Ты ворожея дум моих нетленных, Услада околдованных очей, Созвездие желаний сокровенных, И пламень обжигающих ночей!
Вся жизнь наша сродни калейдоскопу, Оракулом предсказана судьба, Я выкраду тебя как Зевс Европу, Любимою чтоб стала навсегда!
Ты улыбнешься мне от счастья млея, И ложем нашим станут облака, Божественно красивая Психея, Я Эрос твой! Отныне… На века!
«В каждый миг зашифрована вечность…»
В каждый миг зашифрована вечность, Средь толпы неизведанных лиц, Наши взоры слилИсь в бесконечность, Стерев рамки привычных границ!
Взмах ресниц свет очей прикрывает, Цвета неба бездонный портал, И Амур мое сердце пронзает, И душа моя словно в астрал!
Вьются локоны темной волною, И не сводим друг с друга мы взор, Не знакомы еще мы с тобою, Но пьянит уж любовный кагор!
Шепчешь имя свое с предыханьем, Выжигая на сердце тату, Я любуюсь прекрасным созданьем, Что в себе воплощает мечту!
Ты Аврора моя неземная, И пою я признаний тропАрь, Ты мой ангел сошедший из рая, Мое сердце… Тебе на алтарь!
В каждый миг зашифрована вечность, Средь толпы неизведанных лиц, Наши судьбы сплелись в бесконечность, Даря строчки для новых страниц…
«В разгар технического века…»
В разгар технического века, В кромешной тьме наш грешный Свет, Где в людях мало «человека», Добра же в людях… вовсе нет!
Зато полно с лихвою злобы, С лихвою зависти и лжи, Растут гордыни небоскрёбы, Пороков грязных типажи!
Всему на свете цену знаем, Не ценим лишь красу души, Нас продают и покупают, В глобальной сути – за гроши!
Мы моралистов корчим знатно, А после… подло предаем, Тропой Иуды многократно, Гнилою поступью идем!
Нам обстоятельства – как вектор, Как индульгенция грехам, Давно уж совесть не детектор, Как чёрту ладан правда нам!
И бродим ушлым хороводом, Во мгле суéт вся жизнь идет, Другого всякий мнит уродом, Хотя на деле сам урод!
«Я не поэт… Я бард больших проспектов…»
Я не поэт… Я бард больших проспектов, Я подворотен сумрачных пиИт, Я в авангарде жизненных аспектов, Бунтарский дух в груди моей бурлит!
Я не читал мудрёные «талмуды», Мне чужды ямбы, дактиль и хорей, Мне улица заменит институты, А мои строфы, всех ветров вольней!
Вы прячите свои пороки в латы, Прикрыв грехи, как-будто гнойники, Мне наплевать бедны вы иль богаты, Я взрежу их клинком своей строки!
Живем мы все, играя свои роли, Вокруг создав свой бутафорский мир, В навязанном другими ореоле, Мираж страстей берем в ориентир!
Летим рывком безжалостного спурта, Бредём во тьме, не ведая дорог, Живем во мгле кромешного абсурда, Возводим сами каторжный острог!
Служитель муз… Но не слуга закона, Я мантии судейской не ношу… Стихами я, как колокольным звоном, Судью, всем нам, в глубинах душ бужу…
«Вьются локоны старой березы…»
Вьются локоны старой березы, Алым пламенем рдеет закат, Сквозь окопы, снаряды и слезы, В отчий дом возвратился солдат!
Скрипнет дверь, отворяясь, чуть слышно, Дом родной наполняя весной, Мать промолвит: «Спасибо, Всевышний! Наш сыночек… Вернулся… Живой!»
Столько раз под раскат канонады, Эту встречу себе представлял, Нет на свете ценнее награды, Дом родной… Он – начало начал…
Это каждый теперь точно знает, Кто с зарницей звенящей весны, Дома милого дверь отворяет, Возвратившись из жерла войны!
Матерей неустанны молитвы, Те, что к Богу из уст их летят, И крылами Архангелов в битве, Берегут сердца наших солдат!
Берегут на чужбине, как прежде, И ведут Вефлиемской звездой, Маяком светят доброй надежды, Озаряя дорогу домой!
Пусть берёзка кудрявится пышно, Пусть звучат вновь мотивы весны, Для Отчизны, даруй нам Всевышний, Лазурь неба… Без тени войны!
«В джунглях каменных снова осадки…»
В джунглях каменных снова осадки, Заливают нас ночью и днем, И живем будто мы в лихорадке, Годы жизни безжалостно жжём!
