Валентина Гордова
Если ведьме нужен муж
Глава 2
– Дура, – услышала я тихое и злое, едва сознание, устав плавать в мутной дымке, поднялось на поверхность, возвращая меня из обморока.
Не знаю, кто говорил и кому, но как ведьма, промолчать я не смогла.
– Сам дурак, – пробормотала тихо и невнятно, потягиваясь всем занемевшим телом и с удивлением отмечая, что лежала я у кого-то на руках.
У кого-то каменного. На твёрдых, совершенно не приспособленных для возлежания на них руках. Но они, тем не менее, с невозмутимостью выдержали мои потягивания, даже не дрогнув и не попытавшись скинуть на землю.
Распахнув глаза, я радостно улыбнулась голубому ясному небу, всходящему солнышку, летающим котятам и удирающим от них птичкам, хмурому седоволосому старику с кустистыми бровями, глубокими морщинами на широком лбу и недовольными тёмными глазами.
– Не знаю, Кьярт, – неодобрительно посмотрев в мои глаза, печально обратился он к держащему меня на руках магу. – Это проклятье, наложенное на эмоциях. Такое даже ведьмы из Ковена снять не смогут. Они тебе, конечно, проскачут по ушам, мол сам виноват и сам с проблемами разбирайся, но по факту – они помочь попросту не смогут.
Мужчины мрачно помолчали, пока ведьма осознавала, что во время её сна тут проходила активная магическая деятельность в попытках избавить мужика от проклятья.
Повернув голову, встретилась с его хмурыми сине-фиолетовыми глазами. И сразу ясно – ночь не спал, и уставший и злой теперь стоял.
Я улыбнулась, по праву гордясь своей выходкой и ситуацией в целом.
Маг помрачнел сильнее и поднял полный надежды взгляд на старика, чтобы у него же и спросить:
– А если я ей просто голову оторву?
Старик тяжело вздохнул, укоризненно посмотрел на мага и возмущённо припечатал:
– Она ваши жизни связала, Кьярт. И мне очень интересно, чем надо было так ведьму довести?!
Вот, умный мужик. Сразу понял, что за просто так таких проклятий не получают.
Но маг умным не был и потому промолчал, гневно как-то. Не знала, что так умеют.
Старик продолжил сам:
– Это что-то вроде смеси подчиняющего и связующего заклинаний высшего порядка, только без подавления воли и в виде проклятья.
– Не снимающегося, – холодно и зло вставил Кьярт.
И я поняла:
– Вы – Видящий! – выдохнула восторженно, во все глаза глядя на хмурого старика.
– Видящий, а не Снимающий, – глянув на меня и вновь посмотрев на черноволосого, с намёком произнёс… тоже маг.
Видящие – редкость, и в Долейхе таких нет. Мы покинули пределы страны? Где это мы вообще?
– Толку видеть, если снять не можешь? – угрожающе прошипел Кьярт.
Не смотря на охватившую его ярость, он продолжал удерживать меня бережно и осторожно, не сжимая и не делая даже попытки причинить вред. Удивительно, разве так бывает?
Постучав мага по плечу, вежливо попросила:
– Отпусти меня, будь добр.
Кьярт только глянул на меня и вновь вперил немигающий злой взгляд на Видящего, но просьбу выполнил, осторожно поставив меня на ноги.
Я их спору мешать не желала и отошла, едва босые ноги коснулись тёплого шершавого камня, который покрывал странную круглую площадку.
В следующий миг у меня восторженно перехватило дыхание.
Ишэраль! Долина вечно зелёных холмов, тысячелетних гигантских деревьев и травяных океанов! Я стояла на краю площади на вершине широкого холма, всем телом ощущала свежий влажный воздух и видела, как ветер колышет высокую тёмно-зелёную траву, как резвятся далеко внизу косули, как светлеют со всех сторон на горизонте большие и маленькие холмы, крутые и покатые, с храмами и деревнями, лесами, природными каменными композициями.
