Венедикт Ерофеев
Безутешный счастливчик
Серийное оформление Андрея Рыбакова
Оформление обложки Валерия Гореликова
В оформлении обложки использована фотография работы Александра Кривомазова
Автор идеи Игорь Сухих
Составители ИГорь Сухих, Алла Степанова
Издательство признательно наследникам Венедикта Ерофеева за согласие на публикацию и за предоставление электронного набора.
Книга подготовлена при участии издательства «Азбука».
© Венедикт Ерофеев (наследники), 2023
© И. Н. Сухих, составление, 2023
© А. С. Степанова, составление, 2023
© А. Н. Кривомазов, фото, 1982
© Оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2023
Издательство КоЛибри®
* * *
Профессор из Петушков
Предуведомление составителя
Многим кажется, что писатель Ерофеев убит своим героем Веничкой и что его творческое наследие совсем невелико. «Он вообще был невероятно талантлив, и я думаю, что реализовался хорошо если на один процент, – заметил сосед и свидетель его последних лет, физик А. Леонтович. – Моя жена говорила ему по поводу „Петушков“: „Ты как Терешкова, полетел один раз – и все“. Он прямо весь изворачивался – ему было очень обидно, – но ничего не говорил».
Эта книга – плод бедного богатства, попытка доказать, что дело обстоит не совсем так.
Оказывается, юродствующий герой поэмы «Москва – Петушки» – лишь одна из масок Венедикта Васильевича Ерофеева, который не только с золотой медалью окончил школу, но вполне мог претендовать на должность профессора далеко не заштатного университета. Пожалуй, литературу Серебряного века он знал лучше многих профессоров. Но, кроме этого, интересовался историей и музыкой, философией и еврейским вопросом. Не говоря уже о таких специальных вещах, как цветоводство и третья охота (так упомянутый в «МП» В. Солоухин называл сбор грибов). Свидетельством всего этого, фундаментом недо- и непостроенного остались записные книжки, которые В. Ерофеев вел с конца 1950-х годов.
Ерофеева-записочника систематически издавали дважды. Два тома записей 1960–1970-х годов вышли под редакцией А. Яблокова в славящемся своим антифилологизмом издательстве «Захаров» (2005, 2007). Предполагавшийся третий том (1980-е годы) так и не появился.
В. Муравьев в покойном «Вагриусе» («Бесполезное ископаемое», 2001, и несколько переизданий) выковырял изюм из булки, отобрал – вне всякой привязки ко времени – наиболее вкусные цитаты, афоризмы и изречения, превратив Ерофеева в профессионала-ирониста вроде Станислава Ежи Леца или Сергея Довлатова из «Соло на ундервуде». Так, впрочем, не раз издавали Чехова, Илью Ильфа.
Однако структура ерофеевских записных книжек, как, впрочем, и чеховских, и ильфовских, сложнее. Это не только «творческая лаборатория», но и телефонная плюс долговая книги, и тетради для конспектирования прочитанного, и фенологический плюс интимный дневник, и история известной болезни.
В нашем издании предложен третий, компромиссный путь: в огромном корпусе записей (более 100 авторских листов) обнаружить сквозные сюжеты ерофеевской жизни и комментарии к его главной книге, наброски ненаписанных книг и неизданных антологий, любовь к одному и идиосинкразию к другому. В общем – психологический портрет неуловимого Венички («Беги, Веничка, беги!»).
Так постепенно сложилась структура книги. В первом разделе из потока записей выделен собственно дневник, прихотливая вязь жизни Венедикта Ерофеева, привязанная к хронологии. Одновременно курсивом представлены записи, в которых на основе биографии уже строится предварительный образ, тот, который мы видим в знаменитой поэме. Хотя нет никакой гарантии, что «Я» этих кратких афористических набросков не относится к другим, так и не воплощенным замыслам.
Остальные главы строятся на лейтмотивах, повторяющихся темах разной степени важности. Хронология здесь не имеет решающего значения, хотя отбор все равно делался на основе дневниковых записей и, значит, как-то привязан ко времени. Однако нужно помнить, что датировку записей, их шифры и подтексты далеко не всегда можно установить. Ерофеевские записи нередко идут с нарушением хронологии: они либо вносились позже самого события, либо занимали свободное место в тетради. Составителям пришлось учитывать и то, что некоторые герои-современники В. Ерофеева еще здравствуют, поэтому время для публикации тех или иных фрагментов еще не пришло.
Эпиграфы к разделам большинство заинтересованных читателей должны помнить наизусть. Автор все-таки привязан, прикован, пришпилен к своей знаменитой книге.
Предлагаемое издание – это и «Ерофеев в жизни», и «Ерофеев contra Веничка».
Льщу себя надеждой, что книга избранного из записных книжек (а это примерно треть изначального объема) существенно скорректирует образ автора поэмы «Москва – Петушки», которому поверили многие мемуаристы.
