Виктор Алдышев
Возвращение 2
– Есть, – кивнул Паша. – Галь, найди Альфе спальный мешок. Вроде брали парочку.
Понева сходила к сумкам, вернулась, отдала Анне спальник, и они с Третьяковым отправились вниз.
Анна пока не торопилась. Они с Муном ещё постояли на краю борт-площадки, понаблюдали, как из коридора в чашу улья заезжает на квадроциклах с прицепами инженерная команда.
– Я могу перестроить ости, – предложила Лазарева.
Расположение «путей сообщения» в чаше было оптимально подстроено под скоростные и прыжковые качества мегов. Им перескочить расстояние в двадцать метров между мостами, пронизывающими пространство, ничего не стоило. Это людям надо было, как в трёхмерном лабиринте сначала дойти до конца одной ости, и перейти на другую в месте соприкосновения.
– Давай пока не сильно тут всё менять, – вздохнул Олег. – Пока напряжём корабль только нашим присутствием. Инженеры наладят нам подходы ко всем важным точкам за пару часов.
Он кивнул на группу мегистотериев, спящих в центре чаши:
– За них не переживать?
– Нет, – Лазарева отрицательно покачала головой. – Без команды не проснутся. Но если вдруг, то система даст мне информацию даже во сне.
– Отлично, – сказал Олег. – Всё тогда, Анна, укладывайся.
Мун оставил женщину одну, предупредил остальных, что Альфа временно будет недоступна и отправил ещё человек десять на отдых. А сам сел рядом с дежурными операторами, безотрывно следящими за системами корабля по мониторам.
– Примета… – хмыкнул Олег, – выстоять сутки.
Он взглянул на часы – почти четыре утра. Если считать с момента входа, то как раз половина суток.
– Ну, ладно, – тихо вздохнул Мун, чтобы остальные не слышали, – мы пока не суеверные.
Анна устроилась на краю борт-площадки, легла на бок, подпёрла голову рукой, поглядела вниз на дно чаши. Там, на центральном острове среди каналов, заполненных субстанцией, спали мегистотерии. Она уложила их сразу после отлёта Дмитрия и Кости.
Бестужев оставил пятьдесят особей для помощи людям в улье, но Анна уменьшила количество «помощников» до десяти. Количество мегов патруля. Их нужно будет высылать на обход по обычному графику.
Лазарева всё-таки почувствовала усталость. Мун верно сказал – она на ногах семнадцать часов, до этого двое суток тяжёлого пути, ещё пару часов в стазис-капсуле.
Взгляд Анны скользил по сверкающим над головой линиям бионейросети. По ним словно передавался пульс. Пробегали медленные волны сияния. Интересно, а где же само сердце? Где-то в улье должно быть его сердце. Хотя, возможно, «хозяева» заменили его кораблём.
Лазарева думала об этом, засыпая и слыша какой-то новый звук. Кажется, ветер,… скользящий в поле высокой травы.
Анна шла. Но это было другое место, не то, что записано в виртуальной рабочей среде БПУ. Небо темнело, пенно-белый слой облаков растворялся, обнажая глубокий чёрный космос над головой. Вокруг вырастали ульи. Бесшумно скользя, поднимались из-под земли их стенки и шипы, сверкая множеством пульсирующих на живой поверхности вспышек. Анна шла по странной дороге между ними. Серое полотно, будто ость, росло под её ногами, ведя всё выше над разворачивающимися на земле звездообразными существами. Они двигались, перемещались, приподнимались и парили…
Лазарева чувствовала удивление и восхищение. Наверное, так выглядит настоящий живой улей. Как огромная, сверкающая звезда, легко врастающая в поверхность или покидающая её, чтобы перейди на другое место. Подобные существа – морские звёзды, обитающие в океане. Но это – сухопутная звезда, живая, громадная, разумная,…
Анна вдруг осознала это. В своём исходом виде, этот организм действительно может быть разумным. «Хозяева», возможно, удалили мозг или что-то сделали с ним, и вставили вместо него свой имплант – компьютер, позволяющий управлять функциями улья.
И это почему-то снится ей. Лазарева знала, что спит. Её сон сейчас записывался в БПУ. Анна видела значки внутреннего монитора, вспыхивающие в уголках обозримого пространства.
