Вадим Полищук
Капитан Магу. Палканский дебют
– Господа офицеры, решение принято, и пусть каждый исполнит свой долг до конца! Выступаем через десять минут! Прошу сверить часы. На моих девять двадцать две.
Капитан Магу почти автоматически выставил стрелки своих часов по полковничьим. Офицеры начали расходиться по своим подразделениям.
– Ложись!!!
Заунывный вой бомбы крупного калибра прервался оглушительным грохотом близкого взрыва. Алекс успел присесть в траншее, но и здесь его настиг сильнейший удар взрывной волны, а затем сверху полетели комья земли вместе с камнями, в нос лезла вонь сгоревшего пороха. Когда слух восстановился, стало слышно, как истошно кричит раненая лошадь. Та самая, на которой капитан Магу приехал сюда.
– Кто-нибудь, пристрелите это несчастное животное, чтобы не мучилось, – распорядился поднявшийся на ноги полковник. – Вы с нами, капитан?
– Капитан Магу, – представился Алекс. – С вашего позволения, останусь с вами.
– Полковник Всехсвятский, командир двадцать второго пехотного полка.
Сверху хлопнул винтовочный выстрел, оборвавший конский крик. Полковник взглянул на часы.
– Пора. Оркестр! Гвардейский марш!!!
Зрелище получилось впечатляющим и незабываемым. В считаные секунды словно из-под земли поднялись полторы тысячи руоссийцев и с примкнутыми штыками, под оркестр, решительно и неумолимо двинулись к форту номер два под звуки бравурного марша.
Этот маневр стал полной неожиданностью для всех. Османийская артиллерия еще несколько минут продолжала обстреливать люнет уже после того, как руоссийская пехота оставила его. Эти минуты атакующие цепи руоссийцев несли относительно небольшие потери от огня из стрелкового оружия. Но так не могло продолжаться долго.
Первые разрывы шрапнелей появились довольно высоко в небе с недолетом саженей в двести. Но уже четвертая серия засыпала правый фланг круглыми шрапнельными пулями. Хоть и установки трубки были выбраны не совсем верно – большая часть разрывов произошла с недолетом, среди солдат появились первые прорехи, быстро, впрочем, затянувшиеся. А над всем этим действом продолжал греметь бодрый и торжественный гвардейский марш, то и дело заглушаемый разрывами артиллерийских снарядов.
Понимая, что следующий залп чреват куда более серьезными потерями, полковник Всехсвятский во всю глотку буквально прорычал:
– Полк! В атаку! Бего-ом марш!
Измотанные ночным боем, продолжившимся после рассвета, пережившие несколько ожесточенных контратак солдаты двадцать второго пехотного полка перешли на бег. Оркестр стих, зато над атакующими цепями прокатилось хриплое и грозное руоссийское «Ура-а-а!!!». А впереди их ждала картечь крепостной артиллерии, пули и штыки засевших в форте османийцев.
Во время атаки капитан Магу старался держаться около командира полка. Всехсвятский время от времени подбадривал своих подчиненных крепким словцом. Глотка у полковника была луженая, слышно его было далеко, несмотря на шум боя.
– Вперед! Быстрей, твою дивизию!
До внешнего вала форта оставалось не более двухсот саженей, когда руоссийская артиллерия прекратила огонь по нему, опасаясь попасть по своим. Двести саженей, солдату с полной выкладкой на преодоление этого расстояния требуется меньше двух минут. Донельзя измотанным, уставшим солдатам двадцать второго полка потребовалось вдвое больше времени. Где-то на середине пути их встретил картечный залп. Амбразуры форта плюнули вдруг огнем и дымом, что-то с визгом пронеслось над головой Алекса, а несколько шедших впереди рядовых рухнули как подкошенные.
Капитан Магу даже не сразу сообразил, что этот жуткий визг означает миновавшую его смерть. Однако даже обрадоваться было некогда. Бой продолжался, и в любой момент мог последовать повторный залп. Алекс потянул саблю из ножен.
– Вперед! В атаку!!!
Бежавший перед капитаном солдат споткнулся и завалился на бок безвольной куклой, брякнула о камень выпавшая из руки винтовка. Перескочив через убитого солдата, офицер оказался на краю рва глубиной почти в сажень с обложенными камнем стенками.
