Валери Санволи
Точка соприкосновения
– Спорим? Кто проиграет, тот завтра «на диванчиках» десять раз при всех пролает. «Гав-гав!» – засмеялась Челита, продемонстрировав, как нужно лаять.
– Идёт! – Лера, недолго думая, опустила стекло и громко сказала немолодому мужчине за рулём «Шкоды». – Давай, кто кого дёрнет! Или слабо?! – тот в ответ газанул.
Едва-едва успел потухнуть красный с жёлтым свет, как «Шкода» тут же рванула вперёд. Мгновение спустя нажала на «газ» и Саша, и уже через две секунды догнала и без труда обогнала «Шкоду».
– Вот хрень! – разочарованно воскликнула Лера. – Блин! Это был старпёр просто какой-то! Ездить быстро не умеет просто… О! Давай вон ту! Он нормально ездит, я знаю. Вон та «Каптива», – Лера показала на подъезжающий к следующему светофору «Шевроле». – Видела несколько раз, как он с места стартует. Давай снова спорим, Саш! На десять «ку-ка-ре-ку»!
«ОК», засмеялась та и резко затормозила справа от «Каптивы». Мужчина лет тридцати за рулём улыбался и сам на месте несколько раз дал по газам, вызывая погоняться.
Как только загорелся зелёный, «Каптива», надо признать, действительно резво ускорилась. Но недостаточно резво, чтобы обогнать «Додж» Саши. Для забавы Челита секунды три ехала с ним вровень или отставая на полметра, а затем, чуть поддав газу, обогнала на корпус.
– А вот ещё неплохая машинка, Лера! Что насчёт неё? – Саша указала на приземистый чёрный «БМВ», метрах в двухстах впереди на встречной полосе.
– Ну конечно, ёптыть! – радостно воскликнула Лера. – Учти, ты сама выбрала, Челита! На что спорим?
– На десять и десять… – Саша резко развернула огромный «Додж» на сто восемьдесят градусов и поравнялась с немецким авто.
– Чего? Снова лаять или кукарекать? Как-то по-детски это!
– Тут ты права. Имею в виду десять раз шлёпнуть по мягкому месту разных девчонок и десять раз то же самое с мальчишками.
– Что ж, придётся тебе, Саш, готовить завтра свою ладошку к двадцати шлепкам по джинсовым жопам! – тут как раз загорается красный, и мы встаём справа от «БМВ». – Потому что это не просто «бэха», это новая «пятёрка»! И главное, это «эмка»! Челита, ты попала! Я буду снимать на видео, как ты будешь шлёпать двадцать жопок!
Саша только улыбнулась в ответ. Лера же снова высунулась в окошко:
– Эй, пацаны! – а на передних сиденьях «баварца» действительно сидели молодые люди лет по двадцать. – Кто кого дёрнет? Или слабо?! – и даже показала язык, раззадоривая парней. Водитель показал «фак».
В надвигающихся сумерках зажёгся жёлтый под горевшим красным. «БМВ» внушительно рыкнул, откликаясь на нажатие педали. Саша просто шире улыбнулась и сказала: «Девчонки, аккуратнее!» Вспыхнул зелёный. Нас вжало в сиденья, будто в самолёте при разгоне на взлётной полосе. Секунд через пять ремни безопасности, ощутимо вжавшись, не дали нам вылететь вперёд. То есть, после резкого ускорения Саша резко же и затормозила у следующего перекрёстка. Прошло ещё секунды четыре, когда возле нас с визгом затормозил «БМВ». И водитель, и пассажир фотографировали на свои «айфоны» Сашин «барашек». Наша же гонщица смеясь обратилась к проспорившей:
– И как ты будешь готовить свою ладошку, Лерочка? Как же ты не знала, что у электрических авто ускорение с места гораздо быстрее, чем у машин с ДВС?
Та «рожила корчицы» и весело улыбалась для фото, но откликнулась:
– Мой «косяк», как-то не знала!..
На следующий день Лера выполнила обязательства по спору. К вящему развлечению всей тусовки «на диванчиках» и половины школы. Да и всей школы, ведь запечатлеть её лай и кукареканье, а тем более, весёлые приколы со шлёпаньем не ожидающих такого подвоха школьниц и школьников, пожелал отнюдь не один «оператор».
