bannerbannerbanner
Сестры Тишины. Кокетка

Вера Чиркова
Сестры Тишины. Кокетка

Полная версия

© Чиркова В., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Глава 1

– Лэни… – Правящий герцог Адерский мялся, не зная, как приступить к разговору.

– Да, Геверт, – кротко отозвалась сестра Тишины и смолкла, догадываясь, о чём хочет спросить её брат, но не желая идти ему навстречу.

– Завтра бал…

– Уже сегодня, – поправила она, пряча зевок. – Часы недавно били полночь.

– Вот именно. – Он прошёлся по комнате, задержался на минуту у камина подбросить пару поленьев и решительно сел в кресло напротив полулежащей в уголке дивана девушки. – Я хотел спросить про Рози.

– Мы же договаривались: ты не будешь про неё ничего спрашивать.

– Нет, – упрямо покачал он головой, – не так. Ты предупредила, чтобы я не спрашивал, и я терпел, пока мог. Но завтра бал, и она будет, как обычно, смеяться и болтать глупости.

– Ну, так это же её работа, – осторожно сообщила Лэни то, что герцог и сам прекрасно знал.

– Я поклялся не выдавать тайну, – несчастно взглянул сестре в глаза Герт, – иначе Сангор ничего бы не рассказал. Четверо юных балбесов… из тех, кто вылез в свет на заслугах отцов, поспорили, кому из них удастся увести её в банановую гостиную. А остальные делают ставки. Разумеется, я был против, это бесчестно и неблагородно! И прямо сказал об этом Сангору. Но он говорит, насильно девушку никто тащить не будет. А если я её предупрежу, то он не будет делиться со мной секретами.

– Не может быть! – Сонливость с тихони как ураганом снесло. – Даже ставки делают! А не объяснишь ли ты мне, братец, чем знаменита эта самая гостиная? Я слышала, там любят уединяться парочки, а вот как она обставлена и почему названа банановой, ничего толком не знаю.

– Примерно шестнадцать лет назад, когда король вовсю «горевал» по почившей королеве, один из торемских послов привёз ему в дар обстановку для гостиной в своём национальном стиле. Там зелёный, как трава, пушистый ковёр с яркими цветами, несколько длинных ярко-жёлтых кушеток, смутно похожих на бананы, прозрачные занавеси, вышитые золотыми и шёлковыми нитями. Изображены на занавесях тоже пальмы и цветы, а все стены увешаны огромными зеркалами до пола, в которых всё это многократно отражается. Кто-то из шутников тогда сказал, что, войдя в эту комнату, чувствует себя карликом в саду, где падают с дерев гигантские бананы.

– Хочу посмотреть, – заинтересовалась Лэни.

– Посмотри, – кисло сморщился Герт, – только помни, когда подарок расставляли, зеркал немного не хватило, и мажордом распорядился задрапировать углы подходящим по цвету шёлком, а потом ещё присланными занавесками, которые свисают с потолка, деля комнату на несколько ниш. И когда там горит только пара свечей в центральном светильнике, по углам за полупрозрачными шторами может спрятаться куча шутников. Разумеется, когда шутят над знатными девицами, до откровенных непристойностей дело не доводят, но тем хватает позора, уже когда вся эта толпа начинает хлопать в ладоши за сорванный поцелуй или небольшую уступку.

– То есть ты хочешь сказать, если туда попадёт Рози, шутка может стать ещё грязнее? – Голубые глаза графини потемнели, как небо перед грозой.

– Они же дураки, Лэни. Сангор мне так и сказал, все считают, раз теперь король молодой, то пора поменять старые правила и устроить жизнь во дворце немного повеселее. Других ведь забот, кроме как веселиться, у них нет. И даже то, что происходит сейчас в государстве, их никак не задело.

– Спасибо, Герт, – задумчиво кивнула Лэни. – Постарайся держаться в сторонке, мы придумаем, как с ними поступить. Рози очень талантливая кокетка, жаль только, я сама не смогу ей подыграть, сразу заподозрят тебя.

– Меня Змей убьёт, – фыркнул Геверт, – если ты начнёшь ей подыгрывать. А теперь расскажи мне что-нибудь про неё, Лэни.