– За мной!
Алекс одним из первых прыгнул в ров, приземлился удачно, правда, прыгнувший следом за ним солдат едва не напоролся на капитанскую саблю. Над головой прогремел еще один пушечный залп, доставшийся тем, кто не успел укрыться во рву. Эскарпная стенка рва была довольно крутой, цепляясь за выступающие камни, солдаты полезли вверх.
Справа раздались выстрелы, крики, лязг холодного оружия – османийцы атаковали скопившихся во рву руоссийцев через потайной проход из форта. «Рано, рано! Надо было дождаться, когда большая часть солдат начнет выбираться из рва, и только тогда ударить в спину!» Ошибка османийского начальства дорого обошлась его подчиненным, узкий ход не позволял быстро перебросить в ров значительные силы, а те, кому не повезло оказаться в первых рядах, были буквально задавлены численным превосходством руоссийцев и перебиты в считаные минуты. Капитан Магу даже не успел принять участия в схватке, настолько быстро все закончилось.
Уничтожив противника во рву, руоссийская пехота решила нанести ответный визит в форт, воспользовавшись тем же ходом. Однако предпринятая штурмующими попытка завершилась неудачей. В очередной раз узость прохода сыграла против атакующих. Потеряв в проходе полтора десятка убитыми и ранеными, руоссийцы вынуждены были отойти обратно в ров на заваленную трупами площадку перед ходом.
Чья-то тяжелая рука легла на плечо Алекса.
– Капитан, если уж вы еще здесь, вернитесь назад, подгоните наших артиллеристов, а то, боюсь, как бы наши пушки противнику не достались!
– Слушаюсь, господин полковник!
Пришлось вернуть саблю в ножны и выбираться изо рва в обратном направлении. Подъем оказался куда более тяжелым и затяжным. Ободрав ладони и проклиная бьющую по ногам саблю, капитан выбрался наверх. Выбравшись, он оглянулся назад. Внешний вал форта был покрыт массой шевелящихся тел. Волна за волной они перетекали во внутренний двор, откуда доносился шум боя и хлопки отдельных выстрелов. Огонь артиллерии с обеих сторон стих, и те, и другие, опасались ударить по своим. Поправив кепи, Алекс пригнувшись побежал обратно, навстречу ему то и дело попадались отставшие от своих подразделений солдаты. Никто прицельно не стрелял по нему, но то и дело вокруг посвистывали шальные пули.
От полковой батареи исправными осталось всего три орудия, а лошадей для их перевозки не осталось вовсе. Батарейцы, коих осталось всего-то около двух дюжин при одном офицере, перекатывали свои пушки вручную, выбиваясь из последних сил. Зарядные ящики и весь еще оставшийся запас выстрелов также пришлось бросить, для их спасения просто не было ни людей, ни транспорта.
Алекс отыскал лейтенанта-артиллериста, исполнявшего обязанности командира.
– Господин лейтенант, полковник Всехсвятский приказал ускорить передислокацию ваших орудий в форт.
– Делаю все, что могу, господин капитан! Но, сами видите, люди вымотаны.
В этот момент одна из пушек провалилась в какую-то колдобину и застряла в ней.
– Навались!
Артиллеристы навалились, но их усилий оказалось недостаточно. И тут лейтенант сделал то, чего Алекс от него никак не ожидал. Повернувшись, артиллерийский офицер подбежал к застрявшему орудию и сам взялся за колесо.
– Раз, два, взяли! Еще, взяли!
Им не хватало совсем чуть-чуть, чтобы справиться с орудием. И тут Алекс обнаружил, что все вокруг заняты делом, и только он один находится в роли стороннего наблюдателя. Плюнув на традиции офицерства руоссийской армии, капитан Магу последовал примеру лейтенанта. Если артиллерист на такое пошел, то можно и пехотинцу руки испачкать.
– Еще, взяли!
