Вальгора
Соседские отношения
Выбравшись из остывшей постели, Гвэн собрала с пола свои вещи и оделась. Нашла в кармане джинсов резинку для волос и собрала их в неопрятный куцый пучок. Осторожно, словно в доме может быть кто-то еще, выглянула в коридор. Кай обжил только спальню, кухню и ванную. Эти комнаты источали дух парня, встречая Гвэн аскетичными полками. Касаясь стен, девушка прошла на кухню, чтобы выпить воды, но осталась еще на час, чтобы приготовить обед. На выходе, ныряя в ботинки, Гвэн увидела в зеркале улыбку. Коснулась губ, словно не верила, что улыбка настоящая. Прислушавшись к себе, Гвэн, впервые за прошедший год, ощутила светлое тепло.
***
– Не думал найти себе девушку? – спросил Ривер, подойдя к Каину сбоку. – Завести собаку?
– Что? – переспросил Каин, решив, что ослышался.
Выровнялся над старым Поло, которым занимался последние несколько дней, и потянулся за тряпкой.
– Берешься за самое сложное. Работаешь, как проклятый, не разгибаясь, – уточнил мастер, кивнув на вскрытый капот. – Не хорошо это.
– Мне нравится то, что я делаю, – не согласился Каин. – Мне платят за это. Вполне хороший расклад, не находите?
Ривер хмыкнул в седую бороду и покачал головой.
– Так работают те, кто бежит от своих мыслей, – произнес он приглушенно, отчего Каину стало не по себе. Выдержать прямой взгляд синих глаз мастера стало куда сложнее.
– Девушка и собака решат проблему? – уточнил парень, усерднее работая тряпкой.
– Отвлекут. Мыслей с годами не убавляется, знаешь ли. И убегать от них станет все сложнее, – ответил мастер. Отвел взгляд, – Так что найди хороший отвлекающий маневр помимо работы, пока не погряз по самые гланды.
***
Гвэн расположилась в старом плетеном кресле на заднем дворе. На столе перед ней стояла кружка с клубничным чаем, пачка сигарет и зажигалка. Ярким пятном чуть в стороне стояла раскрытая коробочка ломанной пастели. Забравшись в кресло с ногами, девушка распутывала вакуумные наушники. Пальцы двигались на автомате, позволяя мыслям плавно течь, не на чем особо не зацикливаясь. Список покупок, пересменка в клубе, идеи для ужина. Закончив с наушниками, Гвэн отпила чай и включила плеер. Мягкий перелив клавишных и гитар дал понять, что HIM приглашает присоединиться к нему в смерти. Наслаждаясь звуками музыки, Гвэн закрыла глаза на несколько мгновение, пока не вступили барабаны. Затем выцепила из коробочки коричневый мелок пастели и уставилась на чистый лист бумаги, пытаясь понять, чем именно она хочет его заполнить. В голове мелькали сотни образов, рожденные звуками музыки. Решив дать волю своим рукам, Гвэн провела первую линию.
Чай давно остыл, песни сменялись одна за другой. Гвэн заканчивала штриховать рисунок, когда на плечо опустилась чья-то рука. Испуганно дернувшись, девушка выронила планшет и дернула наушники.
– Это я, – произнес Кай, показав пустые ладони.
Чувствуя сердце где-то под горлом, Гвэн кивнула. Осторожно выбралась из кресла и подняла планшет.
– Кого ты так боишься? – спросил Кай, подобрав мелок, отлетевший в другую сторону.
– Просто пуганная, – призналась девушка, принимая мелок. Ее руки мелко дрожали. – Ты за ключами?
– Да. Я стучал, – парень указал себе за спину, – Но ты не вышла, – его взгляд скользнул по рисунку. – Это я? – неуверенно спросил Кай.
Гвэн взглянула на рисунок и удивленно вскинула брови. С желтоватого листа на нее действительно смотрел Кай.
***
Каин стоял перед Челленджером, потягивая остывший чай, и задавался вопросом, полировать машину или нет. Невольно вспомнился вопрос агента по недвижимости.
«Такому молодому человеку, как вы, здесь не будет скучно?»
«Не будет», – усмехнулся Каин и допил чай одним большим глотком. Поставил пустую кружку на полку и заметил движение у дома Гвэн. Девушка выгоняла велосипед из калитки. От Каина не укрылась усталость в ее движениях и опустошенный взгляд.
– Привет, – произнес он, выйдя на улицу.
– Привет, – улыбнулась Гвэн, заправив прядь за ухо.
– На работу? – уточнил Каин, кивнув на велосипед.
– Да. У тебя выходной?
Каин кивнул и указал на Челленджер.
– Могу подвезти.
– Нет, спасибо, – улыбка на лице девушки стала светлее, и она похлопала свой громоздкий велосипед по рулю. – Я сама.
– Во сколько закончишь?
– Сегодня в два после полуночи, а что?