Не думала я, что увижу красоты этих земель в ближайшие лет пять. Без метлы сюда мне было не добраться, открывать порталы я не умела, а стационарные не переносила. Так что про Ишэраль я могла только читать, восторгаясь описаниям и с замиранием сердца рассматривая картины.
Но то, что я видела сейчас своими глазами… это было лучше картин. Сказочнее описаний. Ярче и невероятнее того, что я представляла у себя в голове.
– О, предки! – не сдержалась я, дрожа и подпрыгивая от потребности обнять эту красоту, коснуться рукой, ощутить себя частью этого мира. – Как же прекрасно! Это восхитительно! Вы только посмотрите! Это ведь монастырь Святого Йенеля там на горизонте?
Спросила, но сама не сомневалась – громадное здание с высокими колоннами и острой крышей, навершием протыкающей небосвод, я не могла перепутать ни с чем иным.
– А это святилище Единства! – закричала, указывая рукой на постройку идеально круглой формы, даже с такого расстояния блестящую в свете солнца – это потому, что святилище полностью состояло из стекла. – Так, но если монастырь Святого Йенеля на юге, на западе святилище Единства, то на востоке монастырь Агнеды, а мы…
Я забыла как дышать, с дрожью во всём теле развернулась на месте и поднимала голову всё выше, выше и выше, пока не разглядела светлую, теряющуюся в небесах башню Ишэральского дворца.
– Демона мне в мужья, – выдохнула потрясённо, забывая себя от восторга и трепетного преклонения перед этим выдающимся сооружением.
Из шока вывел малость удивлённый голос Видящего:
– Надо же, ведьма разбирается в архитектуре нашей страны.
– Шутите? – я не находила в себе сил оторвать взгляд от центральной, самой высокой башни белокаменного дворца. – Посетить Ишераль – моя третья в списке мечта…
Мужчина промолчал, любопытства не сдержал Кьярт:
– А что под первым пунктом? – голос его отчего-то был малость хриплым.
– Вступление в Ковен, – ответила я и стряхнула ощущение волшебной нереальности.
Опустила голову, встала ровно, прямо посмотрела в сине-фиолетовые глаза мага. Он не смутился и не отвернулся, мою обоснованную злость выдержал с достоинством, а секунд через десять неожиданно вспомнил, что, вообще-то, тоже имеет полное право на злость. И тоже обоснованную, да.
– Ты что на меня наложила? – выдохнул тихо и жутко, делая всего один выразительный шаг по направлению ко мне.
Пожав плечами, вновь отвернулась к невероятным красотам, подставила лицо под прохладный ветерок и невозмутимо сказала:
– Что заслужил, то и наложила. Хотел не посредственное заклинание – получи и радуйся.
– Я тебе сейчас так порадуюсь! – прорычал он вот прямо за мной.
И когда только подойти успел так быстро?
– Вот давай без этого, – устало попросила ничуть не испугавшаяся ведьма. – Будем откровенны – ничего ты мне не сделаешь. Более того, ты меня теперь будешь старательно охранять и оберегать, потому что наши жизни, как сообщил тебе уважаемый Видящий, отныне связаны.
На глухой утробный рык я не обратила никакого внимания, но на этом маг не остановился.
– Иди, – прошипел он мне, – погуляй, девочка. Не мешай взрослым дядям разговаривать.
Ой и зря-я-а-а он так.
Я приложила все усилия для того, чтобы сдержать пакостливую улыбку, развернулась и закинула голову, потому что иначе лица Кьярта не было видно, посмотрела большими честными глазами в его, суженные от ярости, надула губы и припечатала:
– Хам!
– Иди-иди, – он наклонился чуть ниже, словно едва сдерживал желание прямо здесь оторвать мне голову.
Гордо тряхнув головой, я обошла гада необыкновенного и невозмутимо направилась ко входу во дворец. Причём этот вход явно был неосновным, потому что кроме нас троих здесь больше никого не обнаружилось.
Проходя мимо Видящего, весело подмигнула старику, никак не ожидая, что тот хитро улыбнётся в ответ. Вот, классный мужик, я же сразу так и поняла.
