Вероника Фокс
Развод. Построить счастье на краю света

Полная версия

Глава 2.1

Девушка явно колебалась, и я мог понять её опасения. В последнее время, когда незнакомые мужчины предлагали подвезти девушек вечером, это могло привести к неприятным последствиям. У меня было не так много аргументов, чтобы убедить её в том, что я – обычный человек, а не какой-то подозрительный тип. И предлагал ей помощь от чистого сердца.

– Ну, что скажете? – поторопил я ее, потому что сам чувствовал, как ветер таранил куртку, словно насквозь.

– Мне тоже в Ледовицк.

– И что вы скажете? – я все ждал, когда девушка ответит что-то внятное. И наконец-то, дождался.

– Ладно.

Она подошла к бугру и откопала заснеженную спортивную сумку. Я поспешил взять ее из ее рук.

– Позволите?

Девушка вначале мялась, стеснительно заглядывая в мои глаза. Крупные снежинки красовались на ее шоколадных волосах, будто бы самые настоящие сияющие заколки.

Это было воистину красиво.

– Конечно, спасибо.

Мои скулы уже болели от дурацкой улыбки, которую я не мог содрать с лица. Девушка шла рядом со мной до машины.

– Я положу ее в багажник, – сказал ей и, открыв, попытался найти место. Когда я закрыл багажник, то увидел, что девушка держит в зубах варежку, а в ее изящной руке, которая уже стала бледно-розовой от колкого ветра, красуется телефон. Она что-то фотографировала, и я понял, что она фотографирует номер моей машины. Девушка была забавной, что я даже не заметил, как с моих уст сорвался едва слышный смешок.

Засунув руки в карман куртки, я правой рукой перебирал ключи от машины. Ругать ее за этот жест я не мог. Она просто пыталась обезопасить себя и свою жизнь. Винить ее в этом у меня не было права. Когда она увидела, что я смотрю на нее, девушка поспешила вытащить изо рта варежку и, пожав плечами, сказала:

– На всякий случай.

– Я не против, – улыбнулся ей в ответ. – Садитесь в машину, становится холоднее.

Девушка замешкалась, куда ей сесть. Остановившись около водительского сидения, я решил, что нужно вмешаться:

– Вы можете сесть сзади, если захотите.

Девушка одобрительно кивнула головой и села на заднее сиденье. Я же поспешил сесть на переднее, и, пристегнувшись, тронулся с места.

Через пару минут неловкого молчания, которое тяготило, я все-же задал вопрос:

– Вы не против, если я включу тихо музыку?

– Нет, – воскликнула девушка. – Не против.

– Если вам холодно, скажите. Я прибавлю печку.

– Спасибо…

И ей, и мне, было чертовски неловко. Поэтому пришлось взять ситуации в свои руки, чтобы хотя бы немного разрядить эту обстановку.

– Меня зовут Иван, – представился я. – Наверное, с этого нужно было начинать?

Девушка слабо улыбнулась.

– Антонина.

– Очень приятно, Антонина, – произнес я ее имя, попробовав на губах.

Тося. Антонина. Оно чертовски красиво звучало.

– Вы направляетесь в поселок как турист?

– А.. почему спрашиваете? – уверенно спросила девушка, и я посмотрел на нее через зеркало заднего вида.

– Просто пытаюсь поддержать разговор, – пожал плечами, вцепившись в руль. – Чаще всего туристы, которые приезжают в поселок, собираются группами, а вы – одна.

– Есть кое-какое дело, что требует незамедлительных решений, – кротко ответила девушка, глядя на меня, а после отвела взгляд в окно.

– Понимаю.

Девушка была абсолютно не расположена к общению, но я не собирался отступать. В нашем взаимодействии было что-то загадочное, и моё любопытство, как мужское, заставляло меня чувствовать себя как на раскалённой сковороде.

– Я вот месяц назад решил круто поменять свою жизнь. Уехал из Сочи, купил в селе кафешку и теперь пытаюсь привыкнуть к новому ритму.

– Боюсь спросить, зачем вам это?

– Даже не знаю, – с лёгкой улыбкой произнёс я, когда мы выехали на трассу, лишённую освещения. Здесь не было фонарей. – Возможно, это было моей давней мечтой, и наконец-то я смог её осуществить.

