Василий Авсеенко
Под Новый год
– Очередь, кажется, за мною, – сказалъ Аполлонъ Ивановичъ, маленькій господинъ жизнерадостнаго вида. – Но мой самый счастливый случай вамъ всѣмъ извѣстенъ: пятнадцать лѣтъ назадъ я получилъ совершенно неожиданно милліонное наслѣдство отъ дальняго родича, котораго никогда въ глаза не видалъ. Съ тѣхъ поръ, собственно, я и началъ жить, а все предъидущее было лишь какое-то прозябаніе.
– Что до меня, – заговорилъ сидѣвшій съ нимъ рядомъ Павелъ Александровичъ, наружность котораго не представляла ровно ничего замѣчательнаго, то я считаю счастливѣйшимъ днемъ моей жизни тотъ, когда я расплатился со своими долгами. Не Богъ вѣсть сколько ихъ у меня было, но когда я достигъ впервые равновѣсія въ своемъ бюджетѣ, я почувствовалъ себя такимъ счастливымъ, словно во второй разъ на свѣтъ родился. Послѣ уже никакія удачи не радовали меня до такой степени.
Илья Ильичъ, во время наступившаго молчанія, слегка вздохнулъ.
– Изъ нашего дружескаго обмѣна своими самыми счастливыми воспоминаніями нельзя не заключить, – сказалъ онъ, – что всѣ мы, господа, порядочные матеріалисты. Служебные успѣхи, и затѣмъ деньги, деньги и деньги, много денегъ, милліоны денегъ – все это очень важно, но и очень прозаично. Хотя мы и старички, или почти старички, но очевидно стоимъ совсѣмъ впереди вѣка.
– Прекрасное положеніе, на мой взглядъ, – замѣтилъ жизнерадостный Аполлонъ Ивановичъ.
– Не оспариваю, но… Впрочемъ, господа, кругъ нашихъ воспоминаній еще не законченъ. Нашъ добрѣйшій Иванъ Матвѣевичъ еще не разсказалъ намъ своей исторіи. За вами очередь, Иванъ Матвѣевичъ!
Тотъ, котораго звали Иваномъ Матвѣевичемъ, былъ пожилой человѣкъ представительной наружности, съ чертами лица какъ будто нерусскаго типа, съ густою шапкою давно засеребрившихся, коротко остриженныхъ волосъ. Въ отвѣтъ на обращенные къ нему со всѣхъ сторонъ взгляды, онъ вынулъ изо рта сигару и сказалъ:
– У меня, дѣйствительно, есть маленькая исторія, но она очень не похожа на всѣ предъидущія, и я, право, сомнѣваюсь, умѣстно ли будетъ ее разсказывать?
– Непремѣнно, непременно, безъ отговорокъ! – подхватили всѣ.
