Вадим Проскурин
Звездная сеть

Я спокойно стоял и смотрел, как гора мышц приближается ко мне, изрыгая чудовищные ругательства. Я видел, что в голове моего противника нет никакого плана дальнейших действий, он ждет, что я испугаюсь, и не рассматривает никаких других вариантов развития событий.

По мере того, как противник приближался ко мне, его движения становились все менее уверенными, а ругань – все менее выразительной. В двух метрах от меня он остановился.

Я широко улыбнулся и сделал приглашающий жест. Телохранитель не двигался.

– Ну что же ты? – донесся издали приглушенный боевым режимом голос Виктора Петровича. – Испугался?

Да, он испугался. Он сам точно не знал, чего именно испугался, но то шестое чувство, которое обязательно есть у каждого опытного бойца, подсказывало ему, что сейчас он столкнулся с противником гораздо сильнее себя. Он боялся нападать, но другого выхода не было. Он не мог продемонстрировать собственную слабость перед работодателем.

Телохранитель атаковал. Он видел, что я предоставляю право первого удара ему, и решил воспользоваться этим правом в полной мере. Он подошел вплотную, сделал руками отвлекающий маневр, как будто собрался провести серию ударов в голову, и внезапно ударил меня ногой в колено. Внезапно – так показалось ему, но я заранее знал, что он будет делать.

Я не стал блокировать удар, я просто чуть—чуть передвинул свою ногу и удар пришелся в воздух. Наши взгляды встретились, я слегка улыбнулся и кивнул.

Телохранитель отошел на два шага, поклонился и быстрым шагом направился к Виктору Петровичу. Они обменялись парой фраз, после чего телохранитель остался на месте, а Виктор Петрович подошел ко мне.

– Сергей говорит, что ты – сильнейший боец из всех, кого он видел, – сказал Виктор Петрович. – Странно.

– Что странно?

– Странно, что я раньше не знал. Ну да ладно. Сергей говорит, ты можешь справиться, а я ему верю. Считай, что десять тысяч твои.

– Одиннадцать.

– Почему одиннадцать?

– Вы обещали тысячу за контакт с классным бойцом. Контакт состоялся.

Виктор Петрович озадаченно хмыкнул.

– Хорошо, одиннадцать, – согласился он. – Пойдем в машину, расскажу, что надо делать.

22

Я внимательно выслушал план, предложенный Виктором Петровичем, с умным видом покивал головой и сделал вид, что со всем согласен. План действительно был неплох, но он не учитывал тот факт, что помимо необычных боевых способностей у меня есть еще и деструктор.

Я не стал спорить с Виктором Петровичем. Я видел, что он сильно нервничает, и понимал, что если я начну рассказывать, что у меня в распоряжении есть потрясающе эффективное оружие инопланетного происхождения, он подумает, что я рехнулся, и будет почти прав. Пусть лучше думает, что я полагаюсь только на традиционные силы и средства.

Диспозиция предполагала, что я буду ждать клиента у входа в офисное здание. Но я решил пойти другим путем, я занял позицию на маршруте его движения из дома в офис. Виктор Петрович говорил, что завтра утром клиент обязательно будет дома и обязательно поедет в офис, причем ездит он всегда одним и тем же маршрутом. Виктор Петрович показал этот маршрут на карте и мое внимание сразу привлекло одно место – правый поворот с одной магистральной улицы на другую. Я часто езжу через этот перекресток и знаю, что по утрам здесь всегда образуется пробка и нет никаких шансов, что клиент проедет перекресток с ходу, он обязательно простоит в пробке хотя бы минуту, причем стоять он будет в крайнем правом ряду, что открывает для меня массу интересных возможностей.

В восемь утра мой «Пассат» уже стоял рядом с домом, ближайшим к означенному перекрестку. Машины, ждущие зеленого сигнала светофора, отсюда видны, как на ладони, а то, что от дороги меня отделяет двадцать метров глубокого снега, даже хорошо. Когда за мной погонятся коллеги клиента, им будет психологически трудно предположить, что моя машина стоит совсем рядом с местом нападения. Конечно, если среди них окажется опытный оперативник, он сможет догадаться, но Виктор Петрович заверил меня, что клиента будут сопровождать обычные бандиты.