Это не мешало ей. Сон шёл дальше. Ульи вросли в землю, покрываясь высокой травой, и внезапно…
Анна увидела тела мегов.
Тела.
Мёртвые, окровавленные, лежащие повсюду, куда падал взгляд. Холод подступил к сердцу Лазаревой в тот же момент. Что-то не так…
Впереди, среди кровавого поля стояли две знакомые фигуры. И Анна побежала к ним. Дмитрий и Костя, оба стояли к ней спиной, но вдруг обернулись, взглянули. Лазарева замерла. Изо рта Кости обильно текла кровь, заливая одежду. Его губы разомкнулись, он что-то сказал. В сильном ветре, колышущем траву поля, Анна не поняла его слов. Прочитать по губам, скрытым сочащейся кровью, не смогла.
– Костя! – крикнула она, но он не услышал, глядя в чёрное небо, внезапно наплывающее на землю.
– Дима! – Анна пыталась идти к ним, но трава спутывала ноги, замедляла шаг.
Дмитрий смотрел на неё, а пустота всё больше забирала собой пространство. Остался лишь малый пятачок этого поля.
Лазарева кричала, пробивалась через сопротивление высокой травы, но подойти не могла. Костя исчез в темноте, мрак словно растворил его, но Дмитрий ещё стоял там – на краю куска земли, зависшем в необъятном пространстве чёрного космоса.
– Дима, – бессильно прошептала Анна, – вернись.
Но… глаза Бестужева закрылись, ноги оторвались от земли, и тело поплыло в полной пустоте…
Значок тревоги в углу монитора БПУ остался незамеченным Анной. Она стояла на краю чёрной пропасти, поглотившей Костю и Дмитрия, глотая слезы.
Вспыхнул второй значок тревоги, третий, четвёртый…
Все в ряд с одним сообщением:
– Враг в доме. Запрос приказа от Альфы.
Но Анна ещё боролась с паникой. Они не вернутся! Она потеряет обоих. Оба погибнут!
БПУ выдало результат запроса к Альфе, находящейся в состоянии сна, и автоматическое решение вопроса:
– Отказано. Оценить угрозу самостоятельно. Ликвидировать.
Ответ с БПУ зета-особей пришёл незамедлительно:
– Директива по охране дома выполняется.
– Что?! – Анна собрала себя одним рывком.
То был сон. Её другой сон о прибытии пришельцев пока не сбылся, может и этот притормозит. А сообщения системы реальны. Враг в доме!
Лазарева открыла глаза, вскочила, успев бегло просмотреть сообщения, вспыхивающие перед глазами. Грохот автоматных очередей и крики людей разнеслись по пространству улья, нарушив его совершенную тишину.
Мун мчался к ней из командного отсека, крича: Лазарева! И показывая пальцем вниз. Но Анна уже поняла в чём дело и шагнула с борт-площадки в тот же момент, падая в пустую высоту…
***
Вертолёт со специалистом от конструкторского подразделения ВКС приземлился возле мобильной базы в шесть утра. Матвей спрыгнул с подножки, поёжился от прохладного утреннего воздуха, побежал к машущему ему рукой майору инженерных войск. Представиться даже не успел, майор сам спросил:
– Спецов? – и сразу добавил: – За мной.
Майор провёл парня к палатке, поднял полог:
– Дальше на аттракционе, лейтенант.
– Не понял?
Майор засмеялся:
– Да не бойся, всё опробовано. Сержанты! – крикнул он парням внутри. – Кто-нибудь один, проводите лейтенанта до места.
Матвей шагнул в палатку, на мгновение остановился осмотреться. Пола не было. В метре от входа и вровень с краями округлой ямы располагалась металлическая платформа. Со всех сторон были открыты пологи. Выходы вели в крытые коридоры к вагончикам. В этой зоне всё было закрыто от осмотра сверху.
Два сержанта сидели на платформе на раскладных табуретках. Один с пультом управления в руках и бутылкой воды рядом с ножкой табуретки. Так сказать, оборудовали место часового.
– Сколько вниз? – спросил Спецов, делая шаг на платформу.
– Не много, – усмехнулся один из парней и нажал кнопку на пульте.
Механизм потянул пол под ногами вниз. Вокруг засияли сине-фиолетовые стенки, пронизанные поблёскивающими нитями. Матвей вдохнул воздуха, постоял так, пока опускались, и на касании земли выдохнул.
