Василина Александровна Лебедева
Я не предам тебя
Глава 1
– Вот как начнётся театральный сезон, выведем тебя в свет, и найдёшь себе жениха, а может и не одного, – с мечтательной улыбкой говорила Мионела. – Только откормить тебя немного надо – тощая стала и бледная. Завтра к обеду принесу фрукты. Муж кстати даже слова не сказал, когда попросила и тебя сопровождать на премьеру. А там весь свет будет и вот, увидишь – прихорошим тебя так, что этот граф, твой бывший, локти кусать будет! – продолжала подруга, попивая чай и не замечая – насколько фальшива улыбка и интерес у сидящей рядом Аделины.
– Я немного устала, Мили, сегодня было много лекций, пойду отдыхать, – поднялась девушка и, попрощавшись с подругой, вышла из её кабинета, направляясь домой.
Уже червляна вошла в свою пору, и в воздухе пахло приближающимся теплом, первыми ростками, которые стремились проклюнуть влажную почву, на деревьях появились почки, что вскоре дадут жизнь изумрудным листьям.
За это время коронер несколько раз дотошно допрашивал Адель, и девушка, видя сомнения в глазах законника по поводу того – помнит она или нет случившееся, пошла на уловку:
– Прошу вас, – после очередных вопросов в кабинете коронера, взмолилась Аделина, жалобно глядя на мужчину, – объясните – что произошло в тот световик? Никто ничего не знает, мне не рассказывают! Отчего граф лос-Тиаз не желает со мной даже переговорить? Освальдо, иномирянка – пропали! Что тогда случилось?
Посмотрев подозрительно на девушку пронзительным взглядом, коронер поднялся из-за стола и прошёлся по кабинету, заложив руки за спину.
– Хорошо, кивнул мужчина, – в тот световик вы по неизвестной мне причине позвали барона ан-Джил в свой дом и…
– Я? – Адель изумлённо воскликнула, коронер досадливо поморщился:
– Прошу вас не перебивать! Итак, кто-то из адептов видел как барон, оглядываясь, шёл к вам домой и сообщил гали Смитт и сразу графу лос-Тиаз. Видимо с бароном вы встретились отнюдь не для разговора! – здесь коронер противно усмехнулся, наблюдая за Аделиной, которая слушала его, приоткрыв рот, надеясь, что не переигрывает. – Прибывший граф, увидев неприятную для него сцену – удалился порталом, адептка Смитт закатила скандал и в результате, вы оказались правы – она атаковала вас огненной стихией. Барон при допросе рассказал, что прикрыл вас своим щитом, но вы и сами оказались агрессивно настроенной – активировали атакующий артефакт и направили искристую молнию в адептку. Вас с трудом смогли остановить барон и его друг – декан факультета.
Аделина, не выдержав, опустила низко голову, чтобы коронер не заметил бурю гневных эмоций наверняка сверкающих в её глазах.
– Но! Несмотря на то, что вы напали и применили запрещённые действия в сторону адептки – я вас не взял под стражу и даже верну вам разрешение на преподавательскую деятельность. Не из-за моего расположения к вам, а потому что вы помогли раскрыть второй дар Смитт, который она, оказывается, могла сама разблокировать. Помогли поставить точку в деле о нападении на адептку, о котором она солгала.
– И… – Аделина, не поднимая головы, тихо спросила: – где теперь Смитт и Освальдо?
– Смитт забрали в столицу – это уже не ваша проблема, барон перевёлся в другую академию, а вам бы я посоветовал забыть об этом инциденте и продолжать жить. Вы молоды, перспективны как артефактор, так что думаю, и достойные кандидаты в мужья не замедлят объявиться.
Покинув кабинет коронера, Аделина никак не могла понять – для чего нужно было устраивать весь этот спектакль? Только вот спросить, посоветоваться ни с кем не могла и решила на время оставить этот вопрос. Тем более у неё были проблемы поважнее исчезнувшей в неизвестном направлении иномирянки.
