Ви Киланд
Целую, мистер Ротшильд
7
Стелла
– Алло?
– Привет, Стелла. Это Оливия.
Я приложила телефон к другому уху, чтобы не мешал надевать сережку.
– Привет. Как поживаешь?
– Все в порядке, вот только дел навалилось невпроворот. Слушай, не могла бы ты заехать ко мне в офис с духами? Если ты живешь далеко от центра, я могла бы послать за тобой машину.
На самом деле добираться из моей квартиры до центра было не очень удобно, но разве могла я отказать Оливии?
– Конечно, я приеду. У меня в любом случае есть там кое-какие дела.
– Вот и замечательно. Как насчет двух часов?
– Хорошо, давай в два.
– Что ж, тогда до встречи.
Я почувствовала, что она собирается закончить разговор.
– Постой… мне нужен твой адрес.
– Ох, извини. Я думала, ты его знаешь.
Откуда бы мне его знать?
– Нет, я не в курсе.
– Брод-стрит, 15. Этаж 14.
Я захлопнула шкатулку с украшениями. Брод-стрит? Именно там находится офис Хадсона.
– Ты работаешь в том же здании, что и твой брат?
– О, я думала, ты знаешь. Вообще-то мы работаем вместе. «Ротшильд Инвестментс» – это бизнес нашего отца.
Этого я не знала. Да и какая мне, собственно говоря, разница? Но я бы соврала, если бы сказала, что перспектива встретиться с Хадсоном не заставила учащенно биться мое сердце.
Оливия неверно поняла мое молчание.
– Для тебя это тот еще путь, верно? Давай я отправлю за тобой машину.
– Нет-нет, все в порядке. Встретимся в два.
Мы попрощались, и я снова взглянула в зеркало. Выйдя из дома, я не стала заморачиваться с прической и убрала волосы в хвостик. Неожиданно у меня возникло желание распустить их и аккуратно уложить феном.
* * *
– Привет!
Я поднялась со стула в приемной, и Оливия дружески обняла меня.
– Прости, что заставила ждать. Утро выдалось просто кошмарным.
– Ничего страшного, я только недавно пришла.
– Идем со мной, – кивнула она в сторону внутренних помещений. – У тебя есть немного времени? Мне хотелось поговорить. Я даже заказала нам салат – на случай, если ты проголодалась.
Я все еще не могла свыкнуться с таким поворотом судьбы: женщина, на чью свадьбу я настолько бессовестно вторглась, хотела быть моим другом.
– Ну конечно. Буду только рада.
Свернув направо, мы с Оливией зашагали по длинному коридору. Благодаря своему прошлому посещению я уже знала, что последняя дверь в конце коридора – офис Хадсона. Заметив, что она приоткрыта, я попыталась украдкой заглянуть внутрь. Но тут меня поджидало разочарование: в комнате никого не было.
Офис Оливии находился сразу за углом. Стильный и шикарно обставленный, он тем не менее не мог сравниться с офисом ее брата. Хотя Оливия и сказала, что они работают вместе, сразу было видно, кто из них стоит выше в корпоративной иерархии.
– Я пропустила завтрак и умираю от голода. Не возражаешь, если мы сначала поедим, а потом посмотрим духи? Мне не терпится взглянуть на них, но у меня диабет, так что без еды мне нельзя.
– Конечно.
Мы с Оливией уселись друг напротив друга. Развернув салфетку, в которой лежали вилка и нож, я расстелила ее на коленях.
– Выглядит аппетитно.
– Надеюсь, тебе понравится. Я заказала салат, похожий на тот, который мы ели тогда в ресторане. Так, на всякий случай.
Мы взялись за свои порции.
– Ну что, есть какие-нибудь хорошие новости насчет «Персонального аромата»? – спросила Оливия.
Я с трудом улыбнулась.
– Боюсь, что нет. Из-за того, что Администрация малого бизнеса отказала мне в займе, открытие дела откладывается на неопределенный срок.
– Мне очень жаль, – нахмурилась она. – Если честно, то я предвидела такой вариант, но не стала тебя огорчать. Я работала одно время с АМБ и могу сказать, что они не так щедры по отношению к начинающим бизнесменам, как хотят показать.
