Вероника Лесневская
Взрослые игры
Бонус к главе 35. Влюбился!
Роман
Дергаю за ручку, но дверь не поддается. Напираю сильнее, наваливаюсь плечом, толкаю – и врываюсь в ванную. Спросонья плохо ориентируюсь пространстве. Зевнув, часто моргаю, не веря собственным глазам.
Мне показалось, или в моем душе действительно стоит обнаженная нимфа? Застыла, как мраморная статуя, не двигается. И только струи воды стекают по сексуальному телу. Повторяю их путь жадным взглядом. Хочется слизать каждую капельку с гладкой, бархатной кожи.
С ума сойти! Это правда Лина?
Красивая, голая, вся как на ладони. На расстоянии вытянутой руки. Стоит лишь выставить ладонь – и в нее ляжет упругое полушарие груди. Сделать шаг – и можно втянуть губами торчащий сосок. Еще один – и упереться возбужденным членом в низ плоского животика.
Девочка-мечта. Галлюцинация. Плод моего похотливого воображения.
Утренний стояк крепчает – и уже не скроется от любопытного взгляда Лины, которая тоже меня рассматривает. Краснеет, дышит шумно, приподнимает сочную грудь.
– Отвернись, – сипло шепчет мелкая.
Вздрагивает, будто очнувшись, прикрывает соблазнительное тело руками. Но ее попытки выглядят так, будто она ласкает себя. И зовет присоединиться.
– Зачем?
Мне не хватает силы воли, чтобы оторваться от нее.
Все-таки настоящая. Не сон.
Хреново. Ведь мысленно я уже попробовал мою девочку во всех самых откровенных позах, а в реальности должен беречь ее. Не спугнуть своими дикими желаниями.
– А, да. Прости, – выдохнув, прокручиваюсь вокруг своей оси. – Ты почему не закрываешься? – зло выплевываю, запустив пятерню в волосы и яростно сжав. Чуть не довела до греха, наивная дурочка!
Хоть не вижу Лину, но ее точеная фигурка, созданная для секса, по-прежнему перед глазами. В мельчайших деталях, вплоть до милой родинки на гладком лобке.
Стоп! Хватит!
– Вообще-то я повернула защелку, а ты ее выломал и не заметил даже! – фырчит позади Лина, вызывая у меня улыбку. А как иначе? Спрячь за закрытой дверью девчонку, выкраду вместе с душевой кабинкой.
– Кхм, ну да, неловко вышло, – ощупав дверной косяк, осматриваю сломанный замок и наклоняюсь за его вырванными кусками. Перекатываю железки на ладони. Угораздило же меня так. – Извини, я не привык, что у меня кто-то с утра хозяйничает в квартире. Один же живу.
– Ну да, конечно, один, – хмыкает Лина с недоверием. – Каждые две недели новая девушка. Как мебель, не замечаешь уже, – бурчит обвиняюще. – Вламываешься без стука.
Ее необоснованные претензии больно врезаются в грудную клетку. Я в лепешку разбиваюсь, пытаясь доказать ей свои чувства, а она припоминает мне былые ошибки.
Резко разворачиваюсь, собираясь отчитать мелкую, но слова застревают в горле. Девчонка все еще обнажена, переминается с ножки на ножку, смущенно обхватив себя руками. Выдержка, которая до этого висела на волоске, сейчас лопается и срывается в пучину первобытной похоти.
– Дай, пожалуйста, одежду, – лепечет Лина нарочито вежливо, как издевается, и указывает пальчиком на футболку. – И уходи, – приказывает сердито.
Зря…
Хватаю тряпку с корзины, подбрасываю ее на руке и, поразмыслив, запускаю в долгий полет в коридор. Захлопываю и так пострадавшую дверь.
– Рома? – попискивает Лина, но поздно. Дикаря выпустили из клетки.
Молча надвигаюсь на нее.
– Ром, стой! – мелкая упирается спиной в дальнюю стенку душевой кабины и выставляет ладони перед собой. – Ты обещал.
Ее паника раздражает и заводит одновременно. Обхватываю тонкие запястья, убираю ее руки, и беспрепятственно перешагиваю бортик. Становлюсь под воду, быстро намокая.
Но не остываю. Член колом, мозги плывут, ладони бесконтрольно тянутся к шикарному, желанному и полностью доступному телу.
Мое, мать вашу! Все это только мое!