Я решил перестраховаться. Заглушив двигатель, я включил аварийку, открыл капот и несколько минут задумчиво изучал подкапотное пространство. Далее я вытащил из кармана мобилу и сделал вид, что кому-то звоню. Завершив воображаемый разговор, я обошел вокруг машины, попинывая колеса и всем видом выражая крайнее неудовольствие.

Затем я сел в машину и совершил несколько странных действий. Я снял куртку, надел короткую канареечно—желтую куртку китайского производства, а сверху – тонкий нейлоновый плащ, тоже китайский, но черный. На голову я водрузил парик, изображающий большую розовую лысину в венчике редких седых волос, а поверх него – черную вязаную шапочку. Довершила картину накладная борода с усами. Теперь оставалось только сидеть и ждать.

Ждать пришлось недолго. Когда черная семерка БМВ появилась в поле зрения, я даже подумал, что стоило приехать сюда пораньше.

Я извлек деструктор из кармана на водительской двери, навел пластмассовый ствол на машину клиента и нажал спуск. Я целился в заднее колесо, я не хотел никого убивать, для моих целей достаточно, чтобы машина была вынуждена остановиться.

Несколько секунд ничего не происходило, меня даже посетила паническая мысль, не слишком ли большую дистанцию я выбрал для атаки. А потом я понял, в чем дело.

Я давно убедился, что твердые аморфные тела, такие, как пластмасса и стекло, для излучения деструктора прозрачны, они его практически не задерживают. Поэтому я стрелял через стекло, но я не учел того, что в моей машине стекла тонированы, а тонировочная пленка, оказывается, не совсем прозрачна для излучения деструктора. Я понял это, когда почувствовал в салоне металлический запах и заметил на затемненном стекле прозрачную проплешину.

На светофоре загорелась зеленая стрелка, разрешающая правый поворот, черный БМВ тронулся с места и в этот момент произошло то, чего я и добивался. Правое заднее колесо машины хрустнуло и рассыпалось горкой мелких обломков. С литыми дисками такое случается и без деструктора, если имеет место заводской брак или если на хорошей скорости влететь в открытый канализационный люк.

Машина просела, из-под разрушенного колеса брызнули искры, раздался скрежет, БМВ вильнула задом и остановилась. Открылись двери, из машины высыпали люди, я так и впился в них взглядом.

Шофер не представлял собой ничего интересного, шофер как шофер, обычный мужичок пролетарского вида. Двое других персонажей тоже не вызвали у меня большого интереса. Ничем не примечательные быки, гигантские бритоголовые шкафы, смертельно опасные для слабого и беззащитного, но не представляющие серьезной угрозы для более—менее сильного противника.

А вот и клиент. Высокий вальяжный мужчина с аккуратной короткой стрижкой, в которой не было ничего бандитского, маленькими усиками под носом и в щегольских очках с затемненной полосой поверху, как на лобовом стекле автомобиля. Виктор Петрович не сказал мне, кто он такой, я выяснил это самостоятельно по номеру автомобиля, который сейчас мигал аварийкой. Серьезный человек.

Я огляделся по сторонам, убедился, что никто не смотрит в мою сторону, и вылез из машины. Я не стал форсировать снежную целину, я пошел в обход, как все нормальные герои. Метров через пятьдесят я слился с потоком людей, куда-то спешащих по своим неведомым делам. Дойдя до ближайшего дома, я завернул за угол, быстро снял шапку и черный плащ, запихнул их под ближайший куст и пошел в обратном направлении.

Если раньше я ничем не выделялся из толпы, то теперь, в канареечно—желтой куртке, наоборот, привлекал всеобщее внимание. Это даже хорошо, лица потом никто не вспомнит, всем врежутся в память только три детали: желтая куртка, лысина и окладистая борода. Так и задумано.