– Ну да. Фактически мне было сказано: возвращайся, когда добьешься какого-никакого успеха.
– А не хотелось бы тебе поработать с частными инвесторами? Это часть того, чем мы здесь занимаемся. «Ротшильд Инвестментс» – компания по управлению капиталами. Мы предлагаем своим клиентам типовые услуги, вроде работы с инвестиционными портфелями, но у нас еще есть база вкладчиков, которые инвестируют деньги в обмен на прибыль в новой или развивающейся компании.
– Получается, что ты продаешь часть своей компании другим людям?
– Вроде того, – кивнула Оливия. – Только ты сохраняешь обычно контрольный пакет. А поскольку инвесторы заинтересованы в твоем успехе, они не ограничиваются тем, что вручают тебе деньги, но и помогают продвигать твой продукт на рынке. Наш отдел, занимающийся венчурным капиталом (ВК), располагает целой командой, в задачу которой входит поддержка таких бизнесов.
– Хм-м… Но насколько это осуществимо? Я вложила в дело целую кучу собственных денег, но у меня больше нет постоянного заработка. Откровенно говоря, если все пойдет так и дальше, мне придется снова устраиваться на работу.
– Работа с ВК отличается от сотрудничества с банком. Она основывается не на доходах владельцев, а на потенциале самого бизнеса. Если хочешь, я могу организовать тебе встречу с нашими людьми.
– Могу я… немного подумать, а потом связаться с тобой? Просто хочу быть уверена, что это правильное решение.
– Ну конечно.
За дружеской болтовней мы понемногу закончили обедать. Потом я показала Оливии духи, которые приготовила для ее свадебной вечеринки, и она только что не визжала от восторга. Энтузиазм ее был настолько заразителен, что к концу нашей встречи я тоже чувствовала себя на подъеме.
– Спасибо за обед, Оливия.
– Да не за что. Рада была повстречаться с тобой.
– Как только я обдумаю возможность частных инвестиций, сразу свяжусь с тобой. Если я все-таки решусь на этот шаг, с чего мне следует начать?
– Ты встретишься командой, отвечающей за венчурное инвестирование, расскажешь им о своем бизнесе и ответишь на вопросы, которые могут возникнуть у них по ходу презентации.
– Ясно, – кивнула я, – что ж, спасибо.
Оливия проводила меня до приемной, и мы обнялись на прощание.
– Дай мне знать, что ты надумаешь. Не исключено, что я смогу вписать тебя в календарь встреч уже на следующую неделю. Хадсон, кажется, собирается уехать, но это не раньше четверга.
– Хадсон?
– Ну да. Он руководитель отдела венчурного инвестирования. Разве я об этом не сказала?
Определенно не сказала.
* * *
– Я тут поспрашивал насчет «Ротшильд Инвестментс» и услышал только хвалебные отзывы, – сообщил мне Фишер.
Он только что вернулся с работы и выглядел на редкость стильно в своем деловом костюме.
Прошло два дня после встречи с Оливией, а я так и не решила, стоит ли мне продавать часть бизнеса инвестиционной группе.
Юридическая фирма, в которой работал Фишер, имела дело с финансистами и корпорациями, что позволило ему получить достоверные отзывы о семейном бизнесе Оливии.
– Говорят, у Прекрасного принца жесткая хватка.
– Не зря же Эвелин его недолюбливала, – пожала я плечами.
– При этом у них весьма внушительный список успешных проектов. Если уж они за что берутся, то быстро доводят это до ума. Думаю, тебе стоит всерьез рассмотреть такую возможность.
– Даже не знаю, – вздохнула я.
– Что тебя смущает?
– Мне придется продать часть своего бизнеса еще до того, как он сможет полноценно заработать.
– Я понимаю, что тебя тревожит, – кивнул Фишер. – Но с другой стороны, какая у тебя альтернатива? Тебе придется проработать не один год, чтобы самой накопить деньги, необходимые для запуска дела. А ты сама сказала, что уже закупленное сырье не протянет так долго.
Плечи у меня расслабились.
– Я знаю.