Упираясь ногами в землю, Алекс навалился на колесо. Пушка приподнялась, на мгновение зависла и медленно, будто нехотя выкатилась из удерживающей ее ямы. Лейтенант тыльной стороной ладони стер со лба пот, водрузил кепи обратно на голову и обратился к капитану:
– Господин капитан, есть ли возможность переправить орудия через ров?
Вопрос застал Алекса врасплох. О том, что орудия придется перетаскивать на другую сторону рва, он как-то не подумал. Припомнив глубину рва и крутизну его склонов, капитан отрицательно покачал головой.
– Нет, ничего не получится. А мост через ров и ворота расположены в тыльной части форта и простреливаются османийцами.
– Что же тогда делать?
На лице артиллериста огорчение было смешано с растерянностью. Алекс попытался предложить хоть какое-нибудь разумное решение проблемы.
– Попробуем хотя бы спустить их в ров. Без снарядов проку от них все равно нет, а так хоть целыми останутся. Можно их как-нибудь разобрать?
– Можно снять стволы с лафетов, – оживился лейтенант, – за четверть часа управимся.
– Боюсь, лейтенант, у нас не будет и десяти минут. Форт падет с минуты на минуту, после чего его начнет обстреливать османийская артиллерия.
Словно подтверждая слова капитана Магу, поднятый на флагштоке форта, измочаленный пулями и осколками османийский флаг дрогнул и пополз вниз.
– Быстрее, быстрее, иначе стволы придется снимать под обстрелом!
А вот, наконец, и край рва. Батарейцы под руководством своего лейтенанта начали возиться с разборкой орудий. Словно норовя помешать им в этом деле, османийская артиллерия начала обстрел потерянного форта. Можно было не сомневаться, что следом последует контратака с целью вернуть потерянное укрепление обратно. Просто так смириться с потерей позиции, столь важной для обороны Коварны, османийское командование никак не могло.
Предупредив артиллерийского лейтенанта о своем отбытии, капитан Магу отправился на поиски полковника Всехсвятского, чтобы доложить ему о выполнении поручения. В разборке пушек он артиллеристам все равно помочь ничем не мог, да и бомбы османийских крепостных мортир начали с грохотом рваться в очень неприятной близости. Поэтому Алекс решил, что каменный свод и пара саженей земляной насыпи над головой будут не лишними.
Чтобы проникнуть в форт, капитан воспользовался потайным ходом через ров. Охранявшие вход солдаты о расположении штаба полка ничего сказать не могли, они и своего-то ротного уже больше часа в глаза не видели. Командовавший ими унтер-офицер указал на черный провал, ведущий вглубь вала.
– Идите прямо, господин капитан, там у кого-нибудь спросите.
Идти пришлось в полной темноте, держась рукой за стену. Несколько раз он спотыкался о трупы, свои или чужие, понять было невозможно. Время от времени под ногами брякало брошенное оружие. Взрывы османийских бомб отдавались еле заметными толчками воздуха. Самые близкие вызывали дрожь каменной кладки и гулкое эхо, гулявшее под каменными сводами подземелья. Пару раз рука Алекса проваливалась в пустоту, видимо, это были какие-то боковые ответвления, но ему удавалось вновь нащупать продолжение стены и не сбиться с пути.
По ощущениям он преодолел не меньше полусотни саженей, когда почва подземного хода пошла вверх, а впереди забрезжил неровный, мерцающий свет факела. Его приближение заметили, сверху донеслось.
– Стой, кто идет!
– Капитан Магу к полковнику Всехсвятскому!
В желтоватом свете коптящего и шипящего дрянного факела встретившие капитана солдаты выглядели сущими мумиями, только глаза поблескивали в темных провалах глазниц.
– Вам туда, господин капитан.
Новый ход был гораздо шире и выше, через двадцать-тридцать саженей в нем были расположены посты. Их горящие факелы выхватывали из темноты всего три-четыре сажени прохода, остальное расстояние приходилось преодолевать все так же на ощупь. Трупы из-под ног здесь успели прибрать, зато взрывы наверху были гораздо ощутимее.
Руководствуясь указаниями постовых, капитан Магу минут через пять отыскал полковника Всехсвятского. Штаб полка расположился в каземате, который сами османийцы использовали для той же цели. Здесь стоял большой стол с расстеленной на нем картой. С потолка свисали две масляные лампы, с трудом разгонявшие по углам темноту подземелья.