В двух шагах от входа я тормознула, обернулась, посмотрела на не сводящего с меня тяжёлого взгляда молодого мага, напрочь проигнорировала его указующий на дворец требовательный жест и полюбопытствовала:
– А полное имя у тебя какое?
Мужик, доказывая, что дураком не был, мигом прищурился и вкрадчиво уточнил:
– Тебе зачем?
– Для личных целей, – я вся – сплошная невинность.
А вот Кьярт оказался сплошной подозрительностью, и в ответ мне прилетело холодное:
– У меня к ведьмам доверия нет.
Молодец, но поздно. Хорошо, что ум хоть сейчас зашевелился, но я всё равно его слова запомнила и на сказанное обиделась. Ведьма я или куда?
– Зря ты это вслух сказал, – протянула таинственно, бросила на него последний взгляд снизу вверх, развернулась и гордо удалилась, в этот раз окончательно.
Меня сопровождала гробовая тишина, но кого это волновало вообще?
Во дворце обнаружились люди, что не могло не радовать. В большом количестве, что делало меня практически счастливой.
И я, стараясь улыбаться не так пакостно, размеренно спустилась по винтовой лестнице, чтобы добрую четверть часа бродить по коридорам и залам, разглядывая сказочную архитектуру и пугая своим видом богато одетых встречных.
И только на первом этаже, когда я попыталась выйти через высокие двери центрального прохода, на меня обратили внимание те, кого во дворце было больше всего.
– Минутку, леди, – дорогу заступила мускулистая мужская фигура в серебряных доспехах с такого же цвета длинным плащом. – Ваши документы, будьте так добры.
Стараясь не улыбаться, я вскинула голову, посмотрела в лицо высокого стража, похлопала ресничками и сделала честное невинное признание:
– Ой, а меня без документов украли…
Светлое лицо блюстителя правопорядка вытянулось, сам он наклонился ниже, распахнул глаза и непонимающе переспросил:
– Вас… украли?
– Да, – жалобно надутые губки, большие честные глазки, – прямо из дома. Даже обуться не дали…
И мы оба посмотрели на мои босые ножки, выглядывающие из-под подола сиротского белого платья. Затем мужчина оглядел само платье, особенно его заинтересовала зона груди, на которой ничего не было видно, что заметно опечалило стража.
Но он быстро взял себя в руки, выпрямился, свёл брови у переносицы, подумал немного и решил:
– Идёмте, леди. Мы вас переоденем и накормим, а вы нам всё расскажете…
– И вы найдёте того негодяя? – я с детской надеждой воззрилась на жертву ведьминской мести.
– Непременно, – мне серьёзно кивнула и указали направо, – идёмте.
Я пошла. Как же не пойти, когда тут такое представление планируется?
* * *
Жизнь прекрасна! Особенно под пирожки с яблоком и корицей и горячий травяной чай. Немного огорчало лишь платье, точнее его раздражающий светло-голубой цвет, но если не обращать на это внимания, то в остальном жизнь была прекрасной!
– Давайте ещё раз, леди Алейда, – стражу Говарду очень понравилось моё общество и глубокий вырез платья, в котором так соблазнительно и аппетитно смотрелась грудь, – этого мужчину зовут Кьярт, у него высокий рост, чёрные волосы и сине-фиолетовые глаза, и в последний раз вы с ним виделись на третьей площади. Всё верно?
Служанки, поварихи и прочие неравнодушные дамы, которых в столовой набралось порядка полусотни, перевели встревоженные взгляды с мужчины на меня. Сам Говард тоже повернулся – к моей груди.
Я тяжело глубоко вздохнула – мужик потерял связь с миром.
– Всё верно, – подтвердила скорбно, – а ещё по его вине наши жизни отныне связаны, и я искренне боюсь того, что может за этим последовать. Если вы понимаете, о чём я…
Говард не понимал уже ничего, но ответственно кивнул. Сначала одной моей груди, затем, улыбнувшись, второй, после, расплывшись в широкой мечтательной улыбке, им обеим.