– Геверт… ну я ведь просила!

– Хоть немного… и не про прошлую жизнь и имя, это неважно. Расскажи, что она любит, я не видел её три дня и хочу немного порадовать… сделать такой подарок, какой она обязательно возьмёт.

– А ты не понимаешь, если я тебе подскажу, она сразу догадается?

– Но ты ведь мне родная сестра. И не можешь быть со мной такой же неприступной, как с чужими людьми. Вот им ничего не рассказывай, я тебе только спасибо скажу.

– Говорила нам матушка, мужчины становятся очень хитрыми и настойчивыми, когда стремятся завоевать понравившуюся девушку, – с притворной сердитостью сообщила ему тихоня, – но не предупредила, что и собственные братья станут точно такими же упрямцами!

– По-твоему, собственные братья должны сидеть и лупать глазами, как филины, пока кто-то другой охмуряет любимую девушку? – вспылил с необычной для него яростью Геверт.

– Как ты сказал?! – ахнула Лэрнелия. – Геверт, но ведь это невозможно!

– Я не знаю, – горько произнёс он, вскочил с кресла и, уйдя к окну, замер, уставясь во тьму, – возможно или нет. Но мне ещё ни одна девушка так не нравилась, поверь, Лэни. Даже Ресса. Хотя я всегда считал её идеальной женой и думал, если женюсь во второй раз, то буду выбирать похожую на неё женщину. Но теперь я уверен, мне нужна только Рози… хотя она старается держаться от меня подальше. Наверное, потому, что я твой брат.

Святая Тишина, встревожилась Эста, не хватало ещё, чтобы он стал жалеть о своём родстве с нею. И как ей теперь поступить, если она поклялась именем Тишины?

– Герт, иди сюда, – позвала тихоня и, когда он пришёл, с огорчением отметила подозрительно влажные глаза брата. – Я тебя очень люблю. И желаю тебе счастья. Но помочь пока не могу… подожди! Не торопись, я сказала – пока. Я поговорю с Тмирной, пойми, когда даёшь клятву именем Тишины, лучше её не нарушать. И верю, матушка что-то придумает, хотя сёстры Тишины предпочитают не строить предположений, как ты помнишь.

– Спасибо. – Герцог склонился к сестре и нежно прикоснулся губами к её волосам. – Отец не зря говорит, что ты мудрая. Но меня насторожило одно слово… ты ведь не могла оговориться? Почему ты сказала про братьев, Лэни?

– А ты стал очень внимательным, – невесело усмехнулась тихоня. – Но это тоже тайна… хотя тут с меня никто клятв не брал. Ты садись, они ещё не скоро придут, цветочки моего браслета ещё не чувствуют Змея. Вот ведь почти всем известно, какие именно женщины уходят в наш монастырь, но никто не задумывается, каково это, жить в доме, полном обманутых и разочаровавшихся в любви женщин. Все они такие ранимые… и чувствительные, словно в один миг потеряли кожу и каждое прикосновение неделикатными любопытными взглядами для них как укол ядовитой иглы.

– Убью… если узнаю, кто её обидел, – свирепо процедил Герт, сжимая в гневе кулаки.

– Речь сейчас не о ней… – успокаивающе погладила брата по плечу Лэни, – а о другой девушке. Её никто не обидел, наоборот, хотели сделать как лучше, уберечь от боли. Но ты ведь слышал, благие намерения не всегда ведут к радости?! Вот и с ней получилось именно так, ей хотели сделать как лучше, а сделали очень больно. И она много лет носит в душе эту боль… но никто не возьмётся решить, нужно ей помогать или разумнее оставить всё как есть.

– Я ничего не понял… можно хоть чуть-чуть поподробнее?! – взмолился герцог. – Ну расскажи так, как рассказывают сказки… не называя имён…

– Только учти… если ты догадаешься и решишь вмешаться в эту историю, то приготовься получить за помощь вовсе не благодарность, – предупредила графиня и задумалась. – Впрочем, я расскажу тебе похожую историю. Однажды в монастырь пришла женщина, которую муж обвинил в измене и выгнал из дома. Она была невиновна, всё подстроила соперница, но муж не поверил, слишком ловко всё было подготовлено. Сестёр очень возмутила эта наглость, и мы передали одной из тех, кто уже ушёл из монастыря, просьбу помочь. Она и помогла, проверила всё очень тщательно и прислала отчёт. Оказалось, муж на самом деле давно изменял жене с молодой соседкой и сам все подстроил. Разумеется… никто из сестёр не проговорился, но обманутая жена сама догадалась. И однажды утром мы нашли её на камнях под сторожевой башней, а в комнате записку с упрёками. Всем нам, за тот милосердный обман.