Кроме самого командира полка в каземате присутствовали еще четверо. У стола сидел подполковник, что-то торопливо писавший карандашом в блокноте. Молоденький лейтенант, видимо, недавний выпускник офицерского училища, пытался заставить лежать карту ровно, но она упорно вырывалась и норовила свернуться в трубочку. «Начальник штаба и адъютант», – догадался Алекс. Около входа расположились унтер и ефрейтор, ожидавшие поручений полкового начальства.
– Господин полковник, ваше приказание выполнено, полковая батарея в составе трех орудий доставлена в форт!
– Где они?
– Артиллеристы их сейчас разбирают и пытаются спустить в ров форта.
– Что у них со снарядами?
– Если что-то и есть, то не больше двух-трех на орудие, господин полковник.
Новость эта заметно огорчила командира полка, при отражении предстоящего контрштурма на помощь полковой артиллерии нечего было рассчитывать.
– Вам ротой командовать приходилось? – неожиданно спросил Всехсвятский.
– Так точно, господин полковник! Девятой ротой девятнадцатого Анненского полка.
Невольно смутившись, Алекс добавил:
– Это в свите я недавно.
Всехсвятский одобрительно кивнул.
– Приказывать вам права не имею, поэтому прошу временно принять под свое командование пятую роту. В ней ни одного офицера не осталось, и послать некого, некоторыми ротами и так уже лейтенанты командуют. А обратно вам сейчас все равно не выбраться, придется на некоторое время в форте задержаться.
То ли калибр бомбы был больше, чем прежние, то ли взрыв произошел точно над казематом, но тряхнуло на этот раз изрядно. С потолка посыпалась штукатурка, по ушам прошла звуковая волна. Алекс смахнул с погона упавшую сверху известку.
– Я готов, господин полковник! Но может, есть целесообразность сократить количество рот, сведя уцелевший личный состав под командование опытных офицеров.
– Целесообразность, может, и есть, а времени нет. Османийцы с минуты на минуту полезут форт отбивать. Здесь после штурма такая каша была, что едва по своим подразделениям солдат развели. Так что, господин капитан, отправляйтесь в пятую роту и готовьтесь к отражению атаки. Провожатого я вам сейчас найду.
– Слушаюсь, господин полковник!
Хмурый, неразговорчивый ефрейтор минут десять вел капитана Магу по подземным ходам. Снаружи форт номер два не казался грандиозным сооружением. Во всяком случае, то, что офицер успел увидеть, не произвело на него особого впечатления. Зато подземные сооружения этого укрепления были весьма протяженными, османийцы всерьез готовились к длительной осаде Коварны.
То ли Алекс уже привык к взрывам наверху, то ли и вправду интенсивность обстрела форта снизилась. А это могло указывать на скорое начало османийской атаки. Вслед за ефрейтором Алекс поднялся наверх, в казематы внешнего вала форта, куда через орудийные амбразуры снаружи проникал дневной свет. В нос шибануло вонью сгоревшего пороха, а в воздухе повисла мелкая белая пыль.
– Старший унтер-офицер Охримцев, командир первого взвода.
Кто-то с мясом выдрал правый погон унтера и подбил ему левый глаз. Левый рукав мундира окровавлен и разрезан, сквозь разрез белеет повязка – захват форта недешево обошелся взводному. Остальные солдаты роты выглядели немногим лучше.
– Капитан Магу. Прислан командиром полка, временно исполняющим обязанности командира пятой роты. Сколько солдат в строю?
– Пятьдесят пять, господин капитан, вместе со мной.
– Что с боеприпасами?
– По полсотни на винтовку, господин капитан. Гранат нет совсем, последние использовали при штурме.
– Соберите трофейное оружие и патроны, могут пригодиться. И трупы с прохода уберите, чтобы самим не спотыкаться.
– Слушаюсь, господин капитан!
С одной стороны, прибытие нового начальства приносило новые заботы и необходимость заниматься грязной и тяжелой работой. С другой – снимало с унтера непривычную ответственность за всю роту и предстоящий бой. Оставалась привычная обязанность исполнять приказы, а потому в голосе Охримцева слышалось нескрываемое облегчение.
