Юрий Романов Геном дьявола. Часть 1: Клуб «Нимостор»

«Больница эта – край чудес, зашёл в неё и там исчез!!!» (Надпись на стене Ховринской заброшенной больницы)

Хроника 1

2005 год

У девятиклассника Васи Крайновского сегодня было особо поганое настроение. За всю ночь он почти ни разу не сомкнул глаз, терзая себя острыми, грызущими душу, переживаниями. А причина была очень проста: вчера Маринка Круглова, в которую Вася был по уши влюблен еще с начальной школы, ответила ему резким отказом на приглашение в кино, чем, по сути, напрочь отвергла все Васины амурные чувства к ней.

До этого Вася никак не решался начать с Мариной хоть какие-то отношения. В школе их общение ограничивалось кивками и безликими «привет-пока», хотя раньше ему казалось, что в её глазах теплится интерес к нему. И вот, собравшись с духом, Вася решил положить конец этой неопределенности. Он ведь был почти на сто процентов уверен в себе, а тут такой жесткий облом… Сказать, что Край был в шоке, значит не сказать ничего. В школе он имел репутацию душевного рубахи-парня, которого едва ли можно было назвать толстым страшилой, или зашуганным ботаником.

Ну, хоть друзья по школе поддержали Васю после такой драмы. А друзья у Края были что надо! Всегда выслушают и помогут в любой проблеме. Но, несмотря на оказанную ему дружескую моральную поддержку, сегодня Васе надо было побыть одному, сходить в «Амбреллу», собраться с мыслями, и решить, что делать дальше после столь сокрушительного любовного фиаско.

Когда Васе было особенно тошно на душе, он всегда ходил в «Амбреллу» исключительно в гордом сосредоточенном одиночестве.

Амбрелла, Ховринка, Нимостор или просто ХЗБ. Как только в народе не кличут Ховринскую заброшенную больницу – огромное пустое здание на окраине Москвы, рядом с которым Вася жил все свои шестнадцать лет. Об этой бетонной громадине уже давно ходили мрачные легенды не только среди жителей Ховрино, но и по всей столице. Поговаривали, что это здание проклято. Одна из главных легенд гласит, что раньше в подвалах Амбреллы то ли в восьмидесятых, то ли в девяностых обосновалась кровожадная сатанинская секта, участники которой занимались человеческими жертвоприношениями. В какой-то момент об этом узнали правоохранительные органы и во время одной крупной ментовской облавы почти всех участников секты убили здесь при задержании. А теперь призраки этих сатанистов бродят по Амбрелле и по ночам убивают всех заблудившихся гостей в темных коридорах Ховринки. В память об этих сатанистах в одной из подвальных комнат даже сохранилось граффити со странным и непереводимым названием этой секты: «Нимостор». Говорят, что именно в этой комнате сатанисты и проводили свои собрания с жуткими ритуалами.

Мрачные народные предания всегда звучали интригующе, но Вася не верил во всякие бредовые страшилки об этой заброшке – он исходил её со своими корешами вдоль и поперек, и ни разу они никакой чертовщины там не видели. Наоборот, в Ховринке ему со своей компанией было всегда уютно, там можно было делать всё, чего душе угодно и главное – втайне от предков. Именно там Вася Край впервые затянулся сигаретой и опрокинул стакан водки, были так же и варианты «дунуть» что покрепче, но Край от наркоты всегда отказывался – видимо, сказывалось строгое воспитание родителей на эту тему.

Сейчас погода стояла довольно солнечная и безветренная. Вася решил забраться на самую крышу Амбреллы и, любуясь с высоты видами московских окраин, предаться собственным романтическим переживаниям. В дневное время в больничке почти никого не бывает, самая движуха начинается с вечера, так что риск нарваться сейчас на гопников, бомжей или прочий неприятный контингент, оккупирующий по ночам территорию Амбреллы, был минимален.

Сама Ховринская больница представляла собой монументальное девятиэтажное здание в форме трехконечной звезды, по краям каждого из трех крыльев постройки были двойные разветвления. Больницу начали строить в 1980 году, а через 5 лет забросили по неизвестным причинам. Если смотреть на здание сверху, то она по форме будет напоминать знак биологической опасности, за это сходство она и получила одно из своих прозвищ: «Амбрелла», именно так называлась организация из серии компьютерных игр Resident Evil, которая занималась созданием биологических вирусов. Недалеко от здания Амбреллы находился еще один небольшой трехэтажный корпус, там, насколько известно, должен был находиться морг и крематорий.