Академия гудела как улей – лишь малая часть поддерживала девушку в сложившейся ситуации, ещё часть были равнодушны, а большая часть с удовольствием перемывала ей кости. Злые сплетни, шепотки и откровенные издёвки звучали за спиной девушки и самое лестное из них было – брошенная куртизанка.
Никто не знал, что каждый световик, возвращаясь к себе домой, девушка, сжавшись в комочек, скулит от душевной боли. Воспоминания о тёплой улыбке, ласковых руках, нежном взгляде, о проведённых световиках и страстных теменях в объятиях Леандора рвали сердце на куски. Только лишь одна мысль о том, что в её чреве растёт дитя, не давала девушке упасть духом и скатиться в пучину безнадёжности.
Шрамы от ожогов, которые в то время пока рядом был граф, в то время пока она была счастлива – потускнели, были еле заметны, сейчас налились багрянцем и уродовали её и так посеревшее, исхудавшее лицо.
– Ты должна нормально питаться! – выговаривала с гневом мастересса факультета целительства, единственная кто знал о беременности Адель.
– Я ем! – поморщилась Аделина, – ем и ем, а всё обратно и тошнота уже замучила, – пожаловалась она женщине.
– Токсикоз пережить надо, только облегчить можно, – вздохнула мастересса, понимая, что тошнота у девушки не проходит не только от токсикоза, но и от стресса, в котором она живёт. – Ты капли принимаешь?
Аделина молча кивнула.
– Тебе нельзя будет оставаться здесь, – подняла мучивший Адель вопрос мастересса.
– Знаю, – Аделина мрачно посмотрела в окно.
В их стране нравственные устои были таковы, что девушка должна до свадьбы оставаться невинной, а уж если забеременела – это порицалось жесточайшим образом! Родившая без мужа подвергалась гонениям, всеобщему осуждению и никого не интересовали причины, только сам факт наличия дитя у незамужней.
– У меня сестра проживает в небольшом городке далеко отсюда. Она конечно женщина старых устоев, но живёт она обособленно, и ты можешь поселиться у неё. Там никто даже не узнает о ребёнке.
Поблагодарив мастерессу и пообещав подумать, Адель проводила женщину.
Сама же задумалась: «Что же я буду там делать? Как жить и на что? Даже если буду собирать артефакты, кому продавать?» Едва подумав об этом, встрепенулась. Мысли роем промчались в голове и, не медля, Аделина вскочила. Собрав все простенькие артефакты, которые у неё были, запихнула в сумку и побежала с территории академии.
– Что-то давно тебя не было, – проворчал старый торговец, заводя девушку в свой кабинет. Он был первым кто начал у неё тайком скупать собранные ею артефакты. Аделина, вспомнив о торговце, подумала, что если он их сбывает каким-то незаконным образом, значит, сможет помочь ей.
– Да, на меня столько свалилось неприятностей, что не до работы было, – соврала девушка, а торговец сразу насторожился:
– Какого рода неприятности?
– Личного характера, гранд. И поэтому у меня к вам есть одна деликатная просьба.
Торговец некоторое время пристально рассматривал девушку, отметив её нездоровый цвет лица и потускневшие глаза.
– Что ж, говори, – наконец кивнул.
– Мне нужны фальшивые документы, – выпалила Адель, глядя на пожилого мужчину, который удивлённо приподняв брови, помолчал некоторое время.
– Хм, даже так? Вот что тебе скажу, милая – либо ты сейчас рассказываешь мне всё честно и я сам буду думать как тебе помочь, либо – делаем вид, что ты ничего не говорила и возвращаешься домой. Только имей в виду – я всё равно узнаю – соврала ты мне или нет.
Осмыслив сказанное торговцем, Адель решила признаться ему:
– Я всю трефу провела с мужчиной. Знатным. Он меня бросил и я беременна. Сами понимаете – не будет мне житья здесь, сгноят.
– И зачем тебе документы? Куда податься хочешь?