– И покажите мне позиции роты.
– Прошу сюда, господин капитан!
Рота разместилась в казематах южной части внешнего вала. Первый же каземат, куда они вошли с унтером, носил следы недавнего ожесточенного боя, уже присыпанные белой известковой пылью. Такие же покрытые белым налетом солдаты начали подниматься при появлении начальства.
– Вольно!
Обстрел хоть и стих, но не прекратился совсем, а потому было не до церемоний. Посреди каземата стояла старая бронзовая пушка на деревянном крепостном лафете с маленькими железными колесиками. Тут же был сложен запас круглых чугунных ядер. Кто-то пытался рубить лафет топором или тесаком, но не сильно преуспел в этом. Алекс заглянул в пушечный ствол. Так и есть, заклепана. Стало понятно, почему при штурме вала артиллерийский огонь форта был так слаб – большая часть орудий была заклепана руоссийцами еще при первом захвате укрепления, а заменить их было нечем.
Алекс выглянул в амбразуру. Отсюда открывался хороший вид на перепаханное снарядами и осыпанное телами пространство между фортом и полуразрушенным люнетом, вынужденно оставленным двадцать вторым полком около часа назад. Атака с этого направления была маловероятной, так как османийцы подставляли свой фронт под огонь из форта, а левый фланг под огонь руоссийской артиллерии и стрелков с основных осадных позиций. Тем не менее необходимость приготовиться к отражению атаки никто с капитана не снимал.
В следующем каземате картина была аналогичной, разве что пушечный лафет был изуродован сильнее. Обойдя все шесть казематов, Магу не нашел ни одной исправной пушки, которую можно было бы использовать. Дальнейший путь преградил завал. Свод не выдержал попадания крупнокалиберной бомбы, засыпав проход камнями и землей. Сквозь щель у потолка просвечивало солнце.
Новомодный бетон при строительстве этого укрепления не использовали, по старинке обошлись каменной кладкой с земляной отсыпкой. Вот и получилось, что мортирные бомбы, выпущенные из старых османийских мортир, форт держал, а снаряды руоссийских осадных орудий далеко не всегда. Будь в числе крепостной артиллерии подобные пушки, засевшему в форте двадцать второму пехотному полку пришлось бы туго.
– Дальше ходу нет, господин капитан, – сообщил Охримцев, – там позиции четвертой роты.
– Связь с нею есть?
– Только через вал или внутренний двор, но там сейчас лучше не появляться. Есть еще позиции для стрелков на валу, но я даже наблюдателей оттуда убрал.
Капитан одобрительно кивнул, от наблюдателей сейчас толку немного, а вероятность лишних потерь неоправданно велика. Алекс уже хотел было вернуться обратно, но тут с докладом заявился еще один рядовой.
– Господин капитан, там еще одну пушку нашли. Только…
– Что только?
– Чудная она какая-то, господин капитан.
– Веди. Посмотрим, что вы там за чудо нашли.
Пушка оказалась бритунийской копией «гартинга» на колесном лафете. Такие системы в небольшом количестве состояли на вооружении османийской армии. Из потерны, где стоял «гартинг», его можно было выкатить на вал, а там для него наверняка оборудована соответствующая позиция. Странно только, что такое грозное оружие не было использовано при отражении штурма, а так и осталось стоять в своем укрытии.
Внешне «гартинг» выглядел вполне исправным, его даже не пытались испортить при отступлении. Однако, при попытке повернуть рукоятку, приводящую механизм оружия в действие, выяснилось, что он чем-то заклинен. Прежде, чем попытаться устранить неисправность, Алекс поинтересовался:
– Патроны к нему есть?
– Здесь в ящиках есть какие-то, господин капитан!
Одного взгляда хватило для того, чтобы убедиться, что патроны те самые и есть. И есть смысл попытаться привести трофей в боеспособное состояние. С подобной неисправностью он уже сталкивался, но тогда в его распоряжении был мастеровой-оружейник с набором нужных инструментов, а сейчас только собственные руки, голова и солдатский нож.
