Пошептал что-то, трижды сплюнул, Подмигнул и присвистнул: «Эге! У тебя ж и зарыто в стоге». Баба к сену – отрыла пропажу. «Вот так знахарь! Чем хочешь уважу: Сверх куля, еще на от руки». И, отмерив с походцем муки, Поплелась к куме поскорее, Рассказать о Жучке-чудодее.
Не прошло и двух дней, как о нем Затрубили в уезде кругом. Лучшей конь пропадает с усадьбы У боярина. Как разыскать бы? «А Жучка-чудодея позвать!» Погадал-погадал он опять: «Увести, мол, коня не успели: Привязали за рощею к ели». Привязал-то, небось, его сам. Ну, вестимо, нашли его там. А боярин, на зависть дворовых, Выдал знахарю десять целковых.
Тут он в пущую славу вошел: Слух о нем до столицы дошел, Той порой у царя у Гороха Шла возня во дворце, суматоха: У него, из уборной дворца, Лучший камень пропал из венца, Самоцветный ли камень, чудесный, Краше радуги в тверди небесной, От которого в темной ночи За семь верст исходили лучи. Отрядили к Жучку колесницу, Повезли чудодея в столицу.
