Вероника Лесневская
Взрослые игры
МАЛЫШ ОТ ЧУЖОГО ПАПЫ. НеСлучайная связь
Аннотация к книге "Малыш от чужого папы. Не.Случайная связь"
– Малыш. Мой? – гремит за спиной, и я резко оборачиваюсь.
– Твой, – на выдохе.
– Ты солгала мне в ту ночь.
– Я была уверена, что мы больше никогда не встретимся, – импульсивно прикрываю руками живот.
– И сейчас лжешь. Ты знала, кто я, и забеременела намеренно. Чтобы манипулировать мною.
– Я не…
– Что же, угадала. Своего ребенка я никогда не оставлю. Но ты… исчезнешь из нашей жизни сразу же после родов.
***
Узнав, что мне грозит бесплодие, я в отчаянии провела ночь с шикарным незнакомцем. Утром мы расстались, не спросив даже имен. Вскоре я встретила его вновь. В доме моего отца…
Полный текст читайте на Литрес https://www.litres.ru/67960103/?lfrom=1036471020&ref_offer=1&ref_key=4193396e44ccf635a090c0406fae381de0e2addfa12a236821b0523afca1ae26
Бонус к главе 4. Первая ночь
Сильные мужские руки блуждают по моему телу, жесткие губы срывают сиплые стоны. Халат давно отброшен, как нечто ненужное. Кожа горит от прикосновений.
Цербер сминает мою талию, а сам наклоняется к груди. По очереди обводит языком ореолы. Чуть прикусывает соски. И я вскрикиваю от неожиданности.
Цербер нетерпелив и груб. Мы чужие, но он ведет себя так, будто берет свое.
У меня есть последний шанс оттолкнуть его. Показать, что я «не такая», но…
Сегодня я такая!
Поэтому открываюсь навстречу жадным губам, принимаю жалящие поцелуи и слабые укусы. Отвечаю нежностью, словно в противовес мужской страсти. Аккуратно скольжу ладонями по его лихорадочно вздымающейся груди, очерчиваю пальчиками напряженные мышцы, веду к прессу. И еще ниже…
Убираю полотенце, которое единственное все еще находится между нами. Обхватываю ладонями вздыбленный член, провожу по нему, ощущая каждую вену. Сначала действую ласково, а потом быстрее и порочнее. Ловлю реакцию мужчины.
Приручить цербера не удается. Наоборот, он становится более диким и необузданным.
– Сладкая, – говорит по-немецки, уверенный, что я не понимаю. – С ума сводишь, – горячо выдыхает в ушко.
Не знаю, зачем ему скрывать свою мягкость. Наоборот, так проще уложить женщину в постель.
Но, кажется, я смирилась, что мне не разгадать этого мужчину.
Его голос хриплый, срывающийся. Он мог бы быть ласковым, но рядом со мной настоящий цербер. Поэтому даже в такой интимный момент вновь слышу приказные нотки.
– Иди ко мне, – уже по-русски.
Повелительный тон и горячие руки на моих бедрах не принимают возражений. Рывок – и он усаживает меня на себя. Обвиваю мощную шею руками, чтобы удержаться.
Его член утыкается мне между ног. Одно движение – и я почувствую его в себе. Больно закусываю губу от нетерпения.
Но цербер не спешит. Замирает внезапно, хмурится. И я осознаю, чем он обеспокоен.
– Все в порядке, я пью таблетки, – выпаливаю я. – Безопасно, – лгу до последнего.
Ведь я очень надеюсь, что «опасно». Настолько «опасно», что мне хватит одной ночи, хоть врачи утверждают обратное.
Мужчина медлит, будто мысли мои подслушал. Сомневается. Чувствую, что даже остановиться готов, хотя в его состоянии это практически невозможно. Но он из тех людей, у которых мозг сильнее сердца.
Отключай здравый смысл и строгий расчет, цербер! Сегодня они нам не пригодятся.