– Ты ведь собиралась занять деньги в банке, а это значило – попасть к ним в кабалу до полной выплаты займа. Я говорил с коллегой, который руководит в моей фирме бизнес-отделом. Он утверждает, что венчурные вкладчики лишь на время инвестируют в заинтересовавший их проект. Получив прибыль, они забирают свои средства, чтобы вложить в следующее дело. В противном случае они рискуют стать собственниками парочки-другой компаний, а заодно лишиться капитала, который можно вкладывать в прибыльные проекты. У каждого такого инвестора есть план по выходу из бизнеса лет через семь-восемь. А когда он будет продавать свою долю, ты сможешь первой выкупить ее, что можно заранее обговорить в контракте.
– Серьезно?
Фишер кивнул.
– Банковский займ тебе пришлось бы выплачивать столько же, а то и дольше.
Тут он был абсолютно прав. Чем дольше я думала, тем меньше оставалось у меня возражений.
Что ни говори, других шансов начать дело, кроме как с помощью венчурных инвестиций, у меня не было. Разумеется, «Ротшильд Инвестментс» – далеко не единственная компания в данной сфере услуг. При желании я могла бы обратиться к кому-нибудь еще. Другое дело, что там работала Оливия, которую мой проект вдохновил почти так же, как меня. И это могло оказаться большим плюсом. Правда, у них же был и Хадсон, который ассоциировался у меня сейчас со знаком минус. Ну да как там говорят? Лучше зло известное, чем неизвестное.
Я взглянула на сидящего напротив Фишера.
– А что бы ты сделал на моем месте?
Взяв мой телефон, который лежал тут же, на столе, Фишер придвинул его ко мне.
– Звони своей новой подружке, пока она не успела передумать.
8
Хадсон
– Какого черта, Оливия?
– Ну-ну, не злись так. Вот почему я не хотела говорить тебе до последнего: ты на все реагируешь слишком болезненно.
Я резко отодвинул в сторону документ, над которым работал все это время.
– В самом деле? Какая-то дамочка вскрывает чужое письмо и заявляется к тебе на свадьбу – свадьбу, заметим, которая обошлась мне в целое состояние, – а ты хочешь, чтобы мы заключили сделку с этой особой? Это не я реагирую слишком остро, это у тебя явно не все дома.
Я покачал головой, все еще пытаясь переварить тот факт, что моя сестра пригласила Стеллу выступить перед инвестиционной командой.
– Нет, Оливия. Нет, нет и нет.
– Бог ты мой, Хадсон, я еще помню то время, когда ты не был таким совершенством. Если мне не изменяет память, отцу пришлось вносить за тебя залог в полиции после того, как тебя арестовали за проникновение в чужой дом.
– Мне тогда только исполнилось семнадцать. Я был пьян и решил, что это наш дом.
Оливия пожала плечами.
– А как насчет того случая, когда ты взорвал на стройке биотуалет? Не арестовали тебя только потому, что папа согласился купить подрядчику три новых.
– Это тоже пришлось на старшие классы. Как раз было Четвертое июля, и петарду, кстати, запалил Джек, а не я.
– Знаешь, в чем твоя проблема?
Я со вздохом откинулся на спинку стула.
– Нет, но ты, как я понимаю, готова меня просветить.
– Ты относишься к жизни слишком серьезно. Еще лет пять назад ты бы только посмеялся, если бы кто-то обманом проник на твою свадьбу. Теперь же ты готов без конца брюзжать по этому поводу. Похоже, с разводом ты утратил чувство юмора.
Удар попал в цель. Женщина, с которой я встречался недавно пару раз, заявила, что я мало улыбаюсь. Я мог бы сказать в ответ, что мне с ней не так уж и весело, но удержался. Неделей раньше Чарли отнесла в школу рисунок с изображением своей семьи. Все на нем улыбались: она сама, моя бывшая жена, нянечка, даже чертов пес. И только я сидел с нахмуренным лицом.
Покачав головой, я снова взялся за ручку.
– Иди к себе, Оливия.
– Она придет сегодня на презентацию к двум часам. С тобой или без тебя, но мы проголосуем.
– Закрой за собой дверь, – кивнул я в сторону выхода.
* * *
– Эвелин, – кивнул я, пройдя в конференц-зал.
Стелла нахмурилась, а моя сестра прожгла меня взглядом.
– Что такое?
– Ты прекрасно знаешь, как ее зовут.