– Что я обещал, вредная мелкая? – впечатываю ее в стекло.
Соприкасаемся кожей, горим вместе. Лина укладывает ладошки на мой голый торс, намереваясь оттолкнуть, однако я иду на опережение. Нажимаю пальцем на острый, изящный подбородок – и вторгаюсь языком в приоткрытый рот. Толкаюсь так глубоко, как позволяет мелкая, провоцирую ее на ответ. Как только ловлю ее язычок, сразу всасываю его. И дурею от неловкого, но искреннего отклика.
– Не целовать тебя? Не обещал я такого, – веду губами по щеке, наклоняюсь к шее, слизывая с кожи капли воды и ее запах. – Не ласкать? Тоже не помню, – провожу ладонями вверх по подрагивающему животику, протискиваюсь к груди. И все. Финиш. Мой рай. Пальцами сжимаю твердые соски, оттягиваю играя, обвожу ореолы, ощущая россыпь мурашек. – Не мечтать о тебе? Вряд ли. Я это не контролирую.
– М-м, а… – Лина хочет поспорить, но вместо этого призывно стонет и выгибается, открываясь для моих ласк.
Обвивает руками шею, зарывается пальцами в волосы на затылке, сама целует меня. Заигрывает, покусывая мои губы и зализывая несуществующие раны. Неуверенно толкается язычком, и я тут же забираю инициативу.
Подхватываю ее под бедра, сжимаю аппетитную попку. Чуть не рычу от удовольствия.
– Зато я помню, как обещал объяснить тебе значение незнакомых слов у врача, – хрипло нашептываю ей на ухо, прикусывая мочку. – Наглядно, – отклоняюсь, чтобы поймать затуманенный взгляд. – Приступим.
Ребром ладони раздвигаю ее ноги – и накрываю рукой лобок. Прохожусь пальцами по мягким, горячим складочкам. Веду по ним подушечками, не погружаясь внутрь. Чуть надавливаю.
– А-ах, – Лина стонет и запрокидывает голову, царапая меня и тем самым срывая крышу.
– Вспоминаешь нашу ночь? – рвано выдыхаю, осторожно вводя в нее палец. Узкая до жути.
– Нет, – отчаянно мотает головой и краснеет. Лжет.
– Я вспоминаю. Постоянно, – пытаюсь сделать в ней пару движений, но понимаю, что малышка не совсем готова. Неопытная, смущенная. У нее был всего лишь один раз, да и тот полноценным сексом это сложно назвать. Мы оба не кончили тогда. Толком и не насладились друг другом.
– Рома, что… Ой! – напрягается Лина, когда я спускаюсь поцелуями по ее телу. Втягиваю соски по очереди, скольжу языком по ложбинке груди вниз, чмокаю маленький впалый пупок.
Опускаюсь перед ней. Слышу сверху ошеломленный вздох, и сам охреневаю. Ни перед кем на коленях не стоял, а сейчас… по своей воле такое вытворяю.
Приподнимаю одну ее ножку, заставляю согнуть и упереть коленом мне в плечо. А сам подаюсь вперед, впиваясь губами в сладкие складочки. Проталкиваю язык между ними. Дразню и играю, ощущая, как от каждого прикосновения дрожит Лина.
Никто не целовал ее так, кроме меня. Чистая, вкусная, только моя. И очень отзывчивая.
Стонет, прогибается в пояснице, хватает и дергает меня за волосы. Трется, как кошечка.
Несколько движений – и она становится мокрой. Пульсирует, течет. Палец входит теперь в нее как по маслу. Следом еще один.
Вбиваюсь в нее, лаская языком клитор. Вызываю первый оргазм, но не оставляю извивающееся в судорогах тело. Придерживаю, успокаивающе поглаживаю.
Поднимаюсь, обнимая Лину, и продолжаю ласкать ее пальцами.
Мне мало ее криков.
– Будем вспоминать нашу первую ночь вместе, – издеваюсь над ней, наказывая за ложь.
Неожиданно Лина смелеет и проявляет инициативу. Очертив пальцами взбугрившиеся мышцы, поглаживает мой торс. Спускается к паху и, когда я совершенно не жду подвоха, вдруг оттягивает резинку боксеров – и освобождает стоящий колом член. Стыдливо зажмуривается, но шаловливые ручки не останавливаются, а начинают водить по стволу.