– Милый, а вы женаты? – невинно поинтересовалась ведьма под прикрытием.
«Милый» поплыл от обращения и отрицательно покачал головой.
– Говард! – прикрикнула кто-то из дам постарше. – У вас свадьба через месяц!
А вот это уже оп-па!
И всё благостное расположение духа ведьма мигом растеряла. Нет, всё понимаю, но скотства не потерплю! А он же на меня ещё в сиротском платье заглядываться начал, негодяй!
– Идите, ищите преступника, – послала я мирно и с миром.
И, прикрыв рот чашечкой чая, а слова поднявшимся шумом, шепотками и шорохом, прошелестела в спину поднявшегося стража:
– Ryh rhyo'c.
Это только умные и мудрые ведьмы от слова «ведать», а все остальные – от «шалить и гадости делать». Тем более, что гадость справедливая, и растущими козлиными рогами будет проявляться только в том случае, если будущий потенциальный изменник на других дам станет заглядываться.
Отойдя шагов на десять, Говард резко остановился, будто что-то вспомнил, развернулся и посмотрел на меня. Причём вовсе не в глаза.
И все пятьдесят замолчавших дам в оцепенении проследили за тем, как на лбу стража проступают маленькие рожки.
– Леди Алейда, – обратилась кобелина, не подозревая о своих внешних изменениях, – если вам потребуется помощь, обязательно разыщите меня.
Не знаю, что в его словах было такого, но дамы, все как одна, повернулись и оценивающе посмотрели на меня.
А я что? Мне даже стыдно не было.
– Непременно, лорд Говард, – отозвалась с вежливой улыбкой, отсалютовала мужику и сделала глоточек поостывшего, но всё равно вкусного чая.
Не найдя объяснений дальнейшему зрительному контакту, страж невнятно кивнул, развернулся и таки ушёл.
И вот как только за ним закрылась дверь, меня обступили со всех сторон, и девушек, женщин и бабушек интересовало лишь одно:
– Ведьма?
О, это невероятное чувство, когда репутация о дамах твоей профессии шагает далеко впереди тебя.
Я улыбнулась и промолчала, девочки обменялись напряжёнными взглядами.
И началось.
– А моего можно тоже рогами… того, одарить? – неловко, но решительно попросили справа.
– А можно моего так, чтобы он ни с кем, кроме меня, ничего не мог? – скромненькое слева.
– А мне бы развод, – внезапное сзади.
И много чего другого. А мне что, жалко? Девочки девочкам вообще помогать должны, это дело принципа, так что я допила чай, щелчком пальцев изменила цвет платья с мерзкого голубого на прекрасный чёрный и поднялась, обрывая голоса и просьбы.
И вот так, в опустившейся, полной надежд тишине, решительно заявила:
– Всё можно, мои милые. Но по очереди.
* * *
Женщины – зло! Особенно вместе, особенно под тайно притащенное, но ужасно вкусное вино, особенно, если сильно обижены и решили разгуляться вовсю.
Какой-то несчастный час спустя Ишэральский дворец преобразился до неузнаваемости. Каким-то «необъяснимым» образом в нём развелись десятки рогатых мужчин и дюжина икающих при попытке заговорить с женщинами, примерно пятьдесят представителей сильного пола ощутили настойчивое желание найти и зацеловать своих жён и невест, а перед этим сбегать за цветочками, конфетками, кулончиками… одного неконтролируемо тянуло купить дом. Леди Ифе просто надоело жить с родителями супруга и показалось, что сам муж не спешит начинать самостоятельную жизнь на четвёртом десятке лет жизни.
По причине всего перечисленного дворец гудел и шумел, слышалась беготня, какие-то крики, приказы, а после и гул – на магию перешли.
Не знаю, сколько так продолжалось, но в какой-то момент дверь столовой распахнулась, и по нашим затуманенным алкоголем сознаниям ударило испуганное:
– Мать!
