Варвара Еналь
Мы остаемся свободными
Просто взрывало мозги и выворачивало душу. Прошлый раз такого не было, прошлый раз она всего лишь почувствовала легкий дискомфорт, но сейчас будто бы влезла в шкуру фрика. Можно даже не сомневаться: животные и близко не подойдут туда, откуда издаются такие звуки.
Язык фриков был очень сильно окрашен эмоциональными оттенками. Простыми оттенками, каждый можно было обозначить одним понятным словом. Страх. Опасность. Ярость. Голод. Общий зов. Они не были сложными. Но если раздавался клич «Опасность» – вот как сейчас, – то хотелось бежать без оглядки.
А если включить «Голод»…
Лучше этого не делать, иначе Эмма не поручилась бы за себя. Этот зов буквально со дна души поднимал всю первобытную силу ярости и какую-то зияющую бездну. Казалось, что внутри – огромная черная яма, засасывающая в себя без остатка все, что двигалось. И надо во что бы то ни стало заполнить эту яму. Едой. Сочной, калорийной, теплой… кровавой…
Эмма всего лишь однажды включала клич «Голод» и чуть с ума не сошла. Столько ярости, столько пустоты, столько кровожадности вдруг появилось внутри, что потом пришлось долго смотреть в зеркало и убеждать себя, что она не фрик, что у нее вполне человеческое лицо, руки, пальцы. И вполне человеческие мысли.
А потом она принялась есть и есть, несмотря на то что стояла глубокая ночь. Эмма тогда съела пять больших бутербродов с ветчиной и сыром, коробку шоколадных конфет и выпила кружек пять сока.
После этого она не решалась больше экспериментировать и не включала голосовые файлы профессора.
Язык фриков стал для нее слишком понятным и слишком родным. Сейчас, пока вибрировали в пространстве напряженные звуки, предупреждающие об опасности, Эмма слишком сильно чувствовала свое родство с предками, теми самыми, что находились за темными дверными створками. Она отлично понимала, что животных под дверьми сейчас нет, путь свободен. Твари отступили вглубь и пытаются укрыться по углам, как можно дальше от жутких звуков. Сама бы она сделала точно так же, если бы была фриком…
Эмма невесело усмехнулась и, кивнув, сказала:
– Порядок. Путь свободен. Можете проходить. У вас на планшетах точно такие же файлы – включайте их, как будете углубляться в коридоры. Ищите теперь катера – где-то они должны все же быть.
Эмме никто ничего не ответил. Серьезный до складки на лбу Федор быстро ввел шифр, и створки дверей дрогнули. Коротко зашипели и медленно, тяжело поползли в стороны. Будто нехотя, будто им самим было стыдно и страшно за тех обитателей, что приходилось скрывать за собой.
– Я-то думал, что уж и вовсе не откроем эти двери никогда… – совсем тихо пробормотал Егор.
Таис вздрогнула, побледнела и попятилась. Эмма сразу же почувствовала страх, ненависть и напряжение, клубившиеся у Тайки внутри. Да, есть что вспомнить при виде этих дверей. Воспоминания хуже ужасного сна, хуже самых жутких страшилок. Воспоминания – это часть прошлой жизни, это то, что было, что случилось. За этими дверями Эмма заболела, именно за ними чуть не превратилась во фрика. И сейчас, до сих пор, чувствует, как медленно, но неотвратимо охватывают ее странные изменения.
Что бы сказала Таис, если бы знала все это? Приказала бы запереть Эмму и наблюдать?
– Пошли. Эмма, мы чуток отойдем, и я сам закрою за нами двери. Так что ты можешь уже возвращаться, – распорядился Федор.
Пол под ногами странно дернулся, лампочки вверху опять еле слышно мигнули. Значит, станцию до сих пор обстреливают с крейсеров. Значит, Таис и Федору все же надо идти.
Гоша и Тоша держались бодро, да и Егор не боялся. Они прошли в проем следом за Федором и Таис, и узкие фонарики у них в руках рассеяли мрак, выхватывая серые стены и ряды длинных труб. За ними последовали пятнадцатые.
Вот и все. Они еще раз сделали это – зашли в запертые ангары Нижнего уровня. Путь действительно безопасен, связь есть, и все должно закончиться благополучно. Только откуда такие скверные предчувствия?