– Прекрати, – на миг замираю.
Угрожающе рычу ей на ухо. Что творит? Не сдержусь ведь, сорвусь.
Ускоряюсь, сильнее и глубже толкаясь в нее пальцами, чтобы довести до второго оргазма и уйти. А она будто перенимает мой темп – и так же быстро водит ладошкой по налитому члену. Касается пальчиком головки, обводит ее нежно, пронзая импульсом всего меня.
– И где только нахваталась такого? – ошеломленно хриплю, не справляясь с эмоциями.
Хочу развернуть смелую девчонку к себе попкой и войти в нее одним махом. Но не могу. Я обещал. У нас уговор. Да и проучить ее не мешало бы за патологическое недоверие.
Однако… наказывает, скорее, она меня.
Чувствую, как волна пронзает ее тело, а стеночки тугим кольцом сжимаются на моих пальцах. Лина кончает громче и взрывоопаснее, чем в первый раз.
Обмякает, постанывая, но по-прежнему сжимает мой член в руках. Старательная ученица, не может бросить дело на полпути. Признаться, и я не хотел бы. Поэтому накрываю ее ладонь, помогаю и направляю. Задаю нужный ритм, а она покорно повторяет его. Продолжает без моей помощи, постанывая при этом, будто сама наслаждается процессом.
Ловлю пытливый взгляд, устремленный на мой пах. И уплываю. С глухим рыком изливаюсь на ее бедро. А потом вода смывает все следы наших пошлых игр.
– Остальное после анализов, – тяжело и сбивчиво дыша, хватаю ее ладошку, которая так старательно ласкала меня, подношу к губам и целую. – Сама просила, – хмыкаю, заправляя член в трусы.
– Ты серьезно? – хватает губами воздух, и я накрываю ее ротик поцелуем. Целомудренным и нежным. На сегодня сеанс окончен.
– Сам офигеваю, мелкая. Влюбился, наверное, – и просто ухожу, пока хватает сил и духа не наброситься на нее.
Когда я о женских чувствах беспокоился? Точно влюбился…
Бонус к главе 46. Мой, моя…
Чувствую горячие лапы на талии, отрываюсь от пола, взлетаю – и приземляюсь на тумбу. Ерзаю попой, устраиваясь удобнее.
Рома опускается к моим ногам, снимает туфли, задерживается ладонями на лодыжках, поглаживая сквозь тоненький капрон чулок. Наверняка чувствует проступившие мурашки.
– Нет, я все понимаю, ты права, – медленно задирает подол платья, целует колени.
Разводит ноги и проходится дыханием по внутренней стороне бедра. Зубами оттягивает кромку чулка. Пускает в ход язык, скользит им до самых трусиков. Останавливается в сантиметре, едва касается губами кружева, а остальное дорисовывает моя фантазия. Промежность начинает пульсировать от возбуждения, импульс тока проносится от низа живота до солнечного сплетения.
– Рома-а, – сипло постанываю, перебирая пальчиками его волосы.
Хочется раскрыться перед ним, почувствовать жалящие поцелуи на своих складочках, впустить его внутрь как можно скорее…
Краснею. Дыхание перехватывает. В груди пожар.
Всему виной гормоны беременности.
– Нам некуда торопиться. Ну, почти, – приподнявшись, Рома утыкается лицом в животик. Замираю, боясь пошевелиться и спугнуть момент.
– Я сделаю все так, как ты захочешь, – запрокидывает голову, обволакивает меня туманной синевой, гипнотизирует. – Свадьба, медовый месяц, дом, твоя профессия… – встает и устаивается между моих ножек, нагло обхватив меня за бедра. Вжимается в меня выпуклым, твердым пахом. – Пиши письмо Деду Морозу, только четко и прямо. Я намеков не понимаю.
– Не боишься, что список будет о-очень длинным? – игриво наклоняю голову к плечу.
– После того, как ты ворвалась в мою жизнь, я уже ничего не боюсь.
Стягивает бретельку платья, приникает губами к ключице. Зацепив пальцем край лифа, настойчиво тянет его вниз, углубляя декольте. Спускает ткань под грудь, и от холода соски тут же каменеют. Рома припадает к ним губами, ласкает, играет языком, а попутно продолжает бороться со скомканным лифом. Нежнейшая ткань угрожающе трещит, а я вспоминаю свое дорогое, новое платье, растерзанное в нашу первую ночь. Его тогда пришлось выкинуть…
– Если порвешь платье от самой Царевой, я тебе не прощу! – кручусь в его жадных лапах, но он сильнее вжимает меня спиной в зеркало. Треск становится громче и опаснее.