Дамы вежливо оборвали разговоры, повернулись ко входу, с трудом сфокусировали взгляды на малость растрёпанной очаровательной блондинке в розовом платье, и кто-то из леди вежливо полюбопытствовал:
– Чья, Мисти?
– Ваша! – звонко сообщила девушка, закрывая дверь. – Точнее, вашу! Вы знаете, что укравший нашу Алейду таинственный Кьярт – это на самом деле Кьяртис Арнар?!
На это откровение мы могли ответить лишь одним:
– Твою мать!
Ну, это я про мать вспомнила, остальные поминали кто кого мог, некоторые потрясённо молчали, но в общем и целом – названное имя знали мы все!
А как не знать прославленного на весь мир архимага?! О нём легенды слагали, когда я ещё говорить не научилась, но уже с восторгом внимала увлекательным, а зачастую страшным и опасным историям. Про то, как маг Арнар в одиночку расправился с демоническим войском, едва не погибнув в процессе. Про то, как он любопытства ради полгода скитался по снежным лесам Асьера, в которых и час провести и не оказаться заживо съеденным – подвиг. Про то, как этот грозный могущественный маг одним взглядом успокаивал морских драконов, вулканических духов и даже саму непогоду.
Поразительный мужик – я ему с детства поражалась!
И вот, кто бы мог подумать, что доведётся лично повстречаться. Да не просто взглядами обменяться – я же его к себе магией привязала!
Вот же Преисподняя!
– Звездыкс, – поняла ведьма со всей очевидностью.
– Архимагу? – почтительно уточнили дамы.
Вот нравятся они мне.
Я улыбнулась заинтересованным лицам и полным уважения немного расфокусированным взглядам, подумала и решила:
– Да. Не мне же страдать.
– Это верно, – поддержали меня охотно. – И что планируется?
А вот этого я ещё не знала, но всё равно поднялась, загадочно улыбнулась и направилась к двери, почти даже ровно, на ходу произнося:
– Была искренне рада познакомиться с вами, леди. Если вдруг когда-нибудь вам понадобится моя помощь, уроните в огонь три капельки своей крови и позовите демона Эаршена, а потом у него попросите связаться со мной. Он не откажет, особенно, если у вас в руках будет добротная чугунная сковорода.
Я покинула столовую под звонкое многоголосое хихиканье и с ощущением абсолютного покоя в душе.
И царил он там, этот покой, ещё секунд тридцать, пока до моего затуманенного алкоголем сознания доходила причина имевшегося во дворце хаоса.
И вот едва дошла… стало невесело. Совсем.
– Я не могу это снять! – кричал кто-то истеричным, но хорошо мне знакомым женским голосом.
– Да нет, – пробормотала я потрясённо, прислушиваясь к недовольному гомону, – допилась, может?..
И я решительно пошла проверять, допилась ведьма или да.
Просто взаправду обладательницы этого противного голоса не могло быть во дворце. Ну вот вообще никак. Совершенно. Абсолютно.
Но чем дальше я продиралась сквозь уплотняющуюся толпу, тем громче звучало уставшее, а потому злое:
– Я. Это. Снять. Не могу! И я это не накладывала! Это кто-то другой! И что, что я ведьма? Что с того? И вообще, вы правы, я ведьма, а потому отказываюсь снимать с вас заклинания! И нечего на меня орать! Не буду, я сказала! Заслужили! Достали! Как же вы меня достали!
Народ закончился как-то совершенно неожиданно, и я ступила в неровное круглое пространство, в центре которого обнаружился венценосный светловолосый красавчик, перед ним четверо рогатых мужчин, а рядом…
Нет. Просто – нет. Кто угодно, но не она. Ну пожалуйста.
Жизнь, почему ты так несправедлива? Тысячи ведьм живут в мире, а ты столкнула меня с той единственной, кого бы я не хотела встречать вообще никогда!
И, кто бы сомневался, заметили меня мгновенно.
– Алейда Мидас, – сладко пропело черноволосое белокожее создание, плавно поворачиваясь в мою сторону всем стройным телом и обрывая голоса.
