Вадим Валерьевич Булаев
Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #3
Финал взаимоотношений населения с ростовщиками тоже незамысловат и известен. Кто поумнее – стремятся договариваться с этими помоечными конторами, находят вторую работу, сжимают зубы, утягивая поясной ремень и кляня себя за дурость и, кое-как расплатившись, получают серьёзный урок на будущее. Кто потупее – ищут новый кредит, чтобы хоть немного рассчитаться по старому, петляют, врут, жалуются, прячутся, обижаются, ищут правды в судах – как правило, безрезультатно.
Единственное, что роднит тех и этих – проклятие. Проклинают эти «ссудные» кассы все. Каждый по-своему, но результат один – место действительно «плохое». Хорошо хоть, что не на конкретного человека вся эта гадость заточена, а так, вообще… словно сливная яма для негативных эмоций.
В общем, Иванов пришёл по адресу – именно такое местечко он и искал. Вот только что дальше? С Силой не поэкспериментируешь – люди кругом, стоять столбом под конторой микрозаймов тоже глупо – ещё решат, что он психически больной или ограбить хочет. Вызовут тревожной кнопкой охрану – объясняйся потом…
Немного подумав, Сергей принял решение идти дальше, признав более чем удовлетворительными результаты своей первой попытки в практическом применении полученного дара среди людей. «Плохое» место нашёл? Нашёл. Ощутил? Ощутил. Даже границы примерно определились. Для начала хватит.
И как он раньше таким толстокожим был? Ни Силы, ни всяческих эманаций толком не различал? Наверное, дело в отобранной у него Печати, блокировавшей зачатки полученного из блюдца дара. Ну и не надо было, чего уж душой кривить. Служебная метка всё сама делала, автоматически – он и не вникал, как она работает. Просто пользовался, принимая как данность.
* * *
К вечеру Иванов смог найти ещё семь аналогичных пятен.
– Злой у нас народ, злой, – философски бормотал он, неспешно направляясь домой и с удовольствием любуясь на падающие с неба редкие снежинки. – Любят пожелать ближнему своему чего-нибудь этакое, с подвывертом и в три этажа. Добрее надо быть…
…День прошёл насыщенно, результативно как в хорошем, так и в не очень, смысле.
Из позитивного – к вечеру Сергей мог без особых осложнений ощущать всякие плохие места, а мог и попросту не замечать их – всего лишь стоило отвлечься от целенаправленного поиска – и нормально. Пока не наступишь или совсем рядом не пройдёшь – никаких проблем. Удобно получалось. Иванову совсем не хотелось становиться ходячим детектором всяких неприятных аномалий и жить в дискомфорте, постоянно зная, где и какая пакость находится.
Из плохого – все обнаруженные «плохие пятна» оказались в людных местах и попробовать на них действие Силы, не привлекая внимания, не представлялось никакой возможности. А спокойный «полигон» был нужнее воздуха. Иванов буквально кожей чувствовал, что он на верном пути в своих изысканиях и нужно продвигаться дальше.
Вот только где такое удобное, безлюдное местечко найти? Искать в городе-миллионнике – так себе затея. Куда ни сунься – везде кто-то крутится, кто-то копошится или шляется, мешая уединению и спокойствию. Тогда что делать? Может, с Машкой посоветоваться?
* * *
Кицунэ не подвела. Выслушав проблему Серёги, она, недолго думая, предложила:
– Ты в деревню поезжай, как потеплеет. Найди какую-нибудь на отшибе, заброшенную, и там полазь. Хочешь, я тебе даже помогу, поищу старые карты на форумах кладоискателей? Их там полно. Подберёшь по вкусу место и скатаешься. Вдруг повезёт?
Иванову такая идея понравилась.
– Правильно! Завтра и поеду. Снега вроде бы немного, пройду. Да и какой смысл до весны ждать? Время терять? Зачем? Делать мне всё равно нечего. На турбазе порядок, там и без меня чудесно управляются. Книжки читать с утра до ночи – надоело, перерыв нужен. Всё! Решено! Прямо с утра пораньше и двину!