– Она тебе десять новых сошьет, – прикусывает сосок, втягивает в рот вместе с ареолой. – Сто, – рычит, целуя и облизывая меня. – Сколько скажешь.
Обе лапы перемещаются на грудь, сжимают полушария, неистово мнут и массируют. Язык проникает в образовавшуюся между ними ложбинку. Напряженный член тычется в меня через брюки, трется о мокрые насквозь трусики.
Платье рискует не выдержать варварского напора.
– Ну, не рви, пожалуйста. Это же подарок, – умоляюще мяукаю.
Рома замедляется и немного успокаивается. Одной рукой продолжает ласкать грудь, но уже нежнее, а вторую – опускает на мой лобок. Пальцами сдвигает промокшее кружево, и я сгораю от стыда, не готовая к реакциям собственного тела. Рома еще ничего не сделал со мной, а я теку и хлюпаю, как легкомысленная девица.
– Ты когда так возбудиться успела? – хрипло рычит он с налетом удивления.
Резко и без сопротивления вводит в меня палец. На всю длину. Толкается пару раз, добавляет к нему второй.
– Пока… мы… целовались, – с трудом попискиваю, насаживаясь на его лапу. – А-ах, – вскрикиваю и прогибаюсь в пояснице.
Его лицо напротив моего. Глаза в глаза. Рома неотрывно смотрит на меня, вколачиваясь пальцами. Впитывает каждый стон. Интимность момента вбрасывает дровишек в костер, который разгорается внутри меня.
– Кончи для меня, мелкая, – пошло и грязно шепчет он. Я, как хорошая девочка, обязана возмутиться. Но вместо этого постанываю, мурлычу и тянусь к его губам за поцелуем. – Ты красиво это делаешь, – хитро улыбается и, облизнув меня, специально отклоняется, продолжая наблюдать за мной, как маньяк.
Глубоко входит в меня пальцами, а большим – надавливает на клитор.
Дальше – все! Перед глазами взрывается фейерверк, ослепляя меня. Внутри что-то лопается и искрит. В груди – шипучка. По всему телу растекается лава.
Закричав Роме в лицо, я обессиленно падаю в его горячие, крепкие объятия.
– Хороша-а, – комментирует нахал, покрывая пылающие щеки легкими поцелуями.
Он взваливает меня на плечо. Тащит в сторону ванной, а я не вижу смысла бороться. Повиснув головой вниз, терпеливо жду, когда он поставит меня на ноги. Едва коснувшись ступнями холодной плитки, поправляю растрепанные волосы и платье.
– Снимай, – приказывает Рома и становится, подперев спиной дверь и скрестив руки на груди.
Скользит по мне вспыхнувшим взглядом, изучает каждый сантиметр тела, смущает меня, но выходить или хотя бы отвернуться не собирается. Ждет стриптиз?
Смутившись, я застываю и неловко прикрываюсь руками. Усмехнувшись, Рома подходит ближе, заводит руки мне за спину, нащупывает молнию и расстегивает. Из нижнего белья на мне только трусики.
– Я рада, что в ту ночь со мной оказался ты, – голос срывается, когда жесткие пальцы проходятся вдоль позвоночника вниз. Сминают попку, тянут полоску стрингов, и ткань врезается между ног, стимулируя пульсирующий клитор. Зажмуриваюсь от удовольствия и машинально признаюсь: – Мне кажется, я влюбилась в тебя еще тогда.
– Моя ты умница, – надрывно хрипит Рома. – С первого взгляда? – поддерживает беседу, а сам вовсю лапает меня, неприкрыто и жадно.
– Мы друг друга не видели, так что… – осекаюсь, когда платье бесшумно спускается к моим ногам. Обнаженной кожи касается легкий прохладный ветерок, но следом всю меня окутывает жаром Роминого тела. Лопатки прижимаются к стеклу душевой кабинки. – Ром, прямо здесь? Неромантично.
– Во-первых, мы уже выяснили, что романтика – это не наше, – шепчет мне в шею в перерывах между ласками и поцелуями. – А во-вторых, мы просто искупаемся с дороги.