Но это было на следующий день, а тогда, после гонок, Саша развезла по домам Леру и Вику-Батарейку. Затем домчала и до моего подъезда. Едва я сказала «пока!» и хотела открыть дверь, Саша заблокировала её и вдобавок задержала меня. Взяла за плечи и не отпускала, пока не высказалась.
– Полина! Мы с тобой друзья! Я очень люблю своего брата! И не хочу, чтобы ты и дальше продолжала его винить ни за что! Не люблю, когда кого-то понапрасну обвиняют, особенно Лори! – я сделала было движение открыть дверь, но Саша развернула меня к себе, да ещё и мою голову тоже. – Нет, смотри в глаза, прошу тебя. И выслушай же меня, наконец! Пожалуйста!
Что мне было делать? Оставалось внимать. Узнать версию Саши. То есть, скорее всего, версию Саши и Лоренса. Одну версию я уже слышала, и она мне, мягко говоря, не понравилась. Где-то через пару недель после той злополучной вечеринки я подошла к Лене и задала прямой вопрос: «Что у твоей Верки с Лоренсом? Что тогда было?» Но Лена ответила так: «Что ты у меня спрашиваешь? Я, что ли, с ним «сосалась»? У неё и спрашивай!» Тогда я написала «Вконтакте» этой Вере. Та ответила следующим образом. Привожу сообщение без правок и купюр: «отвянь в песду. у нас с ним отнашения нейух завидывать он сам меня выбрал и просил подняца. больше ни пиши мне». Тогда я тут же разревелась. Мама пришла, обняла, утешала, даже сказала, что, может, лучше отправить меня к бабушке в деревню, «будешь там учиться, ничего, и бабушка будет рада!» Но я долго не могла успокоиться, чуть не полночи со слезами прошло.
– Полина! Говорю чистую правду. Впрочем, как обычно. Та девушка, она сама повисла на Лоренсе, Лори ни при чём совершенно.
– Ну конечно, разумеется! – в сердцах возразила я. – И угрожая ножом заставила подняться в спальню, целовать и взять за сиськи!
– Очень смешно! А теперь слушай, как было на самом деле! – Саша по-прежнему держала меня за плечи, взгляд аметистовых глаз был тёплым и искренним. – Та девчонка услышала, что Лори интересуется искусством. Поэтому она ему и сказала: «Хочешь, покажу отличную картину? Пойдём со мной!» Безо всяких задних мыслей он поднимается за ней наверх, как оказалось, в спальню родителей хозяйки. Оказалось, никакой отличной картины там нет и в помине. Китч обычный. Лори хотел сразу уйти, но Верка удержала: «Хочу… сказать кое-что интересное. На ушко. Секретное. Только тебе». Он подошёл. Тут-то она и набросилась с поцелуем и объятием, а он хотел руками отстранить. Вот именно в этот момент, прямо как в кино, ты и заглянула. Потом он, разумеется, всё-таки отстранил эту Верку. Она сразу ушла. А он остался, задумался, почему она так обманула, как человек может так обманывать. Вот и всё!
Саша замолчала и обняла меня.
– Так что тебе абсолютно не на что злиться, обижаться, милая Полли! – она перебралась обратно в водительское кресло. – К тому же прошло какое-то время и теперь, я подумала, ты сможешь воспринять это спокойнее, объективнее. Как бы Лори ни пытался скрыть, я вижу, что он переживает. Что обидел хорошую девушку, которая ему нравится. Упс! Проговорилась! Считай, что ты ничего не слышала. В общем, он старается не показывать вида, но от меня ему не утаить. Уж я его знаю всю жизнь! Но ладно, я тут могу много говорить. Тем более, после трени выпила текилы, – Саша подмигнула. – Знаешь, типа, классика: лизни, опрокинь, откуси, – она опять меня обняла. – Полин! – пауза, Саша снова посмотрела мне в глаза. – Давай!.. Иди… – она разблокировала дверь.
