо не вешать, а на кол сажать.
М. Тимошенко: – Я не представляю себе, чтобы кто-нибудь в этой стране, где существует пресловутая, всеми оплеванная вертикаль власти, не выполнил президентский указ и продолжал бы благостно существовать, вполне благополучно.
Звонок, Сергей: – Служил я срочную службу давно, в 80-е годы, в Германии. Был я поваром. Проходили у нас учения – батальонные, полковые, дивизионные. За трое суток мы посетили 4 полигона. И везде было горячее питание. Вот с нововведением, что повара будут теперь у нас гражданские, хотелось бы посмотреть, как это будет выглядеть, когда придется за трое суток посетить 4 полигона, и чтобы везде было горячее питание.
М. Тимошенко: – Получается по-разному. Вот 2010 год, учения «Восток». Офицеры покупали за свой счет «Доширак» для своих солдат. Вот такой аутсорсинг. Что будет дальше, непонятно. Что сейчас творится, например, на полигонах, где происходит утилизация боеприпасов? Если верить тому, что бродит на сайтах в интернете, – а пишут правдоподобно – выглядит безобразно.
В. Баранец: – И какой на полигонах аутсорсинг?
М. Тимошенко: – Никакого сейчас аутсорсинга у них нет, у тех, кто занят ликвидацией.
В. Баранец: – А кто готовит пищу на полигоне?
М. Тимошенко: – А ты разве не знаешь? Наш тыловой бог товарищ Булгаков говорил, что специально обученные военные повара существуют, никто их не разогнал.
В. Баранец: – Внештатные?
М. Тимошенко: – А кто его разберет. Как же теперь получается, повар-автоматчик, что ли?
Звонок, Юрий: – Очень часто на радио приглашаются честные, приятные, удивительные люди. Вопрос такого плана. Может быть, стоит уже собраться, пойти, прикинувшись дурачком, во власть (я имею в виду правящую партию).