Я поравнялся с бандитской компанией, безуспешно пытающейся подсунуть домкрат под покореженное днище, подошел вплотную к клиенту, одиноко стоявшему в стороне с философским выражением на лице, аккуратно взял его за руку, ткнул в бок стволом деструктора и вежливо произнес прямо в ухо:

– DVD дайте, пожалуйста. – И добавил: – Быстрее.

Клиент на секунду остолбенел, но быстро справился с потрясением.

– Диск в машине, – сказал он и застыл в ожидании того, что будет дальше.

Он солгал, причем очень неумело, я мгновенно почувствовал ложь.

– Неправда, – сказал я, – диск при вас. В дипломате, надо полагать?

Клиент едва заметно дернулся и я понял, что угадал.

– Давайте сюда дипломат, – велел я, – я возьму его весь. Это будет наказание за то, что вы солгали. Спасибо. Всего доброго.

Я взял в левую руку дипломат клиента, убрал деструктор под куртку и быстрым, но не слишком поспешным шагом пошел к домам, туда, где в сугробе валяются черный плащ и вязаная шапочка.

Метров через тридцать я обернулся и увидел, что обалдевшие бандиты стоят полукругом вокруг клиента, а он размахивает руками и что-то увлеченно рассказывает. Вот он показал пальцем в мою сторону, бандиты увидели цель, секундная пауза на осмысление ситуации, и они сорвались с места, как борзые на охоте. Я подпрыгнул, подчеркнуто панически, и побежал.

Ой, как плохо! Невысокий, но очень крепкий мужичок, идущий навстречу, решил поиграть в героя. Увидел, как два мужика гонятся за вором, и решил помочь правому делу. Он попытался поставить подсечку, но я легко перепрыгнул через выставленную ногу, так же легко уклонился от захвата и побежал дальше. Мужик решил не продолжать преследование, решил, должно быть, что на сегодня подвигов достаточно.

Завернув за угол, я забросил дипломат в сугроб, а сам прижался к стене. Быки появились очень быстро, секунд через десять, я и не ожидал, что они так быстро бегают.

Они повели себя в точности, как я ожидал. Увидев дипломат в снегу, они сделали однозначный вывод – вор в панике убежал, бросив украденное. Они утратили бдительность.

Тому бандиту, что стоял ближе ко мне, не повезло – я ударил его кулаком в основание черепа. Мастер каратэ или ушу нанес бы этот удар ребром ладони, но у меня не было соответствующего рефлекса, пришлось ограничить себя не столь эффективным, но более привычным ударом кулаком. Бандит рухнул замертво, как мешок с чем-то мягким. Я не почувствовал под рукой хруста кости, этого и не требовалось, моя задача состоит только в том, чтобы его оглушить.

Второму бандиту не повезло еще больше. Первоначально я рассчитывал подскочить к нему сзади, ухватить руками за лодыжки, боднуть головой в мягкое место, а когда упадет, приложить головой об лед. Со стороны этот прием выглядит по-дурацки, но на самом деле он потрясающе эффективен.

Но у второго бандита оказалась очень быстрая реакция, и, что еще более существенно, он оказался слишком сообразительным. Он не впал в радостный ступор при виде дипломата в сугробе, он сразу заподозрил неладное, а услышав слева—сзади стук падающего тела, резко развернулся, отскочил назад и не встал в боевую стойку, а сразу потянулся за пистолетом.

Я не отличаюсь особенно мощной комплекцией, я самый обычный мужик среднего роста и телосложения. Этот тип не должен был воспринять меня как опасного противника (особенно в накладной лысине и дурацкой куртке), но он сумел быстро сложить два плюс два и понять, что человек, моментально вырубивший его напарника, заслуживает особого внимания. Короче, второй бандит потянулся за пистолетом.

Если бы пистолет был спрятан в боковом кармане его кожаной куртки, мне пришлось бы воспользоваться деструктором, я бы не рискнул идти на ближний контакт. Но пистолет противника был во внутреннем кармане и это давало мне шанс, которым я и воспользовался.