Я спустилась из кабины на тротуар, через пару секунд даже не заметила, как Челита умчалась. Несколько минут я просто не могла ни о чём думать. Какие-то мысли, разумеется, были, но они проносились в голове, быстро сменяясь, не задерживаясь. На каком-то «автопилоте» поднялась домой, разделась, приняла душ, легла в кровать.
Вот там, на подушке, можно было спокойно подумать. Саша, безусловно, отличная подруга, это факт. Но Лоренс для неё, думаю, куда ближе и дороже, так что она должна быть на его стороне. Да и как можно поверить человеку, который только что, выпив текилы, на огромном трёхтонном траке устраивал гонки по городским улицам? Кто знает, может, она и выпила для того, чтобы было легче соврать? Или она не лгала? Или ложь была столь изощрённой? Ведь они такие странные, очень странные, Перегины и Метелкины, Лоренс и Саша…
XIX
«Не так уж редко Аркадия прерывала свой рассказ, чтобы поведать историю той или иной башни, указать на открывающийся сверху великолепный вид. Среди прочего, выяснилось, что наше с Реллой предположение о втором, верхнем, мосте оказалось верным. Как сказала наш юный гид, над главным мостом действительно нависал деревянный. Но он разрушился около тридцати лет назад. В очередной раз она вернулась к своему повествованию.
– Да, положение было отчаянное…
Но тут на стене появляется Дайна.
– Кадя, пожалуй, нашим гостям пора уходить. Темнеет.
Действительно, увлекшись прогулкой и рассказом, никто из нас троих не заметил, что солнце склонилось уже довольно низко. Мы стоим над главными воротами как раз на выступе, некогда бывшем началом верхнего моста. Дайна зовёт нас за собой в проём тяжеленной, обитой толстым железом двери. Мы вчетвером спускаемся к главным воротам.
– Кстати, Кадя, ты рассказала их высочествам о нашей «мостовой забаве»?
– Нет, Дайни, не успела.
Релла живо интересуется, о чём они говорят. Сёстры обещают показать.
– Представь, что к нам зашёл случайный путник. Ну или Бридта и Ирдвинг приволокли очередных разбойников, которых они оглушают, связывают и перевозят в мешках. К слову, – улыбается Дайна, – почти всегда «случайными путниками» оказываются грабители, расхитители заброшенных мест. Разумеется, они знают о своеобразной славе нашего замка, и поэтому часто удивляются, когда на главной площади видят перед собой маленькую Аркадию. С виду весьма безобидную.
– А я обычно сразу же весело говорю им, что люблю долго пить кровь. Честно предупреждая, чтобы не рассчитывали на быстрый конец.
– О да! Тут людям становятся видны её страшные зубки, обнажающиеся в чём-то среднем между коварной улыбкой и хищным оскалом.
– Ох, Дайни, как интересно ты описала! – смеётся Аркадия.
– И что, и что дальше? – не удерживается моя кузина.
– Дальше, Аглорелла, два варианта. Либо люди сразу бегут из замка. Либо пытаются убить Кадю. Заколоть, зарубить, застрелить и тому подобное.
– А я очень люблю смотреть на выражение их лиц, когда у них ничего не выходит! – снова смеётся Аркадия.
– Итак, люди быстро бегут из замка вот здесь, – Дайна указывает на проём под подъёмной решёткой и далее на каменный мост. – Те, кто оглядывается, не видят погони. Думаю, они думают, что близки к спасению. Давайте попробуем! – с этими словами Дайна берёт нас за руки и бежит к выходу с моста, так что и нам приходится бежать вместе с ней.
Полной неожиданностью для нас с Реллой прямо перед нами появляется Аркадия! Перегораживая выход с моста. Путь назад преграждает Дайна.
– Вот суть «мостовой забавы», Аглорелла! – поясняет Дайна. – Люди думают, что им удалось сбежать.
– А я перекидываю верёвочные лестницы там, наверху, перебираюсь по ним на эту сторону, до этой вот входной башни, – показывает Аркадия на башню, которой начинается мост. – Естественно, делаю это всё очень быстро. И встаю на пути «почти спасшихся» наших незваных гостей.
– Или званых против их воли, – улыбаясь, дополняет Дайна. – Бывают такие, что предпочитают спрыгнуть вниз, на дно ущелья.