Обхватываю ладонями щетинистые щеки, провожу коготками по бородке. Всматриваюсь в напряженное лицо, ловлю губами судорожное дыхание.
Вздрагиваю от безумной мысли. Абсолютно неуместной.
Я бы хотела, чтобы наш сын был похож на него. Вырос таким же грубо красивым, мощным, сильным, готовым прийти на помощь. Глупо, но я почему-то уверена, что должен быть мальчик.
Одержимая! Приди в себя!
Но вместо этого целую цербера, впитывая его глухой рык, прижимаюсь к натренированному телу, двигаюсь на крепких бедрах. Потираюсь промежностью о его ствол.
Мужчина сдается. Сжимает мою попку и насаживает меня на себя. Через пару мгновений я уже кусаю губы, чтобы подавить крики. С каждым толчком становится все сложнее.
– Не молчи, рыбка, – почти просит, с дурманящей хрипотцой. – Не сдерживайся.
Этого мужчину хочется слушаться. Из груди вырываются стоны. Тело само покоряется жесткому напору. Рассыпается на атомы и собирается вновь, чтобы обмякнуть в желанных объятиях.
Цербер выпускает меня из хватки. Все, надоела? Как приятно ошибиться.
Мужчина осторожно укладывает меня на постель. А сам нависает сверху. Очень медленно проводит пылающим взглядом по моему обнаженному телу. И это откровеннее секса. Кажется, что я чувствую «касание» его взгляда. Покалывание в груди и сосках, на которых он останавливается буквально на пару секунд. Переключается на живот, скользит к лобку. И задерживается там дольше приличного.
За взглядом следует ладонь. Обводит ноющие полушария, вынуждая меня вцепиться пальцами в простынь. Цербер косится на мои лихорадочно сжатые кулачки, ухмыляется. Он подмечает каждую деталь. Словно изучает меня.
Играет на мне, задевая потаенные струны.
Гладит по животу, проникает пальцем в пупок. Спускается – и вдруг проводит по внутренней стороне бедра. Подушечками касается меня между ног, будто дразнит, слегка раздвигает складочки.
Дергаюсь и выгибаюсь, словно в меня ударила молния.
– Что? Зачем? – лихорадочно кручу головой.
Искренне не понимаю!
Цербер получил удовольствие. Так почему продолжает мучить меня? Мне же после всего этого сложно будет забыть его. И, тем более, невозможно лечь в постель с другим мужчиной. Сам того не осознавая, он пояс верности на меня надевает. Потому что любой после него будет казаться пресным.
– Красивая. Очень, – опять по-немецки. – Хочу смотреть на тебя, когда ты…
Концовка фразы тонет в моем вскрике. Цербер входит в меня пальцами. Резко, жестко, но в то же время крышесносно. Как все, что он делает.
Зажмуриваюсь от собственных криков. Слишком громко.
На секунду открываю глаза. Вижу перед собой лицо цербера. Так близко, что мы почти соприкасаемся губами. И это невыносимое «почти» убивает.
– Поцелуй, – хнычу, продолжая дрожать в его руках. – Пожалуйста.
Я такая жалкая в своем затянувшемся одиночестве. Самой противно.
Но цербер незамедлительно овладевает моими губами, будто только и ждал моей капитуляции. Сметает все сомнения. А вместе с ними – и меня саму.
Его язык проникает в мой рот. Движется в унисон с пальцами во мне.
Цербер заполняет меня всю собою, чтобы разорвать изнутри. И, наверное, это была бы самая сладкая смерть. Но он возвращает меня к жизни разрушительной волной, что проносится по всему телу.
Кричу в требовательные мужские губы, которые продолжают пожирать меня. Задыхаюсь.
Ловлю губами воздух, когда цербер накрывает меня своим телом. Давит тяжестью.
Проводит головкой члена по моим горящим, влажным складочкам. Он твердый, пульсирующий, налитой. Готовый опять пронзить меня. Что и делает в следующий миг.
Едва не теряю сознание. Как выдержать очередной оргазм? Настоящий, поражающий тело и разум. Ведь этот мужчина не терпит полумер и имитаций.