– Гад, – мгновенно выдал своё мнение герцог, – казнить таких нужно. Вполне мог поговорить с женой, объяснить, что любовь ушла. Или вообще поселить любовницу подальше и иногда навещать. В крайнем случае перебраться в Дройвию, я знаю человека, поступившего именно таким образом. А вот подлость непростительна. Но я не пойму, как это относится к нам с Арвельдом? Ко мне – вообще никак, я никогда никому не давал клятв, кроме Нирессы, а Арви… Да, мы мало знаем о том времени, когда он был не в себе. Возможно, он даже женился на какой-нибудь селянке… но спрашивать его про те годы я просто не могу. Как подумаю… какую боль могу причинить ему своими расспросами, так язык словно свинцом заливает.

– Нет, речь совершенно о другом… – вздохнула Лэни, – и матушка позволила мне самой решать, как поступить. Рассказать ему или нет. Но я никак не могу решиться, Геверт! Мне легче к десятку бандитов выйти, чем вмешаться в личную жизнь любимого брата! Вдруг он ради любви ко мне примет неверное решение, а потом встретит юную маркизу или графиню и станет проклинать меня за то, что не смолчала?!

– Тебе придётся всё рассказать кому-то, Лэни, – обдумав её слова, сделал вывод герцог. – Мне или Змею. Или даже нам обоим, и мы попытаемся вместе решить, как поступить. Одна голова хорошо, а две лучше.

– Ага, а три – вообще замечательно, – невесело усмехнулась тихоня, – так можно договориться до того, что чем больше людей будет в курсе, тем лучше. Хорошо… поговорю сначала с Дагом. Он уже идёт сюда. Наверное, пришёл порталом, очень быстро появился рядом.

– Тогда я ухожу к себе, – поднялся с дивана Герт. – Если нет особых новостей, лягу спать. А ты не забудь про своё обещание поговорить с матушкой о Рози.

 

– Не забуду, не волнуйся, – пообещала тихоня, поглядывая на дверь.

Змей ворвался в гостиную стремительно, словно боялся опоздать, мельком кивнул другу, нашёл взглядом жену и сразу же устремился к ней.

– Спокойной ночи, – сказал ему в спину герцог, усмехнулся, услышав в ответ «и тебе», и вышел прочь, мечтая, чтобы наступило такое время, когда он придёт в свою комнату, а его встретит ожидающий взгляд золотовласой Рози.

– Как дела, родной? – гладя мокрые волосы рухнувшего рядом мужа, осторожно спросила Лэни.

Змей только крепче обхватил её руками и прижался щекой к прикрытому пледом животику, как награду впитывая тепло жены, её запах и нежность гладящей руки. Все последние часы, обходя вслед за сыщиками и дознавателями дом Тоселлы, он мечтал именно об этой минуте, об этом тепле и доверии.

– Любимая… идём спать? Всё расскажу утром… ничего срочного…

– Конечно, зайчик, – немедленно согласилась она.

Разумеется, Дагу нужно время окончательно успокоиться и забыть, как близко ещё несколько недель назад он был от того, чтобы оказаться в полной власти мстительной ведьмы.

Граф немедленно поднялся, откинул плед и подхватил Лэни на руки, не обращая внимания на ещё ноющее плечо. И тихоня не стала ни спорить, ни вырываться, хотя отлично знала, как стискивает зубы муж, если она случайно задевает рукой больное место. Только не сейчас, не в тот момент, когда в глазах Змея горит такая яростная нежность. По пути в спальню граф свернул к двери, и его жена сообразительно поторопилась задвинуть засов, получив за это быстрый признательный поцелуй.

