Валентин Иванас
Ковар Бу Дье
Приветствую!
Приятель мой забвенный
За долгожданной встречей.
Прими простое стихотворение
За должное моё творение…
Роман «Коварная женщина»
Привёл, к умозаключению!
Родив во мне талант:
При каждой строчки,
Начинать с начала строфу
На то с чего начал!
Глава 1. Бал
Нарочно задержавшись, приводя себя в прилежный вид. Вальяжно Замэр Будшед прибыл на созыв всех приличных див. Смокинг, брюки и рубаха, туфли с кожи – на параде, а чин его замысловатый. Великий драматург, писатель…
Осенний гнёт, стегал и карету его шатал. Холодный ветер обдувал, заметая даль. Фельград потух где – то позади, город покрыв завесою туманной, а спереди возвышался замок в глуши. Мерцали огни из окон, тени блуждали, извещая праздник в ночи! Догадывались все без исключений, что день рождение у крохи Ковар Бу Дье.
Продрог куртье, приняв приглашение из – за шторки, не вглядываясь в лицо из – под полы. Отварил помощник ворота, а во дворе неземная лепота; лес дубовый, вековой, карой переплетённый мощной, в ряд по бокам обоим а по середине тропа ведущая а на ней узоры: То розы красные и синие, ещё не заметённые стужей – зимней порой, а мороз креплённый!
Тронулась карета по направлению поместья; лошадь оказавшись в гуще поскакала пошустрей и не обратил внимания Замэр Будшед, как уткнулись в мраморный фонтан. Около того особняка, дюжина скамей для летних похождений.
Выбираясь, перебирая с пятки на носочек. Забираясь по гранитному порогу, слизкий камень чуть бы не послужил нелепому позору… Не заперта та, створ парадная! Перенося в ту, быль отрадную.
Стелиться оранжевый ковёр с стразами нашитыми и бахромой, и длинный коридор. Тусклый свет повсюду. Картины подвешены, а в них изображены: То кометы острые, то полевой зверёк. А зеркала поочерёдно в рамках с древесины плотной и всё на блеклом фоне…
Эхом разновидным – тянутся удары об ладонь в ладонь и топот прибывших персон. Заглядевшись на секунду, возле отражения; парфюм на пике наслаждения «Камун Туге» придал ту, свежесть. Ароматом, благоуханием; ежевики свежей!
Почти, не отвлекаясь Замэр Будшед преодолел всю тягость и попал на слёт, всех светских дам. Обширный зал и счёту нет, замер играющий фольклор; обворачивали шею, гости все до единого. На взлёт и стать нынешнего поколения и гордость в отблесках зажгла и вновь ожил оркестр; скрипач смычком зашевелил от жеста дирижёра и понеслись, шептания, шушуканье, разговоры.