Выходить из низкой стойки было поздно и поэтому я просто подкатился под ноги противника по гладкому раскатанному льду. Он был вынужден отступить в сторону и это замедлило движение его руки, вытаскивающей пистолет.

Я вскочил на ноги и сделал вид, что поскользнулся. Если бы я встал быстро и уверенно, этот тип обязательно отбросил бы мысль о пистолете и пришлось бы драться. А так есть шанс все уладить с минимальным риском для собственной персоны.

Бандит выхватил пистолет. В тот момент, когда его рука показалась из-за обшлага куртки, я сделал вид, что сейчас упаду на него, не удержав равновесия. Он отступил, но я не растянулся на льду у его ног, а внезапно обрел равновесие, прыгнул, ударил ногой в колено, ухватился обеими руками за кисть с пистолетом и провел тот самый прием, которым ранее спустил с лестницы инопланетного маньяка. На этот раз запястье противника ощутимо хрустнуло.

Я нанес нокаутирующий удар ногой в челюсть, противник залег и все было кончено.

Остались сущие мелочи – вытащить из-под куста черный плащ и шапочку, облачиться в них, подобрать дипломат, сесть в машину и уехать. Все это я и проделал, именно в таком порядке и без малейших затруднений.

23

Сегодня утром, садясь в машину, я выключил мобилу – не хватало еще, чтобы она заверещала в самый ответственный момент. Теперь ее можно включить, но я не стал этого делать. Виктор Петрович, я уверен, рвет и мечет, пытаясь выяснить, что со мной случилось и почему я не оказался в назначенное время в назначенном месте. Я не хочу тратить время на объяснения, сейчас я прежде всего хочу посмотреть, что за компромат лежит на диске, за которым он охотится.

Через полчаса я парковался у офиса. Я опасался, что Виктор Петрович пошлет сюда своих людей, но то ли я его недооценил, то ли его люди все—таки были на месте, но имели приказ наблюдать, но не вмешиваться. Неважно.

Я прошел через проходную, поднялся по лестнице на третий этаж, электронным ключом открыл замок на входе в помещения «Эзопа», поздоровался с Ирочкой, прошел в свой кабинет, не спеша разделся, включил кофеварку и завел компьютер.

Уже второй раз за последнее время я нарушил привычный ритуал начала рабочего дня. Я не стал просматривать электронную почту и читать свежие анекдоты, я решил сразу просмотреть DVD. Незачем зря трепать нервы уважаемому человеку. Скорее всего, на диске ничего особенно криминального нет, а в этом случае надо отдать диск заказчику как можно быстрее.

Но уже через минуту я понял, что ошибся, а еще через пять минут я никак не мог назвать Виктора Петровича уважаемым человеком. Поймите меня правильно, я очень люблю «Лолиту» Набокова, а международная пропагандистская кампания против педофилов вызывает у меня глухое раздражение, лучше бы террористов ловили с таким усердием. В само деле, что плохого в том, что человек начинает половую жизнь чуть—чуть раньше, чем получает паспорт? Я и сам, можно сказать, жертва педофилки, если так можно назвать пятнадцатилетнюю девочку, соблазнившую мальчика еще моложе себя. Ну и что с того? Никаких комплексов по этому поводу я не испытываю и жертвой себя не чувствую. Но просмотрев добытый с боем диск в Media Player, я понял, что педофилия педофилии рознь.

Есть вещи, находящиеся так далеко за гранью нормального человеческого поведения, что вызывают чисто инстинктивное отвращение. Я так и не смог полностью просмотреть этот любительский фильм, мне хватило двух минут. Еще минут десять я смотрел его в ускоренном режиме, но чувство омерзения не отпускало.

Я закрыл Media Player и несколько минут неподвижно сидел, глядя в голую стену перед собой. Когда я решил, что нервы вернулись в состояние, близкое к норме, я включил мобилу и набрал номер Виктора Петровича.

– Я забрал дипломат, – сказал я, не тратя времени на приветствия. – Диск там. Не знаю, тот диск или не тот, но похоже, что тот. Через полчаса буду у «Макдональдса» на Ленинском проспекте.