Маша не возражала. Ей нравилось видеть Сергея таким… целеустремлённым и полным энергии. Пусть съездит, чистым воздухом подышит.
– Хорошо, – кротко сказала она. – Я тогда пойду, поищу подходящие деревеньки. К чему привязываться – к автобусам или электричкам?
– К электричкам, – сразу ответил Иванов. – Они ходят по расписанию и без задержек.
– Как скажешь. Голодный?
Бывший инспектор Департамента, не задумываясь и абсолютно честно, ответил, радуя и удивляя домовую одновременно:
– Да.
* * *
На следующий день бывший инспектор вышел из дома затемно, тепло одетый и с солидным запасом бутербродов в рюкзаке. Быстро добрался до вокзала, где сел на заранее подобранную по времени электричку и, в ожидании отправления, скучающе смотрел на перрон в подмёрзшее за ночь окно.
Пока всё шло по плану.
Вчера кицунэ до глубокого вечера рылась в мировой паутине, присматривая подходящие под оговоренные требования деревни и тщательно изучала маршруты к ним. Не сразу, не быстро, но нашла именно такой, при котором Сергей фактически не зависел от капризных, необязательных поселковых автобусов и вполне мог добраться до пункта назначения самостоятельно.
Далось ей это нелегко. Покинутые человеком территории упорно не хотели располагаться в прямой пешей доступности, а наоборот, будто прятались от бывших хозяев в никому не нужной глуши, словно обиду затаили. Объяснялось такое положение дел довольно легко – за последние десятилетия современная цивилизация сдвинула свою инфраструктуру так, что теперь в нужную глухомань без машины никак не добраться, особенно зимой.
Выручили, как ни странно, послевоенные карты. Оказалось, верстах в восьмидесяти от города, всего в полутора километрах по прямой от одного из полустанков, когда-то располагалась военная часть. В девяностые годы прошлого века, на волне бардака, безденежья и тупого разоружения её тихо ликвидировали. Солдат вывезли, офицеров перевели кого на пенсию, кого по другим гарнизонам, имущество разворовали.
В наши дни от в прошлом богатой и многолюдной армейской тактической единицы остались лишь заброшенная территория с отдельно стоящими казармами, пустыми боксами для техники и прочими строениями, положенными приличной военной части. Сбоку, почти вплотную к тонкой линии пока не разворованного забора, отчётливо видного на спутниковой карте, теснились несколько двухэтажек с общежитием – бывшие квартиры для военных и их семей.
Удалось даже найти несколько фотографий трёхлетней давности из тех мест – разруха, запустение и разнокалиберные надписи баллончиком на обветшалых стенах. Неизвестные сталкеры по теплу не поленились сгонять туда и оставить отзывы с впечатлениями от поездки на профильном форуме.
– Делать там нехрен, – писал некий умник с ником Стрелок_2003. – Говно и мусор.
С ним соглашался и другой форумчанин – ИсидорМ, судя по пятизначной цифре репутации под аватаркой – старожил и авторитет.
– Цветмет с чернягой вывезли, при копе кроме пуговиц и советских медяков ни черта нет. Ходил с металлоискателем два дня.
Далее шло унылое обсуждение никчёмности этой заброшки и жалобы на потраченное впустую время.
Почитав всю эту тоскливую белиберду, Иванов поначалу усомнился в правильности Машиного выбора, однако домовая легко разубедила его:
– Это сейчас там помойка. А раньше жизнь кипела. Полная часть солдатиков; офицерские жёны, скучающие, пока мужья на службе; молодые, неженатые лейтенанты… И это всё в полузакрытом микромирке. Да ты хоть представляешь, какие там страсти должны были происходить?! Какие события? Куда там Шекспиру с Островским! Наверняка и проклинали друг друга, и ненавидели от чистого сердца. И вообще, не ворчи. В другие места ты раньше весны не доберёшься, а тут – как по заказу. С одной стороны части железка, с другой – дорога. Причём, судя по карте, вполне используемая. Так что не заблудишься. Не понравится или подойти проблематично будет – обратно на электричке уедешь. Они там каждые полтора часа ходят.
