Вакари
Амнея28: Две вечности. Асфиксия
– Летом здесь, наверное, ещё красивее.
Не успела я закончить мысль, как меня ослепила фотоаппаратная вспышка.
– Попалась, Ли, – хихикнул Илай. – Естественные фотографии – самые лучшие.
Дэбра тут же заспорила, утверждая, что фото – это произведение искусства, и в него нужно вкладывать немалые силы. Пока они перебрасывались колкостями, я завладела фотоаппаратом и отошла подальше, планируя запечатлеть на память каждый уголок поляны.
Я максимально приблизила вид леса на экране, и деревья стали напоминать расплывчатые серые тени. Из таких никогда не получится достойной фотографии. На миг показалось, что между кривых стволов мелькнул силуэт. Я поспешила ещё сильнее приблизить фокус объектива, но нет, деревья лишь изредка покачивали ветвями, словно разводили руками и говорили: «А ты чего хотела?»
– На что смотришь, Ли? – раздался сбоку голос Винсена.
– На деревья. И на кусты. И снова на деревья.
– Предлагаю перейти на облака.
– Почему бы и нет.
Я любила фотографировать облака. Признаться, дома в комоде у меня хранилась флэшка с целой коллекцией этих вечно меняющихся белых красавцев.
– Можно мне? – попросил Винсен, указывая на фотоаппарат.
Я кивнула.
– Хочешь что-то заснять?
– Да, что-нибудь интересное.
– Интересное? – я осмотрелась по сторонам. – М-м, эта коряга вполне любопытна. Напоминает паука. Или змею. Или лошадь. Или всё-таки слона?
Я зашагала туда-сюда, пытаясь найти что-нибудь, достойное фото, и услышала щелчок фотоаппарата.
– Нашёл что-нибудь? – спросила я, поворачиваясь к Винсену.
– Да, – ответил он с невозмутимой улыбкой. – Самое интересное, что возможно увидеть в заповеднике.
– Лучше отдай фотоаппарат обратно, – пробурчала я.
Винсен рассмеялся. Я продолжила атаковать снимками облака. Какое-то время мы молчали.
– Послушай, – протянул Винсен, хмурясь как человек, пытающийся о чём-то вспомнить. – Почему ты сказала, что Нолан пугает?
– Не знаю. Может потому, что он выглядит так, словно не спал десять лет. Испугалась, что его мешки под глазами превратятся в две чёрные дыры и засосут вселенную.
– Я же серьёзно.
– Я тоже.
Винсен вздохнул и сразу же улыбнулся, стряхивая мрачную задумчивость.
– И ладно. Не забудь сфотографировать, как Дэбра кидает Илая с обрыва.
Он ушёл, а я в недоумении смотрела в его широкую спину, показавшуюся слегка сгорбленной под гнётом мыслей. Не удержалась и сфотографировала, как ветер взъерошил его обычно аккуратно причёсанные волосы.
Зачем Винсен приехал в «Амнею»? Здесь он постоянно витал в облаках.
* * *
Неминуемо приближалось время обеда. Мы собрались возвращаться в гостиницу и развернулись к тропе, но в тот же миг за нашими спинами раздался смех Илая, заметно усиленный открытым пространством утёса.
Он определённо что-то задумал.
Мы одновременно совершили поворот на сто восемьдесят градусов, встречаясь с широкой улыбкой друга.
– Та-да-а-а.
Помощник профессора выставил перед собой руки, в которых держал несколько листов разноцветной бумаги.
– Ты ведь не начнёшь сейчас показывать фокусы, не? – испугалась Дэбра.
Илай взмахнул бумажными листами, как фрейлина веером.
– Что же я задумал? Ничего особенного. Небольшое мероприятие, которое нарёк: «Трогательный момент, что заставит ваши сердца трепетно забиться в груди».
– Ничего не понятно, – призналась я.
– Не попробуете угадать?
– Оригами? – предположила Корделия.
– Это первое, что приходит в голову, – согласился Джошени. – Если только мы не будем рисовать карту сокровищ. Или писать послания, чтобы зарыть их в капсулу времени. Хах, слишком много вариантов.
– Не могу сказать, что вы далеки от истины.
Дэбра тяжело вздохнула.