Если наутро в номере найдут мое бездыханное истерзанное тело, то… Пусть завидуют, черт возьми!
Обвиваю ногами мощную талию цербера, вжимаюсь в его пах.
Обнимаю мужчину, целую. Царапаюсь и кусаюсь от переизбытка чувств.
Он и не собирается щадить меня. Ускоряется. Вбивается неистово.
Я ощущаю каждое его движение, ловлю каждый вздох, ощущаю каждый импульс. На этот раз мы кончаем вместе.
Непроизвольно продолжаю сжимать его. Не могу расстаться. Убить готова за каждую дополнительную секунду тепла, в котором так нуждалась последние дни.
Все-таки цербер выходит из меня. Оставляет мое тело дрожать от холода и одиночества. Падает спиной на смятое мною постельное.
Стискиваю дрожащие коленки, собираюсь лечь на бок, свернуться клубочком. Закрыться опять. Вернуться в свой панцирь.
Но…
Цербер притягивает меня к себе.
Целует с той нежностью, которой я ждала от него всю эту ночь.
Обнимает бережно. Проводит ладонью по плечам, спине. Накрывает меня простыней. По-домашнему, словно мы – пара. Утыкается носом в макушку, втягивая мой запах.
И я засыпаю на его груди, под учащенный стук сердца. Осмелев, кладу ладошку на стальной пресс. Льну к горячему телу, потираюсь, как кошка. И даже готова замурлыкать, но вовремя сдерживаю глупый порыв. Или все же не успеваю? Судя по довольному смешку мужчины, нет. Как неловко.
Сквозь дрему чувствую, как цербер гладит меня по голове, перебирает пальцами влажные, спутанные после душа локоны. И нашептывает что-то. На немецком.
Улыбаюсь. Если мне все это снится, то я не хочу просыпаться…
Бонус к главе 37. Прощание
– Я люблю тебя, – шепчет Лиля вдруг.
Глазки красивые округляет и ресницами взмахивает смущенно.
Впервые за все время слова эти сказала. Главные. Я должен бы радоваться, но…
– Прощаешься? – прищуриваюсь с подозрением. – Не спеши меня со счетов сбрасывать. Если я обещаю что-то, значит, сделаю, – с трудом сдерживаюсь, чтобы голос не повышать.
Вот как не рычать на нее? Глупая.
– Нет, я… – сипло тянет, но фразу не заканчивает.
Губку свою пальчиками нервно сминает. Ужасная привычка! Потому что каждый раз, когда Лиля так делает, я… хочу ее.
Не позволяя ей договорить, врезаюсь в ее рот. Жадно и по-хозяйски. Лиля отвечает. Так охотно, что у меня крышу срывает.
Впиваюсь пальцами в ее бедра, чувствую, как она попкой по мне ерзает. Рыбка прижимается ко мне теснее. Целует скулы, щеки, наклоняет голову.
Ощущаю ее влажный язычок на моей шее. Кончиком щекочет кожу, круги выводит. А в следующий миг Лиля меня вдруг… кусает.
– Сладкая, ты чего? – не выдерживаю я, выпаливаю по-немецки.
Я возбужден до предела. Член упирается в ткань брюк, натягивает, готовый прорвать в любой момент. И все, что вытворяет рыбка, безумно заводит. Но все-таки последнее – немного… странно.
– Ну, ты пахнешь вкусно, – признается она еле слышно. – Тошнит от всех. А от тебя – нет, – губы сжимает.
– Ну, тогда это точно любовь, – смеюсь над моей беременяшкой.
Заодно вспоминаю, что надо быть осторожнее с ней, нежнее. Лиля сидит на мне полубоком. Поэтому укладываю одну ладонь на ее поясницу, фиксируя, а второй – ласкаю бедра, задираю расклешенное платье. Впиваюсь пальцами в нежную кожу, срывая стоны с губ Лили – и сразу заглушаю их, вторгаясь языком в ее сладкий рот.