После недолгих раздумий Иванов вынужден был согласиться с доводами домовой. Действительно, что он теряет? Не факт, что в каких-то глухих деревнях удастся подобрать «плохие пятна» по вкусу, а потому нечего морду воротить. Съездит, осмотрится, сделает выводы. Если ничего не найдёт, то хотя бы развеется.
* * *
Через два с лишним часа Серёга стоял на совершенно пустом, оживающем лишь в дачный сезон полустанке и смотрел вдаль, прямо на остатки домов, еле видных из-за растущих вдоль путей деревьев, попутно оценивая на глазок глубину девственно-чистого снежного покрова. Выходило терпимо, но по полю. И дороги отсюда туда явно никакой нет. Тропинка, скорее всего, есть. Но сейчас её замело и искать – глупо.
– Н-да… – вздохнул он. – Из города это как-то жизнерадостнее выглядело.
История первая. Право на выбор. Глава третья
До пункта назначения Иванов добирался долго – не менее часа. Прямо по прямой, через поле и лесополосу, ориентируясь на серые, угрюмые строения. Тяжело шёл – снега хоть и было сантиметров десять от силы, однако двигаться по на совесть перепаханному полю, постоянно спотыкаясь о замёрзшие куски земли и неудобно наступая в борозды, оказалось проблематично.
Но Серёга не сдавался, медленно, настырно, закусив губу брёл вперёд к цели. Он словно сам себе вызов кинул – дойти без остановок и теперь проверял себя на прочность и силу духа.
Проверил – может. Дошёл, чертыхаясь, ни разу нигде не застряв и втайне радуясь тихой, спокойной погоде. Про то, как бы он проделал этот путь даже при небольшой метели или хорошем ветерке – бывший инспектор старался не задумываться, чтобы не портить вкус победы горечью реализма. И так понятно – не рискнул бы без крайней нужды. Зачем?
Старый офицерский городок… нет, городок – это слишком громко, скорее посёлочек, никаких ассоциаций не вызывал. Обычная заброшка с выбитыми окнами, местами обвалившейся шиферной кровлей сверху и кучами припрятанного под снегом мусора снизу, матерной живописью неизвестных остроумцев на стенах и воем ветра, вызывающим поначалу грусть от гнетущей пустоты этого места, а потом банальнейшую скуку.
Осмотр военного городка снаружи закончился едва начавшись. Тихо, спокойно, ни людей, ни зверья. Ничего интересного. Можно идти дальше. Сергей страстью к экзотическим турам не страдал и удовольствия от посещения всевозможных руин не испытывал. Да и нечего здесь было разглядывать, нечему восторгаться. Уныние сплошное. Таких военных частей по стране – полно, как и порезанных на металлолом заводов, и прочих развалин, доставшихся нынешнему поколению в качестве напоминания о тотальной индустриализации прошлого века. Сам Иванов те годы в силу возраста не застал, однако людей того времени, нацеленных на созидание, уважал крепко.
Немного постояв и отдышавшись, он принялся за дело.
* * *
Домовая оказалась права. На первом же этаже длинного, двухэтажного здания с коридорной системой планировки общажного типа и прогнившими деревянными полами быстро удалось найти довольно «плохое» место. Слабенькое, почти незаметное, но бывшему инспектору вполне подходящее.
Оно располагалось в одной из пустых комнат, в углу у вырванного, что называется, «с мясом», окна. Именно там, где обычно принято ставить кровать. Старое, не такое гадкое, как тогда, у конторы микрозаймов, однако более… тяжёлое, что ли. Как будто здесь произошло что-то совсем нехорошее. Давно, очень давно, возможно, ещё до рождения Серёги – уже и след почти простыл за давностью лет.
Кто знает, что тут случилось? Может – омерзительнейшее, извращённое убийство из-за ревности или в пьяной драке, может – человек при строительстве погиб. Теперь уже до правды не докопаться, да и надо ли?
Иванов присел на корточки, снял перчатки. Прислушался к себе – нет, никакого беспокойства, никакой угрозы. Просто неприятное место, навевающее устойчивые ассоциации с плохо помытой общественной уборной на заштатном вокзале – и не больше.