Просматривая уже готовый том, я почему-то вспоминал горькие вопросы Достоевского, которыми оканчиваются «Записки из Мертвого дома»: «И сколько в этих стенах погребено напрасно молодости, сколько великих сил погибло здесь даром!.. Ведь это, может быть, и есть самый даровитый, самый сильный народ из всего народа нашего. Но погибли даром могучие силы, погибли ненормально, незаконно, безвозвратно. А кто виноват? То-то, кто виноват?»
Издание этой книги по разным причинам растянулось – с большим перерывом – на пять лет. Надеюсь, когда (и если) дело дойдет до серьезного, с претензией на академизм, издания записных книжек, составителю могут предъявить список не злостных искажений, а добросовестных заблуждений.
«Вон… вон, Ерофеев из нашей Сорбонны!»
И. Сухих2018–2023
Я
Беги, Веничка, беги!
Биография. Приоткр. начало
1 сентября 1945 – лето 1946 г., ст. Хибины. 1-й класс.
1 сентября 1946 – весна 1947 г., станция Зашеек, 2-й класс.
Июнь 1947 г. – определение в детский дом г. Кировска.
Июнь 1947 г. – июнь 1953 г. – 6 лет д/д г. Кировска. 3–8-й класс.
1 сентября 1953 г. – г. Кировск. 1-я средняя школа. 8-й класс.
Лето 1953 г. – лето 1955 г. – разъезд Юкспориок.
Июль 1955 г. – 1-й выезд в Москву. Поступление в МГУ.
Август 1955 – май 1956 г. – 5-я Черемушкинская, Москва, 1-й курс МГУ.
Июль – август 1956 г. – г. Кировск. Впервые после ‹нрзб.›
Сентябрь 1956 г. – январь 1957 г. – Москва. Стромынка.
Начало февраля 1957 г. – изгнание из Стромынки.
Начало марта 1957 г. – Москва. Ново-Грузинский переулок «Ремстройтреста» Краснопресненского района.
Октябрь – ноябрь 1957 г. – Увольнение и амнистия.
Зима 1957–1958 гг. – Кочегар общежития. Ново-Пресненский пер.
Май – июнь 1958 г. – Подсобный приемщика посуды, ул. Горького, Москва.
Июль – сентябрь 1958 г. – г. Кировск, Мурманская область.
Октябрь – декабрь 1958 г. – г. Славянск, Сталин. обл. УССР.
Январь – февраль 1959 г. – г. Кировск. К. Новос.
Март – июнь 1959 г. – г. Славянск, Сталин. обл. УССР.
Июль 1959 г. – Поступ. в ОЗПИ г. Орехово-Зуево.
Июль 1959 г. – октябрь 1960 г. – ОЗПИ, ул. Застройная.
Зима 1960–1961 гг. – Изгнание. По част. квартирам г. Орехово-Зуево. Ю. Рун.
Апрель 1961 г. – Въезд и вселение в г. Владимир.
Июль 1961 г. – Поступление в ВГПИ, г. Владимир.
Конец января 1962 г. – Изгнание из ВГПИ.
Начало мая 1962 г. – Изгнание из Владимира и Владимирской области.
Май 1962 г. – Вселение в Павлово-Посад. Зимак.
Август 1962 г. – Вселение в Коломну. КГПИ.
Февраль 1963 г. – Изгнание из Коломны.
Весна 1963 г. – Между Коломной, Владимиром, П.-Посадом и Орехово-Зуевым.
Май 1963 г. – Оседаю на связи под Владимиром.
СУС-5. Гусь-Хрустальное направление.
‹1985›
Вот клички:
в 1955–57 гг. меня называют попросту «Веничка» (Москва),
в 1957–58 гг. по мере поседения и повзросления – «Венедикт»,
в 1959 г. – «Бэн»,
в 1960 г. – «Бэн», «граф», «сам»,
в 1961–62 г. – опять «Венедикт»
и с 1963 г. – снова поголовное «Веничка» (Влад‹имир›, Кол‹омна›).
‹1966›
Из блокнотов ‹19›56 г.
«Наконец, вижу, внизу, на лестнице
До вечера привожу дыхание в норму».
21 февр. – 1-я четверть в одиночестве.
Март – апрель 56 г.: Надсон, Муз‹ыкантова›, Кобяков.
24 марта 56 г. – 1-я серьезная папироса.
Лето 56 г.: подражание самым плохим стихам Бальмонта.
Из блокнотов ‹19›58 г.
«в тембре голоса – ноты врожденного идиотизма»
«Отсчитываю секунды и выжидаю. С наслаждением плюю в потолок. Все спокойно».
«В минуты раздраженности мне лгать нельзя, даже самая моя маленькая ложь только усиливает нервное напряжение. Когда же напряжение рассеивается – я способен врать беспредельно. Это мои лучшие минуты».
