Ульяна Романова
Невозможный. Нахальный. Любимый
Глава 7
Роберт
Я проснулся за пять минут до звонка будильника, бодро поднялся, приказал Алисе включить мой утренний плейлист, сделал обязательный комплекс упражнений и отправился в душ.
Чистил зубы с особой жестокостью, побрился, провел мокрой ладонью по волосам и сам себе улыбнулся. Сегодня я планировал штурмовую операцию по захвату злючки и той еще обманщицы. Муж у нее боксер и три дочери, ага. Но! Могу устроить. Так сказать, исполнить тайную мечту.
Снова присмотрелся к своим ушам и вспомнил батины слова: «Послушай женщину и сделай наоборот». Вчера, конечно, растерялся. Вышел из тренерской, а в коридоре такой подарок. Сдуру и ляпнул, что строитель. В остальном же подстраиваться под какие-то абстрактные списки я не собирался. Пусть влюбляется в такого, какой есть!
Женщинам нужны эмоции, которые мы им дарим, я этой мудрости когда-то давно племянника учил. Арт у нас был знатным обалдуем, но главное быстро усек – девушку нужно вовлечь эмоционально и заставить думать только о тебе. И вариант притвориться домашним удобным котом тут не работал, особенно со злючкой.
Аристарховну нужно было растормошить, заставить вылети из своей скорлупы, что я собирался сегодня сделать.
Нет, ну какая… Такая… Снова посмотрел на себя в зеркало и стал похож на папу, когда мама рядом. Глаза пустые и восхищенные, а выражение лица непередаваемое.
Умылся ледяной водой, вытерся и потопал на кухню. Кофе, который я готовил себе сам, и на четверть не был таким вкусным, как у злючки. Сделал глоток, скривился и вылил в раковину. У Аристарховны попью.
Надел новую белую футболку, потому что со старой кофе отстирать не получилось, и решил, что сегодня злючка уже не убежит. Как минимум я приглашу ее на свидание, как максимум – свидание закончится в ближайшем загсе.
Взял ключи от машины с полки, вспоминая, не забыл ли чего.
Но план с самого утра обрадовать собой злючку провалился с треском, когда мне позвонил Колян.
– Роб, мы с Ингой у врача.
– Понял, подменю, – согласился я и поехал в клуб.
Переоделся в тренерской, вспоминая недовольную злючку, сглотнул и пошел тренировать наших тигров.
Зашел в зал и офигел.
– Я не понял! – прорычал я так, что пацаны вжали головы в плечи. – Я что, разрешал драться?
Группа была юниорская и самая проблемная. У пацанов гормоны только что из ушей не вытекали, а Колян гонял их в хвост и гриву.
– Так, бойцы, оба ко мне! – рявкнул я.
Пацаны смотрели друг на друга с ненавистью, но ослушаться не посмели.
– Жалуйтесь! – приказал я.
– Все нормально, тренер, – вяло пробормотал один.
– Энергии много, да? – изумился я, пряча руки в карман спортивных штанов.
– Мы больше не будем, – пообещал второй, косясь на своего оппонента.
Ставлю кофе Аристарховны, что пацаны опять девчонку не поделили.
– Симпатичная хоть? – улыбнулся я.
– Кто? – вскинулся Леха.
– Девчонка, из-за которой вы мне бои вне ринга устроили, – пояснил я для особо непонятливых.
– Он к моей сестре подкатывает, – сдал Леха товарища и снова попытался начать драку.
– А ну стоять! – пришлось еще раз повысить голос. – Разошлись. Еще шаг в сторону, иначе в спарринг со мной пойдете по очереди.
Угроза подействовала.
– Оба сто кругов, пока голова не закружится. Остальные на разминку. Еще раз устроите драку – оба из команды вылетите. Ферштейн? Можете не отвечать. Все остальные – разминаемся.