И я повесил трубку, не дав моему собеседнику ничего сказать. Сейчас мне совсем не хотелось слышать его голос.

24

Я не стал подъезжать непосредственно к «Макдональдсу», я оставил машину во дворе метрах в трехстах от места встречи. К «Макдональдсу» я подошел пешком, я был одет обычным образом, без всяких дополнительных плащей или париков, на мне была моя обычная куртка, а в ее кармане покоился деструктор. На всякий случай я поменял сыр в стволе и вставил в рукоятку новые батарейки.

Я собирался прийти заранее, заказать Что-нибудь, занять столик у окна, дождаться, когда «Лексус» Виктора Петровича появится на стоянке, и спокойно расстрелять мерзавца прямо сквозь стекло. Но все получилось совсем не так.

Когда я подошел к стоянке, «Лексус» был уже там. Идти к входу в забегаловку через открытое пространство было глупо – меня обязательно заметят. А это мне не нужно, я хочу раздавить гадину, не вступая с ней в бесплодные дискуссии.

Я обошел стоянку по периметру, выбрал наименее неудобную позицию из всех возможных, достал деструктор и прицелился пластмассовым пистолетом в заднее колесо «Лексуса». Я не хотел, чтобы луч задел шофера и телохранителя.

Колесо рассыпалось, джип просел, все выглядело точно так же, как и утром, только без искр под колесом. И еще одно отличие – у «Лексуса» колеса гораздо больше, чем у БМВ, поэтому он не просто просел, а завалился на бок и, кажется, снес боковое зеркало у припаркованной по соседству зеленой «девятки».

Из джипа выскочили знакомые по вчерашней встрече шофер и телохранитель, но Виктор Петрович почему-то не появлялся. Телохранитель бегло окинул взглядом окрестности и… черт! Он меня заметил.

Я поспешно отвернулся, уже понимая, что слишком поздно. Я сделал над собой усилие, повернулся обратно, мысленно плюнул и пошел к джипу. Кажется, придется работать грязно.

Телохранитель, которого Виктор Петрович называл Сергеем, приоткрыл дверь «Лексуса», что-то сказал внутрь, закрыл дверь и пошел ко мне. Мы встретились на границе стоянки.

Он стоял и молчал, ожидая, что я начну говорить. И я начал.

– Я видел компромат на твоего хозяина, – сказал я. – На том диске был видеофильм.

– Гомосексуализм или что покруче? – спросил Сергей с интересом.

– Покруче. Педофилия, причем ужасная.

Сергей спокойно кивнул, принимая информацию к сведению.

– Твоя работа? – спросил он, кивнув на уничтоженное колесо.

– Моя, – согласился я.

Мы стояли напротив друг друга, смотрели друг на друга и я понимал, что он не позволит мне пройти вглубь стоянки и довершить начатое. И тем более он не позволит мне достать деструктор и открыть огонь прямо отсюда. Он не одобряет наклонности своего шефа, но он делает свою работу и не его вина, что в его обязанности входит охранять эту мразь. Такая у него работа. Чтобы сделать то, что я хочу, мне придется его, по меньшей мере, оглушить, а это непросто даже для меня. Особенно теперь, когда он знает, на что я способен.

Я стоял, молчал, глядел Сергею в глаза и никак не мог принять решение. А потом что-то подбросило меня в воздух и швырнуло на землю. В моей голове последовательно промелькнули две мысли. Первая: меня подстрелили. И вторая: надо убираться куда—нибудь подальше, все равно куда, но подальше.

ГЛАВА ВТОРАЯ
ОЛ

1

Я не сразу понял, что со мной происходит. Я находился в маленькой хижине, на голом земляном полу лежал большой и очень мягкий ковер белого цвета, а на этом ковре лежал на спине мохнатый гуманоид с длинной конусообразной головой и попугайским клювом вместо носа. На верхней половине которого имелся маленький розовый хоботок, который сейчас возбужденно подрагивал. Я восседал на этом гуманоиде и… черт меня подери! Я женщина!