Нагло провожу рукой по внутренней стороне бедер, двигаюсь к самому сокровенному. Касаюсь кружева белья, ласкаю мою девочку сквозь тонкую ткань, которая тут же становится влажной. Отодвигаю трусики и провожу большим пальцем вдоль горячих складочек.
Лиля ахает, выгибается, словно ее электрический импульс пробил, но не позволяет мне войти.
– Ой, Артур, кабинет открыт, – вырывается из моих рук. Ножки сводит, зажимает мою руку между ними.
Не сдержав пыл, все-таки ввожу большой палец в ее лоно, делаю круг внутри. Рыбка вздрагивает, фыркает, но ее возмущение смешивается со стоном.
Усмехаюсь и отпускаю ее, позволяю встать. Да, она права. Не порядок.
Сам поднимаюсь, иду к двери и одним движением поворачиваю ключ в замке. Оглядываюсь на мою раскрасневшуюся рыбку.
– Я не это имела ввиду вообще-то, – хмуро бровки сводит и пытается пригладить свое смятое платье.
– Это лишнее, – киваю на юбку, которую она отдергивает, и жадно поднимаюсь взглядом по идеальной фигурке. – Я мужчина, Лиль. Я не понимаю намеков.
В пару шагов оказываюсь рядом с ней, подхватываю под бедра и на стол ее усаживаю. Устраиваюсь между ног, которые тут же обвивают меня. Впечатываюсь напряженным бугром в ее промежность.
Довольно прелюдий и заигрываний. Я скучал дико.
Судя по всему, Лиля тоже. Шумно выдохнув, она проводит ладонями по моему торсу, дергает пуговицы на рубашке. По одной. Медленно, будто испытывает меня на прочность.
Наклоняется и касается губами моей груди. Спускается все ниже, полностью расстегивая рубашку и скидывая ее. Очерчивает язычком линии моих мышц, узоры вырисовывает. Целует.
Запускаю руку в ее волосы, сжимаю на затылке и тяну назад, заставляя Лилю запрокинуть голову и в глаза мне посмотреть.
– Красивая, – шепчу по-немецки.
И вгрызаюсь в ее рот поцелуем.
А ее шаловливые ручки уже тянутся к ремню брюк. Скромная Лиля проявляет инициативу. Совсем как в нашу первую ночь. Но теперь не с какой-то целью, а потому что просто хочет.
Щелчок пряжки, звук молнии – и мой готовый член в ее руках. Позволяю Лиле делать все, что ей заблагорассудится. Водить ладошкой по стволу, растирать смазку по головке, регулировать темп, то ускоряясь дерзко, то мучительно замедляясь.
Получаю удовольствие от ее ласк. Но мне их чертовски мало.
Держусь до определенного момента. Пока не понимаю, что не в силах больше терпеть.
Развожу ножки Лили шире и вклиниваюсь между ними. Отодвинув кружево трусиков, вхожу в нее.
Неторопливо, аккуратно. Наслаждаюсь процессом и заодно рыбку мою берегу.
– Арту-ур, – сипло стонет она. И от одного ее голоса кончить можно.
Смахиваю со стола документы и ноутбук, укладываю Лилю спиной на гладкую поверхность. Вбиваясь чаще и сильнее, наклоняюсь к ее груди, скрытой под платьем. Приспустив лиф, добираюсь до твердых сосков. Поцелуями заставляю Лилю кричать и извиваться подо мной.
Продолжаю толкаться в нее. Горячую и податливую. Чувствую, как она царапает мои плечи и спину.
Впитываю каждый ее стон, каждое движение навстречу.
Улетаю вместе с ней. Взрываемся одновременно.
Идеально, черт дери.
Рыбка дышит сбивчиво, дрожит в моих руках, отходя от оргазма. Продолжает целовать меня, хоть и слабо, обессиленно. Но не отпускает. Будто не готова расстаться.
Я тоже. Никогда.