Я наблюдал, как пацаны разминаются, подсказывая когда нужно, и косился на драчунов. Оба как заведенные наворачивали круги вокруг зала, норовя ударить друг друга плечом или подставить подножку.
Дури много, мозгов пока не очень. Жестом остановил драчунов и отправил выпускать пар на ринг, пока остальные отрабатывали удары. А после тренировки этих же двоих отрядил на уборку зала. Выдал ведра, тряпки и перчатки.
– Тренер, – прошипел Леха.
– Труд из обезьяны сделал человека, – наставительно заметил я, – арбайтен. Еще раз устроите потасовку – будете убирать весь этаж.
– А вы у нас теперь постоянно будете тренировки вести? – скривился Кирилл.
– Я вас обоих к себе заберу, – пообещал я.
– Хоть душ принять можно? – скуксился Леха.
– Когда пол в зале заблестит, тогда можно, – кивнул я.
Пацаны взяли орудие труда, вздохнули и принялись за уборку. А я наблюдал. Совместный труд и общая ненависть сближают, я по опыту знал.
Пока упахивал обормотов, вернулся Колян. Посмотрел на усиленно работающую парочку и протянул мне ладонь:
– Спасибо. За что страдают?
– Драку устроили, девчонку не поделили. Кир приударил за сестрой Лехи.
– Мы тоже такими были?
– Мы дурнее были и умнее. И дрались не на тренировках, а после, за гаражами, – с улыбкой вспомнил я. – Принимай эстафету по примирению сторон. Как Инга?
– Бурчит, но рада. Марину с Артом в гости ждем на выходные.
– Добро, – согласился я, – все, поехал.
До Аристарховны ехал под бодрую музыку, предвкушая предстоящее веселье. Соскучился я по шипящей как кошке злючке – сил нет.
Припарковал машину, вышел и офигел. Округлил глаза и подошел к Аристарховне, которая нервно топталась у входа в кофейню.
Отобрал из ее пальчиков сигарету, выбросил в урну и выдал:
– Ты обалдела?
– Вы что здесь забыли? – прошипела моя злючка, а я поплыл. – Вас только не хватало.
– Курить вредно, особенно женщине. Что, думаешь, троих родила, теперь все можно, да?
– Роберт, что вам нужно? – зашипела она.
– Пришел один вопросик пояснить, Аристарховна. Вот ты мне вчера в кофе что добавила? Пучило весь вечер. Признавайся, яда ливанула?
Пока я говорил, дверь в кофейню медленно открывалась, а на пороге возник доходяга в дешевом классическом костюмчике. Услышал мою последнюю реплику и азартно потер ладони:
– Пучило, говорите? Точно после посещения этого заведения?
Лицо Аристарховны стало белее мела, а в глазах зажглась жажда убийства, собственно, меня.
Думаю, за неимением других орудий казни и пыток повесит на собственном исподнем.
– Не слушайте его, – взмолилась Аврора, – это местный сумасшедший.
– А вы кто, молодой человек? – заинтересовался я.
– СЭС, – гордо представилось чудо в перьях, а у моей Аристарховны окончательно испортилось настроение.
– И что ты тут забыл? – не понял я.
– Анонимная жалоба, мы обязаны проверить. И ваши показания будут весьма к месту.
Это я вовремя приехал.
– Аврора, кофейку мне сделай, – потребовал я, – давай, давай. Черный, без сахара.
Обнял злючку за талию и подпихнул внутрь. Она сопротивлялась. Пришлось приподнять над полом и затаскивать силой. Открыл дверь, поставил недовольную Аристарховну и не очень тактично запер дверь у нее перед носом, еще раз напомнив:
– Кофе мне налей.
И развернулся к инспектору:
– Жалоба чья?
– А вы кто?
– Представьтесь, – потребовал я.
– Александр Александрович Вяземский, – задрал нос парнишка.