Надо быть осмотрительнее, когда даешь Сети команду на физическое перемещение. Но кто мог подумать, что она воспримет мой речевой оборот так буквально?! Черт!

От возмущения я перестал двигаться. Гуманоид сфокусировал на моем лице взгляд заплывших от удовольствия глазок и удивленно спросил:

– Что с тобой, куколка? Уже устала?

Вопрос прозвучал не по-русски. Звуки языка, на котором говорил гуманоид, складывались в бессмысленную абракадабру, но я ее понимал. Это естественно, язык общения путешественник получает вместе с телом.

Я решительно встал (или встала?), переступил через тело гуманоида и сказал:

– Сегодня я не в настроении.

Гуманоид негодующе фыркнул, его мужское достоинство сморщилось и увяло на глазах. Запах его тела изменился и я понял, что новый запах означает, что его носитель медленно, но неотвратимо впадает в ярость и ярость его направлена на меня.

– Отвали от меня, козел, – сказал я.

На языке этой планеты, мои слова прозвучали немного по-другому, примерно так:

– Познай небытие, пожиратель падали.

Или, в обратном переводе в систему понятий русского языка:

– Сдохни, говноед.

Получилось немного более грубо и угрожающе, чем я рассчитывал. Гуманоид стремительно вскочил на ноги и попытался вцепиться мне в глотку. Я легко уклонился и в ответ ударил его ногой по гениталиям. Оказывается, у этой расы мужские гениталии так же чувствительны к боли, как у людей.

Гуманоид скорчился, на его глазах выступили слезы. Черт возьми! У него сзади хвост! Гм… у меня тоже.

Я окинул комнату быстрым взглядом и увидел у левой стены еще одного гуманоида. Я шагнул к нему, а он шагнул ко мне, в точности копируя мои движения. Зеркало, догадался я.

Следующую минуту, пока мой бывший сексуальный партнер корчился в конвульсиях и постанывал, я потратил на изучение своего тела в зеркале. Больше всего я походил на некрупную обезьяну, вроде шимпанзе, но чуть побольше и с длинным хвостом. Только удлиненный конусообразный череп не производил впечатления обезьяньего, он вызывал ассоциации с зелеными человечками из желтых газет. Все тело покрыто короткой и густой рыжевато—зеленой шерстью, руки вполне человеческие, только вместо ногтей когти, короткие и тупые. Черты лица тоже в основном человеческие, если абстрагироваться от попугайского клюва на месте носа и рта. Глаза вокруг зрачков янтарно—желтые, без разделения на белок и радужную оболочку. Ноги похожи на человеческие, но более короткие и ступни совсем другой формы. Сзади длинный хвост… довольно сильный и ловкий. Половые органы… гм… женские. Блин!

Мой половой партнер тем временем очухался и стал выпрямляться. Я оторвался от созерцания отражения в зеркале и подошел к нему.

– Ты кто? – спросил я.

Гуманоид взревел и попытался ударить меня кулаком в глаз. Я уклонился, поймал его руку на захват и совершил бросок. Судя по тому, что противник не ускользнул от броска, хотя легко мог, стиль рукопашного боя у этой расы разительно отличается от человеческого. Или они вообще не умеют драться как следует. Либо, что наиболее вероятно, он просто не ожидал подобной прыти от женщины.

– Ты кто? – повторил я свой вопрос.

Запах моего мохнатого товарища снова изменился, теперь это был запах страха. Мне стало стыдно. Мой друг, возлюбленный, хозяин и повелитель страдает, а я… Отставить! На этот раз мне с телом не повезло, оно слишком эмоционально.

Я почувствовал, что гуманоид готов позвать на помощь.

– Молчать! – рявкнул я. – Изуродую на хрен!

Только произнеся эти слова, я сообразил, каково их дословное значение, и смутился. Будь я человеком, я бы покраснел, а так мое тело издало соответствующий запах. Гуманоид приободрился.

– Я Дилх Аарн Сартори, – заявил он. – Я хозяин семей и отец хижин. А кто ты, какая червоточина породила тебя, о русалка фиолетовых чащ?