Из блокнотов ‹19›59 г.
«Я на небо очень редко гляжу. Я и т. д.».
«Я не люблю ничего органического. Когда-то я делал исключения для полевых цветов, но и этой последней привязанностью вынужден был пожертвовать во имя последней».
Осень. «Печень функционирует нормально. Обмен веществ восстанавливается. Соответственно угасает солнце и блекнут небеса».
1959
Декабрь
4 дек. – первое столк. В 20-й.
5 дек. – Толки. Вижу, спуск. по лестнице, в оранжевой лыжной куртке.
6 дек. – Вижу. Потупила глаза. Прохожу мимо с подсвистом.
7 дек. – Вижу: у комендантши меняет белье. Исподтишка смотрит.
8 дек. – В какой-то белой штуке с хохлацким вышитым воротничком. С Сапачевым.
9 дек. – Вижу. Промелькнула в 10-ю комн.
10 дек. – Сталкивались по пути из буфета. В той же малороссийской кофте.
11 дек. – Р‹унова› в составе студкомиссии.
12 дек. – У нас с Аболенским сидит два часа. С какими-то глупыми салфетками.
13 дек. – Вижу, прогуливаясь с пьяной А. Захаровой.
14 дек. – Обозреваю с подоконника, в составе комиссии.
15 дек. – В глупом спортивном костюме. Вероятно, на каток. Вечером с Красовским проявляем ее портрет.
16 дек. – Не вижу.
17 дек. – Вижу, прогуливаясь с Коргиным по 2-му этажу.
18 дек. – Не вижу.
19 дек. – Р. с Тимофеевой у нас в комнате. Пьяно с ней дебатирую.
20 дек. – с дивана 2-го этажа созерцаю ее хождения.
21 дек. – вижу ее с А. Захаровой, студобход. Подклеила Евангелие.
22 дек. – вызывает А. Сапачева.
23 дек. – вижу дважды. В пальто, с Красовским. И столкн. на лестнице.
24 дек. – не вижу.
25 дек. – с Красовским на лыжах едут за елкой, я отказываюсь. Встречаю их по возвращении. В 22-ю. Неужели забыли? Вечером обозреваю ее внизу, сидя с Окуневой.
26 дек. – Серж и Лев у них в комнате. Встречи. Послание к Синичен‹ко›. Р.: «А мне записки нет?»
27 дек. – Обозреваю Р. и Ко, сидя в вестибюле 2-го этажа. Подходит Р. и просит убрать от них постылого Коргина. Отказываюсь. Встаю и иду к Ок‹уневой›.
28 дек. – Встретившись на лестнице, не здороваемся.
29 дек. – С Тимофеевой вторгается в нашу комнату в поисках Сапачева.
30 дек. – По сообщению Аболен‹ского›, была у нас в комнате около часу, покуда я слушал музыку у Захаровой.
31 дек. – Новый год. Маралина, Окунева etc.
1960
Февраль
1–23 фев. – Поездка на Кольский п-ов.
Март
1 – Р. на кухне.
2 – Весь вечер соседство. «Кто кого пересидит». Она на левом диване, я на правом. Иногда взглядываю, иногда взглядывает. В час ночи ухожу первый.
3 – У Р. та же привычка, что у Ок., Ломак‹иной› и Буян., – входя в общежитие, непременно скосить глаза в сторону тупика. Дважды сталкиваюсь.
4 – Нет.
5 – Прошла куда-то в пальто.
6 – Ломакина, Окунева, Буянкина.
7 – то же самое.
8 – В 22-й бурно отмечают жен. день. Там вся моя комната, кроме меня. Синиченко врывается в тупик и пьяно умоляет меня посетить их. Отказываюсь.
9 – Красовский сообщает: Р. украла мою фотокарточку.
10 – Ломакина – Захарова – Окунева.
11 марта – Весь вечер и ночь в тупике под взглядом сверху Ломак. и Окун.
12 – Мельком вижу Р.
13 – Р. под моим окном дерется с мальчишками.
14 – Галдеж и всеобщие остроты по адресу моему и Р.
15 – Ломакина – Захарова – Окунева – Буянкина. Жюрфиксы в тупике.
16 – Каверза с Р. и утюгом.
17 – Р. и Волкова делают мне внушения за беспорядки в ком‹нате›.
18–19 – Молчание.
20 – То же.
21 – Д. Денисенко.
22–24 – Silentium.
25 – В третий раз посещаю 22-ю комнату. День рождения. Смотрит на меня ежеминутно и полуиспуганно.
26 – Столкнулся с Руновой в тихой комнате по поводу альманаха.
27 – Окунева.
28 – Ломакина. «Белые ночи» в «Заре».
29–30 – Г. Пантелеева.