– Ах да. – Я с ухмылкой повернулся к Стелле. – Эвелин – твое второе «я», которое совершает преступления. А Стелла, как я понимаю, начинающая бизнесвумен, с которой мне еще предстоит познакомиться.
Мне было интересно, как Стелла отреагирует на мои подколки. Неожиданно для меня она подошла и протянула руку.
– Добрый день, мистер Ротшильд. Я – Стелла Бардо. Я рада возможности представить вам мой продукт.
– Рад слышать, – сказал я, пожимая ей руку.
Незадолго до двух, сказав себе, что не желаю участвовать в этой встрече, я отправился в приемную, чтобы отдать подписанные бумаги. Но когда я проходил мимо конференц-зала, то почувствовал легкий аромат духов и понял, что Стелла уже здесь. Этот запах принес с собой и другие воспоминания: ее потрясающую улыбку, живость речи, способность легко и заразительно смеяться.
В офисе я попытался заняться делом, но уже через десять минут сдался. Все равно мысли мои блуждали далеко. К тому же кто-то должен был присмотреть за сестрицей, которая могла пойти на поводу у Стеллы.
Наша инвестиционная группа состояла из трех аналитиков, директора по маркетингу, Оливии и меня. Но именно я вел обычно эти встречи и задавал основные вопросы.
– Ну что, начнем? – предложил я и взглянул в сторону Стеллы. – Мисс Бардо, ваш выход.
Она кивнула и сделала глубокий вдох – как в тот раз на свадьбе, когда я сунул ей в руки микрофон. Сегодня волосы ее были забраны вверх, а зеленые глаза прятались за большими очками в широкой оправе. У меня вдруг возникло желание прижать ее к книжной полке, одним рывком распустить волосы и зашвырнуть очки куда-нибудь подальше…
Молодец, Ротшильд, очень по-взрослому.
А главное – профессионально.
Стелла откашлялась.
– Я собираюсь продемонстрировать вам несколько наборов с образцами запахов, демоверсию моего сайта, сведения о средствах, которые я успела вложить в это дело, и отчет об имеющихся в моем распоряжении материалах.
Я молча кивнул.
Следующие полчаса мы слушали презентацию Стеллы. Надо сказать, что для человека, который привык действовать импульсивно, ее бизнес-план был хорошо продуман. Сайт отличался профессиональным дизайном и удобной навигацией. Многие из тех, кто уже выступал перед нами с идеей нового бизнеса, умели неплохо представить концепцию в целом, но мало кто из них мыслил по-настоящему перспективно. А вот Стелла своими расчетами показала, что способна мыслить далеко вперед. Не меньшее впечатление произвела на меня сумма, которую она вложила в дело.
– Значит ли это, что у вашего бизнеса уже есть инвесторы? – поинтересовался я.
– Нет. Ничего подобного. У меня был один партнер, но его долю я выкупила еще в прошлом году.
– А те двести двадцать пять тысяч, которые вы уже вложили в дело… откуда они?
– Мои сбережения.
Заметив мой скептический взгляд, она поспешила добавить:
– На последней своей работе, в должности старшего химика, я получала сто десять тысяч долларов. Еще я переоборудовала небольшое помещение своей квартиры в спальню и сдавала ее жильцам. И за шесть лет накопила нужную сумму.
Я уважительно кивнул. Половина тех, кто выступал перед нами, получали начальный капитал от мамы с папой или успели взять взаймы крупную сумму еще до того, как раскрутили свой бизнес. Упорство, с которым Стелла Бардо шла к своей цели, заслуживало уважения… хоть я и не готов был признать это вслух.
Когда Стелла начала демонстрационную часть презентации, я сразу понял, что моя сестра хорошо знакома с материалом. Фактически она помогла Стелле подать продукт наилучшим образом. Там, где заканчивала одна, тут же подхватывала другая, и Оливия не упустила возможности сообщить, что ее подружки просто в восторге от своих духов.
– Ну что скажете? – спросила сестра, когда презентация подошла к концу. – Замечательный продукт, верно?
В ответ раздались одобрительные возгласы. Менеджер по маркетингу принялся рассуждать о том, насколько прибыльна индустрия красоты в целом и парфюмерная отрасль в частности. Во время этого обсуждения я в основном помалкивал, пока наконец сестра не взглянула прямо на меня.