– Лэни… и как я жил без тебя? – в шутливом вопросе прозвучала такая признательность, что тихоня и не подумала приписать это запертой ею двери.

– Не представляю, зайчик, – выдохнула в ответ счастливо, – а я стараюсь не вспоминать, как жила без тебя.

– И я забуду, – пообещал он твёрдо, ногой захлопывая за собой дверь спальни, как будто именно она и должна была стать окончательной преградой между его прошлым и Лэни.

– Лучше потратиться на капсулы и спать дома, – рычал Змей, натягивая одежду, и его жена согласно вздыхала, но вслух предпочитала ничего не говорить, догадываясь, кто может будить их столь решительно.

Только пятеро – Олтерн, матушка Тмирна, Арви, Герт и Наерс – могли позволить себе такое нахальство, но Олтерн ушёл с вечера в южный замок и вряд ли встанет в такую рань. Матушка тоже предпочитает отдохнуть перед таким важным мероприятием, как бал в честь коронации, и значит, это всё же либо братцы, либо дознаватель, раскопавший за ночь что-то важное. И хуже всего, если придётся собираться и куда-то идти. К утру у Лэни заболела поясница и начало тянуть живот, напоминая о неотвратимом недомогании.

– Это Арвельд и Герт, – вернувшись в спальню, присел на край постели Змей, которому Лэни уже вынуждена была сообщить о своей «болезни», – послать их к демонам?

– Догадываюсь, о чём они хотят поговорить, – виновато призналась Лэни, – дай мне лучше халат, пойду в гостиную. И прикажи принести чаю. Я лучше потом немного посплю, мне ведь не нужно долго собираться.

– А мне тоже можно присутствовать на этом семейном совете? – осведомился Змей скорее для порядка, чем всерьёз считая, будто жена может выставить его за дверь.

– Всегда, – твёрдо заверила тихоня, – они же потому и прибежали, что я пообещала Герту сначала посоветоваться с тобой, рассказывать Арви одну небольшую тайну или нет.

– Так, может, расскажешь сейчас?

– Раз они пришли вдвоём, стало быть, Герт уже проболтался, и теперь Арви всё равно не отстанет. Поэтому расскажу сразу всем, возможно, так будет лучше. По крайней мере, очень на это надеюсь.

– Вот твой халат и тёплые туфли, устраивайся на диване, я принесу одеяло и подушку, – помогая жене завязать пояс, командовал Змей, – или лучше давай я тебя отнесу.

– Сама дойду, мне ещё умыться нужно, – отказалась графиня, и он нехотя разжал руки.

Когда Лэни вошла в гостиную, в камине уже разгорались дрова, а в углу дивана, который она облюбовала вчера, ждали заботливо приготовленные подушки и одеяло. Хмурая служанка быстро сервировала столик к раннему завтраку, расставляя тарелки с холодными пирогами, паштетом, сыром и окороком.

– Нужно не забыть приказать мажордому, пусть закажет у кузнеца маленькую жаровенку, – устраиваясь в подушках, деловито предложила Лэни, – на них удобно самим разогревать пироги и жарить мясо.

– Нужно просто подсказать Олтерну, что его повара зря получают жалованье. Их там такая толпа… Вполне могли бы по очереди вставать пораньше и жарить, – сердито сообщил Змей. – Если бы я сам не видел, как быстро это получается у тебя, до сих пор считал бы жарку ветчины трудным занятием.

– Ты желаешь сразу стать врагом всех поваров? – усомнилась Лэни. – Я знаю способ лучше. Попросить пожаловаться Тмирну, вот ей всё равно, кто тут на неё обижается.

– Лэни, – не выдержал Арвельд, – ты же понимаешь, зачем мы пришли. Герт сказал мне ещё вечером, вернее, ночью, и я так и не смог заснуть. Поверь, даже когда я считал себя простым стражником маленького гарнизона в южном городке, никогда не обидел ни одной девушки! Какая-то преграда глубоко в душе, как я тогда считал, оказалась сильнее обстоятельств. И теперь я желаю знать, кого и когда мог невольно оскорбить.

– Всё совершенно не так, Арви, – мягко сообщила Лэни. – Но сначала налей мне чаю с молоком, потом дашь за меня по шее младшему братцу. Я же просила помолчать, пока не посоветуюсь с Дагом?