– Я могу забирать тебя, когда ты поздно заканчиваешь, – пожал плечами Каин.
Взгляд Гвэн стал темным, словно он ее оскорбил. Девушка поджала ярко-накрашенные губы и уставилась на руль велосипеда. Каин недоверчиво свел брови, пытаясь понять, что он сделал не так.
– Зачем тебе это делать? – спросила у руля Гвэн.
– Ты не чужой мне человек, – ответил парень, пытаясь заглянуть в глаза девушки, но она старательно избегала взгляда. Каин положил руку ей на плечо. – Что за чертовщина происходит в твоей голове? Почему тебе так сложно поверить, что я могу о тебе заботиться?
– Не надо, Кай, – ответила Гвэн, встретившись с Каином злым взглядом. – Не надо. Пусть мои скелеты останутся при мне. Я же к твоим не лезу.
Каин нахмурился и убрал руку.
– Ты тоже не так прост, как хочешь казаться, – усмехнулась Гвэн, глядя ему в глаза. В ее взгляде не было страха, только вызов и обида, суть которых Каин не мог понять. Девушка глубоко вдохнула и сделала шаг назад. Сухо сглотнула, словно набиралась смелости. – Спасибо за твое предложение. Я просто не умею реагировать на заботу. Прости. Мне пора.
Обогнув Каина, Гвэн вывела велосипед на дорогу, нацепила на нос очки и уехала. Парень провожал ее взглядом, пытаясь понять.
Глава вторая
Кровь. Завораживающий насыщенный цвет. Мягкое вязкое тепло. Специфичный железный запах. Каин не помнил, когда она стала действовать на него иначе, чем на остальных, когда она начала звать его. Наверное, когда он впервые пустил кровь соседскому мальчишке в дворовой драке. Она стекала с его костяшек на асфальт, капала из разбитого носа. В тот момент Каин понял, что способен нарушить целостность чужого тела, что может владеть чужой жизнью. Эта мысль взорвалась в его голове красным фейерверком, заставив волосы на затылке встать дыбом. Он ярко ощутил свою силу. Почувствовал ее во всем своем теле горячими пульсирующими потоками. Сила струилась по венам, наполняя Каина чувством эйфории и вседозволенности.
В тот день, вернувшись с работы и увидев его, мать замерла на пороге. Взгляд ее голубых глаз из недоверчивого стал затравленным. Стараясь, чтобы голос звучал безразлично, она спросила, что случилось. Каин ответил, что все в порядке, пряча сбитые руки за спиной. Мать еще несколько секунд смотрела на него, словно впервые видела. Затем осторожно прошла мимо и скрылась в своей комнате. С тех пор его отношения с матерью стали еще хуже. Возвращаясь с работы, она старалась не обращать на него внимания, всячески избегала смотреть ему глаза. Без того редкие разговоры свелись к минимуму. Вскоре она и вовсе стала пропадать на несколько дней. Однажды, когда Каин встретил ее на пороге после очередного двухдневного отсутствия, она сорвалась на крик: «ОТОЙДИ ОТ МЕНЯ, ЧУДОВИЩЕ!» Съезжая вниз по двери, она бессвязно кричала что-то про его отца, которого он никогда не знал, про страшные глаза, преисподнюю и свою испорченную жизнь. Ощущая ноющую боль в груди, Каин пытался понять, что же он сделал не так. Смотрел на бьющуюся в истерике мать сверху вниз, не зная, чем ей помочь. В нем смешивались страх, жалость и боль, которые он испытывать не привык. Он присел рядом с матерью на колени и просил ее успокоиться, говорил, что все в порядке, просил ее не злиться на него, но она не слушала, свернувшись в комок у входной двери и кричала.
После этого он перестал попадаться матери на глаза. Приходил поздно ночью и не выходил из комнаты, пока она не уходила на работу. Ища выход для поселившихся в нем сомнений, Каин нашел себе компанию, явившуюся отражением его демонов. Компания кормила этих демонов, как бойцовских собак. Учила его негласным законам выживания, лелеяла его и принимала с его «страшными глазами». Среди них Каин нашел того, кого смог назвать другом. Бастиан. Парнишка – полная противоположность самого Каина – худощавый, светловолосый и светлоглазый. Потянувшись за светлым образом, Каин не сразу заметил, что тянется к змею, а когда понял, уже шел ко дну с ножом в спине, и кровь вокруг была его собственной.
Каин резко сел на кровати, со свистом втянув воздух. Легкие горели, словно он снова оказался в воде. Глядя в темноту перед собой, парень пытался унять дрожь. Его переполняли злость и страх боли, которую он испытал, погружаясь на дно центрального канала в Йорге. Руки, смяв простыни, сжались в кулаки. Каин крепко зажмурился, напоминая себе, что мать исчезла из его жизни после курса лечения в психушке, что Бастиан не скоро встанет на ноги, а когда встанет, не сможет далеко уйти.