– Слушай меня, Сан Саныч, ты ж умный парень. У тебя два варианта. Первый – ты рассказываешь мне, кто анонимку настрочил на кофейню, пишешь в своих бумажках, что тут все ОК, и мы расстаемся друзьями. Или я звоню твоему начальству. У господина Киреева сын боксом занимается, знаешь? Теперь знаешь. Тебе нужны лишние проблемы со мной и директором? Вот и я думаю, что нет. А то расстроится еще, тебя уволит, а ты парень неплохой, жалко тебя. Давай, быстренько фамилию дятла мне назови.
Парень молчал, а я надавил:
– Сан Саныч, не беси.
– Попов. Мы только начало, госпожу Преображенскую заказали. Приказ кофейню прикрыть.
Епта, она Преображенская. Что ж меня на интеллигенцию потянуло?
– Думаю, сегодня к ней еще пожарный инспектор заглянет, а потом и налоговый.
– Хороший ты парень, Сан Саныч, душевный, – хлопнул я его по плечу, – давай, зови друзей и иди. Я твоему начальству сам позвоню, все порешаю.
Ильицкий меня бесил заочно, теперь бы выяснить, кто такой Попов.
Не глядя больше на паренька, вошел в кофейню. Аристарховна варила кофе, стоя спиной ко мне, а Диночка испуганно сидела за стойкой.
– Пучило его, ты посмотри, – зло бурчала Аврора. – Может и правда отравить?
– А ты, Аристарховна, бесстрашная. Наверное, и манту в детстве мочила, да?
Она медленно развернулась, чашка в ее руке ощутимо подрагивала, а губы сжались в тонкую ниточку.
Ну, зато умру счастливым. В конце концов, из рук любимой даже яд – нектар, да?
Глава 8
Аврора
«Я профессионал! Профессионал! – как мантру мысленно повторяла я, глядя в наглые карие глаза. – Профессионалы клиентов не бьют и не травят, даже если очень хочется!»
Сеанс самовнушения не сработал, а на мои возмущенные взгляды самоуверенному Роберту было плевать.
Кажется, у меня дергался глаз, а остатки терпения улетучивались со скоростью звука. Боже, если он еще хоть слово скажет, я забуду, что я воспитанная женщина, которая никогда в жизни ни с кем не дралась. Наплюю на все и просто побью его!
Может, я была права и Роберт – местный сумасшедший? Ничем иным я его нездоровое желание ходить ко мне в кофейню, как на работу, объяснить не могла. Боже, чем я так провинилась в этой жизни, что мою машину подпер именно этот индивидуум с полным отсутствием такта и чувства юмора? Еще и язык без костей. Мне кажется, он даже мертвого уболтает подняться из могилы, чтобы посмотреть, у кого рот не закрывается.
– Спокойствие, только спокойствие, – поняв, видимо, по взгляду, что сейчас его будут бить, поднял ладони вверх Роберт, – я все порешал, Аристарховна, выдыхай. Травить меня не нужно, тебя быстро поймают, потом посадят, да и хоронить меня дороговато, я для обычного гроба крупноват.
Я заозиралась по сторонам, вспоминая, куда спрятала отраву от тараканов. На крайний случай – дихлофос, потому что этого вредителя срочно нужно было как-то вытурить за пределы моей кофейни.
С громким стуком поставила чашку на барную стойку. Несколько капель вылилось, растекаясь по столешнице, а Роберт продолжил:
– Диночка, раз проверка ушла, помещение закрывай на учет. Выходной у вас сегодня. Возможно, даже завтра.
Я молча взяла салфетку, вытерла лужу.
– Уволю, – не своим голосом предупредила я подскочившую на ноги Дину.
– Диночка, не слушай ее, Аврора Аристарховна просто немного перенервничала.
Я смяла мокрую салфетку, представляя, что это его голова, и процедила:
– Роберт, вы ничего не перепутали? Напомните мне, когда я принимала вас на работу?
– Я временно взял командование на себя, – пояснили мне. – Заказали тебя, Аристарховна, сейчас проверками замучают.