– Но если позволить человеку разбиться, его кровь совсем не такая вкусная, когда пьёшь её из ещё живого. Уж поверьте, Аглорелла и Флориэль!
– Да, и поэтому двое из нас, обычно это Бридта и Ирдвинг, он сверху, она из-под моста, привязанные к нему верёвками, ожидают такого наготове. И ловят прыгунов.
– А уж крику бывает!.. – хохочет Аркадия.
Признаться, я не мог понять, каковы сейчас намерения сестёр-вампиров. Неужели они хотят напасть на нас? Тут Дайна подходит вплотную ко мне, берёт за плечи… и слегка обнимает на прощание. Затем то же самое проделывает с Реллой.
– Не люблю долгие проводы! – Дайна убегает в свой замок.
– Что ж, Аглорелла и Флориэль. Мне очень жаль, что приходиться прощаться с вами, – уже с грустью говорит Аркадия. – Сейчас, очень скоро после первого поворота направо, будет старая мельница. Я показывала вам её, – она обнимает меня за плечи, я отваживаюсь чмокнуть её в щёчку. – Думаю, там вы сможете спокойно переночевать, Аглорелла…
– Брось, Аркадия. Просто Релла.
– О нет, ты для меня теперь не просто Релла. Ты моя подруга Релла!
– И ты моя подруга, Дюша!
Моя кузина и девочка-вампир бросаются друг дружке в объятия. Обнимают они друга довольно крепко. После лобзаний в щёчки Релла, не знаю, случайно или намеренно, уткнувшись в белоснежную шейку Аркадии, целует и её. Затем они даже целуют друг дружку в губы. Этот поцелуй и объятия затягиваются. Я снова начинаю опасаться, ведь это поцелуй вампира. Наконец, они размыкают объятия, и мы с Реллой покидаем мост. Покидаем полный загадок и тайн великолепный замок Стрэдбридж.
– Тебе сейчас не страшно было?
– Ты о поцелуе, Фло? – я киваю. – Только если немножко! Но было очень приятно! И мне очень жаль эту девочку. Судя по всему, здесь очень редко бывают интересные гости… И как жаль, что только один день традиция позволяет гостить у Стрэджуоллов! Фло, ведь тебе тоже хотелось бы вернуться туда? – меня немного клонит в сон, и я снова лишь киваю. – А мне очень, очень хочется. И узнать продолжение их истории…
Едва мы добираемся до мельницы, сумерки сильно сгущаются. К счастью, в доме мельника находятся пригодные для ночёвки кровати, где мы быстро засыпаем».
20
Наряду с обычными переживаниями подобные противоречивые мысли занимали меня весь уик-энд. Близились осенние каникулы. Погода в конце октября стояла также противоречивая. День или два стояли хмурые, мог идти мокрый снег, а следующие сутки – ни единого облачка, ясные, относительно тёплые. Краски осени тускнели.
«В последних числах октября, Презренной прозой говоря…» Точнее, наступило двадцать шестое октября. Как обычно, с утра я позанималась домашним заданием, затем села читать и смотреть новости НБА. Мои любимые Golden State Warriors снова победили, в гостях и с хорошей разницей. Что чуточку подняло мне настроение. YouTube предложил мне несколько видео к просмотру. Случайно кликнула на один из роликов.
Это оказался видеоряд из «Сумерек» под песню Lykki Li – Possibility. Подобраны были моменты, когда главные герои находились вдали друг от друга, существовали порознь. Однако с середины грустная песня сменилась бодрой MuteMath – Spotlight, и видеоряд теперь демонстрировал сцены, когда герой и героиня были вместе, начиная с поляны и заканчивая шествием под венец. Ох уж эти «Сумерки»! «Сказка, чепуха, сопли», как часто можно было слышать от доморощенных критиков саги. Но когда мне было лет двенадцать-тринадцать, я просто фанатела.
Этим утром я склоняюсь к тому, что, быть может, стоит поверить Саше. Подумаешь, странности. У кого их нет? Возможно, у неё есть причины выпивать. К тому же она не до потери пульса напивается, а в меру. К девушкам склонность? Так что в этом такого? Очень красивая, смелая, невероятно талантливая в спорте, богатая и при этом дружелюбная? Редкое счастливое сочетание!..
