Василий Васильевич Головачев Блуждающая Огневая Группа (БОГ). Метастазы

Блуждающая Огневая Группа (БОГ). Метастазы

Полная версия:

Василий Васильевич Головачев Блуждающая Огневая Группа (БОГ). Метастазы

+ Увеличить шрифт
- Уменьшить шрифт

Особенно свирепствовали английские СМИ, угрожавшие начать атомную войну с «переступившей все красные линии Россией», так как во время удара погибли не только президент Зе и его охранники, но и два десятка военных экспертов, большинство из которых являлись офицерами Великобритании.

Считавшийся ранее непробиваемым бункер в центре Киева был легко поражён новейшими российскими ракетами «БАР», и хотя снаружи корпус здания с виду пострадал мало, под землёй в радиусе полусотни метров было уничтожено всё живое, и хоронить, по сути, было некого. От бывшего качка-комика не осталось и следа.

Разумеется, в ситуацию мгновенно вмешались американцы, и уже было известно, что обязанности президента Украины будет временно исполнять бывший глава Министерства внутренних дел Авакович, внезапно появившийся на политической арене. Он же и предложил «всем желающим» присоединиться к «незалежной» и ответить России «ужасающим ударом по Москве с помощью «Томагавков».

Прочитав это сообщение, Сапрыкин усмехнулся, но весёлого тут было мало. СВО достигла такого состояния, когда проигрывающие натовцы и американцы могли от бессилия действительно начать атомную войну.

Впрочем, эти новости были Сапрыкину безразличны. Следовало заниматься своим положением, потому что, несмотря на ликвидацию самоходки, он сам находился под подозрением, даже если ему удалось бы доказать федералам, что прямых доказательств его вины нет и что виновата сама безбашенная команда «Бесогона», которая решила закончить войну одним ударом, ликвидировав Зеленского. В настоящий момент ему стоило сосредоточиться на сборе фактов своей невиновности.

Солдаты вынесли из помещения последние пакеты с мусором, побрызгали пол водой, чтобы осела пыль, и в бункере появился Чуев с папкой красного цвета, рухнул на стул, пыхтя как паровоз.

– До сих пор не могу поверить, что Лобовы исчезли!

– Факты – упрямая вещь, – буркнул Сапрыкин, всё ещё бегая глазами по монитору.

– Я тут кое-что надыбал про Шелеста. Олег не простой полковник, он комиссар оперативного подразделения РОКа. Как будем отбрёхиваться от следаков Самойлова? Они уже мчатся сюда. Свалим всё на Корпус?

– Я тебе свалю! – повернулся к нему Сапрыкин. – Жить надоело?

– Думаешь, роковцы настолько сильны?

– Дело не в роковцах, хотя Корпус, конечно, сила. Читал, какой вой подняли на Западе? Если НАТО взбесится из-за гибели их военной делегации, запросто может начаться большая война.

– Не верю в атомную.

– Запад проигрывает, американцы проигрывают и, когда убедятся, что мы и впрямь победим, запросто могут развязать ядерку. Терять им будет нечего.

– Неужели они станут мстить за пана Зе?

– При чём тут пан Зе? Он был шестёркой и погиб шестёркой. Сменщик ему уже назначен американцами, так что в стратегическом плане ничего не изменится.

– Но решение убрать Зеленского было… – генерал пожевал губами, – непродуманным.

– Да, это верно.

– Мне жаль Шелеста. Да и этих парней, Лобовых.

– Мне тоже.

Внезапно в бункере что-то изменилось.

В центре помещения возникло переливчатое прозрачное облачко, мгновенно расширилось и превратилось в тесно прижавшихся друг к другу мужчин в боевых спецкостюмах.

Глаза Сапрыкина полезли на лоб.

– Какого рожна…

Чуев оглянулся. У него отвисла челюсть.

Группа появившихся на бетонном полу спецназовцев распалась. На генерала смотрели четыре одинаковые пары глаз.

– Л-лобовы?!

Из-за спин четвёрки «близнецов» вышел мужчина на голову ниже, без шлема, но с автоматом в руках.

– Не ждали? – ухмыльнулся он, пробежав по помещению оценивающим взглядом.

Один из Лобовых шагнул к столу. Это был Тарас.

– Товарищ генерал, объявите тревогу! Надо срочно освободить бункер!

– Вы с ума сошли, капитан?! – ожил Сапрыкин.

– Нет времени объяснять. Под бункером заложено взрывное устройство. – Он оглянулся на товарищей. – Ищите!

Иннокентий, Итан и Таллий разошлись по бункеру, вглядываясь в стены, потолок и пол и прислушиваясь к своим ощущениям.

