Пришли это мы с Иван Ивановичем в челышевские бани[1], – заказали номер, пиво подать велели.
– Девиц доставить прикажете? – спрашивает номерной.
Переглянулись мы, Иван Иванович подмигивает:
– А ну, говорит, кутнем! Жены все равно не узнают!
Ну и кутнули.
Только это предрасположили мы себя – как вдруг стук в дверь, переполох, беготня.
Вскакиваем мы, как были, глядим, – а тут пристав, околоточные городовые, понятые!..
Скандал.
Составили протокол, записали нас, допросили номерных…
Пошли мы с Иван Ивановичем, стоим на улице и не знаем, что делать?
Идти домой – страшно: жены-то наши тае – с характером!
Пошли в трактир. Посидели. Выпили чаю.
Выходим на улицу – а уж весь город знает. Пальцами показывают. Стыдно!
Эх, Челышев, Челышев! Осрамил ты нас на всю Расею. А мы-то тебя депутатом выбирали, думали в случае нужды еще нас покроешь. На вот – покрыл одним срамом.