– В Заливию, – без сомнений ответила девушка. – Там более свободные нравы и нет таких строгих правил, законов как у нас. Мне нужны документы о том, что я закончила академию. Сейчас мне двадцать одна колода, соответственно учиться ещё осталось две, поэтому нужен фальшивый сертификат артефактора. Ну и поменять удостоверение на новую фамилию и возраст. Вы сможете? – она с огромной надеждой смотрела на задумавшегося торговца.
Мужчина почесал подбородок, и откинулся на спинку кресла, сложив руки на животе.
– Мне надо подумать. Приходи ко мне… – опять задумался, покачал головой: – Сам тебя вызову.
Поникнув и оставив артефакты, Адель чувствовала себя так, словно все её надежды рухнули, но когда выходила, торговец её подбодрил:
– Ты нос не вешай. Помогу тебе, а вот как? Пока не придумал, – и подмигнул воспрянувшей духом Аделине.
В одну темень Аделине так и не удалось уснуть – стоило закрыть глаза, как видения страстных, обжигающих поцелуев Леандора накрывали её с головой, сбивая дыхание, заставляя скулить от тоски. Промаявшись до восхода светила, Аделина, уже сидя на лекциях, решилась написать графу. Обычное письмо, которые отправляют друг другу неодарённые люди.
«Может, если он не хочет говорить со мной, не принимает послания искры, то хотя бы письмо прочитает?» – задалась вопросом девушка и решительно отправилась домой.
Только вот по дороге, в вестибюле, услышала разговор адепток, который заставил Адель приостановиться и, спрятавшись за огромным растением в кадке, прислушаться:
– … вроде помолвка с ней у графа лос-Тиаз была давно обговорена. Говорят, она очень красива, – рассказывала одна из девушек двум подругам, – Их видели в театре, и граф за ней так красиво ухаживает, говорят, услужливо руку подставляет, пальчики целует и…
– Что же он с нашей серой мышью всю снежную трефу провёл? – перебила болтливую адептку подруга.
– Так потому что та девушка порядочная – училась в академии, а вот сейчас окончила, совершеннолетняя.
– Ну а мужику надо было же с кем-то напряжение сбрасывать, – вставила под звонкий смех третья.
Каждое их слово резало сердце Адель тупым ножом, заставляя кровоточить болью его сильнее, вынуждало девушку, стоящую за растением, судорожно впиваться зубами в свою же ладонь, чтобы не закричать!
Пошатнувшись и едва не выдав своего присутствия, Аделина медленно побрела домой.
«А может правда – Леан ждал, когда та девушка, его невеста, окончит академию?» – возникла у неё догадка, заставив замереть на месте. «Может ему она дорога, именно к ней он отлучался, а мне ничего не рассказывал? А если так – нужен ли ему ребёнок от той, с кем просто проводил время?»
Решение о письме мгновенно испарилось, и отрезвляющая страшная мысль посетила Аделину: «А что если он ценит свою невесту, что если, узнав о беременности, которая может кинуть тень на его моральный облик, воспримет нашего дитя как угрозу своему браку и заставит меня избавиться от него?».
Приложив одну ладонь к груди, где судорожно от страха забилось сердце, другую ладонь к животу, где искрилась энергия жизни её маленького счастья, Аделина решила, во что бы то ни стало, скрыть беременность от всех! Она никому не даст в обиду своё чудо, своё дитя! Она будет бороться за него! «Я люблю тебя, мой хороший, – шептала девушка, поглаживая живот – никому не дам в обиду!»
Ворвавшись в кабинет к мастерессе целительства, лихорадочно спросила у опешившей женщины:
– Каждый целитель может увидеть искру жизни в моём чреве?
– Что? – не поняла сначала мастересса, а когда Адель более внятно повторила, качнула головой: – Нет. Пока срок маленький, но ещё световиков двадцать и твоё состояние будет очевидным. Но я как раз размышляла над этим – ты же артефактор, вот и сделай себе артефакт сокрытия энергии, но такой, чтобы крепился на животе. На поясе, например.