Сглотнув сухой ком в горле, Каин запустил руки в волосы и крепко сжал их на затылке. Перед ним теснились полные крови образы прошлого, заглушая крики матери. Стены спальни стали давить, разряжая воздух. Резко откинув одеяло, Каин выбрался из постели. Натянул джинсы и вышел на улицу. Холодный ночной воздух окутал его и наполнил легкие, показавшись сладким. В окнах Гвэн горел свет. Не давая себе времени, чтобы задуматься, парень перешел дорогу. Перемахнул через забор и постучал в окно. Свет погас. Гвэн отодвинула штору, удивленно уставившись на Каина. Ей потребовалось несколько секунд. Девушка кивнула в сторону задних дверей и запахнула штору обратно. Когда Каин подошел к двери, Гвэн уже стояла перед ним в безразмерной футболке и жалась от холода.
– Все в порядке? – спросила она сипло.
– Можно? – спросил Каин, кивнув вглубь дома.
– Проходи, – Гвэн отошла в сторону и закрыла дверь на замок, когда Каин прошел мимо нее. – Не спится? – спросила она, обхватив себя за плечи.
– Кошмары, – нехотя признался парень.
Гвэн взглянула на него полным сочувствия взглядом. Прикусила губы, словно хотела сказать что-то еще, но передумала. Взяв Каина за руку, она потянула его в сторону спальни. В комнате стоял аромат масляных благовоний. На полу около кровати бесформенной кучей лежал плед, на тумбочке неровной стопкой возвышались книги. Гвэн указала на левую часть кровати. Пока Каин избавлялся от джинсов, девушка заняла правую часть кровати и раскрыла книгу.
– Хочу дочитать главу, – пояснила она, когда Каин лег рядом с ней.
Каин кивнул. Уставившись в потолок, запустил руку за голову. Глубоко вдохнул воздух, пропитанный каким-то цветочным ароматом, и облегченно выдохнул. Прошлое, спугнутое присутствием Гвэн, больше не висело над ним окровавленной наковальней.
Несколько минут спустя девушка заложила в книгу самодельную закладку и закрыла ее. Задумчиво взглянула на парня сверху вниз. Каин знал, что в тусклом искусственном освещение его глаза кажутся еще чернее. Он держал взгляд Гвэн, словно проверял, на сколько ее хватит, в какой момент она испугается и закричит про страшные глаза. Вопреки его ожиданиям губы Гвэн тронула теплая улыбка. Девушка скатилась на подушки и подложила руку под голову, поравнявшись с Каином лицами.
– У тебя все в порядке? – спросила она ненавязчиво и тихо, именно так, как надо спрашивать в третьем часу ночи.
Каин почувствовал ее теплое дыхание плечом. Задержался взглядом на ее улыбке.
– Уже да, – ответил он, удивившись собственной честности.
Нашел свободную руку Гвэн и мягко сжал холодные пальцы. Гвэн тепло улыбнулась в ответ и, подавшись вперед, коснулась губами ската плеча.
***
Проводив Кая на работу, Гвэн натянула на голову капюшон, села на велосипед и направила его к прудам, которые раскинулись по всей восточной окраине Левана. Заросшие осокой берега служили укрытием для рыбаков и компании школьников, чей смех был слышен издалека. Гвэн проехала мимо в поисках уединения.
Уединение. Она искала его, переезжая из города в город, словно пила и не могла напиться. Порой, когда она позволяла себе задуматься о своих поисках, ей казалось, что она хочет сбежать от собственной тени. Девушка двигалась все дальше в слепой вере в то, что когда-нибудь она найдет место, которое сможет назвать домом. Надежда толкала ее все дальше, но иногда, просыпаясь в звенящей тишине, Гвэн замирала от страха. Она не была уверена, что все еще жива, что мир все еще крутится.
Сидя на небольшой пристани, доски которой жалобно скрипели от каждого ее движения, Гвэн смотрела на игру солнечного света в толще мутной воды, на листья кувшинок и отражение облаков. Слушая мягкий шорох осоки, Гвэн обняла свои коленки.
Глядя на других людей, ей казалось, что все они, в отличие от нее, знают, кто они и чего хотят. Они знают, чем хотят заниматься, с кем жить и как встретят старость. Со временем Гвэн поняла, что ничего люди не знают. Ее родители не знали, чего хотели, когда очередная вечеринка растягивалась на неделю. Ее бабушка не знала, чего хотела, когда оставила двенадцатилетнюю Гвэн в интернате. Гвэн не знала, чего хотела, когда с потрепанной дорожной сумкой за спиной, выпустилась из интерната пять лет назад. У нее не было ничего, кроме комплекта сменной одежды и неуверенности в себе, которая заставляла ее сомневаться в каждом своем шаге, в каждом заинтересованном в ней человеке.