– Я пробовала однажды соорудить журавлика. В итоге получился не то, чтобы журавлик…
– А я люблю оригами, – сказала Корделия. – Мы с Юнией часто складывали разных зверушек. Жаль, что перестали.
– Я обычно по полчаса трачу на каждую складочку, – призналась я. – Аккуратность превыше всего.
Винсен скептически осмотрел окрестности и поинтересовался:
– Но мы ведь не будем ничего складывать на поляне в лесу, Илай?
– Хе-хе. Что ж, пришло время раскрыть карты. Я предлагаю вам взять по листу бумаги, написать на нём ваше самое сокровенное желание и, сложив в самолётик, запустить с этого утёса!
– На удивление хорошая идея.
– А все остальные мои идеи ни на что не годны?
Корделия с восторгом захлопала в ладоши.
– Очень трогательно, правда? Мы словно отправим частичку наших сердец в небеса.
– Именно!
Каждый вытянул листок разного цвета. Мне достался розовый. Взяв у Илая карандаш, я отошла в сторону. Что бы написать? Илай говорил о сокровенных желаниях.
Мои мысли не занимали какие-то особенные мечты и стремления. Судя по задумчивым лицам товарищей, они так же ломали головы. Наконец, я написала скромное «Хочу, чтобы все были счастливы» и попыталась вернуть лист Илаю. Тот отрицательно покачал головой.
– Нет, Ли. Ты у нас назначаешься ответственной за самолётикоскладывание.
– Почему я?
– У тебя получится аккуратнее всего.
Я взяла у остальных их листки с пожеланиями.
– Только не подглядывай! – вдруг спохватился Илай.
– Теперь уж мне решать как специалисту.
– Я отдал свои сокровенные мечты в лапы злостному хитрецу!
Мне стало дико интересно, что написал на своём листке Илай, но подглядывать – последнее дело. Вдруг там личное и не предназначенное для чужих глаз желание.
Я отошла в сторонку и приступила к работе.
Когда большинство самолётиков было готово, сильный порыв ветра вырвал у меня из рук пару листов. Я поймала их прежде, чем они унеслись вниз по склону, но невольно прочитала секретный текст.
На первом листке слова были выведены бойким изящным почерком. «Хочу золотую кредитную карту, выйти замуж за богатого высокого брюнета и быть вечно молодой ^.^» Дэбра… Пожелание в её стиле. Чуть выше строка была неистово перечеркнута, да так, что ни слова не разобрать.
Так или иначе, но я сложила листки в самолётики и раздала остальным. Илай подвёл нас к краю обрыва. Тучи, до этого затягивающие небо, на какое-то время расступились, и земли коснулся мягкий солнечный свет. Илай едва не свалился с утёса, переполнившись воодушевлением.
– Смотрите, даже погода на нашей стороне! Запускаем пожелания на счёт три!
Мне передалось его всепоглощающее чувство радости от, казалось бы, незначительной вещи.
– Запускаем! Пусть наши желания унесутся ввысь как можно дальше! К звёздам! К высокоразвитой расе пришельцев, когда-то выбравшей нашу планету как материал для научных исследований!
– Начнём, а то он того и гляди взорвётся, – добродушно фыркнула Дэбра.
– Интересное, наверное, было бы зрелище, – сказала Юния, как о каком-то физическом опыте.
– Что ж, тогда…
– Раз…
– Два…
– Три!
Самолётики вырвались из наших пальцев, подхваченные порывом осеннего ветра. Какое-то время они целеустремлённо парили в небесах, описывая ровную дугу.
– Ура!
– Они летят! Летят!
– Хо-о-о-о, далеко пошли!
Мы выкрикивали бессмысленные фразы, надеясь, что так поможем самолётикам лететь дальше и выше.
– Давайте, летите, летите!
– Ли, ты – прирождённый самолётикоскладыватель! Как летят, загляденье!
Но, как бы мы ни желали, чтобы их полёт длился вечно, самолётики всё равно закружились в воздушных потоках и один за другим устремились куда-то в лесную чащу.
– Вот и всё, – печально произнесла Корделия.
– Они прожили достойную жизнь.
Дэбра трагично сложила руки в молитве, после чего бодро усмехнулась.
– А теперь возвращаемся! Главное – добраться до гостиницы. Ох, моя обувь окончательно убита.