– Ну а ты что скажешь, Хадсон?
– Концепция неплоха. И все же я не уверен, что оценка пробников и проведение интернет-опроса – то же самое, что создание продукта, который понравится покупателю.
– Лично я в восторге от своих духов, – заявила Оливия. – То же самое могу сказать про тех семерых женщин, которые получили свой персональный экземпляр.
– Может, вам тоже стоит опробовать эту идею? – повернулась ко мне Стелла. – Предложите какой-нибудь женщине из вашего окружения протестировать пробники, чтобы я могла создать для нее духи.
– Даже не знаю, кто бы это мог быть, – фыркнула моя сестра. – Разве что уборщица или его шестилетняя дочь.
Я бросил на нее испепеляющий взгляд.
– Вообще-то он мог бы протестировать их самостоятельно, – сказала Стелла.
– Спасибо, но я не так уж часто пользуюсь парфюмерией.
– Я вовсе не имела в виду, что вам придется ею пользоваться. Вы же знаете, какие запахи вам нравятся, а какие нет, верно? Если вы придете в магазин, вам придется перенюхать кучу образцов, прежде чем вы найдете подходящий запах. Я же помогаю избежать этих ненужных шагов. Благодаря созданному мной алгоритму букет, который я составлю для вас, будет достаточно притягательным, чтобы вы могли купить его для женщины. Мужчины любят ароматы не меньше женщин, – пожала она плечами. – Просто реже используют их для себя.
Это верно: Стелла сумела создать хороший продукт и разработала схему, позволяющую донести его до покупателя. И все же я не спешил заключать с ней соглашение. Что-то удерживало меня от такого шага, и дело было не только в свадебном фиаско. Но я не мог отказаться просто так, без веской причины, иначе сестра сжила бы меня со свету. Пожалуй, именно тестирование поможет мне решить эту проблему.
Я встал и застегнул пуговицу пиджака.
– Прекрасно. Оставьте мне набор с образцами, а там посмотрим, что из этого получится.
Оливия радостно захлопала в ладоши, будто мы уже обо всем договорились. Я наградил ее предостерегающим взглядом, но она, разумеется, проигнорировала его.
– У меня совещание, – солгал я и направился к двери.
– Мистер Ротшильд, – окликнула меня Стелла.
Я повернулся и увидел, что она снова протягивает мне руку.
– Спасибо, что смогли уделить мне время. Я искренне ценю это, особенно с учетом того, как началось наше знакомство.
Немного помедлив, я пожал ее руку.
– Что ж, удачи тебе, Эвелин.
9
Стелла
Я смотрела на письмо, не в силах поверить своим глазам.
С момента моей презентации в «Ротшильд Инвестментс» прошло десять дней. Перед уходом я оставила Хадсону набор образцов для тестирования. На следующий день мне позвонила Оливия. По ее настоянию Хадсон сделал все, что от него требовалось, и она переслала мне заполненную анкету и рейтинг его предпочтений ароматов. Еще я обнаружила в посылке несколько эффектных зарисовок, сделанных в отделе маркетинга под руководством Оливии. Все это могло украсить коробки для духов, которые мне еще предстояло оформить.
Я позвонила, чтобы поблагодарить ее, и мы проболтали почти два часа, обсуждая все наши идеи. Энтузиазм Оливии был просто заразителен, хотя я и старалась не рисовать слишком уж радужные перспективы – особенно после целого ряда финансовых неудач.
Когда мы разговаривали с Оливией пару дней назад, она сообщила, что получила духи, которые я сделала для Хадсона. Сам он был в отъезде, но Оливия положила посылку ему на стол, чтобы он сразу увидел ее, как только вернется. Сама Оливия собиралась на неделю уехать в Калифорнию, так как ее свекру требовалась срочная операция на сердце. Однако она сказала, что хочет встретиться со мной сразу по приезде.
Я практически уверилась в том, что работа с «Ротшильд Инвестментс» – дело решенное. Вот почему полученное письмо стало для меня настоящим шоком.
Дорогая мисс Бардо!
Мы искренне благодарны Вам за проявление желания сотрудничать с «Ротшильд Инвестментс». И хотя продукция Ваша заслуживает всяческих похвал, мы с сожалением вынуждены заявить, что не готовы пока заключить с Вами контракт. Желаем Вам успехов в вашей дальнейшей работе.