С другой стороны, какая-то там Верка и рядом с ней не стояла. Если бы дело касалось какого-нибудь другого случая, и стоял бы вопрос, кому из них двоих поверить – думаю, ответ был бы очевидным…
Погода с утра пасмурная, по небу грозно ходят тучи, порывы ветра раскачивают деревья. Решаю выйти из дома пораньше, пока не начался дождь или снег. По пути в школу встречаю Вику-Батарейку. Напоминаю ей, что она хотела рассказать мне что-то, связанное со скоростью и с Лоренсом. И вот что она мне отвечает:
– Ах да, Полин! Ты реально офигеешь! – она оглядывается по сторонам. – Я только тебе! Я как-то услышала ваш с Дашей разговор и знаю, что ты … Лоренса… В общем, никому не говорила. Санька Бабушкин, знаешь его, нет? – я киваю, это известный школьный хулиган, одноклассник моей собеседницы. – Так вот, он болтал с Хвостовским, с корешем своим, и они так увлеклись, что говорили громко, и не обратили внимания, что я рядом села, случайно. В общем, как я поняла, в начале сентября, в конце перемены, они по-тихой курили в туалете. Тут зашёл твой Лоренс. Бабушкин с Хвостовским выгнали пару других мальчишек. И остались в туалете, значит, их пятеро, девятиклассников, и он один, Лоренс. И они давай на него наезжать. Типа, х..ли ты тут такой мажористый, нах..й так себя ведёшь дерзко, короче, наезжают. Он не обращает внимания и хочет выйти. Они, короче, давай драться. Вернее, хотели его побить…
– Впятером одного?! – вырывается у меня. – О Боги! Ну что за уроды?!
– Ты слушай, Полин! Короче, их пятеро, они бьют руками, ногами, пытаются схватить. Но всё впустую! Прикинь!!
– То есть? Не понимаю.
– Да ни один удар не попал. Ни один! Все по воздуху! Он уворачивался от всех! Уходил ногами, корпусом, всем, чем можно, да с такой скоростью, какой они в жизни не видели! Они реально прих..ли! Прикинь, скорость какая?! Да против пятерых! Реально резкий! И за пару минут они просто настолько устали, что уже не было сил задержать его дальше. Да и ох..ели они порядком от такого! И вот, как я поняла, в который раз обсудив это, они решили так: «хорошо ещё, что он только уклонялся и блоки ставил – а если бы он нас решил отп..здить?!» А я потом у своего тренера спросила, возможно ли такое вообще, чтобы один вот так против пятерых выстоял? Тренер такой мне говорит: «Теоретически, да. Маловероятно, конечно. Если только боец очень высокого уровня, а те пятеро безо всякой подготовки». Такие дела, Полин! Прикинь!
– Да я прикидываю, Вик, – отвечаю. – Спасибо, что рассказала!
– Только ты никому! А то скажут потом, что я треплюсь направо и налево!
Заверяю её, что никому не скажу. Тут мы как раз подходим к школе. Вика убегает по своим делам, кажется, снова спортивным. Я же остаюсь в вестибюле подождать Дашу.
Как же так можно-то, а? Пять человек против одного! Бедолага Лоренс! Ладно хоть выкрутился! Сокрушаясь в таком духе, жалея бедняжку, стою у того же самого окна, возле которого наблюдала первое появление Метелкиных и Лоренса у нашей школы. И тут только обращаю внимание, что слева, со стороны парковки, шагает он сам.
В наушниках у меня звучит Simon & Garfunkel – The Sound of Silence. Вижу словно в замедленном кино. Несмотря на ветер, Лоренс идёт прямо, уверенно. Немного задумался о чём-то. Великолепное тёмно-серое пальто сидит идеально. Длинный белый вязаный шарф развевается на ветру. Волосами тоже играет ветер. О Боги! Как он прекрасен!..