– Меня зовут Андрей Сигов, – представился я. – Можно просто Андрей. Вообще-то я мужчина.

Дилх Аарн Сартори скептически хмыкнул.

– Да, я мужчина! – воскликнул я. – По крайней мере, раньше был. Это тело принадлежало твоей жене?

Дилх Аарн Сартори издал запах понимания.

– Ты не русалка, – заявил он. – Ты элрой, лишенный плоти и крови. Ты из элроев Баррабуса, ты даришь воинам счастливое безумие на поле боя, забираешь боль и даешь силу. Зачем ты вошел в мой дом?

– У меня не было выбора, – сказал я. – Меня смертельно ранили, я воззвал к Сети и моя душа перенеслась в твой мир, в тело твоей жены.

– Я никогда не слышал о богине по имени Сети, – заявил Дилх Аарн Сартори. – Странно, что женщина имеет власть над демонами—воинами.

– Сеть – не женщина, – сказал я. – Сеть – это… ты все равно не поймешь. Неважно.

– Ты называешь Сетью Создателя? – предположил Дилх Аарн Сартори.

– Нет! Хотя… кто его поймет… Неужели у вас в мире никто ничего не знает о Сети? О том, что можно собрать терминал и твоя душа улетит… как бы это сказать…

– В иной мир?

– Да. Ты знаешь о других мирах?

– О них знает любой подросток. Каждый знает, что такое вейерштрасс, но никто не называет его терминалом. В годину больших испытаний духи земли взращивают цветок рвасса и тому, кто сумеет найти его и сорвать, сохранив в целости свою душу…

Кажется, я попал. Почему-то вспомнился анекдот. Стреляет охотник в кабана и думает: «Попал я или не попал?» А потом из кустов выходит кабан и говорит: «Мужик, ты попал».

Вот и я попал. Попал в средневековый (если не первобытный) мир, где никто никогда не слышал о Сети и не услышит о ней еще много столетий. Хотя нет, раз координаты этого мира есть в базе данных Сети, должен был произойти хотя бы один контакт, пусть даже тысячу лет назад. Но от этого не легче.

Конечно, я могу в любой момент дать команду на возвращение и вернуться в родную Москву умирать с пулей в грудной клетке. Ну уж нет, пусть лучше мое родное тело пока отдохнет в стасисе, а потом я Что-нибудь придумаю. «Интересно, что?», поинтересовался внутренний голос. «Что-нибудь придумаю», повторил я, голос сказал: «Ну—ну» и заткнулся.

– Ну что, Дилх Аарн Сартори, – начал я и запнулся. – Слушай, можно тебя называть как—нибудь покороче?

Дилх Аарн Сартори издал запах гнева, смешанного с недоумением.

– Из какого ты рода? – вопросил он. – Если ты эрастер, то ты имеешь право называть меня просто Дилх. Но только если ты эрастер.

Я попробовал найти в памяти тела значение слова «эрастер», но это не вполне удалось, потому что носительница моего нынешнего тела раньше была весьма тупой и невежественной особой. Ее память смогла подсказать только то, что все эрастеры – привлекательные мужчины

– Что такое эрастер? – спросил я.

– Раз тебе неведомо это слово, то ты не можешь произносить мое короткое имя, – заявил Дилх. – И не забывай, нарушение порядка карается смертью.

И здесь тоже все пекутся о порядке и наказывают смертью за его нарушение. Я вспомнил, как погиб Павел, и мое тело издало запах гнева.

– Но—но! – воскликнул Дилх. – Не смей меня трогать! Ты всего лишь элрой, а я эрастер в семнадцатом поколении. Не тебе нарушать установленный порядок.

– Расскажи мне про эрастеров, – потребовал я. – И вообще, про этот мир.

2

Обитатели планеты Ол пользуются звуковой речью и это позволило мне слышать имена собственные так, как они произносятся, а не так, как их преобразует мое подсознание. Планета называется Ол, что означает «мир», а также Ива, что означает «земля». Страна, в которой я сейчас нахожусь, называется Трагкок, что не означает ничего определенного, это просто имя. Деревня, в которой я появился, называется Врокса, это тоже просто имя.