Что же, можно приступать.
Плавно, без резких движений он расположил ладонь сантиметрах в двадцати параллельно полу и принялся аккуратно, медленно, выпускать Силу из себя. Снова почувствовалась ниточка – мягкая, податливая, однако Иванов уже не обманывался на её счёт. Помнил, как за доли секунды из послушного, еле ощутимого ручейка появилась смертельно опасная «спица». Тоже, кстати, весьма полезное умение – оружие последнего шанса, так сказать, или, при необходимости, достойная замена перфоратору.
Краем восприятия, не отвлекаясь, Сергей решил потом, после разборок с нехорошим местом уделить немного времени и этому вопросу – стрельнуть пару раз «спицей» в стену и посмотреть на результат.
Через несколько секунд ниточка спокойно, без осложнений закончила свой путь по Серёгиному организму и из ладони медленно полилось белое, слабенькое свечение. Будто лампочку тусклую кто-то включил.
И снова получилось! Иванову захотелось возликовать, обрадоваться новой удаче, однако он, буквально ломая себя, перенёс нахлынувшую эйфорию на потом. Сначала следовало разобраться с Силой, провести запланированный минимум испытаний – именно ради этого он сюда и приехал. А отпраздновать никогда не поздно, был бы повод.
Всё так же медленно, полностью концентрируясь на своих ощущениях, колдун-самоучка попробовал перекрыть поток энергии.
Он представил, что это никакая не Сила, а обычный кран с бегущей водой. Закрыть его проще простого – повернул барашек – и молодец!
Бережно, скрупулёзно Сергей заставил ниточку сначала истончиться, а затем и вовсе разорваться. Свечение, поначалу плавно затухавшее прямо пропорционально истощению потока «энергии», в момент разрыва погасло окончательно, и управляемая ниточка тут же перестала ощущаться – она будто растворилась в организме.
«Как просто, – подумал бывший инспектор. – Это словно часть меня и больше всего напоминает… умение ходить. Когда умеешь – не задумываешься, какую ногу ставить вперёд и как держать равновесие, и в голову не придёт размышлять о том, какие мышцы задействованы и насколько сложна механика работы голеностопного сустава, не выбираешь ширину шага и стопу ставишь как удобно, а не как красиво. Просто пользуешься навыком – и всё. А если не умеешь, как младенец? Пока научишься – не одну шишку набьёшь, не одну неудачу потерпишь. Так и сейчас – учусь ходить, а точнее пытаюсь подняться на ноги. Главное – не спешить и не нервничать».
Иванов встал с корточек, размял затёкшие с непривычки колени, поприседал, сделал несколько шагов туда-обратно. Накатила лёгкая усталость – от перенапряжения, не иначе. Разрешив себе отдохнуть минут десять, он без интереса уставился в оконный проём на стоящий напротив, не менее разграбленный дом, всей кожей чувствуя мрачное одиночество и ощущая себя противоестественным, ненужным элементом в этом царстве забытого прошлого. Люди, люди… лучше бы снесли эти дома, чем вот так – бросать в забвении.
* * *
Пауза помогла. Спустя отведенное время бывший инспектор Департамента действительно почувствовал себя относительно посвежевшим и готовым к продолжению изысканий. Теперь, по плану, следовало проверить воздействие Силы на «плохое» место.
* * *
…Снова неприятный угол, снова в руке заворочалась знакомая ниточка, снова из-под кожи, делая её в местах подсветки необычайно розовой, полился тусклый свет…
Серёга начал с малого. Неспешно, аккуратно он принялся водить ладонью у границ «пятна», держа её сантиметрах в десяти от пола. Серьёзных изменений пока не происходило – грязь оставалась грязью, мусор – мусором, и только наметённый в отсутствующее окно тонкий слой снега начал медленно, почти незаметно, таять.
Закусив губу от усердия, парень, в который раз за сегодня, прислушался к себе – нет, никаких новых ощущений. Нитка ведёт себя послушно, вырваться или иссякнуть не пытается. Это хорошо.