– Вперёд, команда! – Илай уже возглавлял шествие. – Дома не забудьте отогреться горячим чаем да сытным обедом! А, кстати говоря, в гардеробе можно взять спортивную обувь. Очень удобно для пеших прогулок.
– Ты специально сказал об этом только сейчас?! – завопила Дэбра, ещё позавчера попортившая любимые сапоги.
Так закончилась наша увлекательная прогулка. Никто ни о чём не жалел, несмотря на то что узкая тропинка не стала к нам милосерднее, а тучи снова заволокли небосвод, грозя накрыть лес плотным куполом дождя.
Подходя к «Амнее», мы услышали собачий лай. Мне стало интересно, как выглядят псы профессора. Фантазия услужливо предоставила картину с несколькими гончими ада, у которых из пасти капает слюна, а глаза горят потусторонним алым пламенем.
Отстав от группы, я направилась на звуки лая. Вольер находился у восточной стороны гостиницы, и мне пришлось завернуть за угол здания, чтобы его увидеть.
Собаки совершенно не напоминали гончих ада, скорее милых пушистых медвежат. Они энергично играли друг с другом, издавая полный жизни лай. А рядом стоял Нолан, с пустым выражением лица наблюдая за питомцами. Я попятилась, боясь, что нарушу какой-нибудь личный ритуал.
– У меня получится… – донёсся до меня обрывок фразы.
Только добравшись до веранды, я перевела дух. Мне настойчиво казалось, что Нолан сильно разозлится, если его потревожат в момент уединения. Да и как-то страшно остаться с ним один на один, хотя тревоги мои были глупыми и иррациональными.
По той же непонятной причине меня настораживала «Амнея», хотя напугать она могла разве что непростительно скрипучими половицами и отсутствием ремонта. Я вздохнула и вернулась в «Амнею», ругая себя за излишнюю впечатлительность.
Глава 6
Мы набросились на еду с таким азартом, словно голодали неделю. Уплетая за обе щёки вкусный и сытный обед, я признала, что воздух на природе определённо способствует хорошему аппетиту.
Потом нас ожидали лекции.
Нолан продолжил рассказывать об эмоциях, после чего перешёл к теме человеческой воли. Юния очень заинтересовалась и засыпала профессора вопросами.
– Как связано волевое поведение с принятием решений? Что преобладает при принятии решения – человеческая воля или привитые ему в детстве ценности и нормы поведения? Что сложнее с точки зрения волевого поведения – сделать выбор или осуществить поставленную цель?
Нолан с готовностью отвечал, и мне казалось, что Юния с профессором общаются на каком-то своём языке, неведомом обычным смертным. Моё внимание привлекли волевые свойства личности: целеустремлённость, решительность, смелость, настойчивость, выдержка, мужество, инициативность, самостоятельность и дисциплинированность. Я представила человека, собравшего в себе все перечисленные свойства. Вышел какой-то сверхчеловек. Я украдкой глянула на Винсена. Вот кто и смелый, и настойчивый, и целеустремлённый, при этом знает, что такое порядок и дисциплина.
* * *
На сегодня занятия окончились. Я утомилась, но это была приятная усталость, появляющаяся после качественно выполненной работы. Тем приятнее было просто побродить по «Амнее» в поисках деталей, ускользнувших от меня вчера. Так я заметила кончик светлых волос, мелькнувший в дверном проёме вестибюля. Джошени явно куда-то собирался на ночь глядя. В тот же миг с лестницы спустились сёстры. Я окликнула Юнию:
– Если что, Шен сейчас в вестибюле.
– Что? Шен? – не поняла Юния.
– Ты вчера просила его найти. Хотя, наверное, уже поздно. Но я вчера целый день его ловила, честно!
Юния ошарашенно уставилась на меня.
– Ты искала его целый день?
– Да. Я же обещала.
Сёстры только переглянулись.
– Смотри, он так опять ускользнет, – предупредила я весело.
– Ничего страшного, – ответила Юния без какого-либо энтузиазма. Видимо, она уже передала ему всё, что хотела.
– Прогуляйся с ним, – предложила Корделия. – Нечасто удается его поймать, поспеши.
– Не стоит.
Юния повернула голову вбок, стараясь не встречаться с нами взглядами.
– Он ведь исследует «Амнею» с Эрминой. Я буду только мешать.