Вдруг чувствую себя полной дурой. Как, ну как я могла столько времени злиться на него?! Всё ещё находясь под впечатлением… Нет, я продолжаю испытывать чудесное ощущение. Любуюсь и восхищаюсь. Смотрю, как Лоренс проходит по вестибюлю в гардероб. Реально ощущаю, что чувство нахлынуло на меня с новой силой. Действительно, что-то во мне всколыхнулось, когда я сейчас увидела его. Всколыхнулось и будто перевернуло всё во мне. Быстро убегаю на второй этаж, к окошку у спортзала, и сочиняю записку.
«Лоренс! Дорогой мой! Прости, прости, что не выслушала тебя! Готова слушать тебя каждый раз, каждый момент, когда ты только пожелаешь! Хочу дружить с тобой, хочу быть всё время рядом, быть вместе.
Твоя Полина С.»
Теперь надо отважиться её вручить. Едва подошла к кабинету истории, где у нас будет первый урок, сердце стало биться учащённо. Волнение одолевает меня. Замедляю шаг, но не останавливаюсь. Тут появляется Даша, что-то говорит, берёт меня за руку и заводит в класс. Лоренс уже за партой. Только я присаживаюсь на своё место, звенит звонок.
XX
«Когда снаружи рассвело, в нашу временную спальню влетает летучая мышь. Она цепляется за потолок и с писком выбрасывает что-то из клюва. Релла вскакивает и подбирает желтоватый комочек.
– Это записка, Фло! Так, – она волнуясь разворачивает. – «Дорогие Релла и Фло! Я упросила родных продлить ваш визит на ещё один день. Я хотела на неделю, но дольше одного дня будет небезопасно, сказали они мне. И они правы. Что ж, буду рада провести с вами ещё один день. Жду вас как можно скорее!» Подпись «Дюша». Как мило! Это я её так вчера назвала! – как только она дочитала записку на сильно пожелтевшей от времени бумаге, доставившая её мышка вылетела обратно в окно.
– Ух ты! Как здорово!
– Это прекрасно, Фло! Это чудесно!
На радостях мы с кузиной обнимаемся. Быстро собравшись, довольные, бежим по дороге к замку. Когда вбегаем под свод входной башни каменного моста, из главных ворот к нам навстречу бежит Аркадия.
Она ведёт нас в большой зал, где появляются для приветствия все Стрэджуоллы, нас угощают завтраком. Минут через пять все, кроме Дайны и Аркадии откланиваются. Дайна что-то шепчет моей кузине на ушко и тоже уходит.
За стенами накрапывает дождик. Аркадия провожает нас в донжон, и там, снова присев на окне, продолжает свой рассказ.
– Положение отчаянное. Скоро приедет конвой, который должен везти нас на казнь. Рыцари, что могли бы отбить нас, либо пали в схватках и битвах, либо страхом за судьбу близких принуждены повиноваться узурпатору. Бридта хотела наложить на себя руки, но мама ей не позволила. После ужина мы остались сидеть здесь, в этой вот зале, – Аркадия показывает на простой длинный стол в центре большой комнаты, где мы находимся. – Казалось, скорбь, тоска и отчаяние пропитали воздух насквозь. Но тут распахиваются створки того окна, – она указывает изящной ручкой на соседнее. – И на подоконнике появляется Страфолла! – Аркадия широко улыбается.
– Кто-кто? – любопытствует моя кузина.