– И вы не побоялись оставить комфортную жизнь в тёплых краях и переехать в отдалённый посёлок на берегу Белого моря?

Мне нравились её вопросы. Они словно содержали в себе глубокий философский смысл, касающийся жизни.

– Моя жизнь требовала перемен, – произнес я с горечью на кончике языка. – Серьезных перемен, поэтому я оставил прежнюю жизнь, ища покоя на краю света.

Девушка грустно улыбнулась.

– Не всем удаются такие смелые поступки, – сказала она.

– Согласен. – Я кивнул. – Люди часто боятся перемен. Делать то, что находится за гранью комфортной зоны, всегда страшно.

– Но и не всем людям свойственна храбрость.

– Верно подмечено.

Девушка, кажется, начала оттаивать. Как испуганный котенок, она постепенно открывалась мне навстречу.

– Я еду в поселок из-за смерти тетушки, – вдруг сказала она, будто бы всё это время правда рвалась наружу. – Нужно забрать кое-какие документы, поговорить с администрацией. В общем… Бумажная волокита перед похоронами.

– Соболезную, – сказал я, взглянув на девушку через зеркало. – Вы были близки?

– Не совсем, – ответила она, глядя в темное окно. – Мы редко с ней созванивались. Она была последней моей родней. А теперь…

Мне показалось, что девушка начала плакать, по крайней мере, она пару раз стёрла слезинки.

– Случаем, вашу тетушку звали не Нина Федоровна?

– Да, – воскликнула девушка. – А вы ее знали?

– Мое кафе находится напротив ее дома. Я нередко помогал ей, если что-то было нужно.

– Понятно, – ответила девушка с грустью в голосе.

– Смерть не спрашивает разрешения, когда ей можно прийти в твой дом, – подытожил я разговор, чувствуя, что если буду дальше расспрашивать девушку о ее горе, то она и вовсе зальется слезами. – Но не будем о грустном.

– Да, – сухо ответила она. – Не будем.

– А вы сами местная?

– Нет. Точнее… Я родилась в Мурманске, – с грустью в голосе произнесла девушка, шмыгнув носом. – Потом родители увезли меня в Москву, где я выросла и училась на филфаке.

– Наверное, грустно возвращаться в родные края?

– Немного, – сказала девушка, а я вновь посмотрел на нее в зеркало заднего вида. – Скорее тоскливо.

О чем говорить с ней дальше, я не знал, поэтому остаток дороги мы ехали молча. Девушка успела вздремнуть, пока я вел машину, рассекая снежные покровы. И буквально за пять минут до приезда в село, когда мы съехали с трассы на проселочную дорогу, девушка наконец-то очнулась. Она сладко потянулась и стала смотреть на небольшие огоньки, которые мигали вдали.

– Мы уже практически приехали, – сказал я, но девушка ничего не ответила. Когда припарковал машину около своего кафе, девушка поспешила выйти на улицу. Я наблюдал за тем, как девушка вдыхает полной грудью влажный и холодный воздух. Осматривает дом, в котором теперь не горит свет. Казалось, что ее сердце переполняет грусть, переливаясь через край. Я подошел к багажнику и открыл его.

– Спасибо, – пробормотала она, взяв свою сумку. – Я, если честно, не думала, что доеду…

– Целой и невредимой? – рассмеялся я.

– Да.

– Я понимал ваше опасение, поэтому не настаивал.

– Спасибо…

Тоня остановилась около ветхого забора и дома, который, как мне показалось, пугал ее. Она не решалась пойти дальше машины, будто бы ее что-то останавливало, невидимый барьер, через который ей было страшно переступить.

– Антонина…?

– Да? – обернулась она ко мне, будто бы ждала, чтобы я ее окликнул.

– Позвольте еще предложить вам помощь?

Девушка ничего не ответила, просто кивнула головой.

– Дом вашей покойной тетушки не отапливался неделю. Вам будет достаточно зябко спать в этом доме, тем более я не помню, остались ли в нем дрова, – девушка хотела возразить, но я не дал ей этого сделать. – Поэтому у меня при кафе есть гостевая комната. Дом отапливается, поэтому вы можете остаться там.