– Ничего подобного!
Корделия сдвинула тонкие брови и сжала ладони сестры.
– Ты тоже найдешь много сокровищ, вот увидишь. Главное начать.
Юния в сомнении поджала губы.
– Я не могу тебя бросить, – протянула она, словно убеждая саму себя.
– Ещё как можешь!
– Нет, – стальным голосом отрезала младшая сестра. – Никогда и ни за что.
– Тогда пойдём все вместе, – не сдавалась возмущённая Корделия.
– На улице темно, тебе лучше оставаться в гостинице. Идём наверх. Я всегда успею погулять с Джошени в другое время.
Настала очередь Корделии поджимать губы, но возражать она не стала. Прошлое сестёр хранило много секретов, и боязнь темноты Корделии – лишь один из множества. Мне не хватало смелости задать ей вопрос напрямую. Ну а Юния явно побаивалась в открытую заявить о своих чувствах, о которых догадались абсолютно все, даже мыши в подвале «Амнеи», но не сам Джошени.
Я тяжело вздохнула. Любовные разборки – территория Дэбры, не моя. И, чуяло моё сердце, лучшая подруга всё это так просто не оставит.
Юния услышала, как я страдальчески вздыхаю, и остановилась, занеся ногу над ступенькой. Потом развернулась и подошла ко мне, вытаскивая из кармана конверт.
– Вот, передай Джошени, – сказала она.
– Погоди, ты так ему это и не отдала?!
Что бы это ни было.
– Не было возможности.
Юния снова отвела взгляд.
– Неважно. И… – она замялась. – Нет, забудь. Не надо ему ничего передавать.
Я тяжко выдохнула и вперила в Юнию взгляд.
– Так мне передавать ему конверт или нет?
– Не надо.
Юния резко развернулась на пятках и увела Корделию наверх. Я сдалась, хотя смотреть на нерешительность Юнии было физически больно, и решила пока придержать конверт у себя. Нельзя было отбрасывать возможность, что Юния передумает. И, видимо, я настолько привыкла охотиться на Джошени, что без всякой на то причины поспешила в вестибюль.
– Шен!
Мне повезло, ещё чуть-чуть, и снова бы поймала только воздух. Джошени выглядел готовым к странствию: в руке – фонарик, на лице – любовь к приключениям, не отягощённая осознанием, что на улице стемнело. Для полноты картины не хватало только рюкзака за спиной.
– Ты в заповедник? – спросила я, заранее зная ответ.
– Да, прогуляюсь немного.
– Там темно.
– Ничего страшного, да и профессор разрешил. Сказал совместить приятное с полезным и поручил выгуливать собак.
– Ого! – воскликнула я, поражаясь то ли энергии друга, то ли безответственности профессора. Кто в своём уме доверит трёх взрослых алабаев незнакомцу?
– Похоже, животные меня любят.
Идеальное объяснение живучести Джошени, рассекающего по лесам, заполненным опасными дикими зверями.
– А мне с тобой можно?
– Конечно.
Я тоже вооружилась фонариком и постаралась одеться как можно теплее. Заодно нашла походные ботинки, о которых говорил сегодня Илай. Их явно потрепало время, но они были куда удобнее, чем мои сапоги на невысоком каблуке.
Внутри «Амнеи» царил бодрящий холод, но на улице ветер пробирался под одежду и старался проникнуть до самых костей. В окнах гостиницы горели огни, превращая её в маяк посреди чернильного моря деревьев. Было страшно отойти от здания на пару шагов, не то что уйти куда-то на прогулку. Даже звёзд не было видно, и казалось, что мы находимся внутри стеклянного снежного шара, из которого вытрясли весь снег, а потом за ненадобностью укрыли плотной тёмной тканью.
Собаки встретили нас весёлым лаем. Джошени без стеснения открыл вольер и поприветствовал каждого пса, потрепав по голове. Собаки пищали от восторга. Удивительно, ведь алабаи обычно настороженно относились к чужакам. Видимо, профессор всё-таки заранее убедился, что собаки ладят с Джошени, и только после этого дал добро.
– А теперь – прогулка, – звонко произнёс Джошени, радуясь не меньше псов.