– Стрэджуоллы издавна терпимо относились – и, разумеется относятся теперь, – к ведьмам. Когда в королевстве, в соседних землях бывали гонения, ведьмы знали, что можно спокойно укрыться в нашем герцогстве. Негласными распоряжениями наши предки, и мой папа тоже, велели вассалам и подданным не трогать несчастных женщин. Само собой, при условии, что те не наносят вреда. Одной из самых известных ведьм была Страфолла. С длинными светлыми кудрями, горящими зелёными глазами, всегда молодо и красиво выглядевшая. Она-то и явилась в тот роковой вечер. Папа пригласил её за стол. Выпив немного вина, она обратилась ко всем нам. «Стрэджуоллы! Все ведьмы Роздарга и ближних земель благодарны вам за ваше доброе отношение! И я, конечно, тоже. В знак признательности, от имени их всех, и от моего имени, я предлагаю вам спастись от позора и казни от рук нечестивца Ловвара». «Что же это за спасение?» – спросил папа. «Вы сможете сей же ночью освободиться от тюремщиков, от приближающегося конвоя, и от всех, кто когда-либо посмеет посягнуть на вашу свободу и жизни! Конечно, и цена этого достаточно высока. И страшна». «А ты не можешь сама освободить нас? Например, усыпить охрану?» «Конечно, могу, герцог Керрин! Но, во-первых, вы всё так же останетесь в положении предателей и преступников, только теперь беглых. А во-вторых, Ловвар узнает, что к этому причастна ведьма, узнает, что причастна я, и на нас обрушится новый виток гонений!» «Какова же цена, Страфолла? – спросила мама. – Надеюсь, вся моя семья будет цела. А наши слуги, они останутся живы?» «Ваше высочество, если вы имеете в виду какие-то человеческие жертвоприношения среди ваших домашних, то нет, такого не будет. Вы сами вольны будете покинуть замок, так же как и ваши слуги, если вы им предложите, вольны будут сделать то же самое. Судьба же охраны, конвоя и прочих недружелюбных посторонних вам лиц меня не заботит. Насколько слышала, и вам они достаточно насолили, чтобы не жалеть их». «Так и есть!» – согласились все мы. Недолго посовещавшись, мы согласились на предложение Страфоллы стать свободными и избежать казни от рук подлого узурпатора. «Что ж! Я рада оказать вам услугу, дамы и господа!» – с этими словами она достала из своей сумы небольшую бутылку, очень древнюю на вид. «Трёхсотлетнее вино?» – с улыбкой спросил папа. «Четыреста лет, – молвила Страфолла, – но не вино, – она разлила его в наши кубки. – Как только я улечу, выпейте, не мешкая и не закусывая, залпом, до дна. Осторожнее со слугами. Удачи, Стрэджуоллы!» «Благодарим тебя, Страфолла!» сказал отец от имени всех нас. Она улыбнулась, уже стоя на окне, и улетела во мрак. Недолго думая, мы вместе осушили наши кубки. Тогда ещё вкус нам не был знаком. Мы сразу уснули. Проснувшись где-то через полчаса, мы постепенно обнаружили в себе необыкновенные силы. Бридта и Ирдвинг первыми, легко и без всякого вооружения, расправились с четырьмя стражниками в коридоре, – Аркадия показывает на дверь, – попутно обнаружив, что кровь жертв теперь очень вкусна и питательна. За минуту распределив между собой здания замка, мы быстро очистили от пришлой швали наш Стрэдбридж. Очистили так, правда, что тем тюремщикам, что не проявляли к нам должного уважения за время пленения, пришлось, мягко говоря, несладко. Наши слуги были в ужасе. Разумеется, мы их успокоили и отпустили с миром, оделив их монетами так, что им хватило каждому на первое время, года на три. Многие из них по доброте своей советовали встретившимся конвойным не ездить в Стрэдбридж, поворачивать восвояси подобру-поздорову. Конвойных было около сорока, хорошо вооружённые, почти все конные. Слыша, что кроме самого «преступного» герцога и его семьи в замке никого нет, конвойные только ржали в ответ на добрые советы наших слуг. Въехав в замок, они обнаружили многих стражников ещё живых, без кожи… Ой, простите, Релла и Фло. Короче говоря, конвойные, слуги узурпатора, обрели здесь свою кончину. Лишь одного, наполовину сошедшего с ума от всего увиденного, мы отпустили живым. Многие прислужники Ловвара поверили ему и отказывались соваться не то что в Стрэдбридж, а вообще, ближе, чем на сорок миль к замку. Те же, что ради награды отваживались пересечь мост и войти в наши ворота… – Аркадия весело смеётся, становятся отлично видны её острые зубы, и без дальнейших слов становится понятна судьба алчных слуг узурпатора.
– А что стало с Ловваром, с Роздаргом? – через минуту интересуюсь я.