Но приходится приподняться. Застегиваю брюки поспешно, поправляю платье Лили, насколько это возможно. В порядок нашу одежду привожу.
Беру рыбку на руки и в спальню свою несу. Где ее место законное. В перспективе. Ближайшей.
Не забыв на этот раз закрыть дверь, укладываю покорную Лилю на постель. Целую жадно и нетерпеливо, словно у нас не было ничего пять минут назад. Быстрого секса в кабинете мне не хватило. Да и в принципе мало Лили. Всегда.
– Сегодня я тебя не отпущу, – хриплю угрожающе. Покусываю подбородок, оставляю засосы на шее, щекочу языком ушко.
Приподнявшись, начинаю раздевать Лилю. Медленно. Ласкаю каждый изгиб обнаженного тела, сжимаю грудь руками, целую, проводя языком по ложбинке. Оставляю влажную дорожку вдоль животика.
Лиля запускает руку в мои волосы, голову в тело свое вжимает. Дрожит и стонет. Чуть ли не хнычет от накативших чувств.
Переворачиваюсь на спину, увлекаю мою рыбку за собой. Позволяю ей оседлать себя и самой контролировать процесс.
Отбросив смущение, Лиля целует меня, трется попкой о мой член. Ныряет ручкой между нашими телами и, обхватив мой ствол, направляет его в себя.
Насаживается сначала настороженно, а потом все жарче и быстрее. Сама задает ритм. Отпускает себя. Свои желания.
– М-м-м, – кусает губы, краснеет. – Как хорошо с тобой, Арту-ур, – всхлипывает словно в горячке. Влажные локоны липнут к ее красивому лицу.
Обхватываю ее попку, врезаясь пальцами, наверное, до синяков. Помогаю рыбке ускорить темп. Сам этого хочу.
Наслаждаюсь криками Лили. И тем, как она, громко достигнув пика, обмякает, падая мне на грудь.
– Любимая, – рычу абсолютно искренне, изливаясь в нее.
Зарываюсь носом в ее волосы, поглаживаю вздрагивающие плечи и спину. Не спешу разрывать нашу связь. Не могу.
Лиля будто околдовала меня.
Дикая и домашняя. Дерзкая и нежная. Скромная и горячая.
Противоречивая малышка. Невозможно не влюбиться в такую.
Всю ночь мою женщину из объятий не выпускаю. Наслаждаюсь ее стонами. Запоминаю, как приятно быть с ней. Чувствовать своей.
Это придаст мне сил бороться. За нее. За нас. За нашу семью.
А утром… Мы не прощаемся.
Оставляю Лилю мирно спящей на влажных, пропитанных запахом секса, безнадежно смятых простынях. И уезжаю.
Чтобы вернуться.
Полный текст романа "Малыш от чужого папы. Не.Случайная связь" читайте на Литрес https://www.litres.ru/67960103/?lfrom=1036471020&ref_offer=1&ref_key=4193396e44ccf635a090c0406fae381de0e2addfa12a236821b0523afca1ae26
РЕБЕНОК МАГНАТА. НеРазлучные
Аннотация к книге "Ребёнок магната. Не.Разлучные"
– Что с тобой? – хмуро спрашивает Ян, всматриваясь в мое бледное лицо. – Неужели ты… все-таки забеременела?
– Нет, у меня не может быть детей. Никогда, – отталкиваю его. – Твоя семья сделала меня такой. Бесплодной. Забыл?
– Не забыл, – цедит зло. – Но если это очередная ложь…
– Прости, Ян, – пожимаю плечами. – Но нет. Пусть тебе жена наследника рожает.