Слово «прогулка» произвело волшебный эффект, и псы засуетились, при этом поглядывая на человека в яркой одежде как на своего нового бога. Джошени пристегнул к ошейникам поводки. Какой силой нужно обладать, чтобы одновременно удерживать всех трёх зверюг?!
– Все готовы?
Собаки залаяли, будто понимая человеческую речь.
– Идём! – на единой радостной волне провозгласила я.
Мы вышли на дорогу, ведущую к главному входу в заповедник, и услышали торопливый выкрик:
– Подождите!
Эрмина подбежала к нам, щурясь при свете направленных на неё фонариков.
– Вы идёте изучать заповедник? Можно с вами?
Даже в темноте глаза девушки горели любопытством, напоминая два лазурных драгоценных камня.
– Мы выгуливаем собак, – пояснила я.
– О.
Эрмина посмотрела на питомцев профессора так, словно только сейчас заметила их гавкающее и топчущееся на месте присутствие.
– И правда.
– Не хочешь с нами? – спросил Джошени.
– Хочу!
Выражение восторга на милом лице Эрмины делало её похожей на ребёнка. «На ребёнка, – мысленно добавила я, – который не прочь отправиться поздним вечером в лес с людьми, которых знает всего полтора дня».
– Мы не заблудимся в темноте? – на всякий случай спросила я.
– Не волнуйтесь. Сегодня я уже раз десять гулял с собаками, так что выучил наизусть тропинки.
Раз десять? Когда только успел? Он явно преувеличивал, но я начинала понимать, почему псы от него в восторге. Мы прошли через главные ворота и оказались во власти заповедных лесов. Собаки послушно перебирали лапами впереди шествия, и было видно, что они привыкли к маршруту. Эрмина следовала за Джошени бодрым шагом, как по ровному асфальтированному шоссе. А вот я начинала выдыхаться. Выносливость Эрмины вызвала во мне уважение, смешанное с завистью.
Приходилось задействовать все возможные силы, чтобы не оказаться в одиночестве среди безликих чёрных деревьев. Днём лес выглядел блёклым и сонным, однако ночью картина менялась на противоположную. Постоянно чудилось, что кто-то смотрит из темноты, хотя кусты оставались молчаливо-неподвижными. Не было слышно даже хлопанья птичьих крыльев, что немного настораживало.
– Навевает воспоминания, – нарушил тишину Джошени.
– О чём? – спросила я.
– Большую часть детства я провёл в похожей местности. Мы с мамой жили уединённо в загородном доме, хоть и не так глубоко в лесу. Рядом раскинулся сад, и я каждый день наблюдал за ним из окна, как за какой-то передачей по телевизору. Не знаю, что меня так в нём привлекало.
– Ого, – с уважением выдохнула Эрмина.
– Переехав в город, я сильно удивился, что воздух может так отвратительно пахнуть, и что вокруг совсем нет деревьев. Я был сражён. Но и рад.
В голосе Джошени мелькнул странный оттенок. То ли ирония, то ли печаль.
– Приятно вот так окунуться в детские воспоминания.
– Ага, – согласилась я, вдруг осознав, что впервые слышу о детстве Джошени, хотя мы были знакомы не один год.
– Приятно и немного страшно.
Последние слова он произнёс еле слышно, поэтому вряд ли они предназначались для посторонних ушей.
– А ты выросла в городе, Ли? – спросил Джошени.
– Я родилась далеко отсюда, в небольшом городишке, который, честно говоря, больше напоминает деревню. Потом мы с родителями переехали, но не могу сказать, что скучаю. Мне нравится, когда вокруг много людей.
– Вот как.
– А я родилась в городе, – сказала Эрмина, – и меня радует смена обстановки. Заповедник потрясающий.
– Поэтому ты его изучаешь? – спросила я с улыбкой.
– …Да. Поэтому.
Мне показалось, или Эрмина ответила с небольшой заминкой?
– А ты долго работаешь в «Амнее»? – продолжила я расспросы. – Не страшно жить далеко от города?
Сложно было представить современную молодую девушку, разлучённую с благами интернета.
– Недолго. И не страшно.
– И профессора не боишься?
– Почему я должна бояться Нолана? – удивилась Эрмина.
– Он – мрачный тип, который внушает страх одним своим видом, как-то так, – ответила я.
– Нолан не ругает без причины.
Джошени с пониманием кивнул:
– Суровый, но справедливый, да?