Сержанты засмеялись:
– Эх, товарищ лейтенант, самое интересное впереди.
Вдоль уходящего вдаль коридора стояли квадроциклы.
– Хорошо припарковались, – усмехнулся Матвей.
Вид наших машин, стоящих в ряд у стенки, образованной субстанцией улья, внушал странное ощущение. Чем-то было неожиданно, удивительно, даже смешило немного.
– Всё время по прямой? – спросил Матвей сержанта, который пошёл к квадроциклу.
– Ага.
– Так не заблужусь тогда.
Но парень уже сел за руль:
– Нет, я с вами. Хочу снова там побывать.
Матвей понял его в тот момент, когда проезжали охранный ров. Проезд под светлеющим голубым небом и сплетёнными над головой сверкающими башнями электромагнитного удара удивительно захватывал дух. Как и ощущение того, что ты находишься там, где людям в принципе не положено быть.
– Мы здесь ночью ехали первый раз! – крикнул сержант. – Вот это был вид! Небо тёмное, а всё так светилось!
Дорога снова вошла в тоннель. Сержант гнал впереди, Матвей ехал следом, всё больше волнуясь. Потому что пока не представлял, как действовать дальше. Ведь он здесь не только для того, чтобы разобраться с фрагментами разрозненных данных в системе сердечного корабля, но и по другой, совсем не связанной с этим причине. У него один шанс на миллион найти Егора. Или хотя бы понять где искать и как.
Впереди тоннель выходил на открытое пространство. Квадроциклы выехали на огромную площадь под купол улья. Матвей замедлил ход, поражённо оглядываясь вокруг. Эмоции, что будил ИОС изнутри, словами было не передать.
Адреналин в крови точно выработался. Особенно когда они проехали к центру площади через каналы субстанции по мосткам, наведённым инженерной службой, и остановились перед… тесно прижавшимися друг другу, спящими мегистотериями.
Рядом с ними, метрах в пятнадцати, стояли раскладные столы и стулья, оккупированные инженерной службой и командой биологов РХБЗ. Похоже, решали что-то совместно. И близость мощных, хоть и спящих чудовищ, их в принципе не беспокоила. Может, потому что рядом ходил вооружённый спецназ ВДВ. Десантники дежурили на площади.
– Всё, лейтенант, вам туда, – сержант показал в сторону толпы. – Там подскажут куда дальше.
– Ага, спасибо, – Матвей выдохнул волнение и отправился к людям.
Девушка с рыжими кудрявыми волосами, забранными в тугой лохматый хвост, отвлеклась от разговора, заметив нового человека, кивнула ему:
– Здравия желаю, лейтенант, заблудились?
– Вроде нет, – ответил Матвей, подходя, – подскажете, где найти полковника Муна?
Девушка показала пальцем вверх.
Спецов поднял голову.
– Вон там, – засмеялась Галя, – на самом большом балконе.
Матвей присвистнул:
– Мать моя… как вы туда добираетесь?
Понева показала рукой на индивидуальные подъёмные устройства на канатах, сброшенных с борт-площадки, находящейся отсюда на высоте примерно ста пятидесяти метров.
Матвей усмехнулся. А майор знал, что говорил, когда сказал: дальше на аттракционе. Тут даже если не боишься высоты, всё равно адреналина хватит.
– А-а-а?.. – Спецов не успел озвучить просьбу.
Капитан инженерной службы ТАГ, стоявший у стола, поднял палец:
– Сейчас лейтенант, поможем вам, минуту…
Они с остальными что-то увлечено чертили на планшете. Матвей с интересом шагнул к столу. Всё-таки чертежи – это по его специальности, взгляд сам зацепился.
Старший лейтенант РХБЗ2 с нашивкой биолога, весьма крепкого телосложения, славянской внешности, с тёмно-русыми волосами, оглядел новичка:
– Откуда к нам?
– ВКС, инженер-конструктор Матвей Спецов, – Матвей протянул руку для знакомства.
– Павел Третьяков, – биолог скрепил рукопожатие. – Добро пожаловать в ИОС «Костанай».
– Спасибо, – улыбнулся Матвей. – Интересная у вас команда.