Искренне Ваш,
Хадсон Ротшильд
Слово «разочарование» даже в малой степени не отразило всей глубины моих чувств. Неудача. Опять.
Не в силах оправиться от шока, я перечитала письмо еще раз. Мне не хотелось звонить Оливии и спрашивать, что случилось. Но и ждать неделю, пока она вернется из Калифорнии, я тоже не могла. И тогда я решила позвонить Хадсону, чтобы узнать, что заставило его поменять решение.
Дрожащими пальцами я набрала номер в своем мобильном. Мне тут же ответил бодрый голосок секретарши:
– Добрый день. «Ротшильд Инвестментс». С кем, мисс, вас соединить?
– Здравствуйте. Могу я поговорить с Хадсоном Ротшильдом?
– Подождите минуточку.
Спустя короткое время в трубке раздался голос Хелены, помощницы Хадсона. Мне уже приходилось встречаться с ней, и всякий раз она вела себя очень дружелюбно.
– Привет, Хелена. Это Стелла Бардо. Могу я поговорить с Хадсоном?
– Привет, Стелла. Он только что вернулся с деловой встречи. Давай я проверю, свободен ли он сейчас.
Секунд через тридцать я снова услышала ее голос. Теперь в нем уже не звучало прежнего энтузиазма.
– Прости, Стелла, но он… разговаривает сейчас по телефону. Если хочешь, я передам, что ты звонила и просила связаться с тобой.
Что-то в ее тоне подсказало мне, что Хадсон просто не пожелал говорить со мной. С другой стороны, я могла себе это и вообразить.
– Да, конечно.
Я продиктовала ей номер моего рабочего телефона и принялась терпеливо ждать. Но звонка так и не последовало. А потому на следующий день я снова дозвонилась до Хелены. Услышав, что Хадсон не сможет подойти к телефону, я не сумела скрыть разочарования.
– Не могла бы ты передать, что я займу всего две минуты его времени? Я знаю, что он очень занят, и постараюсь справиться побыстрее.
– Конечно, передам. У тебя все в порядке?
– Честно говоря, нет, – вздохнула я. – Я получила письмо, где сказано, что мне отказывают в инвестициях в «Персональный аромат». И мне бы хотелось узнать, в чем причина.
– Ах, вот оно что. Мне очень жаль, Стелла. Я даже не знала об этом.
Интересный поворот. По идее, именно Хелена должна была печатать такие письма.
– Я не хочу никому надоедать. Пары минут будет достаточно.
– Я передам ему. И мне очень жаль, что так вышло. Честно говоря, я надеялась, что твой проект одобрят.
– Спасибо, Хелена.
В тот день я пыталась отвлечь себя разными делами, но то и дело поглядывала на телефон. К шести я утратила всякую надежду, но телефон все-таки зазвонил – как раз когда я была на пробежке.
– Алло? – произнесла я, пытаясь отдышаться.
– Привет, Стелла. Это Хелена.
– Привет.
– Мне очень жаль, что Хадсон так и не перезвонил. Боюсь, он был сегодня… слишком занят. Я передала ему твою просьбу. И он сказал, что решил воздержаться от инвестиций, так как ему не понравился присланный тобою аромат. Думаю, что это заставило его усомниться в прибыльности всего проекта.
– Понятно.
Я знала, что это полная чушь, потому что сделала Хадсону тот самый аромат, которым воспользовалась в день свадьбы его сестры. И Хадсон тогда дважды сказал, как замечательно от меня пахнет. Еще несколько недель назад я бы сдалась и отложила реализацию проекта на неопределенный срок. Но беседы с Оливией придали мне такой заряд энергии, что я решила еще раз попытать счастья.
– Как думаешь, удастся ли мне договориться о личной встрече с Хадсоном?
– Трудно сказать, – понизила голос Хелена, – но у меня такое чувство, что, если я заговорю с ним об этом, он ответит отказом.
– Понятно, – вздохнула я. – Что ж, спасибо тебе за все.
– Послушай… я давно уже работаю с Хадсоном, и он отходчивей, чем хочет казаться. Почему бы тебе просто не прийти к нам? Так ты не оставишь ему выбора. К тому же Хадсон уважает тех, кто умеет отстаивать свои интересы.