– Я уже и без вас догадалась, – закатила я глаза.
Шикарный вечер вдвоем с подругой, сплетнями и бутылкой вина, и спокойное утро у нее же дома было безбожно испорчено звонком Дины, которая дрожащим голосом сообщила, что у нас проверка.
Игнорируя головную боль, я срочно выехала в кофейню, где проверка началась в катастрофических масштабах. Судя по ответам господина Вяземского, он ко мне не просто так нагрянул. Осталось понять, кто конкретно потратился – обиженный Ильицкий или все-таки Попов, который перешел от угроз к делу.
– Тогда что стоим? Кого ждем?
– Я не могу вот так взять и просто закрыть кофейню на один день.
– Тогда придут серьезные дяди и прикроют ее навсегда, – не согласился со мной Роберт. – Пожарка работает? Двойную бухгалтерию хорошо спрятала?
Он поднялся и, не обращая внимания ни на кого, запер дверь кофейни. Подумал, нашел картонку, вытребовал у Дины маркер и кривыми буквами нацарапал: «Закрыто на переучет!»
Выставил табличку и потер ладони.
– Переучет? – взорвалась я. – Мы что, в «совке»? Немедленно прекратите тут командовать! Я сама разберусь со своими проблемами!
– Да ну? Ладно, открывай кофейню, пожарной безопасности скажешь, что у датчиков выходной, а у лампочек ПМС, поэтому они работать не хотят.
– У каких датчиков? – не поняла я.
Роберт поднял голову, взглядом указывая на датчики пожарной безопасности.
– Как минимум три не работают, – объяснил он.
– Я же… Месяц назад представитель фирмы приезжал, – растерялась я.
– Ну вот я и говорю, выходной у них просто. Так дяде инспектору и скажешь, он поймет. Дима где? Диночка, зови Диму или любого мужчину, кто в курсе, где хранятся инструменты.
– Это еще зачем? – нервно хмыкнула я.
– Ты пока думаешь, я посмотрю, что с твоими датчиками. Где Дима?
Я гордо прошла мимо Роберта, вошла в подсобку и, кряхтя, попыталась выдвинуть большой ящик с инструментами.
– Куда тяжелое? Аристарховна, вирус «все сама» лечится присутствием нормального мужика рядом. Да отойди ты, сам возьму.
Меня осторожно отодвинули, подхватили ящик, который мы с Катей вдвоем с трудом могли сдвинуть с места и тащить только волоком, подмигнули и утопали в общий зал.
– Что вы собираетесь делать? – сдувая с лица прядь волос, промямлила я.
Он не человек! Медведь гризли в человеческой шкуре. Даже не запыхался, пока пер тяжеленный ящик. Еще и осматриваться по сторонам успевал.
– Пойти поискать стремянку, – Роберт поставил на пол инструменты, развернулся ко мне и пригрозил: – Пойдешь тащить сама – выгоню до полного устранения всех неполадок.
– Вы… Диверсант! Скажите честно, вас Попов послал, да?
– Ху из Попов? Диночка?
– Конкурент наш, у него кофейня за углом, – мгновенно сдала меня Дина, только укрепляя подозрения, что диверсантов тут два.
– Аристарховна, чтоб тебя, извольте присесть, а? Вот тебе стульчик. А если ручки занять нечем, то свари мне нормальный кофе, а не ту бурду, которую ты мне подсунула десять минут назад. Я кофе пить люблю, а не жевать. Дима, ну наконец-то! Стремянку тащи!
Я обессиленно опустилась на стул и спрятала лицо в ладонях. Все мои подчиненные единым фронтом выступили за этого неандертальца, выполняя все его распоряжения и не советуясь со мной.
Может, Славик был прав и у меня нет авторитета? Бывший считал, что я слишком мягкая и не единожды говорил, что рано или поздно это выйдет мне боком.