То ли от дурацкого фрикового сигнала, то ли еще отчего, но навязчивые чувства просто буравили мозг. Отмахнуться от них не удавалось.
Федор и Таис не вернутся на станцию. Они не выйдут из дверей Нижнего уровня – Эмма могла поклясться в этом. Она просто знала, что так будет; смотрела на удаляющиеся фигуры – и внутренняя уверенность росла и крепла. Федор и Таис уходят навсегда, и обреченность их затихающих шагов буквально отражалась от узких стен коридора. Почудился вдруг тихий, еле уловимый вой – прощальная песнь расставания. Эмма тряхнула головой, пытаясь скинуть наваждение.
Бред какой-то, такого просто не бывает. Эмма не предсказатель и не экстрасенс, она не может предвидеть будущее, а глупые мысли, вызванные звуками с планшета, лучше просто отбросить.
Эмма дождалась момента, когда Федор врубит у себя сигнал «Опасность», и с наслаждением выключила файлы. И тут же с коротким шипением поползли обратно створки дверей.
Вот теперь дело точно сделано, и можно возвращаться наверх. А главное – можно выбросить из головы мерзкие предчувствия.
4
Теплота и чистота Верхнего уровня окончательно заглушили наваждение. В широком коридоре к Эмме вернулось ощущение безопасности. Она дома, здесь хорошо, здесь о ней позаботятся роботы. И Мартин на их стороне. Мартин-Моаг.
«Станция выдержит удар» – так сказал Мартин. Надо просто взять и проверить энергомодуль, но, как Эмма поняла, мощность у этой штуки настолько приличная, что можно не волноваться.
Она почти добралась до коридора, ведущего к корабельной рубке, когда из-за поворота, от грузовых лифтов, вынырнул парень. Высокий, светловолосый. В длинных шортах и белой футболке. Он шагал широко и размахивал руками.
Эмма остановилась, как вкопанная. Нахмурилась, после тихо выдохнула:
– Илья…
Так и есть, его лицо, глаза, волосы. Даже манера махать руками и слегка покачиваться при ходьбе. Илья собственной персоной, живой и невредимый. Целехонький, здоровехонький. Идет себе как ни в чем не бывало.
Эмма опомнилась и позвала:
– Илья, это ты, что ли?
Парень заметил ее, резко повернулся и бросился бежать – загремел кроссовками по полу. Эмма опомниться не успела, как Илья скрылся в проходе, ведущем на другую половину уровня.
Эмма кинулась за ним.
Не может быть двух одинаковых галлюцинаций у разных людей. Просто не может быть.
Значит, это действительно Илья? Выжил? Роботы выходили его? Тогда почему Мартин ничего об этом не сказал? Почему Илья убегает?
Надо догнать его во что бы то ни стало!
Она завернула в широкий проход и увидела, как Илья, выбежав в просторный грузовой зал перед самыми дверьми цеха, скрылся за поворотом.
Отлично. Это тупик, двери цеха закрыты, и деваться в том зале некуда. Сейчас Эмма все и узнает.
Сердце колотилось как бешеное. Эмма в несколько прыжков преодолела расстояние, даже не успев удивиться собственной прыгучести. Вылетела в зал и затормозила. Ей не надо было оглядываться, она и так знала, что в зале Ильи нет. Им совсем не пахло.
Конечно, Эмма не могла помнить запах Ильи – в те времена, когда они дружили, вирус в ней еще не успел активироваться и подарить новые способности.
Но в зале вообще не пахло людьми. Никакими людьми. Ни одного человека в этом зале не было с… Да, наверное, дня три уже не было. Тихо, чисто, спокойно. Даже пятнадцатых нет – стоят за тем поворотом, который Эмма миновала, в небольшом отсеке со скафандрами.
Перед глазами Эммы возвышались только белые двери цеха. В них отражалась запыхавшаяся высокая девушка с рыжими волосами. За дверьми – ни звука. Тишина такая, будто там, за ними, глубокий космос без грамма жизни.
Эти двери тоже таили в себе тайну. Точно так же, как и двери на Нижнем уровне. И Эмма не собиралась их открывать. Хватит с нее таинственных дверей…
Глава 5
Таис. Ангары и катера
1
Серые и высокие двери теперь не пугали. Стены в безликом новом пластике – от потеков и грязи не осталось и следа. Квадратный закуток коридора перед дверями сиял круглыми бляшками лампочек дневного света.