Край прошел через центральный вход массивного и мрачного главного корпуса Ховринской заброшки. Заблудиться в лабиринте пустых, однотипных коридоров Амбреллы не составляло никакого труда. Но Вася, бывавший здесь не раз, уже прекрасно ориентировался в этом царстве бетона и кирпича. Главными проводниками для Края служили многочисленные граффити и надписи на стенах. Он помнил, в каком месте нарисован знак анархии или пентаграммы, а в каком написаны разные послания из серии «Гоша был здесь» или «Настя – шлюха». Так он и определял, где выход, а где лестница на другие этажи.

Пройдя по коридорам первого этажа, едва освещенным дневным светом, проникающим через пустые рамы квадратных окон, Край убедился, что постороннего шума внутри нет, а значит, нет и людей, так что можно спокойно идти наверх.

Он миновал арку и упёрся взглядом в один из лестничных пролётов. Бетонные ступени, лишённые перил, зияли трещинами и осыпались по краям. Подниматься приходилось с осторожностью, не отрывая взгляда от ног.

Медленно взбираясь по лестнице к крыше, Край вновь и вновь возвращался мыслями к красавице Марине, разбившей ему вчера сердце. Казалось бы, фигня – всего лишь отказ сходить в кино, рано опускать руки! Но то выражение лица, с которым она выпалила своё долбаное «нет», говорило красноречивее любых слов. Она даже не стала придумывать вежливых отмазок, просто открыто заявила, что не хочет, и всё. Именно это и сломало Васю, так уверенного в своём успехе.

Вдруг в районе подъема на восьмой этаж размышления Края были прерваны резким одиночным стуком где-то рядом.

«Черт, только этого не хватало!» – тревожно подумал Вася.

Судя по стуку, он здесь был всё же не один. Первым мысленным порывом было развернуться сейчас и уйти, но вокруг царила тишина, голосов не было слышно. Стук мог быть чем угодно – рухнула перегородка, отвалился кусок штукатурки, здание-то заброшенное.

Из чистого любопытства Край решил заглянуть на восьмой этаж и найти источник шума. При этой мысли по спине пробежали мурашки, но он не для того прошёл сюда восемь пролётов, чтобы так просто сдаться и идти назад.

Вася вышел с лестничной клетки. Он бросил взгляд в сторону центральной части восьмого этажа, но не увидел там ничего, кроме голых кирпичных стен и груд строительного мусора, лежащих в пыли. Тишина стояла гробовая. Похоже, тут и правда никого нет. Край уже двинулся обратно к лестнице, как вдруг снова услышал сзади точно такой же стук, как и в первый раз, но уже более отчетливо.

«Мать вашу! Что это было?» – перепугался Вася.

Следует проверить, что это за стуки и дальше со спокойной душой идти наверх. Незнание причин появления разных шумов в Ховринке порождает искренний страх, такое уже случалось с Васей не единожды, но каждый раз это были естественные причины: ветер что-то снес, что-то отвалилось с потолка или это банально шумели малолетки, пытающиеся специально напугать других не самых смелых посетителей ХЗБ.

– Эй, кто там!? – крикнул Край в пустоту коридора.

В ответ – лишь тихий вой ветра и отдалённый гул машин с улицы, сливавшиеся в монотонный фон заброшенного здания. Вася был не из робкого десятка и решил сам проверить этаж на предмет нахождения стучащих шутников. Уж он-то им постучит по голове, как только увидит!

Край прошел по коридору и вышел к центральному помещению восьмого этажа. Здесь уже было темнее, чем в коридоре. Все этажи в Амбрелле были однотипными и ничем особо не отличались, поскольку строительство этой больницы прекратилось перед самим внутренним обустройством и отделкой. Центральные помещения тоже были на одно лицо и представляли собой залы многоугольной формы с несколькими колоннами и тремя коридорными ответвлениями в разные крылья больницы. Так же по краям стен располагались многочисленные пустые лифтовые шахты, в которые было очень легко провалиться, приняв их за очередной дверной проем. Падение в лифтовую шахту с такой высоты – верная смерть. Говорят, такие случаи происходили и не один раз, но Край, к счастью, сам лично не был свидетелем подобных падений.