– Да в чём дело?! – вскочил Чуев. – Что за бред?! Какое взрывное устройство?!

Рука Сапрыкина потянулась к селектору.

Тарас покачал пальцем:

– Вызывайте сапёров! Срочно! И немедленно уходите! До штаба в бункере располагался опорник ВСУ, а то и такой же штаб. Уходя, нацисты заминировали его.

– Мы обследовали… и не нашли.

– Плохо искали.

– Да побыстрей же, чёрт бы вас побрал! – рассвирепел Штопор. – Жить надоело?!

Чуев побледнел, переводя глаза с лица лейтенанта на лица «близнецов».

– Вызывайте «Гром», Евгений Константинович!

– Болван, прости господи! – сплюнул Шалва. – Мы не в игрушки играем!

– Здесь нет, – сказал Итан, переставая сканировать взглядом пол помещения.

– Согласен, – кивнул Таллий. – Где-то внизу, на втором этаже.

– Погнали!

Нежданые гости устремились в коридорчик, ведущий в оперативный зал.

Тарас оглянулся:

– Не стойте истуканом, товарищ генерал, объявляйте эвакуацию! И направьте сапёров на нижний уровень!

Промчались через гудящий и пощёлкивающий зал, провожаемые удивлёнными глазами операторов и служащих штаба, спустились на нижний уровень бункера. Наткнулись на двух бойцов в боевом камуфляже. Объяснять, что происходит, и в самом деле было некогда, и Тарас рявкнул:

– Тревога! Бункер заминирован! Начинайте эвакуацию!

– Здесь! – Таллий метнулся к железной двери, окрашенный в жёлтый цвет.

– В этой камере сидели Шелест и Утолин, – сказал Иннокентий.

Дверь была закрыта, но не на замок, её распахнули и ворвались внутрь.

– Держи спины! – остановил Тарас Шалву.

Лейтенант вернулся в коридор, ворочая стволом АК‑12.

Обыскали тесную комнатку с голыми бетонными стенами, оборудованную нарами и трубкой душа в углу, над стоком. Пахло мочой и сырым бетоном. Очевидно, этот бункерок использовался украинскими боевиками в качестве изолятора.

Таллий нагнулся под нары.

– Помогите!

Сдвинули деревянную пристройку с двумя лежаками, обнаружили деревянный щит, прикрывающий лаз.

Таллий намерился было спуститься в лаз, но Иннокентий задержал поручика.

– Останься! Я полезу!

– Почему?! – возмутился сто одиннадцатый Лобов.

– Ты имел опыт по разминированию взрывных устройств?

– Н-нет. А ты?

– Я тоже, но воевал я дольше.

– Пойду я! – твёрдо объявил Тарас. – В курс подготовки ИСБ входила учёба сапёров. Если понадобится, позову.

Он включил нашлемный фонарь, поворочал головой, осматривая лаз, и ящерицей скользнул в узкое круглое отверстие.

Колодец со скобами привёл его в неглубокий бетонный мешок, забитый до отказа серыми мешками. Судя по запаху, это была селитра. И было её тут не меньше двух тонн! «Рванёт, – подумал капитан, – от штаба только рожки да ножки останутся!»

У стены на верхнем мешке лежал открытый чёрный дипломат, на внутренней поверхности крышки которого светилась серебром очередь цифр и букв английского алфавита. «Storm land», – прочитал Тарас. Это был взрыв-модуль, какими пользовались британцы, разрабатывающие участки для открытой добычи полезных ископаемых. Но применялись эти машинки и на войне. Дипломат был опутан проводами, исчезающими в щелях между мешками, никаких циферблатов не имел, но мигающий красный индикатор на торце указывал, что он ждёт радиокоманды.

Свело мышцы живота.

– Что там? – послышался голос Иннокентия.

– Закладка, – ответил Тарас, успокаивая пульс. – Две тонны селитры и коммандер.

– Сможешь выключить?

Он помолчал, потянулся было к крышке модуля и замер, заметив отходящие от другого торца красные проводочки. Виски вспотели. Тот, кто устанавливал мину, предусмотрел появление сапёров или просто любопытных, кто бы ни наткнулся на схрон.

– Нет!

– Может, сапёры справятся?

Тарас молча полез обратно, стряхнул с груди пыль.

– На мине стоит блокиратор, а может, и не один. Надо уходить отсюда. Мы лишние на этом празднике смерти.

За дверью камеры послышались голоса, команды, крик Штопора:

– Стоять! Идёт разминирование!