31 – Н. Давыдова, Р. Буянкина. Ресторан «Заря».
Апрель
1 – Н. Давыдова.
2 – Г. Пантелеева. В. Ломакина.
3 – Весь день с В. Ломакиной. Отплясывает канкан.
4 – В. Еселева. Д. Денисенко и до 3-х ночи с ней.
5 – Д. Денисенко.
6 – В. Окунева, Д. Денисенко в тупике до 2-х ночи.
7 – Н. Давыдова, Г. Пантелеева. Тотосик сообщает: «Ты заметил, что у тебя в тупике все прибрано и яркая лампочка! Угадай, кто это сделал». Оказыв.: Р.
8 – Н. Давыдова, В. Ломакина. До 2-х ночи с Дин‹ой› Денис‹енко›.
9 – В. Окунева, Н. Давыдова, В. Ломакина. С Д. Денис. в поисках курева. До 4-х ночи в тупике. Ровно в 4, перед рассветом, Д. Денисенко говорит: «Смотри-ка, Юля вышла на балкон».
10 – В. Ломакина, Г. Пантелеева. В постирочную к нам с Ломакиной приходит Ю‹лия› Р‹унова›.
11 – Н. Давыдова, Д. Денисенко, Г. Пантел‹еева› и Есел‹ева›. Ю., проверяя уборку коридора, заглядывает к нам с Д. Денис.
12 – Р. здоровается за день два раза. Плеврит. И семь нянек: Хомченко – Денисенко – Давыдова – Буянкина – Ломакина – Пантелеева – Окунева.
13 – Плеврит, те же няньки. Р. И ее бумажка с надписью «Плеврит. Плеврит. Плеврит».
14 – Н. Давыдова и сцены в тупике. Весь вечер и до 3-х ночи Дина Ден. в темном тупике.
15 – Страстная пятница. С Гуревичем, сто раз наталкиваюсь на Р. С Гуревичем занимаем денег у Ю. Р. и В. Еселевой. Н. Давыдова и гитарный звон. Давыдова изгоняет Ломакину.
16 – Предпасхальные разъезды. Всенощная с Г. Пантелеевой.
17 – Пасха со спевками и гитарами. С Н. Давыдовой.
18 – Новости о Р.
19 – До 2-х ночи с Диной Денис. В 11 вечера заглядывает Р., и опять по случаю мытья полов.
20 – У буфета вижу Р. дважды.
21 – Н. Давыдова. Р. Буянкина. Д. Денисенко.
22 – Весь день с Денис. и Хомч‹енко› по случаю дня рожд. Сапачева.
23 – Наблюдаю за сборами глупых туристов. Р. прячется от меня за колонной. Г. Пантелеева, В. Окунева.
24 – Встречаю вернувшуюся из похода Р.
25 – Грехопадение Д. Ден. и Б. Уткина. Весь вечер с Д. Ден. Денис. на коленях. «Ты недостойна, Денисенко, сидеть у меня в тупике. Ты будешь стоять весь вечер». – «Хорошо. Я буду стоять».
26 – Вечер с Г. Пантелеевой.
27 – До 5-ти утра пьянствую с В. Окуневой и Ко по случаю их распределения на Псковщину. Слезы.
28 – До 2-х ночи пьян. с Д. Денисенко. Слезы etc.
29 – До полпервого пьян. с В. Ломакиной. И опять слезы.
30 – Предпраздничное запустение. Пантелеева, Романова и Буянкина.
Май
1 – Весь день с утра до ночи с Г. Пантелеевой и Г. Романовой. Первомай.
2 – то же самое.
3 – те же плюс Д. Ден.
4 – В. Ломак. изгоняет из тупика Д. Ден., как прежде сама же изгонялась Н. Давыдовой.
5 – Н. Давыдова с водкой.
6–7 – Silentium.
8 – Все вокруг Н. Давыдовой и Д. Ден. Р. в желтом платье входит в общ., как всегда испуганно озираясь на тупик.
10 – День рожд. Закирова. В. Ломак. и ее гнусное пение «Хоть пора мне спать давно» и т. д. До часу ночи с В. Ломак.
11 – В. Ломак‹ина› и первая вылазка в лес.
12 – Весь вечер на скамейке сквера с Д. Ден. Говорю оскорбит. С балконов ей кричат: «Спокойной ночи, Дина».
13–18 – Р. не вижу 6 дней. Попеременно все.
19 – вижу, когда сижу за столом с Пантелеевой. Пуколкина издев. над Ломак.
20 – Предзачетное.
21 – На балкон вечером выходит Р. Обмениваемся длинным взглядом.
22 – Бесконечное скопление людей у меня в тупике.
23 – Хвалков о какой-то записке с Р-ской фамилией.
24 – Сталкиваюсь у буфета с Рун. и Курахтан. Р. стушевывается и почти не отвечает на приветствие. Дина.