– Спасибо за совет. Не исключено, что я решу воспользоваться им.
* * *
На следующее утро, ровно в восемь, я была в «Ротшильд Инвестментс».
– Доброе утро. Хадсон Ротшильд у себя?
– Да, – улыбнулась секретарша. – Вам назначено?
– Нет, – вздохнула я, – но я всего на пару минут. Нельзя мне заглянуть к нему в офис?
– Сейчас узнаю. Как вас зовут и в связи с чем вы пришли?
– Стелла Бардо. По вопросу «Персонального аромата».
Секретарша взяла телефон, а я принялась слушать ее реплики.
– Доброе утро, мистер Ротшильд. Здесь Стелла Бардо, и она хочет поговорить с вами насчет «Персонального аромата». Ей не было назна…
Хадсон, похоже, оборвал ее на полуслове. До меня донесся его глубокий голос, хотя я и не могла разобрать его слов. Но по тому, как вытянулось у девушки лицо, я поняла, что мне тут не рады.
– Эм-м… хорошо… вы хотите, чтобы я передала ей это? – взглянула на меня девушка. – Ладно. Спасибо.
Она улыбнулась мне, но уже без прежнего энтузиазма.
– Мистер Ротшильд сказал, что, если вам больше нечем заняться, вы можете подождать. Возможно, он и выкроит для вас пару минут… Простите, – поморщилась она.
– Все в порядке, вы тут ни при чем.
Она кивнула в сторону приемной.
– Может, принести вам кофе?
– Да нет, спасибо.
– Что ж, меня зовут Руби. Если передумаете, обращайтесь.
– Спасибо, Руби.
Я уселась на диван и достала телефон, чтобы проверить почту. Что-то подсказало мне, что сидеть так придется очень долго.
И я не ошиблась.
Через три часа Руби встала из-за стола и подошла ко мне.
– Я только что позвонила Хадсону, чтобы напомнить ему о вашем присутствии.
– И как он отреагировал? – усмехнулась я.
Руби оглянулась, чтобы убедиться, что мы тут одни.
– Откровенно говоря, он был немного резковат, – рассмеялась она.
– Даже не сомневаюсь. Ну да ладно, почитаю пока эти журналы, – кивнула я на кофейный столик.
К пяти часам я подумала, что мне не остается ничего другого, как подкараулить Хадсона на выходе. Если после первых двух часов у меня и мелькала мысль плюнуть на все и уйти, то теперь, просидев здесь весь день, я решила держаться до конца. Но в половине шестого ко мне снова подошла секретарша.
– Я собралась уходить, а потому снова позвонила мистеру Ротшильду. Он просил передать, что у него не найдется сегодня времени на беседу с вами.
Вот ублюдок… Наверняка он спланировал это с самого начала. Что ж, у меня все равно не было работы, так что потеря одного дня не могла выбить меня из колеи. Я встала и взяла сумочку.
– Руби, не могла бы ты передать мистеру Ротшильду, что я вернусь завтра? Может, тогда у него найдется для меня пара свободных минут.
Руби взглянула на меня с удивлением, но не сдержала улыбки.
На следующий день я вернулась в «Ротшильд Инвестментс» в полной боевой готовности. При себе у меня были ноутбук, кое-что из еды, зарядка для телефона и список дел. Ближе к обеду я успела вычеркнуть из этого списка бо́льшую часть пунктов, а заодно почистила почту.
В послеобеденные часы, так как от Хадсона не было ни слуху ни духу, я обновила свое резюме и загрузила на сайт больше тысячи фото из телефона. После этого я потратила полтора часа, планируя путешествие, которое было мне просто не по карману: я выбирала роскошные отели и частную яхту, которая могла бы покатать меня между греческими островами. В половине шестого рядом со мной снова возникла секретарша.
– Кажется, у меня хорошая новость…
– Правда?
– Я только что разговаривала с ним и сообщила, что ты все еще здесь. И он не сказал, чтобы ты уходила.
У меня вырвался смешок.
– Получается, мне нужно подождать еще?
Руби кивнула в сторону стеклянных дверей.