Аделина сославшись на здоровье, забросив лекции, пару световиков провела в своей мастерской. Вспомнила слова Леандора о том, что тени разумны и чувствуют и поняла, что надо создать артефакт, скрывающий не просто её беременность от целителей, но и от теней. Долго размышлять не пришлось. Опыт благодаря тому же графу у Адель был, когда она создавала для него же артефакт, чтобы мог работать в кургане.
– Ну как? – спросила, а сама затаила дыхание.
Мастересса целительства внимательно посмотрела на Аделину и восхищённо улыбнулась, от чего Адель облегчённо выдохнула.
– Да-а-а, девочка, – протянула женщина, с улыбкой покачивая головой, – ты действительно талант! Я совершенно не вижу, не чувствую искры жизни. Ну, а как насчёт переезда? Ты решилась?
– Дайте мне немного времени, – качнула головой девушка с натянутой улыбкой. Только вот внутри, в душе, с каждым световиком надежда на удачное разрешение ситуации уменьшалась – от торговца не было известий.
Когда уже у девушки едва хватало терпения ждать, во время лекций перед ней вспыхнула искра сообщения. Без раздумий Адель сорвалась с лекции, чтобы спрятавшись в закутке, предварительно осмотревшись по сторонам, услышать:
– Гали вашу просьбы выполнил, но не совсем таким образом, как вы просили, – донёсся до неё сухой голос торговца. – Через два световика выходной и предлагаю вам посетить меня ранним утром.
Два световика Адель провела как на иголках. Разные мысли, предположения и в итоге – бессонные темени отразились на её самочувствии самым плачевным результатом.
Утром третьего световика приняв настойку от головной боли, с трудом впихнув в себя кашу, отправилась к торговцу.
***
– Мы будем обсуждать всё на улице? – удивилась девушка, подбежав к ожидающему на крыльце лавки торговцу.
На этой торговой улице выход из порталов был запрещён, поэтому Адель пришлось пробежаться, чтобы не опоздать.
– Нет, гали, – улыбнувшись, мотнул головой торговец, пропуская в лавку пышнотелую женщину. Они по давней договорённости обращались друг к другу на людях официально.
Вот и сейчас, подставив локоть, за который ухватилась Аделина, мужчина повёл её по улице, поясняя:
– Ваш вопрос довольно-таки щекотлив, поэтому и решение у меня неординарное.
– И? – Адель с нетерпением повернулась к мужчине.
– Нам придётся пройти к порталам и перенестись в отдалённую провинцию. Сам я вам пояснять ничего не буду, только организую встречу с одним человеком.
– Ми-Раминес, прошу вас, – с мольбой посмотрела на торговца, – поясните хоть что-то!
Но мужчина с хитрой улыбкой только покачал головой, увлекая девушку к стационарным каменным кольцам порталов.
Спустя некоторое время они подъехали в карете к отдалённо стоящему особняку незнакомого Аделине городка.
– Прибыли, – крикнул извозчик.
– Ожидай меня здесь, – распорядился торговец, помогая Аделине вылезти из экипажа. Девушка с интересом рассматривала явно очень старинный особняк.
Здание в данный момент находилось в плачевном состоянии. Подъездная дорожка была местами разбита, и вдоль неё тянулся заброшенный парк, сам же особняк посерел от времени, и было видно, что хозяевам не хватает средств, чтобы поддерживать его в достойном состоянии.
Молча поднявшись по широкой лестнице, торговец, ухватившись за дверное кольцо, удерживаемое пастью медного льва, постучал в дверь.
Встреча с сухоньким старым и сморщенным дворецким, представление и вот торговец, уведомив Адель, что будет ожидать её в местной гостинице, откланялся, оставив девушку, которую проводили в малую гостиную.
– Барон лос-Гарьяро уже оповещён о вашем приезде. Смею вам предложить – кофрей, чай?
– Чай, будьте любезны, – присев на софу, девушка в ожидании таинственного барона и чая осмотрелась.