25 – За черемухой.
26 – Странное письмо от Р.
27 – Зачет по старосл‹авянскому›. Вижу Р. – она срывается с места и удирает.
1961
Ноябрь
11 нояб. – Подарки от Садковой. Веч. – Садкова.
12 нояб. – Все еще не переселяюсь. Веч. отвожу душу с Садковой.
13 нояб. – Никуда: ни в институт, ни на частную. Отправ. корот. письмо к Р.
14 нояб. – Прощальная беседа с Юзенковой. «Прощ.» беседа с Садковой. «Ты будешь приходить ко мне на частную?» – «О, буду, буду».
15 нояб. – Приказ завтра же съезжать. Весь вечер и ночь бок о бок с Садковой.
16 нояб. – Въезд на частную. В инстит. – вторая беседа с третьекурс. Зимаковой.
17–18 нояб. – Кратковрем. набеги в общеж. с целью увидеть Садкову.
19–20 нояб. – Silentium.
21 – В общ. Я в малиннике: Тепаева – Садкова – Юзенкова. Сверхблагосклонность.
22 – В общ. Садкова вручает мне письмо от Ю. Р. Злое и глупое письмо.
23 – В инст. приветствую Садкову и Зимакову.
24 – Третья беседа с Зимак. Расспраш. об «ореховской девушке» etc etc etc. Говорит, что на 3-м курсе вчера был общий диспут относ-но меня и т. д.
25 – Садкова у меня. Половина общежития – у меня на частной.
26 – У меня Зимакова. Провожаю по морозу до Зол. ворот.
27 – Слезы Садковой. Инстит. вестибюль, и все поворачиваются ко мне, куда ни пойду.
28 – Опускаю письмо к Ю. Р., самое длинное и самое туманное из всех писем к ней. 3-й курс биофака и 3-й курс филфака смотрят на меня в упор, проходя. Беседа с Зимак. и игра в загадочность.
29 – Столкнувшись с Зимак., не останавливаюсь. Так лучше. Миронова. Провожаю Садкову до общ. и весь вечер у нее.
30 – Миронова. Банкет в ресторане «Клязьма».
Декабрь
1 – С Сорокиным отправляю записку к Зимак. с приглашением на вечер 4 дек.
2 – Миронова. Нянька у моей постели. Конфеты и лекарства. «Прогони меня, прогони».
3 – Весь день с Зимак. Cнежные скамьи. Учу пить ром из горлышка. Прощение.
4 – Вместо банкета вторжение в общеж. Миронова. Садкова.
5 – Продолжение конституц. банкетов.
6 – Рест. «Клязьма». Письмо от Рун., посланное 2/XII. «Очень прошу выполнить одну мою просьбу – писать о себе». И т. д.
7 – Первое знакомство с Н. Ивашкиной. Зимак. ненормальна.
8 – Первое знакомство с Н. Николаевой. «Вы Ерофеев? Мне нужно с вами поговорить» и т. д. Крат. бес. с Ивашкиной. Примирение с Зимаковой.
9 – Смехотворно. Сидя в вестибюле, кропаю статью об Ибсене. Ивашкина. Подходит Зимакова – Ивашкина вскакивает и отходит. Зимакова садится рядом. Спустя час подходит Наина Николаева – Зимакова вынуждена вскочить и отойти.
10 – Посылаю корот. письмо к Ю. Р.
11 – Опять Ивашкина и Миронова.
12 – Миронова в кругу своих однокурсниц. Смотрит на меня испуганным, «руновским» взглядом.
13–14 – Надежда столкнуться с Зимаковой.
15 – Николаева говорит, что все это безобразие. Ивашкина в восторге. Ибсен и Гамсун. Зимак. нигде нет.
16 – Письмо от Ю. Р. с приглашением приехать в Орехово. «В 20.00 встретимся на автобусной остановке около общежития. Я буду готова выслушать любой „приговор“. Ты согласен приехать? Напиши». Весь вечер с Садковой. Зим. нигде нет.
17 – Никуда не еду, ни в какое Орехово. Ожидаю Зим. Взамен себя посылаю Ю. Р. письмо с обещанием заехать к ней на полчаса между 19/XII и 22/XII.
18 – Радост. столкновение с Зим. Идиотка Садкова.
19 – Попеременно: Ивашкина – Зимакова – Миронова.
20 – Приглашаю Ивашкину на Нов. год. С Зимаковой весь вечер в рестор. «Клязьма».
21 – Миронова – Зимакова. Стыдливая и кроткая Миронова. И самонадеянная Зимак. с курсом «на очарование» и непреложность.
22 – Ивашкина – Зимакова – ссора с Зимак. C Ивашкиной в ресторане «Клязьма». Иваш. рассказывает: сегодня на занятиях ее курса все бросились к окошкам, когда кто-то крикнул во время лекции: «Девочки! Кто Ерофеева не видел? Вон он пошел – со своими оруженосцами».