– И вас это не затруднит? – с невероятной надеждой в голосе спросила Тоня.

– Конечно нет. Напротив, я буду рад вашей компании.

Глава 3. Антонина

Я еще раз взглянула на дом тетушки и едва ли попыталась сдержать подступающие слезы.

Мне казалось, что всё происходящее – лишь страшный сон. Когда-то красивый гостевой дом в жёлто-красных тонах теперь походил на обшарпанное заброшенное бунгало. Забор развалился, и возле дома лежал большой сугроб. Ставни были перекошены, а печная труба и вовсе, казалось, держится на соплях.

Последний раз я была здесь, когда мне было десять лет.

– Антонина? – голос Ивана привел меня в чувства, и, шмыгнув носом, я обернулась. – Всё хорошо?

– Да, всё хорошо, – натянутая улыбка вряд ли бы скрыла полностью мое разочарование. – Просто… детские воспоминания.

Иван ничего не ответил, лишь поджал свои губы в плотную ниточку. Он был хорош собой, даже слишком. Наверное, повезло его жене, хотя обручального кольца на безымянном пальце я не заметила.

– Давайте погреемся, – с улыбкой сказал он, указывая на своё кафе. Оно недавно было отремонтировано и выглядело совершенно по-новому среди старых брусчатых зданий. Летнее кафе теперь было закрыто, от него оставался лишь небольшой навес сверху. В роли забора служили пеньки, связанные деревянными прутьями. Большие ветровые окна были затемнены, и в них отражался мир за пределами кафе.

А ведь двадцать лет назад половина этого дома сгорело из-за пьянчуг, которые решили уснуть с сигаретой в зубах, а теперь…

Теперь это здание получило новую жизнь.

На входе в территорию нас встречал резной деревянный медведь, держащий в руках балалайку.

– Проходите, – сказал Иван, открывая передо мной затемненную стеклянную дверь.

– Спасибо.

Внутри было тепло. Аромат, распространившийся по всему помещению, вызвал у меня чувство голода. Кажется, я и впрямь сильно проголодалась.

– Прошу, – сказал Иван, указывая на небольшую дверь слева, где было написано «Вход только для персонала».

Посетители здоровались с Иваном, и в основном в кафе сидели мужчины, которые пили пиво и ели рыбу. Немудрено, насколько я знала, хотя за столько большое количество времени всё могло поменяться, в начале декабря был не сезон туристов. Дойдя до двери, первым вошел Иван, неся мою сумку. Вы пошли в небольшой предбанник, в котором тускло светила одна лампа. Это был небольшой коридор между кафе и его домом. Как раз второй частью постройки, которая двадцать лет назад сгорела. Из предбанника мы попали в гостиную, и мужчина зажег свет, нажав на выключатель.

– Добро пожаловать в мой скромный дом! – воскликнул мужчина, а я стояла и переминалась с ноги на ногу. – Не стесняйтесь, – сказал он проходя дальше.

Гостиная была оформлена в шотландском стиле и выглядела роскошно. Бело-синие тона создавали атмосферу богатства и умиротворения. Яркими акцентами служили оранжевые вставки в виде картин и подушек, которые оживляли интерьер

Мне сразу стало неловко от мысли о том, что придётся провести здесь ночь, но, вспомнив дом своей покойной тетушки, я поняла, что выбор у меня небольшой.

Иван проводил меня в гостевую комнату, которая располагалась на первом этаже, рядом с кухней, которая плавно перетекала в столовую и гостинную.

Комната была не особо большое: двуспальная кровать, собственный туалет, комод и шкаф.

– Конечно, не Мальдивы, – с лёгкой улыбкой сказал Иван, ставя мою сумку возле двери, – но, думаю, вам здесь понравится.

– У вас красивый дом, – произнесла я, ощущая смущение. Мне казалось, что Иван был послан мне судьбой.

Голос мужчины был поистине завораживающим: мелодичный мягкий баритон. Иван развернулся ко мне и улыбнулся так, что я остолбенела. Его голубые глаза сияли искрами счастья, ровные мощные плечи были расслаблены. Из-под куртки виднелся серый свитер, а в каштановых кудрях волосах все еще пытались растаять крупные хлопья снега.

