Василий Григорьевич Колесников
Они сражались за Родину! Комдивы 1941 года
Танковые дивизии Красной Армии, проявившие себя в 1941 году
5-я танковая дивизия полковника Федорова
Федор Федорович Федоров в Красной Армии с 1918 года. Вся служба этого человека связана с танковыми войсками. К 1936 году Федоров стал командиром танкового полка, воевал в Испании. С апреля 1941 года принял командование 5-й танковой дивизии 3-го механизированного корпуса (командир генерал-майор Куркин) Прибалтийского Особого военного округа (генерал-полковник Кузнецов). На этом посту сменил будущего маршала, а на тот момент полковника Ротмистрова. На 22 июня 1941 года в соединение полковника Федорова входили: два танковых (9-й и 10-й), мотострелковый (5-й), артиллерийский (5-й) полки. Всего в дивизии было: 50 танков Т-34, 30 Т-28, 170 БТ-7, 18 Т-26. Соединение дислоцировалось в Алитусе (мотострелковый полк в Препах) и являлось одним из самых подготовленных танковых в РККА.
По приказу командира 3-го мехкорпуса генерал-майора Куркина 5-я танковая дивизия еще 18 июня 1941 года была выведена из мест постоянной дислокации и сосредоточилась в лесах в окрестностях Алитуса. Этот приказ был последним, который отдал Куркин дивизии (прошу обратить на это внимание). Дело в том, что по приказу штаба округа, 21 июня 1941 года 5-я ТД передавалась в непосредственное подчинение командующему 11-й армии.
Утром 22 июня 1941 года 7-я и 20-я танковые дивизии 39-го моторизованного корпуса Вермахта, после артподготовки смяли 128-ю стрелковую дивизию генерала Зотова и устремились к Алитусу, в котором находилось два стратегически важных моста, захват которых обеспечивал дальнейшее стремительное наступление. Мосты охраняла рота из 84-го полка НКВД и зенитный дивизион из 5-й ТД. Для захвата объектов были использовано подразделение из полка «Бранденбург-800» в советской форме (южнее находился еще один мост, туда шла 12-я дивизия противника). Сопротивление, вкопанных Т-28 и зенитчиков было подавлено, хотя нашим воинам удалось подбить 14 танков противника. Взорвать мосты не успели. Первая бомбежка города состоялась в 11:37, но благодаря приказу генерала Куркина, потерь не было, так как в месте постоянной дислокации не было и войск. Но вот дальнейшее выдвижение дивизии было замечено авиаразведкой противника и соединение Федорова было атаковано Люфтваффе. Связи со штабами 11-й армии и Северо-Западного фронта не было (прошу обратить внимание).
9-й танковый полк атаковал в районе северного моста, 10-й в районе южного. Наши танкисты понесли потери, но и вывели из строя более 30 танков противника. Бои за мосты были наиболее ожесточенными, продолжались они весь день 22 июня 1941 года. Соединение Федорова потеряла 90 танков из них 73 в 9ом танковом полку (в том числе 27 Т-34 и 16 Т-28). Катастрофически не хватало пехоты. Дело в том, что до 7 часов утра 23 июня 1941 года 5-ый мотострелковый полк вел бой с немецкими частями в районе аэродрома. Уничтожили немало живой силы противника, но сам полк был отрезан от основных сил, кроме того, к ним в тыл вышли немецкие танки. Благодаря артиллерии удалось оторваться, но пришлось отступать в направлении Даугай. Намного позже разбитый полк вышел по тылам противника к своим аж в районе Борисова (дело типичное, советские воины отступали на юг, так как в Прибалтике было далеко не дружеское население).
23 июня 1941 года с юга соединение Федорова обошла 7-я танковая дивизия Вермахта, а с фронта продолжала атаковать 20-я танковая дивизия. В итоге в 8 часов утра наши танкисты были вынуждены начать отступление на Вильнюс под действием превосходящих сил противника. Отступали с арьергардными боями. Так, например 5-й артполк, оказался в расположении 184-й стрелковой дивизии, личный состав которой состоял в основном из литовцев и в большом количестве дезертировал после первого же боя. Фактически артиллеристы в одиночку сдерживали наступающие немецкие танки.