– Прости, Лэни, – тяжко вздохнув, повинился младший, – но я решил вчера, когда ушёл от вас, рассказать Арви о том розыгрыше. Вполне возможно, эти подлецы решат, что и ему будет интересно сделать ставку.

– Теперь я тоже желаю всё знать, – осторожно ставя поднос на колени жены, заявил Змей. – Герт, не мог бы ты объяснить мне всё с самого начала, пока Лэни выпьет чаю?

– Всё очень просто, ты же знаешь розыгрыш с банановой гостиной?

– Когда один подлец уговаривает наивную провинциалку поцеловать его или показать коленочку, а дюжина его приятелей хихикает по углам? Разумеется. И даже пару раз бил эти самодовольные рожи. Но при чём тут Арви? Не думаю, будто он согласится на такое гнусное развлечение.

– Не на само развлечение, а сделать ставку. Они же неплохо на этом зарабатывают.

– Герт волнуется за Рози, – подозревая, что не сообщит ничего особо нового мужу и Арви, решила выдать сердечную тайну брата тихоня. – В этот раз подшутить решили над нею. Разумеется, ничего у них не получится, я могла бы и сразу это сказать. Но теперь решила устроить всё иначе и потому предлагаю всем сделать ставки, и как можно больше. Само собой, ставить нужно на Рози. Надеюсь, подлецы убеждены в своём умении обольщать женщин? Мне хочется заработать на умении сестёр Тишины наказывать негодяев.

– Совершенно уверены, – недоверчиво уставился на неё Герт. – Главные претенденты – красавчик Мэрден, сын барона Чилтона, и его друг Янгерс Билтено. Но Лэни… может, лучше просто вывести их на задний двор и поговорить по-мужски?

– По-мужски можно говорить с мужчинами, Геверт, а эти побегут жаловаться, проверено. Лэни совершенно права. – Змей зло прищурился. – Их нужно наказать так, чтобы другим неповадно было, и мне кажется, именно сёстрам Тишины это удастся лучше всего.

– Спасибо, зайчик, – ласково кивнула мужу тихоня. – Ты всё правильно понимаешь. Я схожу попозже к матушке, и мы всё обсудим. И, разумеется, предупредим Рози, поэтому можешь не волноваться, Герт, ничего ей не угрожает.

– Тогда расскажи, что ты знаешь про меня, – потребовал Арвельд, – да пойду посплю хоть часок.

– Хорошо, – задумчиво его разглядывая, согласилась Лэни, – только не буду называть никаких имён. Этой девушке и так пришлось очень несладко, и я не хочу, чтобы она пострадала ещё раз. Когда-то очень давно она была влюблена в тебя, впрочем, как позже рассказала мне матушка, тогда многие девушки присылали юному герцогу Адерскому письма с признаниями. А она не посылала, у неё не было шансов. Хотя девушка была из благородной семьи, но недостаточно знатной, и потому жениться на ней тебе не позволили бы родители. А завести лёгкий роман уже ей не позволяло воспитание. Нужно сказать… много позже, в монастыре, наша матушка всю вину за то происшествие взяла на себя. Это она заметила страдания девицы и немедленно написала её родственникам. Те поспешили подыскать девушке достойного жениха и забрали её домой.

– Погоди, – немедленно насторожился Арвельд, – как это забрать? Откуда её забирали? Из Адера?

– Ну да, – нехотя призналась Лэни, – из замка. Вот и вся история.

– Как это вся?! И что с ней стало дальше? – не поверил старший герцог.

– Ничего, она отказалась выходить замуж и ушла в наш монастырь, – кротко сообщила тихоня. – А теперь идите спать, я тоже подремлю часок, что-то меня от чая совсем разморило.

Глава 2

Арвельд кивнул, нехотя встал и в сопровождении брата направился к двери. Лэни задумчиво крошила пирог, стараясь не смотреть им вслед, чтобы не выдать своего волнения. Тэльяна особо просила не открывать герцогу никаких подробностей и её имени и больше никогда ему не напоминать, если он сам в первые же минуты не вспомнит ничего связанного с нею.