Роберт разошелся вовсю, припахав к делу всех, кроме обалдевшей меня. Дима принес ему старую стремянку, поставил у стены и радостно возвестил:
– Вот!
– Не смейте ничего трогать! – снова попыталась я навести порядок. – Я сейчас в фирму позвоню, они приедут и все проверят!
– Через неделю они приедут, как в тот раз, – пробурчала Дина, – на восьмой день соизволил явиться, и даже без инструментов.
– Почему ты мне не сказала? – развернулась я к Дине.
– Забыла, – смутилась Диночка.
Я готова была биться головой о барную стойку, а Роберт продолжал веселиться.
– Дима, давай сам на стремянку, меня не выдержит. Другой нет?
– Сломали, – косясь на меня, признался Дима.
– Лезь на эту, я подстрахую. Знаешь, что делать?
– Нет, я в пожарной безопасности ничего не понимаю.
– Ой, деятель. Бери отвертку и делай только то, что я говорю. Аврора, где мой кофе?
– Вы и так чересчур бодры, боюсь, что после еще одной порции кофе вы предложите здание разобрать и построить заново, а я к таким потрясениям не готова.
– Диночка, – очаровательно улыбнулся он моей бариста.
– Сейчас все будет, – пообещала она и дунула к кофе-машине.
Роберт посмотрел на себя, оттянул футболку, подумал и снял ее, отбрасывая на стул.
– Немедленно оденьтесь! – подпрыгнула я, когда он стал разминать плечи, словно боксер перед боем.
– Я в твоей кофейне уже испортил одну белую футболку, – подмигнул мне Роберт, окончательно лишая дара речи. – Дима, твою мать…
И снова вернулся к инструктажу строительного новобранца, матом объясняя, какую конкретно деталь трогать не надо.
Дина, виновато отводя взгляд, подвинула ко мне стакан:
– Кофе, – заговорщицким шепотом произнесла она, – успокоительный.
Я машинально потянулась за чашкой и залпом выпила. Закашлялась, потому что гордо назвать «кофе» чуть разбавленный коньяк могла только Дина.
Зато спустя пять минут действительно почувствовала себя лучше. В груди уже не вибрировало от гнева, руки не тряслись, а правый глаз почти не дергался, в отличие от левого.
Я спокойно смотрела, как Роберт, играя мускулами, достал дрель, проверил и передал ее Диме.
Почти не напряглась, когда Дима начал сверлить стену прямо над неоновой вывеской и даже согласно кивнула, когда Роберт авторитетно заявил, что ее нужно снять. Временно. Потому что там какие-то провода, до которых ему нужно добраться.
Я подперла щеку кулаком и уныло решила, что еще пара встреч с Робертом Багровым, и я сопьюсь!
Глава 9
Роберт
В свои сорок лет я понял, что ни хрена не понял. До того дня я мог с уверенностью сказать, что навыки дипломата у меня врожденные, в людях я разбирался, а подход смог найти даже к Инге Сергеевне.
С женщинами я обращаться умел. Ювелирно и тонко, всегда оставаясь в приятельских отношениях со всеми. Но с Авророй, мать ее Аристарховной, чтоб меня, Преображенской, все сломалось. На все мои знаки внимания и проявления дипломатии злючка почти не реагировала.
Я косился на нее и понимал, что маленько перегнул и, кажется, Аристарховну немного сломал. Она пила кофе, мечтательно рассматривая стену. И с каждым глотком ее взгляд все сильнее мутнел, а на губах блуждала романтическая улыбка.
В тот конкретный момент я варварски рушил ее выстроенную картину мира, где женщина «все сама, всего добилась, сама все порешает». Может, и перегнул немного, но в моей семье все проблемы решали мужчины. И ни одна женщина семьи Багровых не могла пожаловаться на вопиющий патриархат. Ну, может, только в самом начале, но быстро привыкали.