Если снаружи особняк выглядел так, словно требовал небольшую реставрацию, то внутри было более печальное зрелище. Всё и обстановка, и давнее отсутствие ремонта не говорило – кричало о несостоятельности владельцев. Скрипнула дверь, Адель обернулась, и ей пришлось приложить максимум усилий, чтобы не выдать ошеломлённого удивления.
В гостиную на инвалидном кресле прибыл мужчина средних лет, который с интересом рассматривал девушку.
– Добро пожаловать в имение барона де Маринеро лос-Гарьяро, – открыто улыбнулся мужчина.
– Благодарю, – выдавила из себя Адель и смущённо встрепенувшись, встала, протягивая мужчине руку, – графиня Муоро-Солер.
Несколько ничего не значащих фраз в ожидании чая, за время которых Адель исподволь рассматривала мужчину – на вид колод тридцать пять, русые волосы убраны в причёску, которую уже давно не носят столичные франты и на висках немного посеребрены. Лицо барона было открытым, а болотного цвета глаза выдавали в нём одарённого и излучали нескрываемое любопытство.
Взяв чашку чая принесённого пожилой горничной и отпив пару глотков, Аделина решительно спросила:
– Меня сюда привёз гранд ми-Раминес и смею предположить – вы в курсе моей деликатной проблемы?
– Совершенно верно, – кивнув, барон поставил чашку на столик. – Позвольте признаться – я, узнав о вас, изначально навёл справки, прежде чем предлагать вам что-либо и выяснил кто же отец вашего дитя. Должен признаться был весьма удивлён его фамилии.
Мужчина естественно заметил, как побледнела Адель, поэтому потянувшись к графину, налил воды в стакан и протянул девушке. Порывисто выдохнув, Аделина от волнения даже стукнулась зубами о стеклянный край стакана, прежде чем отпить воды.
– Прошу вас, графиня – не переживайте так! Я ни в коей мере не хотел вас чем-то растревожить! – барон с беспокойством смотрел на девушку. – Просто решение, которое вам я предложу слишком радикальное, но именно поэтому должен спросить – вы хотите просто покинуть страну или спрятаться так, чтобы вас не нашли?
– Второй вариант, – сглотнув, Аделина поставила на стол стакан. – Я хочу, чтобы меня не нашли.
Кивнув, барон нажал на рычаг и выкатил инвалидное кресло, поставив его так, что сейчас он был напротив девушки. Не отводя взгляда от замершей Аделины, полез в карман, вытаскивая продолговатый предмет.
– Тогда у меня очень простое, но верное решение для вас – умереть.
Глава 2
– Тогда у меня очень простое, но верное решение для вас – умереть, – с кривой усмешкой произнёс мужчина.
– Что… что вы имеете в виду, – Адель нервно ухватилась за артефакт, висящий на цепочке, на шее, а сейчас скрытый тканью платья.
– О, вы только не нервничайте! Прошу вас! – барон достал из кармана продолговатый предмет, похожий на серебряную сигару и, нажав на основание, впрыснул себе что-то в рот, откашлялся, прежде чем продолжить: – Ранение в лёгкое и теперь временами тяжело дышать. Так о чём это я?
– Вы предложили мне умереть, – Адель сгруппировалась, готовая в любой момент вскочить и ринуться из гостиной подальше от этого явно сумасшедшего.
– Да. Так вот, прежде хочу рассказать о себе. Итак, барон де Маринеро лос-Гарьяро не женат и никогда не был, детей нет, но есть младший брат проживающий отдельно. Являюсь обладателем дара управления энергией природы. После академии попал на передовую, где и получил ранения. В то время наше замечательное королевство делило клочок земли с княжеством Вирфей, мне же не посчастливилось выпуститься в самый разгар конфликта. Вследствие ранения нижняя половина тела у меня парализована, частичная парализация левой руки и повреждено лёгкое. Вот такой непривлекательный я экземпляр. Но в то же время я предлагаю вам свою руку, уж простите без сердца – выходите за меня замуж, графиня.