Тарас выглянул. За ним следом появились Итан, Иннокентий и Таллий.

Голоса смолкли.

В коридоре за разбитым контейнером стояли с автоматами в руках бойцы в камуфляже, направив на Шалву стволы, и одно мгновение казалось, что они сейчас откроют огонь. Но вслед за Тарасом, откинувшим забрало шлема, то же самое сделали «близнецы», и ошеломлённые их сходством бойцы «Грома» испытали шок.

– Кто командир? – спросил Тарас.

Спецназовцы завертели головами. Из-за их спин вышел вперёд худенький боец, откинул пластину.

– Лейтенант Горбяк.

– Здесь под полом мина и две тонны селитры! Если мы задержимся хоть на минуту, наши куски будут собирать по всей деревне.

– Не понял!

– Здесь мина…

– Не может быть…

– Очнись, лейтенант! – сердито бросил Иннокентий. – Иди сюда, удостоверься! Только потом некому будет докладывать о находке!

– Иди, иди, – добавил Шалва.

Командир группы облизнул губы, но поймал говорящий взгляд Штопора и переменился в лице.

– Отходим!

– Слава богу, хоть ты не дурак!

Бросились наверх вслед за бойцами «Грома».

Раздались крики:

– Всем покинуть бункер! Штаб заминирован! Быстрее, быстрее, тревога не учебная!

Уже на выходе из здания встретили четверых спешащих сапёров, судя по шевронам на рукавах камуфляжа. Развернули всех обратно, бросив растерянному командиру группы:

– Не лезьте, может взорваться в любую секунду!

Поток военных из бункера оказался не очень большим, и уже через три минуты иссяк. Последним из здания вышли Сапрыкин с кучей папок в руках, Чуев с целым полиэтиленовым мешком документов и двое суетящихся штабистов, капитан и майор. Не спеша, словно специально демонстрируя свою несгибаемую волю, храбрость и презрение к смерти, генералы двинулись по улице прочь, пока кто-то издалека не закричал:

– Бегом, товарищи! Ну нельзя же так!

Это подействовало: Сапрыкин перешёл на трусцу.

– Побочный продукт цивилизации – идиот с высшим образованием, – хмыкнул Иннокентий, наблюдавший эту картину в сотне метров от здания.

– Командующего нельзя называть идиотом, – мрачно возразил Шалва. – Всё-таки он отдал приказ эвакуироваться.

– Да, но перед этим он отдал приказ убрать свидетелей.

– А что бы сделал ты, если бы тебе кто-то приказал убрать свидетелей?

– Я не ангел, – пожал плечами восемьдесят восьмой Лобов. – Однако никогда не стал бы убивать своих!

Сапрыкин заметил стоявшую отдельно четвёрку «близнецов», свернул к ним, разглядывая мрачные лица. Остановил взгляд на лице Тараса.

– Вы ещё здесь?

– А где нам надо быть? – огрызнулся Шалва.

– Вы же могли скрыться через этот ваш… кюар.

– Успеем.

– Почему?

– Что почему?

– Почему вы вернулись и предупредили?

Тарас усмехнулся:

– Потому что мы своих не сдаём, товарищ генерал-лейтенант.

И в этот момент раздался взрыв!

Земля разверзлась, бетонное строение над бункером взлетело в воздух на вершине огненно-дымного фонтана, разваливаясь на куски. По улице хлестнула взрывная волна, валя с ног убегающих людей.

Когда Сапрыкин поднялся на ноги и проморгался, рядом уже никого не было.

Неизвестный Донбасс

13 июля, ночь

Тревога покинула душу только после того, как десант Лобовых вернулся в бункер двадцать четвёртого реала, и Тарас убедился, что раненые Шелест и его сестра пришли в себя после «нанооперации», проведённой Стефанией и Лавинией. Обе «врачихи» (по выражению Шалвы) имели выращенные в качестве дополнительных органов медицинские функционалы с нанозапасом и без особого труда справились с лечением пострадавших. Пули в животе Снежаны и в ключице Шелеста были «съедены» наночастицами, а точнее растворены, все раны, в том числе колотая, зашиты, и брат с сестрой уже могли двигаться.

Тарас молча обнял Снежану, прижав к себе, и девушка с улыбкой пожурила капитана:

– Осторожнее, швы разойдутся.

Собрались все вместе, решили выбраться из брошенного затхлого бункера на природу.

Наверху был вечер. Солнце зашло, и небосвод потерял голубизну, темнея к востоку. Деревня Крюково в этом реале ничем не отличалась от прототипа в двадцать третьей ветке Мультиверса, но, в отличие от неё, было гораздо меньше народу. Фонари не горели. Почти никто по улицам не шлялся. А военной техники вообще не видно. Фронт здесь действительно откатился к западу и едва был слышен.