Свет в центральный зал пробивался скудно, едва разгоняя мрак. Фонаря с собой у Края не было, и в скупом свете он мог сейчас различить лишь смутные человеческие силуэты. Но их не было. Это успокаивало, но одновременно и настораживало. Если стучали не люди, то кто? Или что?

Васе захотелось поскорее убраться отсюда. Он осторожно зашагал обратно к лестнице. Звуков больше не было, но ощущение тревоги не отпускало.

Вернувшись к лестничному пролёту, он замер в нерешительности: спускаться вниз, подальше от этой тайны, или наверх, куда изначально и хотел? Спускаться было долго, а до крыши – всего пара этажей. После недолгих раздумий Вася решил всё же продолжить подъём.

Край миновал два лестничных пролета, и вот она – долгожданная крыша! Отсюда открывался неплохой вид на его родной район: типичные московские панельки, железнодорожная станция «Ховрино», а на юго-востоке можно разглядеть даже шпиль Останкинской башни. Теперь можно, наконец, привести в порядок свои мысли и нервы. Главная проблема сейчас – Марина, так жестоко его отвергнувшая. Вася пытался сосредоточиться на том, чем ещё можно привлечь её внимание, сдаваться он не собирался! Он начал понемногу расслабляться, но воспоминание о стуке на восьмом этаже всё же не давало покоя. Что же, чёрт возьми, это было?

Край полулежа сел спиной к стене небольшой пристройки крыши и закрыл глаза, пытаясь расслабиться по полной, и это у него постепенно получилось.

«Да и хрен с ней, с Маринкой!» – думал Край. Найдет он себе другую, на последней тусовке на него вроде как запала Оля Давыдова с младшего класса, во всяком случае, так ребята говорили, а почему бы и нет? Она так-то ничего, правда, немного странная и молчаливая, но это всяко лучше, чем убиваться по этой чертовой Марине Кругловой. Вася за своими мыслями о делах сердечных сам не замечал, как постепенно засыпает. Это было неудивительно, ведь он не спал почти всю ночь как раз из-за своего подавленного и тревожного состояния. Какое-то время он еще приходил в себя и боролся с сонливым состоянием, но в итоге через несколько минут теплая погода и бессонная ночь дали о себе знать и Вася Крайновский уснул…

Васе снилось, что он встретился и разговаривает с Мариной на крыше ХЗБ, спрашивает у неё, почему она его кинула. Но она стоит у края крыши к нему спиной и долго молчит. Вася повторил свой вопрос, снова молчание. Он подошел к ней вплотную, и вдруг Марина резко повернулась лицом. От её вида Край перепугался и потерял дар речи даже во сне. Её лицо и глаза были красными, будто туда прилила вся кровь из организма, огромные черные зрачки на фоне алых глазниц смотрели на Васю с демонической злобой. Край пришел от такой картины в ужас, всё внутри перевернулось.

– Я не пойду с тобой в кино, потому что ты всё равно скоро сдохнешь!!! – злобно прошипела Марина.

Затем она схватила перепуганного и замершего Васю с легкостью, будто он весил всего десяток килограмм, и перекинула через перегородку крыши. В последний момент Вася успел схватиться двумя руками за перегородку. Теперь под ним висела пропасть в десять этажей, а сверху на него взирала Марина своими краснющими дьявольскими глазами.

– Нет, не делай этого! – умоляюще прокричал Край.

В ответ она лишь залилась неестественным, леденящим душу хохотом.

– Тебе дорога вниз, в ад, тебя там уже ждут! – зловеще провозгласила Марина и сильно ударила кулаком по его руке.

Вася от пронзившей его руку боли не смог удержаться и полетел вниз.

«Нет, я не хочу умирать, – думал Вася, – это невозможно!»

И вдруг его осенило. Это же был сон! Всё это не по-настоящему, нету тут никакой Марины со страшной красной физиономией, он просто уснул на крыше, а теперь нужно лишь попытаться проснутся. К счастью, много усилий прикладывать не пришлось.

Вася резко очнулся и тут же почувствовал липкую влагу на теле, его футболка была мокрой от пота. Первое, что он заметил, как проснулся – так это темноту: судя по небу, уже был глубокий вечер.

«Черт, сколько я тут проспал?» – мысленно спросил у себя Край. Он протер глаза и достал свой сотовый. Посмотрев на экран, он увидел, что на часах было 0:27.