Так, теперь «плохое» место…
– Посмотрим, – певуче пробормотал бывший инспектор. – Поглядим.
Прекрасно понимая, что довольно сильно рискует, он всё же позволил себе немного отвлечься от контроля над Силой и чуть-чуть, самую малость присмотреться к обрабатываемому куску пола. Очень захотелось воочию понаблюдать, как это работает.
Но увидеть любопытный экспериментатор ничего не успел.
Ещё мгновение назад послушная ниточка словно с цепи сорвалась. Занервничала, заизвивалась, будто брошенный на асфальт червь, попыталась вырваться, обжигая своими свободолюбивыми конвульсиями ладонь изнутри.
Иванов еле справился с неповиновением, однако эксперимент пришлось прервать.
Блокировав поток и дождавшись, пока жжение в руке стихнет, Сергей наконец-то спокойно переключился на результаты «просветки», как он для удобства окрестил только что проделываемые манипуляции с Силой. Получилось интересно – «плохое» место вроде бы немного уменьшилось.
«Но это не точно» – одёрнул бывший инспектор сам себя и расстроился. Вот кто мешал условные границы «пятна» какими-нибудь камешками обозначить? Тогда было бы с чем сравнивать, а так… угадайка сплошная. Вроде да, а вроде и нет.
Пока думал – руки уже подбирали осколки кирпичей, валявшихся тут в великом множестве, и раскладывали их под управлением внутренних ощущений. Не самая точная картография, конечно, но для понимания процессов вполне хватит.
Получился условный многоугольник площадью около двух квадратных метров.
Воодушевившись, Серёга уже относительно легко вызвал свечение и принялся снова водить ладонью над полом, только теперь уже вдоль границ отмеченного им участка. Залезть поглубже или покрыть свечением вообще всё «плохое» место он не старался – возможно, потом попробует. Сейчас перед ним стояли несколько другие задачи.
Просветив как следует полосу длиной около метра и шириной сантиметров сорок, Иванов принялся за её осмотр. Сила не подвела. Она действительно выжигала неприятные эманации, делая «пятно» обычным куском пола в заброшке. Почему-то бывший инспектор этому открытию не удивился. Наверное, подсознательно ждал чего-то подобного, недаром же полное название дара – Сила Жизни. Словосочетание само за себя говорит и изначально ничего общего с кровью и смертью не имеет. Это уже потом её всякие, особо ушлые, личности приспособили для разных непотребств.
Ещё раз перепроверив результаты и не найдя никаких изъянов в «очищенной» полосе, Сергей удовлетворённо позволил себе снова размять ноги и перекурить.
Теперь наступал третий этап эксперимента, изначально не запланированный, но сейчас напрашивающийся сам собой. Иванову очень захотелось узнать – хватит ли у него внутренних резервов, чтобы полностью стереть из этого мира «плохое» место?
Как там Машка говорила? Не жалко? Она права. Планета без этой тухлятины в два квадратных метра только лучше станет, а для тренировок он себе ещё местечко найдёт.
* * *
С полной очисткой «пятна» Сергей справился за какой-то час с перекурами.
Пока возился – смог добиться практически ровного, без мерцаний, свечения и немного разобрался с ниточкой, питающей «просветку». Оказалось, для более полного контроля над ней следовало всего лишь слегка изменить личное восприятие – научиться ощущать её не как часть пусть и своего, но чего-то приобретённого, а именно как часть себя.
И только Иванов это понял – дела пошли веселее, проще, легче. Свечение лилось само собой, без всяких попыток неповиновения или неприятных ощущений. Словно лампочка включенная – щёлкнул выключателем и забыл о ней, хотя и пользуешься светом. По началу даже не верилось, что так можно.
Убедившись в правильности своих действий, Серёга, осмелев, ещё раз попробовал отвлечься от полной концентрации на управлении нитью – и в этот раз у него получилось! Краем сознания не прекращая наблюдение за свечением, он сначала позволил себе несколько косых, быстрых взглядов на пол и по сторонам, а затем и вовсе осмотрелся, довольно щурясь на наметённые вдоль стен небольшие сугробы.