Дивизии Федорова удалось оторваться от противника. Но вот войск в Вильнюсе практически не было (только полк НКВД). 5-я ТД (ее остатки) заняли оборону на южной и западной окраинах города. Свое дело хорошо знала немецкая авиация, за 24 июня 1941 года на позиции наших танкистов было совершенно 12 налетов в к каждом из которых участвовало до 70 самолетов. После чего потери в личном составе были до 70%. К исходу дня позиции были оставлены и полковник Федоров с отрядом в составе 15 танков, 9 орудий, 20 бронемашин прибыл в Молодечно, где располагался штаб 13-й армии.
Утром 25 июня 1941 года полковник Федоров по приказу командующего 13-й армией генерала Филатова предпринял атаку на Ошмяны. Было подбито не менее 15 танков. Однако пришлось отступить обратно на Молодечно. Последнее упоминание о 5-й ТД относится именно к 25 июня 1941 года, хотя соединение числилось в 13-й армии вплоть до 18 июля 1941 года. Фактически с 26 июня Федоров со своими танкистами снова был предоставлен сам себе. В «дивизии» осталось 3 танка (Т-34), 12 бронемашин и 40 автомобилей. В итоге к 6 июля соединение оказалось аж в Ельне, где из остатков дивизии было сформировано 105 экипажей.
Полковник Федоров был ранен 30 июля 1941 года, далее воевал под Москвой, Сталинградом, Ленинградом, был начальником танкового училища. До Победы он не дожил, умер от болезни в январе 1945 года.
Давайте поговорим о нескольких моментах. Во-первых, о приказе генерала Куркина вывести войска из мест постоянной дислокации. Ситуация не единичная, так делали командиры соединений, что спасло ни одну жизнь от бомбежки. Только войска успевали возвращаться на свои позиции до подхода сухопутных сил противника. В этом случае этого не произошло. Почему? Вспомните, я просил обратить Ваше внимание, что 21 июня 1941 года 5-я танковая дивизия была выведена из состава 3-го МК (кстати, у генерала Куркина забрали еще и моторизованную дивизию, осталась лишь 2-я ТД генерала Солянкина, о которой тоже поговорим) и передана в непосредственное подчинение командующему 11-ой армии. Полковник Федоров приказа о возвращении в Алитус просто не получил.
Во-вторых, полнейшая безалаберность по защите стратегических мостов. 5-я ТД во время не возвращена на свои укрепленные позиции. Столь важные объекты охранял малочисленный отряд НКВД, несколько зениток и вкопанных танков. Если бы в городе была наша танковая дивизия, никакой «Бранденбург» бы не справился. Но ее там не было. В итоге полковник Федоров со своими танкистами был вынужден атаковать свои же позиции, уже против артиллерии противника под бомбежкой авиации.
В-третьих, о чем думал штаб округа (фронта) как перед началом войны, так и 22 июня 1941 года с началом вторжения. А ведь в штабе были генерал-полковник Кузнецов (в прошлом начальник Академии Генштаба Красной Армии), начальник штаба генерал-лейтенант Кленов (в прошлом начальник кафедры той же Академии) начальник оперативного отдела штаба округа генерал-майор Трухин (в прошлом преподаватель Академии Генштаба). Почему непосредственно границу прикрывала только 128-я стрелковая дивизия вопрос риторический. Чем занимался штаб? Вместо оперативного руководства войск, штаб Северо-Западного фронта занимался постоянным собственным перемещением. В итоге, 5-я танковая дивизия, по факту, была предоставлена сама себе. Полковник Федоров ждал приказов, которых просто не получал. Как следствие, действовал самостоятельно на свой страх и риск, но потеряв драгоценное время.