Вася был в шоке – сначала от кошмара, а потом и от времени. Как так вышло? Он проспал тут почти десять часов?! Нужно срочно мчаться домой! Странно, что мама не названивала ему всё это время – он же сказал ей, что уйдет ненадолго. Может, не слышал звонка во сне? Край снова взглянул на экран – сети не было. Странно, обычно на крыше ловило. Но главной проблемой теперь был путь домой. Бродить одному ночью по ХЗБ – занятие не для слабонервных. Край не считал себя трусом, но это было просто опасно: в темноте можно было запросто провалиться в одну из шахт или нарваться на ночных, не самых приветливых обитателей заброшки.

Вася выглянул вниз с крыши – со стороны входа ни души. «Уже легче», – подумал он.

Он быстро добрался до лестницы, разблокировал телефон. Встроенного фонаря на нем не было, но тусклый свет экрана хоть как-то разгонял эту непроглядную тьму. Край начал осторожно спускаться, освещая себе путь синеватым свечением дисплея.

Когда Вася поравнялся с восьмым этажом, он услышал одиночный резкий стук, точно такой же, как и днём. «Нет, снова этот звук и опять восьмой этаж!» – страх сжал его горло ледяной рукой, и он зашагал вниз быстрее, лишь бы убраться подальше от этого проклятого места.

Он сделал с десяток быстрых шагов по лестнице, но внезапно еще один неизвестный звук, доносящийся снизу, заставил Васю остановиться. Он прислушался: это было похоже на приглушенный крик, возможно, даже протяжное хрипение. Перепуганный Вася остановился, и хрипящий крик сразу оборвался. Черт, что делать, куда идти? Вверху стуки, а внизу кто-то хрипит. Было дико страшно, но нельзя было поддаваться панике. Никакой мистики не бывает, он уже сто раз здесь бывал, и всему всегда находилось объяснение.

Край собрался с силами и двинулся дальше вниз, хоть сердце и готово было вырваться из груди. Вася миновал один этаж и вдруг снова услышал хрипящий крик – сейчас он был слышен крайне четко, его источник был совсем близко. Вася замер на месте, хрип шел снизу, он направил туда свет экрана и увидел, как по ступеням навстречу медленно, неестественно поднимается чья-то тёмная фигура. Она походила на человека, но с ней было что-то не так – она будто ковыляла, волоча одну ногу.

Остолбеневший от страха Край через пару секунд увидел еще более страшные подробности внешности неизвестного: из одежды на нем практически ничего не было, кроме каких-то лохмотьев, всё тело покрыто засохшей грязью и ссадинами, а вместо лица у него было кровавое нечто, будто с него содрали кожу и еще несколько раз ударили туда огромным молотком. Рот был неестественно растянут, обнажая остатки челюстей; одна глазница болталась на жилах, другая, широкая и пустая, смотрела на Васю с немым укором.

Вася не выдержал чудовищного напора страха и громко закричал. Он тут же рванул обратно наверх подальше от этого хрипящего лика смерти.

Край добежал обратно до восьмого этажа и снова услышал жуткий хрип монстра. Только на этот раз он доносился не снизу, а сверху. Нет, нет! Эта тварь теперь идет на него сверху, это невозможно! Край на миг подумал, что он сошел с ума и это его глюки, снизу и сверху его ждут страшные ходячие трупы, лестница перекрыта. Вася принял единственное решение – бежать через этаж к другой лестнице.

Край выбежал через коридор восьмого этажа к центральному залу. Постепенно он приходил к выводу, что тут, в полнейшей темноте, еще страшнее, чем на лестнице, но выбора нет, нужно найти безопасный выход.

Вася бегом добрался до центральной части и остановился, так как со стороны одной из лифтовых шахт послышался шорох, который доносился откуда-то снизу. Край снова замер в ужасе, прислушиваясь к звуку из лифтовой шахты. Он инстинктивно принял решение бежать дальше по коридору, но не успел сделать и шага, как увидел прямо по коридору еще один скрюченный силуэт человека. Они со всех сторон! Что делать?!

Вася попятился назад, и тут краем глаза заметил, как из чёрной пасти ближайшей лифтовой шахты, в тусклом свете экрана, показалась бледная, исхудалая рука. Она впилась пальцами в край провала. Потом появилась вторая. И вот из шахты, словно демон из преисподней, поднялся высокий человек, облачённый в длинную чёрную рясу с синими полосами вдоль пуговиц. Его длинные, спутанные волосы обрамляли лицо с короткой бородкой и усами. Но одна деталь заставила Васю забыть, как дышать, и погрузиться в пучину истерического ужаса: его кожа на лице и веках была багрово-красной, а зрачки – огромными и угольно-чёрными. Точь-в-точь, как у Марины в его кошмаре.