23–24 – Не еду в Орехово. Суббота – воскресенье. Ивашкина впервые у меня в гостях. Сборище у меня на квартире.
25 – С Зимаковой в темном вестибюле допоздна. Миронова и Ивашкина неприятно удивлены.
26–27 – Предновогодняя нервозность. Новые сборища.
28 – Посылаю телеграмму Ю. Р.: «В пятницу не уезжай. Ероф.». С Зимак. в ресторане.
29 – Поезда отменены. Ивашкина.
30 – В Орехово-Зуево. Вечер с Ю. Р.: Договариваюсь назавтра ехать во Влад. на Нов. год.
31 – Утро. Размежевание с Ю. Р. окончательное. Тягостное прощание во Владимире. Конец Ю. Р. за 10 часов до конца 61 года. Р. отъезжает назад в Орехово. Врываюсь к себе – Ивашкина – «срочно напиться, Ивашкина». С Ивашкиной на Нов. год в общежитие.
Помню, летом 60 г. в Орехове меня называют великим трагиком.
1962
Январь
5–6 – Новые перипетии: Зимакова – Миронова. Зим. о Мироновой: «Ну нельзя же до такой степени влюбляться, это же глупо, она ходит как шальная» и т. д. Весь вечер с Зимак. в рестор. «Клязьма». Всю ночь – скамейка, холод и милые глупости. Ночь перед Рождеством.
7 – Рождество с Солдатовой. «О тебе у нас на курсе много говорят, и больше по ассоциации с бедной маленькой Садковой». Ночь в комнате Ивашкиной. Ивашкина: «Ты не представляешь, что начнется завтра!» Всего-навсего милые шалости. Утром все женское общежитие следит, когда я выхожу от нее, коварно улыбаясь.
8 – Все факультеты, проходя по вестибюлю, в упор смотрят на нас с Зимаковой, щебечущих на диване, хотя в вестибюле сидит больше сотни и есть на кого смотреть.
9–10 – Смущ. Миронова. Ищу Зимакову. Товарищеский суд над Ниной Ивашкиной.
11–12 – Влюбленная Тюрина. Эпидемия захватила и мой курс.
13–14 – Ссора с Зимак. и примирение с Ивашк.
15 – Первый экзамен в ВГПИ. Триумф. Гитары и ресторан. Гости из ОЗПИ.
18 – Беседа с деканом. «Вы не имеете права учиться здесь, Ерофеев. Если даже вы постоянно будете отличником. Надеюсь, вы меня понимаете. Послезавтра, в субботу, вы должны прийти ко мне и сказать свое слово. Вы самый заметный человек в институте, вы это знаете» и т. д. Решаем с Ивашкиной, если меня в субб. выгонят, перепиваемся в стельку.
19 – Ивашкина умоляет декана не изгонять Ерофеева. Тюрина подымает на ноги 1-й курс филфака. Тяпаева – 2-й курс филфака. Зимакова – 3-й курс филфака. Юзенкова – 5-й курс биофака. Ивашкина – 4-й курс филфака. Николаева – 5-й курс филфака и т. д. Ресторан «Клязьма».
20 – Единственный на курсе сдаю на отлично экзамен грозному Иорданскому. Бедная Миронова – Зимакова коварно не дает ей поговорить со мною и 7 минут. До 2-х ночи с Ивашкиной.
21 – Ивашкина устанавливает диктатуру. Ректор ВГПИ передает через декана: «Я хочу поговорить с Ерофеевым». Зимакова оттесняет Ивашкину. Взбешенная Ивашкина швыряет телеф. трубку на ул. Нариманова.
22 – С Иваш. дурно. Однокурсницы выносят ее из аудитории. Беседа с ректором. Зимакова и Ко, Тюрина и Ко, Тяпаева и Ко ожидают. Ресторан «Клязьма».
23–25 – Пятикурсники говорят: «За всю историю ВГПИ не было, чтобы такая масса людей ждала одного человека с экзамена». Полсотни ребят и сотня девчонок со всех факультетов. Выхожу: отлично. Пьем с Зимаковой на чердаке института.
26 – Галина Герасимова. Ресторан «Клязьма». Тюрина в ужасе.
27 – Плюю на все. Еду в Орехово-Зуево.
28–29 – В Ор. – Зуеве. Никакого желания заглянуть в общ. ОЗПИ.
30 – Н. Ивашкина: «Не буду больше, не буду больше тебе помогать за все твои подлости!» Иисус-Мария! За какие же подлости? Зимак. исчезла.
31 – Н. Ивашкина. Приказ об отчислении. «За идейное, дисциплинарное и нравственное разложение студенчества института».
Февраль
1 – Целых пять дней не видал Зимак. Столкновение. И до 6-и утра с ней.