Пишем в спешке мы жизни страницы, Словно это… еще черновик, Дни свинцовой летят вереницей, Застилая судьбины родник!
Грезим счастьем в глубинах сознанья, В суете ежедневных забот, Обреченно идем на закланье, Попадая в извечный цейтнот!
Под мотивы ревущих моторов, Урбан нам создает купажи, В век процессоров и мониторов, Нас пронзило забвенье души!
Нам не сгинуть бы в этой трясине, Взоры к небу свои устремить, Ценить время, подобно святыне, Жить… Надеяться… Верить… Любить!
«В этот праздник… Девятого мая…»
В этот праздник… Девятого мая, Возлагая Героям цветы, Я закрою глаза, прижимаясь, К их гранитной солдатской груди!
Сквозь года унесут меня мысли, В те окопы где пули свистят, Где осколки снарядные грызли, Плоть и души советских солдат!
Я разбитые вижу дороги, Стоны раненых в крытых возàх, Волчьим воем сигнал о тревоге, Сеет ужас в иссохших глазах!
Слышу грозный раскат канонады, Скрежет танков и огненный шквал, Поле боя что капище ада, Смерти жуткий звериный оскал!
Душу болью изрежет шальною, Кровоточат следы от когтей, Когда горькие слёзы рекою, Войной детства лишенных детей!
Когда жёнам идут похоронки, Стал платок как терновый венец, Скажет сыну, заплакав негромко: «Не вернулся из боя отец…»
Будто алою кровью заката, Человечьи сердца истекли, Покалечена каждая хата, На просторах родной нам земли!
Я молюсь к небу взор устремляя, За Героев у вечной плиты, В этот праздник… Девятого мая… Возлагая к могилам цветы!
«В жестокий век бьет ложь ключом…»
В жестокий век бьет ложь ключом, Обман как грязь… Везде и всюду, Мой ангел… Ты же за плечом, И я к тебе… В храм самосуда!
Как саван лесть сорви рывком, И вой не слушай мой в надрыве, Взрезай отточенным клинком, Неправды струпья и нарывы!
В осколки смело расколи, Всю мерзость грёз кривозеркалья, Сегодня смрад порочной тли, Не скроется под лжи вуалью!
Озвуч же правду, мой палач, Я сам взошел на гильотину, О казни возвестил трубач, Руби лжеистины доктрину!
Пускай прольется правды пир, Пир истины, с лицом садизма, Чтоб чище стал продажный мир, Отныне… И до смертной тризны!
«Средь бетонных и вычурных пиков…»
Средь бетонных и вычурных пиков, Средь потока безликих ролей, Мы теряем всю радужность ликов, Ту, что в нас обличает людей!
Мы в плену временного аврала, В кандалах обстоятельств мирских, Строим жизнь по стандартным лекалам, Под сонеты сетей цифровых!
Тяжким спринтом проносятся вехи, Как сюжеты для карикатур, Измеряются в век наш успехи, Лишь количеством грязных купюр!
Нам соблазны плетут паутину, Все мы в коконе тленных страстей Громоздят нам с трибуны доктрины, Чужеродных безбожных идей!
Умоляю… Опомнитесь люди, Наша жизнь как пустынь миражи, Свет молитвы пусть вектором будет, Для спасенья бессмертной души!
«Я ее никому не отдам…»
Я ее никому не отдам, Она мне предначертана свыше, Целый мир к ее брошу ногам, Ее образ на сердце мне выжжен!
За нее я готов умирать, Не жалея ни крови ни плоти, Словно Феникс из пепла восстать, Став защитой в бесстрашном оплоте!
Не отдам ее злобной толпе, Что в безумстве распять ее жаждет, Мое сердце в терновом венке, Его вырву… Не думая дважды!
Я собою закрою от грогг, И не брошу в момент испытаний, Я читаю её между строк, Как пророчества древних Писаний!
Ее голос призывный азан, Эти руки души моей лекарь, За нее свою жизнь я отдам, Ее лик мне священная Мекка!
«Сколько ж в буднях бесцветной тоски…»
Сколько ж в буднях бесцветной тоски, В серой хляби промозглой печали, Меж родными людьми – сквозняки, Лишь туман да белёсые дали!
В перепутье забот и обид, Свое счастье как дым разметали, И струбциною гнойной свербит, Та любовь, что бессмертной считали!
Вместо нежности – холод ветров, Вместо ласки лишь взгляд опостылый, Превратила рутина в рабов, Истуканами дУши застыли!