Покончив с очисткой, экспериментатор встал с корточек, в полной мере ощущая покалывание в затёкших коленях и с удовольствием, до хруста в суставах, потянулся. Хорошо! Несколько раз повертел головой вправо-влево, помахал руками, поприседал, разгоняя кровь по ногам, сделал пару наклонов. Ну не привык бывший инспектор так долго сидеть чуть ли не на собственных пятках – не его это вид спорта.
Как следует размявшись и немного согревшись, Иванов отошёл к дверному проёму и наконец-то посмотрел на обозначенный камешками кусок пола со стороны, желая видеть общую картину: да, всё так и есть – подопытное «пятно» с нехорошими эманациями наконец-то перестало существовать в этом мире. Мелочь, а приятно…
Сила же, к великому удивлению парня, у него ещё оставалась и охотно отзывалась по первому требованию.
В общем, день прошёл не зря.
Уже перед самым выходом из здания, в голову Сергея пришла хулиганистая, но очень интересная идея: а что будет, если попробовать выпустить из себя немного Силы? Не как сгусток запулить, а… примерно, как каплю пустить по наружной стенке кружки. Чтобы потихоньку ползла, предсказуемо, строго в одном направлении. Вроде как безопасный сброс излишков сделать. И посмотреть, что будет?
«А если шандарахнет? – завопил здравый смысл, взывая к разуму. – Как тот же файербольный сгусток, только теперь прямо под ногами? Опасно, очень опасно – можно самоподорваться и поминай, как звали».
Решение нашлось быстро. Иванов лихо взбежал по лестнице со срезанными неизвестными любителями дармового железа перилами, быстренько нашёл комнату с окнами, выходящими на поле со стороны железной дороги. Осмотрелся – отлично, подходит!
Подойдя к оконному проёму, зачем-то посмотрел вниз, на улицу, будто опасался, что там кто-то может идти по своим делам. Нет, никого. Сплошной снег и падающие снежинки.
Сергей невольно перевёл взгляд на небо – серое стало, тяжёлое, туч не разобрать. По всему выходит, сейчас снегопад может начаться. Надо поторапливаться…
Для подтверждения своих выводов парень, как и всякий городской житель, решил свериться с прогнозом погоды из интернета. Привычно выудил из недр куртки смартфон, потыкал пальцем в экран, выматерился – в этой глухомани отсутствовала связь. Хотя, чему удивляться? Тут ведь не мегаполис с платежеспособными абонентами, а всеми забытая военная часть в конкретной глухомани. Кто тут кому звонить будет? Население окрестных деревень – одни пенсионеры с алкоголиками. Ради них никто не станет стараться и устанавливать дорогущие ретрансляторы с антеннами в каждом закоулке. Вдоль дороги поставят – и хватит, пользуйтесь благами цивилизации.
«Ладно, не страшно. Всё равно скоро свалю отсюда» – решил бывший инспектор, пряча аппарат во внутренний карман куртки. Потёр слегка замёрзшие ладони друг об друга и, пожелав себе удачи, высунул правую руку на улицу. Настроившись на абсолютно любое развитие событий, Иванов вызвал уже ставшую почти родной нитку и, зажмурившись, попытался представить, как из ладони лениво, нехотя выдавливается ползёт тягучая, словно мёд, капля. Одна. Небольшая, сочная…
В пальцы отдало жаром. Сергей открыл один глаз и увидел… ту самую каплю, которую только что себе представлял. Она оказалась белой, будто молочной, и не жидкой, а какой-то воздушной, словно комочек густого тумана, играющий сам в себе легкими, почти невидимыми завихрениями. И при этом капля, похоже, была вполне материальной. Казалось – если её ткнуть пальцем, то можно почувствовать плотное, упругое сопротивление реального тела.
Незабываемое, прекрасное в своей ирреальности зрелище. Парень смотрел, как заворожённый на медленно ползущую вниз, точно сытый жучок, частичку Силы и не дышал, наслаждаясь.
