Валера Нематрос
Трое из офиса. Иногда они возвращаются
– Так это твои дружки приперлись сейчас? – схватила его за грудки Валерия Афанасьевна. – Пиздуй и забери ее обратно, а их выгони нахуй.
Витя удивился оперативности коллег, но встречаться с ними совсем не входило в его планы.
– Вы знаете про яйца?.. – успел поинтересоваться он до того, как Писда его перебила.
– Малыш, я знаю про яйца столько, что тебе и не снилось! А конкретно за эти на черном рынке дают пять миллионов баксов.
В это время раздался стук в дверь, а следом она открылась. На пороге стоял главный «сынок» в сутенерском плаще.
– Мамаша, у вас тут не заперто… – начал было он, но увидев благородное собрание, решил поберечь остальные слова.
Валерия Афанасьевна многозначительно посмотрела на Антона, забывшего закрыть дверь. Его шансы пристроить свою красную залупу и без того скромные, таяли на глазах.
– О, Сопля! – удивился «сынок», узнав Витю.
– Ахуенное погоняло, братан, – уважительно кивнул Валерий Робертович. Виктор Андреевич, памятуя о том, что все сказанное может быть использовано против него, просто махнул рукой.
– Я это, зашел плоскогубцы спросить, – продолжил «сынок», – тут нам выдернуть нужно кое-что из кое чьего-рта. А то свои мы в мастерской забыли.
И он добродушно пожал плечами.
***
– Н-н-н-а блядь!!!
Алевтина Ефимовна подкралась сзади к одному из братков и хуйнула лобзиком по икроножной мышце.
– А-а-э-э! – произнес подпиленный.
Ситуация складывалась таким образом, что Мыколу и Матильду сложили в позу 69 и подвесили на люстре. Матильда висела головой вверх, а Мыкола наоборот, и вся ее нижняя часть под обосранной ватерлинией была в прямом доступе к его лицу. Нужно отметить, что их не пиздили, а довольно вежливо связали и спросили, кем они приходятся покойному Клавдию Дмитриевичу. Матильда испугалась, и сказала, что племянниками. Главный обрадовался, потер руки и сказал «Заебись», Матильда тоже улыбнулась, а потом над ними проделали все вот это, а главный куда-то ушел.
– Ну теперь-то вы блядь все расскажете, – улыбнулся золотыми зубами другой браток, потирая руки, – как инцест устраивали в последнем оплоте русской интеллигенции, и куда дели яйца.
Мыкола удивился постановке вопроса, ведь его яйца были на самом что ни на есть всеобщем обозрении.
В этот момент в квартиру и ворвалась Алевтина Ефимовна. Подпиленный браток вертелся волчком, а двое других ринулись на бдительную бабку.
– Помогите, насилуют!! – выдала она желаемое за действительное, и выскочила в парадное.
Братки рванули следом. Это был шанс Мыколы, и он начал раскачиваться что есть сил, пока они с Матильдой не ебнулись в говняный ковер.
Действовать нужно было быстро, но как именно действовать, ни Мыкола, ни Матильда не имели представления. Мыкола выступил медлительным мозгом операции, а Матильда – костлявыми руками. Именно ими она схватила торшер и переебала подрезанного братка по хребту. Остается только догадываться, предвещал ли ему гороскоп такой хуевый день, но подняться ему удалось только с посторонней помощью, причем посторонними помощниками выступил наряд полиции, приехавший на вызов.
А пока путь к свободе у господ Рукавичко и фон Кляйн начал казаться расчищенным.
***
Из-за двери доносилось зычное «помогите, насилуют!»
– Кого, интересно? – спросила Валерия Афанасьевна.
Виктор Андреевич был просто рад, что не его. Антон думал, что делать с банановой кожурой, а Валера ответил на входящий вызов.
– Валерик, привет! Я тут такой фильм обалденный посмотрела, про Эдварда Каллена, только он тут никого не кусал, и вообще вместо Беллы какого-то негра подсунули. Это, наверное, чтоб на Оскар претендовать можно было. А еще у меня новые сережки, восхитительные, закачаешься. Я просто без ума от них, такие классные!