Конечно же, он лжет. Включает воду, а в следующую секунду во мне опять оказываются его пальцы. Кружат, надавливают на тайные точки, заставляют меня стонать и извиваться.
Кажется, он решил убить меня оргазмами.
– Ой, опять, – жалуюсь, дрожа и стискивая ноги.
– Привыкай, – победно, с триумфом в голосе выдает Рома и затыкает мне рот поцелуем. Съедает мои крики.
Медленно прихожу в себя. Разум бьется в судорогах и кайфует, а руки, выбиваясь из-под контроля, опускаются на пояс Ромкиных брюк. Вытягивают ремень, расстегивают ширинку, поглаживают бугор.
– Лина-а, – предупреждающе зовет варвар.
Остановить меня не успевает. Да и не очень-то хочет. Делает вид ради приличия, а сам горящим взором следит, как я становлюсь перед ним на колени.
Плохая девочка Лина. Испорченная.
Стягиваю брюки вместе с трусами – и стоячий член упирается прямо мне в губы. На секунду теряюсь. Я не делала ничего подобного. Ни-ког-да. Только ролики в интернете смотрела.
Или я плохо запомнила, или там все-таки были агрегаты поменьше.
Сейчас перед моим лицом нечто… огромное. Не знаю, с какой стороны к этому подступиться.
Я погорячилась. Нельзя объять необъятное.
– Мелкая, что? – нетерпеливо рычит Рома.
Мне конец! Возбудила – и иду на попятную. Фиг кто меня теперь отпустит.
Но как я… Это все… Меня же стошнит. Или еще хуже…
– Вспомнилось тут кое-что… – вспыхиваю, надеясь, что он не прочитает мои мысли. – Есть такие случаи, когда человек засовывает лампочку в рот, а обратно уже никак. Приходится к врачу обращаться, чтобы вытащил.
– Что? – хрипло бросает Рома и, вникнув в суть озвученного мной бреда, начинает надрывно кашлять. – Там другой принцип, здесь такого не будет, – сдавленно смеется он, ободряюще поглаживая меня по волосам.
– Уф-ф, – шумно выдыхаю, невольно касаясь губами головки. На горячее дуновение член реагирует мгновенно. Дергается перед моим носом и наливается. Стоп! Куда больше?
– Клянусь, не трону, с места не сдвинусь, не шелохнусь. Делай со мной, что хочешь и как хочешь, – бубнит Ромка с нотками мольбы. – Я на все, млять, согласен.
– Отвернись, – командую, собираясь с духом.
– Зачем? – смотрит на меня сверху вниз. Осознав, что я не шучу, демонстративно запрокидывает голову и прикрывает глаза ладонью.
Так-то лучше. Теперь я один на один со своим «заданием».
Облизываю пересохшие губы и касаюсь кончиком языка бархатной головки. Делаю круг, пробую на вкус. Осмелев, обхватываю ртом край члена, чуть всасываю и отпускаю с влажным, звонким чмоком.
Покосившись на Рому и убедившись, что он не подсматривает, подаюсь ближе, обвиваю ладошками основание, провожу по всей длине. Повторяю путь языком, ощущая взбугрившиеся вены. Очерчиваю каждую, облизываю, целую.
Завожусь, когда сверху доносятся приглушенные хрипы.
Ему вроде бы нравится, а мне совсем не противно. Кажется, это победа.
Расслабившись, вбираю член в рот. Дохожу до середины – и старательно двигаюсь.
Тяжелая ладонь опускается на мою макушку, сгребает волосы в кулак – и тут же замирает. Рома явно хочет направить меня, а, может быть, ускорить темп, но вспоминает о данном обещании. Не трогает. Просто гладит по голове, как послушную ученицу. Хотя слушается сейчас он…
Стараюсь взять как можно глубже, но это в принципе нереально с таким размером. Помогаю себе руками.
Черт, мне кажется, я вся вспотела от усердия.
Член подрагивает в моих ладонях, головка набухает и упирается в небо. После протяжного рыка над головой – в горло выплескивается горячая струя. Машинально сглатываю. Распахиваю глаза, задерживаю дыхание.
Прислушиваюсь к себе и надеюсь, что меня не стошнит.
Замирает и Рома, опешив буквально на доли секунды. Спохватившись, вытаскивает член из моего рта, потому что сама я боюсь сделать лишнее движение. Дышу носом. Вроде бы, я в порядке. Не опозорюсь.