Человек с красным лицом медленно направился прямо на Васю, и уже обезумевший от ужаса подросток попятился от него назад. Но Край в темноте и в паническом состоянии не видел, что в той стороне, куда он двигался спиной, была еще одна пустая лифтовая шахта. Краснолицый вытянул руку вперед, и в этот момент Вася, потеряв от страха ориентацию в пространстве, шагнул одной ногой в пропасть шахты и тут же с обреченным криком полетел вниз.

Последней мыслью Васи, пронесшейся при падении, было то, что смерть сейчас – куда меньшая мука, чем продолжение этого кошмара. Через считанные мгновения его тело с глухим стуком рухнуло на бетонное дно шахты. Сознание Края мгновенно погасло, как перегоревшая лампочка

Краснолицый в тёмной рясе бесстрастно взирал с восьмого этажа на бездыханное тело мальчика, затерявшееся в подвальной тьме.

Глава 1

2015 год

Ранним субботним утром 25-го апреля служебный микроавтобус, пробираясь по ещё сонным московским улицам, вёз оперативников к месту преступления. Майор полиции Алексей Васильев, прислонившись головой к прохладному стеклу, слушал очередной анекдот своего коллеги и друга, капитана Коли Ершова.

– Взлетает, значит, огроменный бомбардировщик, – вещал Коля. – За взлетом внимательно смотрят эти ревизоры, и только самолет отрывается от земли, как из бомбового отсека каким-то макаром прямо на взлетную полосу вываливается здоровенная бомба! Ну, у всех сразу очко сузилось, разбежались кто куда, в канавах попрятались, а кто тупо на землю лёг и не двигается. И только какой-то полковник с невозмутимой харей и сигаретой в зубах смотрит такой, как катится эта бомба в его сторону и даже не шелохнулся! Короче, бомба в итоге не рванула, все повскакивали на ноги, подходят к этому полкану и спрашивают его: «А вы, товарищ полковник, чего прятаться не стали, могла ведь и долбануть! А тот с той же невозмутимой физиономией и бычком в зубах спокойно отвечает: «А херли прятаться, она же атомная»

Пассажиры микроавтобуса в голос засмеялись, а Васильев, увлеченный чтением, лишь ухмыльнулся. Коля всегда умел как следует разрядить рабочую обстановку мрачных полицейских будней. Особенно эта разрядка была актуальна сейчас: Васильев вместе с оперативной группой ехал на труп молодой девушки. Какой-то изверг ночью несколько раз пырнул ножом беззащитную девчонку и там же нарисовал её кровью странные знаки на полу. А случилось это не где-нибудь, а в Ховринской заброшенной больнице – мрачном московском недострое, о котором, как оказалось, уже несколько лет ходят разные пугающие городские легенды. Васильев как раз только что бегло прочитал в телефоне первую попавшуюся интернет-статью об этой больнице.

Хотя Алексей за годы службы в полиции, а особенно в МУРе, уже привык к крови и смерти, но всё равно, когда происходили подобные жуткие убийства, майору Васильеву становилось немного не по себе, в первую очередь из-за детской травмы.

– Ты че завис там, Леха? – вдруг толкнул его в плечо Ершов.

– Я уже работаю, в отличие от некоторых, – не отводя взгляда от экрана, серьёзным тоном ответил Алексей.

– Я вижу… Такой прям работяга, что щас таз от напряжения треснет.

– Всяко полезнее, чем твои анекдоты бородатые слушать.

– Вы еще подеритесь там, Шерочка с Машерочкой, – прервал их шутливую перепалку водитель Слава.

– Кстати, сколько там еще ехать, Славик? – Коля повернулся к водителю микроавтобуса.

– Еще минут десять – и на месте, – спокойно ответил водитель.

– В Ховрино лет пятнадцать не был, – Ершов будто оправдывался за то, что не знал здешних улиц. –Тот еще райончик! Одна эта больничка, в которую едем, чего стоит.

– Я слышал про эту больницу, что там люди пропадают, и трупы тоже часто находят, – присоединился к разговору младший опер Валера Савкин.