Закончив, барон с интересом наблюдал за сменой эмоций на лице Адель. Видимо её реакция мужчину забавляла, поскольку через несколько мгновений он рассмеялся, в то время как девушка бочком отползла к краю софы и, поднявшись, с мягкой, успокаивающей улыбкой произнесла:
– Извините, мне необходимо на несколько мгновений отлучиться, я…
– Полноте, графиня, – отсмеялся барон, махнув рукой. – Я не сумасшедший! Я предлагаю вам выйти за меня замуж и уехать в любом направлении, какое вам заблагорассудится.
Присев обратно, Адель озадаченным взглядом посмотрела на мужчину:
– То есть я покину страну как ваша жена?
– Нет гали – как вдова, – посерьёзнел мужчина.
– Эм… – Адель вновь поднялась, – Барон, мне надоели ваши шутки, и думаю, на этой невесёлой ноте мы закончим наше знакомство, – она решительно направилась к двери, у которой замерла, остановившись после слов мужчины:
– Я умираю, графиня.
Медленно повернувшись, девушка посмотрела на барона. В его глазах сейчас читалась усталость и некая обречённость от своего тяжёлого существования.
– Присядьте, будьте так любезны. Я более не буду вас томить.
Дождавшись, когда девушка медленно вернётся и сядет, он отвернулся к окну:
– Я вам сказал правду – я умираю, но, – посмотрел на Адель серьёзным взглядом, – я не хочу безропотно ждать конца. Дело в том, что мой младший брат – влюблён давно и безнадёжно. Его избранница – баронесса, младшая дочь графа. И естественно отец её никогда не даст разрешения на их помолвку, свадьбу, даже несмотря на то, что мой брат – преуспевающий делец, владелец нескольких предприятий. Вы не смотрите на этот дом, – барон обвёл рукой, показывая на весьма плачевное состояние гостиной, – я сам не позволил брату вкладывать в поместье финансы. Мы давно хотим от него избавиться.
– Это всё конечно интересно, но я тут причём?
– При том графиня, что есть один старый, забытый указ короля Тодеоса третьего, о котором многие не знают, либо забыли, но он не отменён до сих пор. Так вот, вы, выходя замуж, можете передать титул не мужу, а его родственнику по мужской линии. Для меня выгода какая? Вы, став моей женой – передаёте свой титул графини Муоро-Солер моему брату и становитесь баронессой.
Аделина уже с интересом слушала барона.
– Что касается вас – вы становитесь баронессой, и я сделаю так, что в вашем удостоверении поменяется ещё и возраст, делая вас немного старше. Далее за мой счёт вам делают сертификат артефактора и диплом об окончании академии. Но далее – интереснее, – усмехнулся сам себе барон. – Вы уезжаете в выбранном вами направлении, можете даже не сообщать мне, куда вы уедете. После мне подберут в морге подходящее, главное свежее тело молодой женщины по параметрам похожей на вас и я поджигаю этот дом!
Барон не смотрел на Адель, которая шокировано слушала его.
– Я не хочу с каждым днём угасать как свеча и мучиться при этом. Мне всё равно по прогнозу целителя осталось совсем немного, а так хоть умру не напрасно. Я хочу подарить брату титул, чтобы он смог сделать предложение возлюбленной. Я же сгорю здесь, и после найдут два обугленных трупа, смею надеяться – запалю так, что только кости останутся – мужчины и женщины. В вестниках сообщат печальную весть о гибели барона Марино лос-Гарьяро и баронессы Аделины лос-Гарьяро. Вас более никто не будет искать, поскольку вы официально погибнете. Вы же будете жить, нося мой титул и являясь вдовой. Вот такой план.