Теперь это были просто обычные двери, и Таис успела соскучиться, ожидая, пока Эмма, ставшая вдруг медленной и задумчивой, отыщет на планшете нужные файлы.
Твари разбегутся, как только заработает сигнал тревоги. Это наверняка, так было и в прошлый раз, когда Таис вернулась за Федором. Так будет и сейчас. Бояться нечего, теперь они имеют власть над фриками. Теперь они управляют своими предками, а значит, и своим прошлым.
Таис даже улыбнулась уголками губ, подумав о том, что дети подчинили себе собственных родителей. Что-то во всем этом есть такое… Не скажешь, что смешное – но странное. Да, странно-смешное…
Побледневшая Эмма, видимо, все-таки не до конца освободилась от страхов, потому что вдруг нахмурилась, а голубизна ее глаз стала темной и резкой. Темно-синей, глубокой, жесткой. Она так глянула на Таис, словно готовилась к прыжку. Или к удару. Видимо, древние страхи до сих пор владели Эммой, и двери ее пугали.
Едва раздалось тихое шипение, Таис вздрогнула. Странный взгляд Эммы разогнал все шутливое настроение. Да и Федор нахмурился. Дотронулся до ладони Таис, словно стараясь удержать ее рядом с собой, оглянулся на близнецов. Один Егор, казалось, ничуть не поддался панике. Вздохнул с облегчением и пробормотал:
– Я уж думал, уснем тут, пока Федька возится…
Таис не стала ничего говорить, хотя в голове вертелись мысли о том, что теперь эта часть станции стала общей судьбой и так просто от нее, видать, не отделаться. А с другой стороны – чего паниковать?
Сейчас самое главное – это найти катера. Фриков они теперь не боятся, заболеть тоже не боятся…
Фонарик в руке послушно выплюнул длинный луч света, и серый, неприглядный сплав стен выступил из темноты суровой действительностью. В этих местах ремонт не делали, потому под ногами все еще виднелись следы крови. Это кровь Федора и Таис. Следы прошлой битвы.
Это был все тот же коридор, все те же запахи, та же тишина и та же тьма. Таис поежилась, схватилась за Федора, и в этот момент за спиной вспыхнули мощные светильники пятнадцатых, прогоняя тьму и выворачивая наизнанку внутренности коридора.
Теперь можно было хорошо разглядеть и длинные витые кабели на потолке, и широкие грязные трубы, изготовленные из особого сплава, притягивающего мельчайшие частицы пыли, и потому казавшиеся закопченными. Этот сплав считался самым прочным, и на станциях использовали только его. Но на Втором и Третьем уровнях сплав покрывали специальным пластиком, нейтрализующим притяжение. А здесь трубы пролегали голыми, грязными хребтами, обнажая бедную свою сущность и нагоняя тоску. Пахло зверьем, железом и кровью. Или это только казалось?
Двери за спиной начали медленно закрываться, как вдруг что-то коснулось ноги Таис – легко, тихо и мягко. И тут же кто-то вцепился в штаны и завыл тоненьким голоском. Пятнадцатые быстро среагировали, поднимая руки с пистолетами, – и повезло, что Таис умудрилась вовремя крикнуть:
– Не стрелять!
Это был Пушистик. Его голос Таис могла бы различить среди множества других звуков. Как он не побоялся, ведь здесь для него работает сигнал опасности! Эмма заверила, что путь свободен и что звуки действуют. Или не действуют?
– Что он тут делает? – хмыкнул Егор.
Таис подхватила Пушистика на руки и поняла, что тот дрожит всем телом. Уши прижаты, пушистый короткий хвост завернулся между задними ногами, шерсть дыбом. И весь он сжался, сморщился…
Значит, он почуял звуки опасности даже наверху и примчался сюда, ища защиту у Таис? Поди разбери эту зверюгу…
– Мы не можем из-за него задерживаться, – резко сказал Федор.
Двери успели закрыться. Не возвращаться же теперь…
– Ну, пусть побудет с нами, ладно? Куда ж его девать?
– Пусть побудет, только следи за ним, чтобы не потерялся. Он сейчас совсем невменяемый. Зато мы видим, что сигналы с планшета работают, по Пушистику это хорошо заметно.
– Куда поворачиваем? – спросил Егор, останавливаясь у развилки.