2 – Ивашкиной предложили в ректорате: «Или Ерофеев, или институт». Она обещала подумать etc.
3–6 – Все на каникулах. Переселяюсь на кв. «аристократки». Призываю всех ребятишек адрес держать в секрете.
7–9 – Первой узнает адрес Ивашкина. Плачет ни о чем у меня в гостях. Зимакова спрыгивает на ходу с поезда и находит меня, и вторгается.
10 – С Зимаковой едем куда глаза глядят. «Плюнь на свой институт». Едем. Орехово-Зуево.
11 – В вокзал. ресторане Ор.-З. с Зимаковой. Кишкин – Моршанский. В магазине сталкиваемся с моими старыми ОЗПИ-цами: Налбалдян, Еселева, Моторина. Через форточку – в общеж. позапрошлого года. Киреев, Сапачев, Ломакина, Красовский. Зимакова. Возвращ. во Влад.
12–24 – Silentium. Полоса нокаутов. Родителей Ивашкиной вызывали во Владимир из Москвы, родителей Зимаковой – из петушин. деревни. Всем дали послед. предупреждение. Серия комсомольских собраний на всех пяти факультетах. Запрещено не только навещать меня, но даже заговаривать со мной на улице. Всякий заговоривший подлежит немедленному отчислению из ВГПИ. Неслыханно.
25 – Изоляция кончается. У меня в гостях Н. Солдатова. Отважная девочка.
26 – Наина Николаева и Нина Солдатова.
27–28 – Еще серия нокаутов. Отчисление из института всех моих: Федорова, Зоткина, Сорокина, Модина. Ивашкина насильственно отправляется в академический отпуск. Зимак. провалилась неведомо куда.
Март
1 – С вином и Солдатовой и девятью ребятишками – по всему Владимиру.
2–3 – Статьи о Гамсуне заканчиваю. Модин наз. их солнечными. Ищу Зим.
4–6 – Вторжение в институт моей пьяной кавалькады. Поручил им в канун отъезда выкрасть Ивашкину и привезти ко мне. Выкрадывают и привозят.
7 – Канун женских торжеств. Неожиданность – после почти месячного антракта – появляется Зимакова в сопр. Мироновой. Бездна вина и куча вздора. В полночь удаляется сумеречная Миронова. Зим. остается. Грехопадение.
8 – Весь день с Зим., и теперь плевать на все остальное.
9 – Прощание со своими. Мой домик не просыхает от народа.
10 – Зимак. исключается из института. Дело в горкоме комс. Галина Герасимова.
11 – Вторжение Ивашкиной с перцовкой и истериками.
13 – Знаменат. вечер в ресторане «Клязьма». 5 оруженосцев, Нина Солдатова и Нина Ивашкина. Неожид. в рест. вплывает Зимакова. Триумфаторша Зим., коварно улыбаясь, Иваш. и Солдат. с присвистом. Зимакова к Ивашкиной: «А давайте-ка, Нина, кто кого перепьет». И т. д.
1964
Апрель
1. Сделать выписки из псалтири.
2.
Среда:
12:20 Немецкий
1–2 Немецкий
3–4 История КПСС
Четверг:
1–2 Введение в лит‹ературоведение›
3–4 Латынь
5–6 Немецкий
Пятница:
1–2 Введение в язык‹ознание›
3–4 Введение в лит.
5–6 Логика
Суббота:
1–2 Физ‹культура›
3–4 Немецкий
5–6 Немецкий
Понедельник:
1–2 Введение в языкознание
3–4 Введение в языкознание
5–6 Немецкий
Я на небо очень редко смотрю.
Я не люблю небо.
Кто ждет от меня утонченности, будет разочарован.
См. у них (трудяг) черная зависть к состоятельным и добившимся положения. Воспитание подростка в Груздеве. Ср. в 57 г.: мне подносят спичку и заискивают за одно то, что я знаток и ценитель декад. стихов.
1965
Июнь 1965 г. Караваево[1]
Июль 1965 г. Мичуринск
Август 1965 г. Липецк
Сентябрь 1965 г. Липецкая обл.
осень 1965 г. Орел.
17. VI. Способность на самоубийство признаем высшей духовной способностью. Все остальные подвиги, совершаемые и совершенные, сопряжены с опасностью, в которых, что там ни говори, много шансов на благоприятный исход. Самоубийство его исключает.
Бенедикт Ерофеев – самое целомудренное существо на свете. По его же собственным подсчетам (15–20/VI) – он тает всего лишь от каждой 175-й юбки по среднему исчислению.
Венедикт Ерофеев, защитник моральных завоеваний человечества.
Амур выстреливал в меня 15 раз и всякий раз промахивался.
Скверный сын, скверный брат, скверный племянник, я захотел быть хорошим отцом.