Аделине понадобилось время для того, чтобы уложить всё в голове. Взяв зонтик предложенный дворецким, молодая женщина, прогуливаясь вдоль особняка под моросящим дождём, поняла, что это как раз самый правильный выход из сложившейся ситуации. Только вот гибель барона – пусть пока и предполагаемая – отзывалась отторжением в душе Адель, о чём она и заявила, когда вернулась в гостиную к ожидающему её мужчине.
– Я устал, гали. Очень устал. У меня уже никогда не будет детей, у меня нет близких, потому что я сознательно отгородился ото всех – не хочу, чтобы кто-то видел и знал, как я живу. Не хочу, чтобы кто-то знал – как ужасно мучаюсь каждый световик и темень, какие чудовищные боли выкручивают моё тело, как задыхаюсь и раздираю горло в попытке вдохнуть немного живительного воздуха! И не думайте – ни один целитель мне уже не поможет. Если бы был хоть один маленький шанс на улучшение!… Скоро наступит момент, когда я не смогу даже повернуть голову или сказать хоть слово. Так что если вы откажетесь, я просто буду спешно искать другую кандидатуру.
Адель дослушав, судорожно втянула воздух,– в горле запершило, и она с трудом сдержала слёзы от признаний барона, но в тоже время была восхищена силой духа этого израненного мужчины.
Аделина согласилась.
Как бы внутренне её не передёргивало от замысла барона, понимала – не согласится она, будет искать другую, а для неё мужчина предложил спасительный вариант.
Обговорив всё с бароном, она и довольный заключённой сделкой торговец, к закату светила вернулись в свой небольшой городок.
Рассказав всё без утайки мастерессе факультета целительства, Аделина выслушав наставления мудрой и очень доброй женщины, простилась с ней. За десять световиков, перенаправив маленькими партиями все необходимые ей вещи к торговцу, Аделина направилась к ректору.
В последние световики ей столько приходилось врать, уклоняться от ответов и создавать вид, что у неё всё прекрасно, что сама себе удивлялась и одновременно внутренне содрогалась.
Написав заявление на отпуск по личным обстоятельствам, с трудом, но выдержала под градом вопросов ректора – куда и с какой целью ей так срочно потребовалось убыть. Заверив пожилого мужчину, что всё объяснить сможет только по возвращению, с таким просительно-жалобным видом пододвинула под его руку заявление, что ректор, покачав головой, не устоял, поставил подпись. Осталось дело за малым – посетить подругу и ни словом не выдать своих планов.
Вечер перед убытием Адель провела у Мионелы. Подруга обиделась на категоричный отказ Аделины отвечать на её вопросы, но не смогла устоять перед пылкими извинениями.
– Давай просто посветим этот вечер воспоминаниям, – попросила Адель Мионелу, с грустной улыбкой глядя на насупившуюся молодую женщину.
– Ты меня тревожишь, Лина, – вздохнув, пошла та на попятный.
– Я тебе только могу пообещать, вернее даже клятвенно заверить, что у меня всё будет хорошо – это раз и два – моё убытие не связано никоим образом с графом. Так что можешь по этому поводу не волноваться!
После этого заявления Мионела более-менее успокоилась и остаток времени подруги, перебирая воспоминания, и посмеялись, и погрустили.
Светило только показалось над горизонтом, когда Аделина, собрав последние вещи в саквояж, прошлась по дому, задерживаясь в каждой комнате. Здесь каждая вещь, предмет, приносили ей боль от воспоминаний. Здесь всё было пропитано счастьем, в котором купалась Адель с Леандором. Долго простояла в гостиной и смотрела невидящим взглядом на большую, мягкую шкуру горного медвеха, лежащую перед камином.
Перед глазами пробегали сцены прошлого, стоны удовольствия которые срывались с губ её и Леандора, того, как они, сплетаясь в объятиях, не так давно дарили наслаждение друг другу.
Вытерев тыльной стороной ладони мокрые дорожки со щёк, развернувшись – вышла и уже через некоторое время навсегда покинула городок, в котором познала боль, предательство, отчаяние, но также познала и любовь, и всепоглощающую страсть, и пусть и короткое, но счастье.