Уровень технического развития здесь примерно соответствует тому, что на Земле называлось ранним средневековьем. Млогса, аборигены планеты Ол имеют денежное обращение, в качестве денег используется металл, именуемый «ихтис», похожий по виду на алюминий. В качестве транспорта млогса используют травоядных животных, называемых «майста», эти звери внешне напоминают земных тапиров. Верховая езда у млогса неразвита, но это связано не с их отсталостью, а с анатомическими особенностями майста. Млогса имеют сложную мифологию, которая одновременно играет роль и религии, и философии.

Анатомически млогса весьма близки к людям. Они теплокровные, двуногие, всеядные и живородящие, но детей они выкармливают не молоком, а кашей из крупных нелетающих насекомых, похожих на земных тараканов и именуемых «неревей».

Неревей – уникальный элемент местной биосферы. Они обитают в мелководных заболоченных водоемах и почти не имеют естественных врагов, потому что все высокоразвитые животные планеты используют неревей для выкармливания своих детенышей. Возле каждого пруда, в котором водятся неревей, постоянно несет службу сводный отряд из сотен животных, принадлежащих к десяткам разных видов. У детского пруда действует строгий нейтралитет, здесь запрещено охотиться и выяснять отношения, изнывающий от голода хищник будет лежать рядом с тучным травоядным, хищник истечет слюнями, но не позволит себе напасть. Инстинкт перемирия очень силен, а еще сильнее другой инстинкт – немедленно уничтожить того, кто нарушил перемирие. Если какой—нибудь мусс свихнется от голода и загрызет, скажем, балабаса, все окрестные звери набросятся на мусса и растерзают его на части.

Неревей очень питательны и совершенно беззащитны, но это не мешает им процветать. Несколько видов крупных насекомых пытаются охотиться на неревей, но это не так просто, потому что неревей защищают звери, окружающие пруд. Что интересно, звери не только безжалостно истребляют вредных насекомых, но и следят за тем, чтобы неревей хватало пищи. Если прудовые водоросли по каким-то причинам начинают чахнуть, звери приносят сочные побеги наземных растений и бросают их в пруд.

Удивительная планета. Раньше я и не предполагал, что неразумные животные способны к столь осмысленной рассудочной деятельности. Я понимаю, что эта деятельность только внешне кажется рассудочной, на самом деле это просто отточенный за миллионы лет инстинкт, но когда видишь детский пруд своими глазами, поверить в это трудно.

Обычно млогса питаются сочными растениями, в изобилии произрастающими повсюду, их любимая пища – вкусные и питательные орехи дерева лулсу, которые так удобно разгрызать их мощными клювами. Два раза в год, когда начинается сезонная миграция, млогса устраивают загонную охоту, добытое мясо консервируется с помощью трав, обладающих антисептическими свойствами, и хранится до следующей охоты. Млогса не любят есть мясо, они считают его невкусным и едят только в сезон засухи, между урожаями. Интересно, что на этой планете все растения скоропортящиеся, а мясо, напротив, считается продуктом длительного хранения. Должно быть, местные гнилостные бактерии какие-то ненормальные, земным ученым было бы интересно их изучить. Впрочем, земным ученым интересно все, и не только на этой планете.

Млогса не занимаются земледелием, земля планеты Ол достаточно плодородна, чтобы ограничиться собирательством. Иногда случаются неурожайные годы, тогда численность млогса резко сокращается, но не из-за голодных смертей, а из-за каннибализма. Поедание себе подобных млогса не считают неприличным, у них это совершенно нормальное поведение.

Млогса двуполы, девочек рождается примерно втрое больше, чем мальчиков. Гражданскими правами пользуются только мужчины и к этому есть основания. Считается, что женщины глупы, у них плохая память и они неспособны даже освоить грамоту. Но я полагаю, последний факт объясняется прежде всего тем, что девочек никто не учит грамоте.