Смотрел на злючку и умилялся. Не мог не умилиться от растерянного выражения ее лица. Я видел, что стервочка косится на мой торс, прикусывает губу, рассматривая татуировку на груди. Ее дыхание сбивалось, а жилка на шее нервно пульсировала, сдавая Аристарховну с потрохами.
Просто она сама не знает, чего хочет. Галантного ей надо? Не верю! Из всего, что наболтала мне Дина, я мог с уверенностью сказать, что Авроре нужен мужик с ушами, потому что мужик без ушей – это некрасиво. Во всем остальном она точно ошибалась, а я выбрал верную тактику варварского завоевания.
И пусть она краснела и возмущенно охала каждый раз, когда я выдавал заковыристый мат, сопротивлялась любой помощи и негодовала от того, какой я хам, я видел – ей это нравилось. А значит, все ее галантные чистоплюи – тот же обман самой себя, как и ее бесящее «все сама». Просто мужики ей до этого попадались не фонтан, вот и пришлось надеть на себя маску холодной и высокомерной стервы.
– Дима, твою ж в Австралию! Иди, болезный, отдохни, – посоветовал я подрастающему поколению, которое тяжелее компьютерной мышки в руках ничего не держало.
А сам пошел на Аристарховну. Моя злючка переместилась на диванчик у окна, любовно прижимая к груди большую чашку кофе.
– Что скучаешь, барышня? – подмигнул я, садясь напротив.
Она вздохнула и снова сделала глоток, а до меня дошло:
– Аристарховна, ты что, пьяная?
– Угу, – согласилась она.
– Алкоголик ты мой начинающий. Я смотрю, ты по кривой дорожке вредных привычек пошла, да, злючка? Сначала сигарета, теперь… Что пьешь-то?
– Кофе. Успокоительный, – очередной вздох.
Подумал и переместился к ней поближе. Упал на сидение, вызывая монарший гнев, и принюхался:
– Хера себе. Коньячок?
– Хотите? – Аврора повернулась ко мне и протянула чашку.
Отобрал у начинающего алкоголика допинг, отставил в сторону и наигранно возмутился:
– Не стыдно тебе потом к детям в таком виде идти? Муж не заругает?
– Скажите честно, Роберт, – теперь она развернулась ко мне всем корпусом и нетвердо ткнула пальчиком мне в грудь.
Нахмурилась и точно оценила мою физическую форму, вылепленную потом, кровью и часами в зале.
– Что вам от меня нужно? – жалобно прошептала она, сглатывая.
Все, злючка, ты попала. И я, видимо, тоже. Все, что должно было отреагировать на ее касание, поднялось по стойке «смирно», вызывая красные круги перед глазами.
В нос ударил ее запах, едва ощутимый. Я завелся. Крышу двинуло, как никогда раньше. Меня так даже в бурной молодости не накрывало.
– Роберт, уходите, а? – взмолилась Аристарховна.
– Нравишься ты мне, – честно признался я.
– А вы мне – нет, – вспыхнула она.
– Это временно, злючка. Скоро ты в меня влюбишься по уши, – ободрил я.
– Роберт, ваша корона все-таки расцарапала мне потолок и сломала датчики.
– Я все исправлю! – с улыбкой пообещал я.
– Я вижу, как вы исправляете. И прекратите мне «тыкать»! Свалились на голову как снег летом, все нервы вымотали, потолок сломали, кофейню мне закрыли и разобрали! Вы что о себе возомнили? Что без вас я не справлюсь? Тридцать лет справлялась, а тут разучилась, да?
Спокойно, Роб, спокойно. Злючка просто еще не поняла, что она уже моя. В конце концов, если женщина не может довести тебя до нервного срыва, – это не твоя женщина.
– Значит, тебе тридцать? – обрадовался я. – Аристарховна, прекрати смотреть на меня матом, очень прошу. Уверен, если ты присмотришься внимательней, то найдешь во мне кучу достоинств. Смотри – уши есть, пресс есть, улыбка – само очарование, и вообще я идеальный.