– Без разницы. Тут все коридоры ведут к ангарам. Это ангарный отсек, забыли? Базы находятся на другой части Нижнего уровня, там, где мы когда-то жили, – напомнил Федор. – Давайте теперь направо, что ли. Проверим.
И он с силой мазнул по стене широким черным маркером, отмечая поворот, в который они свернули. Коридорчик оказался неожиданно коротким и вывел в широкий длинный проход к ангару с полукруглым сводом и сияющей парой лампочек. Надо же, что-то осталось целым в этих местах!
Здесь и находились двери ангаров – запертые, молчаливые и странные.
Таис поежилась – здесь было слишком прохладно. Прижала к себе покрепче Пушистика.
– Тут что-то накорябано, прямо на стене, – тихо проговорил Егор.
Видимо, его тоже впечатлила тишина и заброшенность здешних коридоров.
– Тут написано кровью, – мрачно проговорил один из близнецов.
– А рядом кости погибшего человека. Только ног нет, – тут же добавил второй. Эти двое всегда, видимо, говорили вместе. Поодиночке у них общаться не очень выходило.
– Ноги сожрали фрики, – добавил первый.
– Да, точно, скелет. Небось кто-то из спецназа.
– Ну, что вы вытаращились? Костей не видали, что ли? – поморщилась Таис и с трудом оторвала от себя когти зверька, намертво вцепившегося в ее одежду. – Тоша с Гошей, если вы такие умные, открыли бы лучше двери ангаров. Сможете?
– Чего там… – буркнули оба и тут же опустились на корточки у замковых разъемов.
Здесь замок требовал отпечатков пальцев – видимо, ангары могли открывать только командующие.
Братья сняли панель, повозились с крошечной платой; в руках одного из близнецов появилась миниатюрная точечная отвертка, которой он умело орудовал. Несколько секунд – и на плате вспыхнули красные диодики, а двери ангара нехотя вздрогнули и медленно потянулись в стороны.
Впереди тут же вспыхнул свет, показались кабинки операторов, закрепленные почти под потолком. Перед выходом в шлюз стояли два катера – небольшие летательные устройства, вмещающие по одному пилоту. Тонкие, узкие крылья, обтекаемая форма, серая блестящая обшивка.
Один из близнецов занялся катером, нажал на какие-то точки – и открылся блестящий металлический люк, за которым светлым пятном белело кресло пилота.
Второй полез в операторские кабинки – с проворством обезьянки забрался по шаткой металлической лесенке, легко справился с замками, открыл дверь и словно растворился в полосе загоревшегося света.
– Катер на ходу. Даже топлива полно в баке. Его, видимо, приготовили к отлету: здесь все программы выставлены, – доложил мальчишка. Он проворно вскарабкался по боковым круглым соплам и с уверенностью бывалого вояки погрузился в брюхо катера.
Егор последовал за ним и тут же принялся тыкать пальцами в различные приборы и спрашивать, что тут для чего. Близнец охотно объяснял. Без братца он выглядел обычным мальчиком, а не странной двойной копией.
– Здесь все на автоматике, голосовое управление. Надо только уметь пользоваться и включать, – пояснял он. – Вот тут лазерные пушки. Стреляй себе и стреляй.
– А если он не полетит? Если упадет? – уточнила Таис.
– Куда упадет? – удивился близнец.
– В космос, – уверенно ответила Тайка.
Федор поморщился, Егор заулыбался и выразительно постучал себя по макушке.
– Мы тебя тогда достанем, – ухмыльнулся близнец. – Этот катер рабочий, давайте теперь второй посмотрим. А всего нам надо четыре катера.
– Вы не полетите, – невозмутимо заверил их Федор.
– Это как это?
– Вы малые еще. Я обещал вас вернуть.
– Ерунда, я лишь на полгода младше Егора. Это просто рост невысокий, видимо, в нашем роду все низкорослые были.
– В каком роду? С ума сбрендил, что ли? – И Егор еще раз стукнул себя по макушке: мол, головы у вас, ребята, пустые…
– Неважно. Мы вам будем нужны, потому что никто из вас не умеет управлять этими штуками. Гошка, скорее всего, останется в диспетчерской – ему надо будет открывать для вас шлюз. А я полечу с вами, буду подсказывать, как управлять катером. Без меня вы и пары выстрелов не сделаете, ребята. Вернее, без нас. Понятно говорю?