Гробовая тишина опустилась на дворец, а бестия улыбнулась, как умеют только бестии – напрочь ядовито.
Да… она действительно была красавицей. Высокая, стройная, полная грации и женской энергии. Безупречно прямые, иссиня-чёрные волосы струились до самых округлых бёдер, зелёные лисьи глаза в обрамлении пушистых чёрных ресничек смотрели с насмешкой и превосходством, по пухлым кроваво-красным губам скользила ядовитая улыбка.
Красавица. И нет ничего удивительного в том, что столпившиеся здесь мужчины не находили в себе сил отвести от неё взглядов, не замечая своих растущих рогов…
– Эритара Венхей, – мой голос прозвучал кисло, я даже не пыталась подражать её пению и позориться на глазах у стольких людей. – Ты ещё не сдохла?
– Плохо молишься, – улыбка гадюки стала шире. – А ты, я слышала, прохлопала тринадцатое сожжение?
Да-да, она у нас только слышала и свои лапы к этому не прикладывала.
– Да ты и сама выглядишь подозрительно бодрой, – отозвалась я с намёком.
Эритара прикрыла глаза, наслаждаясь мигом своего триумфа, и загадочно поведала:
– Любовь залечивает любые раны…
Вскинув брови, с жалостью поглядела на свою неприятельницу и снисходительно напомнила:
– Ты же ведьма, Эри. Какая любовь?
Ответила мне не она. К роскошной ведьме в дорогом бархатном чёрном платье уверенно подошёл венценосный блондинистый мужчина, встал рядом, решительно взял улыбающуюся ведьму за руку и, прямо глядя в мои глаза, твёрдо сообщил:
– Настоящая. Мы с леди Венхей поженимся в самое ближайшее время.
Бабах!
Это у меня мозг взорвался.
То есть мне последнее сожжение срываем, а сами быстренько замуж?! То есть ей до вступления в Ковен всего одно сожжение осталось, а мне – сожжение и замужество! То есть она опережает и имеет больше шансов, чем я!
А-а-а!
– Вот как, – я сощурилась, но улыбаться не перестала.
– Вот так, – Эритара тоже скалилась вовсю, демонстративно нежась в объятьях жениха. – Кстати, Ари, ты уже решила, чем займёшь, когда не попадёшь в Ковен?
Убью! Голову ей оторву! Всю кровь выжму, кости в пыль сотру, глаза выдавлю! У-у-у! Гадина! Как же она меня бесит!
– И не мечтай, сладкая, – главное достоинство любой женщины – умение держать лицо даже в самых паршивых ситуациях. – Но если ты полагаешь, что после пролёта с Ковеном у тебя не хватит сил жить дальше, то, конечно, я великодушно составлю для тебя список профессий для неинициированных ведьм.
– Составь, – от количества разливающегося в воздухе яда едва не сдохла четверть присутствующих, – он тебе понадобится. И я дам тебе один совет, дорогая: ищи обеспеченного мужа. Вряд ли на тебя посмотрит хоть один принц, – её ручка выразительно легла на плечо блондина, – но, может, обратит затуманенный старостью взор какой-нибудь престарелый маркиз… родишь ему наследника… Вот оно, счастье.
Дрянь! Кошка ободранная! Мерзавка злопакостная! Чтобы я, потомственная ведьма, маркизу наследников рожала?!
Но я тоже умела больно бить.
– Обязательно разберись с рогатым населением. А то вдруг однажды у твоего «любимого» тоже появятся лишние конечности… или внезапно исчезнут нужные…
«Любимый» ведьмы заметно побледнел и бросил нервный взгляд на невесту.
Народ, осознав услышанное, решил, что наличие лишнего – оно всегда лучше и предпочтительнее отсутствия необходимого. И принялся максимально тихо и незаметно расходиться, смиряясь с рогатой неизбежностью.
– Это вряд ли, – Эритара старательно не кривилась и не замечала молчаливого массового побега, как и моей победной ухмылки, – понимаешь, едва ли найдётся такая дура, которая применит заклинание на наследнике Ишэраля.