– Угу!
Я хотела расспросить Эрмину подробнее, но собаки вдруг залаяли, обидевшись, что на них никто не обращает внимания.
– Тише, Триггер, тише, – ласково пробормотал Джошени.
– Шен…
Мне захотелось прочистить уши.
– Как ты назвал пса?
– Триггер, – ответил Джошени без колебаний.
– Странное имя.
– Точно, я же вас не познакомил!
Джошени всплеснул руками, напоминая заботливую мамашу, гордящуюся своими беспокойными отпрысками.
– Знакомьтесь, это Триггер. Это Нарратив. А это мой любимчик – весельчак Инсайт.
– Всё ясно, у профессора на уме одна только психология.
Возможно, зря я его побаивалась.
– Вы правы, – с серьёзным видом кивнула Эрмина, и в её голосе скользнуло осуждение. – Однажды он так заработался, что забыл обычные человеческие слова. Я с трудом его расшифровала. А потом отправила спать. Иногда он забывает питаться. Приходится долго стучать в дверь кабинета, чтобы он отвлёкся от своих бумаг и что-нибудь съел. Очень вредно для здоровья. А однажды он упал с лестницы, забыв, что находится на втором этаже.
Мы слушали, не смея перебивать Эрмину.
– Помню, Нолан решил сменить обстановку и ушёл работать в лес. Тогда ещё было не так холодно, и везде летали насекомые. Его искусали так, что живого места не осталось, но он даже не заметил. А как-то раз Нолан в качестве наказания заставил Илая найти в заповеднике несуществующий цветок и на последовавшие возмущения заявил, что тот сам виноват в своей глупости и доверчивости.
Эрмина увлечённо вспоминала все забавные случаи из жизни профессора. Наверное, ей всё-таки было одиноко в «Амнее», где и поговорить-то не с кем, помимо вечно занятого затворника и шумного Илая.
– …И он прямо так и заснул. А недавно Нолан встретил меня в коридоре и посмотрел так, будто не узнаёт. Как на постороннего. Я удивилась и даже немного испугалась.
Голос Эрмины прозвучал глухо.
– Он смотрел на меня как на обузу. Зло. Я никогда его таким не видела, даже когда он отчитывал Илая. Но Нолан сразу же пришёл в себя. Похоже, ему приснился сон, и он немного лунатил. Кстати, однажды он уснул прямо на полу в коридоре первого этажа, так утомился.
Я рассмеялась, и собаки снова залаяли.
– Тихо, Инсайт, – тут же скомандовал Джошени.
– А вы любите животных, да? – спросила у него Эрмина. – Так быстро подружились с собаками. Я до сих пор боюсь к ним подходить.
– Они совсем не страшные. Просто чувствуют твои опасения и сами начинают нервничать. А когда ты настроен дружелюбно, собаки отвечают тем же.
– А у вас есть домашние животные? Вы похожи на человека, который с радостью подберёт брошенного котёнка или щенка.
– О, нет.
– Джошени постоянно в разъездах, – пояснила я, – ему будет не на кого оставить питомца.
– Пока что мне везло, и никто не предлагал завести живность, – согласился Джошени.
– В каком смысле везло? – удивилась Эрмина.
– Хех. Ну как бы я отказал? Если вдруг Ли придёт ко мне с несчастным промокшим от дождя щенком, и они вместе будут смотреть на меня умоляющими глазами?
Я рассмеялась.
– Какая трогательная картина. Ты слишком добрый, Шен.
Эрмина, наоборот, с задумчивым видом притихла. Разговор угас, и на меня снова со всех сторон навалилась лесная тьма. Пальцы рук и ног уже начинало покалывать от холода.
– Слушайте, а мы не далеко зашли? – спросила я, оглядываясь по сторонам.
– И правда, – согласилась Эрмина.
– Не волнуйтесь. Мы не так далеко, как может показаться. Это иллюзия, созданная лесом.
Прозвучало и романтично, и страшно одновременно.
– Но я всё равно думаю, что пора возвращаться, – сказала я твёрдо и остановилась.
Эрмина последовала моему примеру. Джошени нас проигнорировал и прошёл чуть дальше.
– Эй, стой! – воскликнула я. В поведении Джошени что-то неуловимо изменилось, и мне стало не по себе.