– Так вот ты какая, – прошептал он и в этот момент вытянутая рука едва заметно дрогнула от напряжения. Доползшая к этому времени почти до ребра ладони капля плавно, как в замедленной съёмке, сорвалась вниз, с каждым мгновением набирая скорость.
Куда она упала – увидеть не удалось. Пока Сергей втянул руку, пока высунулся сам наружу, зацепившись при этом о какой-то кусок доски и чуть не навернувшись – место падения прикрыли снежинки. Ну хоть не взорвалась – и на том спасибо.
Что же, придётся повторить, только каплю нужно посильнее, побольше сделать, иначе опять ничего разглядеть не получится.
В этот раз Иванов глаз не закрывал, смотрел, как на ладони материализуется новый, крохотный сгусточек тумана. Такой же, как и первый, только чуть больше. Попробовал немного повернуть руку для удобства – и капелька тут же, словно маслом намазанная, упорхнула вниз, вслед за своей предшественницей.
Не мешкая, парень высунулся в оконный проём и постарался проследить, куда на этот раз угодил кусочек Силы, однако у него снова ничего не получилось. Внизу лежал девственно-чистый, нетронутый снежный покров, на который активно падали, кружась и играя, снежинки.
Нужно думать, внутренние запасы дара не бесконечны.
…Может, капельки слишком малы, чтобы сделать хоть какой-нибудь заметных эффект? Или просто дырки в земле под снегом образуются, как от «спиц»? Маленькие, тоненькие, потому их и не видно? И не узнаешь ведь – глупо сейчас идти и под окнами ковыряться, разыскивая неизвестно что. Затопчешь всё, даже не начав.
Ещё одну капельку создать? А смысл? Две не заметил – не заметишь и третью. А если увеличить в размере? Эффект должен быть или нет? Эх… плохо быть самоучкой…
Дав себе зарок в том, что если и сейчас не получится, то на этом всё, Серёга снова высунул руку в окно и неожиданно решил попробовать сделать ниточку потолще, чтобы капля вышла пожирнее. Ну и узнать свои возможности в контроле более мощного потока энергии Жизни, прикинул он, тоже не повредит.
Выбранное место как раз идеально подходило для спонтанно возникшей задумки, навевая ассоциации со стрелковым тиром или полигоном: спереди – поле, он – в здании, если и бабахнет, то зацепить не должно, а если вырвется «спица» – то всё равно ничего страшного. Сделает в земле новую дырку или улетит в мировое пространство и растворится в воздухе. Кто знает?
В который раз за сегодня заворочалась в руке призванная нить. Как всегда, тоненькая, обманчиво-слабая в своей незначительности. Так, хорошо… А теперь представить, что вместо никчёмной нитки на том же самом месте проходит… ну, пусть будет тоненькая бечёвка, её ближняя родственница.
Для воплощения идеи в жизнь одной фантазии оказалось мало. Сколько Иванов, морща лоб и хмурясь, ни старался, ни менял воображаемые размеры потоков Силы в своём представлении – ничего не получалось. Ручеёк по-прежнему не хотел меняться и протекал словно по привычному руслу, неторопливо и предсказуемо.
Осознав бесперспективность всех этих умственных напряжений, Иванов решил пойти на некоторый риск и попробовал пустить процесс на самотёк, попросту разрешив дару самостоятельно выбирать себе наиболее удобный путь и размер для перемещения по руке.
Сконцентрировавшись и, на всякий случай, выставив руку ладонью в поле, бывший инспектор принялся с интересом отслеживать, как Сила ползёт в заданном им направлении. Он практически не вмешивался в её путь, не пытался ничего из себя исторгнуть, не ограничивал жёстким контролем – только наблюдал, со страхом и возбуждением ожидая результатов.
Энергия Жизни была уже почти в пункте назначения. От внешнего мира её отделяла лишь тоненькая кожа ладони – плохое препятствие при такой-то мощи. Осталось совсем немножко…
Словно перед запуском космического корабля, губы шёпотом начали отсчёт:
– Три, два, один… Можно. Иди.
Последняя фраза была адресована дару, словно тот мог его услышать.