Разломили себя пополам, Распяв чувства в угоду гордыне, Разрушая воздвигнутый храм, Превращая святыню… в руины!
«Меж нами мили, километры, вéси…»
Меж нами мили, километры, вéси, Гремящие проспекты городов, Но две души… Они давно уж вместе, Не ведая препятствий и оков!
Лицо мое не гладишь ты руками, Помадой не оставишь сочный след, Любовь свою на атомы стихами, Мечтой лелея милый силуэт!
И пусть эта разлука – испытанье, Целую жадно образ губ твоих, Сливаются сердца сквозь расстоянье, Вселенную открыв для нас двоих!
И снова ночь опустится на плечи, Срывая с нас стыдливости вуаль, Открыты друг для друга так беспечно, В волшебную ныряя зазеркаль!
А разум, протрезвев, сознанье рушит, И прочат вьюги злые языки, Но коли встретились родные души, Над ними уж невластны ярлыки!
«Я сказал тебе смело – «Моя…»
Я сказал тебе смело – «Моя…» Будто догму прописанных истин, Я с тобой как в плену забытья, Но пред ликом твоим бескорыстен!
Да моя… Но лишь святость и честь, Да моя… Но лишь Неба награда, Новой жизни ты добрая весть, За тобой, хоть на семь кругов ада!
Моя слабость… и сила моя, Моя трепетность, нежность и вера, Ты маяк средь морей бытия, Ты мой космос… Моя стратосфера!
Моя исповедь в сонме грехов, И к грехам же мое искушенье, Как виденье моих пряных снов, Нежный ангел несущий спасенье!
Обниму тебя чувств не тая, Наплевать нам на мир злоязычный, Сотни раз повторю: «Ты моя…» Лишь моя ты… В любом из обличий!
«Прекрасны губы женщины желанной…»
Прекрасны губы женщины желанной, Их ангельски – небесный аромат, Красой и чистотою первозданной, Так манят и соблазнами томят!
Целую их… Так трепетно… Так нежно… Касаньем каждым чувствуя тебя, Ныряем в море страсти безмятежно, Рассудок в этом омуте губя!
Как свежий легкий бриз твое дыханье, Бежит по телу сладостная дрожь, Мой поцелуй, словно в любви признанье, Что с губ моих кокетливо сорвешь!
Целуй же… Всё на свете забывая… Пусть запах твой сознание пьянит, Обрёл в твоих губах частичку Рая, Но в сердце… Страсть греховная кипит!
«В лазурь бесконечную тянутся храмы…»
В лазурь бесконечную тянутся храмы, Блестая сусально-златой головой, Укутаны маковки их небесами, Под сводами зиждятся мир и покой!
Лишь здесь вопреки всем безрадостным стужам, Возносят молитвы к святым образáм, Пристанище здесь всем израненным душам, Начало и тризна земным рубежам!
А кто-то под звонкий призыв минарета, Свершает святой предрассветный намáз, И рушит пороки рукою аскета, Над сýрами книги священной склонясь!
Различья религий… Обрядов различье… История Мира давно не нова, Но Господу важно дел добрых наличье, Без них наша вера что камень мертва!
Пусть разная вера… Но пусть не экранно, Законы небесные в дýшах храним, Чтим Библию, Тору иль строки Корана, В сердцах своих помня… Всевышний – един!
«Нас сковала боязнь ошибиться…»
Нас сковала боязнь ошибиться, Содрогает сакральная дрожь, Ведь боимся мы даже влюбиться, Ожидая нож в спину и ложь!
Мы возводим стальные заборы, Облачает нам сердце броня, И выносим себе приговоры, Как палач, свои чувства казня!
В свете дней и под тьмою ночною, Мы возводим себе бастион, Со своею воюем судьбою, Словно воин – центурион!
Прячем душу свою в изолятор, Потеряв давно веру в людей, Словно павший в бою гладиатор, Проклинаем мы свой Колизей!
Коль боишься… Пожалуй не делай, А коль делаешь… Полный вперед! Ведь удача влюбляется в смелых, Жизнь полюбит лишь тот… Кто ЖИВЕТ!
«Знаешь милая… Ты все же странная…»
Знаешь милая… Ты все же странная, Я подобных тебе не встречал, Страстно-дикая… Нежно-шафранная, Ты вне рамок стандартных лекал!
Волны чувств проливаешь ты нотами, Ты бунтуешь под гнётами норм, Прячешь бурю под тихими водами, Будоража неисстовый шторм!