А старший герцог шагал всё медленнее и неувереннее и, дойдя до двери, на несколько секунд замер, словно в сомнении. И, уже взявшись за ручку, оглянулся на сестру, озабоченно морща лоб. Девушка едва успела спрятать взгляд, и он несколько секунд стоял, неуверенно взирая на нее, потом вздохнул и решительно шагнул прочь.

Сестра Тишины еле слышно разочарованно вздохнула: чуда, на которое она так надеялась, не произошло. И в тот же миг Змей рывком придвинулся ближе, отставил в сторону поднос с пустой чашкой. Притянул к себе жену вместе с одеялом, крепко прижал к себе и начал целовать с неторопливой нежностью.

И когда Лэни уже совершенно забыла про ушедшего брата, вдруг тихо и бережно шепнул ей на ушко:

– Ты неправильно сейчас решила, любимая, поверь мне. Я следил за тобой… очень хочется научиться понимать, почему ты поступаешь так или иначе. Извини, но мне не нравится всё время быть позади событий. Ты ведь сейчас ждала, что Арви вернётся? А не подумала про воспитание, которое заставляет его уйти, раз так настойчиво попросили?! И если так, то проверить, вспомнит он кого-нибудь или нет, у тебя не получилось. А ещё я хочу тебе сказать… только ты не обижайся… но когда мне был двадцать один год, все девушки были красивыми и похожими. И гораздо больше я в то время ценил игривых и легкомысленных, а не умных и скромных. Понимание, что лучшие цветы растут не у обочины, а в хорошо защищённых оранжереях или на далёких островах, и чтобы их добыть, нужно приложить усилия, пришло намного позднее. Потому-то судить нынешнего, возмужавшего Арвельда по поступкам юности очень неверно.

– Зайчик! – восхитилась графиня. – Ты у меня такой умный! Ну, раз ты так считаешь, я дам ему ещё один шанс, если он спросит.

– А она-то хоть его узнает? Ведь Арвельд очень сильно изменился, – скептически осведомился граф, поднимая жену вместе с одеялом и направляясь к спальне.

О желании Лэни ещё немного поспать он не забывал ни на минуту.

– Узнает, – загадочно усмехнувшись, пообещала тихоня, положив голову ему на плечо. – Ты же помнишь, где ему убирали с лица и тела шрамы?! Как думаешь, кто сидел возле его постели и подавал пить, когда Арви лежал в бинтах? Она бы никому не уступила этого права.

– Демонская сила, так она его до сих пор любит?! Но тогда нужно сказать ему обязательно! Это же редкий дар!

– Наоборот! Не нужно говорить! А вдруг, поддавшись чувству благодарности или благородству, он даст ей надежду, а через некоторое время встретит другую, моложе и красивее, и это принесёт им обоим новую боль?! Пусть сам попытается рассмотреть её среди других девушек! Я и намекала-то лишь для того, чтобы он не спешил бросаться в объятия первой же настойчивой прелестницы. Они ведь сейчас все откроют на него охоту, так как считают, будто именно Арви будет правящим герцогом!

– Спасибо, Лэни, я так и думал, что ты умолчала не из женской вредности, – произнёс от двери Арвельд, и тихоня с досадой прикусила губу.

Святая Тишина! Да, такого промаха она не допускала уже несколько лет! Не услышать, как в комнату кто-то вошёл! И её вовсе не оправдывает ни стук сердца, колотящегося от поцелуев мужа, ни его горячее дыханье рядом с её ушком. Как могло такое случиться?!

– Змей! Ты специально сопел мне в ухо, чтобы отвлечь?

– Как ты могла подумать, любимая! – нежно упрекнул граф. – Откуда я мог знать о намерении Арвельда вернуться? Да и вошёл он без стука!

– Прости, принцесса, – сообразив, чем так расстроил сестру, виновато выдохнул Арви. – Просто, уходя, я неплотно прикрыл дверь, а когда вернулся, Змей как раз нёс тебя мимо и вы говорили обо мне. Я сейчас уйду, только скажи, это была не ваша с Гертом учительница географии и зоологии? Она ещё немного разбиралась в лечении животных?

 

– Да, – кивнула Лэни, – именно она. Но больше я не скажу ни слова и помогать не буду.