Плавно, тягуче, почти нехотя из ладони вырос туманный шар. Крупный, размером с детскую головку, подрагивающий и мерцающий – будто живой. И абсолютно невесомый. Получается, всё же Сила нематериальна, иначе хоть сколь-нибудь бы весила… Тогда почему падает, подчиняясь гравитации? А может, из-за его, Серёгиной, воли? Вполне… Вот сейчас и представился замечательный повод проверить…
Дунул ветерок, хорошенько обдав шар снежинками. До туманной поверхности не долетела ни одна – все они превратились в пар в нескольких сантиметрах от сферы, на мгновение окутав сгусток Силы красивым, беленьким облачком и напрочь отбив всякое желание тыкать пальцами, куда не следует. Рано ещё тактильные исследования проводить.
– Ну, – приказал Серёга, плавно повернув ладонь тыльной стороной вверх. – Давай.
Шар лениво, словно делал великое одолжение, отделился от руки и камнем, будто весил минимум пару килограмм, беззвучно ухнул вниз. И снова ничего не случилось – ни взрыва, ни пожара. Словно и не было ничего. Привиделось. Глюк.
А новоявленному колдуну вдруг жутко захотелось сесть. Прямо тут, сейчас, у окна, не выбирая места. И, содрав с головы шапку, привалиться спиной и горячим затылком к холодной стене. А потом, закрыв глаза, блаженно вытянуть ноги вперёд и сидеть так вечно. И не дышать.
Он дико, нечеловечески устал. Похоже, на этот шарик все запасы Силы ушли, так что вариант с пусканием «спиц» откладывается на неопределённое «потом». Ладно, не жалко…
Запретив себе даже думать об отдыхе (начитался в своё время историй о таких вот страдальцах, заснувших и замёрзших на морозе), Иванов в очередной раз высунулся из оконного проёма, опять посмотрел вниз, отыскивая следы падения и… рассмеялся. Место, куда грохнулся туманный сгусток, в этот раз даже искать не пришлось. Его сразу выдавала зелёная, свежая, высотой минимум до пояса трава, бодро пробившаяся через снег.
Этакий кусочек лета, полметра в диаметре, совершенно по-идиотски смотревшийся среди сугробов. Жаль, цветов там нет. Можно было бы букетик нарвать, порадовать домовую. Она любит всякие полевые ромашки-лютики…
Насмотревшись на довольно быстро заметаемую зимой травку и сделав для Маши несколько фотографий собственноручно сотворённого чуда, бывший инспектор побрёл на улицу, на ходу подбадривая себя всплывшим из детства четверостишием Маршака:
В лесу цветет подснежник,
А не метель метет,
И тот из вас мятежник,
Кто скажет: не цветет!
…Каким-то чудом Сергей смог найти в себе силы обследовать и другие строения военного городка. Искал, разумеется, новые «плохие» места для будущих тренировок, раз уж здесь оказался.
И снова почти сразу нашёл, как ни странно! Совсем никакое, в разы слабее первого, едва ощущаемое и тоскливо разместившееся в одной из квартир соседнего дома. Ничего, ему и такое сгодится, приедет потом как-нибудь, поиграется с ним. Воодушевившись, бывший инспектор продолжил поиски…
* * *
С чувством глубокого удовлетворения и с лицом человека, сделавшего большое и важное дело, колдун-самоучка вышел из последнего по счёту подъезда и уставился вверх, на ещё более посеревшее небо и ещё гуще падающие снежинки. Лицо обдало порывом ветра, при этом неприятно плюнув в глаза белым крошевом.
Сергей почувствовал себя дураком с большой буквы. За вчерашний вечер он несколько раз проверял прогноз погоды, и все специализированные сайты твердили одно и тоже в пушкинском стиле: мороз и солнце, день чудесный! Да и мороз так себе – слегка ниже нуля, почти детский. А вот про осадки в любых формах никто ничего не сообщал. То ли постеснялись модераторы, то ли прогноз, не мудрствуя лукаво, обновляли глядя в окно: идёт снег – пишут «снег», не идёт снег – ничего не пишут. Синекура, а не работа.