– Про это лучше у местных спросить, – заметил Алексей. – Я так вообще первый раз слышу об этой больнице. Вот только сейчас в интернете статьи читаю.

– Я в свое время тоже кое-что читал о ней, – снова вступил в беседу Коля. – Только в основном это всякие детские байки о сатанистах, кровожадных бомжах, призраках и прочая бредятина. В одном не сомневаюсь, малолетки там по своей же дурости сами себя калечат. Эта больница ведь уже лет 30 как заброшена. Там повсюду провалы и полы на соплях держатся! А эти додики бегают везде, под ноги не смотрят, а потом либо в гробу, либо инвалиды на всю жизнь. Так что никакой мистики тут нет.

– И, тем не менее, наша жутковатая мокруха произошла именно там, – с серьёзным видом ответил ему Валера.

Васильев был мысленно согласен с Савкиным: девочку убили именно там, в заброшенной больнице, хотя само здание, насколько знал из первых подробностей Алексей, уже несколько лет охраняется ЧОПовцами, а вокруг установлен забор с колючей проволокой. Тем не менее, это ничуть не помешало душегубу совершить своё зверство на территории таинственной заброшки.

Алексей надеялся на шанс найти убийцу по горячим следам. Он знал, что большинство преступлений раскрывалось в короткие сроки, в течение одного-двух дней. Если же прошло больше времени, то расследование очень сильно затягивается, а то и вовсе имеет все шансы стать безнадежным глухарём.

– О, кажись, подъезжаем, – прервал мысли майора Коля.

Васильев, сидя спиной к водителю, глянул налево, куда смотрел Ершов. Они ехали по Клинской улице. Через окно микроавтобуса был виден сетчатый забор с колючей проволокой, а за ним сквозь заросли голых деревьев просматривались мрачные и массивные очертания одного из самых известных заброшенных зданий Москвы – Ховринской больницы. Даже под ярким апрельским солнцем здание навевало смутную, необъяснимую тревогу, будто впитывая в свои стены годы запустения и людских страхов. Идеальные декорации для фильма ужасов.

И как тут еще люди живут? Подобный зловещий вид из окна едва ли может настроить на позитивный лад. Хотя Алексей прекрасно знал, что человек способен привыкнуть к чему угодно, так что данная картина для местных – привычная повседневная обыденность, не более.

Через минуту они повернули направо, на Клинский проезд. Видимо, где-то тут и был вход на территорию больницы.

– Етить-колотить! Я и не думал, что она в реале такая здоровая, – удивился Ершов, внимательно рассматривая здание через окно.

– Да, приличная махина. Чтоб её обойти целиком, и суток наверняка не хватит, – задумчиво сказал Алексей.

– А кто сегодня из прокурорских на дежурстве, никто не в курсе? – оторвавшись от окна, спросил Коля.

– Вроде Вдовин должен быть, – ответил за всех Васильев.

– Опять сейчас нудеть начнет про свои долги и кредиты, – недовольно протянул Коля.

Микроавтобус подъехал к небольшим воротам в заборе, именно тут и находился вход на территорию больницы. Рядом уже стояло несколько полицейских машин, у самих ворот ошивались патрульные, а мимо проходили и настороженно озирались прохожие. От ворот к больнице шла небольшая асфальтная дорожка, а рядом с ней располагались небольшие строения и сторожевые будки ЧОПа.

– Приехали, – вяло произнёс водитель по имени Слава.

Алексей и остальные оперативники вышли из микроавтобуса.

– Ну что, куда идти, товарищ майор? – иронично спросил Коля Ершов у Алексея.

33-х летний Алексей Васильев совсем недавно получил звание майора и был назначен старшим оперуполномоченным на Петровке, 38, в 1-й оперативно-розыскной части, или в убойном отделе, как его все называли.

Майор Васильев выглядел очень свежо, на вид ему едва ли дашь больше двадцати восьми. Омолаживающий эффект внешности Алексея придавали два обстоятельства: худощавое телосложение и приятное гладко выбритое лицо, которое украшали аккуратно стриженные короткие черные волосы, высокий лоб и тонкие губы. Почти аристократическая внешность майора на первый взгляд никак не вязалась с такой грубой профессией, как оперативник угрозыска. Лишь внимательный, пронзительный взгляд его карих глаз выдавал в нем решимость и боевой настрой.