Наше танковое соединение было разбито фактически за сутки из-за отсутствия единого командования войсками со стороны руководства фронта. Позже генерал-полковник Кузнецов был снят с занимаемой должности (показал себя еще и в Крыму). Генерал-лейтенант Кленов расстрелян по решению Особого совещания НКВД СССР (с санкции Сталина) – сознался в проявлении бездеятельности в руководстве войсками округа. Генерал-майор Трухин добровольно сдался врагу. Служил в РОА Власова. Предатель повешен в Бутырской тюрьме в 1946 году.
Советским танкистам из 5-ой танковой дивизии упрекнуть себя не в чем, они защищали Родину отважно, есть несколько случаев танковых таранов. Полковник Федоров стал заложником плохого командования свыше, его даже обвинили в оставлении Вильнюса без приказа (приказа об обороне он до этого не получал). Хорошо подготовленное танковое соединение было разбито фактически за сутки, но выжившие экипажи позже отомстили за своих погибших товарищей на фронтах Великой Отечественной войны.
2-я танковая дивизия генерал-майора Солянкина
Егор Николаевич Солянкин – участник гражданской войны, после которой продолжил службу в Красной Армии. Уже в 1921 году оканчивает курсы командного состава, далее курсы усовершенствования командного состава «Выстрел» (1931 год), и главное в 1932 году Ленинградские бронетанковые курсы, с этого момента жизнь Егора Николаевича до самой смерти будет связана с бронетанковыми войсками. С 1934 года Солянкин командует танковым батальоном в 1-й Казанской стрелковой дивизии. Далее занимает различные командные должности и с декабря 1940 года становится командиром элитной 2-й танковой дивизией в Прибалтийском особом военном округе. К началу Великой Отечественной дивизии, генерал-майор Солянкин являлся одним из самых подготовленных и авторитетных танковых командиров Красной Армии.
Примечательно, что во 2-й танковой дивизии, Егор Николаевич заменил время, уделяемое строевой подготовке, на время непосредственной танковой подготовки. В итоге, механики-водители его соединении имели в среднем более 250 часов управления танками, а некоторые и более 500. Это был лучший показатель в РККА.
На 22 июня 1941 года во 2-й танковой дивизии было: 32 танка КВ-1, 19 КВ-2, 29 Т-28, остальные Т-26 и БТ. Всего более 250 машин. В соединение входили: два танковых (3-й и 4-й), моторизованный (2-й), гаубичный 92-й) полки. Уже в первый день войны 3-й (генерал-майор Куркин) и 12-й (генерал-майор Шестопалов) механизированные корпуса получили приказ штаба северо-западного фронта о нанесении контрудара. Именно мехкорпус Куркина должен был атаковать под Расейняем. Однако 5-я танковая дивизия корпуса вела бои в районе Алитуса. А 84-я моторизованная дивизия была изъята для обороны Каунаса. Как итог – наносить контрудар в одиночестве без прикрытия на флангах будет именно 2-я танковая дивизия генерал-майора Солянкина.
Соединение шло своим ходом более 150 километров. Автотранспортом были обеспечены вполне достаточно, однако тягачей не хватало. В итоге из 24 гаубиц, артполк был вынужден оставить в месте постоянной дислокации 8 орудий. Важно, что для танков КВ столь продолжительный марш является критическим, стали проявляться технические проблемы. Вот как вспоминает командир танковой роты (на тот момент) Осадчий:
«23-24 июня, ещё до вступления в бой, многие танки KB, особенно КВ-2, вышли из строя в ходе маршей. Особенно большие проблемы были с коробкой передач и воздушными фильтрами. Июнь был жаркий, на дорогах Прибалтики пыли было огромное количество и фильтры приходилось менять через час-полтора работы двигателя. Перед вступлением в бой танки моей роты сумели их заменить, а в соседних нет. В результате, к середине дня большинство машин в этих ротах поломалось».
