Вера Ивановна Соломея
Автобиографические записки
2.Галя Бачманова
Когда я пришла работать в лабораторию при кафедре биохимии 2-го медицинского института, то первое время растерялась и с большим трудом осваивалась в большом коллективе. Галина Ивановна была уже кандидат наук, серьезный ученый, имеющая много публикаций, да к тому же работала над докторской диссертацией. Самое главное, как мне показалось, мы сразу понравились друг другу. Как мне потом рассказывали её старые подруги, Галя приехала учиться на медико-биологический факультет из провинции и вынесла все тяготы голодных студенческих лет в общежитии, со второго курса занималась в кружке по биохимии. Мы были сверстницы, но она, конечно, была для меня старшей коллегой и непререкаемым авторитетом. Мне в ней нравилось всё – её красота, обаяние, как она была одета и причёсана, как она с достоинством выступала на конференциях, как запросто поила меня чаем. Сейчас говорят – обладала харизмой. В работе она была для меня недосягаемой величиной, но всё подсказывало мне, что надо просто много работать и любить эту работу, и тогда тоже что-то получится. Сама она некоторое время работала, в так называемой, холодной комнате, где выделяли ферменты и, куда заходили в телогрейке (их выдавали нам хозассистенты) и зимних сапожках – иначе нельзя, и заболела туберкулёзом костей. Долго лечилась, но слава Богу, всё преодолела. Галя не рассказывала мне об этом, но многие знали её историю и меня она глубоко затронула. Галина Ивановна одна из первых во 2-ом медицинском институте освоила компьютер, я навсегда запомнила её – одной рукой печатает, а в другой сигарета, курила, как и многие в нашем окружении. Темы наших исследований были различные, может поэтому тогда я не смогла оценить значение её докторской диссертации, но её высоко оценили коллеги. Хорошо помню 36-летнюю Галю в день защиты диссертации – стройную, строгую и сосредоточенную, в тёмно-вишнёвом костюме, скрытое волнение немного передалось мне. Нет! Я не сотворила себе кумира, Галя была загадка для меня, она никогда не раскрывалась до конца и, конечно, между нами всегда была дистанция. В некоторых ситуациях я узнавала Галю очень близко и меня поражала её искренность и незащищенность и вот чего в ней никогда не было, так это осуждения людей, даже недоброжелателей. Ведь некоторые наши кумушки ох как любили посплетничать! Галя одной из первых стала ездить на международные конференции заграницу. Она рассказывала мне о поездке в Лондон, в культурную программу конференции входило посещение Стратфорда-на-Эйвоне, всем известного городка, где родился Шекспир. Помню её слова, что впечатлений от одной только этой поездки в Англию хватит на всю жизнь. Каких впечатлений? Я этого никогда не узнаю. Была ли она счастливым человеком? Думаю, да. Правда, однажды мы вместе ездили к зубному врачу, куда-то на другой конец города, и, возвращаясь в метро, о чем только не говорили и как- то перешли на тему о счастье. Как жить, чтобы быть счастливой? Я призналась, что любовь может сделать нас счастливыми, на что она тихо возразила мне – разве может любовь принести что-нибудь кроме страданий? Мы обе замолчали. Однажды из поездки заграницу Галя привезла блестящий конусообразный кулёк, а в нём крупные разноцветные шарики – жвачки для моих детей. В то время это был желанный подарок для подростков! Мои дети знали, что Галина Ивановна доктор наук, профессор, которую все любят и уважают. Может поэтому моя дочь решила пойти тоже во 2-ой медицинский институт, но её не приняли, а приняли в 1-й медицинский, который она окончила и стала врачом семейной медицины. Время защиты моей диссертации выпало на первое заседание Учёного Совета осенью 1985 года. В то время развернулась кампания по борьбе с пьянством и банкеты, мягко говоря, не приветствовались, поэтому я могла пригласить сотрудников отметить защиту и поблагодарить всех, кто помогал мне в работе над диссертацией, только к себе домой. 30 человек разместились в 18 –ти метровой комнате, но все отнеслись к тесноте с пониманием, ведь мы были весёлые и молодые! В конце вечера я выбежала на кухню и остановилась. Галя, чтобы помочь мне, уже надела фартук и мыла посуду, я потащила её с кухни, мы смеялись, но сейчас я вспоминаю это с грустью. После разделения нашего коллектива на научно-исследовательскую часть и кафедру Галина Ивановна переехала с сотрудниками в здание на Погодинской улице института биомедицинской химии. Я стала работать в другой лаборатории и осталась во 2-ом медицинском институте. Наши пути разошлись. Я знала, что все последующие годы, когда она работала главным научным сотрудником научно-исследовательского института биомедицинской химии, у Галины Ивановны были большие достижения в работе, патенты на изобретения и, наверное много хорошего, чего я просто не знаю, пусть о ней напишут её друзья и коллеги. В составе группы исследователей Галина Ивановна Бачманова стала лауреатом Государственной премии Российской Федерации за 1998 год за работу по микросомальному окислению и метаболизму лекарств. Спустя некоторое время я узнала, что Галя заболела и лежит в больнице, её прооперировали по поводу аневризмы сосудов головного мозга. Сразу же поехала навестить её в больнице. Она была мне искренне рада, я сидела около её постели и мы разговаривали. Она рассказала о сильных головных болях, которые её мучали до операции и больше ни на что не жаловалась, но все переживала, что не могли найти банку с водой, куда поставить мои розы. За ней ухаживала её мама, я не знала, как долго можно оставаться, чтобы её не утомить, поговорили еще немного и я уехала. По возвращению домой Гале не становилось лучше. Её близкие друзья, коллеги и аспиранты приезжали к ней, привозили продукты. Я тоже навестила её, помогла немного по хозяйству, а она изо всех сил старалась угостить меня чем-то вкусным. Разговаривали мало, и это тяготило нас обеих. К Новому Году я хотела послать открытку или в праздники навестить её, но не успела. Как раз накануне Нового Года Галя ушла от нас. Такая хорошая, такая необыкновенная и такая любимая навсегда.
