В. Г. Дацышен
Сережское восстание 1920 года. История в документах

Источники

Развитие исторической науки неразрывно связано с введением в научный оборот новых источников. Специфика источников, связанных с вооруженными крестьянскими выступлениями, такова, что долгие годы они хранились в архивах под грифом «секретно», а отдельные документы имели и вовсе гриф «совершенно секретно».

Наиболее ценными и интересными для изучения Сережского крестьянского восстания явились фонды Архива УФСБ России по Красноярскому краю (Ф. 8. Д. О-21582). В него включены не только материалы, непосредственно касающиеся Сережского восстания, но и дела, возбужденные на основании ходатайств защиты осужденных, их родственников, а также на основании прошений самих участников вооруженного выступления.

Сложность работы с исходными материалами заключается в том, что многие рукописные документы, составлявшиеся в ходе следствия, делались, по-видимому, впопыхах. К тому же документы изобилуют как грамматическими, так и смысловыми ошибками. В ряде случаев для восстановления плохо сохранившегося или неграмотно переданного текста приходилось прибегать к сопоставлению с другими документами.

Много интересного было почерпнуто и из ранее засекреченных партийных фондов, ныне находящихся на хранении в Государственном архиве Красноярского края (ГАКК). Большую ценность для понимания общей ситуации в Сибири и в Енисейской губернии в частности имеют хранящиеся в фондах ГАКК Информационные военные политические письма Сиббюро ЦК РКП(б) (Ф. П-1. «Енисейский губернский комитет РКП(б), г. Красноярск, Красноярский край». Оп. 1. Д. 110). Интерес вызывает информация о Михаиле Перевалове, который осенью 1920 г. во главе коммунистического милицейского отряда ликвидировал последствия Сережского восстания. В дальнейшем М. Перевалов заведовал отделом управления Ачинского уисполкома, а в 1921–1922 гг. возглавлял восстание в Ачинском уезде под лозунгом «Очищение советской власти и компартии от примазавшихся» (Красный бандитизм).

Информацию о политической ситуации непосредственно в Ачинском уезде Енисейской губернии можно почерпнуть из фонда П-6 «Ачинский уездный комитет РКП(б), г. Ачинск, Енисейская губерния». Рассекреченные секретные политические сводки и бюллетени Информационно-инструкторского подотдела управления Ачинского горуездного исполкома дают реальную картину произошедших событий. В частности, в секретной политической сводке № 6 за период с 15 ноября по 1 декабря 1920 г. говорится, что «правильной подготовки восстания не было, только накануне восстания на одной из заимок бывшим партизаном Александром Дубским были организованы человек 50 из бывших унтер-офицеров…»^[46]. Такая трактовка событий идет вразрез с приговором Военно-революционного трибунала Восточно-Сибирского сектора войск ВНУС от 4–8 декабря 1920 г. Однако полагаем, что подлинная характеристика событий содержится именно в политической сводке Информационно-инструкторского подотдела управления Ачинского горуездного исполкома. Свет на события, проходившие в 1920 г. в Сережской волости Ачинского уезда, проливает дело № 271 «Копии протоколов общих собраний комячейки с. Сереж 2-го района Ачинского уезда».

При изучении документов, собранных в фонде Р-852 «Советская милиция 4 участка Ачинского уезда», были установлены фамилии милиционеров, погибших в ходе ликвидации Сережского вооруженного восстания.

В фонде Р-223/16 «Ачинский уездный комитет» Архива города Назарово хранятся протоколы заседаний Сережского волревкома 1920 г. В этом же архиве сохранились и документы по привлечению к ответственности участников Сережского восстания 1920 г., а также материалы по конфискации имущества участников вооруженного восстания.

В фонде Р-8 «Минусинская уездно-городская рабоче-крестьянская милиция» Архива города Минусинска были обнаружены документы, рассказывающие о дальнейшей судьбе одного из активнейших участников вооруженного выступления в с. Сереж Александра Осиповича Дубского. Бывший партизан скрывался в Минусинском уезде у своих сослуживцев по отряду Щетинкина и даже сумел поступить на службу в милицию.

В Ачинском краеведческом музее хранятся машинописные рукописи, содержащие воспоминания А.И. Касьянова, одного из советских активистов в Ачинском уезде в 1920 г.^[47]. Воспоминания были записаны после 1960 г., они изобилуют неточностями, которые выявляются при их сравнительном анализе с делопроизводственными документами из фондов государственных архивов.

В Муниципальном бюджетном учреждении культуры «Музейно-выставочный центр» г. Назарово Красноярского края хранится список погибших в ходе Сережского восстания, составленный 15 октября 1957 г., а также рукописные воспоминания организатора местной коммуны Дмитрия Фефелова, в 1920 г. проживавшего в селе Сахапта Медведской волости Ачинского уезда.

При написании монографии мы использовали комплекс опубликованных документов. Большую работу по введению в научный оборот источников, позволяющих с максимально возможной полнотой и объективностью восстановить документальную картину масштабного вооруженного сопротивления советской власти в Сибири, провел В.И. Шишкин. Благодаря его труду мы сейчас можем опираться на сборник документов под названием «Сибирская Вандея».

Архивные документы, отражающие историю Енисейской Сибири в 1920 г., опубликованы в различных сборниках документов и материалов. В 1996 г. в Красноярске в качестве хрестоматии для школьников был издан сборник документов из фондов ГАКК, в который вошли такие документы, как «оперативная сводка» уездного военного комиссариата, «почта-телеграмма» уездного военного комиссара и др.^[48]. Фотокопии и тексты документов из различных архивов можно найти на различных сайтах в сети Интернет.

В качестве исторического источника для нашего исследования использованы материалы периодической печати. В газете «Красноярский рабочий» в 1920 г. оперативно публиковались как сообщения о событиях в Енисейской губернии, так и документы советского правительства. Однако Сережское восстание не нашло своего отражения на страницах газеты, как не были освещены и другие крестьянские восстания, произошедшие на территории Енисейской губернии в 1920 г.

В сентябре 1920 г. Енисейским губернским государственным издательством была выпущена книга под названием «Полгода Советской власти в Енисейской губернии», содержащая обзор деятельности советских учреждений с января по 1 августа 1920 г. Перед жителями отчитывался и Губернский продовольственный комитет (губпродком). При установлении судьбы лиц, принимавших участие в трагических событиях осени 1920 г., развернувшихся в селе Сереж, трудность состояла в том, что многие из них были репрессированы либо скрывались от правосудия.

Глава I. Установление советской власти в Енисейской губернии

1.1. Установление власти большевиков

Ветер перемен

Февральская революция 1917 г. в Красноярске была встречена с большим энтузиазмом (впрочем, как и по всей стране). Ссыльнопоселенцы, коих на территории губернии было предостаточно, почувствовали себя востребованными. Тяжелые годы Первой мировой войны предоставили им много «рабочего материала» для проведения агитации. Свой отпечаток на события в период с февраля по октябрь 1917 г. наложило наличие в Красноярске большого количества воинских частей, а также лагерей с военнопленными. В марте 1917 г. революция в Енисейской губернии победила, старая власть вместе с полицией и жандармерией была ликвидирована. Но революционная эпоха породила по всей России двоевластие, а в таких городах, как Красноярск, левые революционные партии, в число которых входила и партия коммунистов-большевиков (РСДРП(б)), смогли прочно утвердиться. Логика революционных событий привела страну к Октябрьскому перевороту, как в первые годы большевики называли Великую Октябрьскую Социалистическую революцию.

Следует отметить, что, согласно данным, приведенным в советской «Истории Сибири», первым сибирским городом, где взяли власть большевики, был административный центр Ачинского уезда, где и произойдет в 1920 г. одно из первых антисоветских восстаний в Сибири. На следующий день, 29 октября 1917 г., под власть большевиков перешел Красноярск. В других губерниях Сибири большевики смогли установить свою власть лишь зимой 1917–1918 гг. Однако крестьянские представительные органы даже в уездах Енисейской губернии в основном негативно восприняли победу большевиков.

К весне 1918 г. население России, привыкшее воспринимать любую центральную власть как данную свыше, в основном смирилось с появлением в стране нового правительства. Однако политическую и военную обстановку в молодой Советской республике резко изменил чехословацкий мятеж в мае 1918 г. Как писал, находясь в эмиграции, Генерального штаба генерал-лейтенант Д.В. Филатьев, «с момента первого выступления чехов, большевиков начали свергать на всем протяжении от Волги до Байкала, причем везде офицерские формирования действовали совместно с чехами, с которыми создалось единение, выгодное для обеих сторон… Отсюда родился неписаный русско-чешский союз в Сибири»^[49]. Разбив слабо организованные и немногочисленные отряды Красной гвардии, 18 июня 1918 г. в Красноярске появились чехословацкие части. Отряды большевиков, захватив городскую казну Красноярска, попытались эвакуироваться на судах вниз по течению Енисея, но их настигли антисоветские силы и вернули в город в качестве военнопленных. В октябре пленные руководители большевистской власти в Красноярске чрезвычайным военно-полевым судом были приговорены к расстрелу. Таков трагический итог первого опыта пребывания большевиков у власти в Енисейской губернии.

После свержения большевиков в Сибири организовалась новая власть – Временное Сибирское правительство, созданное 23 июня 1918 г. в Томске, затем переехавшее в Омск. Лидирующие места в нем заняли представители сибирского областничества и эсеровских организаций. 18 ноября 1918 г. в результате переворота в Омске к власти пришел А.В. Колчак. Собравшийся в тот же день Совет министров принял ряд государственных актов, включая введение в России поста Верховного правителя и присвоение вице-адмиралу А.В. Колчаку воинского звания «адмирал». Кроме того, Колчаку было передано «временное осуществление Верховной власти ввиду тяжелого положения государства…»^[50]. Незамедлительно в войска штаверхом была направлена телеграмма за № 616: «18 ноября 1918 г. Всероссийское Временное Правительство распалось, Совет Министров принял всю полноту власти и передал ее мне – Адмиралу Русского Флота Александру Колчаку…»^[51].

Приход Колчака к власти в Сибири многими был воспринят положительно, с надеждой на быстрое завершение войны. Так, например, в Ачинске начальником гарнизона 22 ноября 1918 г. был издан приказ за № 131: «По случаю перехода Всероссийской власти в твердые руки, в воскресенье, 24 ноября, в Ачинском соборе после литургии будет отслужен торжественный молебен, после которого состоится парад войскам Ачинского гарнизона…»^[52]. Однако А.В. Колчак не стал спасителем России. Красноречиво характеризует работу Верховного Правителя генерал Алексей Павлович Будберг в своем дневнике: «3 августа [1919 г.] …Год тому назад население видело в нас избавителей от тяжкого комиссарского плена, а ныне оно нас ненавидит так же, как ненавидело комиссаров, если не больше; и, что еще хуже ненависти, оно нам уже не верит, от нас не ждет ничего доброго. Весь тыл – в пожаре мелких и крупных восстаний и большевистских, и чисто анархистских… и чисто разбойничьих, остановить которые силой мы уже, очевидно, не в состоянии…»^[53].

Центральному большевистскому правительству удалось создать боеспособную Красную Армию, которая остановила наступление сибирских дивизий. В июне 1919 г. началось наступление Восточного фронта Красной Армии, 12 августа 1919 г. была сформирована отдельная 5-я Армия^[54], на долю которой и выпало восстановить власть большевиков в Сибири. 13 декабря 1919 г. частями отдельной 5-й Армии был взят Ново-Николаевск.

Возвращение советской власти на берега Енисея

Власть правительства Колчака в Енисейской губернии, в том числе и в Красноярске, была свергнута еще до прихода Красной Армии. Во многих районах советская власть была установлена в 1919 г. красными партизанами. 23 декабря 1919 г. командующий войсками Енисейского гарнизона и начальник Красноярского гарнизона российский генерал Б.М. Зиневич и уполномоченный земства, бывший первый комиссар Кронштадта эсер Е.Е. Колосов передали власть в городе Комитету общественных организаций под председательством Г. Сибирцева. В конце декабря волостные земские управы в Енисейской губернии получили сведения, что «власть Колчака пала, в Красноярске образован комитет безопасности, в который вошли представители всех слоев населения, земства и других учреждений»^[55].

В Красноярске к 31 декабря фактически сложилось двоевластие: Временный губернский комитет, имеющий опору в интеллигенции и офицерах, и Совет рабочих и крестьянских депутатов. За ним стояли рабочие дружины, солдатские массы 4-го Енисейского строевого и 31-го Сибирского стрелковых полков, 18-го батальона по охране железной дороги, 3-го Сибирского пластунского батальона, Енисейского отряда особого назначения, 1-го Пермского сводного батальона, 8-го Инженерного дивизиона и множества мелких воинских частей^[56].

К этому же времени на территорию Енисейской губернии вступили с боями части отдельной 5-й Армии красных, в авангарде которой следовала 30-я стрелковая дивизия. Начальник дивизии Альберт Янович Лапин, находясь в г. Ачинске, 3 января 1920 г. отдает частям дивизии секретно-оперативный приказ за № 1298:

«§ 1 3 армия противника, пытавшаяся отступить через Ачинск на Красноярск, опрокинута к югу и находится в районе Кор…ово, Горбы, Солган, Медвецкая-Кольцово и отступает на Чернореченскую и Кемчуг. Части противника, прикрывая главное направление после боя в Ачинске, в беспорядке отступают на восток. Состояние противника паническое, командование белых пытается вступить в переговоры о перемирии.

§ 2 Части вверенной мне дивизии достигли линии Ново-Никольское, Ново-Еловское, Тимонино, Покровское, Назаровское. 35 дивизия следует уступом в 30–60 верстах южнее железной дороги, о достигнутых рубежах частями дивизии сведений не имеется. Части 27 дивизии, оставаясь в армейском резерве, сосредотачиваются в районе г. Мариинска.

§ 3 Дивизии приказываю 6 января овладеть районом гор. Красноярска, пленив остатки колчаковцев, во исполнение чего:

1) Командиру 2 бригады: оставить один батальон для несения гарнизонной службы в г. Ачинске, немедля выступить в направлении Большой Сереж – Подсосенское – Шадринское – Еланское – Пашенская для перехватывания путей отступления 3 армии противника и, энергичным ударом с тыла и фланга, заставить ее капитулировать.

2) Командиру 1 бригады: главными силами повести наступление в железнодорожном направлении с расчетом к вечеру 4 января занять район ст. Кемчуг, откуда для обхода Красноярска с южной стороны и предотвращения разрушения железнодорожного моста через р. Енисей, выделить полк, и к вечеру 5 января главными силами занять район Крестовоздвиженский – Пр. Петропавловский – ст. Кача – Торгашино – Красноярск, с выдвижением авангарда на ст. Зыково и Сищево. За своим правым флангом иметь не менее полка, и которым быть готовым во всякое время оказать содействие частям 2 бригады, и 6 января сосредоточиться в районе Бирюса.

3) Командиру 3 бригады: главными силами повести энергичное наступление по тракту на Красноярск с расчетом к вечеру 4 января занять район Антоновка – Ибрюльская – Близневка, к вечеру 5 января – район Зеледеево – Сухая – Крутая, 6 января ворваться в г. Красноярск с северной стороны по тракту Енисейск – Красноярск. Операцию свою обеспечить выдвижением не менее одного батальона в Коркино – Вознесенское. Для охраны левого фланга дивизии и обеспечения с севера Красноярской операции выделить полк, занимая им к вечеру 4 января Михайловское, к вечеру 5 января район Устюжское, 6 января – Погорельское – Иркутское – Барабановское, откуда провести усиленную разведку на север и иметь надежное наблюдение за дорогами, ведущими в Красноярск. Опросом местного населения установить – отступали ли части противника в направлении Енисейск.

§ 4 В переговоры с противником вступать не иначе как с моего разрешения. Все сдающиеся части противника, хотя бы добровольно, немедля разоружать и на положении военно-пленных отправлять в тыл. К захваченным штабам для конвоирования назначать команды с лицами из комсостава.

§ 5 При наступлении комбригам поддерживать самую тесную взаимосвязь по фронту.

§ 6 Тыловым учреждениям дивизии следовать как указано в приказе 1297.

§ 7 Штадиву 7 января перейти в Красноярск.

§ 8 Я буду при штабриге 1, куда и присылать все донесения о ходе операций.

§ 9 Мои заместители – комбриг-1 тов. Грязнов и комбриг-2 тов. Захаров»^[57].

4 января 1920 г. вся полнота власти в Красноярске перешла к Военно-революционному комитету. Утром 5 января части генерал-лейтенанта Владимира Оскаровича Каппеля пошли на штурм Красноярска. Группа генерал-майора Павла Петровича Петрова в составе 4-й Уфимской стрелковой и 2-й Уфимской кавалерийской дивизий атаковала город с запада. Вдоль линии железнодорожного полотна на вокзал ст. Красноярск наступал Ижевский запасной батальон.

Ижевцам удалось ворваться на территорию вокзала, но тут на путях показался бронепоезд. С ужасом солдаты увидели, что над ним развевается красный флаг. По кавалерии начала бить артиллерийская батарея красных. В этот момент в бой был брошен последний резерв обороняющихся – бывший 8-й инженерный дивизион. Наступление захлебнулось. Позднее генерал-майор П.П. Петров вспоминал: «Трудно сказать, чем бы кончился этот бой, наши продвигались не особенно уверенно, но все же продвигались; противник организовал какое-то обходное движение с юга, но у нас был резерв для противодействия. Скверную роль сыграло движение из города польского бронепоезда. Заметили, что двигается небольшой поезд с флагом. Различают только красную часть флага. Подается назад часть действующих вдоль железной дороги, а затем правофланговые… Начинать все снова и поздно, и бесполезно, так как люди намерзлись, нет уверенности в успехе…»^[58].

7 января 1920 г. после короткого боя части 1-й бригады и 269-го стрелкового Богоявленско-Архангельского полка 30-й стрелковой дивизии отдельной 5-й Армии, заняли г. Красноярск. В результате красноярской операции были практически полностью ликвидированы 1-, 2- и 3-я армии белых, захвачено «свыше 60000 пленных и колоссальная военная добыча, не поддающаяся учету»^[59].

Подводя итоги красноярской операции, начальник дивизии А.Я. Лапин 8 января 1920 г. издал оперативный приказ за № 2000:

«§ 1 Войска вверенной мне дивизии, выполнив в невероятно тяжелых условиях, беспримерный в истории поход, после ряда упорных боев завершили разгром Колчаковских армий и ликвидировали их, принудив к капитуляции.

От имени Правительства Советов объявляю «благодарность» славным бойцам 30 стрелковой дивизии.

Приказываю:

Командирам и комиссарам незамедлительно представить к награждению орденом «Красное Знамя» всех отличившихся красноармейцев и лиц командного состава.

§ 2 Настоящий приказ объявить во всех ротах, командах, эскадронах, сотнях и батареях»^[60].

В таких вот условиях советская власть вернулась в Приенисейскую Сибирь.

Формирование в Енисейской губернии новых органов власти

Свергнувшие колчаковскую власть войска красноярского гарнизона и партизанской армии Кравченко и Щетинкина не были большевиками, а лишь их союзниками в борьбе против «Верховного правителя России» Колчака. Однако большевики были самой организованной силой, опиравшейся на наступающую Красную Армию. После прихода Красной Армии в Красноярск вся полнота власти перешла к Красноярскому революционному комитету во главе с назначенным на эту должность 5 января 1920 г. А.П. Спундэ. Сразу после установления советской власти в Красноярске был сформирован Отдел управления губернского революционного комитета Енисейской губернии. В январе 1920 г. для несения караульной службы в городе и Военном городке был сформирован Красноярский отдельный караульный батальон.

Чрезвычайные революционные органы власти управляли Енисейской губернией в 1920 г., постепенно передавая властные функции Советам красноармейских, рабочих, крестьянских и проч. депутатов. В апреле 1920 г. состоялось первое заседание Красноярского городского Совета, на котором выступил Ярослав Гашек, известный в будущем писатель, а в то время счастливый молодой муж, только что вступивший в первый брак с красноярской девушкой. В сентябре 1920 г. на съезде Советов Енисейской губернии был создан Енисейский губисполком. Передача власти от чрезвычайных органов Советам не вела в то время к демократизации или уменьшению насилия и произвола власти.

Демократический период в истории края продолжался недолго. Но, как пишут исследователи: «С очищением Сибири от колчаковщины, несмотря на недовольство деревни аннулированием «сибирок» и чрезмерным обложением ее трудовыми повинностями, наблюдался, по меткому выражению очевидца, «медовый месяц сожительства» советской власти с крестьянством»^[61].

Ситуация менялась постепенно. В приказе Енисейского губернского комиссара по военным делам от 12 января 1920 г. говорилось: «Город Красноярск со всеми прилегающими к нему окрестностями остается на военном положении… Выезд из города воспрещаю… Частным абонентам пользование телефоном не разрешаю… Все торговые предприятия и заведения должны быть безусловно открыты…»^[62].

В январе 1920 г. руководители антиколчаковского восстания в Красноярске Зиневич и Колосов были арестованы органами ВЧК. Вошедшая в Красноярск красная партизанская армия после прихода Красной Армии приказом по войскам 5-й Армии от 30 января 1920 г. была реорганизована в Енисейскую стрелковую дивизию. Но вскоре приказами по объединению от 25 февраля и от 2 марта 1920 г. Енисейская дивизия была расформирована. 27 февраля был арестован А.Д. Кравченко.

В апреле 1920 г. в Особом отделе ВЧК при отдельной 5-й Армии было заведено «Дело об отряде Кравченко и Щетинкина»^[63]. Следователи назвали легендарных красных крестьянских командиров «главарями партизан» и пришли к выводу: «…отряды Кравченко и Щетинкина хотят оставить Сибирь за собой по Омск, а коммунистов выбить в Россию» и «означенные деяния являются преступлениями»^[64]. В материалах следственного действия отмечен и такой факт: «Кравченко заявил, что большевизм – это “гнойник на теле крестьянства”…»^[65]. Следствие по антикоммунистической деятельности партизанской армии А.Д. Кравченко и П.Е. Щетинкина 4 сентября закончилось с выводом: «все партизаны были недовольны и враждебно настроены против советской власти»^[66]. В 1920 г. большевики не стали расправляться с бывшими красными партизанами, сохранившими лояльность к новой власти. А.Д. Кравченко, П.Е. Щетинкин и другие легендарные командиры были ликвидированы позже. Осенью 1920 г. А.Д. Кравченко во главе сформированного из партизан полка был отправлен на Западный фронт. В 1921 г. демобилизованный А.Д. Кравченко пытался лавировать в политических событиях и настроениях и закрепиться в Енисейской губернии, но все же был направлен на Кавказ, где, по одной версии, умер от туберкулеза, по другой – убит местными жителями. П.Е. Щетинкин осенью 1920 г. был направлен на фронт воевать против армии Врангеля, а затем разбил войска Унгерна в Монголии. В 1927 г. населению Сибири было объявлено: «Тяжелая упорная борьба надломила здоровье Петра Ефимовича, и смерь прежде времени унесла его в могилу…»^[67], а позднее закрепилась версия о «загадочном» убийстве П.Е. Щетинкина в Монголии. Третий лидер красных партизан, комиссар Енисейской дивизии С.К. Сургуладзе, был убит в 1923 г. после возвращения на родину. По-иному сложилась судьба В.Г. Яковенко, командира тасеевских партизан, захвативших 31 декабря 1919 г. Канск. В 1920 г. он был в числе высшего руководства Канского уезда, в 1921 г. не раз представлял Енисейскую губернию в Москве. В 1922 г. Василий Григорьевич стал наркомом земледелия (министром сельского хозяйства) и был расстрелян лишь в 1937 г.

Руководство Красной Армии в Сибири поставило в качестве первоочередной задачу закрытия границы, чтобы не допустить массового бегства крестьян, недовольных большевистской политикой. В соответствии с приказом командарма по отдельной 5-й Армии Матиясевича от 29 марта 1920 г. № 389/26, Енисейскому и Иркутскому губернским военным комиссариатам надлежало приступить к формированию полков пограничной охраны. Формирование Енисейского пограничного полка было предписано закончить уже к 20 апреля 1920 г.^[68].

27 июля 1920 г. состоялся Ачинский уездный съезд Советов, на котором был переизбран уездный исполком. По результатам проведенного голосования в исполком были избраны товарищи: «Б. Гурович, Шульц, И. Гурович, Зосе, Пруцкий, Губский, Маерков, Харин, Симонов, Щетинкин, Уланов, Чугунов, Макека, Фридман, Сергеев»^[69].