К полудню 23 июня 1941 года наши танкисты подошли к Расейняю. Здесь на берегу реки Дубице встретились с 6-й танковой дивизией Вермахта. Немцы действовали двумя группами «Раус» и «Зекендорф» (по фамилиям командиров – подполковника Э. Зекендорфа и полковника Э. Рауса). Примерно в 15 часов произошел танковый бой, вот как о нем вспоминает командир 6-й танковой дивизии врага генерал-майор Ланграф:
«Русские смяли 6-й мотоциклетный батальон, захватили мост и двинулись в направлении города. Чтобы остановить основные силы противника, были введены в действие 114-й моторизованный полк, два артиллерийских дивизиона и 100 танков дивизии. Однако они встретились с батальоном тяжёлых танков неизвестного ранее типа. Эти танки прошли сквозь пехоту и ворвались на артиллерийские позиции. Снаряды немецких орудий отскакивали от толстой брони танков противника. 100 немецких танков не смогли выдержать бой с 20 дредноутами противника и понесли потери. Чешские танки Pz.35(t) были раздавлены вражескими монстрами. Такая же судьба постигла батарею 150-мм гаубиц, которая вела огонь до последней минуты. Несмотря на многочисленные попадания, даже с расстояния 200 метров, гаубицы не смогли повредить ни одного танка. Ситуация была критической».
23 июня Солянкин со своими бойцами нанесли немцам мощный удар. И здесь бы закрепить свой сокрушительный успех, но столкнулись с проблемами типичными для наших танковых соединений в июне 1941 года. Вот как вспоминает о 24 июне 1941 года один из ветеранов 2-ой танковой дивизии:
«Чтобы удерживать немцев, приходилось выделять до роты танков и жечь горючее, можно сказать, в холостую. А горючее мы взяли, что могли, на машинах, часть из которых сгорела во время бомбёжки. В результате 24.6 нам стало не хватать горючего и снарядов».
Пехоты критически не хватало. Моторизованный полк понес огромные потери, причем большую часть еще на марше. 24 июня же немцы подтянули еще одну танковую дивизию (1-ю), в большом количестве привлечена авиация и главное привлекли большое количество знаменитых зениток «восемь-восемь», которые пробивали броню всех советских танков, вплоть до мая 1945 года. Именно 24 июня 1941 года один единственный советский КВ (лишенный хода) блокировал дорогу снабжения всей 6-й танковой дивизии Вермахта. Наши танкисты геройски отбивали все танковые атаки противника, не удалось уничтожить танк ни саперам, ни артиллеристам. С КВ справились только могучие зенитки, и то со второго раза (первое орудие уничтожили). Пока танки противника отвлекали советский экипаж атакой с фронта, зенитчики с тыла вонзили в наш КВ 8 бронебойных снарядов, двое из которых пробили броню. Советский экипаж был еще жив, в плен сдаваться отказались и были уничтожены брошенной в пробоину гранатой. Немцы похоронили наших танкистов со всеми воинскими почестями.
25 июня 1941 года немцы привлекли для борьбы со 2-й танковой дивизией дополнительно еще 36-ю моторизованную и 269-ю пехотные дивизии. Против одной нашей дивизии теперь было уже четыре немецких, из которых две танковых. К вечеру соединение Солянкина было окружено, боеприпасы, и горючее практически закончились, пехоты не было (теперь КВ стали сильно уязвимы для немецких саперов). В строю осталось всего 20 танков. В этой ситуации, генерал-майор Солянкин принимает самостоятельное решение о прорыве из окружения. Пробиться к своим удастся немногим (выйдут в расположение управления 3-го мехкорпуса, которое самое было окружено).
При прорыве, смертью храбрых погиб и славный советский воин Егор Николаевич Солянкин. Генерал-майор Куркин будет выводить остатки своего корпуса (2-й танковой дивизии в частности) из окружения почти два месяца, удастся это сделать только в полосе Брянского фронта. Почему настолько южнее? Ответ простой – в Прибалтике было недружественное население, и наши командиры стремились пробиваться на юг. Западный же фронт к тому времени потерпел сокрушительное поражение. По тылам (лесистой местности) пришлось идти почти до Брянска. Вышедшие из окружения танкисты (напомню отлично подготовленные) составили основу 8-й танковой бригады, командовать которой был назначен начальник штаба 3-го мехкорпуса полковник Ротмистров (будущий маршал).