А мой малыш появится на свет, когда мы будем далеко отсюда. Я хотела сбежать от этой семьи. Но ОН нашел меня. Вернул и не желает отпускать. Несмотря на то, что сам женат, а наши отношения запретны. Ребенок, которого теперь ношу под сердцем, должен оставаться тайной…
Полный текст читайте на Литрес https://www.litres.ru/68432023/?lfrom=1036471020&ref_offer=1&ref_key=97ac5b5e13ba9cdc8d2d458a7de6e0f6badf0bb486bbcf4109142168248e8b77
Бонус к главе 7. Доверие
Ян
Я хотел ее с самой первой встречи. И потом. Каждый гребаный день под одной крышей в нашем родовом особняке. Она отравляла собой меня всего, проникала в тело, в мозг, в душу. Хотя держалась на расстоянии и дерзила. А я хотел ее еще сильнее.
Это нечто большее, чем просто незакрытый гештальт. Мика – моя одержимость.
И сейчас, когда она ерзает подо мной, целует САМА, пусть и немного неловко, я едва сдерживаюсь, чтобы не наброситься и не разорвать ее в клочья. Сделать своей, чтобы никто больше тронуть не посмел. Никакая мразь типа ее сводного. Даже взглянуть.
Не хер. Грызть за нее буду. Только моя.
Маленькая. Бойкая. Но в то же время уязвимая.
Делаю глубокий вдох, чтобы остыть. Но в нос проникает ее запах, который возбуждает похлеще мощнейшего афродизиака. Член колом торчит, натягивает хлопок и тонкую ткань домашних шортов, готов прорвать на хрен. Стоило лишь поцеловать Мику, измученную слезами и страданиями. Я ругал себя, твердил, что не время. Низко слабостью девчонки пользоваться…
А сейчас упираюсь напряженным органом ей в бедро.
Мика чувствует это. Смущается, закашливается. Но не отступает, потому что упертая. И сегодня она так решила.
Проводит руками по моим плечам, перекладывает ладошки на грудь, скользит ниже, очерчивая нежными пальчиками мыщцы. Задирает футболку, щекоча коготками пресс. Царапает и останавливается на резинке шортов.
Опускает взгляд, задерживает дыхание и закусывает губу изнутри, а потом резко возвращается к моему лицу.
Да, лучше в глаза мне смотри!
Становлюсь на колени так, что Мика все еще заключена между моими ногами, срываю с себя футболку. Чувствовать мою малышку хочу.
Подцепляю край ее майки, дергаю с силой. Ткань трещит по швам, оголяя небольшую упругую грудь. Идеальную, млять!
– Ой, Ян! – вскрикивает от неожиданности Мика.
– Прости, – целую ее, мысленно матерю себя за импульсивность.
Что за хрен! Где взять сил и хоть каплю сдержанности, когда хочется войти в нее немедленно. До боли, черт.
Но… Она. Мне. Доверилась.
И этот факт немного остужает.
– Ты шикарная, – шепчу в приоткрытый рот.
Касаюсь губами щек, подбородка, жалю поцелуями шею, оставляя следы. Мажу языком по ключице. И вниз – к ложбинке груди.
– А-ах, – доносится от Мики. Почти беззвучно.
Сжимаю груди ладонями, перекатываю маленькие соски между пальцами. А после – накрываю губами ореолы. Наслаждаюсь каждым полушарием. Обнаглев, спускаюсь поцелуями вниз по плоскому животику.
Пристраиваюсь между ее ног. Игнорируя слабые возмущения Мики, закидываю бедра себе на плечи – и провожу языком по пока еще сухим складочками.
От каждого касания Мика вздрагивает, бубнит что-то неразборчиво. Не может решить, оттолкнуть меня или сдаться.
Но выступившая влага выдает ее с головой. Моя горячая девочка.
Еще несколько поцелуев – и она уже стонет. Забывшись, запускает руку в мои волосы и сжимает. Дергает, по имени меня зовет. А ножки сжимаются непроизвольно, попка вверх подается.
Мика вся влажная внутри. Чувствую ее вкус.
Все. К черту! Я держался, как мог.
Накрываю хрупкое, подрагивающее тело своим, спускаю шорты вместе с боксерами – и вхожу резко, но не грубо.
Я. Стараюсь. Быть. Осторожнее.
Но черт, это пытка.