– Да, здесь у нас все рода войск. Инженерные, РХБЗ, связисты, спецназ ВДВ, – засмеялся Паша. – Это ты ещё наверху не был, там компьютерщики всех мастей.
Галя, сведя брови, серьёзно смотрела на лейтенанта.
– Сержант-техник Галина Понева, – представилась она. – Спецов…– фамилия знакомая, слышала недавно.
Понева вспомнила сразу, где слышала. Это имя она теперь никогда не забудет. Мегистотерий, который был Егором Спецовым, провёл их к Альфе, и, в общем-то, участвовал в спасении их жизни. Но Галя постеснялась спросить: а Егор Спецов вам не родственник?
Только лейтенант мгновенно отреагировал на неё слова:
– А где слышали? Здесь?
По выражению его лица Понева поняла, что спросить будет вполне уместно.
Матвей даже задышал прерывисто. Рыжая девушка зародила надежду.
– У меня брат… Егор Спецов пропал без вести здесь в Костанае три дня назад во время операции «Лавина 2». Танкист. Сказали, его экипаж оставался на позиции, ждали пилотов, но… – Матвей выдохнул весь воздух, – никто не вернулся.
Пауза затянулась. Галя и Паша не сразу сообразили, что ответить. Потому что Егор сейчас был… примерно в пятнадцати метрах от Матвея. Серый мегистотерий спал с краю плотного лежбища. Понева лично навесила на него световой маячок. Анна могла отличить Егора по номеру в системе, а вот остальным так легко не сообразить. Так что сейчас красный огонёк поблёскивал на серой спине.
– А-а-а, вот как, – наконец выдала Галя.
Они с Пашей переглянулись, и Матвей понял, что спросил как раз тех, кого надо было спрашивать о брате.
– Ну, если не однофамилец…
– Другого нет. Здесь пропал только один Егор Спецов, – уверенно сказал Матвей.
– Ну… – Паша засомневался, и Матвей понял его.
– Тут всего два варианта, – произнёс он. – Либо брат мёртв, либо сейчас он мегистотерий. Если что-то знаете, скажите. Я всё приму.
Паша вздохнул:
– Ну и смелости наберись тогда. Галь, покажем?
Понева кивнула:
– Хорошо. Но спокойно, ладно?
Матвей сглотнул.
Галя пошла к спящим мегистотериям. И Спецов замер. Понева остановилась прямо у первого монстра, на спине которого почему-то сверкал красный маячок, и показала на него:
– Мы знаем кто он, потому что он нас спас. Вернее, майор Бестужев приказал ему это сделать, но результат всё равно один. Он провёл нас через город.
Матвей, наконец, сделал осторожный шаг. Пол действительно ушёл из-под ног. Он знал, что может увидеть брата мегистотерием, готовил себя к этому, но… не помогло. Глядя на спокойную морду спящего мега, Спецов искал знакомые черты. Ведь иногда они оставались чуть похожими на человеческие.
Матвей подошёл на ватных ногах, присел на корточки. Никогда не был так близко к мегу. Может, для остальных, кто имел дело с бета-особью, зеты были не столь впечатляющи, но у тех, кто воочию так близко видел их не часто, впечатления были сильными. Тем более, когда понимаешь что этот монстр, покрытый серой броней, – твой брат.
Матвей не отрывал взгляд от мегистотерия.
– Они спят, – сглотнул он. – Почему?
– Наша Альфа приказала, – сказала Галя. – Меги пока не требуются.
– Лейтенант Лазарева?
– Да.
– Она контактирует с ними? – Спецов взглянул на Галю. – Как? У неё БПУ, она их понимает?
– Тихо, тихо, – Понева остановила поток вопросов. – Это всё может объяснить только она. Мы тут сами ещё половины не понимаем.
– Я бы хотел поговорить с ней, – произнёс Матвей.
– В очередь, – ответила Галя, – и сейчас она отдыхает.
– Мне очень нужно, – Спецов встал с корточек.
– Она отдыхает, – уверенно повторила Понева. – Альфу беспокоить нельзя. Лейтенант, понятно, что у вас сейчас эмоции зашкаливают, но мы здесь первый день, сейчас решается тьма вопросов одновременно. С личными делами вам придётся подождать.
Матвей постоял секунду, взял себя в руки, и наконец, кивнул:
– Конечно.