– Рано или поздно он выйдет из этой двери…
– Ясно, – кивнула я. – Что ж, Руби, хорошего тебе вечера.
– И тебе, Стелла. Надеюсь, завтра тебе уже не придется сидеть в приемной.
– И я надеюсь.
К 18.45 бо́льшая часть сотрудников фирмы разошлась по домам, а на их место заступили уборщицы, которые принялись пылесосить полы. Какое-то время я обменивалась сообщениями с Фишером, а затем снова вернулась к своему виртуальному путешествию. Миконос стал последним островом, на котором я еще не успела подобрать себе гостиницу.
Голос, раздавшийся у меня над ухом, прогремел словно с ясного неба. Я подскочила, схватившись за сердце, а ноутбук слетел с моих коленей на пол.
– Ты напугал меня до смерти.
Хадсон покачал головой:
– Я мог пройти мимо, и ты бы даже не заметила.
Наклонившись, он поднял с пола ноутбук, который, к счастью, не разбился. Хадсон бросил взгляд на экран.
– Собираешься прокатиться на греческие острова? Что ж, удачно тебе отдохнуть… – Он прищурился. – В «Королевском отеле». Гостиница не из дешевых.
Я выхватила ноутбук из его рук.
– Я мечтаю совершить это путешествие… не то чтобы оно было мне по карману.
Нельзя сказать, что Хадсон улыбнулся, но уголок рта у него предательски дернулся. Потянув вверх рукав пиджака, он взглянул на большие массивные часы.
– Две минуты, – кивнул он мне. – Время пошло.
И меня понесло. Я сказала, что хочу знать настоящую причину, по которой мне отказано в инвестировании, поскольку это никак не мог быть созданный для него аромат. Я не поленилась сообщить, что это тот самый аромат, который понравился ему дважды: сначала на свадьбе у Оливии, а затем в его же офисе, когда я пришла туда за телефоном. Затем, сама не знаю почему, я пустилась рассказывать про образцы, которые использовала в аромате… Не думаю, что за эти две минуты я хоть раз перевела дыхание.
– Что, все? – поинтересовался Хадсон, когда я наконец-то замолкла.
– Ну да.
Он кивнул.
– Спокойной ночи, – бросил он на прощание и зашагал к двери.
Я растерянно моргнула. Не может же он просто взять и уйти?
– Ты куда? – крикнула я ему вслед. – Я ждала этого разговора два дня!
Хадсон даже не оглянулся.
– Ты просила у меня две минуты, вот я тебе и дал их. Уборщицы запрут за тобой дверь.
* * *
Если какой вечер и заслуживал хорошей порции вина, то именно этот.
Фишер работал сегодня допоздна, но это не спасло его от моей разгневанной тирады по телефону, а потому он прекрасно знал, что поджидает его дома.
– Детка, я пришел!
В одной руке у него была бутылка вина, в другой – цветок, выдранный, судя по всему, прямо из клумбы.
Я из последних сил попыталась изобразить улыбку.
– Я тут прошел мимо конного полицейского, и даже у его лошади не было такой вытянутой физиономии, как у тебя. Ну что, красная ваза или прозрачная? – ткнул он пальцем в цветок.
– Больше всего ему подошла бы земля, – вздохнула я.
– Стало быть, красная, – кивнул Фишер и извлек из шкафа вазу, которая казалась несуразно большой для одного жалкого цветка. – Думаю, тебе стоит позвонить Оливии.
– Не хочу беспокоить ее. Да и что толку? Она сама сказала мне, что за подобные решения отвечает Хадсон.
– Поверить не могу, что этот тип попросил тебя о свидании, но так и не позвонил, а потом еще заставил сидеть у него в приемной два дня. Как хочешь, но кончится все тем, что вы окажетесь в одной постели.
– Спятил? – фыркнула я. – Да он терпеть меня не может.
– Я наблюдал за вами на свадьбе. Даже когда он вынудил тебя выступить с речью, в глазах его была искорка.
– Некоторые искры ведут к взрывам, уж я-то знаю.
– И все-таки почему он не позвонил?
– Чтобы поквитаться, – пожала я плечами.
Следующий час мы провели в компании бутылки. Так как Фишер был лучшим из друзей, он без жалоб выслушал все то, что я уже успела сообщить ему по телефону.