Намёк с угрозой.
Я сладко улыбнулась, скромненько сложила ручки за спиной и невинно поинтересовалась:
– А такая дура, которая применит любовный приворот на наследнике Ишэраля, нашлась, да?
Теперь побледнела Эри, но на жениха взгляда не бросила, хотя и очень хотела. А тот посмотрел почему-то на меня – прямо и убийственно-спокойно, чтобы мне же и сообщить:
– Не всем требуется подлая любовная магия, чтобы обрести своё счастье.
С кем ты связываешься, малыш?
Невозмутимо посмотрев на принца в ответ, согласно кивнула и ровно сказала:
– Мне вот не требуется, а Эри подобным похвастаться никогда не могла.
– Лучше тебе заткнуться! – прошипела верно теряющая самообладание ведьма.
Изобразив «искренний» испуг, я прижала ладонь к груди, округлила глаза и трагично прошептала:
– Ах, проклянёшь?
Мы обе знали, что сделать этого она не сможет. И я не смогу. Природные законы едины для всех – неинициированные ведьмы друг другу причинить вреда не могут. Никакого, даже самого крохотного, даже от волос избавить друг друга не сумеем. Любое заклинание, насланное не вошедшей в Ковен ведьмой на другую, тоже в Ковен не вошедшую, вернётся к ней же. Так что, если я прокляну Эри на облысение, сама останусь без волос.
Знаем. Мы это с ней ещё в детстве проверили неоднократно.
И лазейки тоже обе знали, но я просто даже не предполагала, что Эритара решится на такую низость.
Вскинутая ладонь, и ближайшее стекло с оглушительным звоном взорвалось, но острые осколки не упали на пол и на улицу, а взлетели и рванули ко мне!
И тут главное швырнуть посильнее и в последний момент магию убрать, чтобы прямой попытки убить ведьму не случилось. Вот Эритара так и сделала!
Я оцепенела! Знала, что Эри гадина и мерзавка, но не до такой же степени! Неужели она в самом деле пошла на убийство той, кого знала с раннего детства, с кем росла на соседних улицах, с кем враждовала дольше, чем себя помнила? Неужели она правда попыталась меня убить?!
Я была настолько потрясена, что не сумела даже попытаться увернуться или отразить летящие осколки. И это могло бы стать моей самой последней в жизни глупостью, но тут в шаге передо мной вспыхнула полукруглая серо-голубая стена. Стеклянные снаряды, не сбавляя скорости, как один вонзились в выставленный щит, а через секунду со звоном обрушились на пол, стираясь в безвредную пыль.
Исчез и купол.
И в опустившейся тишине прямо за моей спиной раздалось ледяное:
– Надеюсь, вы осознаёте, что собираетесь взять в жёны несостоявшуюся убийцу, ваше высочество?
Шаг, я его почему-то отчётливо расслышала, и по правую сторону от меня встал даже не взглянувший на меня Кьярт.
Высокий, прямой, суровый. Полный силы, достоинства и холодной ярости. Жуткий, опасный, пугающий…
Но я почему-то не испугалась, я посмотрела на белую от ярости и изумления Эритару. Ведьма моего взгляда не выдержала и отвернулась, а вот её жених на меня и не посмотрел, и в целом складывалось впечатление, что его и мой труп не сильно опечалил бы.
Принц ответил архимагу злым и отрывистым:
– Это не ваше дело, лорд Арнар.
– Пока не моё, – покорно согласился мужчина, выделив первое слово интонацией, – но станет моим, когда придётся разбираться с вашей преждевременной кончиной. Всего доброго. Леди Мидас, мы уходим.
О, я бы поспорила, но распахнувшийся в шаге портал и подтолкнувший меня в спину маг не оставили такой возможности.
Переносились мы недолго, да и перенеслись недалеко – на уже известную вымощенную камнем круглую площадь с бесподобным видом на Ишэраль.