– Ничего страшного.
Он продолжал идти.
– Шен!
Когда я уже собралась схватить его за плечо, Джошени резко обернулся. Его глаза блеснули зелёным огнём, прямо как у кошки.
– Ничего-ничего.
Он взмахнул рукой, подбадривая нас с Эрминой улыбкой. Только вот она казалась жуткой, неправильной, искажённой.
– Пройдём чуть дальше.
Слова Джошени звучали как обычно, но что-то в них было нечеловеческое, механическое.
– Возможно, найдём что-нибудь интересное.
– И всё-таки на сегодня лучше закончить с прогулкой, – решительно сказала я, борясь с пересохшим горлом. – У меня уже ноги отваливаются.
– Далеко уходить опасно, – подхватила Эрмина. – Тем более в темноте.
Даже любительница исследований Эрмина предпочла риску надежность. Джошени промолчал.
– Я отвечаю за гостей «Амнеи», – с нажимом продолжила Эрмина.
– Не волнуйся.
Улыбка Джошени стала шире, практически превратившись в оскал.
– Со мной никогда ничего не случится.
Его губы двигались механически, а фраза почему-то напомнила заклинание или молитву. Я растерялась перед подобным упрямством, а Эрмина выступила вперёд, её глаза приобрели стальной блеск.
– Мы дошли до мест, дальше которых я ещё не заходила. Боюсь заблудиться. Пожалуйста, вернёмся в «Амнею».
– Эрмина права. Пойдём.
Джошени открыл было рот для возражений, но заметил выражения наших лиц и мигом переменился. Полубезумный оскал как по мановению волшебной палочки превратился обратно в мягкую улыбку.
– Конечно, идём. Просто меня заворожила атмосфера леса.
Он с виноватым видом почесал затылок.
– Здесь так здорово, что не удержаться.
– Вернёмся в заповедник завтра, – улыбнулась в ответ Эрмина.
– Конечно.
Обратный путь мы проделали без происшествий. Джошени отправился возвращать псов в вольер, а мы с Эрминой зашли в «Амнею».
После долгого блуждания среди теней залитый светом вестибюль казался раем. Я поспешила снять куртку и переобуться, не сразу заметив, что Эрмина в задумчивости застыла посреди комнаты. Видимо, прогулка с Джошени произвела на неё немного иное впечатление, чем она рассчитывала. Но Джошени – это Джошени, с ним никогда не бывает романтических расхаживаний под луной.
Я попыталась сгладить впечатление.
– С Джошени не соскучишься, да?
– Да, – по-прежнему задумчиво ответила Эрмина.
– Ты испугалась? Понимаешь, Джошени очень любит приключения. Экстремальный спорт – его хобби, так что забрести в ночную чащу для него как прогулка по парку.
– Я понимаю. И я не испугалась. Надеюсь, он возьмёт меня с собой ещё раз.
Ясные голубые глаза, наконец, посмотрели прямо на меня. В них не было ни капли сомнений или страха.
Я коротко рассмеялась.
– Ты только следи, чтобы он не увлекался. А то ещё заберется в чащу, поди его докричись, чтоб не пропустил занятия.
– Угу.
Я не переживала за Джошени, но всё-таки радовалась, что за ним присмотрит кто-то ответственный. В одиночку по опасным чащобам лучше не бродить. Да и не в одиночку тоже.
* * *
Долгий второй день в «Амнее» подошёл к концу. Я брела по коридору второго этажа, мечтая о тёплой кровати и крепком сне. Кто-то двигался мне навстречу, и я на автопилоте взмахнула рукой, сопровождая жест бодрым выкриком.
– Спокойной ночи!
– Спокойной.
Мне ответил слегка хриплый мужской голос. Я резко подняла голову и удивлённо уставилась на Нолана, который, хоть и выглядел так, будто целый день таскал мешки с цементом, ехидно усмехался. Меньше всего на свете я ожидала наткнуться на профессора, что, если подумать, было странно. Хозяин дома редко показывался на глаза, и было впору обозвать его призраком, являющимся перед людьми сугубо ради разговоров на тему психологии.
– Испугалась?
– Да, немного.
Нолан, похоже, удивился моей прямоте. Я поспешила сменить тему разговора.
– «Амнея» завораживает. В ней так красиво! Хотя иногда немного страшно.