– Ни хера себе, – летит сверху. – Ты как? Нормально? – голос Ромы взволнованный и ласковый.
Теплые пальцы обхватывают мой подбородок, приподнимают. Варвар обеспокоенно всматривается в лицо. Инстинктивно облизываю губы, которые сохранили его вкус.
Оседаю на поддон душевой кабинки. После таких «купаний» я уже не в состоянии сама выйти из ванной. Мы так усердно «закрепляли изученный материал», что мое тело меня не слушается, ноги дрожат, а внутри все сладко ноет. Я позволяю Роме поднять меня и бережно отнести на руках в спальню.
***
Роман
Лина утопает в мягких подушках на моей постели. Нависаю сверху, любуюсь ей.
Красивая, обмякшая, покорная.
Поднимаю руку к милому, румяному лицу, веду большим пальцем по розовым, чуть приоткрытым губам. Вспоминаю, как они были на моем члене.
Конечно, я подглядывал. Не мог пропустить такое зрелище.
Моя мелкая познает прелести взрослой жизни. Со мной. Да я чертов счастливчик!
От интимных картинок член наливается и упирается в гладкий лобок. Провожу головкой по мокрым складочкам. Дразню и ласкаю, но не спешу входить, как бы мне ни хотелось сделать это жестко и резко.
– Немного страшно, – чуть слышно признается Лина.
Понимаю, почему. В первую ночь я сделал ей больно. Удивительно, что она вообще еще доверяет такому идиоту. Но я не повторю свою ошибку, чего бы мне это ни стоило.
– Выключить свет? – усмехаюсь, чтобы разрядить обстановку.
– Каждый раз, когда мы делаем это, происходит что-то неадекватное. Давай не будем экспериментировать, – хихикает, обвивая мою шею руками. – Тем более… Я хочу тебя видеть, – касается моего носа своим, а внизу потирается об меня, как кошечка. – Знать, что именно ты со мной, – целует стиснутые от напряжения губы, пока член скользит между ее ног. – Чувствовать только тебя.
– Полегче, мелкая, а то так и не дойдем до главного, – впечатываю пылающее, влажное тело в матрас. – Поплыву от твоих слов – и кончу прямо так.
– Я люблю тебя, Ром, – подписывает себе приговор одной фразой.
Не могу больше. Я полтора месяца терпел. Ходил вокруг нее, облизывался и удовлетворял себя сам, представляя ее. Жесть какая-то!
Меня разорвет, если я прямо сейчас не возьму ее.
Приставив головку к входу, медленно погружаюсь внутрь. Она до одурения узкая, но скользкая и горячая. Толкаюсь в нее, но не на всю длину.
Слышу тонкий вскрик, останавливаюсь. Убедившись, что Лина стонет от удовольствия, а не от боли, продолжаю.
– Я просто писец как тебя люблю, – грубо рявкаю, вбиваясь в податливое тело. Оно горит, дрожит, извивается подо мной.
Лина принимает меня, откликается, сладко стонет. Бьется, как в лихорадке. Она где-то на грани, но я не уверен, что сможет поймать оргазм еще раз. Я извел ее в душе.
Нашептываю ей на ушко грязные пошлости, ласкаю языком раковину, кусаю мочку, призывая на помощь эрогенные зоны. Руками сжимаю грудь, перекатываю между пальцев упругие соски.
Толкаюсь в желанное тело. Все быстрее и глубже.
Чувствую, как становится тесно. Пульсирующие стеночки сжимают мой член. Легкая волна прокатывается по хрупкой фигурке, выгибая ее в пояснице. Следом – еще одна, мощнее.
Наконец, Лина взрывается. Звонко, искренне, громко. Настолько, что меня и не слышно. Все заглушают ее сладкие крики.
– Я же сразу сказал, что ты будешь моей, – излившись в нее, остаюсь внутри.
Целуемся до умопомрачения. И все никак не можем насытиться друг другом. Наверное, это и есть любовь.
Полный текст романа "Чужая невеста босса. Ты будешь моей!" читайте на Литрес https://www.litres.ru/book/veronika-lesnevskaya/chuzhaya-nevesta-bossa-ty-budesh-moey-69620062/?lfrom=1036471020&ref_offer=1&ref_key=041c7e5f90d80d3e834dcf5888e5b557136a7325dd49c62c6455c910f78e19c0