– Ну, – пожал он плечами, – устраивайтесь. Мне нужно еще перенести пакеты.

– Хорошо. Спасибо!

Иван ничего не ответил и вышел за дверь, прикрыв ее за собой. Нужно было разуться, потому что с ботинок капало. Поэтому первым же делом, я сняла с себя шапку, шарф, кинула все это на кровать и стала искать тапочки в своей сумке. Сильно раскладывать вещи я не собирала – только самое необходимое: косметичка, гигиенические принадлежности и пижама. Документы и деньги я сразу же положила под подушку и, вымыв руки, посмотрела на себя в зеркало в ванне. Поправив прическу и не срыв совершенно свой усталый вид (темные круги под глазами, казалось, портили всю картину), я одернула теплый белый свитер и вышла в гостинную.

Иван уже раскладывал покупки в холодильник, а что-то оставлял в пакетах. И пока я стояла и осматривала его хоромы, в мою ногу что-то уперлось. От неожиданности я аж подпрыгнула, отчего Иван обратил на меня свой взгляд..

Никогда роботов-пылесосов не видели? – по-доброму шутил он. Пылесос пытался протаранить меня, жужжа своими щетками. Мне пришлось переступить через него, отчего робот-пылесос весело поехал дальше по своим делам.

– Вы дверь можете открыть в свою комнату? – спросил он у меня. – Ну, чтобы «Джонни» и там промыл?

– Джонни? – переспросила я, а потом до меня дошло, кого он имеет в виду.

– Да, простите. Я привык называть робот-пылесос так, – Иван отвернулся спиной ко мне, продолжая разгребать пакеты с продуктами. Я поспешила выполнить его просьбу, правда вначале спросила:

– А…куда я могу поставить свои ботинки?

– Прямо у входа, – кротко ответил Иван, указывая на небольшой коврик, на котором уже стояли его ботинки. – Вот там.

Переместив свои ботинки, я подошла к барной стойке, которая была как стол в его доме, и облокотилась на нее.

– Чай или кофе? – спросил Иван, обернувшись ко мне. – Может быть, потанцуем?

Его манера общения была удивительно непринужденной. Когда в последний раз я встречала мужчину, который так свободно общался с незнакомой женщиной и не пытался сразу же затащить ее в постель?

– Чай, если можно.

– Конечно, – улыбнулся Иван и потянулся за заварочным чайником. – Думаю, вам понравится таежный чай.

– Спасибо, – все что я могла ему ответить. Пока Иван заварил чай, я все никак не могла собраться с мыслями и спросить, но… Пришлось это сделать, пока он стоял ко мне спиной.

– Сколько я вам должна за ночлег?

– Нисколько, – резко ответил Иван. – Это гостевая комната, которая не сдается.

– Но все равно…

– Антонина, – Иван резко обернулся ко мне и посмотрел на меня с нежностью и теплом в глазах. – Я не возьму с вас ни копейки.

– Но…

– И без всяких «но», – он пригрозил мне чайной ложкой, которую держал в руках. – Я знал свою тетушку, пускай не всю жизнь. Да и оставаться вам в промозглом доме – это самоубийство. Так что давайте вы отбросите свою «скромность» и просто останетесь в гостевой комнате настолько, насколько вам этого будет нужно.

– Я просто не хочу быть обузой, – вырвалось у меня, и лишь потом я осознала, что сказала.

– Мне бы вашу скромность, Анотонина, – улыбнулся Иван и снова принялся заваривать чай.

Чувствовала я себя неловко. Незнакомый мужчина, который утверждал, что знал мою тетку, предлагает свою помощь, да и еще не берет с этого деньги. Было ли мне странно? Конечно. Но, кажется, он и впрямь хотел мне помочь.

От чистого сердца.

Когда чай был готов, иван поставил две белых кружки и разлил чай по ним.

– Вы не голодны? – заботливо спросил он.

– Немного, – призналась я, делая глоток ароматного чая из кружки. – Но я видела ваше кафе рядом…

– Тогда после чая мы можем пройти туда, и я вас покормлю.

– Мне бесполезно вам перечить? – спросила я, добавив в конце улыбку, чтобы это прозвучало не так обидно.

– Безусловно, – ответил Иван с такой же улыбкой на лице.