– И не нужно, – уверенно отказался Арвельд, – теперь я и сам её найду. Тэльяна была единственной из девиц, кто, пообещав прийти вечером в сад, провела меня, заставив напрасно прождать дотемна. А на следующий день отец сообщил, что она уехала и выходит замуж. И ни на кого из девушек, кроме неё, я так долго не злился за этот обман. Спасибо, и извините за вторжение, отдыхайте.

Герцог ещё раз виновато улыбнулся и поспешно ушёл, теперь уже окончательно.

– В королевский дворец пойдём порталом, – отвернувшись от окна, за которым в свете пасмурного дня можно было видеть вереницу выезжающих из двора карет, объявил Олтерн и постарался скрыть вздох.

Леону он не мог взять на этот приём, впрочем, она и сама бы не пошла. Вновь обретённой семье герцога требовалось время, чтобы позабыть оскорбления и унижения, испытанные за эти годы.

– Наерс и половина нашей охраны уже час как там. – Одетый в форму командира дворцовой охраны, Змей сидел рядом с женой, непрестанно поглядывая на её побледневшее личико. – Как только всё проверят и приготовят, пришлют письмо с паролями. Хорошо, у Лоурдена хватило рассудительности передать нам охрану дворца. Начальнику королевской стражи Вендиту я приказал приставить лучших из его стражников к королю и его отцу и взять под охрану крыло, где расположены королевские покои. Остальных он отправит во двор и на ворота.

Граф говорил всё это так подробно не для Олтерна, который был в курсе всех приказов, а для жены, её братьев и настоятельницы.

– Резерв оставил?

– Да, Наерс должен занять для них удобную комнату, откуда можно быстро добраться до любого помещения. Мы все, включая фрейлин, расположимся в гостевых комнатах неподалёку от королевских покоев. Я велел не занимать слишком много комнат, после фейерверка лучше вернуться в Эфро.

– И это правильно, – похвалила Тмирна, – не стоит долго находиться там всем вместе и вводить злодея в соблазн одним махом отомстить как можно большему количеству недругов. Сложные ловушки, как известно, быстро ставят только маги, а наш противник, как показывает опыт, вовсе не маг. И гибель жадной Тоселлы тому лучшее подтверждение. Маги, как правило, умны и стараются так явно не выставлять напоказ свои возможности. Да и ядовитое дыхание довольно известное и самое недорогое из запретных заклинаний, и его можно свободно купить у чёрных алхимиков.

– Вот ещё одна забота, появившаяся после мятежа, – мрачно вздохнул Олтерн, и все понимающе переглянулись.

Когда мятежники захватили почти полкоролевства и двинулись на столицу, Верховный королевский маршал приказал скупать у гильдии подпольных алхимиков ловушки, запрещённые заклинания и зелья. Сообразительные гильдийцы немедленно потребовали издать указ, разрешающий им торговлю всеми этими магическими вещицами и зельями и защищающий от судебного преследования, если покупатель использовал ловушки и заклинания не против бандитов и грабителей, а против мирных жителей.

К сожалению, в той обстановке у короля и Олтерна другого выхода, как издать этот указ, не было, да и не представляла в те годы никакой опасности небольшая гильдия, созданная отщепенцами, бежавшими из соседней Дройвии. Многие зелья они варили на месте, за некоторыми, разрешёнными, ездили на родину, а запретные скупали у контрабандистов. Но за четырнадцать лет лавки алхимиков стали встречаться едва ли не вдвое чаще, да и вид теперь имели совершенно другой: вместо маленьких комнаток, снятых в самых бедных домишках, на центральных улицах появились солидные магазинчики с писанными золотом вывесками. Хотя некоторые запретные зелья так и продают по укромным местечкам, известным только немногим надёжным перекупщикам.

– А наши платья уже прислали? – глянула на матушку Лэни, и та утвердительно кивнула:

– Фрейлины упаковали и твои, потом принесут.

– Я сам заплачу за её платья, – сразу напрягся Дагорд, – хотите наличными, хотите через гномий банк.

– Не волнуйся, – дружески улыбнулась ему Тмирна. – Эти платья монастырь даёт Лэни на время, как будут не нужны, она их вернёт.