Контролировать себя, когда хочется вбиваться, растягивать, наполнить девчонку собою.
А-а-а! Какая же…
– Тесная, – выпаливаю вслух.
Делаю еще пару толчков, но понимаю, что Мика подо мной застывает. Почти не дышит.
Стискиваю зубы. До скрежета.
Приподнимаюсь на руках, упираюсь в кровать кулаками – и взгляд девчонки ловлю. Растерянный немного, прищуренный. Мика ресничками хлопает. А по виску стекает слезинка. Перехватываю ее губами, покрываю поцелуями красивое лицо.
– Малышка моя, что такое? – шепчу, хотя ответ слышать не хочу. Ясно и так. Первый раз у нее, блин! И хоть меня это чертовски радует, для Мики удовольствие сомнительное.
– Больно, – жалуется мне. Ищет утешения у того, кто ей, по сути, эту боль и причинил.
И я чувствую себя подонком просто. Наклоняю голову, прижимаюсь своим лбом к ее.
– Понимаю, ёжик, – рычу тихо, а потом чуть отстраняюсь. – Одно твое слово – и я остановлюсь.
Как я это сделаю – бо-ольшой вопрос! Когда я в ее идеальном теле, а она еще и непроизвольно сжимает мой член мыщцами. От дискомфорта, причиненного ей, но млять. Невыносимо! Мне эти секунды промедления вечностью кажутся.
Но Мика мне доверилась! И сейчас смотрит широко раскрытыми лазурными глазами. Преданно так. Как будто я – ее оазис. Впервые за все время таким взглядом меня одарила.
И вдруг… Отрицательно качает головой. Личико хмурит, решимостью наполняется. Берет мое лицо в теплые ладошки – и льнет губами.
Прости, малыш, но ты подписала себе приговор.
Набрасываюсь на нее с поцелуями. Не прекращая пожирать до дури вкусный рот, вбиваюсь в нее все быстрее и жестче. Мика мычит, но не отталкивает. Принимает меня.
Смешанные чувства пробуждает. И вины, и похоти, и чего-то большего. Важного.
Все-таки люблю. Не солгал ей.
Всматриваюсь в ее личико, а она взгляда не отводит. Четко осознает, что она делает и с кем. Будто для нее это особенно важно. Боится, что страхи вернутся?
Целую ее, но уже нежнее. Сгребаю покрытое испариной тело в охапку, душу в своих объятиях – и кончаю внутрь. С рыком выдыхаю Мике в шею, провожу языком по трепещущей жилке.
Не хочу оставлять ее тело, но приходится. А от Мики в ответ…
Облегченный выдох. И взгляд испуганный, словно ее на поличном поймали.
Ну пипец!
Опускаюсь на бок рядом с ней, ласкаю грудь ладонью, вырисовываю невидимые узоры вниз по животику.
– Ян? – зовет Мика так сипло, эротично, что член опять в боевой готовности. Но нет. Отбой! Не сегодня!
Накрываю ладонью лобок, раздвигаю пальцами влажные складочки. Ласкаю на входе, стирая следы моей спермы вперемешку с каплями крови. Для меня не новость, что я первый у Мики. Но, черт, буду единственным. И никак иначе.
А-а-а, девочка, как же сложно сдерживаться!
– Доверяй мне, – прошу её, хотя сам себе не верю. Но ради Мики беру себя в руки.
Скольжу по складочкам – и аккуратно погружаю один палец, добавляю второй. Большим – надавливаю в области клитора, вывожу круги. Слежу за малейшей реакцией Мики, за каждой эмоцией. Вхожу в нее чаще, но по-прежнему осторожно.
Опять это минное поле. И главная цель: не спугнуть. Потому что я не получил свое. Мне недостаточно секса с Микой. Мне она вся нужна, безоговорочно.
– М-м-м, Ян, – чуть слышно стонет и сама себя пугается.
Ее щечки покрываются румянцем, а язычок проводит по пересохшим губам, увлажняя их. И я кончить готов от одного этого вида.