– Не идеальный, – задрала она носик. – Руки некрасивые.
– Чего? – не понял я.
– Ладони слишком широкие и пальцы слишком длинные. На лопату похожи.
Я посмотрел на свою ладонь, сжал ее в кулак и обалдело уставился на злючку:
– А у ВАС, Аврора Аристарховна, характер отвратительный – я же не высказываюсь?.. Как вас муж терпит? И, кстати, где он?
– На работе. Он, в отличие от вас, уважает мои границы и не лезет со своей помощью, когда его не просят.
– Границы? Аристарховна, какие, нахрен, границы? Ты республика?
– Личные! – взвилась она.
– Так, этому столику больше не наливать, – решил я, когда Аврора потянулась за чашкой, – я с твоими тараканами в голове и трезвыми общий язык найти не могу…
Перехватил ее ручку на лету и вернул на место. Аврора вспыхнула и надулась, а я снова умилился. На губах сама собой появилась улыбка, а независимую и гордую республику с личными границами очень захотелось обнять, прижать к себе и мягко завоевать все, мать их, территории.
Или не очень мягко – как пойдет. Но то, что злючке понравится, сомнений нет. Я не стал отказывать себе в удовольствии, приобнял ее за плечи, притянул к себе и прижал к груди.
Злючка напряглась и засопела.
– Не сопи, – посоветовал я.
– Я на вас мужу пожалуюсь!
– Да нет у тебя мужа. Тебя с таким характером только я выдержать смогу. И детей тоже нет. Врушка ты, Аристарховна.
И сильнее к груди прижал, когда она начала вяло сопротивляться.
– А вы… вы… Варвар! – нашла она подходящее ругательство.
– Есть такое, – согласился я, – а как иначе с твоими границами договариваться? Только завоевывать.
– Непрошибаемый какой-то, – пробурчала она мне в грудь.
А я млел, держа ее в своих руках. Кроха такая, худая, маленькая и уютная, хоть и колючая. Ее бы откормить немного, а то совсем себя загнала со своим бизнесом.
– Роберт, а вам сколько лет? – вдруг спросила она, на мгновение расслабившись в моих руках.
– Сорок.
– Сорок, и вы не женаты? – изумилась злючка.
– Не-а. И никогда не был. Просто боженька, Аристарховна, создал каждой твари по паре, а я свою долго искал.
– Нашли?
– Нашел. И не отпущу.
– А от меня вам что нужно? Идите свою тва… пару очаровывайте.
Я с трудом сдерживал смех, потому что ругалась Аристарховна очень забавно.
Прижал ее к груди потеснее и прикрыл глаза от удовольствия, но ненадолго. Вредная злючка все-таки вырвалась, выпрямила спину и фыркнула как кошка, даже нос сморщила.
Правда, шатало Аристарховну не по-детски. Злючка явно перебрала с «успокоительным».
– Аврора, может, тебе поспать? Есть у вас тут диванчик? Диночка?
– Роберт, может вам прекратить уже решать за меня, что мне делать? – вздохнула злючка.
– Я для тебя стараюсь, Аристарховна. Тебя шатает как мачту корабля.
– Это все вы виноваты! – указательный пальчик злючки снова прилетел мне в грудь.
Я осторожно перехватил ее запястье и медленно поднял к губам, ни на секунду не отпуская ее взгляд. Зрачки злючки расширились, а когда я поцеловал ее кулачок. Она со свистом выдохнула и машинально облизнула губы.
Так-то!
– Пошел я, страх поищу, – подмигнул ей, поднимаясь.
Злючка приходила в себя, а я вернулся к починке, когда в дверь постучали, Диночка дунула открывать, а с порога донеслось:
– Рори, я договорилась, завтра к Попову самому тысяча проверок нагрянет, а там и Ильицкого зацепим! Не поняла…
Холодные голубые глаза новоприбывшей остановились на мне.
