Викентий Вересаев
Два побега
Один за другим она измышляла самые хитроумные планы бегства и с большими трудностями передавала их на волю товарищам. Предложила, например, так. С нижней площадки лестницы в жандармском управлении одна. лестница ведет на двор, – так выводили заключенных, а другая – к парадному ходу, на улицу. Пусть на улице ее поджидает товарищ, переодетый извозчиком. Она с нижней площадки быстро выбежит на улицу, вскочит на извозчика, и он ее умчит. Товарищи на воле отвергли проект.
Димка тотчас же предложила другой проект, третий. При данных обстоятельствах само намерение ее по существу было чистейшим безумием: какой был возможен побег при начавшейся слежке и самых придирчивых строгостях? Во главе киевской организации в то время стоял Степан Иванович, хорошо знавший Димку еще по Петербургу. Он велел ей сказать: «Умела гулять на воле, умей и в тюрьме посидеть». И решительно попросил не пересылать больше никаких проектов.
Тогда Димка решила бежать сама, собственными силами, без посторонней помощи.
И начала систематически готовиться. Прежде всего нужно было сделать разведку местности – бежать она собиралась из жандармского управления. До тех пор на допросах она молчала. Теперь вдруг заявила, что хочет дать показания. Ее повезли в карете в жандармское управление. Оно находилось на дворе Старокиевского полицейского участка. Дала кой-какие незначительные показания, а для себя выяснила обстановку и окончательно наметила план действий.
Самое важное и существенное в ее плане было научиться моментально менять свой внешний вид. Несколько товарок по заключению она посвятила в свой план. Достали с воли нужные материалы. Больше месяца Димка усердно упражнялась в своей камере все время, когда не видела надзирательница. Наконец достигла значительной ловкости. Решила приступить к выполнению плана.
В этих целях было важно, чтобы тюремная карета, когда привезет ее в жандармское управление, не осталась стоять на дворе полицейского участка. Это могло быть в том случае, если к допросу назначалось несколько человек: в карете возили обязательно по одному только человеку; значит, если нужно было доставить нескольких, карета доставляла одного и сейчас же уезжала за другим. Если же всего был один, карета оставалась ждать его на дворе.
Вот раз Димку вдруг вызывают к допросу. Это было в понедельник, тринадцатого числа, – какого месяца, она точно не помнит. Димка спросила надзирателя:
– Одна я назначена на допрос или еще и другие?
– Вы одни.
Она решительно заявила:
– Не поеду. У меня голова болит. Да и башмаков нету, отдала в починку, не в чем ехать.
Надзиратель пошел доложить начальству об ее отказе. Одна из товарищей по заключению, знавшая о намерениях Димки, опасливо сказала:
