Тогда опять началось таинственное и молчаливое движение теней со скамей к двери, и бесстрастный, спокойный голос пристава заявил, что нет кворума.
И опять Милюков пожимал плечами и шел на свое место.
И так продолжалось все время.
В комиссиях накоплялись рассмотренные законопроекты, ждущие обсуждения в думе, и дума не могла их рассматривать, ибо она стояла перед выбором: либо с Милюковым и без кворума, либо с кворумом, но без Милюкова.
А так как нельзя было отказать Милюкову в слове, и так как пока не скажет Милюков своего слова нельзя было внести никакого предложения, и так как большинство думы уходило всякий раз, когда входил на трибуну Милюков, – то все оставалось по-прежнему.