Наше сильное, хорошо подготовленное танковое соединение фактически прекратило свое существование за три дня, несмотря на первоначальный сокрушительный успех. При этом по вине своего фронтового командования, не обеспечившего соединение Солянкина снабжением и, не прикрыв танкистов с флангов. По израсходованию горючего и боеприпасов, наши танкисты уничтожили свои машины и пробивались к своим в основном пешим порядком.
8-я танковая дивизия полковника Фотченкова
Петр Семенович Фотченков вступил в Красную Армию в 1918 году, окончил Киевскую школу командиров (1926 год), Военную академию механизации и моторизации РККА (1937 год). В 1936-1937 годах Петр Семенович участвовал в гражданской войне в Испании в качестве командира танкового полка. В одном из боев Фотченков был ранен в лицо и в обе руки, но поля боя не покинул. С 19 июля 1940 года полковник Фотченков командует 8-й танковой дивизией 4-го механизированного корпуса (генерал-майор Власов) Киевского Особого военного округа.
4-й механизированный корпус считался одним из самых оснащенных и подготовленных в РККА. Высокий уровень подготовки танкистов неоднократно подтверждался на учениях, но новые танки Т-34 и КВ поступили еще не в достаточном количестве. Так в 8-й танковой дивизии на 22 июня 1941 года было танков: Т-26 -16; БТ – 219; Т-28 – 44; КВ – 4. Кроме того 72 бронеавтомобиля. Точных данных, сколько было танков Т-34 нет, однако известно, что в соединении было несколько учебных машин. В дивизию полковника Фотченкова входили: два танковых (15-й и 16-й), мотострелковый (8-й), гаубичный артиллерийский (8-й) полки, отдельный зенитно-артиллерийский (8-й) дивизион, части обеспечения.
8-я танковая дивизия дислоцировалась в районе Львова. По приказу командующего 6-й армией генерал-лейтенанта Музыченко (в которую входил 4-й мехкорпус) 8-я танковая дивизия была поднята по тревоге еще 20 июня 1941 года. Кроме того с учений был отозван 8-й зенитный дивизион, что здорово поможет полковнику Фотченкову в начале войны. Соединение передислоцировалось в район Домбровицы.
В бой танкисты Фотченкова вступили 22 июня 1941 года, контратаковав прорвавшихся на советскую территорию немцев. Генерал-лейтенант Музыченко решил нанести контрудар по вклинившийся гитлеровской группировке силами 4-го и 15-го механизированных корпусов утром 23 июня 1941 года. Приказ был получен с опозданием, утром 23 июня 1941 года 8-я танковая дивизия продолжала боевые действия в районе Дуньковице. Уже к исходу дня войска 1-й танковой группы генерала Клейста заняли Радзехов. Вечером этого же дня по приказу генерала армии Жукова, находившегося в штабе Юго-Западного фронта, 8-я танковая дивизия передавалась в 15-й мехкорпус генерал-майора.
Ранним утром 24 июня 1941 года соединение полковника Фотченкова пополнилось боеприпасами и горючим и направилось в район Жуклев. В этот момент генерал Музыченко нарушил прямой приказ начальника Генштаба и приказал Фотченкову атаковать 1-ю горно-егерскую и 68-ю пехотную дивизии Вермахта. Атака была более чем удачной, так 68-я дивизия гитлеровцев была практически полностью уничтожена. В ЖБД (журнал боевых действий) группы армий «Юг» было записано:
«68-я пехотная дивизия полностью выведена из строя».
Соединение было заменено 4-й горно-егерской дивизией. Наши потери составили 19 танков. К исходу 26 июня 1941 года 8-я танковая дивизия сосредоточилась в районе Буск. 28 июня 1941 года соединение полковника Фотченкова вело наступление на Берестечко. Далее 29 июня 1941 года героически сражались в районе Охладува, сковав большие силы немцев, позволив организовано отойти 10-й и 37-й танковым дивизиям на восточный берег реки Радоставка. Отмечу, что все это время 8-й мотострелковый полк дивизии держал оборону в районе Львова в отрыве от основных сил соединения.