Вторгаюсь в ее ротик, буквально трахаю его. Вытворяю языком и пальцами все то, что обязательно повторю членом. Но позже. Когда приручу дикарку.
Мика сдавленно сипит, сжимает руками простынь, дрожит. Но сама себя боится. Подавляет реакцию тела.
– Отпусти себя, – шепчу ей на ухо, прикусываю мочку, спускаюсь засосами по шее. – Покричи для меня, – буквально рычу. А сам взорваться готов.
– Я… – выдыхает рвано Мика, пока я толкаюсь в нее пальцами. – Не… – дрожит всем телом, дергается, елозит на простынях, словно в горячке.
– Да, малышка, – распаляю ее я.
Наклоняюсь к упругой груди, ласкаю языком твердые соски, втягиваю в рот по очереди. С удовлетворением отмечаю, как Мика подается мне навстречу. Хватается рукой за мое плечо, вонзает ногти в кожу.
Могу поспорить, что она горит. Вся. Полностью. Жду, пока этот маленький вулкан извергнется, и пусть меня обожжет лавой.
Ёжик сопротивляется до последнего. Сама с собой борется. Но ее внутренний огонь сильнее.
Финальный толчок – и заметная судорога пронзает тело Мики.
– Не уверена-а-а… – окончание фразы тонет в звонких криках.
Она выгибается, запрокидывает голову, стонет мое имя и вздрагивает всем телом. Еще раз. И еще. Волна за волной, с которыми сильная Мика не может справиться.
Опять кричит. И обессиленно падает на постель.
Любуюсь Микой, пользуясь тем, что она, прикрыв глаза, отходит от оргазма. Светлые волосы разметались по подушке, несколько локонов прилипли ко лбу и щекам. Губы алые после жестких поцелуев. Грудь вздымается, а бархатная кожа сияет от проступивших капелек. Я не ошибся – Мика вся горела. Дышит сейчас так лихорадочно, будто после марафона.
Черт, красивая!
– Пламя, – довольно выпаливаю. – Я так и знал.
Медленно убираю пальцы из нее, хотя так хочется продолжить. Но с Мики на сегодня хватит. Наверняка у нее и так все внутри ныть наутро будет.
Тянусь к тумбочке за влажными салфетками, провожу ими по внутренней стороне аппетитных девичьих бедер, скольжу между ножек. Мика вдрагивает от холода, а после – опускает взгляд и зажмуривается, стесняясь дико.
Усмехаюсь и опять целую ее. Оторваться не могу. Касаюсь губами каждого доступного участка тела. Все то время, пока укладываю Мику удобнее, поправляю волосы, просто чтобы касаться их, накрываю заботливо.
И опять хочу ее, как будто не было ничего еще у нас. Такую маленькую, нежную, сонную, укутанную в одеяло по шею. Окидываю взглядом – и хочу. Я – тот, кто привык ни в чем себе не отказывать – сейчас даже передернуть готов, как озабоченный подросток.
Так, млять.
Подрываюсь с кровати – и иду в душ. Синий вентиль на полную. Становлюсь, уперевшись кулаками в стенку кабинки. Ледяной дождь освежает. Даже некие зачатки мозга к жизни возвращает. Но эффект недолговечный.
Стоит вернуться в спальню, посмотреть на свернувшуюся в комочек Мику, такую уютную и расслабленную, увидеть еле заметные красные капельки на постельном – и крышу срывает.
Ночевать под душем – не вариант.
Поэтому, тяжело вздохнув, все-таки устраиваюсь рядом, приобнимаю Мику. Она распахивает глаза на секунду, будто хочет убедиться, что с ней именно я, а не кто-то другой. И тут же прижимается ко мне, засыпает на груди.
Но мне эта роскошь сегодня не дана. Я не сплю до утра.
Думаю.
О том, чтобы оторвать яйца тому, кто настолько Мику запугал. О том, что она моя теперь – и это точно навсегда. А еще о том, как бы самому не просрать ее доверие.