Он так и смотрел на мегистотерия. Тот спал, и этот сон казался нерушимым.
Галя и Паша отошли, чтобы дать лейтенанту Спецову постоять рядом с братом, но Понева, невзначай обернулась и увидела, что Матвей тянет руку к морде мега.
– Лейтенант, не надо! – успела крикнуть она, но… ладонь уже легла на лоб мегистотерия.
Казалось, он не должен этого ощутить. С такой толстой бронированной кожей его может разбудить разве что удар кувалды, только…
Дрогнули веки, изменился темп дыхания, и голова монстра бесшумно пошла вверх. Мегистотерий вставал!
А в следующую секунду проснулись остальные! Первым встал Егор, задел соседа, тот дёрнулся, зацепил следующего, и как в домино все монстры проснулись в течение пары секунд.
– А-а-а… – Галя развернулась, отыскала глазами командира спецназа, но тот сам уже увидел что происходит, и крикнул своим:
– Взвод, ко мне!
Матвей невольно отступил от монстра, глядящего прямо на него. Десантники в мгновение ока оказались в шеренге за спиной Спецова. Командир взвода крикнул Паше:
– Третьяков, тревога или как?!
– Без команды Альфы не должны были встать, – хрипло прошептал тот. – Спокойно, стрелять в крайнем случае.
– А если ринутся? – спросил командир спецназа.
Глаза десантников неотрывно следили за монстрами.
– Это и есть крайний случай, – прошипел Паша. – У них нет приказа к атаке.
– А приказ нас не трогать? – командир скосил глаза на Третьякова потому, что голову повернуть сейчас очень не хотел. – Он ещё в силе?
Паша не ответил.
– Третьяков! Не молчи!
Паша наконец понял, что БПУ после сна автоматически обнулило предыдущий приказ. Он выполнен. Помощь людям оказана. Однократно. Пробуждение произошло без команды, значит, сейчас меги не знают, как реагировать на их присутствие. Но базовые установки действуют, а по ним: человек – враг.
– Готовьтесь… стрелять на поражение, – чувствуя подступающий страх, прошептал Паша.
Монстры оглядели людей. Оглядели хищно, прицельно переводя взгляд с лица на оружие в руках и обратно. Кое-кто характерно тряхнул головой, взбадриваясь. Стоит одному броситься, остальные не отстанут.
Командир спецназа крикнул инженерам, чтобы ушли с площадки. Те отбежали к подъёмникам.
Матвей так и стоял, заворожённо слушая, как в дыхание монстра, стоящего над ним, вливается рычание. Серо-металлический взгляд впитался в тело, казалось, дошёл своим холодом до самого сердца.
– Егор… – прошептал Матвей.
– Лейтенант, шагай назад! – голос Третьякова не заставил его сдвинуться ни на миллиметр. – Лейтенант, твою мать! Назад!
Но поздно, монстр отреагировал на присутствие врага. На близком расстоянии ему не надо было делать рывок. Мегистотерий махнул лапой, прогнав когти от плеча до бока человека.
Матвей молниеносно отскочил, и это спасло ему жизнь, потому что Егор не разрезал ему внутренние органы, а только полоснул по рёбрам. Но Матвея крутануло от этого касания в вихре капель крови, он отлетел в сторону, упал.
– Огонь! – закричал командир спецназа.
Меги, следуя за первым атакующим, бросились на людей. Пули врезались в их броню, замедляя смертельную схватку всего на секунды.
– Егор, стой! – Матвей вскочил, не ощущая боли, ринулся ему наперерез.
Мегистотерий снёс его грудью, так что парень снова отлетел, проехал по земле, тормозя коленками, но вскочил, опять побежал к брату. И мег, издав злобный рёв, переключил всё внимание на отчаянного человека рядом с собой.
За спиной Спецова кричали:
– Ложись, ложись!
Но Матвей не мог. Спецназ стреляет! Они убьют Егора! Решения не было, никакого. Он просто встал между людьми и монстром, который точно не промахнулся бы с ударом во второй раз!
Мег ринулся в атаку, но…
Матвей не дышал, не понимал, что происходит. Вдруг прекратилась стрельба. Только сквозь гул в голове от бешеного потока крови, захлёстывающего мозг, слышались голоса.
Приятный женский говорил:
– Оружие опустить, всё в порядке.
