Валерий Брюсов
Как прекратить войну
Таким образом, вся жизнь России, все её интересы, ближайшие и более отдаленные, говорят нам об одном и том же. Всё сводится к одному: нам прежде всего, раньше всего, выше всего нужен: мир!
Надо скорее закончить войну, надо скорее заключить мир, в этом – благо России, в этом обеспечение нашей свободы!
Но каким путём можно достичь этой вожделенной цели, заключения мира?
Прежде всего, мир бывает разный. При прежнем правительстве бывали годы, даже ряды десятилетий, когда Россия «наслаждалась» внешним миром. Но вряд ли мы захотим вернуться к миру под тяжкой властью столыпинского режима. Получила мир и Франция после 1814 года, когда коалиционные русско-немецко-английские войска разгромили последние силы Первой империи и вернули на французский престол ненавистных народу Бурбонов в лице безногого, расслабленного и почти слабоумного Людовика XVIII. Хотим ли мы получить нечто вроде подобного мира? Разве не может быть «мир» горше, тяжелее всякой «войны»?
Вероятно, если мы предложим германским империям мир «на каких угодно условиях», мы получим в ответ согласие заключить мир. По условиям такого мира, целые области, населенные нашими братьями или народами, издавна связавшими свою судьбу с Россией, перейдут под тяжкую пяту прусского деспотизма; на Россию будет наложена невыносимая тяжесть неслыханной контрибуции, выплачивать которую придётся и нам лично, и нашим потомкам, истощая свои силы в работе на пользу немецких господ; нам приказано будет принять выгоднейший для Германии торговый договор (одна из главных причин войны), который подорвёт нашу торговлю и промышленность, поведет к банкротству банков и закрытию фабрик и заводов, к великой безработице в массах, к окончательному обнищанию крестьянства. Да, конечно, если мы захотим мира «какой бы то ни было ценой», мы, вероятно, встретим сочувствие со стороны наших врагов; Германские империи пойдут нам навстречу, не вмешиваясь в вопрос нашего государственного устроения, предоставляя России быть монархией или республикой, как ей заблагорассудится самой. Это наше внутреннее, частное дело, Privatsache, как скажут немцы, получая всё, для них более существенное: Прибалтийские губернии, преобладающее влияние в обрубленной Польше, протекторат над Константинополем и проливами и берегами Черного моря, контрибуцию, торговый договор. Но может ли удовлетвориться таким миром Россия?
Мы уже не говорим об том, что были у России, у русского общества светлые надежды, может быть, обманчиво поданные царским правительством: оказать благодетельное влияние на судьбу других стран и протянуть руку помощи другим угнетённым народам. Были мечты, что победа союзников над Германскими империями поведёт к осуществлению справедливых надежд порабощенной и растерзанной на части Польши, что польский народ получит, наконец, возможность самостоятельной жизни, соединит в одно целое свои, разделённые между тремя государствами земли и, путём самоопределения, установит для себя формы своей государственности и общественности; что армянский народ будет вырван из рук германо-турецкого владычества, которое, с жестокостью, неслыханной в самые чёрные исторические эпохи, занималось систематическим истреблением армян, избив, замучив и запытав за три года войны до полутора миллиона людей и обратив в дикие пустыни цветущие города и плодородные провинции; что будет восстановлена независимость сербского народа, первого среди славян, создавшего чисто-демократическое государство, и что сербы соединятся со своими братьями, томящимися под нелегким игом Габсбургов; что такое же соединение с зарубежными братьями будет предстоять и румынскому народу, и итальянцам; что будет вполне восстановлена независимость Бельгии и что это благородное королевство будет полностью вознаграждено за все перенесённые им опустошения и разорения; что население Эльзаса и Лотарингии, 45 лет тому назад отторгнутое от Франции по акту насилия, получит возможность, по своему желанию и выбору, вновь слиться с родным французским народом. Были мечты и о многом другом, – мечты, быть может, обманчивые, намеренно разогреваемые в нас с иными, чуждыми нам целями, но мечты прекрасные, связанные с идеей самоопределения народов…