Приказом командующего Юго-Западного фронта генерал-полковника Кирпоноса 8-я танковая дивизия атаковала противника 1 июля 1941 года вклинившихся немцев (9-я танковая и дивизия СС «Викинг) в районе Тарнополя. К 6 июля 1941 года в дивизии Фотченкова осталось всего 32 танка. Соединение в этот же день возвращалось в состав 4-го механизированного корпуса. В этот же день 11-я танковая дивизия Вермахта овладела Славутами и Шепетовкой.
Отважно воевала 8-я танковая дивизия в первые дни войны, противнику был нанесен большой урон, но и наши потери в материальной части были значительными. 7 июля 1941 года в 15 часов 16-я танковая дивизия Вермахта (командир известный генерал Хубе) двигалась на Пашковцы и Поповны. Танкисты наших 8-й и 32-й дивизий встретили врага. В результате боя к 20 часам немцы были отброшены. Танкисты Хубе отошли к Остропольскому укрепрайону, где оборону держала наша 211-я воздушно-десантная бригада. К сожалению, линия обороны была прорвана в районе Мирополя и гитлеровцы развивали наступление на Бердичев. К полудню 8 июля 1941 года танковая дивизия полковника Фотченкова сосредоточилась на восточном берегу реки Тетерев в районе Бердичева.
Противнику удалось захватить южную часть города Чуднова. 8-я танковая дивизия, как и весь 4-й механизированный корпус находилась на пределе своих сил. 9 июля 1941 года в 15:00 соединение Фотченкова нанесло удар по Чуднову с юга. Удалось перерезать коммуникации 11-й танковой дивизии гитлеровцев. К сожалению, столь успешная атака, в принципе оказалась бесполезной. Дело в том, что 16-я танковая дивизия Вермахта прорвала оборону 49-го стрелкового корпуса генерала Корнилова. Во избежание окружения 4-й мехкорпус был вынужден отойти. 8-я танковая дивизия отошла на Жеребки.
Утром 11 июля 1941 года генерал-лейтенант Музыченко (командующий 6-й армии) предпринял атаку на Бердичевскую группировку немцев. 4-й мехкорпус, 211-я воздушно-десантная бригада и 637-й стрелковый полк прикрывали Янушполь, так как разведка обнаружила примерно 200 танков противника, угрожавших сорвать наступление фланговым ударом. Танкисты Фотченкова выбили врага из Янушполя. Дивизия в течение двух суток уничтожила 14 танков, 4 минометные батареи и до двух батальонов пехоты гитлеровцев. Свои потери: 3 танка, 21 человек было убито. Начиная с 12 июля 1941 года, 8-я танковая дивизия фигурирует в сводках и документах как сводный отряд полковника Фотченкова. К тому моменту у Петра Семеновича осталось всего 9 танков и около 600 бойцов.
К 15 июля 1941 года немцы подтянули резервы (подошла пехота, которая следовала в отрыве от танковых дивизий). Отряд полковника Фотченкова был передан в распоряжение генерал-майора Огурцов (об этом прекрасном командире с интереснейшей судьбой мы еще поговорим). Действия по прикрытию отступления 6-й армии силами 4-го мехкорпуса попали в послевоенные учебники. Активным участником этого был и полковник Фотченков.
Танкисты Фотченкова действовали в принципе успешно. Врага били и били результативно, но были вынуждены отступать под угрозой окружения, куда в итоге и попали вместе со всей 6-й и 12-й армиями под Уманью. Основные потери соединение понесло из-за технических неисправностей и из-за нехватки горючего (бросали танки). Немногим воинам удалось пробиться из Уманского котла, но знамя дивизии вынесли. Соединение было пополнено танками из 32-й дивизии, новым командиром в августе 1941 года был назначен полковник Пушкин (но это уже отдельная история, очень достойный командир).