Едва портал исчез, а ноги ощутили твёрдую поверхность, я отошла на самый край и направила задумчивый взор на зелёный травяной океан. Обняла себя руками за плечи и погрузилась в неприятные размышления.
Кьярт подошёл неслышно, остановился рядом, постоял в молчании какое-то время, а затем негромко серьёзно спросил:
– Тебе сожжение требовалось для безопасности от этой?
Я не сразу осознала его слова. Моргнула, затем ещё раз, подняла и повернула голову и снизу вверх посмотрела в серьёзно-сосредоточенное лицо мага.
И вот просто не поверила:
– Раскаяние?
Кьярт ответил мне хмурым взглядом и вдруг улыбнулся, чтобы насмешливо исправить:
– Попытка сохранить собственную жизнь.
А-а, точно, у нас же жизни теперь связаны…
Досадливо скривившись, кивнула и отвернулась, ничего не ответив.
Ему ответ не требовался, он и сам всё понял:
– Ты уже забыла, да? – уточнил с укором. – Настолько часто портишь людям жизни, что всех и не упомнишь.
– А как же, – даже спорить не стала. – А ты думал, что ведьмам жить легко?
Теперь не ответил мужик, мрачно разглядывая открывающиеся с этой высоты красоты и едва ли видя их.
Тишина висела долго, и нарушил её снова Кьярт:
– Ты снимешь с меня проклятье?
М-м-м… как бы так сказать «не могу», не говоря «не могу»? Решила не говорить вообще ничего.
Архимаг помолчал, наивно ожидая ответа. Вздохнул, смиряясь с его отсутствием, и очень устало, а вместе с тем и недовольно спросил:
– Что помимо тринадцатого сожжения тебе требуется для вступления в Ковен?
Странный вопрос, но я ничего не теряла, так что:
– Муж, – ответила просто.
– Высокопоставленный, чтобы утереть нос этой? – проявил лорд поразительные чудеса сообразительности.
Я покосилась на него впервые с одобрением и уважением. Он, бросив на меня взгляд, хмыкнул, криво улыбнулся и вновь устремил взор на холмы и горы.
– Да, – а вот я на красоты больше не смотрела, заподозрив неладное и всем телом повернувшись к Кьярту. – А ты что задумал?
Он попытался изобразить невинность, но очень быстро оставил эту затею, тоже встал так, чтобы всем телом быть повёрнутым ко мне, сложил руки на груди, мигом став каким-то грозным и внушительным, сверху вниз заглянул в мои зелёные глаза своими сине-фиолетовыми, вздохнул, словно уже заранее обо всём этом жалея, но всё же высказал:
– Я помогаю тебе с поиском мужа и даю слово, что через год лично отыщу и притащу священника для твоего сожжения, а ты взамен снимаешь с меня все свои проклятья. Идёт?
Что, правда? Вот прямо правда-правда? И, надо же, сам предложил! И вид такой серьёзный и решительный, что сразу понятно – не пытался обмануть, честное дело предлагал.
А я… я не знала, как снять с него проклятье. Я даже примерно не представляла, что это за проклятье такое. Но тут такое дело, что его всё равно как-то снимать придётся, а архимаг повторно помощи может и не предложить, так что выбора у меня по сути и не было.
– Идёт, – улыбнулась ведьма, решительно протягивая ладонь.
Кьярт глянул на мою ручку и осторожно сжал её своей громадной лапищей. Моя улыбка стала широкой и довольной, и это каким-то странным образом повлияло на архимага, потому что он посмотрел на мои губы с каким-то лёгким недоумением и… улыбнулся в ответ. Без яда и насмешки, а так тепло, по-доброму, ну совсем как человек.
И от этой улыбки у меня внутри что-то дрогнуло…
Очень странное, необычное и нетипичное чувство.
Я тряхнула головой, прогоняя его прочь, выдернула руку из мужской лапы и перешла к действительно важным вещам:
– Так, архимаг, ты у нас где живёшь?
В этот момент переставший улыбаться Кьярт мрачно осознал, что не зря ему заранее всё это не нравилось, ох и не зря.