Расположились на груде дров в саду уцелевшего дома, сверкавшего побелкой, но брошенного, судя по выбитым окнам. Шалва рассказал всем о результатах похода в двадцать третий реал, удивив обоих полковников. Утолин, на лице которого остались побелевшие после лечения царапины, покачал головой.

– Мне Сапрыкин всегда нравился. Никогда бы не подумал, что он способен отдать приказ ликвидировать самоходку.

– Ему кто-то приказал из Москвы, – напомнил Иннокентий.

– Этот кто-то должен быть не ниже министра или главнокомандующего.

– Главнокомандующий – президент, а он ед-ва ли знал о фактическом раскладе обстоятельств.

– Да хрен с ними всеми, – хмуро сказал Шалва. – Дело сделано, и ничего не воротишь. Жалко, что наш кюар-ключ не машина времени и мы не можем вернуться во времени назад и предотвратить происшедшее. Не то я первым мотанулся бы в девяносто первый год и грохнул Ельцина! Вместе с Шушкевичем и Кравчуком!

– Почему их? – удивился Утолин.

– Потому что эти предатели добили Союз!

– Тогда уж надо идти глубже, – усмехнулся Шелест, – и поубивать всех негодяев от Хрущёва до Горбачёва.

– Тогда уж первым Гитлера! – воскликнул Таллий. – Вот уж кто дьявольское создание!

– Не надоело вам возвращаться к этой теме? – поморщилась Снежана.

Её не услышали.

– А нынешние лидеры не дьявольские создания? – поинтересовался Иннокентий. – Тот же Обама, Клинтон, Байден, всякие там Шольцы с фон дер Бляйденами?

– Во-во, – хохотнул Шалва. – А наши олигархи чем лучше? Печати ставить не на что!

– В таком случае надо говорить обо всём человечестве, – тихо сказала Лавиния, не отходившая от Итана ни на шаг. – Библия врёт: человек – не Божье творение.

– Ну, договорились до Библии, философы, – мягко сказал Итан. – Я абсолютно убеждён, что наши девчонки, – он обнял Лавинию за плечи, легонько прижал к себе, – созданы Богом! Чего не скажешь о нас, мужиках. Давайте-ка обсудим положение и выработаем план действий. А положение у нас, честно говоря, аховое. Особенно в наших родных ветвях.

– Не надо было соглашаться стрелять по Киеву, – проговорил Иннокентий с сожалением. – Мы, по сути, помогли американцам легитимно сменить потерявшего их доверие президента Украины.

– Я не только двадцать третий реал имел в виду. В моём сорок первом варианте тоже дела идут хреново. Да и в восемьдесят восьмом, и в сто одиннадцатом. Но там хоть наша армия подошла к Львову.

– Предлагаю разбираться со всеми вариантами по очереди, – сказал Шелест.

– Прошу прощения. – Тарас вспомнил об оставленных в двадцать третьем реале бойцах. – Нам надо срочно забрать Кота и Соло! Они сейчас вынуждены прятаться в районе уничтожения самоходки. А отсюда до той деревни почти тридцать километров.

Помолчали, поглядывая на уплывающую в ночную темноту деревню.

Где-то раздался кошачий мяв. За ним всполошное хлопанье крыльев курицы. Забрехала собака. Жизнь потихоньку напоминала о себе.

– Есть предложения?

– Вернуться в двадцать третью ветку, – сказал Итан, – найти «вертушку»…

– Это займёт немало времени и потребует дополнительных средств, которых у нас нет.

– Я помогу найти дополнительные средства, – сказал Шелест. – Позвоню кое-кому.

– Я тоже, – добавил Утолин.

– Вы хотите вернуться?

– Да.

– Не забывайте, что вас нет. Самоходка уничтожена, бункер штаба, где вас допрашивали, тоже. Думаю, Сапрыкин доложит наверх, что все погибли, и…

– И это хорошо, потому что в этом случае нас никто искать не станет.

– Однако нам придётся скрываться, – тихо сказала Снежана.

Ответом ей было молчание.

Потом заговорил Итан:

– Мы можем переселиться в какой-нибудь реал, где война закончилась или вообще не начиналась.

– Мочь-то мы можем, – задумчиво проговорил Иннокентий, поглядывая на молчавшую Стефанию, – но долго ли протянем вдали от родных мест?

– Ты такой сентиментальный? – фыркнула разведчица.