Близнец повернулся, зыркнул светлыми глазами и на мгновение вдруг показался совсем взрослым. Ушла робость и нерешительность, сжатые тонкие губы скривились в скептической гримасе, брови полезли вверх, под светлую рваную челку.
– Ладно, положим, что так, – более спокойно ответил ему Федор. – Ты уверен, что знаешь, как управлять машиной?
– Я знаю эту систему в целом. На таких катерах я не летал, но мы с братком раздобыли хорошую игру-симулятор для обучения полетам на катерах. Немного на других катерах, ремонтных и грузовых. Эти, – он слегка хлопнул по серебристому боку машины, – боевые, у них дополнительные настройки к программам. Хотя и они – старье древнее. У крейсеров беспилотники, слыхали? Будем сражаться против роботов. Их потери будут не так страшны, как наши.
Слово «потери» неприятно резануло слух. Почему-то о том, что кто-то может погибнуть, Таис не подумала. Ей по-прежнему казалось, что самая главная опасность – фрики – уже позади.
Опять чертовы роботы! Опять надо их опасаться!
– А как твое нормальное имя? – уточнил Федор. – Как мы будем к тебе обращаться?
– Антон я. Тошка. У нас с братом всегда так – я делаю, он прикрывает. Вот и сейчас он здесь останется, прикроет нас, если что. Хотя стрелять со станции не сможет – силовое поле. Но хотя бы вовремя откроет и закроет шлюз. И прореху в силовом поле создаст тоже он.
– Откуда он все это умеет? – недоверчиво спросила Таис.
– Так учили нас. А меня и Гошку готовили в главные техники, как самых способных. У нас и доступ был ко всей технической информации.
– Хорошо. Значит, нам надо четыре катера. Один есть, давай второй глянем и поищем в других ангарах, – распорядился Федор.
Второй катер тоже оказался исправным. Тонкие умелые пальцы Антона проворно настроили систему управления, он быстро и понятно пояснил, как завести машину, как управлять, что делать.
– Здесь у каждого катера свой искусственный мини-интеллект. Не такой развитый, как Моаг, но все равно умный. Он сам подскажет, главное – это вовремя распоряжаться и не бояться. Например, если вы делаете маневр – вы просто его называете, и все. То есть надо вам развернуться и набрать высоту – вот эта позиция. «Тя-тинь» называется, по-китайски «птица». Надо просто просмотреть и запомнить все конфигурации…
– Всего-навсего. А их тут несколько десятков. Думаешь, запомним? – усмехнулась Таис и слегка хлопнула Пушистика по напряженной шее. – Да успокойся ты, никто тебя не слопает. Слопаешь таких, как вы…
Зверек жалобно заворчал, но вскоре в его рыке послышались угрожающие нотки.
– Только не делай из себя грозного зверя, а то кинем прямо к родичам, и никто уже не даст шоколада, это точно, – пообещала ему Таис, но сама еще крепче прижала к себе непокорного питомца. Почему-то жалко стало его ужасно. Кому он будет нужен здесь, в темноте и холоде? Родители наверняка и думать забыли о своем детеныше…
– Тогда ручное управление, – тут же пояснил приблизившийся второй близнец. – Диспетчерская в порядке, компьютеры работают. Запускать постараемся отсюда, если только шлюзы не барахлят.
– С ручным управлением у них будет плохо, особенно у девчонки, – уверенно пояснил Антон, поднялся, отряхнул руки, лег на пол и заехал под пузатое брюхо катера.
Таис открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь колкое и умное, но быстро передумала. Она действительно не очень хорошо разбиралась в управлении катером. А если быть точной – то очень нехорошо.
– Два катера у нас есть. Осталось найти еще два, – заметил Егор и оглянулся, как будто в этом ангаре могла притаиться еще одна машина и надо только ее разыскать.
– Еще три катера есть в соседнем, – невозмутимо доложил Гошка. – Я его уже открыл. Диспетчерская здесь соединяется с диспетчерской соседнего ангара. Только надо бы глянуть те катера. Свет в соседнем ангаре не включается – нарушена проводка, видимо. И приборы не реагируют. Запускать вас все равно придется из здешнего шлюза.
– Пойдем посмотрим, что там, – распорядился Федор и направился к двери.
2
Таис спустила с рук нервную зверюгу, тот сразу ощетинился, раскрыл пасть, выдал ряд жалобных звуков. Розовый язычок его дрожал, глаза щурились, и вся мордаха выражала крайнее беспокойство. Он тут же засеменил за хозяйкой, торопясь и непрестанно дергая хвостом.