– Господи, Лазарева, как вовремя, – со вздохом облегчения отвечал Третьяков.
Было слышно, как щелкают предохранители, возвращая оружие спецназовцев в безопасный режим.
– На три часа одних оставила, и уже ЧП, – говорила женщина.
– Да вот этот, придурок, блин! – выругался Паша.
Третьяков видел, как Анна прыгнула с борт-площадки. У него даже сердце замерло на мгновение. Не знал же, что Лазаревой прыгать так не в первой, и не учёл часть состоявшейся мутации. Мышцы и кости Анны функционировали теперь по-другому. Так что с возможностями организма всё в порядке, надо только знать технику выполнения такого прыжка. А её уже опробовал Багиров, сиганув когда-то с края чаши до самого дна.
Анна пару раз оттолкнулась стопой от остей, пересекающих пространство, меняя вектор движения и срезая скорость падения. Добралась до места едва не случившейся трагедии секунд за двадцать.
Паша подошёл к неподвижному Спецову, со злостью пихнул его кулаком между лопаток:
– Эй, отомри!
Вот повернётся и можно прям врезать.
Но Матвей так и стоял, поражённо глядя на то, как мегистотерии возвращаются на место и укладываются бок о бок. Они едва касались головой пола, как глаза закрывались и дыхание выравнивалось. Засыпали почти мгновенно. Только его брат… так и стоял перед ним, глядя сквозь него пустыми глазами.
Морды Егора внезапно коснулась рука. Матвей повернул голову, увидел лейтенанта Лазареву, на шее которой ярко-ярко светилось БПУ. Она улыбнулась, сильно растёрла морду мега ладонями:
– Всё, Егор, спать, спать.
Монстр отошёл к остальным, улёгся с краю.
– Господи… – хрипло выдохнул Матвей, и колени наконец подкосились.
Он рухнул на Третьякова.
Паша, подхватив Спецова, понял, что бить его ещё успеется. Через разрывы на форме лейтенанта обильно шла кровь.
– Галя!.. – крикнул Третьяков.
Та подскочила с аптечкой:
– Чего ты кричишь? Я здесь.
Анна тоже села рядом, расстегнула на Матвее полевой китель.
– Ничего, жить будешь, – сказала она, осмотрев четыре глубокие полосы через всю грудь, – просто царапины, заживут.
Прибежал полковник Мун, выдохнул с облегчением, увидев живого лейтенанта:
– Ну, ты и дурак, парень. Что он сделал-то?
– Коснулся, – ответила Анна.
Паша вколол Матвею антибиотик, пока Галя распыляла на раны медицинскую пену.
– Сработала реакция на прикосновение человека, – уточнила Анна. – Мы здесь всё ещё враги. Терпят нас только по приказу. А без него не очень.
– Ясно, значит, надо в правила внести, – кивнул Олег. И сразу повернулся к людям: – Пока устно: мегов не трогать! Вообще не трогать! Даже не дышать на них! Сейчас информ.доску повесим!
– На входе, – заметил командир спецназа, – чтобы все видели.
– Так и сделаем, – сказал Олег. – Не хватало нам вот таких инцидентов.
– Полковник Мун, – внезапно подал голос Спецов.
Он забрал из рук Гали фибропластическую повязку, похожую на влажную салфетку, наляпал её себе на грудь, прямо сверху на пену, запахнул китель и встал.
– Лейтенант Матвей Спецов по вашему приказанию прибыл в рабочую группу ТАГ.
– Ты у меня сейчас убудешь! – со всей душой рявкнул Олег. – На хрен мне тут не нужны такие герои!
Дыхание у Матвея перехватило в ту же секунду, он замер, испуганно глядя на полковника.
– Чего ты полез к ним?! – орал тот. – Мегов не видел?!
Анна с сомнением взглянула на лейтенанта:
– Ещё раз? Спецов?
– Да, – Матвей быстро закивал головой, – да, да, мы братья. Родные.
Анна удивлено вскинула бровь.
– Лейтенант Лазарева, простите, я не должен был… – задыхаясь от волнения, говорил Матвей, – но это мой брат. Мы с ним вдвоём остались в первый же день…
– Спецов, была бы бойня! – Муна история не разжалобила. – Десяти мегов достаточно, чтобы всех тут порвать за минуты!