– Очень, – сознался аналитик. – Иногда сам удивляюсь.

– Так каков наш план?

Головы повернулись к Тарасу, лицо которого уже было заштриховано вечерней полутьмой.

– Тут есть люди постарше, – огрызнулся он, – поопытней и повыше званием.

– Мы вернёмся в любом случае, – сказал Шелест. – Бегать по реалам не наше дело. Да и скрываться не хочется. Мы не преступники.

– Согласен, Олег, – вздохнул Утолин.

– Никто не хочет бегать по реалам, – сказал Тарас. – Вот что можно сделать. Отправим старших домой. Мне почему-то кажется, что преследовать их не станут. Не за что. Заберём моих парней, они сами решат, что им делать.

– Я останусь с тобой, командир! – сказал Шалва. – Что бы ты ни задумал.

– Обсудим. – Тарас повернулся к Снежане, задержал дыхание. – Ты тоже останешься… с братом?

– Подумаю, – отрезала она.

Сердце отпустило: ответ сестры Шелеста ещё оставлял надежду на то, что она захочет остаться с «мстителями».

– Ладно. В двадцать третьем мы уже сделали всё, что могли…

– Эт точно! – хмыкнул Шалва.

– Но я бы хотел помочь Итану с его «старухой», а потом Кеше с «Баталером».

Иннокентий засмеялся.

– Наполеоновские планы, братец. Но спасибо.

– На мелочи мы не размениваемся, – издал ещё один смешок Шалва.

– Что ещё за старуха, с какой вы собираетесь разобраться? – спросил Утолин.

– Система искусственного интеллекта, – прыснула Снежана. – В сорок первом реале именно она управляет боевыми действиями на Украине. Официальное имя – «Маршалесса».

– А в восемьдесят восьмом то же самое делает ИИ «Баталер», – добавил Шалва.

– То есть это, по сути, «Скайнет», как в голливудских фильмах «Терминатор»?

– Практически.

– Только эти нейросети, – добавил Иннокентий, – реально существуют и равнодушны к людям, хотя ведут себя не менее агрессивно к тем, кто им мешает.

– Это точно, – проворчал лейтенант, – если они легко посылают умные пули, чтобы убить человека.

– Их логика в этом плане ничем не отличается от логики создателей ИИ, то есть от человеческой.

– И как же вы собираетесь воевать с этими… интеллектами? – спросил Утолин скептически.

– В нашем реале изобрели электромагнитную бомбу, – подключился к разговору Таллий. – Китайцы придумали. Если её активировать над территорией противника, отрубятся все электронные подсистемы и компьютеры.

– Но ведь при этом неизбежны катастрофы! В больницах перестанут работать приборы для поддержания дыхания и сердца, остановятся атомные реакторы… либо взорвутся!

– А это наших друзей не колышет. Захотят – взорвут.

– Это не решение проблемы, – покачал головой Шелест.

– Никто не собирается взрывать электромагнитные бомбы, – мягко сказал Иннокентий. – Потому что тогда проиграют все – и мы в том числе. Тут надо действовать изобретательнее.

– Я знаю как! – взвился Таллий.

Послышались смешки.

– Колись, – предложил Шалва.

– Нужно провести поиск уязвимостей для таких мощных систем ИИ, – проговорил Итан.

– Всё намного проще: стереть память «старухе» и «Баталеру»!

– Тогда мы точно проиграем войну.

– Почему проиграем? Стирать надо точечно, а если понадобится, то и украинским компам.

– Как ты это сделаешь? Всё равно понадобится бомба.

– А умные пули! – вдруг проговорила Лавиния.

Стало тихо. Собеседники молча обдумывали идею хакерши.

– Вирусы, – хмыкнул Итан. – Индивидоры.

– Конечно! – вскричал Таллий и, сконфузившись, прижал руку ко рту. – Молодчина, Лави! Всунуть в индивидора спецпрограмму типа «Трояна», и она быстренько перепрограммирует любой ИИ!

– Но тогда рухнет вся система управления, и не только войной, но и страной! – проворчал Шелест.

– Да нет же, не рухнет! Надо будет лишь удалить из памяти ИИ-систем сведения о нас, о Лобовых, и всё!

Помолчали ещё минуту.

Шалва шибко потёр шею ладонью.

– Ну ты и Дублин, лейтенант Топорадзе!

Раздался дружный смех.

Впервые в жизни четвёрка «близнецов» Лобовых отреагировала на сказанное не сдержанным намёком на улыбку, а искренним весельем.

К ним присоединились и девушки, и оба полковника, неожиданно почувствовавшие себя уверенно.

Октябрь, 2023