После недолгой, но упорной возни с винтами капитану удалось снять горловину приемника патронов. Благо «гартинг» был новым, и винты не успели закиснуть. Выковыряв из механизма подачи патрон с мятой гильзой, Алекс еще раз налег на рукоять. На этот раз стволы «гартинга» повернулись с негромким стрекотанием шестерен.
– Господин капитан, османийцы в атаку пошли!!!
Только сейчас Алекс обратил внимание на то, что уже минуты две прошло с последнего взрыва.
– Вы, трое, останьтесь здесь! Остальные – берите ящики с патронами и наверх.
Капитан начал торопливо прикручивать горловину на место. Когда был затянут последний винт, капитан махнул солдатам рукой.
– Катите его наверх!
Солдаты навалились, тяжелый «гартинг» медленно покатился на подъем. Верхняя часть вала встретила капитана Магу солнцем, легким ветерком, винтовочной пальбой и посвистом пуль над головой. Солдаты закатили трофей в круглый дворик. Отсюда открывался отличный вид на разворачивающееся перед фортом номер два действо. Густые цепи османийцев подходили с запада. Частый огонь руоссийских солдат прореживал эти цепи, выбивая атакующих одного за другим, но до критических потерь было еще далеко. Создавалась явная угроза того, что сдержать противника на подходах к форту не удастся.
Решив, что настала пора вмешаться, капитан Магу приказал солдатам:
– Разворачивай! Вы – доставайте патроны из ящиков, ты – подавай их в горловину. Смотри, ровно подавай! Перекосишь патрон, на гауптвахте сгною!
Рядовой, проникнувшийся важностью поручения и строгостью возможного наказания, начал засыпать патроны в горловину. Алекс устроился на жестком сиденье наводчика, поймал османийцев в прорезь прицела. Отсюда открывалась отличная возможность обстрелять наступающих косоприцельным огнем. Капитан взялся за ручку.
«Гартинг» затрясся, плюнул огнем и пороховым дымом. Время от времени приходилось прекращать огонь, давая возможность стволам остыть, а ветру отнести в сторону клубы дыма, закрывавшие цель. Не выдержав обстрела, первая цепь залегла, Алекс направил стволы «гартинга» на вторую.
К этому времени проснулась руоссийская артиллерия, обрушившая на наступавших османийцев град снарядов и мортирных бомб. Османийская пехота вынуждена была частью отойти на исходные позиции, а частью искать укрытия в полевых укреплениях, построенных вокруг форта.
– Кажись, отбились.
Подававший патроны солдат стянул с бритой головы кепи, рукавом мундира вытер со лба пот. Алекс слез с жесткого сиденья.
– Закатывайте «гартинг» обратно, пока не началось.
– Что началось, господин капитан? – осмелился полюбопытствовать один из рядовых.
– Сейчас увидите, – туманно пообещал капитан. – Охримцев, гони всех вниз!
Началось, едва только рота укрылась в казематах форта. Второй обстрел был гораздо дольше и интенсивнее предыдущего. Крепостная артиллерия османийцев пустила в действие все, что могло дотянуться до форта номер два. Казалось, этот обстрел не закончится никогда.
– Господин капитан, к вам господин подполковник!
Это был тот самый подполковник, которого Алекс видел в штабе полка.
– Подполковник Чанаев, – представился вошедший офицер, – начальник штаба полка и главный противник вашего назначения на эту должность. Теперь вижу, что был не прав. Из «гартинга» вы палили?
– Так точно, господин подполковник!
– Я так и подумал, среди наших офицеров таких умельцев не сыскать. И вот что еще, придется вам у нас задержаться, по крайней мере до ночи. Османийцы простреливают все подходы к форту, из двух связных ни один не прошел. Поэтому держитесь, господин капитан, скоро опять полезут. Ваш участок пока самый спокойный, но бдительности не теряйте. А мне пора, еще в трех ротах побывать надо. Держитесь, капитан.
– Слушаюсь, господин подполковник!
После ухода начальника штаба Алекс сел на пол каземата, прижался спиной к холодной каменной стене, то и дело вздрагивающей от близких взрывов. В голове крутился только один вопрос. «Ну что, добился своего?»