В это время Валерия Афанасьевна, используя авоську с пивными банками как гасило, уебала любопытного братка по затылку. Он начал заваливаться вперед, затем продолжил и в итоге закончил. Писда старшая переступила через тело и пружинистой походкой рванула из квартиры.
Писда младшая ожидала ответа Валерия Робертовича на том конце.
– Малыш, я тебе перезвоню. Тут пиздюлей раздают, но очередь пока не моя. Хотелось бы, чтоб все так и осталось. Домой не торопись.
Валера отбил вызов. Анжелике послышалось, что нужно быстро ехать домой, пока что-то не спиздили.
Виктор Андреевич, вот ведь практичный человек, схватил братка за ноги и потащил вон из квартиры. Антон сложил банановую кожуру аккуратным вигвамом и направился следом.
В парадном было нескучно, по промежуточной позиции действующих лиц можно было писать шахматный учебник или продолжение бестселлера Лао-цзы. Братки догнали Алевтину Ефимовну, но насиловать не собирались, а собирались отпиздить. Все это происходило пролетом ниже, между этажами. Из соседней квартиры выскочил опездал в говняной медвежьей шкуре и за ним его голая баба, которую он похоже забывал кормить последних лет пятнадцать.
Валерия Афанасьевна прикидывала траекторию полета пивного гасила, которым намеревалась запустить в братков. Валера созерцал происходящее с видом отрешенным и немного припизднутым, а Виктор усаживал бессознательного сутенера спиной к стене, как будто он просто чуток приуныл.
Бабка оказалась не из робких, и первый преследователь получил струю из перцового баллончика в ебало, умерив пыл, став к тому же живым щитом между бабкой и своим товарищем.
– Изыди! – кричала Алевтина Ефимовна, опустошая баллончик, нахуярив аэрозоля в рот несостоявшегося насильника. Потом саданула лобзиком ему по уху, отхватив мочку.
Писда-старшая начала было раскручивать гасило, но авоська зацепилась за перила и выпала из ее мозолистых рук. Оставалось последнее – Мыкола в говняной шкуре. Он как раз подошел к краю лестницы и задумался.
– Это Питеееер!! – заорала Валерия Афанасьевна и пнула Мыколу ногой в спину. Тот летел недолго, но красиво, правда цели не достиг. Тогда Писда схватила ничего не подозревавшую Матильду и бросила следом. Герцогиня фон Кляйн тоже не попала в братка, но тот, произнеся нечто нечленораздельное типа «да ну нахуй, ребята», поспешил удалиться сам.
– Так будет с каждым! – кричала обезумевшая бабка, бросив мочку вдогонку убегающему братку.
«Хорошо прошла суббота», подумалось Валерию Робертовичу.
***
– За отлично проделанную работу! – подняла тост Валерия Афанасьевна.
Холодным зимним субботним вечером они сидели большой веселой компанией в просторной гостиной покойного авиаконструктора и чокались пивными банками.
В парадном лишь засохшие кровоподтеки да говноразмазы напоминали о недавней баталии. Обосранную шкуру полиция забрала в качестве вещдока, а Матильду и Мыколу в качестве свидетелей. Алевтина Ефимовна сказала, что никуда с упырями в форме не пойдет, слышала она, как в застенках издеваются над престарелыми девственницами.
Анжелика пришла нарядная и тупая. Она мило улыбалась всем и даже матери, а Валеру поцеловала взасос, высосав пломбу с верхней «шестерки».
– Смотри, ну разве они не милые? – спросила она, демонстрируя новые сережки, – какие огромные камушки, наверное, янтарь!
В золотой оправе в ушах Анжелики Яковлевны болтались забальзамированные яйца Петера Карла Густавовича Фаберже.
В оформлении книги использовано фото автора Jess Vide из бесплатного ресурса фотографий https://www.pexels.com/ru-ru/photo/4321802/ для бесплатного использования без необходимости лицензирования.