Что же стало с полковником Фотченковым. Вопрос очень интересный. Известно, что Петр Семенович командовал отрядом, который генерал Понеделин (командующий 12-й армией) использовал как главную пробивную силу при попытке выхода из окружения. Погибшим Фотченкова никто не видел. Некоторое время он считался попавшим в плен, однако в немецких архивных документах этому подтверждения не нашли, как и не было очевидцев видевших комдива в немецких лагерях. Генерал Тонконогов (о котором писал выше, как о командире стрелковой дивизии) утверждает, что Фотченков утонул вместе с подбитым танком в реке Синюха. Танк и тело полковника Фотченкова до сих пор не обнаружены. Петр Семенович официально числиться пропавшим без вести.
32-я танковая дивизия
32-й танковой дивизией командовал полковник Пушкин. Ефим Григорьевич в Первой мировой войне не участвовал в силу возраста (родился в 1899 году). Пушкин добровольно вступил в Красную Армию в марте 1918 года. Начал службу обычным писарем в штабе армии. В октябре 1919 года окончил кавалерийские курсы, далее воевал в Таманской кавалерийской дивизии, дослужился до командира эскадрона. Ефим Григорьевич воевал с басмачами на Туркестанском фронте. В сентябре 1932 года Пушкин окончил Ленинградские автобронетанковые курсы, после чего служба была связана с танковыми войсками. С марта 1941 года полковник Пушкин командует 32-й танковой дивизией 4-го механизированного корпуса Киевского Особого военного округа.
32-я танковая дивизия имела большое количество новейших танков, но при этом была плохо укомплектована тракторами и автотранспортом. На 22 июня 1941 в соединении полковника Пушкина было: 49 танков КВ, 173 Т-34, 70 Т-26, 38 Т-27 (танкетки), 45 бронеавтомобилей. В состав 32-й танковой дивизии входили: два танковых (63-й, 64-й), мотострелковый (32-й), гаубичный артиллерийский (32-й) полки, отдельный зенитно-артиллерийский дивизион (32-й), части обеспечения.
Как видите по составу, 32-я танковая дивизия была мощным танковым соединением. Отмечу важное обстоятельство – в ночь на 20 июня 1941 года по приказу полковника Пушкина дивизия была выведена из мест постоянной дислокации (район Львова) на дивизионные тактические учения. В результате 22 июня 1941 года гитлеровская авиация ударила по пустым казармам и боксам. 32-я танковая дивизия не пострадала и смогла организованно встретить врага.
В 3:00 22 июня 1941 года 32-я танковая дивизия начала движение через Львов по плану прикрытия западной границы СССР. В 15 часов поступил приказ командующего 6-й армией генерал-лейтенанта Музыченко: два батальона 32-й танковой дивизии с батальоном мотопехоты из 81-й моторизованной дивизии должны были нанести удар в направлении Жулкева, соединиться с частями 15-го мехкорпуса в районе Радзехова. В 23 часа полковник Пушкин приступил к выполнению приказа. Атака в целом успеха не имела. Сил было недостаточно. Положение на границе восстановлено не было, но урон немцам нанесли значительный.
К исходу дня соединение продолжало сосредоточение в районе Жулкев. Дело в том, что из-за нехватки транспорта 32-й мотострелковый полк большей частью передвигался пешком, 32-й гаубичный полк из-за нехватки тракторов передислоцировался в два рейса. 24 июня мотострелковый полк у Пушкина и вовсе изъяли и передали в подчинение командиру 6-го стрелкового корпуса (генерал-майор Алексеев).
Утром 23 июня 1941 года весь 4-й мехкорпус двигался в район Дуньковице. Только в 10 утра с опозданием на 8 часов был получен приказ генерал-лейтенанта Музыченко уничтожить танки противника в районе Мосты Вельке. Полковнику Пушкину пришлось поворачивать дивизию на 180 градусов и двигаться в обратном направлении. 32-я танковая дивизия совместно с 3-й кавалерийской нанесли удар по противнику, для которого полковник Пушкин выделил усиленный танковый батальон под командованием подполковника Голяса.
Вечером того же дня было получено новое распоряжение на уничтожение 300 танков гитлеровцев в районе Каменки. Однако противника в этом районе обнаружено не было. В итоге весь день 23 июня 1941 года 32-я танковая дивизия совершала практически одни марши (примерно 130 км). Только два танковых и один мотострелковый батальоны под командованием подполковника Лысенко вели ожесточенный бой с 11-й танковой дивизией Вермахта. Было уничтожено 18 танков и 15 орудий противника. Свои потери 11 танков. К исходу дня противник занял Радзехов.