– Мне жаль, – Матвей никак не мог взять дрожащий голос под контроль. – Этого не повторится!
Анна покачала головой, наблюдая за ним. Эмоциональный парень. Таким здесь работать нельзя. Но всё-таки… быстро делать выводы тоже нельзя. Анна видела рывок Спецова прямо к монстру под пулями. Ничем бы это не помогло, конечно, но действовал он во спасение. Мог погибнуть от пули, мог от зубов мега. Считай, своей жизни не пожалел дважды. А это в нынешнем мире дорого стоит. Надо парня оставлять.
Лазарева кивнула, посмотрела на Муна:
– Олег Кимыч, случайная ошибка по незнанию. Мы и сами не думали, что касание человека даст такую реакцию. Вот теперь новое правило у нас.
Мун отвернулся, выругался:
– Твою мать, нового конструктора ждать будем долго.
– Новый вам не нужен! – выпалил Матвей. От страха вылететь отсюда, он начал говорить очень быстро: – Я знаю, что за схемы вы нашли. Это точно не удалённые файлы, и они действительно намеренно раскиданы по системе, но кое в чём они всё-таки стыкуются с сердечным кораблём. Где у вас оперативный штаб? Я всё покажу.
Скорость речи рассмешила Анну.
– Ну, вы даёте, лейтенант, везде успели, – засмеялась она.
Мун ещё сомневался, хмуро глядя на Спецова, но наконец сказал:
– Медики прибудут через час. Покажешься им, понял?
– Так точно.
– Не вырубишься, я надеюсь, до их приезда?
– Никак нет.
Олег отвернулся от Матвея, кивнул командиру спецназа:
– Увидишь его возле мегов, стреляй.
– Понял, – засмеялся тот.
Шутка полковника Муна разрядила напряжение.
– Всё, меры приняты, – сказал он людям, – работайте спокойно.
Инженеры пошли обратно к столам, матерясь по дороге, и поглядывая на новичка. Хорошо начал. Похоже, устроит этот парень тут, если задержится, конечно.
Но через пару часов стало ясно, что задержится. Матвей разложил по полочкам всё, что понял, и когда всё вместе оценили, Олег отчасти забыл об инциденте. Подходил сеанс связи со штабом округа, и едва на экране возникло лицо дежурного по связи с ульем, полковник Мун произнёс:
– Генерала Королёва, срочно.
***
Дубравин оставался в Екатеринбурге. Занял кабинет Королёва. Вместе с ним только успевали на звонки отвечать. Из генштаба трезвонили каждый час, требуя новости. Особенно научный департамент достал. Там комитет учёных капал на мозги президенту, чтобы ТАГ начала разбор корабля.
Сейчас у них было много вопросов. И все главные. На каком топливе летает сердечный корабль? Предположительно это антиматерия. Предположили ещё в самом начале из-за невероятной скорости «хозяев». И сейчас всё научное ведомство сидело на иголках, в ожидании подтверждения того, что сердечный корабль заправлен антивеществом. На Земле в коллайдере удалось создать пару грамм бесценного антиводорода, интересно, сколько тонн антиматерии закачано в баки корабля?
Зная это, второй вопрос: можно ли создать за столь короткий срок, который остался до прибытия пришельцев, наши двигатели на этом топливе и наши самолёты, с возможностью выхода в космос для боя хотя бы на орбите? Сами орбитальные самолёты конечно разрабатывались, но пока всё упиралось как раз в двигатели и топливо.
Через пару часов обещали собрать заседание учёного совета, доложить президенту о первых выводах. А Дубравин решил остаться в штабе округа. Поучаствовать в совещании отсюда. Так что сейчас просматривал отчёты наземной наблюдательной службы и центра разведки космоса об охотниках.
За этими кораблями следили неотрывно из всех оборудованных мощной оптикой пунктов наблюдения. Но самих охотников мало интересовало, что там внизу у аборигенов. Эти малые боевые суда вели патрулирование, держась на низкой околоземной орбите примерно на двухстах километрах над планетой. Помимо вынужденного уничтожения попадающего «в их широты» космического мусора, мешающего полёту, они занимались наблюдением и выслеживанием только важных для себя целей.