– Истощённое междоусобицей и бездарной политикой узурпатора, уже года через три королевство стало отчётливо клониться к упадку. Через пять Ловвара убили его же сторонники, поделившие между собой Роздарг на несколько частей. Многие из них продолжали войны уже между собой. В общем, лет через пятьдесят-семьдесят некогда единый и цветущий Роздарг оказался набором земель нескольких десятков грызущихся между собой герцогов, графов, баронов и даже просто рыцарей. И если бы нашёлся завоеватель с армией, хотя бы на четверть столь же сильной, что некогда была у моего отца, он бы легко покорил весь Роздарг. Междоусобицы чередовались с непродолжительными перемириями, за которые отдельные мелкие земли не успевали наладить своё хозяйство… И люди стали массово уходить на поиски нормальной жизни в дальние края…
– Как печально! – молвит Релла, и после паузы проявляет любопытство, задавая вопрос, сильно интересующий её с самого утра. – Дюша! Скажи, пожалуйста! Твоя вестница, летучая мышка, она случайно пару дней назад не была довольно далеко отсюда?
– Верцина? Да, я отправляла с ней привет Калли! Да, разумеется, спасибо большое, что спасли её из рук того ужасно глупого мальчишки!
– А! Я же говорила тебе, Фло! – торжествует Релла. – Говорила, что возможно, это та же самая мышка! Да не за что, милая Дюша! Мы просто не смогли пройти мимо того болвана!.. Дюша, дорогая, а можно нам попробовать полазить по мосту? Наверху, там, где был второй мост?
Аркадия Стрэджуолл не возражает, и уже минут через пять мы с сестрой ползём по верёвке, натянутой довольно высоко над каменным мостом, который сам висит над пропастью. Страшно, но очень здорово! Неожиданно верёвка между нами рвётся, и мы с Реллой летим в разные стороны. Она к крепостной стене, я к башне на середине моста. В двух-трёх футах от камней башни, о которые я вполне мог разбиться, меня ловит Аркадия. Замечаю, что Реллу точно так же спасла Дайна. Пока я выражаю признательность Аркадии, Релла и Дайна задерживаются в ближайшем к ним эркере. И появляются не ранее, чем через пять минут.
Побеседовав о моде и искусстве, отобедав прямо на крыше одной из крепостных башен, мы вынуждены распрощаться со Стрэджуоллами. Кроме Аркадии, что вызвалась нас немного проводить. Мы выходим через небольшие ворота на деревянный мост и спускаемся с него сразу у подножия стен замка по витой лесенке в небольшой садик. Который выглядит не столь запущенным и даже относительно ухоженным. Возле одинокой женской статуи бьёт маленький ключ, наполняющий игрушечный прудик.
Наша провожатая при каждом удобном и неудобном случае норовит снова и снова «на прощание» обняться и поцеловаться с моей сестрой. Одной рукой продолжая держать руку Реллы, Аркадия нагибается к воде и хлопает по ней ладошкой. Пока я отвлекаюсь на оригинальную скамеечку, разглядывая вырезанные на камне любопытные фигурки и письмена, Аркадия и Релла уже не отрываются друг от дружки.
Через какое-то время раздаётся всплеск воды, и из неё появляется улыбающаяся водная дева!
– Калли! Рады тебя видеть!
– Ну что, Релла и Фло, вы готовы пуститься в обратный путь?..
Ещё минут десять Аркадия не выпускала из объятий мою сестру… Но расстаться всё же пришлось.
Оказалось, что водные девы не хотели показывать нам этот выход из особых струй в прудике у Стрэдбриджа, чтобы мы не поторопились и не попали в замок во время трапезы хозяев или даже чтобы не стали их трапезой. На мой вопрос Релла объяснила, что в эркере Дайна пожелала, так же, как и её младшая сестра, попробовать обнимать и целовать кого-либо, не убивая. «И как, ей понравилось?» «Ещё бы! Возвращайся, говорит, когда захочешь! Разумеется, во время «декадного завтрака!»…
Обратный путь до замка Ксаднор подарил нам с сестрой ещё парочку интересных историй от Калли и Эви и, разумеется, столько же весёлых приключений. Мы оказались в Ксадноре через полтора дня, и часа через три туда же вернулась Ксениелла, правительница Нордвика, мама Реллы. Которая наверняка узнала о том, что её дочь отлучалась, но не подала виду. По крайней мере, тем вечером, за ужином в моём присутствии».