– И что же тебя пугает? – с непроницаемым лицом спросил Нолан.
– Не знаю, – ответила я, неряшливо дёрнув плечом. – Атмосфера? Когда такое большое здание пустует, всё в нём ощущается немного неправильным. Хочется заполнить пространство.
– Понимаю.
Нолан коснулся ладонью стены.
– «Амнея» давит.
– Давит?
– Разве не ощущаешь? В ней ты не чувствуешь себя в безопасности.
Разговор повернул в совсем уж необычное русло.
– «Амнея» плохо влияет на людей. Заставляет их вспоминать о дурном, – Нолан запнулся, останавливая самого себя. – Ложись спать. Завтра будет сложный день.
– Да, уже лечу!
Профессор скрылся за коридорным поворотом, а я какое-то время молча таращилась ему вслед.
«Амнея» давит. Плохо влияет на людей.
Разговор с профессором мне не понравился: выбил из колеи и оставил в смешанных чувствах. Так я и стояла, пока Дэбра не утянула меня в номер.
Там меня ждал сюрприз. На тумбочке рядом с настольной лампой лежало сокровище. Слегка подрагивающими руками я подняла прекраснейший блокнот с элегантным рисунком на обложке и шёлковой закладкой. С благоговением я перелистнула страницы из плотной нелинованной бумаги и спросила у Дэбры, кто оставил на тумбочке блокнот. Дэбра отмахнулась и лишь похихикала, наблюдая, как я практически танцую на месте от восторга. Блокнот явно принесли мне, и я подозревала, что это дело рук Илая. Он хоть и казался легкомысленным, но был очень внимательным, и с его проницательностью было нетрудно догадаться, что кто-то из друзей чем-то расстроен. Видимо, он совершил налёт на собственные запасы. Вряд ли другие мои друзья привезли с собой в гостиницу запасные блокноты.
Я поспешила расписать о событиях дня на новеньких хрустящих страницах. Он, как и предыдущий, порадовал множеством весёлых событий. Конечно, странный разговор с Ноланом об «Амнее» немного насторожил, но не было смысла без конца прокручивать его в голове в поиске тайных смыслов.
Убрав блокнот, я крепко заснула, свернувшись клубочком под тёплыми одеялами.
* * *
Новый день начался со знакомой мелодии. Я села в постели и зевнула так, что хрустнула челюсть.
– Проснись и пой!
Дэбра определённо находилась в приподнятом расположении духа, раз умудрилась проснуться после первого же будильника.
– Каждый новый день мы должны побеждать себя прежних. Если вчера ты вымоталась, сегодня вымотайся в два раза сильнее!
– Весьма впечатляющие планы.
– Нет предела совершенству.
– Что правда, то правда.
Заразившись энергией Дэбры, я выскользнула из-под одеяла быстрее, чем планировала. Сегодняшний завтрак показался ещё вкуснее вчерашнего, да и у кого бы не потекли слюнки от вида ароматных и сытных горячих бутербродов? Расправившись с едой, Илай коварно улыбнулся и закончил завтрак торжественной речью.
– Вечером вас ждёт особый сюрприз – готовьтесь морально и физически. И нет, не надо так на меня смотреть, я не имею в виду внеплановую контрольную работу по пройденному материалу, хотя было бы забавно. Занятия проходят хорошо, и Нолан всех вас хвалит, так что я решил устроить небольшое мероприятие.
– Звучит многообещающе, мой рыжий друг, – встрепенулась Дэбра.
– И что за мероприятие? – спросил Винсен, настороженно выгнув дугой бровь.
– Хе-хе! Вечеринка! Танцы, вкусняшки, веселье – всё на полную катушку!
– Что ж, звучит неплохо. И даже мирно, – явно успокоился Винсен и тут же насторожился. – Профессор не против? Мы едва успели начать занятия, а ты уже планируешь развлекаться.
– Без паники! Разрешение получено. Подозреваю, Нолан использует в научных целях даже наш отдых. Прямо как в эксперименте со спонтанными ответами.
– А сам Нолан придёт? – с азартом спросила Дэбра. – Или силой выковыривать его из кабинета? Где тут у вас хранится молот?
– К счастью для нас… И, судя по всему, для него… Мой дорогой учитель удостоит вечеринку своим редким присутствием.