Как видите из-за неоднократно меняющейся задачи, дивизия полковника Пушкина постоянно совершала марши. Напомню, был большой недостаток автотранспорта и тракторов. Мощное соединение Красной Армии с большим количеством новейших танков наворачивало круги по Львовской области под непрерывными ударами авиации, вместо того чтобы вести бой с противником.
Утром 24 июня 1941 года командующий 6-й армией генерал-лейтенант Музыченко отдал приказ полковнику Пушкину нанести контрудар по немецкой группировке в районе Яворова. 32-я ТД днем 24 июня 1941 года вошла во Львов с востока, где попали под огонь с крыш и окон. Атаковали наших танкистов не гитлеровцы, а украинские националисты, которые предварительно прорвались в городскую тюрьму, откуда освободили всех заключенных. Лишь вечером удалось подавить восстание. По приказу генерала Музыченко в городе был оставлен моторизованный полк 32-й танковой дивизии и полк НКВД. К 2 часам 25 июня 1941 года соединение вышло к Яновскому лесу, готовясь к наступлению.
В целях оказания помощи 6-му стрелковому корпусу генерала Алексеева, 32-я танковая дивизия атаковала немецкую группировку в районе Язува Старого. Атака началась без поддержки и авиации (типично для лета 1941 года) в 18:20 25 июня 1941 года. 54-й горнострелковый корпус принял наших танкистов на подготовленную противотанковую оборону, авиационная разведка у врага, к сожалению, работала хорошо. Положение 6-го корпуса облегчили, атака была успешной благодаря хорошей выучке и отваге советских танкистов. Было уничтожено: 16 танков, 14 орудий и до батальона пехоты противника. Наш 63-й танковый полк потерял 15 танков. В бою участвовал только он. Напомню, 32-й мотострелковый полк остался в Львове, а 64-й танковый полк дивизии на исходные позиции выйти не успел (застряли в болотах).
Вновь соединение полковника Пушкина было на марше. Теперь к 18 часам 26 июня 1941 года сосредоточились в Замлынье (марш 85 километров). Разведка обнаружила 14-й пехотный полк Вермахта без танков, на встречу которым собственно и шли. Вновь марш был не оправдан. После короткого боя, уничтожив до двух рот пехоты и 6 орудий, соединение полковника Пушкина отошло.
27 июня 1941 года вернулись в район Львова (опять), где заняли оборону вдоль Яровского шоссе. Здесь танкисты 32-й ТД подвижной обороной сдерживали противника, обеспечив отход 6-му стрелковому корпусу. В распоряжение полковника Пушкина поступили 323-й мотострелковый полк, 79-й зенитный и 84-й противотанковый дивизионы. В этот день за 5 часов боя уничтожили 17 танков противника, до батальона пехоты. Наши потери: 3 танка, два орудия, 7 человек убитыми. Воевала 32-я танковая дивизия хорошо.
Оборону успешно держали вплоть до 29 июня 1941 года, в этот день поступил приказа штаба Юго-Западного фронта на отвод 4-го мехкорпуса (куда, напомню, входила 32-я ТД) в резерв. В этот же день пришлось отражать атаку немецких горных егерей, а далее 63-й танковый полк сам перешел в контратаку, уничтожив 17 орудий противника. Только с наступлением темноты дивизия смогла начать организованный отход.
На марше 32-я танковая дивизия вновь была атакована украинскими националистами. Отбив и эту атаку, танкисты прикрывали отход наших стрелковых частей. К 15 часам 1 июля сосредоточились в районе Верняки, Кретовце и находились в резерве.
Как видите, 32-я танковая дивизия воевала довольно результативно. Это при постоянных маршах, далеко не всегда оправданных. Могли нанести больший урон противнику, если бы не так часто меняющиеся задача. 49 танков КВ и 173 Т-34 – это сила и сила огромная.