– Но я видел вашу одежду, – не уступал Змей. – И сам ходил в таком костюме и потому знаю, что она стоит дороже обычной. И потому хочу их купить. Пусть у Лэни будет несколько таких платьев… на всякий случай. Так куда отправить деньги?

– Я сама потом тебе всё скажу, – тихоня протянула руку погладить мужа по плечу, но он перехватил её и нежно поцеловал холодные пальчики.

– Может, тебе лучше никуда не ходить? – шепнул одними губами.

– И пропустить такое зрелище? Зайчик, но я же потом от зависти позеленею!

– Тогда выпей какое-нибудь зелье… и забудь про всякие танцы.

– А какое зрелище ты имеешь в виду, – заинтересовалась Тмирна, – торжественный выход или бал?

– Банановую гостиную, – кровожадно усмехнулась тихоня.

– А, слышала, – понимающе ухмыльнулась Тмирна. – Снова богатым бездельникам некуда девать силу и деньги. Помню, года два назад одному такому твой Змей нос кулаком сломал… тогда ему посоветовали с полгодика подышать свежим воздухом Адервилля.

– Это был сын генерала Муленра, самого смелого из командиров, отличившихся во время мятежа, – пояснил Олтерн. – Но Змей может утешиться, когда генерал узнал, за что пострадал сынок, то немедленно напялил на него мундир и отправил в пограничный гарнизон. Кстати, Тмирна, я собирался выплатить новым фрейлинам дорожные и подъёмные на приобретение новых нарядов, но теперь засомневался, возможно, мне лучше будет передать эти деньги монастырю?

– Передай монастырю, – не стала спорить настоятельница и с нетерпением взглянула на сереющее за окном небо. – Нам ещё не пора идти? Скоро одиннадцать, а я люблю на такие приёмы приходить заранее.

– Сигнала ещё нет, – успокоил её Олтерн, присел на диван и, задумчиво разглядывая небольшую компанию людей, которым за последние дни стал доверять как себе, вдруг понял, каким образом может устроить праздник любимой женщине. – А скажите, друзья, вы не против подышать морским воздухом?

– Я не против, – сразу сообразила, о чём он говорит, Лэни. – Вернее, мы. Правда, зайчик? Море, тепло, цветы…

– Персики и виноград, небольшая яхта и огороженные купальни и ещё куча всяких удовольствий, – подхватил Олтерн.

– Я бы тоже не против, – сообщил Герт, многозначительно поглядывая на сестру, – если Лэни возьмёт свою подругу. Полагаю, после банановой гостиной ей лучше будет на пару дней уйти из королевского дворца.

– И я тоже не против моря и подруги, – твёрдо заявил Арвельд.

– А ваши светлости знают, что подруги у Эсты не настолько знатны, чтобы составлять вам компанию?! – с внезапной строгостью произнесла Тмирна, пристально рассматривая братьев.

Однако её взгляд не произвёл на них того действия, на которое был рассчитан.

– Я не принял герцогство и могу встречаться хоть с селянкой, – спокойно порадовал монахиню Арвельд, – за четырнадцать последних лет я вполне мог жениться на такой. Не думаешь же ты, что я оставил бы жену, после того как вспомнил про свой титул?

– К сожалению, я уже знаю пару таких случаев, – с грустью отозвалась она, – потому и спрашиваю.

– А у меня есть разрешение жениться на ком захочу, – с бесшабашной дерзостью смотрел на настоятельницу Геверт, – да и моя первая жена тоже не имела титула, если вы в курсе. И от этого не стала хуже, она была прекрасной женщиной.

– И я этому очень рад, – с застарелым раскаянием выдохнул Олтерн, – поверь, мне очень не хотелось, чтобы ты считал свою юность загубленной.

Почтовый пенальчик повис над стоящей на столе пирамидкой, и Дагорд немедленно его схватил, узнав по цвету.

– Наерс пишет, всё в порядке, можно идти. Пароль – «Синяя роза». – Граф подал руку жене. – Геверт, ты с нами?

– Конечно.

– Значит, Тмирна с нами. – Два герцога шагнули к монахине, торопливо отправившей письмо воспитанницам. – Перерыв – минута.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19 
Рейтинг@Mail.ru