Я вынашиваю в себе тайну. Потому я капризен, меня тянет на кислое, на горькое, я отяжелел в своих душевных движениях.
Я не лежу, а простираюсь.
Вздорные трудности, с которыми я расправлялся, как с филистимлянами Самсон.
Все доброе во мне – от Евангелия. Все дурное – все еще от сопротивления ему.
Я подотчетен только Господу Богу.
Умереть, уснуть и проснуться в слезах.
В сердце моем две уже уместились, и еще место осталось.
Не волынить, но и не пороть горячку.
23/IX-65 г. Замечаю по себе, как дезорганизует физический труд, как губителен для здоровья свежий воздух.
27 сент. – 5 октября
5 октября – переселение в Становую.
8 октября – переселение в вагончик.
7 октября – начало болезни.
12 октября – конец болезни и известие о переброске.
11 октября – первый снег и пурга.
15 октября – из Брянска в Москву.
Орловская обл., Орловский р-н, Неполовский с/совет, дер. Булановка, Новиковой Зое (для Ер‹офеева›).
22 октября – Из Москвы в Орел.
14/XI-65 г. На станции Скуратово пью пиво и впервые слушаю: «Это ландыши все виноваты».
1966
Я занят изучением моральных процессов. Тихонов – мой ассистент.
Мне не нужна стена, на которую я мог бы опереться. У меня есть своя опора, и я силен. Но дайте мне забор, о который я мог бы почесать свою усталую спину.
И когда же будет день (5 лет ожидаемый) с quantum-satis-ом моих житейских неприятностей? 19/VI.
Лично я убежден в историчности Адама и Евы!
5. VI. Мой малыш, с букетом полевых цветов в петлице, верхом на козе, возраст 153 дня.
17–18/VI. Вот оно, обалдевание прежних времен, с метанием к северо-востоку и дорожной немотой. «Пограничная ситуация» вечером 17/VI. Фрязево – Москва.
22/VI. Передислокация: Брянск – Орел – Мценск – Ефремов – Становая.
Ночь на 1/VII – поет колыбельную на лермонтовский текст с музыкой собственного сочинения.
4/VII – Нарушение обетов и еще раз передислокация: Становая – Елец – Задонск – Липецк – Лубна.
Ночь на 6/VII – Во сне переживаю ситуацию, радующую совершенным отсутствием светлого исхода.
3/VIII. Двенадцатый день не пью, и замечаю, что трезвость так же чувствительна, как физический труд и свежий воздух. Мелкое наблюдение: я никак не могу вспомнить один редко употребляемый и более крепкий синоним к словам «мракобес», «ретроград», «реакционер», «рутинер» – который уже день не могу вспомнить. Бьюсь об заклад, как только сниму с себя зароки и выпью первые сто грамм, припомню немедленно.
3/VII. В июне, в Мышлине[2], я все это (и самые тонкие яства вроде Рильке и Малера) «кушал без аппетита». Теперь очень понятно, что значит «жрать все подряд» – только бы утолить голод. От этого голода (т. е. ни одной мелодии и ни одной стихотворной строчки за полмесяца) – самая естественная слабость, головокружение, «неречистость» и все такое. Если бы я вдруг откуда-нибудь узнал с достоверностью, что во всю жизнь больше не услышу ничего Шуберта или Малера, это было бы труднее пережить, чем, скажем, смерть матери. Очень серьезно. (К вопросу о «пустяках» и «психически сравнимых величинах».)
6–7/VII. Лубна – Лебедянь – Красное – ограбление вишневого сада и сразу в Знамение – Становое-Красное – Куймань – Лубна.
8–11/VII. Меня в моих странствиях сопровождают «Два белых голубка» Самюэля Барбера.
Ночь на 12/VII – Первая ночь в Тамбовской области. Избердеевского р-на.
13/VII – Хомутец – Липецк – Хлевное – Задонье – Елец – Становая. Расх. новости.
С 15/VII я каторжанин.
Ночь на 16/VII – В районе Знаменки, под звездным небом. Всеми оставленный малыш – почему никто и не взглянет? – всхлипывает в своем углу. Подхожу, обнимаю его и уношу с собой.
Ночь на 20/VII – Посреди селения Дон-Избище, у входа в палатку.
Стоило только поправить кирпич над входом – рушится весь фасад пединститута.
Спросить у 3‹имаковы›х, не обрушилась ли мышлинская печь.
Жена Геббельса курила сигареты: отучить Зимакову курить.
29/V. Спросить у Зимаковой, у Г., у Р., у М. Весь день последовательно деревенею, хотя и всеми силами «размягчаю душу». Вернее, даже так, пью весь день и, не пьянея, сосредоточиваюсь на каком-то очень громадном и очень пустом чувстве (и очень сковывающем), которому нет ни имени, ни причины. Все проходит стороной. Спросить, что случилось.