Охотники не реагировали на пролёты истребителей и вертолётов, не вмешивались в сражения на земле. Но распознав самолёт радиосвязи – уничтожали. Также поступали с ракетами, выводящими спутники. Это значило, что их задачи – наблюдение, изучение возможностей аборигенов, закрытие космической связи.
Атаки истребителей ВВС на охотников ни к чему не привели. Эти корабли, облачённые в чёрный монолитный корпус без единого видимого отверстия, кроме сопел двигателей, могли просто подняться выше, если не хотели боя. Едва самолёт выходил в огневую позицию, охотник улетал в космос. Преследовать его там было невозможно.
Но так выходило не всегда. При серьёзной атаке звеном, если истребители мешали работе охотника по уничтожению какого-либо объекта подпадавшего под его цели, корабль отвечал на атаку электромагнитным импульсом или направленной инерционной волной. И за всё время не удалось сбить ни одного охотника. Да и с ульями успеха не было.
Но вот, наконец, захвачен ИОС на поверхности. И то, благодаря «безумству храбрых» – Бестужева, Багирова и Лазаревой.
Министр обороны просматривал отчёт Анны. Она успела кратко написать его, пока летели в улей. Проснулась, нашла капитана Багирова в камере, два дня делала ему уколы, вернула в сознание, поехали в Костанай, нашли майора Бестужева, убили Альфу. Бестужев захватил улей.
Примерно так. Ничего лишнего.
– Не знаю, возможно ли повторить, – думал вслух Дубравин. – У нас на территории страны шестьсот с лишним ульев. Теперь знаем, что захват возможен. Но нужно готовить агентов. Таких, как Бестужев.
– А таких нет, – Королёв сел напротив. – Такой характер и склад ума, как у нашего майора, не привьёшь.
Сергей Васильевич покачал головой:
– Дело-то не в характере.
– Как раз в нём, – возразил Королёв. – Чтобы начать подготовку агента надо инфицировать человека, потом ввести в него программу обратной мутации, выбить из головы эмоции, чтобы контроль улья не понял, что казачок засланный. А потом шпион должен атаковать Альфу в улье. Ты представляешь это?
Валерий Михайлович взял свой личный планшет со стола, нашёл видео файл, который оставил себе на память и включил.
Генералы ещё раз посмотрели, как два бета-мегистотерия, вдвоём, с огромным трудом всё-таки завалили одного Альфу.
– И это получилось потому, что Бестужев предварительно вырвал из него сбрую вместе с БПУ, – сказал Королёв. – А если б так не сделал, то наших парней разорвали бы там на месте. Если шпион нападёт на Альфу в улье в окружении тысяч особей, от него и куска не останется. Плюс, сейчас мы можем рассчитывать только на зета-особей. А они против Альфы…
– Н-да, – задумался Дубравин.
Это тоже вопрос. Ведь Альфы уже набрали себе штат офицеров, а ульи в глухой обороне ждут своих хозяев. Набор бойцов в армию не идёт.
– В Костанае есть беты, – размышлял министр обороны. – С введением программы Бестужева, можно рассчитывать на них.
– Навряд ли, – возразил Королёв. – Они беты своего ИОСа. С чего им являться в чужой, если свой цел и невредим? Нарвёмся на интерес Альфы другого улья.
– Тоже верно, – кивнул Дубравин. – А если атаковать ИОС? Выпустить бета-особей, чтобы выдали себя за выживших, и присоединились к другому улью?
– Не знаю, это надо продумать, – Королёв отрицательно покачал головой. – Разрушим улей, куда денем пятьдесят тысяч мегов? Убьём? Если не убьём, то чем кормить будем? Где разместим? Это ж монстры, просто на пастбище не выпустишь.
Дубравин тяжело вздохнул:
– Да, Валерий Михайлович, торопиться не будем.
Он взглянул на часы:
– Сеанс с ульем.
Вспыхнул экран напротив стола. Возникло изображение командного отсека сердечного корабля и толпы народа перед видеокамерой.
– Что-то вас много, – нахмурился Королёв.
Уже понял, что неспроста. Обычно, обстановку докладывал Мун. Один. А сейчас он сам, Лазарева, новый молодой лейтенант с нашивками ВКС, почему-то в порванной форме и явно в медицинской повязке, проглядывающей в четырёх разрезах, сержант Понева на заднем фоне, кто-то из инженеров ТАГ.