Таис, тихонько ступая, вышла в коридор следом за Федором и Егором. Ей не нравились эти ангары – они навевали смутную тоску и тревогу. А сходящий с ума от беспокойства Пушистик нервировал и раздражал. Слишком заброшенно и тихо было в здешних стенах, слишком о многом молчала красноречивая надпись на стене.
«Они здесь…» Написано так, будто «они» действительно до сих пор здесь. Совсем рядом – рукой подать. Прошлое не отступало – это Таис поняла, едва зашла в соседнее помещение. Яркие фонари пятнадцатых тут же выхватили из темноты останки человеческих тел, разбросанные по ангару. Со ступенек, ведущих в диспетчерскую, свисал почти целый скелет – только кости рук рассыпались.
Разыгравшаяся когда-то здесь битва навсегда останется тайной – вряд ли сохранились хоть какие-то записи о происшедшем. Почему погибли эти люди?
– Не выгорит дело, – разочарованно протянул Егор и пнул ногой край одного из катеров. – Разворотили их хорошенько. В этом вон разбили все приборы управления. Это для чего, чтобы никто не улетел, что ли?
– Они дрались за катера, это наверняка, – сказал Федор, обходя одну из машин. – На полу следы выстрелов, на обшивке тоже. Наверное, все они были на грани перерождения – злые и неадекватные. Вирус уже поразил их нервную систему, потому они просто поубивали друг друга. А заодно и катера разворотили.
– Вполне вероятно, – мрачно согласилась Таис, переступая через скалящийся череп. – Тогда мы не найдем тут нужный транспорт. Пошли искать дальше. Вдруг повезет. – Последнюю фразу она произнесла с горькой иронией.
– Пошли дальше.
Добрались до следующей двери, за которой нашли целый ряд катеров – наверное, штуки четыре или пять. Посчитать их Таис не смогла – свет в этом ангаре тоже не работал. Почему – выяснять не стали. Близнецы сразу занялись машинами, Федор и Егор вникали в суть дела. Тихонько скулил зверек, и давила тишина, плотной холодной стеной стоявшая в коридоре.
Наконец Федор распорядился:
– Заводим. Я устроюсь в этом, а Антон попробует второй. У них есть функция медленного перемещения, значит, на ней и попробуем двигаться. Сначала в ангаре, после в коридоре. Попробуем вывести их в рабочий ангар. Поехали.
И он нырнул в люк. Зашипела, закрываясь, прозрачная крышка, замигали крохотные диоды по бокам. Тихо и низко заворчали моторы. Даже не заворчали – зашипели, выдавая из нутра теплый воздух. Катер, в котором оказался Федор, вздрогнул, поднялся, качнулся. Накренился и застыл, словно озадачился: что же ему делать дальше?
И в этот момент Таис вдруг поняла, что управлять катерами они не могут. На самом деле не могут. Сколько бы ни уверяли Тоша и Гоша, что это плевое дело, что автоматика сама все сделает. Вон Федька завис посередине ангара, а если он так будет висеть в бою, то его снимут в мгновение ока. Вжик – и один пепел останется.
Надо возвращаться наверх, и нечего строить из себя вид могучих бойцов. Сражаться с беспилотниками – это вам не лучевыми мечами махать, нападая на зверей. И не на магнитных досках носиться. И не еду из кладовки воровать.
Чтобы сражаться с высоким искусственным интеллектом, надо иметь мозги. Причем хорошие мозги. А вот с этим как раз и проблемно…
Федор же, видимо, начал осваиваться в машине. Катер еще чуток поднялся и плавно поплыл к выходу. Тихо и бесшумно. Достиг проема и перелетел в коридор – аккуратно так и медленно, стараясь не задеть двери и стены. Он с трудом помещался в коридоре, но, видимо, все тут было сделано специально для этих катеров. Машина проплыла до открытых дверей работающего ангара, преодолела проем и остановилась. Таис следовала за ней, наблюдая и скептически хмуря брови.
– Работает! – заорал Федор, открывая кабину.
Пушистик вздрогнул и разразился пронзительным скулежом.
Таис машинально погладила его по холке, после подхватила на руки и решительно направилась к пустующему катеру.
– Я тоже хочу освоить машину. На что тут надо нажимать?
